Айкрам. Отголоски

– И где он? Так опаздывать – уже перебор.

Аделина спрыгнула с помоста, цепко схватив Вила за плечи.

– Успокойся лучше. Заметил, как трясло вчера? Наверняка навалило уборки.

Теперь к ним присоединился и Николай. Этих, весь год считал странной кампанией, все трое нелюдимы и предпочитают оставаться в стороне, не показывая оттуда носа. Их боялись, уж слишком они были тёмными пятнами среди них, способными неожиданно разъяриться. Коля по характеру замкнут, а смотрел как убийца на жертву, его выражение лица менялось крайне редко. Вил часто переходил на родной язык, хоть и был маленьким, когда их с отцом сослали, хорошим же терпением парнишка никогда не мог похвастаться. Блай вовсе сирота, выросшая не в приюте, а в Айкраме. Именно на Ничейных её нашли, у горного озера Рейф подобрал, не сумев оставить младенца на верную гибель.

– Что-то такое было, спать уже собирался, а тряхануло. Башка кружилась жестоко, даже скатился грохнувшись возле кровати.

Коля почесал шишку на голове, сильно же он вчера приложился.

– Кстати, я уже спал, а от этой тряски проснулся, голова и правда кружилась, ещё и мутило в придачу.

– Да-да.

– Вы чего, парни? Ну трясло и трясло, а вы паниковать сразу.

– Так, оно само, странное вообще трясение. Что-то пугает в нём, не могу объяснить.

– Вил, давай лучше сходим в оружейную. Может, папа там мечи подбирает. Коля, с нами?

– Да, конечно. Ребят, никому не расходиться!

Как староста, он обязан был это сказать. Они втроём отправились внутрь. Оружейные находились на подземном этаже, для попадания туда нужно было всего лишь войти и спуститься ниже. Так ребята и сделали. Придя на подземный этаж, направились в нужную сторону. Двери в оружейные были закрыты, сколько Коля ни дёргал, ни стучал, ответа не было.

– Он не тут.

Аделина смотрела в другую сторону. Что было в этих комнатах, девчушка не особо припоминала, вроде снаряжение на вылазки. Но двери туда сейчас были открыты, и это странно.

– Пошлите.

Блай рванула к открытой двери, за ней Николай и Вильгельм, остановившись как вкопанные, вслед за девушкой. Ребята увидели двоих мастеров, лежавших на полу. Дорожные сумки валялись рядом с ними, да и комната явно пострадала от вчерашней тряски.

– Что нам делать?

– Что-что, стараться привести в чувство. Глупости не спрашивай.

Девушка оказалась уже у Рейфа, переворачивая его на спину и хлопая по щекам.

– Займитесь Глыбой, я его одна не переверну.

Парни перевернули Айдара, стараясь привести и его в чувства. На это понадобилось время, Глыба начал приходить в себя, с тяжестью садясь.

– Ох, что это было?

Глыба огляделся по сторонам всё ещё мутным взглядом.

– Рейф, етишкину мать! Вы, трое, что тут творится?

– Понятия не имеем, Рейфа не было на занятии долго, мы и решили его поискать, нашли вместе с вами.

Тут Рейф открыл глаза, медленно приходя в себя, оглядываясь по сторонам и замечая лица, находящиеся вокруг него. Он помнил, как вчера начинал собирать сумки, потом землетрясение, слабость и всё, дальше темнота.

– Что происходит?

– Утро, мы с тобой отрубились!

– Из-за землетрясения, что ли?

– А из-за чего ещё?

Теперь в их разговор включилась Блай.

– Рейф, Айдар, о годах старше и других мастерах ничего не слышно. Мы видели только первый год. Да с третьего несколько девок, и то они говорят, что многим вчера вечером стало плохо, они совсем не в состоянии сегодня прийти.

Мастера переглянулись, явно что-то происходило, совсем не хорошее.

– Так, вы трое передайте остальным, что на утро занятия откладываются. После обеда ко мне, к Айдару, послезавтра на весь день.

– А первым зайдите, скажите, чтобы после обеда приходили.

– Как скажете, Вил, Адели, со мной.

Троица направилась к ученикам, передать то, что им сказали. Никто не понял, с чего бы их так отпускали, но и думать особо никто не стал: отдыхать – так отдыхать. Да и далеко не все были способны сейчас выкладываться на занятии, произошедшее наложило свой след на них тоже.

Мужчины наконец поднялись на ноги, окончательно осознавая, что происходит.

