Дух лунной башни

– Зрелище – завораживающее, компания – дурная.

За столом поднялся одобрительный хохот. Полуцветы оценили выпад, полностью разделяя мнение. Узел в груди ослабил плетение, и я спокойно дожевала бутерброд, запивая крепким чёрным кофе: сладко-горьким, как я люблю. Отличная подпитка для тех, кто бодрствовал ночь напролёт.

В расписании первым стоял предмет под нудным названием «Политический уклад Многоцветья». Ничего хорошего я от этой «науки» не ждала, наверняка заунывная дребедень о вынужденном сотрудничестве и междоусобицах герцогств. Все и так знали, что дружба зависела от цветов магии и родственных связей. И богатства, разумеется. Ван-се-Росса, к примеру, никому в приятели не навязывались. Все сами старались угодить древнейшему клану страны.

Войдя в класс, я чуть не взвыла. За преподавательским столом вальяжно расположился Алакс Риц – любитель молодиться и кривить кокетливые черты при виде таких, как я. Сегодня, к счастью, он показательно не заметил наш отгороженный магией угол и принялся распинаться перед полноценными, рассказывая о важности предмета. На меня быстро напала тоска. Может, для тех, кто собирается сделать политическую карьеру или пробиться в совет Многоцветья, брюзжание Рица ценно. Но я-то тут при чём?

Голос мэтра звучал всё дальше и дальше, уносясь прямиком в небытие. Кабинет поплыл, глаза, наполненные клейкой субстанцией, сомкнулись. Ещё чуть-чуть и…

– Не спи, – шикнул Шем и подтолкнул локтем.

– Не сплю, – проворчала я, щурясь на яркий солнечный свет, льющийся в окна. Сейчас бы гулять, а не киснуть в классе. Наслаждаться хорошей погодой.

Странно.

Стоило подумать, как взору предстало море. Ершистое, пенное, переливающееся. Волны лупили скалы, как лапы подводного чудища. Но чёрным камням не было дела до этих смешных потуг. Скалы стояли тут веками и простоят ещё столько же. А вода… пусть течёт, куда хочет. Она лишь отмеряет время и ни на что не влияет.

Я фыркнула в усы и, пружиня, пошла по карнизу нежного оливкового цвета – к открытому окну, за которым играла музыка. Скрипка. Она не пела. Плакала. Звучала рвано, всхлипывая. Мужчина в наполовину чёрном, наполовину белом плаще вознамерился покалечить смычком струны. Этого требовала история, терзающая душу.

Он почувствовал моё присутствие. Обернулся.

– Ну здравствуй, Урсул. Обживаешься?

Мужчина отложил инструмент, протянул руку и почесал мне шею.

Я не сопротивлялась. Доверяла стальным глазам, точь-в-точь как у матери и младшего брата. Мы доверяли. Я и синий кот.

В дверь постучали. В комнату, не дождавшись разрешения, вошла Летисия Дитрих.

– Эм, тебя хочет видеть директор, – проговорила она непривычно кротко.

И не скажешь, что вчера на занятии предстала истинной фурией.

– Зачем, знаешь? – спросил Эмилио Ван-се-Росса, почёсывая меня (именно меня – я ощущала пальцы!) за ухом.

Дитрих замялась.

– Речь о лунной башне, – пробормотала нервно. – Ночью там видели призрака.

Средний герцог покачнулся.

– Не может быть!

– Знаю, в башне никого не замечали несколько лет. Почему теперь, неясно. Но…

– Замолчи!

Я вздрогнула и поспешно спрыгнула на пол. Категорически не понравился тон мэтра: колючий, ледяной. Засеменила к запертой двери и застыла в тревожном ожидании.

– Эм…

– Не смей обсуждать это со мной! Не ты!

– Мяу! – возмутилась я, требуя выпустить в коридор.

Маги не отреагировали. Застыли, в упор глядя друг на друга. Того гляди искры полетят.

Я напряглась, ощущая, как шерсть встаёт дыбом. Сконцентрировалась и сиганула сквозь стену. Боль прошла от макушки до кончика хвоста. Приземляясь в ярко-красном коридоре на задеревеневшие лапы, я открыла глаза в другом месте – всё в том же классе под напыщенную речь Алакса Рица.

