Дух лунной башни

– Бабах!

Подпрыгнул весь тренировочный зал. В буквальном смысле. Со стен посыпалась куски кирпичей. Несколько учеников шлёпнулись на пол. Вместе со стульями.

– Это не я, – вырвалось с хрипом.

Ох, а ведь правда не я…

Постарался Шем, и теперь сидел с ног до головы покрытый сажей и, выпучив глаза, взирал на воронку, где минуту назад стоял стол с треклятым шариком.

– Ну и ну, – протянул Рэм Дюваль, пока полуцветы поднимались и расставляли по местам мебель. – Вот это потенциал, Шем Вертью. Нам с тобой предстоит большая работа.

Шем вжал голову в плечи, мечтая провалиться в воронку вслед за шариком. Парнишка предпочёл бы стать самым обычным магом, скромным, незаметным.

– Лилит, а где твой шарик?

Я перевела взгляд на стол и ахнула.

Пусто! Ни намёка на шарик!

– Это не я, – вырвалось снова.

– Сильно сомневаюсь. – Дюваль и не думал меня упрекать. – Однако следует выяснить, как именно ты заставила его исчезнуть.

Следующие два часа я гипнотизировала взглядом новый шарик, но эффекта не добилась. Он никуда не делся и даже не изменился. Мэтр не расстроился, подбадривающе похлопал по плечу.

– Получится в следующий раз. Не переживай.

После занятий Дюваль проводил нас до сектора полуцветов. Полноценные традиционно пялились всю дорогу, но в присутствии преподавателя помалкивали. В толпе мелькнула рыжая шевелюра Джеммы Паскуале. Моя рука непроизвольно потянулась к трилистнику на шее, но ведьма растворилась прежде, чем я разглядела её.

– Мэтр Дюваль!

Нас нагнал парень чуть старше меня со жгучими чёрными кудрями и глазами зелёными, как молодая трава. В первый миг я заподозрила, что он полуцвет. Столь яркие цветовые решения присущи больше нашему брату, нежели полноценным магам. Но едва парень уверенно и деловито заговорил, стало ясно – он определённо не из наших.

– Мэтр Дюваль, в чёрном секторе происшествие, меня прислала целительница Виэра. – Парень покосился на нас, не желая продолжать в присутствии полуцветов.

Но педагог не посчитал нас лишними.

– Познакомьтесь, это Ульрих Бернарду – староста четвёртого курса, – представил он парня с неизменной улыбкой. – Говори, Ульрих. Что стряслось?

Я с интересом глянула на парня. Бернарду? Родственник мальчишки Нильса, «сражавшегося» против Лиана на теории цветовой магии. Ну-ну.

Ульрих недовольно поджал губы, но вынужденно продолжил:

– В целительский блок доставлен Брайс Райзен… э-э-э… с пятачком свиным вместо носа.

О да! Нам стоило серьёзных усилий, чтобы дружно не расхохотаться. Я во всей красе представила упомянутую часть тела, точнее лица. Рожки Джеммы отдыхают!

Дюваль остался невозмутим. Видать, и не к такому привык за годы в Гвендарлин.

– Известно, кто постарался?

– Да. Рашель Фаули. Мстила за лоб братца Свена.

Моё сердце ёкнуло. Подпрыгнуло и рухнуло вниз.

– Лоб Свена? – переспросил Дюваль недоумённо.

– Рашель решила, что это проделки Брайса. Парни с конца прошлого года в ссоре. Пару часов назад Свена шарик покалечил. Влетел в спальню и шарахнул по лбу со всего маху. Свен тоже в целительском блоке. Леди Виэра лечит сотрясение.

– К-какой шарик? – Голос Дюваля дрогнул.

– Обыкновенный, – пожал плечами Ульрих. – Белый. Вроде тех, что вы нам на первом курсе раздавали для упражнений.

В коридоре повисла гробовая тишина. Полуцветы уставились под ноги, одна Агния кинула на меня весёлый взгляд. Да Шем покосился с толикой зависти.

