Дух лунной башни

Я не придумала, что ответить. Элиас будто поставил цель заставить меня возненавидеть Гвендарлин сильнее. Я демонстративно уткнулась в окно, за которым простиралось поле, усыпанное клевером – цветами, которые обожала мама за неприхотливость и нежный цвет. Герцогский отпрыск решил более не набиваться в собеседники. Раскрыл книгу с видом истинного ценителя литературы. Ликбез закончился, и теперь мы снова оказались на разных сторонах огромной пропасти.

Следующие несколько часов прошли невыносимо скучно, зато без неприятностей. По крайней мере, крупных. Подавить раздражение пришлось дважды. На въезде в очередной посёлок к карете кинулась нищенка в лохмотьях с мольбой о подаянии. Слуги прогнали бродяжку прочь, а Элиас брезгливо поморщился, будто увидел не женщину, а огромного таракана. Я сжала кулаки. Подумаешь, что она грязная. Не всем дано родиться в древних кланах!

Вскоре почувствовать себя нищенкой пришлось мне самой. Карета преодолела чавкающую жижу, в которую превратилась поселковая дорога после ночного ливня, и остановилась у порога трактира. Деревянное строение не отличалось презентабельностью, но запахи наружу вырывались отменные. Я невольно сглотнула слюну, прогоняя из мыслей дивное видение – тарелку с прожаренной сочной бараниной.

– Идём, – скомандовал Элиас. – На обед у нас полчаса. Иначе выбьемся из графика.

– Я тут подожду, – буркнула я под нос, сообразив, что у меня нет с собой даже меди, чтобы расплатиться за еду.

Младший герцог без труда угадал причину отказа. Достал из кармана несколько золотых монет и кинул хозяину заведения. Круглый, как бочонок, мужичок лично выскочил встречать высокого гостя и отвешивал поклоны, желая угодить.

– Накройте стол для меня и моей спутницы, – распорядился Элиас, выходя из кареты. – Накормите лошадей и слуг.

Я едва удержалась от смешка. О да! Его светлость бесцеремонно ставил гнедых жеребцов выше охраны. Последних отпрыск Ван-се-Росса явно ценил меньше. Прежде чем войти в трактир, он любовно оглядел коней, удостоверяясь, что они не потеряли форму.

Следовало поблагодарить Элиаса за то, что не оставил голодной. Но язык не повернулся выдавить «спасибо». Я последовала за герцогом, чувствуя себя униженной, будто меня втоптали в грязь, через которую мы только что проехали. Глупо. Я ведь никто. И всё же противно быть обязанной дрянному мальчишке. Даже в мелочах.

Других посетителей в трактире не оказалось, а Элиас не намеревался общаться со мной. Я спокойно уткнулась в тарелку с потрясающим рагу из мяса и овощей. Не замечала ни расшаркивающегося перед молодым господином хозяина заведения, ни снующих туда-сюда официантов. Желудку стало хорошо, а следом потеплело и на душе.

Спустя четверть часа, потягивая яблочный сок, я расслабилась и почти поверила, что остаток пути пройдёт без приключений. Но увы. Одна из главных неприятностей дня как раз входила в трактир.

– Заберите транспорт! Только попробуйте повредить! В лягушек превращу!

Я чуть не поперхнулась сладким напитком, брезгливый спутник уронил нож.

На пороге стояла юная ведьма, опираясь на упомянутое средство передвижения, то бишь на метлу. Разумеется, девица была не из тех могущественных особ, которые три столетия назад вели войну с магами и в конце концов оказались почти истреблены. Оставшиеся в живых ведьмы почти потеряли силу. Нынешнее поколение могло варить зелья-однодневки и заколдовывать мётлы для перелётов на небольшие расстояния. Ведьмами их называли исключительно по привычке. Однако в Гвендарлин чертовок принимали.

