Памятка убийцы

– Это зависит от того, что ты хочешь сделать. Заставить убийцу выйти на тебя? Или вынудить его совершать ошибки от обиды, что он вызвал тебя на дуэль, а ты, такой-сякой, не обращаешь на это внимания?

И тут Лев улыбнулся:

– Собственно, ты прав. Мы не соврем, если скажем, что я занят другим делом. А на след имитатора Главк уже вышел и намерен привлечь меня к его розыску. Интервью будет давать Вероника.

Майор Вероника Карлова в прошлом была оперативным сотрудником Главка, но после ранения ушла в пресс-службу, и, как оказалось, у нее был настоящий, почти гипнотический талант в сфере общения с прессой. Ушли в прошлое те времена, когда работа органов правопорядка казалась чем-то суровым, немногословным и максимально далеким от работы прессы. Когда Вероника докладывала об успехе деятельности управления, она могла говорить все, что угодно, хоть читать сказку про Колобка перед микрофонами, – ей верили.

А поскольку сейчас в работе любого учреждения появилась мода на открытость, то именно майора Карлову и отправляли на все медийные мероприятия от Главка.

– Пока что мы тут с тобой непонятно что сообразили на коленке, но общую твою идею я понял. Даем дезу, что работает имитатор. К тебе привязался, потому что ты брал его гуру много лет назад. Ты занят другим делом, отстранять я тебя не буду, но для всех в Главке ты над этим делом не работаешь. Мне нужно, чтобы думали, что ты занят какой-нибудь мелочью, а на самом деле поймал мне кротов. Иди в прессу, Лев. Придумайте там с Карловой достоверную легенду. Лучше будет, если ты по пути выцепишь Дягилева, чтобы он вам с майором обрисовал образ идеального психопата. Того, что якобы у нас сидит по делу десятилетней давности.

– Я думаю, что там не только Дягилев нужен. А еще и наш Илья. Пусть он слепит пару статей из прошлого и засунет их в дебри интернета. Якобы вот давным-давно все это было. Не знаю, как он это сделает, но думаю, сможет. Но это должна быть очень качественная липа, такая, чтобы, когда я ее найду, я сам поверил, что забыл про одно из своих дел.

Так, буквально на коленке, Гуров и Орлов придумали старое дело, на которое, как на крючок, они будут ловить убийцу. Крячко тоже досталась своя роль в этом спектакле. Он должен был, с одной стороны, расследовать дело, в том числе и вместо Гурова, а с другой стороны, максимально мелькать на местах преступления.

Когда сценарий был написан, пресс-служба его одобрила, а Орлов утвердил, Гуров и Крячко наконец-то вернулись в кабинет, где их ждал стажер, которого уже сняли с крыши. Гуров ожидал, что тот будет изображать обиженного, но вместо этого Вова ожесточенно колотил по клавишам своего служебного ноутбука и даже не обращал внимания на напарников.

Что странно, он не задал им ни одного вопроса. Словно забыл о выезде, на котором был вместе со своими наставниками.

– Владимир, прием, – строго сказал Стас.

– А? – Стажер вытащил наушник из одного уха и вопросительно посмотрел на Крячко.

– Докладывай, что там нашел на крышах.

– Двух бомжей, влюбленную парочку, разбитый бинокль, дохлого голубя и много окурков, – предельно серьезно сказал Вова и снова уткнулся в работу. Гуров кивком показал Крячко на дверь.

С собой полковник взял лист, который дал ему Орлов.

– Пойдем проветримся, – согласился Крячко и шагнул к двери вслед за другом.

Уже в коридоре Стас задумчиво проговорил:

– Все-таки я не понимаю. Он действительно настолько непрошибаемый? Или недалекий? Даша сегодня заметила, что у стажера нашего очень хороший маникюр. Он покрывает ногти прозрачным лаком и что-то еще, она начала говорить там что-то свое, мудреное, я не вмешивался, и он на полном серьезе рассказал ей про салон, куда ходит красить волосы и делать маникюр и что для мужчин это в разы дороже, чем для женщин. Я что, стал настолько старым и ничего не понимаю? – Крячко развел руками. Гуров тоже не очень понимал такого позерства, но решил, что они и так уделяют стажеру слишком много времени. Но, с другой стороны, сложно не обращать внимания на раздражающий фактор, если он постоянно находится у тебя в кабинете.