– Слушай, если нас искали только ученики, то возможно не одни мы с тобой вырубились.

– Если твоя золотая не подняла шум, значит, её это тоже долбануло. А раз и дочка ваша старшенькая не бегает как ужаленная, тоже значит, лежит где-то.

Рейф тут же сорвался с места, его жена и дочери – это всё, что у него было. Леденящий страх пробирал до костей, стоило представить, что они могут где-то лежать, так же, как и он до этого.

– Да, тише ты, меня подожди! Попрыгунчик Велесов, чтоб тебя.

Они бежали оба наверх, не обращая внимания ни на кого и ни на что. Те ученики, которые были в порядке смотрели на них широко раскрыв глаза, перешёптывались, пытаясь понять происходящее.

– Маритана, возможно, будет у себя в комнате, она говорила, что хочет побыть одна, поэтому закроется.

Рейф тут же начал ломиться в дверь, выколачивая её. Для него сейчас всё было смазанным, он мог думать лишь о своей семье, дочерях и жене.

– Айдар, сделай что-нибудь, я не могу воспользоваться силой в таком состоянии!

– Отойди.

Айдар вытянул руку, собираясь открыть замок, провернув его, уровня стихии на это вполне хватало. Но ничего не получилось, магию что-то блокировало, вернее, срыв до сих пор не отпустил. Поэтому Глыба решил действовать грубой силой.

Рыжебородый разбежался, плечом вышибив преграду, боль пронзила тело, но дверь всё же отворилась, старые замки не соперник его весу. Дверь распахнулась, мужчины вбежали в комнату, и там, к своему удивлению, увидели двоих. Маритана с Аланом были вместе, а их одежда разбросана по полу. Они лежали вдвоём без сознания, Рейф тут же кинулся их приводить в себя, трясся и хлопая по щекам. Алан первый открыл глаза, и увидев над собой отца девушки, хотел незамедлительно выпрыгнуть из постели, но понял, что это не лучшая идея. Потом заметил Айдара, да уж, тут только прыгай в окно, да надейся выжить.

– Рейф, Айдар, что вы здесь делаете?

– Да забей, нас всех землетрясение вырубило! И вас тоже!

Только сейчас Алан увидел, что Маритана не просто спит, а еле дышит.

– Мари!

Тут уже и девушка очнулась, сев на кровати, с паникой осматривая окружение. Дверь открыта, хотя она её закрывала. Отец сидит напротив неё. Айдар стоит в дверях. Алан рядом, прикрывает свои богатства одеялом, как и она.

– Папа! Что ты творишь?

– Я, что я творю? Сейчас ничего. Где твоя мать была вечером вчера?

– Должна была с Виктором переговорить в кабинете. Что происходит то?

– Потеряли сознание все, вы тоже! Я в кабинет твоей матери! Вы одевайтесь!

Спустя пару мгновений, они с Аланом остались вдвоём, всё ещё пытаясь понять происходящее. Постепенно вспоминая, что происходило с ними вчера.

– Всё очень плохо, если отец в таком состоянии, одеваемся.

Рейф с Айдаром уже прибежали к кабинету Воеславы, хорошо, хоть он не был закрыт, но то, что они увидели внутри, вселило страх. Рифская сидела, и лицо её было опущено в кровавое пятно на столе, в нём лежали ещё и волосы, что слиплись на концах и приобрели багровый оттенок. Виктор лежал на полу, а кровь засохла красной струйкой на лице.

– Твою налево, что здесь произошло?

– Давай больше не спрашивать, с каждым разом становится только хуже. Двое самых сильных магов, походу пострадали сильнее всего.

Рейф бросился к своей жене, поднимая лицо её и видя, что из носа шла кровь, и довольно бурно. Тут к ним присоединились Маритана с Аланом, остолбенев от увиденного. У девушки вовсе самообладание утекло сквозь пальцы, она опустилась на колени, не в силах сказать ни слова. Кингсли подорвался сразу, постаравшись придержать девушку, пока та вновь не грохнулась в беспамятство.

– Алан, живо за целителем беги, он ещё должен быть в крепости!

Кингсли тут же рванул вниз, на второй этаж, за Риконом. Присланному лекарю, который временно был вместо задержавшейся дома Настасьи, не маг, а обычный человек, понимающий хоть что-то в целительных травах. Но характером он противный, зараза, до невозможности. Рейф пока находился рядом с женой, а Глыба подошёл к Виктору.