Вошедшая в трактир девица выглядела на год-два старше меня и явно училась в магическом колледже. При её появлении я невольно перевела взгляд на собственное дорожное серое платье, внезапно показавшееся невероятно унылым. Наряд ведьмы затмевал всё вокруг. Буйство красных, оранжевых и жёлтых оттенков делало длинное одеяние похожим на ковёр из опавших листьев поздней осенью. Дополняли образ длинные волосы цвета меди, струящиеся по спине, и рыжая сумочка, на которой висел лисий хвост.

– О! Элиас! – вскричала ведьмочка, едва трактирщик самолично забрал её драгоценную метлу. – Какая, однако, встреча. Не думала, что Ван-се-Росса останавливаются в столь дешёвых заведениях.

– А я поражён, Джемма, твоему изумлению, – парировал Элиас с кривой усмешкой. – Ты не заметила карету нашего клана во дворе? Потеряла бдительность?

Но с зеленоглазой ведьмочки было непросто сбить спесь. Она наградила юного герцога снисходительным взглядом и устроилась на скамье напротив. Достала из сумочки конверт с гербом Гвендарлин и демонстративно извлекла лист бумаги.

– Интересно? – спросила Джемма Элиаса, лукаво приподнимая брови.

– Ни капли, – соврал тот, не моргнув глазом.

Именно соврал, это я явственно почувствовала проснувшимся магическим чутьём. Младшему герцогу страсть как хотелось узнать содержимое послания. В планы ведьмочки и не входило испытывать его терпение, она сама жаждала похвастаться. Развернула лист, на котором красовалась золотая птица в полёте.

– Проклятье! – не сдержался Элиас, глядя на Джемму почти с ненавистью.

– Спорим, тебе опять пришло девственно чистое письмо, – произнесла она елейным голосом, но не расслышать злорадства мог разве что глухой.

Я не знала, о чём речь, но легко поняла, что для «покровителя» птица, присланная рыжей нахалке, похлеще оплеухи. Элиас едва зубами не скрежетал от злости, взирая на рисующуюся девчонку.

– Кстати, Рашель написала, что Свена в этом году тоже облагодетельствовали, – продолжила источать яд Джемма. – Он получил серебряного коршуна. Ты не знал? Ах да! Вам же запретили связываться в каникулы. Я наслышана о происшествии в твоём замке с полуцветом. Подозреваю, это она? Элиас, ты не считаешь унизительным трапезничать с ней за одним столом?

Ведьма презрительно кивнула в мою сторону, но взглядом не удостоила. По моему телу прошла волна раздражения, руки зачесались плеснуть язве в лицо остатки яблочного сока. Не из-за грубости в мой адрес. Вовсе нет. Врасплох застало упоминание Свена. Я не была готова услышать имя злейшего врага.

– О! Прошу прощения, дамы. – Младший герцог нацепил на лицо маску благодушия. – Забыл вас друг другу представить. Какая оплошность! Лилит, это Джемма Паскуале. Думаю, ты и сама догадалась о родословной моей дорогой сокурсницы. Транспорт выдаёт её с рыжей головой. Джемма, это Лилит Вейн. Ей покровительствует моя мать – герцогиня Виктория. Наказала передать это всем заинтересованным.

Ведьма скорчила яростную гримасу, но ехидничать не рискнула. Имя герцогини Ван-се-Росса затыкало даже самые наглые рты. Джемма нарочито медленно сложила письмо в конверт и грациозно поднялась из-за стола, встряхнув густой шевелюрой.

– Транспорт! – крикнула она трактирщику.

– Нам тоже пора, – шепнул Элиас, едва Джемма скрылась из виду с драгоценной метлой. – Первогодкам следует быть у портала раньше остальных. Вам поставят пропускные печати.

– Надеюсь, это не больно, – вырвалось у меня помимо воли.

– Вообще-то больно, – «обрадовал» Элиас и развёл руками, мол, ничего не поделаешь.

Когда мы вышли во двор, ведьма успела оседлать транспорт и приготовься к взлёту.