– Скорее всего, играет на публику, – отмахнулся Гуров. – Он трудится над какой-то своей задачей, а мы, скорее, нужны как место, где можно пересидеть, спокойно работая над заказами и тем самым зарабатывая деньги. Ну и получать галочку в резюме, а если поучаствовать в каком-нибудь громком деле, то можно еще и звездочку заработать на погоны. Пойдем заодно зайдем к Даше, узнаем по вскрытию и анализам. Что-то мне подсказывает, что физика нашего убили точно так же большой дозой инсулина.

Сыщики остановились у дверей в лабораторию, и Гуров показал Крячко список, который написал Орлов. Хоть многие дела были закрыты очень давно, Станислав тоже знал фигурантов многих из них.

– Я так понимаю, что вопрос стоит не только о том, что что-то из этого может попасть в прессу? – приподнял брови Крячко.

– Шантаж, скандалы, срывы переговоров, если хотя бы часть этих дел уцелела после пожара, даже те, которые тянутся с девяностых, то имеем все шансы получить очень много проблем, – мрачно спрогнозировал Гуров.

– А не думаешь, что работают засланные казачки? И что это многоходовка? Пожар в архиве, мелкие утечки, чтобы прощупать, где тут у нас слабые места, и потом рвануть эту бомбу? – спросил Крячко.

– Полагаю, что, скорее всего, так и есть, – кивнул Гуров.

И тут в коридоре погас свет.

Глава третья

Здание управления выдерживало много катаклизмов, внешне совершенно незаметных. Ремонты, попытки минирования, пожары. Благодаря хитрой системе коридоров, высоким потолкам и длинным переходам практически любой форс-мажор всегда можно было сравнительно быстро локализовать.

Электричество вырубилось только в одном крыле, самом новом. Именно тут размещались лаборатория и технический отдел.

Света из окон в коридоре хватало, в лаборатории свет тоже был. Но судя по крикам возмущения, главная катастрофа произошла в техническом отделе. И на подходе к отделу Гуров и Крячко поняли, что именно случилось.

– Как такое вообще могло случиться? – удивился Гуров, заметив полное отчаяние на лице Ильи, который уже несколько раз пробегал мимо напарников с ведрами и какими-то тряпками. – Разве у вас там есть какие-то трубы?

Серверная была обесточена, а по стене и с потолка текла вода.

– Они есть в стене, – почесал затылок вызванный рабочий, – но это очень старые коммуникации, тут уже давно пустили трубы в обход и этот стояк не включали. Кран в подвале открыт на полную, вода хлещет вовсю, но, с одной стороны, это вроде бы и некритично. Перекрыли – и все в норме. Но, с другой стороны, вот… Ваши серверы пострадали. К тому же вода горячая текла. Хорошо, что остыть успела.

– Это мягко сказано, – печально сказал Илья. Воды было примерно по щиколотку. Конечно, потом они узнают, что все не так уж страшно. Серверное оборудование размещалось в закрытых стеклянных шкафах с отдельной системой охлаждения. Илья бился за эти шкафы как лев, и оказалось, не зря, потому что именно они спасли большинство машин. Стоили такие шкафы очень дорого. Бои шли нешуточные, но теперь генерал сказал, что все служебные записки технического отдела будет подписывать не глядя. Сгорели источники бесперебойного питания, и вылетели два архивных сервера, на которые шло копирование текущих данных для создания резервных копий.

И снова на совещании все были очень рады, что им достался настолько параноидальный глава технической службы, который продумал все, вплоть до затопления серверной, и резервные копии создавались на нескольких машинах.

Гуров подумал о другом.

И судя по мрачному лицу Орлова и Крячко, им эта мысль также пришла в голову.

Уж слишком все это было похоже на диверсию. Вентиль открыли специально. Камер в подвале не было, нужно было просматривать все коридоры и выстраивать линию времени, чтобы прикинуть, кто и когда мог устроить потоп. Этим занялись два свободных сотрудника Ильи.

Гуров же решил еще раз сходить в бумажный архив Главка.

Там сегодня царила непривычная суета. Спустились стажеры, и начальник архива, подполковник Федор Барсуков, проводил для них экскурсию. Заметив, что пришел полковник, Барсуков кивнул на журнал, чтобы Гуров записался, а потом попросил полковника самому поискать нужные ему коробки с документами.

