Сердце русалки. Благословение Кай'Ши

Николас поплотнее завернулся в плащ и закинул ногу на ногу, спасаясь от промозглого ветра. Разговаривать с Верховным не хотелось, в особенности потому, что пришел он к Соне, а не к нему. Но ссориться с руководством Камар-Таджа? Потом и дед не отстоит.

– Все просто, она решила разорвать связь с нами обоими. И если я согласился на уменьшение болевых симптомов, то вы, по ее словам, в этом не нуждаетесь. А лишняя встреча, лишние мучения. Я прав?

Умник.

Прав, но не до конца. Стивен непроизвольно оглянулся, а потом усмехнулся:

– Мучения значит, а ночью мне так не показалось, – волна, почудилось, сердито, плеснула на камни, ощерившись пеной возмущения, с шипением отреагировав на замечание мага.

– О чем это вы?

– О мучениях, – иронично протянул Стрэндж, наблюдая с каким-то злым весельем за, и в правду недовольным, океаном. – Что ж, приятного свидания. Только ты бы в следующий раз цветы принес, а не упаковку сока. В конце концов, вино тоже было бы не худшим вариантом.

Желваки заходили на гладко выбритом лице парня, которого ну никак не представлялось воспринимать соперником.

Да бога ради, мелкий оборотень и то куда большая угроза его спокойствию, чем этот смертный с глазами преданного спаниеля.

***

Он тогда ушел с берега и, обдумав все как следует, подготовил ловушку, и ставил ее каждую ночь, уже внутренне закипая от бешенства, осознавая беспробудность очередного ночного сна.

И вот она, наконец, пришла. Стивен даже сперва и не заметил, пока по голове с такой силой не ударили ментальным приказом, что маг сначала опешил от наглости, а потом уже принялся послойно сдирать чужое воздействие.

Ну и нахальная же пигалица! Решила воспользоваться им как вещью, как большим и послушным вибратором? Прекрасно. Просто превосходное ощущение!

Но злость схлынула, когда беспросветная зелень ее глаз светилась нереальной болезненной для любого чувствующего человека пустотой.

Он сидел на полу, избавившись от вязкого комка феромонов и пытаясь вернуть себе власть над телом.

Дикая кошка на постели, обнаженная и совершенно не стесняющаяся собственной наготы была прекрасна, хитра, откровенна, желанна и столь же непохожа на застенчивую, честную и местами раздражающую своей наивностью девочку.

Она ли это в другом воплощении? Или же отдельный враждебный разум захвативший человеческое тело?

Может ли второе я так разительно отличаться от виденного им постоянно?

Он глубоко дышал, разгоняя бурлящую кровь по венам, задыхался от скапливающегося внутри жара и с болезненным восхищением наблюдал за хищницей, раскинувшийся на белых простынях.

Как бывший врач, он видел многое, как маг, еще больше. Стоит ли принимать желаемое за действительное?

Бледные губы растянулись в улыбке и чувственный стон приправленный ментальным посылом срезонировал с остатками феромонов на слизистой. Стивен коснулся языком онемевшего верхнего неба, чувствуя привычную сладость, и рывком поднялся, стягивая с себя одежду.

«Она не придет на ваш зов, Верховный»

Придет. Она всегда к нему приходит, рано или поздно. И не этому щенку судить о том, что хочет его, Стивена, женщина.

Бушующий вихрь чувств и наслаждения захватил их, а потом начался ад… его личный ад… который станет еще одним ранящем воспоминанием в копилке прожитых лет.

***

Тело полнилось усталостью, томной и приятной. Желание, рвавшее еще недавно на части, успокоилось вместе с Соней, утомленной приятными играми и устроившейся вплотную, провалившись в полудрему.

Стивена тоже клонило в сон, но в самый последний миг, будто дергалось что-то внутри, не давало скользнуть по грани и спокойно уснуть.

В очередной раз потерпев неудачу. Маг распахнул глаза и осознал, что теплое тело сбоку пропало. Поднявшись на локтях, Стрэндж увидел девушку сидящей у кромки барьера и методично царапающей отросшими когтями плотную упругую пленку.

Она услышала шум за спиной и обернулась, заставив сердце Стивена ухнуть в пропасть, натолкнувшись вновь на полубезумную маску зверя с человеческим лицом.

– Выпусти меня, любимый, – ласковый голос, слегка дребезжал, как слабо скрепленная металлическая конструкция.

Стрэндж почти видел, как эти звуки скручиваются в удавку, тянущуюся к его шее.