– До встречи на занятиях, Элиас, – попрощалась она высокомерно, натягивая коричневые перчатки. – Надеюсь, полуцвет не испортит тебе репутацию. В голове не укладывается! Дурочка поверила, что Свен снизошёл до неё. Держите меня семеро! Свен! До неё!

Я сжала кулаки, а Джемма топнула ножкой в красном сапоге, требуя от метлы взвиться ввысь. Транспорт беспрекословно подчинился, поднимая ведьму.

– Чтоб тебе провалиться, – пожелала я тихо, чтобы никто, кроме Элиаса, не слышал. Я не сомневалась, младший герцог с радостью разделит это путешествие.

Кто бы знал, что оно сбудется! Не в буквальном смысле. Но почти.

Доселе послушная метла взбрыкнула, как сивый мерин, и сбросила пассажирку. Отнюдь не грациозно. И аккурат в самую грязь. Ещё и древко по лбу угодило.

– Уффф, – выдохнула обалдевшая ведьма, лёжа на спине в коричневой жиже.

Я в ужасе попятилась. Элиас взирал на поверженную сокурсницу без тени сочувствия.

– Десять баллов, Лилит, – ошарашенно пробормотал он.

К несчастью, реплику услышала и Джемма. Развернулась, вынужденно утопив руки в грязи. Посмотрела на меня волком. Как тётка Дот с экономкой Гертрудой вместе взятые. Я Джемму, в общем-то, понимала. Яркий наряд изгажен, с волос капала склизкая мерзость, перекошенное от гнева лицо «украшала» россыпь тёмных брызг.

– Ты! – прошипела она. – Ты!

Воздух заколыхался, мне в грудь полетел чёрный сгусток. Элиас, привыкший к выходкам учеников Гвендарлин, ловко отскочил в сторону. Меня же реакция подвела: я осталась столбом стоять на месте, не потрудившись защититься. Однако проклятье ведьмы не причинило вреда. На шее огнём вспыхнул трилистник – подарок герцогини Виктории, но кожу не обжёг. Заряд ударил в «орудие» Джеммы, рикошетом отправив восвояси.

Рыжая чертовка истошно взвыла, ощупывая голову и сильнее пачкая рыжую шевелюру. Элиас покатился со смеху, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Голову ведьмы по бокам украшали рожки. Толстые и загнутые. Я такие в книгах на картинках видела. У вымышленных героев сказок!

– Нам пора, Лилит. – Младший герцог вытер заслезившиеся от хохота глаза. – Тебя, Джемма, взять в попутчики не могу. Не хотелось бы пачкать матушкину карету. К тому же вряд ли ты захочешь демонстрировать приобретение перед обожаемым Свеном. Но я ему расскажу. Обязательно!

– Только посмей! – прошипела ведьма из лужи. – Такую порчу наведу, ни одна девчонка пять лет не взглянет! Будешь коротать время в компании леди Сесиль!

Элиас глянул на ведьму свысока, однако от новых комментариев воздержался. Я поняла: угрозу он воспринял всерьёз и не станет никого просвещать о позоре девушки.

– Не беспокойся, – бросил младший герцог мне, когда карета, разбрызгивая колёсами грязь, покатила дальше. – Джемма не посмеет жаловаться педагогам. Не в её интересах. Твой магический выброс непроизвольный. Тебя не учили управлять силой. Она же, насылая проклятье, действовала осознанно. За это мэтры по голове не погладят. Да и рога ведьме светить не к лицу.

Я молчала. Не испытывала ни малейшего желания обсуждать случившееся. Мало мне проблем со Свеном Фаули! Не успела добраться до Гвендарлин, приобрела ещё одного заклятого врага! Интересно, это можно считать рекордом?

Глава 4

Синий кот

Элиас не преувеличивал: печать – это чертовски больно! Будто кожу сдирают живьём!