– Вот ведь, что странно, Рейф. Учеников многих не видели. Если бы с пятым и шестым годами всё было в порядке, вряд ли бы в Айкраме стояла такая тишина. Мы с тобой пролежали внизу до утра, твоя дочь и Алан тоже. А они, самые сильные маги в этих землях, точно, пострадали больше всех. Ещё и силой не смог воспользоваться у двери Маританы.

Но Рифский его не слушал, он не мог думать ни о чём, даже рассуждать. Не зря считали, что маги более эмоциональны, сила полностью зависела от этого, ослабляя самообладание каждым, даже малым применением магии. Многие из них умирали не от ран, а сами уходили из жизни или от эмоционального истощения сходили с ума.

Рикон появился в дверях, с Аланом за спиной.

– Что произошло?

– Помолчи лучше, этот вопрос звучит сегодня постоянно. Делай своё дело.

Осмотрев их, лекарь обратился к другим присутствующим. Как раз к этому времени подошёл Алан, который успел проверить учеников.

– Как у вас это называется, скачок силы?

– Это каким треклятым образом? Тут стены бы не было, если хотя бы одна Воеслава. А тут ещё и этот новичок, все бы узнали, когда они бы, ну это, столько сил приложили.

– И это всё равно так, перенапряжение, не выдержали, потеряли сознание. А тело напряглось слишком сильно, вот кровь из носа, а этот кашлял ею.

– Это из-за вчерашнего, других вариантов нет. Все, кто на четвёртом году и выше без сознания, но разбудить смог, некоторые очнулись сами. Пятый – пара человек до сих пор в таком состоянии, шестой – поголовно. У многих на третьем году болит голова, на четвёртом это тоже встречается.

– Вот, видите, это ваша причина, а я пошёл. Не маг, и всё вот это не по моей части. Ваши штуки дрюки, разбирайтесь сами.

Рикон ушёл, пробегая мимо Алана, стоящего в дверях. Напряжение плотной пеленой повисло в кабинете. Маритана опиралась на стол, рядом с сидевшим в кресле отцом, на коленях он держал Воеславу, придерживая супругу за шею и талию. Айдар же устроился на полу, рядом с лежащим Виктором. Невольно в памяти Глыбы всплывали воспоминания об этом маге, сколько проблем пришло пока тот был всего лишь учеником, и чего стоила неосмотрительность с ним.

– Алан, как там Игорь?

– Пришёл в себя, следит за Капером и Костровым, они вот до сих пор без сознания, но дышат.

– Может отнести их в комнаты, ждать, когда очнутся?

– Другого пути у нас нет.

Айдар взвалил на плечо Виктора, а Рейф нёс на руках Воеславу. Положили в кровати, теперь им оставалось только ждать. Алан с Маританой проходили, проверяя учеников. Уже близился обед, но ничего не поменялось, а скоро нужно спускаться вниз. Только Рейф встал и подошёл к двери, как услышал кашель и тяжёлое дыхание жены.

– Воеслава!

Тут же маг подбежал к ней, садясь рядом и обнимая. То, что она хотя бы открыла глаза, было огромным счастьем. В дверях уже появился Виктор, опирающийся на Алана.

– Глыба ушёл вниз, сам поговорит с учениками.

– Рейф, что происходит вообще?

– Да сами не понимаем. Мы с Айдаром открыли глаза уже утром рядом с сумками, что готовили. Потом отыскали Маритану с Аланом, они быстро пришли в себя, а вот ты и Виктор…

– Как ученики?

Теперь уже слово вставила её дочь.

– Все очнулись, но магией пользоваться не могут. Состояние всех не из лучших.

– Попали, такое раньше происходило?

– Сколько мы с Воеславой обучались и преподавали, ни разу. О подобном никогда не рассказывали даже.

– Попробую написать письмо Ивану, может он знает, как-никак, столько лет преподавал.

– Сначала сам приди в себя, тебя трясёт до сих пор.

И правда, Виктор трясся будто вылез из проруби в лютый мороз. Если бы не Алан, возможно, и стоять на месте не смог бы.

– Все, кто может, проведут занятия, и вечером собираемся, необходимо обсудить случившееся.

– Я тебе принесу поесть.

– Нет, не могу, мутит.

– Пап, пусть они лучше отдохнут, а мы пока разберёмся со всем.