Глава 7

Ошибка магии

Две недели пролетели ураганом новых впечатлений и забот. Утренние тренировки, уроки, практика, домашние задания. И всё – единственное, о чём я могла думать, это о синей постели и продолжительном сне. Занятия с Эмилио выматывали, выжимали соки и награждали синяками, однако приносили пользу. Злость притупилась, и я перестала считать времяпрепровождение в колледже бессмысленным. Без иронии слушала мэтров, отмечая полезное и отбрасывая незначительное.

Самый интересный курс, на мой взгляд, – искусство заклятий – вёл директор Ив Бритт. В классе стояла кладбищенская тишина, ученики побаивались гнева пожилого мэтра, хотя большинство и не прониклось важностью курса. Полноценные, да и многие полуцветы предпочитали совершенствовать врождённую магию, игнорируя дополнительные навыки как чужеродные.

– Вы глупцы! – объявил Бритт на первом же уроке. – Думаете, приручите внутреннюю силу и станете блестящими магами? Чушь! Истинная мощь в разносторонности, в глубине познаний. Для того и нужны заклятья. Они научат пользоваться любой магией, даже той, к которой у вас отродясь нет способностей. Да, это трудно, иногда почти невозможно. Вы не преуспеете, не доведёте чужую магию до совершенства. Но, овладев азами, сможете применять при необходимости. По крайней мере, те из вас, у кого хватит мозгов и терпения.

Ученики кивали в такт, но, покидая класс, негодующе фыркали. Если б курс преподавал кто-то другой, вели б себя по-свински на занятиях. Как делали это на вспомогательной магии, игнорируя мэтра Шаадея. Окончательно распоясаться мешали угрозы педагога привлечь нарушителей к подготовке ингредиентов для зелий – отправить толочь сушёных насекомых или потрошить жаб. Старожилы говорили, к упомянутому средству Шаадей прибегал крайне редко, но коли подобное случалось, мало не казалось никому.

С бо́льшим рвением, нежели на первом занятии, я слушала объяснения Летисии Дитрих. Интерес проснулся, едва магиня объяснила, что раскроет секреты магических цветов и научит защищаться от любых противников, даже заведомо сильнее. Что-что, а это знание могло пригодиться. Ни Свен, ни Джемма не проявляли активности, но затишье не могло продолжаться вечно. За рожки и купание в грязи ведьма затаила смертельную обиду, да и ненаглядный Свен вряд ли позабыл позорное изгнание из замка Ван-се-Росса.

В обители полуцветов жизнь текла без явных происшествий. Пронизывающие взгляды Кайла Нестора не в счёт. Я каждый вечер коротала в компании Агнии, Шема и Лиана, не давая старосте приблизиться. Если никого из друзей не оказывалось рядом, пряталась в спальне, куда любому представителю мужского пола вход был заказан. Не на словах. Магией. Мэтры об этом заботились не первое столетие: мальчики не могли попасть в девичьи покои, натыкались на невидимые стены, и наоборот.

Я постепенно привыкала к колледжу, его порядкам и зловещей атмосфере. Тоска по родным, терзавшая душу в первые дни, чуть притупилась. Но мне катастрофически не хватало свежего воздуха. Дома я не сидела взаперти, много времени проводила в лесу, собирая ягоды и грибы, или сбегала к реке – подальше от ворчания тётки Дот. Здесь же прогулки полуцветам не полагались. Для нашей безопасности. Вдруг кто из полноценных столкнёт со скалы?

Я придумала себе развлечение. Открывала окно спальни настежь и любовалась просторами, представляя, что не сижу в замке, а гуляю внизу. Я влюбилась в море. В нём ощущалась мощь, способная противостоять любому, даже великому магу. Иногда оно притупляло бдительность, успокаивалось, напоминая миролюбивое озеро, затем снова принималось бушевать, грозя замку всевозможными карами. Но он стоял слишком высоко, рассвирепевшие волны до него не добирались даже в шторм.