– Благодарю за сообщение, Ульрих. – Дюваль опомнился и снова расплылся в улыбке. – Я разберусь. Ты свободен.

– Мэтр, – остановил педагога парень. – К ночи всё готово. Но не хватает одного участника. Рашель теперь не разрешат.

– Определённо. – Мэтр закатил глаза. – Дай-ка подумаю. – Он почесал подбородок. – Для разнообразия возьмём полуцвета. Лилит Вейн подойдёт. Она успела проявить себя, показать мощь. Чего только дым на испытании стоил.

Ульриху выбор мэтра не понравился, но он покорно кивнул. Дюваль молча довёл нас до сектора полуцветов и, пока остальные заходили друг за другом, оттащил меня в сторону за локоть.

– Лоб Свена Фаули, значит? – спросил он заговорщицки.

У меня от страха задрожали колени.

– Я не нарочно.

– Охотно верю. Но не говори, что не думала о Фаули, когда смотрела на шарик.

Я тяжело вздохнула, мечтая оказаться подальше от пронизывающих чёрных глаз мэтра.

– Думала, – призналась с тяжким вздохом.

Но Дюваль не сердился.

– Без паники, Лилит. Полуцветы тебя не выдадут. Они за своих горой. Я тоже не стану подливать масла в огонь. Но больше не вздумай во время магических упражнений вспоминать о неприятелях. Иначе кое-кто рискует остаться без головы.

– Да, мэтр.

– Иди отдыхай, – велел он, кивая на открытую дверь сектора. – В три часа ночи буду ждать здесь. Тебе выпала честь встретить первый рассвет года.

Я понятия не имела, что это значит. Наверняка ничего хорошего. Однако собратья-полуцветы считали иначе. В столовой за ужином поднялся гул, едва они узнали о приглашении Дюваля. По всеобщему мнению, мне крупно повезло.

– Встреча рассвета – древняя традиция Гвендарлин, – принялся просвещать староста Кайл Нестор, отбросив назад длинные волосы цвета меди. – Педагоги по очереди выводят учеников небольшими группами каждую ночь. Исключение – ночь духа. Но первый рассвет учебного года – особенное событие. Не буду рассказывать подробности. Сама всё увидишь.

Но я не хотела ничего видеть и с удовольствием поменялась бы местами с любым из полуцветов. Кайл заметил мою нервозность. После ужина подошёл подбодрить. Поймал на выходе из кухни, соседствующей со столовой. Я не знала, чем себя занять, и помогала дежурным убирать со стола. В отличие от полноценных магов мы готовили себе сами.

– Не переживай, Лилит, – посоветовал староста.

Я не остановилась, подошла к столу и принялась собирать на поднос грязные тарелки.

– Понимаю, что ты чувствуешь. – Кайл пристроился рядом. – Первые дни в Гвендарлин всем полуцветам тяжко. Особенно тем, кто с ходу привлёк внимание полноценных. Знаю, тебя тревожит казус с шариком. Забудь. Мы тебя не выдадим. Мы семья, Лилит. Помни об этом.

Кайл в знак поддержки положил ладонь поверх моей. Но в этом жесте не было ничего семейного. В нём проскальзывало нечто совершенно иное – личное. Мне не понравилось ТАКОЕ внимание. Я поспешно отстранилась.

– Спасибо, Кайл, – поблагодарила сухо. – Рада, что мы друзья.

Глава 6

Первый рассвет года

Опасаясь проспать назначенный час, я подремала вечером, потом сидела в гостиной с книгой, поглядывая на большие бронзовые часы с чёрно-белым маятником. Синий кот устроился рядом на диване, следя за мной прищурившись. Тишину ночного бдения нарушали мелкие капли мороси, ударяющиеся о стекло. Погода не менялась: туман прятал горизонт, море сердито ворчало.