– Ты побудешь здесь до утра, – спокойно отозвался Верховный. Он старался не делать резких движений, лишь слегка приподнялся, остановившись на половине пути под немигающим режущим взглядом.

– Мне нужно домой, numolla moeroПримерно с русалочьего «мое сердце», – тем же воркующим тоном увещевала она, склонив голову на бок как-то неестественно, пугающе резко. – Океан не может быть так долго без моей защиты. Там наметились два прохода, нужно их скрепить. Пусти меня домой, astelli «Ну же», «не медли».

Встав на четвереньки, она медленно, плавно приблизилась к нему, мурлыча очень нежно, почти убаюкивающе:

– Неужели тебе так страшно, что ты нам больше не нужен? Как не стыдно, такая неуверенность в себе позорна для Верховного Чародея.

– Нам? – зацепился за режущее слух слово Стивен, не шевелясь.

Пугающе и неотвратимо близко подобралась русалка, опираясь руками по обе стороны от его живота.

– Нам. Конечно нам, мой милый, – губы раздвинулись в острозубой улыбке и крылья ее носа по звериному затрепетали, впитывая такой желанный запах. Белки глаз с вертикальным зрачком восторженно закатились. – Ты же не тешишь себя надеждами, что я «Чужой» в теле бедной девочки Сони и меня можно изгнать нелепыми ритуалами?

Она склонилась ниже, проведя кончиком языка по горячей солоноватой коже мага, очертив выступающие от напряжения мышцы.

– Что, правда так считаешь?

Стивен молчал, отсчитывая секунды, невольно, однако, чувствуя подступающее возбуждение, знакомым ароматом клубящееся в воздухе.

– Тогда кто ты? Или что ты?

– М-м-м? А ты точно хочешь поговорить? Неужели я так плохо выполняла свои обязанности, что у тебя еще остались силы?

Соня качнулась вперед, затвердевшими горошинами сосков коснувшись его груди, прижалась плотнее и заискивающе бросила взгляд сверху вниз, выясняя реакцию на свои действия.

– Ты так божественно, просто великолепно пахнешь, мой хороший, мой сладкий Верховный Маг, что я готова рискнуть миром и задержаться рядом с тобой еще немного.

– Кто ты? – сухое горло с трудом вытолкнуло слова, а голубые глаза по-прежнему неотрывно следили за каждым ее действием. Ведь даже секунда, отвлекающая это создание с лицом Сони от попытки взлома щитов, дает возможность укрепить его, нарастить и полностью завязать на себе. Раз он ей так нужен, пусть выбирает, свобода или его жизнь, ведь теперь только смерть чародея позволит русалке раньше срока выйти из захлопнувшейся ловушки.

– Я? – будто-бы даже удивилась девушка, широко распахнув глаза. – Я будущее из прошлого. Какая игра слов.

Грудной смех, низкий, с теми самыми вибрациями, поднял дыбом каждый волосок на теле мужчины, и не только…

Русалка замолчала, оценив эффект воздействия на партнера и довольно прогнулась, нечеловечески сильно, в пояснице, довольно потеревшись о мага всем телом.

– Я Соня, и я русалка. Я без чувств, без эмоций и ненужной патетики. Я инстинкты и сама жизнь. Я та, кем она станет, выбрав воду. Мы неразделимы, в ней всегда была я. Я даю ей силы бороться за жизнь, я говорила с тобой во время Зова, я рвалась наружу, когда ты нас ударил. Я принимаю жизненно важные решения и несу за них ответственность. Я спасаю твою планету, Стивен, разрушая саму себя в каждой из расслоек. День за днем, час за часом, как кошка, лезущая через колючую проволоку, оставляю на ней кровоточащие ошметки плоти. Мне так больно, Стивен.

Она внезапно заскулила, прижавшись щекой к его ключице, а потом дернулась и впилась зубами в тонкую кожу. Стрэндж сжал челюсть, но не издал и звука. Он все еще полулежал, опираясь на локти.

Услышанное заставило кровь в жилах застыть. Он с самого начала не сомневался, что у всего есть цена. В том числе и за силу, способную смыкать эти чертовы невидимые пустоты.

Судорожно стиснутые зубы разжалась и горячий язык коснулся места укуса, словно бы извиняясь.

– Мне так холодно без тебя, Стивен, – пожаловалась русалка и чуть сместилась, чтобы нависнуть сверху с мгновенно вспыхнувшей злобой. – А ты выкинул нас! Бросил! Мы без любви замерзнем, но ты нас выкинул!