Белые от волнения ученики друг за другом прикладывали пластины с гербом колледжа к щекам. Мэтры в наполовину чёрных, наполовину белых плащах беззвучно произносили заклятья, впечатывая женскую фигуру с крыльями в плоть. Металл загорался яростным огнём и становился единым целым с нашими лицами. Алое клеймо сверкало пару минут, прежде чем боль стихала.

Глаза щипало от невыплаканных слёз, но я не показала слабость. Как и остальные четыре с лишним десятка первогодок, выстроившихся у края обрыва, перед порталом, наполненным бело-голубой дымкой. Новоиспечённые ученики потирали щёки и бросали на меня и троих мне подобных несовместимых магов презрительные взгляды. Нормальным первогодкам было, как и положено, по тринадцать лет, а большинство из нас выглядели дылдами.

Мы четверо не спешили знакомиться, чтобы сильнее не раздражать полноценных магов. Однако изучали друг друга пристально, скользили взглядами по лицам и одежде. Меня особенно заинтересовала девчонка-ровесница с густыми неестественно красными волосами до пояса. Я могла дать на отсечение пару пальцев, что в будущей сокурснице заложена огненная магия.

Мальчишки выглядели обычными. Толстячок-брюнет на год-полтора старше производил впечатление простофили. Но внешность могла быть обманчивой. Полуцветы впитывают настороженность с молоком матери, с ранних лет понимая, что доверие – непозволительная роскошь. Второй паренёк – единственная тринадцатилетка в разношёрстной компании – выделялся разве что длинным носом и мышиного цвета волосами, которые не мешало подровнять.

– Прошу внимания! – заговорил один из мэтров.

Его коллеги, как и старшие ученики, миновали портал. Первогодок традиционно перемещали в колледж последними. При одном взгляде на седеющего мужчину с умными чёрными глазами мне стало спокойнее. Было в благородных чертах что-то надёжное, умиротворяющее.

– Меня зовут Рэм Дюваль. В Гвендарлин я преподаю историю цветовой магии. Заклятья помогаю отрабатывать лишь тёмным магам, независимо от дополнительных цветов. Сегодня я ваш гид по замку и проводник к близнецам.

По стройному ряду пронёсся вздох предвкушения. Всем не терпелось заглянуть в зеркала: мальчикам – в правое, девочка – в левое. По моей спине галопом проскакала стайка мурашек. Я внезапно осознала, что не хочу встречаться с близнецами на глазах у остальных. Вдруг опять случится казус? Хватит неприятностей для одного дня!

– Встаньте в очередь, – распорядился мэтр Дюваль. – Подходите ко мне по одному. Каждый должен расписаться в ведомости в подтверждение, что вы получили печати. Ставьте подписи и прыгайте. Постарайтесь приземлиться на обе ноги. В первый раз это редко кому удаётся. Если получите травму, ждите с левой стороны. Вас проводят в целительский блок. Остальные – сразу направо.

Толстячок-полуцвет испуганно крякнул, опасаясь, что окажется в рядах травмированных. Мелкий мальчишка с мышиной шевелюрой приуныл, принялся оглядывать лица остальных в поисках признаков слабости. Мне самой не понравились наставления. Мэтр мог дать пару советов, как правильно пересекать портал (сгруппироваться, например), а не пугать учеников целебными процедурами.

Мы четверо оказались у обрыва последними. Пускай полноценные сигают в портал – хоть головой вниз, хоть пятой точкой. Мы подождём. Всё равно нас и к зеркалам раньше них не подпустят.

– Ну, кто первый? – спросил мэтр, вопросительно приподнимая брови, правую чуть выше левой.

Толстячок попятился, мелкий судорожно задышал. Никому не улыбалось оказаться одному в окружении первогодок. Пока остальные полуцветы догонят, от первопроходца мокрого места не останется.

Впрочем, мне-то чего бояться? Трилистник наглядно продемонстрировал возможности. Я приготовилась открыть рот, но красноволосая девчонка опередила меня.