Мне всё меньше нравилась затея Дюваля. Я привлекла достаточно внимания полноценных возле близнецов. Посещение мероприятия для избранных прибавит «популярности» и обернётся новыми проблемами. Рашель Фаули, поразительно похожая на братца Свена, слыла всеобщей любимицей. Меня в качестве её замены полноценные не потерпят. И не простят. Не улыбалось становиться самым ненавидимым полуцветом в колледже, но, кажется, к этому всё и шло.

– Ппшшшшш…

Несуразная живность издала яростное шипение, шерсть на спине встала дыбом. Книга кувыркнулась и приземлилась на ковре.

– Что? – спросила я шёпотом, оглядываясь.

Гостиная как гостиная. Диваны, кресла, пуфики, столы и стулья. Ничего необычного. Никого постороннего. Тишина и покой.

– Лилит…

Озноб пробрал до костей. Кто-то звал меня в глубине замка. Едва слышно. Или это ветер за высокими узкими окнами сыграл злую шутку? Ветер и дурное настроение?

– Тише, Синий, – объявила я коту и подняла книгу. – Никого нет.

Но желание читать пропало. Я отложила увесистый том, повествующий о подвигах гениального выпускника Гвендарлин, жившего два столетия назад. Обняла колени, уткнулась в них подбородком. Чёрт бы побрал Свена! Если б не он, жила бы себе в Бирюзовом посёлке с мамой и тёткой Дот. Никакой магии. Никакой мощи!

– Мяу, – тихо прохныкал кот, напоминая, что надо держать себя в руках.

Злость не для меня. Она мой враг. До тех пор, пока не научусь контролировать силу.

– Слушай, – обратилась я к питомцу. – Надо придумать тебе имя. Не то останешься Синим.

Живность подарила снисходительный взгляд, не оценив юмора. Я улыбнулась, почти поверив, что кот понимает меня. Почему бы и нет? Он же волшебный.

– Может, Ральф? Нет? Тогда Байрон? Тоже не нравится? Симсон? Берт? Клаус?

Взгляд питомца становился всё мрачнее. Внезапно он фыркнул в усы.

– У́рсул, – вырвалось у меня, хотя это имя даже не крутилось в голове. – Тебя зовут Урсул?

Серебряные глазки блаженно прищурились.

– Договорились. Будешь Урсулом.

Часы негромко пробили три удара, и я ахнула. Следила-следила за временем и в последний момент отвлеклась. Подмигнув Урсулу, схватила заранее приготовленный чёрно-белый плащ и кинулась к выходу в надежде, что Рэм Дюваль пунктуален. Не хватало нарваться посреди ночи на учеников.

Обошлось. Мэтр ждал, как и договаривались. Истинный франт: волосы приглажены, рубашка накрахмалена, ворот стянут чёрной бабочкой. Хоть на бал, хоть на великосветский визит.

– Доброй ночи, Лилит.

– Доброй.

– Возьми. Это приглашение для зрителя.

Дюваль протянул конверт с гербом Гвендарлин. Точь-в-точь как держала в руках Джемма в трактире, хвастаясь перед Элиасом. Я торопливо извлекла лист, развернула и обнаружила птицу в полёте. Не золотую, как у ведьмы, или серебряную, которую прислали Свену, а лишь контур.

– Что ты знаешь о первом рассвете года, Лилит? – спросил мэтр, приглашая следовать по коричневому коридору.

– Встречать его – большая честь. Это всё, пожалуй.

Я смутилась. Следовало подробнее расспросить полуцветов. Но нет, я предпочла фыркать и злиться, а теперь выгляжу дурочкой, не потрудившейся поинтересоваться, куда приглашена.

Но Дюваля обрадовал пробел.

– Замечательно. Значит, у меня есть возможность поведать о древней традиции. Она существует столько же, сколько и колледж. Её придумали основатели – супруги Ван-се-Рмун. С тех пор мы неизменно проводим обряд, приглашая тех, кто особенно отличился в предыдущем учебном году. Место в числе счастливчиков нужно заслужить. Каждый участник вправе пригласить гостя. Рашель Фаули позвал брат, но раз она наказана, пришлось искать замену.