Вид никогда не надоедал, преображаясь по несколько раз на дню. Многослойные пепельно-сизые облака спускались так низко, будто желали полюбоваться отражением, но потом сквозь них пробивались солнечные лучи, серебря воду. Небо очищалось и казалось бездонным. Но приплывали фиолетовые дождевые тучи, заволакивая всё вокруг мглой. Чернело и море, чтобы показать дурной нрав. Тогда я закрывала окно и смотрела, как стекло противостоит ливню, а капли соревнуются в скорости, сбегая вниз.

В общем, жизнь текла размеренно. Без серьёзных происшествий. Единственным событием, нарушившим покой особого сектора, стало рассекречивание происхождения Лиана. Но досталось не ему, а полноценному братцу Лайдену. От своих же дружков, не подозревавших о необычной ситуации в семействе Прентис. Колледж жужжал несколько дней, ученики шёпотом пересказывали шокирующие подробности. Лиан лишь философски пожимал плечами:

– Да, у нас необычная семья. Ну и что? У всех полуцветов история… э-э-э… деликатная.

– Угу, но не у каждого отец – герцог, – усмехнулся Шем с толикой зависти. – Да ещё и не отрицающий отцовства.

Лиан залился краской и уткнулся в «Целительство для начинающих». Шем выразительно посмотрел на нас с Агнией. Он прав. Как ни крути, а историю и близко не назовёшь обычной. Прентис-старший, как и полагалось представителям знати, женился на ровне и произвёл на свет наследника – Лайдена. Но супруга вскоре скончалась от неизлечимой хвори, и герцог, недолго погоревав, сочетался браком со служанкой, к которой неровно дышал с юности. Возразить никто не посмел, учитывая положение жениха и влияние герцогства. В этом союзе и родился младший сын – полуцвет, живший в замке на тех же правах, что старший брат.

– Неудивительно, что Лайден держал язык за зубами, – не унимался Шем, пока Лиан не слышал.

Мелкий отправлялся спать раньше. Привыкнув к роскоши, утром собирался медленнее остальных и вынужденно вставал за полчаса до всех. Не считая меня. Благодаря тренировкам с Эмилио я в особом секторе числилась самой ранней пташкой.

Агния закатила глаза.

– Чем сплетничать, лучше расскажи свою историю.

Уязвлённый Шем покраснел.

– Дамы вперёд.

– Размечтался.

Считалось дурным тоном расспрашивать полуцветов о происхождении. Даже в кругу своих. По реакции Шема на родословную Лиана я заподозрила, что и его папаша был богатым сильным магом. Тёмным магом. Но он, как водится, не пожелал афишировать наличие неправильного отпрыска. Что до Агнии, за две недели она ни слова не сказала о семье. Но учитывая привычку командовать и плевать на всех и вся, тут крылось что-то особенное. Моя история любопытными подробностями не изобиловала, но, поддавшись всеобщей таинственности, я не спешила откровенничать.

Постепенно все темы на свете утратили актуальность.

Кроме одной.

Приближалась ночь духа. И только ленивый – шёпотом или во весь голос – не рассказывал зловещие истории, происходившие в Гвендарлин в разные годы. О смельчаках (или идиотах), рискнувших покинуть спальню в новолуние. Лиан не замолкал ни на минуту, вспоминая всё, что слышал от старшего братца.

– Лайден говорил… Лайден видел…

Я хмыкала про себя. Как бы в колледже ни склоняли семейство Прентис, дома братья явно ладили. Впрочем, вряд ли у Лайдена был выбор. Ещё вопрос, кто находился в более привилегированном положении. Это у Лиана мать – действующая герцогиня. И любимая жена отца в придачу.

Накануне новолуния мне опять приснился кошмар. Всё тот же – с блужданиями по коридорам на зловещий голос. С одним отличием. От стены отделилась тень. Не та, что однажды сражалась за мою душу. Другая. На пол спрыгнул кошачий силуэт и превратился в… нет, не в Урсула. В Тиру. Чёрная кошка смотрела жёлтыми глазами, напоминающими в темноте спящего замка две луны.

«Проснись», – шепнула она требовательно.

Я открыла глаза и встретилась взглядом с Урсулом, сидящим на моей груди.

– Мяу? – спросил он тревожно.