Виктора отвели к нему в комнату, оставив Воеславу в покое. Спустились вместе в обеденный зал, заметно опустевший в сравнении с прошлым днём. Все ученики в обычное время были бы на своих местах, но сейчас их тут сидело по пальцам пересчитать. Среди собравшихся улыбки не проскакивали, открыто читались лишь замешательство, страх, подозрительность. Глыба не стал доходить до стола, а уже в дверях громко проговорил об изменениях в привычном распорядке.

– Пятый и шестой год отдыхают. Четвёртый тоже, на вас не остаётся времени. Остальные на занятия к своим ведущим мастерам расходитесь сразу как выйдете отсюда.

Ничего больше никто не собирался говорить, сначала им надо было самим решить, как поступать, постараться понять, что вообще творится. Погрузить же в эти беды совсем юных ребят – хуже затеи не придумать.

Вся вторая половина дня прошла больше в раздумьях, чем в работе. Воздух изменился, сейчас он был тяжёлый, давил на лёгкие, так и норовя окончательно их сплющить. Глыба часто отвлекался, оставляя без наставлений своих подопечных. Рейф выдал оружие своим ученикам, дальше пошли разъяснения. Маг ничего не напутал по большей степени, благодаря лишь своему опыту. Показал им базовые стойки, дав задание отрабатывать их. Алан поступил проще, подобрал лошадей, рассказал из-за чего те могут встать на дыбы, показал, как за ними ухаживать и закончил занятие, сразу же направившись к Маритане, что не отходила от матери.

– Не, явно что-то происходит, снаружи находиться невозможно.

Он сказал это, входя в комнату, увидев, что Воеслава уже чувствует себя лучше. Виктор тоже находился здесь. Удивительно, как они вообще запустили его, хотя всё равно думали собраться, а остальные ещё не освободились.

– Я написал письмо, если Иван знает, что творится, то пришлёт ворона.

– Но времени у нас нет. Как и мотива написать о происходящем княжеским семьям, скажут, что мы тут одичали, боимся каждого шороха. «Как всегда, вы слишком легко поддаётесь эмоциям», – так они ответят. Разбираться придётся самим.

– Первый день, как начал работать, а проблемы сыплются градом на голову. Пришёл на службу и в первый же день этот грёбаный конфликт в Плескове. Хоть сейчас надеялся от всех этих указаний от князей уйти. Но нет, нужна помощь, а сосите лапу, ничего вам не дадим!

– Успокойся, Виктор, такова жизнь, ничего не поделаешь. Здесь мы более свободны, но за это есть своя цена.

– Да я вижу! Глыба толком не видит жены, сын его теперь так же скручен. Вы с Рейфом вместе и сошлись уже, когда тут начали работать. Маритана тоже далеко ходить не стала за второй половинкой. И кстати, занимайтесь своими делами тише, у меня комната соседняя, я всё прекрасно слышу!

В сердце кольнули давно забытые мечты да бывалые замашки, она такие высказывания давно забыла, прекрасно понимая возмущение сложившимся порядком. Это то самое ощущение, когда ты можешь гораздо больше, чем стоящие у власти. Но никто не пойдёт за тобой по причине, что так не принято или тебя не понимают. Ей пришлось оставить это позади, желание изменить мир угасло с возрастом, с появлением своего семейного гнезда. Из-за её ошибки могли пострадать они, поэтому она закрыла такие мысли на замок, зарыв их глубоко в сердце, откуда им было не выбраться.

– Виктор, успокойся, главное сейчас разобраться, что нам делать. А с тобой, Маритана, позже поговорим об этих прятках по углам. Ты, Алан, тоже в этом разговоре будешь участвовать.

– Чего?!

Послышался голос Рейфа из-за спины Кингсли, отчего парень отпрыгнул в сторону.

– Мари, ты совсем? Что за детские прятки? У обоих язык отсох, или как? Я с дурной головы подумал, мол, от скуки поразвлечься решили.

– Рейф, потом.

Воеслава подняла ладонь, давая понять, что всем вокруг лучше помолчать. Голос её был таким, что невозможно сказать что-либо против, только подчиниться. Он сковывал ледяным тоном, ясно давая понять, есть поважнее, что нужно обсудить. Когда весь состав был в комнате, садясь кто куда вокруг Воеславы, она же и продолжила говорить, откинувшись на подушку, практически закрыв глаза.

– Что мы имеем? Сейчас все проснулись. Пострадали только те, кто уже открыл магию для себя, сильно ударило не по всем. Так, Алан?

– В основном мы и старшие года.

– То есть те, кто уже открыл и развил магию в себе. Чем возможности больше, тем произошедшее сильнее повлияло. Айдар, Рейф, я думаю, если бы вас не нашли, вы бы сами ещё долго не очнулись.