– Почему я?

Вопрос задался сам собой. Со страху, не иначе. Значит, технически я – гость Свена?!

Какая прелесть!

– Ты – сильный тёмный маг, Лилит. Позавчера мы все в этом убедились. Увы, два года упущено, предстоит многое наверстать. Почему бы не начать с самого интересного?

Мы миновали коричневый коридор, пересекли болотный и вошли в оранжевый, яркий, цвета перезрелого апельсина. Пол устилали зелёные ковры с высоким ворсом, напоминая луговую траву. Шаги тонули, словно мы скользили по воздуху.

– В августе всем ученикам рассылаются конверты, – добавил Дюваль. – Большинству приходят пустые листы. Лишь десять счастливчиков получают нарисованных птиц: двое – золотых, трое – серебряных, пятеро – бронзовых. Первым во время обряда колледж передаёт великий дар, изменяющий к лучшему жизнь. Речь не о магии, а о неком подарке, у каждого он свой. Вторым Гвендарлин дарует удачу во всех делах на весь год, третьим – удачу в учёбе. Кстати, мы не знаем, кому какая птица достанется. Отбираем десять учеников, остальное решает жребий.

По спине проскакала новая волна мурашек. Умопомрачительный расклад. Ненаглядный Свен получит магическую подмогу в любых начинаниях, а ведьма Джемма – великий дар. Уж не знание ли, как прихлопнуть меня на месте и уйти от ответственности?

Спасибо тебе, колледж! За «равные» возможности на старте!

Пройдя ещё три коридора и четыре пролёта по главной лестнице, мы уткнулись в тупик с радугой на стене. Я озадаченно покосилась на мэтра. Он не выглядел сконфуженным. Деловито закатал рукава и выставил вперёд ладони, перебирая пальцами, будто поглаживал нарисованные цветные полосы. Они послушно откликнулись, закачались, как рябь на воде, и сгинули, открывая овальную дверь – ростом с девушку вроде меня.

– Это один из выходов на крышу, – пояснил Дюваль, наклоняя голову, чтобы не удариться. – Все они заколдованы. Во избежание неприятностей. В Гвендарлин и без прогулок по крыше хватает… э-э-э… непростых мест.

Вверх убегали железные ступени винтовой лестницы. Крепкие и всё же не внушающие доверия из-за внешнего уродства и просветов под ногами. Неприятное ощущение усугубляло эхо, звук шагов множился, словно поднималась целая невидимая армия. Протянешь руку – и коснёшься кого-то не совсем живого в полумраке. Брррр, то ещё удовольствие. Но мэтр шагал спокойно, и мне ничего не оставалось, как подавить нервозность.

Подумаешь, неприятный подъём. Наверху ждёт чертовски «тёплая» встреча.

О да! Они ждали. Девятнадцать полноценных: счастливчики и их гости. Взгляды обожгли огнём, став премилым дополнением к яростному ветру, хлестнувшему по лицу. Мэтры меня не заметили. Посмотрели мимо. Все, кроме Эмилио. Но и он глянул холодно, не желая показывать заинтересованности при коллегах. Справедливо. Каждый сам за себя.

– Лилит, займи место с краю, – шепнул Дюваль и направился к остальным мэтрам.

Гости расположились аккуратной дугой. Не хватало меня одной. Я встала рядом с низкорослой девушкой с двумя русыми косами, оплетёнными вокруг головы. Девица покачнулась, желая отстраниться, но не посмела нарушать стройный ряд. Второй полукруг составляли кресла мэтров. Посередине выстроились участники действа – лицами к педагогам. Хорошо. Не будут пялиться на ненавистного полуцвета. Взирать на затылки Свена и Джеммы мне тоже не улыбалось, но это меньшее из зол.