Она зарычала ему в лицо, бессильно, как раненый зверь.

– Мы не нужны тебе! Ты не любишь нас! Мы верили, мы цеплялись за тебя, мы ломали себя. Ты заботился, ты так много хорошего делал, ты нас оберегал и что?! Мы замена ушедшей Кристин! Лжец! Трус и предатель! Ты прикинулся Вонгом и попытался убить нашу любовь! «Отпусти его, не мучай себя, на планете столько замечательных мужчин». Грязный манипулятор!

Когти вошли в недавний укус, чуть ли не до кости раздирая края получившейся раны. Алые капли брызнули в стороны, как в каком-то фильме ужасов, когда к первой руке присоединилась вторая, впиваясь под ребра с другой стороны.

– Я не бросал тебя! – боль от слов и действий, справедливого упрека, заставила защищаться. – Маленькая эгоистка! Я дал тебе выбор! Я дал тебе свободу! Я подарил возможность излечиться от тяготивших тебя чувств. И вместо того, чтобы решить, чего же тебе хочется и с кем ты хочешь быть, ты отдала себя в лапы чокнутой русалке! Неужели проще раствориться в небытие, чем признать, что моя злость и мое беспокойство о тебе оправданы?!

Не ожидавшая такого напора девушка дернулась назад, вытащив из него обагренные кровью коготки.

– Мне не нужен выбор, мне нужен ты! – зарычала она в ответ и, внезапно, привстала, чтобы одним движением опуститься на него.

Стивен зашипел от злости и противоестественного в данной ситуации наслаждения.

– Ненормальная!

Хриплый смех стал ему ответом.

Это было омерзительно, аморально и чудовищно. Боль, злость, удовольствие и даже страх. Все это смешалось, сплелось тугими нитями в клубок противоречий и терзало бессильными муками уже не тело, а саму суть, квинтэссенцию человечности в нем.

Хотелось скинуть ее, отшвырнуть от себя, а потом схватить и трясти до тех пор, пока беспокойная, добрая девушка не Соня вернется, не выплывет на поверхность из этой темной, жестокой сущности, больше похожей на сгусток грязи посреди кристально чистого озера.

Не в силах больше это терпеть и тем самым издеваться над самим собой, Стрэндж схватил русалку за предплечья и сбросил на середину кровати, рывком выпрыгнув за пределы защитной сферы.

Чудовище со знакомыми чертами кинулось на непроницаемую сферу, завывая так, что задрожали стены древнего храма.

– Пусти! Вернись! – вопль ударил по барабанным перепонкам.

Почти глотая обжигающий свежестью воздух, Стивен оперся рукой о согнутое колено и на предательски подрагивающих ногах поднялся с пола, обнаженным телом ощущая прохладу комнаты, в которую так и не смог проникнуть сковывающий его волю запах навеянного желания. Вспыхивающий рунами щит исправно сдерживал внутри себя все, что было связано с русалкой.

Ощутив себя куда свободнее, маг взял с кресла халат и, осмотрев уже зарубцевавшиеся порезы, накинул его на плечи, наплевав на кровавые потеки.

– Я сказал, что ты не выйдешь отсюда до утра. Даже если мне придется поднять по тревоге весь Совет, чтобы самому проконтролировать прорывы.

Голос звучал ровно, несмотря на все, что творилось внутри.

Девушка замерла, снова жутким движением склонив голову на бок и внимательно прислушиваясь к его словам.

– Завязал на с-смерть? – слегка шипяще протянула она, шаря глазами по отделяющей ее пленке. – Прекрас-с-сно. Только не забудь, что ты с-связаный!

Под ложечкой засосало от нехорошего предчувствия, но среагировать маг не успел, его астральное тело рывком выкинуло в эфирное подпространство. Вопреки всем законам магии оболочка не лишилась движения, а наоборот склонилась вперед, чуть скованно, механически забрав двойное кольцо с тумбы и натянув на с трудом гнущиеся пальцы.

– Нет! Не смей! – он рванул вперед, в попытке восстановить целостность тела и сознания, но голубые нити, ставшие видимыми, сплелись и застыли, став непроницаемой преградой на пути к слиянию.

Громкий каркающий смех разнесся по комнате.

– Выпусти меня отсюда. Разрушь клетку.

Дух развернулся к русалке, с всколыхнувшейся злобой осознавая, что его практически лишили воли. Подобно кукловоду, Соня закрутила вокруг пальцев идущие от нее отростки связи и тянула за них, вместо него управляя телом Верховного Мага.