Лев Иванович кивнул.

Он по-прежнему понятия не имел, что искать. Дела велись по номерам и фамилиям убитых или пострадавших, по названию компаний и по годам. Реестр был, и можно было пролистать его. Еще раз, просто для очистки собственной совести, Гуров прошелся по фамилиям. Балерины там не было.

Изобретателя тоже.

Гуров поднялся в свой кабинет. Оба убитых были кристально честными людьми, согласно опросу знакомых. Оба погибли, отравленные слишком высокой дозой инсулина. Укол был сделан твердой рукой, и жертвы либо были знакомы, либо, что может быть еще хуже, доверяли своему палачу.

Где искать зацепку, если ее нет?

Пересечений у этих двоих пока не находилось. Никаких. Сотрудники Ильи проверили их по всем своим базам. Сами оперативники прошерстили все связи убитых.

Оставив техников работать, Гуров решил поехать в Бауманку.

Полковник приехал на машине, но оставил ее не на стоянке Главка, потому что вся она была занята машинами стажеров. Вот, казалось бы, просто на десять машин больше. Но почему-то никого уже не удивляло, что у студентов, можно сказать, машины были лучше, чем у следователей и оперативников. Сотрудники Главка даже шутили, что неплохо бы этих стажеров выселить куда-нибудь. То очереди в столовой, невозможно спокойно выпить кофе, то вот. Не припарковаться.

И Гурову приходилось оставлять автомобиль на бесплатной парковке поблизости. Тоже, кстати, служебной, но примерно в пяти минутах ходьбы от Главка. Там работал сторожем его хороший знакомый. Но сегодня охранник был другой, и в первый момент Гуров даже подумал, что перепутал и сегодня оставил автомобиль на привычной стоянке у Главка. Он обошел парковку и посмотрел еще раз. Старой машины Гурова, его рабочей лошадки, к которой он так привык, на месте не было.

– Только этого еще не хватало, – вздохнул полковник. Эти мелкие пакости начали его не на шутку напрягать.

Без машины сейчас будет грустновато. Конечно, машину Гурова крали уже не в первый раз. И всегда она находилась и возвращалась к полковнику.

Но сейчас почему-то Гуров подумал, что его старушка не вернется. Началась обычная рутина – опрос охранника, свидетелей, просмотр видео с камер наблюдения.

Камера на парковке была всего одна, она смотрела на ворота и не работала. В этом не было в целом ничего удивительного, парковка была городская, работала недавно, и про нее мало кто знал. Машину увели тихо.

– И видимо, кто-то не со стороны, – тихо сказал полковник напарнику, когда Крячко пришел на парковку.

– Почему ты так думаешь? – удивился Крячко, который тоже был в курсе, что машину друга несколько раз угоняли.

Лев выдохнул и отвел друга в сторону под видом, что они смотрят следы шин.

– Помнишь, что наши техники во все наши машины поставили маячки? Такие, что если ты не знаешь, где он спрятан, то его не засечь никак и не отключить.

Стас кивнул. Он тогда немного возмущался, когда узнал, что им будут устанавливать такие системы даже на личные автомобили, а потом понял, что дело полезное. А возмущался чисто для порядка, чтобы не думали, что он не против «накидывания очередного электронного поводка». Все-таки Стасу часто приходилось ездить по осведомителям, и в момент встречи он гарантировал им безопасность. И в том числе что никто не сможет вычислить его местонахождение. С другой стороны, он же не обязан всем подряд рассказывать о «цифровой шлейке», которой его авто оборудовали.

Гуров сунул руку в карман полупальто и достал маленькую, похожу на монетку коробочку, внутри которой прятались провода.

– Ах вот оно что, – протянул Крячко.

– Вот и я о чем. Даже я не знал, где в моей машине прячется эта хитрая коробулька. А угонщики знали. И оставили его вот так на бордюре специально. Похоже, это еще одна акция, направленная на меня лично. Очередное «письмо», спасибо, на сей раз без трупа.

– Экспертам на отпечатки будешь отдавать? – спросил Стас, и Гуров покачал головой:

– А смысл? Я уверен, что их нет. Наш игрок явно не дурак. Раз уж умудрился вычислить и вытащить из машины электронную ерундовину, то пальчики-то точно не станет оставлять.