– Возможно.

– Что ещё?

Рейф тут же поднял руку, ему было что добавить.

– Снаружи дышать невозможно. Вдохнул – и тут же готов сорваться с места, бежать, прятаться, силы понемногу сходят с ума, как и ты сам.

– Как раз то, про что я говорил, зайдя. Конюшни приятнее чистить, чем во дворе стоять.

– Тоже заметил. Бегом пробежал до входа, сам не понимаю почему.

– И каков итог? Мы понятия не имеем, что происходит, можем только наблюдать, больше ничего. В прошлом подобного в Айкраме никогда не происходило, уж точно, о котором я знаю.

– А ты знаешь о его истории больше всех нас. Айдару в детстве не рассказывали ничего толком. Я вообще не в княжествах родился, а остальные слишком молодые.

– Ждём письмо от Ивана. И сосредоточимся на наблюдении. Айдар, когда с пятым годом будешь выезжать за границы Ничейных земель, будь внимателен на дороге. Рейф, во время ваших вылазок обращайте внимание чуть ли не на каждый куст. Виктор, у тебя меньше всех занятий, пролетай иногда над территорией, может сможешь отыскать что-то странное, и когда шестой год сможет тоже крылья выпустить, их бери с собой. Я вновь установлю дежурство, лишним не будет. Обходимся своими силами, помощи нам ждать неоткуда. Возвращаемся во времена междоусобиц княжеств, хотя надеялась, что эти детские годы мои никогда не объявятся вновь. На этом всё, можем расходиться.

Неожиданные друзья.

Когда Марго пришла в себя, то заметила, что лежит рядом с Громом, более того, в обнимку с ним. Это было слишком. Всё, что она помнила, – они пили, болтали, а затем темнота, и вот сейчас она просыпается рядом с ним. Вспоминался только размытый образ нависшего над ней парня, и всё. Каким-либо чувствам, симпатиям в её жизни нет места, дружеские связи ещё возможны, но не более. Почему же ей так не хотелось никуда от него уходить? Взглянув в окно, она осознала, что день уже давно наступил, не утро – они проспали, это точно. Она начала трясти Вольфганга, стараясь разбудить того.

Гром начал просыпаться от того, что его трясли, причём крайне упорно. Неосознанно он начал отталкивать от себя источник раздражения, ощущая под ладонью тело. Маргарита? Точно, они же уснули вместе, но почему он сам не помнит, как это произошло? С трудом раскрыв глаза, Гром медленно сел на кровать, борясь с грызущей его череп головной болью.

– Ммм?

– Чего мыкаешь? Подымай свою задницу, проспали!

– Ну и плевать, проспали, так проспали, чего торопиться теперь?

– Может, ещё успеем, да выбьем себе время вечером.

– Только если перестанешь мельтешить, у меня сейчас голову от боли разнесёт.

Они накинули на себя форму, собирались как можно быстрее добраться до кабинета. Но получалось это неуклюже, ноги их не особо хотели слушаться, девушка сетовала на слишком долгий сон как причину своего самочувствия. В коридоре они наткнулись на Яшму с Витькой, плетущихся в сторону своих комнат, те тут же остановились, завидев своих утренних потеряшек.

– О, наши потерянные, мы уже думали, вы там кровать одну облюбовали.

– Вик, хорош шутить, есть смысл показываться твоему тёзке на глаза?

– Занятия не было, только первый и второй год занимаются после обеда, то бишь, сейчас.

– С чего вдруг такая щедрость?

– Понятия не имею, но ни Виктора, ни Воеславы сегодня никто не видел. Алан с Маританой ходили по комнатам, но на обед не приходили. Только Айдара и Рейфа все видели.

Парень потёр висок, болезненно сощурив брови, явно он и сам чувствовал себя не лучшим образом.

– Вот, зараза, вчера ещё эта боль началась, ударился вдобавок, когда сознание потерял.

– Потерял сознание?

– Как и многие, кто старше третьего года. Слышала, как Мари с Аланом говорили об этом.

Яшма не стала стоять в стороне, разделяла растерянность остальных. За все годы здесь порядок вещей никогда не нарушался, и тут происходит подобное. Марго оперлась спиной о стену, задумываясь, пытаясь получше вспомнить вечер.

– Вольф, помнишь, как вчера затрясло? Именно тогда мне стало плохо, остальное как в густом тумане.