– Остановись!

Астральное тело билось, пытаясь пробиться к оболочке. Маг силился разорвать нити, тянул их, дергал, но безуспешно.

Лопнул первый верхний щит и Стрэндж понял, что если сейчас ничего не сделает, все окажется напрасным. Это чудовище вырвется на волю и больше не выйдет на сушу, окончательно уничтожив в себе человечность.

– Я отрекаюсь от нашей связи!

Глас отчаяния, последняя выпавшая в руку спасительная соломинка, вырвалась в реальный мир и хлесткой пощечиной заставила девушку дернуться назад, выпустив силовые линии.

– Что? – она выглядела такой испуганной, куда-то мигом испарился флер таинственной злодейки, оставив жалкую вздрагивающую девчонку. – Что ты делаешь? Ты не можешь. Стивен, не бросай меня!

По-детски оттопыренная губа на фоне жуткого оскала и светящихся глаз смотрелась отталкивающе и нелепо.

– Не надо. Я посижу тут. Стивен…

Стрэндж бы поверил, хотел верить и не желал идти на крайние меры, но вовремя заметил как ее ладонь нашаривала в воздухе второй, бледный, но не менее длинный отросток магии.

– Я отвергаю нашу свя…

Мир мигнул, грохот упавшего тела сопровождался стоном боли и напротив Стивена появился еще один дух с совершенно пустыми покорными глазами деревянного солдатика.

– Заткни его! Не дай говорить! – завизжала русалка, вновь хватаясь за путы тела Верховного.

– Николас, не смей, – прошипел доведенный до крайности маг, когда послушный песик оттолкнулся от невидимой опоры и с рыком кинулся на указанного хозяйкой врага. – Фу, плохой пес!

Стрэндж отлетел с траектории удара, игнорируя выпад и собрался навсегда покончить с этим балаганом, но парень взвинтился в воздухе неправдоподобно гибкой змеей, чуть ли не складываясь под острым углом и вцепился призрачными руками в рот Верховного. Два астральных тела сцепились в клубок и вздрогнул храм от энергии, шедшей от русалки для подпитки своей сомнамбулы. Маг чуть не ослеп от мигнувшей ауры противника, испытав пресловутое дежавю начала своей карьеры. Только сейчас не его, а мальчика почти рвало на части от переизбытка сил.

На мгновение Стивен испугался за жизнь Николаса, поскольку неразвитая аура могла запросто не выдержать рухнувшего на него давления. На пути к своей цели русалка была готова пожертвовать жизнью второго связанного, лишь бы не дать Стрэнджу скинуть с себя цепи подчинения. Маг рванулся из захвата противника, впился пальцами в черные волосы мальца и как последняя пиявка принялся выцеживать из него переизбыток.

Пацан взвыл, но ощутив облегчение, быстро обмяк, дав Стивену фору в несколько секунд, чтобы вложить в свой крик всю доступную энергию, свою и заимствованную.

– Я отвергаю свою связь с русалкой!

Громыхнуло знатно, особенно удачно заглушив визг этого человекоподобного монстра.

С шипением самой последней строительной рулетки лопнули нити связи на его теле. Выбросив руку вперед, Стивен схватился за собственную лодыжку, мигом становясь цельным, чтобы почти потерять сознание от нестерпимой боли фейерверком взорвавшейся во всем теле.

Где-то сбоку раздался глухой удар. Мужчина распластался на собственном щите вокруг постели, медленно сползая по нему на пол, чтобы привалиться спиной к тумбе и с хрипом полнейшего опустошения попытаться не выплюнуть легкие.

Посреди комнаты лежал бессознательный Николас, также вернувшийся в тело. Соня лишилась чувств или от болевого шока или от магической отдачи, проверить он сейчас не мог.

Превозмогая гордость и ломоту всего организма, Стрэндж стер текущий со лба пот и надавил пальцем на свое запястье, отправляя сигнал о помощи любому из свободных Мастеров.

На удивление, фиолетовая вспышка мгновенно озарила темную комнату, явив магу полусонную магиану в ночнушке до колен, но в полной боевой готовности с двумя магическими полуторниками в каждой из тонких рук.

– Верховный? – немного рассеянно отозвалась Ен Сук, осмотревшись и недоуменно приподняв брови, развеяла мечи. – Пропажа вижу нашлась?

– Извини что разбудил, – ухмыльнулся чародей, протерев вновь залитые глаза. – Но мне бы не помешала помощь.