– Я пойду! – Она бесстрашно шагнула к мэтру.

– Имя?

– Агния Бэртон.

Девчонка расписалась в ведомости, заговорщицки подмигнула нам и бесстрашно сиганула в портал. Только подошвы коричневых туфель сверкнули.

Я подошла к Дювалю следующей, представилась и взяла зачарованное перо, способное писать без чернил. Пристальный взгляд я почувствовала кожей. Мэтр, не стесняясь, изучал меня, проникая сквозь плоть глубоко в душу. На Агнию он так не смотрел. И ни на одного другого ученика тоже. Значит, педагогу известна моя история. Наверняка гадает, не спалю ли я древний замок проснувшейся чёрной магией.

– Добро пожаловать в Гвендарлин, Лилит, – улыбнулся Дюваль.

Я встала у бело-голубого портала. Глубоко вздохнула и… не прыгнула. Внезапно охватил необъяснимый ужас, леденя кровь. Я явственно осознала, что не хочу в магический колледж. Он – не просто чужеродная территория, а враждебная или даже смертельно опасная.

– Лилит? – насторожился мэтр.

Я яростно сжала зубы. Послать бы всё к демонам! Колледж, педагогов, магию!

Но выбор прост: Гвендарлин или темница. Здесь есть хотя бы шанс выжить.

– Чтоб тебя! – обратилась я неизвестно к кому и нырнула вниз, будто в прохладную речку, огибающую родной посёлок Бирюзовый.

С переходом вышла неувязочка. Я не упала, но приземлилась, как корова. Пошатнулась и принялась махать руками, чтобы удержать равновесие. Будто лететь собралась. Прямиком домой! В убегающем в обе стороны коридоре небесного цвета поджидала Агния. С видом победительницы. Рядом сидели двое мальчишек. Один согнулся пополам и держался за живот, второй схватился за нос, между пальцами сочилась кровь.

– Они неудачно приземлились, – сообщила красноволосая девчонка с деланым равнодушием. Но я не сомневалась: полноценные юные маги устроили полуцвету «тёплый» приём и поплатились за это.

Из бело-голубой дымки выпал ещё один нестандартный ученик – неуклюжий толстячок-брюнет. Приземлился на четвереньки, но и в таком положении не удержался, растянулся во весь рост, царапнув подбородок. К счастью, не сильно. Не успел он подняться, черту пересёк ещё один наш собрат. Мальчишка с мышиной шевелюрой продемонстрировал чудеса стойкости, словно всю жизнь сигал через порталы.

Последним прибыл мэтр Дюваль. Смерил насмешливым взглядом поверженных драчунов, но помощи не предложил и о причинах травм спросить не соизволил. Велел нам четверым следовать за ним. Я поплелась в хвосте, даже толстячок оказался резвее. Дурное предчувствие усилилось и копошилось внутри, как насекомое с множеством ножек.

Коридор небесного цвета петлял и извивался, пересекался с другими: красным, зелёным и коричневым. Стены украшали подставки с цветами и картины. Я плохо разбиралась в живописи, но каждое полотно в массивной раме точно стоило немало золотых монет. На нас сверху вниз взирали нарисованные маги в чёрно-белых плащах. Наверняка бывшие ученики, добившиеся выдающихся успехов.

– Пришли, – оповестил мэтр Дюваль минут через пять, останавливаясь у резных голубых дверей. – Подождите здесь. Вам рано заходить в зал.

Педагог шагнул внутрь. На мгновение мы услышали шум сотен возбуждённых голосов. Толстячок приподнялся на цыпочки, чтобы разглядеть происходящее, пока двери не закрылись. Агния недовольно прищурилась и покачала головой, ей не нравилось «особое» отношение полноценных магов.

– Они заглядывают в зеркала, – пискнул младший мальчишка и добавил, потупив взгляд: – Нас запустят в последний момент.

– Откуда знаешь? – спросила Агния сурово.