– Что-то такое припоминаю. Тем более, не могло же меня так накрыть, выпивал и больше гораздо, такого не происходило. Да и ты как по взмаху руки стала бледнее мертвеца.

Марго раскрыла ладонь, впитывая энергию из своих эмоций, давая им приобрести форму. Маленький огонёк, похожий на пламя свечи, заплясал над её ладонью и погас сам собой.

– Я не могу, что-то мешает. Всю трясёт, когда начинаю добывать силы.

Маргарита сползла по стене, садясь на пол, унимая подступившую дрожь в руках, всё крепче прижимая их к себе.

– Говоришь, Рейф на занятии?

– Да. Хочешь вспомнить молодые годы?

– Да я и сейчас не дряхлая старушка. Хочу навестить его, заодно и понять всю эту чепуху.

– Пошли, хоть свежим воздухом подышим.

Вчетвером они направились вниз, мало говорили, да и тела сейчас казались набитыми свинцом. Снаружи всё стало только хуже, они уже были не властны над собой, ноги сами переходили на бег, глаза подводили, искажая видимое, челюсти то и дело сжимались до боли. А в головах навязчивый голосок растягивал слова настолько, что понять их становилось невозможно.

– Признаю, сморозил глупость, лучше в крепости сидеть, носа не высовывать.

– Мы ненадолго.

Рейф и сам был не в лучшем состоянии: кашель, потерянность в глазах. Дёрганные движения, из-за чего сшибал все мелкие предметы, попавшие под руку, хотя он и пытался держаться при учениках.

– Ребят, рад вас видеть.

– Мы вас тоже, Рейф. К сожалению, пришли не просто увидеться.

Маргарита явно нервничала, с одной стороны она хотела знать, что происходит, но и боялась того, что может услышать. Меньше знаешь – крепче спишь. Но по правде говоря, если знаешь, как поступать, тогда спишь спокойнее и крепче, а для этого необходимо лучше понимать, насколько сейчас ты уязвим.

Мастер явно был не удивлён и даже не пытался отпираться.

– Ну, валяйте тогда.

– Не слишком ли странно, что вчера многим стало плохо? Да ещё и занятия есть только у первого и второго года?

– Можешь не продолжать, и так понятно, к чему клонишь.

– Так, можете сказать, что творится?

Тяжёлый вздох Рейфа не предвещал ничего хорошего, и теперь смутные отголоски беспокойства о происходящем появились у всех с шестого года.

–Я вам скажу, как есть, мы понятия не имеем, то землетрясение было необычным, припомнить даже слухи о подобных никто не смог. Пока никому ничего знать не надо, возможно, введём патрулирование территории, и вам придётся в нём участвовать, но когда овладеете силами лучше. Главное, никому больше ничего не говорите, другие года слабее вас и явно неподготовлены.

– А Виктор и Воеслава разбираются что да почему?

Определённо, Витя хотел получить надежду на лучшее. Ведь, если бы двое сильнейших магов в округе занялись активно этим происшествием, появлялся хотя бы шанс на лучший исход. Но выражение лица Рейфа было для него убийством той самой надежды на лучшее.

– На них повлияло всё куда больше, чем на остальных, но они восстанавливаются понемногу.

Сердце Яшмы пропустило несколько ударов, ей и в начале разговора хотелось пойти в комнату и лечь спать, надеясь, что сейчас это всего лишь кошмар. Если бы Воеслава хоть и не твердо, но держалась на ногах, то провела занятия, а раз этого не произошло, всё явно очень плохо. Теперь единственным желанием стало зарыться в глубокую нору и ни за что не вылезать оттуда.

– Ребят, вот что, готовьтесь, что вам придётся принимать участие. Обеспечить безопасность Айкрама нужно, нам может не хватить рук, а вы уже почти готовые маги. И да, алхимический поход перенесём на неделю позже, но он будет.

– Поняли, до свидания.

Спрашивать что-то ещё не было смысла, им хватит и этого, новых вёдер плохих новостей они могут и не перетерпеть. Яшма того и гляди сгрызёт себе все ногти. Нет, им всё же лучше вернуться внутрь, пока этот гул в ушах совсем не лишил рассудка, забрав оставшиеся силы, их самую верную защиту ныне. Яшму она схватила за руку, потащив за собой, Вольфа пихнула плечом, а Витя уже и сам рванул вперёд всех.

– Я в комнату, хочу отдохнуть.

– Хорошая идея, я сегодня точно оттуда не выйду.

– А я спать.