Полковник был очень зол. Угнать его машину вот так, среди бела дня, во время расследования… Да это как щелчок по носу. Что-то вроде: «Ты же такой у нас знаменитый сыщик, Гуров, давай посмотрим, как ты ножками побегаешь».

– Ладно, возьму пока служебную, – сказал Лев.

В Главке он написал заявление, отнес его оперативникам, Орлов дал добро на служебную машину, но все это было так… неприятно.

Лев вернулся в кабинет и мрачно посмотрел на напарника. Тот уже разложил на столе бумажки с фотографиями и описаниями всех свидетелей по двум делам, и было видно, что свидетели, родственники и разные сложные и простые связи росли и множились с каждой минутой расследования. На доске сыщики прикрепили два письма, которые оставили Гурову.

– Будем составлять список мотивов и возможных причин убийства? Или пока берем за основу то, что мотив – это ты? – предположил Крячко.

– Может быть, – согласился Гуров, – ненавижу составлять эти списки.

– А кто любит, – пожал плечами Стас, – тем более, как понимаю, на тебя Орлов еще кротов повесил.

– Да. И потом, я думаю, что дело с кротами может пойти в ту же копилку. Только здесь кто-то очень сильно желает зла Орлову. Вот и получается, что либо у нас два разных злопыхателя, либо один злодей, зато с очень большими связями.

– Постой. С чего ты взял, что преступником может быть один человек? Я имею в виду, в случаях с убийствами и с неприятностями в Главке? – озадачился Крячко.

– Стас, ты веришь в такие совпадения? Я лично в них сомневаюсь. Подумай сам: убийства с промежутком… в два дня?

– В три, – поправил Крячко.

– Ладно, в три дня. И у каждого трупа – записка, адресованная мне. И в этот же период времени – черт знает что в конторе творится. Утечка данных, причем успешная, затопление компьютерного отдела, пресса бушует… Может быть, некто, кому я и мое непосредственное начальство – генерал Орлов – когда-то давно нешуточно насолили, решил мстить нам обоим. Оптом, так сказать, – добавил Гуров.

– Идею понял, – кивнул напарник. – Не могу согласиться на все сто, но что-то в этом есть. И все же предлагаю работать как над самостоятельными делами.

– Это само собой, – пожал плечами Гуров.

– Лева, и все-таки подумай, кому ты мог настолько насолить, – попросил Крячко, в очередной раз перебирая многочисленные бумажки по убийствам: опросы свидетелей, родственников, отчеты криминалистов.

– Подумаю, подумаю, – отмахнулся полковник.

У каждого сыщика, будь то следователь или оперативник, были свои списки тех, кто желал бы им зла и к кому лучше не поворачиваться спиной.

Можно было подумать, что для списка Гурова понадобится пара томов, но полковник очень хорошо умел вести дела так, чтобы точно знать, где в данный момент находятся его смертельные враги.

Большая часть давно села, и надолго.

Отдельные представители – на кладбище.

Поэтому для того, чтобы по памяти составить список тех, кто мог бы устроить полковнику такое приключение, хватило одного листа. Список генерала, скорее всего, был больше.

А потом Лев снова пошел вылавливать профайлера. Что-то не сходилось.

– Не сходится, еще немного, и я так назову это дело – «Ничего не сходится», – так и сказал Гуров Дягилеву. – Не сходится потому, что для мести мне именно сейчас должна быть какая-то привязка. Почему сейчас? Что такого произошло? Из недавнего – вроде бы ничего особенного. Из давних дел – не могу сообразить, – покаялся полковник. – Многие из списка моих потенциальных врагов сидят очень давно. Да, мстить могут их родственники. Только вот… Что именно должно было произойти сейчас, чтобы начали убивать? Записки слишком неконкретны. Могли просто оставлять мою фамилию на трупе, толку было бы больше.

Дягилев кивнул:

– Ты скажи, еще бантиком перевязать и положить открытку «Гурову от почитателя».

– Сплюнь.

– Да. Я подумаю. У нас тут был вообще похожий киллер? Чтобы убивал тем же манером? Можно попробовать взять всех, кто убивал таким «тихим» способом. Отравление через еду или уколы.

– Запустили базу, ищем, – отозвался Гуров. – Пока по тем данным, что у меня есть, похожих именно у нас нет. Запросили у коллег из Питера.