– Старший брат предупреждал.

– Ему тоже пришлось торчать перед закрытыми дверями?

Мелкий замотал головой, став пунцовым.

– Нет. Лайдэн обычный. Не такой, как мы… – Он смущённо примолк.

– Как тебя зовут? – поинтересовался толстячок, чтобы снять неловкость.

– Лиан. Лиан Прентис. А тебя?

– Шем Вертью.

Я произнесла имя под вопросительным взглядом Агнии. Ей представляться не требовалось. Все слышали, как она назвала себя возле портала. Больше мы не сказали ни слова, хотя проторчали в коридоре больше часа. Каждому было что рассказать о себе, жизнь любого полуцвета не сахар. Но мы не знали друг друга, и время для откровений не пришло.

Когда Дюваль наконец распахнул дверь и сделал приглашающий жест рукой, моя нервозность достигла апогея. Я с трудом сдерживалась, чтобы не удариться в панику. Вдруг чёрная магия вновь хлынет потоком? Что делать тогда? Кричать «спасайся, кто может»? Мэтр всё понял без слов. Обвёл нас улыбчивым взглядом, положил ладонь на моё плечо.

– Не переживайте, – успокоил он. – Жаль, вы пропустили казусы, случившиеся с вашими будущими сокурсниками перед зеркалами. Сомневаюсь, что вам четверым удастся побить сегодняшние рекорды.

Не знаю, что придало сил – уверенный голос Дюваля или тепло сильной ладони, но дышать стало легче. Остальные тоже немного оттаяли. Лицо Шема утратило сочный салатовый оттенок, Лиан выдавил полуулыбку. Одна Агния и бровью не повела. Она не боялась встречи с близнецами на глазах у полноценных. Или же просто плевала на чужое мнение.

На середину разноцветного зала мы прошагали под любопытными взглядами сотен глаз. Здесь собрался весь колледж. Ученики и педагоги наблюдали за нами, будто за зверушками, и гадали, какие проблемы мы способны преподнести. Я физически ощутила волну неприязни. Многие истинные маги считали, что полуцветов следует топить после рождения. Ненавижу всех! Вот бы оказаться дома. Рядом с мамой – единственной магиней на свете, принимавшей меня такой, какая есть.

Я быстрым взглядом обвела кресла преподавателей. Седой пожилой мужчина с куцей бородкой, наверняка директор Ив Бритт. Лицо суровое, словно из камня вытесанное. Неподалёку устроился мерзкий щёголь Алакс Риц, приезжавший по мою душу в герцогский замок. Презрительную усмешку невозможно не узнать. Остальных мэтров я прежде не видела. Мелькнуло лишь одно знакомое лицо. Почти знакомое. Эмилио Ван-се-Росса, как и младший брат Элиас, внешностью пошёл в мать – герцогиню Викторию. Но он не выглядел надменным, как родственники.

– Кто первый? – спросил Дюваль.

Мальчишки попятились под смешки остальных учеников. Я не сдвинулась с места. Вперёд, как у портала, вышла Агния, равнодушно передёрнув плечами. Весь вид её свидетельствовал о пренебрежительном отношении к полноценным.

– В левое, – подсказал Дюваль шёпотом.

Я впервые посмотрела на близнецов. В них и правда было что-то притягательное. Два чёрных стекла в серебряной оправе соединяли искусственные ветви. Зловещими зеркала не выглядели. Но и величественными я бы их называть не спешила. Они мне не понравились. В голову б точно не пришла мысль заглядывать в них посреди учебного года. Хватит и сомнительного знакомства.

В зале повисла тишина предвкушения. Всем не терпелось узнать, что покажут близнецы Агнии. Полноценные ждали провала красноволосой девчонки. Они не сомневались, что полуцвет напортачит. А потом… потом разноцветное помещение наполнил шквал взволнованных голосов. По чёрному стеклу прошло яростное пламя. Очень опасное на вид. Но оно осталось внутри. Ни одна искорка не выскочила. Агния повернулась к полноценным и усмехнулась. Мол, рискните, подойдите. Мало не покажется.