– Порядок, – ответила я, ни капли не усомнившись, что за вопрос задал синий кот.

С памятного проникновения в разум питомца мне ещё трижды удавалось увидеть замок его глазами. Но без чётких очертаний и ярких ощущений. По коридорам бродили тени, долетали обрывки фраз. Ничего похожего на подслушанный разговор среднего герцога с Дитрих. На разговор, о котором я старалась не думать, чувствуя себя преступницей, погревшей уши там, где не следовало.

Я помнила, что Элиас рассказал о месте, где на днях видели привидение, не появлявшееся несколько лет:

«Не вздумай ходить в лунную башню. Считается, там тоже живёт призрак. Старшекурсники подбивают новичков, устраивают испытание. Но если нарушителя застукают, от позора он не отмоется до конца учёбы. Этот грех не прощается. Почему? Не знаю…»

Ещё сильнее мне не понравилась реакция Эмилио на возвращение призрака. Здесь крылась зловещая история. Очень и очень нехорошая. Такая, в которую никому не стоит влезать. Особенно полуцвету.

* * *

Первым уроком, как нарочно, стояла теория цветовой магии, и мысли за завтраком вились вокруг Дитрих и загадочного обитателя лунной башни. Задумавшись, я упустила момент, как рядом устроился староста Кайл.

– Через две недели в замке осенний маскарад, – оповестил он знакомым покровительственным тоном. – Тема сезона – лесные животные. Будешь моей парой?

Я подавилась кофе. Парой Кайла? Да идите вы тем самым лесом, откуда упомянутая живность родом!

– А разве полуцветам место на празднике полноценных? – спросила я сурово.

– Маскарады – исключение. Главная задача для каждого участника – остаться неузнанным. Это не сложно. Все же в масках и париках. А наши меняющиеся глаза замаскирует особое зелье. Действия хватает на три часа. Обычно оно запрещено, но в ночь маскарада мэтры не придираются. Если не попадёшься, разумеется.

Я поставила чашку на стол, чтобы не пролить содержимое на себя. Или на Кайла. Во втором случае – вовсе не случайно.

– Вынуждена отказаться. Не люблю маскарады.

Староста крякнул нечто нечленораздельное, явно не ожидая подобного исхода.

– Не любишь? – удивился сидящий напротив Шем. – Это отличная возможность побывать на шикарном празднике, не опасаясь за сохранность частей тела.

– У меня странные вкусы, – ответила я уклончиво, поднимаясь из-за стола.

Не хватало просвещать присутствующих, особенно навострившего уши Кайла, что подобное мероприятие послужило причиной моего появления на свет.

На теорию цветовой магии пошли с Агнией, задержавшейся из-за дежурства по кухне. Перемещаться по Гвендарлин безопаснее большой компанией. Но и к двум полуцветам полноценные не рисковали лезть. Особенно к огненной стерве, в первый же день покалечившей крепких парней. Тех самых, которым досталось после прыжка через портал. Как о происшествии узнал весь замок, оставалось тайной. Уж не Дюваль ли постарался? Дабы напомнить ученикам, что связываться с нашим братом чревато.

Мы спешили. До начала урока оставались считаные минуты, а Дитрих ненавидела опоздания. Обрушивала гнев на любого полноценного, даже самого именитого и родовитого. Полуцветы пока не успели «отличиться», но проверять, что бывает в этом случае, нам с Агнией не улыбалось. Мы ловко лавировали в потоке учеников, вовремя уворачиваясь от столкновений.

Увы, спешка нас и подвела. Агния не заметила ловушку на лестнице – примитивную, рассчитанную на невнимательных простачков. Правая нога угодила прямиком в разлитую серебристую жидкость и намертво приклеилась к ступеньке.

– Проклятье! – прошипела Агния, силясь вытащить ногу из туфли.

Лучше идти босиком, нежели гневить Дитрих.

– Бесполезно, – досадливо поморщилась я. – Это магический клей. Так просто не выбраться. Лиан рассказывал.

– А он не объяснил, как отклеиться? – Лицо Агнии пылало, почти сливаясь с волосами.

Я развела руками. Увы, эту часть истории я прослушала. А зря.