Дягилев еще раз взял в руки лист бумаги со списком Гурова.

– Тогда пойдем длинным путем. Придется Крячко навестить всех этих ребят. Пройтись по тюрьмам и больницам.

– А мне потрясти их окружение, – вздохнул Лев. – Если бы в сутках было чуть больше времени…

Дягилев кивнул:

– Ищи детей, жен. Семьи. Мне кажется, что тут дело семейное. Почти на сто процентов уверен, семейное, личное. Называй как хочешь. Если не семейное, то у нас завелся новый киллер, которого наняли для того, чтобы совершить эти убийства, но я бы не исключал вариант отвода глаз.

– Пока я занят этим делом, прокручивается что-то помощнее? – не удивился такому вопросу Гуров. Он тоже уже об этом думал.

– Да.

– Ищем, – коротко ответил полковник.

На пути к своему кабинету Гуров вспомнил еще одно место, куда почти все сотрудники Главка ходили вовсе не для того, чтобы улучшить свои навыки, а для того, чтобы выпустить пар. И, может быть, обсудить что-то, о чем они не могут открыто говорить на рабочем месте.

Тир.

Тир Главка находился в одном из подвалов и занимал большое помещение с высокими старыми колоннами. Когда-то, еще при строительстве здания, планировалось, что в этом подвале будет что-то вроде культурно-досугового центра. Будут проводиться мероприятия, съезды, отчетные сессии, доклады. Поэтому уже при застройке здания именно тут была заложена очень хорошая звукоизоляция. Старожилы Главка мрачно подшучивали, что сделано это было не для того, чтобы здесь проводить культурные мероприятия, а для того, чтобы расстрелять кого-то неугодного без шума и пыли. Подвалы Главка вообще были отдельной темой для размышления. Слишком большие, длинные и запутанные даже для такого архитектурного комплекса. Как если бы изначально планировалось строение совсем другого размера.

Гуров спустился в тир, занял место и первую обойму просто отстрелял, не думая ни о чем. В голове стало гораздо свободнее. Словно кто-то переключил тумблер.

Параллельно, глядя на то, как ложатся на мишень выстрелы, Лев смотрел по сторонам. Украдкой, делая вид, что долго выбирает пистолет, вглядывается в мишень, прикидывает расстояние.

Сегодня в подвале было на удивление много народу, и даже их стажер Вова пришел пострелять. Еще один штрих к его образу.

То, как он держал оружие. Как стрелял. Сделав вид, что ждет, пока мишень к нему приблизится, Гуров краем глаза смотрел на назойливого и на первый взгляд не слишком умного парня.

Стрелял он на выдохе. Держал пистолет по старинке, с одной руки, вторая за спиной. Может быть, его отец или дед учили, раньше любили бравировать подобной стойкой. Именно военные, кстати. Держать пистолет двумя руками удобнее и сподручнее. Одна рука всегда подстрахует другую, и нет такой сильной отдачи. С лица Вовы пропало его постоянное дурашливое выражение. А самое главное, что видел полковник, их стажер действительно получал удовольствие от стрельбы.

Как интересно.

Дальше Гуров намеренно дал себя увидеть. Стажер кивнул и продолжил в том же духе, не меняя ничего. Ни позы, ни меткости.

Не бравировал и не смущался, а просто отстрелял еще одну обойму.

– Интересная у тебя манера, – прокомментировал Гуров.

– Дед научил. Отец стрелял, уже держа пистолет двумя руками, а дед тренировал меня на даче. Ему было уже хорошо за семьдесят. Мне кажется, что рука у него обретала привычную твердость, только когда мы тренировались в саду.

– Дед был военным?

– Да.

Вова вернулся к мишеням. Гуров тоже остался еще на один заход. Ему хотелось посмотреть, как будут тренироваться вернувшиеся из архива стажеры.

Это было интересно.

Все старались продемонстрировать отличный навык. Хотя хорошо стреляла и явно не в первый раз держала оружие в руках только молодая барышня в забавных круглых очках. Кажется, ее звали Млада Сидорина. Лев долго наблюдал за ней и машинально отметил, что, судя по тому, как она всеми силами старается не смотреть на Владимира, скорее всего, у них тут намечается небольшой служебный роман.