Следующим у близнецов оказался Шем. Не по собственной воле. Дюваль сам выбрал жертву, подтолкнул толстячка вперёд.

– В правое, – напомнил мэтр.

И вовремя. Паренёк, забывшись, направился к левой, женской половине. От страха у бедолаги шевелились волосы. Он вытер со лба пот рукавом и обернулся. По залу снова пронеслись смешки, но Дюваль предостерегающе поднял ладонь, и они смолкли. Жаль, мэтру не удалось столь же легко стереть ухмылки с губ и потушить презрение в глазах учеников.

Шем тяжело вздохнул и сжал кулаки. Будь его воля, кинулся бы наутёк, но пришлось остаться, пересилить ужас и посмотреть в чёрное стекло. Сначала показалось, что ничего не произошло и зеркало не откликнулось. По рядам пронёсся шепоток. Полноценные вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть, что творится у близнецов.

Вдруг кто-то присвистнул.

– Смотрите! Смотрите! Ого!

Чернота в зеркалах стала ещё гуще. Они скопили всю злую энергию на свете и готовились выплеснуть наружу, погубив каждого, кто окажется в пределах досягаемости. Я с трудом поборола желание прикрыться руками. Но чернота, как и пламя Агнии, осталась внутри. Зато из стекла повалил густой дым. Чёрный, как на пожарище.

Зал заполнили испуганные вскрики. Не каждый день ученикам доводилось видеть «рождение» мощного чёрного мага. Тем более внешне Шем абсолютно не подходил для этой роли. Паренёк и сам струхнул. Шлёпнулся на пятую точку и пополз от близнецов прочь. Но на этот раз никто не посмел смеяться. Зловещая демонстрация встревожила полноценных всерьёз.

– Следующий! – распорядился Дюваль и кивнул Лиану. На располагающем лице мэтра промелькнула озабоченность. Реакция зеркал на Шема стала сюрпризом и для него. Неприятным сюрпризом.

Лиан бочком приблизился к близнецам. Крепко зажмурился, опасаясь, как бы достопримечательность Гвендарлин и его не облагодетельствовала жутью. Дюваль сердито кашлянул. Мальчишке пришлось приоткрыть один глаз, приобретший золотистый оттенок, затем второй. Зеркала податливо откликнулись. Но обошлось без переполоха. По стеклу пробежали бело-зелёные полосы, в воздухе запахло лекарством. Чем-то горьким, вроде мяты или полыни. Память нарисовала тётку Дот, глотающую настойки по любому поводу. В доме вечно витали ароматы всевозможных трав.

– Лекарь? – улыбнулся Дюваль. – Неплохо, неплохо. Ты следующая, Лилит.

Из-под ног выбили почву. Я покачнулась, к горлу подкатил ком, затрудняя дыхание. Если Шем умудрился перепугать полноценных, что случится, коли моя тёмная магия, способная выжигать землю, проявит себя во всей красе?

– Смелее, – поторопил мэтр.

Душа протестовала, советуя не приближаться к близнецам. Но едва я сделала первый шаг, вперёд потянуло магнитом. Ноги ускорились в обход разума. Мгновение, и я увидела отражение с непривычными ядовито-бирюзовыми глазами цвета неестественного, отталкивающего. Но я мгновенно позабыла о нём, нервно вглядываясь в стекло.

Странное ощущение. Панический страх отступил, тревога осталась. Теперь я опасалась не того, что могли вытворить зеркала, я боялась их самих. Кто-то наблюдал изнутри, изучал, прощупывал. С намерениями отнюдь не добрыми. Руки зачесались схватить что-нибудь тяжёлое и швырнуть в стекло. Пусть разлетится вдребезги! Как домашнее настольное зеркальце после близкого знакомства с чёрной кошкой Тирой.