По телу острыми иглами прошла дрожь. Морось кончилась, но ветер трепал волосы и плащи нещадно. Туман напоминал живую субстанцию. Чудилось, склизкие лапы касаются щёк. О какой встрече рассвета может идти речь? Тьма уйдёт, оставив серость и сырость. Ничего себе благословение. И великая честь. Впрочем, какая печаль? Меня-то Гвендарлин не планировал ничем облагодетельствовать.

Джемма Паскуале, придерживая развевающуюся рыжую шевелюру, что-то шепнула черноволосому соседу – ещё одному счастливчику, получившему золотую птицу. Он повернулся, и я узнала Ульриха Бернарду – парня, сообщившего Дювалю о казусе с шариком. Голову пронзила странная мысль. В уходящей ночи жгучей шевелюре полагалось выглядеть зловеще. Но мне померещился свет в статном облике Ульриха. Привиделся ореол аж на целое мгновение. Тьфу! Я мысленно обругала себя последними словами. Не хватало увлечься ещё одним полноценным красавчиком.

– Друзья мои!

С центрального кресла поднялся директор Бритт. Ему приходилось повышать голос, чтобы перекрыть злой вой разбушевавшегося ветра. Непогода нарочно усложняла задачу, вознамериваясь сорвать древнее таинство.

– Не буду говорить много слов. Вы сами знаете, какой чести удостоены. Напомню лишь, как важно сосредоточиться, чтобы встреча рассвета прошла идеально. Успехов вам, избранники. Приступайте!

Я физически ощутила прошедшее по рядам волнение, смешанное со сладким предвкушением. Чужие эмоции накрыли крышу, оставив в воздухе терпкий аромат. Так пахнет горячий чай с ягодами в пасмурный дождливый вечер за окном. Первыми руки к небу подняли Джемма и Ульрих. Потянулись к нему, словно жаждали коснуться кончиками пальцев низких лохматых туч, царапнуть ногтями и стянуть, как одеяло, с задремавшего солнца.

Мгновенье – и ввысь взметнулся частокол рук, как молодой лес, мечтающий о внимании небесного светила. Всё вокруг заполнил шёпот, звучавший вразнобой. Избранники читали особое заклятье, нарочно не попадая в такт. Слов не разобрать, только шипящие звуки – таинственные и чарующие. Отвращение, переполнявшее меня часы напролёт, растворилось. Глаза приковало к небу.

Минуты тянулись медленно, тягуче. Ничего не происходило, всё тот же ветер лупил ледяными потоками да тучи готовили новую порцию слёз. Но в душе поселился крохотный лучик надежды на благополучный исход. Не знаю, что на меня нашло. Сказалось всеобщее предвкушение или в заклятье вплели особую магию? Но я застыла в ожидании чуда, забыв обо всём на свете.

– Сейчас! – громко крикнул Ульрих.

Десять пар рук схватили небо и сдёрнули прочь.

Или не небо. А морок, магическое покрывало, прятавшее колледж с момента нашего прибытия. Оно упало и рассыпалось в прах. Остатки сгинули, как пыль, вместе с порывом ветра – нового, тёплого, весёлого.

Вниз свободно проникли солнечные лучи, золотя всё вокруг.

Не было мрака никогда. Только иллюзия.

Гвендарлин обретал истинный облик, переливаясь всеми цветами радуги.

А я смотрела и смотрела – в голубое небо, сливающееся на горизонте с морем. В пейзаже не осталось прежнего уныния. Вернулись краски. А с ними и желание жить.

Кто-то восторженно ахнул.

Десять шаров, похожих на огоньки, – два золотых, три серебряных и пять бронзовых – вылетели из стены, из самых недр колледжа. Благословения, предназначенные избранникам, на несколько секунд зависли в воздухе, чтобы дать возможность полюбоваться собой. Обманчивая неподвижность и резкий бросок. Каждый шар без труда нашёл владельца, пройдя сквозь плоть – прямиком в грудь. Ученики повалились на колени, чтобы мгновение спустя подняться с горящими от гордости глазами.