Гуров запомнил ее, поставил мысленно галочку напротив фамилии, но потом достаточно быстро добавил в этот список еще одну фамилию.

Аркадий Вольф.

Он явно пытался произвести на окружающих впечатление недотепистости. Три раза уронил пистолет. Сначала не надел наушники. Стрелял куда угодно, только не в мишень.

Все это было слишком нарочито, а еще Лев, как очень хороший стрелок – до сих пор на всех аттестациях он показывал лучшие показатели по стрельбе, – мог точно сказать, что для того, чтобы так мазать и так держать оружие, нужно быть отменным стрелком и очень хорошо знать, как не нужно делать. Но минут через десять Гуров вычеркнул парня из списка подозрительных личностей. Вольф делал все эти нелепые движения ради того, чтобы привлечь внимание Млады. Нашел место. Лучше бы пригласил девушку куда-нибудь.

Еще двоих Гуров добавил в список под вопросом. Просто сегодня они показались полковнику подозрительными, но он не был уверен, что завтра они будут такими же.

– Спишем это на то, что сегодня я ворчливый бука, – пробормотал себе под нос Гуров, дожидаясь, пока все стажеры отстреляются.

– Так, не расслабляемся, я знаю, что все вы приписаны к конкретным отделам. Но сегодня у вас общий день, поэтому сейчас пройдем в конференц-зал и обсудим там… – Лев Иванович сделал вид, что на секунду замялся, выбирая тему, – технику выявления скрытого агента. Хотя это вообще не ваша работа и вряд ли вы когда-то с этим столкнетесь, но размять мозг будет нелишним.

– Поиграем в особистов? – спросила Млада.

Гуров кивнул. Занятие, которое он хотел провести с ними, было из старой методички. Когда-то эту небольшую книжицу принес Орлов и на небольшом совещании зачитал оттуда несколько примеров ведения разыскной работы. Казалось бы, составить методичку на работу сыщика невозможно, однако небольшая красная книжечка удивила тогда всех. Оказалось, что это было ограниченное учебное издание для Смерша. И книжица широко использовалась в послевоенное время. Гуров очень хорошо ее запомнил и сейчас с удовольствием потратил почти полтора часа, занимаясь со стажерами.

Как предполагал Лев, самой рьяной и отчаянной оказалась Млада, она предлагала рисковые действия, быстро просчитывала все шаги, но все ее решения были на грани фола. Гуров разбил стажеров на группы, поставил над каждой старшего и стал давать им логические задачи на выявление предполагаемого шпиона. И именно Млада либо постоянно ставила свою группу под угрозу, либо же пыталась спасти всех, в том числе и бойцов предполагаемого противника.

– На сегодня все свободны, отдыхайте, вашим кураторам я расскажу о результатах занятия, – сказал Гуров по окончании занятия.

– А нам? Кто победил? – спросил самый тихий парень, который все время занятия единственный не лез на рожон, не предлагал никаких решений и соглашался с мнением большинства.

– Победили наши, а война закончилась, – максимально серьезно сказал Гуров и добавил: – Если называть то, что мы сейчас делали, на вашем языке, то это был тренинг. Умение работать в команде и принимать решения. Пока еще вы не умеете работать в команде. Но решения принимать не боитесь. Молодцы.

Удивительно, но почти все стажеры, кроме Млады, поняли, что хотел сказать Гуров, и ушли довольные. Все-таки их похвалил легенда Главка, сам полковник Гуров. Сидорина же явно разозлилась.

– Я считаю, что в наше время не нужно пользоваться такими устаревшими техниками. И хорошему следователю или там оперативнику не нужно работать в команде и…

Она замолчала на полуслове, поняв, что Лев Иванович смотрит на нее, с трудом сдерживая улыбку. Того и гляди рассмеется.

– Млада, рекомендую вам сменить направление деятельности. Отдел экономических преступлений не для вашего темперамента. А вот наши судмедэксперты вам отлично подойдут.

– Я же юрист, а не врач, – фыркнула Млада.

– Вы въедливы и не прощаете себе поражений. А там вам предстоит очень много работать с данными. Находить следы там, где никто их не нашел. Решать сложные логические, технические и временами даже моральные задачи. Если надумаете, скажите, я отведу вас к Матильде Давтяновне. Если нет, то, скорее всего, практику вы запорете.

Млада кивнула и, резко развернувшись, ушла.