Женщина присела на корточки возле младшего Банерджи и приложила пальцы к его шее. А потом подняла голову и посмотрела долгим пристальным взглядом на ловушку утроенную в кровати.

– Принести мне вам тоники? Мальчика передать Навину или подбросить в комнату незаметно?

Парень воспарил на уровне пояса маленькой магианы. Она же махнула рукой, и край одеяла накрыл Соню до подбородка, скрывая от чужих взглядов заляпанное кровью обнаженное тело.

Что ж, тактичность и сообразительность Су заставили порадоваться, что именно она отозвалась.

– Будь добра, отнеси его деду и скажи, что из него насильно вырвали астральное тело. Я старался быть аккуратным, но он все же мог пострадать. Пусть посмотрит за ним. И да, мне двойную порцию.

Девушка кивнула, откинув заплетенные в нетугую косу волосы назад, и исчезла в портале вместе со своей ношей.

– Из всех прочих, только ты мотаешь мне нервы с упорством, достойным учебников истории, – пробормотал Стивен, оставшись наедине с Соней. – Теперь я имею полное право выставить тебя из своей жизни и постели. Однако, – он вздохнул глубоко и обреченно, поморщившись от боли в грудине. – Ну что за манера пролезать туда, куда не просят? Так не пойдет. Мы уже все решили, ты пришла, а значит выбрала. Поэтому страдать теперь будем оба.

Конечно, ему не ответили, но это и не важно. Отпускать или выдворять ее он уже давно не намерен. И освобождение от привязки ничего не меняет. Главное теперь этого щенка держать на виду и близко не подпускать. Еще бы понять как получилось порвать связь. Вряд ли только словами. Зато поняв механизм, можно будет помочь оборвать этот провод и Николасу. А в следующем году вернуть себе эту возможность. За год они точно разберутся.

И пока молчок. Ни к чему ей знать о таком. Если не вспомнит, он не проинформирует.

Но как заставить держать свои наблюдения при себе остальных?

***

Я шла по незнакомому мне храму и заинтересованно крутила головой, не забывая при этом работать челюстью, жуя, любезно предоставленный мне магами, хот-дог в кляре. Не знаю, чем мотивировался их выбор, но было вкусно. Сыр тянулся тонкими волокнами, а сосиска и тесто были в меру прожаренными и сочными.

– У тебя тут красиво, Юн Мин, – призналась я, облизав лоснящуюся впитавшимся мясным соком палочку и поискала взглядом куда бы выкинуть мусор.

– Все к твоим услугам, рыбеныш, – мурлыкнул Лис, отчего я удивленно вскинула брови, а шпажка случайно хрупнула в зубах, и я по инерции принялась перемалывать ее заострившимися зубами.

Правда не успела осознать собственный афронт. Мужская пятерня схватила меня за затылок, а вторая с зажатой в пальцах салфеткой, надавила на челюсть, заставляя выплюнуть содержимое.

При этом Стивен был настолько невозмутим, что мои квадратные глаза стали треугольными.

– Специально же без упаковки взял, чтобы избежать подобного. Не жуй посторонние предметы, потом живот болеть будет.

Бумажка с деревянными осколками улетела в любезно открытый хозяином этого места портал.

У меня от возмущения слова закончились, а эти индивиды просто ушли чуть вперед, напрочь игнорируя мое… да, скажем нужными словами – ОХРЕНЕВАНИЕ!

– Вы! – перехватившим горлом просипела я. – Я не собиралась есть палочку, просто от удивления случайно раскусила. Я же не животное какое!

Мужчины меня, похоже, даже не услышали. Они неспешно двигались дальше, обсуждая свои важные дела. А я ощутила себя не животным, а скорее трехлеткой на экскурсии в музее, где все взрослые ходят и заинтересованно рассуждают на тему искусства, а я примоталась со своим «попить», «пописать» и «мне скучно».

Это же как противно снова быть человеком, а скорее просто никем. Непрошенные слезы, которые, как и я сейчас, все воспринимали близко к сердцу, подползли и крупными каплями скопились в уголках глаз.

Гадство!

Верните меня в воду, к рыбкам и китам, они не стебутся и не игнорируют! В руке появилась бутылка с апельсиновым соком, и я буркнув «спасибо», поплелась нагонять господ магов. Вот честно, если бы не Гун, фиг бы я пошла с ними. Можно было бы просто утечь…

– Рыбка, ты там свялилась уже что ли на воздухе? Мне сгонять за пивом?