– Поздравляю! – Директор Бритт снова встал и зааплодировал. – Вы получили дары Гвендарлин! Свершилось! Их суть каждый из вас познает в течение года. Не прогадайте. Воспользуйтесь ими с умом.

Мой восторг мгновенно притупился. Очарование, подаренное таинством, растворялось, уступая место привычному беспокойству. Джемма с лисьей улыбкой на кокетливых губах пожала протянутую ладонь Свена. Ульрих приветливо кивнул кому-то из гостей, но заметил меня и отвернулся.

* * *

– Согласись, зрелище впечатляющее. Я вижу его из года в год и всё равно радуюсь как мальчишка. В первый раз накрывает с головой.

– Угу. Накрывает.

С крыши меня увёл Эмилио Ван-се-Росса. В памятный зал со стеклянным прямоугольником – тренировать волю, а заодно получать по шее и остальным частям тела своей же тёмной магией. Объявил, что даже бессонная ночь не даёт права пропускать особые занятия. Я не сопротивлялась. Эмоции захлёстывали. Лучше выплеснуть злость с утра пораньше, чем пожинать плоды на занятиях.

Первый же выброс сбил с ног. Кувыркнувшись в воздухе, я плашмя влетела в зачарованное стекло. Рухнула на пол, приложившись спиной и затылком. В ушах загудело мощной трубой. Мягкий настил сгладил болезненные ощущения, но магический удар оказался слишком силён, почудилось, в голове взорвались карнавальные фейерверки. Я закашлялась, отмечая в уме, что это не последний рикошет. Внутри всё клокотало, горячий, как лава, гнев жаждал найти выход. Снова, снова и снова!

– Кто тебя взбесил, Лилит? Свен? Джемма? – спросил средний герцог, когда я врезалась в стену и сползла по ней на пол в четвёртый раз подряд.

– Все! Пялятся, как на зверушку с двумя головами и пятью хвостами! И Дюваль хорош! Зачем потащил на обряд меня? Никого другого не нашёл?!

– Мэтр Дюваль, – поправил Эмилио. – Он питает слабость к сильным ученикам. Точнее, к сильным ученикам с тёмной магией. А ты привлекла много внимания. Не расстраивайся. Рэм Дюваль – талантливый педагог. И справедливый. Войдя в число его любимчиков, ты многому научишься.

Я поднялась с пола, отряхивая синюю форму.

– Почему же вы не позволили ему тренировать меня здесь?

В стальных глазах среднего герцога промелькнули задорные искорки.

– Я тоже питаю слабость к тёмным. Полагаю, леди Дитрих рассказала, что нас с каждым годом становится всё меньше. К тому же мы с тобой соседи.

Он солгал. Без сомнения. Не назвал истинную причину. Мэтр Ван-се-Росса, как и младший брат, выполнял поручение матушки. По собственной воле палец о палец бы не ударил. Обида захлестнула арканами, ранящими плоть, и стеклянный прямоугольник, как и накануне, наполнился чёрным дымом.

– Браво, Лилит! – развеселился Эмилио. – Десять баллов. За постоянство!

Дыма прибавилось. Теперь я злилась на себя. И чего разобижалась, как изнеженная герцогская дочка? Подумаешь, что мэтру наплевать! Разве когда-то было иначе?

Захотела особого отношения? Идиотка!

Эмилио сжалился. Открыл магическую дверь. Я выползла на животе, сотрясаясь от кашля, того гляди, внутренности наружу вывалятся.

– Ненавижу, – прошипела под нос.

– В этом ты мастер. – Мэтр подал руку, помогая подняться. – Но если не избавишься от этого мастерства, однажды оно тебя погубит…

По дороге к сектору полуцветов мы не встретили ни души. Древний колледж досматривал последние сны. Хорошо. Успею привести себя в порядок, пока остальные спят. От волос воняет – жуть! От одежды тоже. Если с тренировками так пойдёт и дальше, никакого гардероба не хватит.