Полноценные заметили приключившийся казус и откровенно веселились. Приходить на помощь, разумеется, никто не спешил. Где они, а где мы! Так и надо никчёмным полуцветам! Мимо пробежал Нильс Бернарду, сражавшийся на первом занятии с Лианом. На нас и не взглянул, поглощённый, судя по розовым от волнения щекам, собственными заботами. Остальные обходили наш край лестницы стороной, показывая пальцами и шушукаясь.

– Иди на урок, – велела Агния надрывно.

Нет, реветь она не собиралась. Не на ту напали. Но обида в голосе прозвучала явственно.

– Угу, – фыркнула я. – И оставить тебя на растерзание? Сидеть тут в одиночку – не вариант.

– А вариант сидеть вдвоём до скончания времён? Сами мы всё равно проблему не решим.

– Не решим, – повторила я эхом, заметив вдалеке лояльно настроенного полноценного.

Но тут же выругалась. Элиас Ван-се-Росса, обещавший присматривать за мной в Гвендарлин, шёл в компании Рашель Фаули – белокурой и утончённой, как гадкий брат. Младший герцог почувствовал мой взгляд. Глаза стального цвета округлились, изящные губы плотно сжались. Вынужденный покровитель столкнулся с неприятной дилеммой: проигнорировать увиденное или выставить себя в невыгодном свете перед Рашель и такими, как она. Впрочем, в беду угодила не я, а Агния. Помогать моим друзьям герцогиня Виктория не требовала.

Поравнявшись с нами, Рашель расхохоталась.

– Только посмотри на это отрепье, – скривилась она, показательно беря Элиаса под руку. – Так бездарно вляпаться! Хотя чему я удивляюсь? Что с полуцвета взять?

Младший герцог тактично промолчал. Непростое это дело – быть хорошим для всех.

– Ненавижу, – шепнула я, когда парочка удалилась на безопасное расстояние.

Под потолком требовательно заиграл марш, символизирующий начало урока (на перемену учеников Гвендарлин приглашал воздушный вальс). Агния закатила глаза и выругалась. Мы одни. Ни учеников, ни педагогов. На помощь прийти некому, а на теории цветовой магии привлекают ненужное внимание два пустых места. Не замечающая нас обычно Дитрих всенепременно исправит сию «несправедливость».

– Зря ты осталась, – досадливо протянула Агния.

– Знаю, ты бы меня бросила, – ответила я в тон, присаживаясь на ступеньку.

Сокурсница смолчала. Наверняка не знала, как бы поступила, если б мы поменялись ролями. Я и сама не понимала, почему не ушла. Полуцветы должны держаться вместе? Чушь собачья. С Агнией мы вообще не подруги. Из троих так называемых друзей мне ближе Шем. С первого дня проявляет дружелюбие. Не показное, как Кайл. Искреннее.

– Идиотки, – зашипел кто-то выше на лестнице. – Так и знал, что до сих пор сидите.

Агния странно кашлянула, у меня отвисла челюсть. К нам, шустро перебирая ногами и оглядываясь, спускался не кто иной, как Элиас Ван-се-Росса. Собственной персоной!

– Сам ты… – начала Агния, но я шлёпнула её по руке.

Дура! Лучше б угомонила огненный пыл, пока младший герцог не передумал.

Но Элиас не обратил на пленённую лестницей девушку внимания. Поглядел, качая головой, на меня. Будто не Агния, а я опростоволосилась.

– Где твои мозги, Лилит? Кулон использовать не догадалась?

– А?

– Тот, что у тебя на шее висит?

– Э-э-э… Так он же… это… не обладает серьёзной защитой и…

Элиас вздохнул и закатил глаза.

– Моя матушка внушила эту чушь? Ну-ну. В её репертуаре темнить и недоговаривать. Трилистник – мощный тёмный артефакт из тайников семьи. Он не только чужую магию отражает, но и разрушает многие заклятья. Сожми его и тяни силу. Торопись.

Голова загудела, как огретая скалкой тётушки Дот. Мощный артефакт?! Из запасов Ван-се-Росса?! Да отправляйтесь вы непроходимой пустыней!

– Лилит! – Грозный окрик младшего герцога вернул разбежавшиеся мысли на место.

Я сжала трилистник, ощущая кожей каждый изгиб.

Ничего. Обычный металл. Слабый амулетик. Максимум, на что способен, – наградить ведьму её же наколдованными рожками.

– Тянись! – прорычал младший герцог.

Если б передо мной стоял не Элиас, от которого герцогиня Виктория потребовала всяческого содействия моей бедовой персоне, я бы решила, что ученики устроили гадкий розыгрыш. Делегировали самого смелого, а сами наблюдают из-за угла за моими бездарными потугами и ржут, как кони.

– Тянись!

Я сжала кулак сильнее, острые края больно вонзились в плоть: вот-вот кровь польёт.

Первыми тепло ощутили пальцы. Словно коснулись прогретого на солнце песка. От них вверх – к плечу – побежали невидимые лучики, стимулируя каждый нерв. Глаза послушно закрылись, губы зашептали сами по себе:

– Растворись.

Агния охнула и покачнулась. Едва успела схватиться за перила, иначе б кубарем скатилась вниз. Заколдованная ступенька отреагировала на мой приказ, но издевательским образом – прогнулась и вытолкнула ногу пленницы.

– В следующий раз не изображай тупицу, – посоветовал мне Элиас насмешливо. – А лучше запасись антивредительским эликсиром. Хорошее средство против бездарных выходок местных «умников». Побрызгали б на ногу и сразу отклеились. Чего застыли? Хотите, чтобы Дитрих вас до летних каникул не простила?

Элиас хмыкнул и довольный собой умчался вверх по лестнице.

Агния посмотрела на меня как на чудо-зверушку.

– С каких пор у тебя в друзьях полноценные?

– Элиас мне не друг, – огрызнулась я, схватила сокурсницу за руку и потянула в сторону нужного класса. Младший герцог прав. Мы пропустили десять минут урока.

– Не друг? Он по доброте душевной пришёл на выручку?

– Герцогиня Виктория покровительствует моей семье. Мама – лучшая хранительница цветов и трав на юго-западе Многоцветья. Её ценят.

Я не видела лица Агнии, но смешок услышала явственно.

– Поэтому тебе подарили семейный артефакт?

– Наверное, – бросила я раздражённо.

Без язвительных замечаний виски иголками кололи тревожные мысли. Одно дело – глупая безделушка, презентованная с герцогского плеча. Другое – реликвия влиятельнейшей в Многоцветье семьи. Какого демона?!

Гневный голос Дитрих мы услышали шагов за десять до двери. Кто-то прыткий и без нас довёл магиню до белого каления. Она громогласно обещала содрать с наглеца три шкуры и зажарить внутренности до хрустящей корочки.

– Может, не стоит? – предостерегающе округлила глаза Агния.

Но я уверенно взялась за дверную ручку. Не появиться на занятии хуже, чем опоздать.

Дитрих обернулась на скрип и замолкла на полуслове. Взгляд обжёг раскалённым железом, и я поспешила уставиться в пол, отметив мимоходом в уме, что рядом с магиней стоит Нильс Бернарду и трясётся, как травинка перед грозой. Извинения застряли в горле. Хорошо хоть Агнии хватило мозгов пробубнить их под нос. Для Дитрих, разумеется, наши сожаления ничего не значили. Если уж полноценному досталось, полуцветам на милость рассчитывать не приходилось.

– Никакого уважения к древнему магическому колледжу, – процедила магиня яростно. – Кем вы себя возомнили? Полноправными ученицами? Вынуждена разочаровать. Вы никто. Ошибка магии.

Дитрих замолчала и прошла вдоль парт, о чём-то сосредоточенно раздумывая.

– Сядьте на место, – велела она Агнии и Нильсу. – А ты, – тёмные глаза плотоядно блеснули, – останься. Мы обсудим, что такое полуцветы. Ты станешь отличным наглядным пособием.

Зловещая интонация Дитрих встревожила учеников. Никто не посмел смеяться. Себе дороже. Колючие взгляды пристально уставились на меня. Но я спрятала волнение. Не дождутся! Главное, чтобы злость не хлынула. Вряд ли стерве-преподавательнице улыбается подкоптить бледную кожу.