– Р-р-р-р, – издала я злобный бессильный рык трансформировавшимся горлом. – Иду.

Не понимаю, почему мы идем пешком? И плутаем уже минут пятнадцать по комнатам этого востокофила. Можно же порталом!

Я обреченно, в очередной раз, потянула давящую резинку штанов в бок и закрутила крышку пустой бутылки. В душе было так же гулко и пусто. После сильного морального потрясения, все эмоции так долго томившиеся в напряжении внутри меня, рванули из этого ящика Пандоры как-только приоткрылась крышка, не оставив даже надежду.

Мало того, они мне подло мстили, возвращаясь по очереди в самый неподходящий момент. Как же я от этого отвыкла.

Найдя глазами широкую спину Стивена, на мгновение отключилась от реальности, оглушенная приливом нежности, подло подкравшейся из-за угла.

Такой он…засранец. Все снова решил за меня, не дав обрести спокойствие в волнах. Вытащил на берег, заставил отрастить ноги и вновь безликой тенью находиться рядом, в немом восхищении захлебываться рядом с ним жаждой обладания и безграничной всепоглощающей любовью.

Мерзавец.

Насколько же сильно я в тебе нуждаюсь?

Каков предел у поводка под названием – любовь?

И сколько еще раз мое сердце должно в страхе замереть, чтобы исчерпать эту болезненную привязанность?

Задумавшись, уперлась лбом во что-то средней жесткости, не заметив, как мы остановились у деревянной двери, отъезжающей в бок после (тактичного!) стука со стороны Лиса.

Вот уж не замечала в этом чудаке тактичности, зато, зайдя вслед за мужчинами в комнату, поняла причины нашего бесцельного петляния.

Женщины выглядели пришибленно, а розоватые носы и чуть красноватые белки глаз намекали на коллективный традиционный дамский слезоточив.

– Соня! – первой меня заметил Ми Гун, он маленькой темноволосой торпедой слетел с материнской кровати и с разбега боднул головой в живот.

Я охнула, обняв малыша, и почти улетела назад, если бы вовремя не подхвативший меня подмышки Стивен.

– Офигеть, Соня, а как ты? А чьи это ноги?! – он был так рад, что ругать его совершенно не хотелось. Выпрямиться мне помогли, и я чмокнула макушку мальчика, улыбаясь детской честности и наивности.

– Луна моя, вообще-то это мои ноги, я с ними родилась. Просто как и ты могу менять облик.

– А почему тогда я ходил за мороженным! – возмущенно подпрыгнул Гун, сжав кулачки. – Я же так боялся этих человеков на кассе! Почему сама не пошла?

Сказать мне было нечего, поэтому я просто покраснела. Ну да, эксплуатация детского труда во всей красе, но в свою защиту скажу, что мороженное то не ела. Я вообще последнее время смутно помню собственные трапезы… но мороженное точно не ела…

– Главный, а вы ее чего держите? Отпустите мою Соню. Если у нее есть ноги, то пусть и стоит сама!

Хлопнув глазами, поняла что Стрэндж все еще поддерживает меня под локоть. Но попытка смущенно отобрать конечность привела к тому, что на глазах у возмущенного ребенка и весело скалящегося Юн Мина, мужская ладонь скользнула по предплечью, невинной лаской и его пальцы переплелись с моими.

Я прикрыла глаза, впитывая подзабытые ощущения и открыла их, только почувствовав, что меня тянут вперед за вторую руку, в которую зеркально вцепился надувшийся Гун.

– Идем же, тут мама и тетя уже поплакали и высморкались, можно говорить. Вас ждали!

Теплый большой палец незаметно погладил меня по тыльной стороне запястья, снова заставив на секунду выпасть из реальности.

Отбирать руку не стала, вот еще! Сам взял, сам пусть и держит, а я своим гормонам не враг.

– Ми Гун, милый, оставь Соню Верховному и идите уже все сюда, – нежный высокий голос Юй Мин прервал момент и заставил подозрительно прищурившегося малыша напоследок заискивающе мне улыбнуться, хмуро глянуть на Стивена, и, наконец, перестать пытаться выдрать мне конечность из плечевого сустава. Он отлепился и поскакал к постели, постоянно оборачиваясь.

– Извините за переполох, – улыбнулась я, не понимая, почему вообще одна говорю? С чего это все мужчины в комнате проглотили языки?

– Мой сын и есть переполох, – улыбнулась бледная лисичка в ворохе подушек и одеяла. – Рыбка, а с хвостиком ты все же красивее.