Эмилио шагал рядом, о чём-то сосредоточенно размышляя. Задумчивость придавала красивому лицу благородство и одухотворённость.

– Как поживает кот? – спросил он, остановившись у двери моего нового дома.

Я пожала плечами. Не поймёшь, вежливость или издёвка.

– Знаю, тебе кажется появление кота насмешкой. – Средний герцог выразительно приподнял брови. – Не спеши ругать подарок. Связь с животными – один из самых загадочных и редких видов магии. Знаешь, почему герб Гвендарлин – птица? Нет? Я так и подумал. Пернатыми повелевала Гвенда Ван-се-Рмун. Она подчиняла их и даже умела видеть птичьими глазами.

Я открыла рот от изумления. Ну и дела!

– Кота зовут Урсул, – вырвалось на эмоциях. – Он сам сказал. То есть не сказал, а вложил в сознание. Я предлагала другие имена, но ему они не понравились.

– Неудивительно. Коты – животные с характером. – На губах Эмилио заиграла мальчишеская улыбка, превращая мэтра в своего парня. – Удачного дня, Лилит.

…Агния спала, из-под красного одеяла торчала огненная макушка. В свете солнечных лучей, пробивающихся сквозь неплотно закрытые шторы, сочетание цветов выглядело особенно кричаще. На моей кровати сливался с покрывалом кот: улёгся пузом кверху и вытянул лапы, на морде застыло довольное сытое выражение. Я хмыкнула про себя, достала из шкафа чистую одежду и отправилась в девичью ванную.

Пока приводила себя в удобоваримый для длинного дня вид, думала о среднем герцоге. Несмотря на внешнее сходство с матерью и младшим братом, Эмилио разительно отличался от них. В облике отсутствовала надменность, а в уголках стальных глаз пряталась печаль. Интересно, по какой причине он выбрал профессию мэтра вместо беззаботной жизни в замке Ван-се-Росса? И почему до сих пор не женат? Сколько ему? Тридцать три? Тридцать четыре?

«Упрямец. Будто другого пути нет…»

Так сказала герцогиня Виктория о старшем сыне, упомянув его работу в Гвендарлин.

Наверняка здесь тайна. И разбитое сердце заодно.

Кто ж постарался? Да так, что отпрыск известнейшей в Многоцветье четы сошёл с проторённой дороги и выбрал иной путь?

Впрочем, мне-то какая разница?

Я не торопилась с водными процедурами и, выйдя из ванной, обнаружила, что другие отсеки заняты. Сектор полуцветов проснулся и готовился к очередному учебному дню. Сонная Агния заправляла постель. Меня встретила вопросительным взглядом.

– Ну? Как прошло?

Я взобралась с ногами на кровать, постаравшись не задеть кота.

– Необычно. Но рассказывать лень.

– Придётся, – огорошила Агния. – Староста Кайл велел передать, что ждёт за завтраком подробного отчёта. Мол, всем полуцветам полезно послушать.

Я гневно фыркнула, ударив кулаком по коленке.

– А в услужение к нему не пойти?

В глазах Агнии, за минуту превратившихся из карих в фиалковые, промелькнуло удивление. Но она оставила расспросы при себе и убежала умываться.

…Завтрак прошёл отвратительно. Кайл Нестор подарил покровительственную улыбку, не скрывая особого интереса к моей персоне.

– Ждём подробности, Лилит.

Десятки глаз немыслимых расцветок засверкали от любопытства. Пришлось делиться впечатлениями, мямля и заикаясь. Я сама не понимала, каких эмоций подарила сегодняшняя ночь больше – положительных или отрицательных. Что перевешивало: раздражение, вызванное реакцией полноценных на моё присутствие на крыше, или восхищение, испытанное во время древнего таинства.

– Я не понял, тебе понравилось или нет? – уточнил Шем гнусаво.

Злость прошла волной. Пришлось бросить раздражённо, чтобы не выплеснуть плохое настроение иным способом: