Похоронить Живым!

– Стреляйте!! – и слышны выстрелы уже там.

И вот разорванное тело пополам из песка на них брошен, а за ним и он сам выходит. Герон перемещался подобно тени и скорость огромна у него. Сотен тел подобно отражению следовало за его

движением. Один удар и жизнь угасала. Оскар сам стрелял куда глаза глядят. Они убивали самих себя, пытаясь жизни сохранить, жизнь другого не имела значения. За несколько минут положили головы уже все, и Оскар направляет оружия к старику, тот тихо отходит за каменный столб, что для Оскара был не виден.

– Эй Герон! Он ведь тебе нужен! Отпусти меня или он сдохнет!

Убив последнего солдата, Герон стоит лицом к лицу.

– Его смерть не изменит твою судьбу! Они лишь приманка для идиота!! – и Герон атакует тут его.

Поняв, что смерти ему не избежать, Оскар пускает очередь из автомата, но пальцы убийцы вонзились в мозг, череп раздроблён и тут взрыв гранаты. Пули отскочили от стен камня, и надписи озарились светом. Доктор лежал, держа за голову руками, поднялся пыль и дым от взрыва и вскоре утихло всё во круге.

Поднял голову доктор исторических наук, вокруг лишь трупы.

– Боже за что? – осматриваясь он по сторонам.

С далека подходили новые силы, но из столба прошла смертельная волна, что всех врагов Герона одним лишь касанием лишила жизни.

– Они вам не помешают больше. – услышал голос, доктор, Герона.

– Это вы?! Вы не из этого мира не так ли? Он не видел камень и думал стреляет в меня, в упор.

– Займитесь делом доктор! Мне нужны ответы! Договор всё ещё в силе! – Герон отходит, но у него усталый вид.

– Вы ранены?! – увидев кровь, что текла из его спины.

– Вы ведь не врач!

– Где Рина? Вы спасли её?

– В машине! Разбудите и её!

– Вы благородны, чем большинство мне известных людей! Хотя и ваши навыки мне чужды. Смотрю на вас и понимаю, что жизнь изрядно по вам прошлась.

Погода менялось и подул холодный ветерок. Пески тихо начали уходить снова вниз, поглощая все тела. Герон прислонился к тому столбу и кровь стекала с его спины, он рукой держался об него:

– Доктор возьмите девушку и уходите. Найдите место, где почва твёрже!

– О боже! А как же вы? – устремился он к машине, машину тянула к тому столбу.

Взяв из машины на руки Рину, он устремился к лесу, но пески всё сильнее тянули всех.

– Поторопитесь! – Герон кричит.

– А вы как же? – пытаясь доктор сам спастись.

Герон с плеча снимает лассо и петлю на камень тут же бросает, хоть и это его не спасает и пески всё же его поглощают. Доктор уже рядом с твёрдой почвой, казалось рукой достать, но не как не вступит.

– Проснитесь Рина, я не в силах!

– Вас никто не просил меня нести – она с обидой встала на ноги, и сама почувствовала тяжесть ходьбы.

– Я сейчас, минуточку, ещё немного! – но всех тянула к одной лишь точке.

В кромешной тьме, и доктор и Рина криками падают на туши. Кричат от боли.

– Я, кажется, сломала руку! Ай, вы на меня наступили.

– Простите ничего невидно! Но мы живы!

– Десятый раз уж спички забываю – голос во тьме.

– Герон это вы! Вы живы!? Слышны черкания спичек.

– Хвалю доктор! Возьмите кость их тут полно. Намотайте тряпьё, сделайте факел.

– О боже да тут склеп! – увидев сколько туш гниют и запах был ужасный

– Меня вырвет, простите! – Рина не сдержалась.

– Хотели гробницу вы найти, а боитесь мертвецов? Терпите! – Герон говорил тихим и ровным голосом. Он прислонился нижней части того столба и кровь стекала всё с него.

– Вы ранены! – доктор подходит с факелом.

– Он потухнет сейчас! – Герон, тяжело указывая на факел.

– Я знаю, но для хорошего факела нужна горючее.

– Его здесь полно, возьмите из машин!

– Вам плохо! Я хотела бы отблагодарить вас, за помощь. – Рина жалея его.

– Я не умер ещё! Оплакивать успеете меня! – он дышал тяжело – снимите осколки со спины, если увидите конечно!

– Доктор, факел! Тут ужасный запах!

– Я сейчас! Потерпите мой друг.

По истечению времени они завязали ему раны, чем нашли, вытащили осколки что достали, и факелов хватает теперь у них, чтоб довести дело до конца.

– Тут росписи только на этом столбе! – Рина осматривая всё в округе.

– Вы сочтёте меня сумасшедшим, и вы дорогая Рина, простите, но боюсь нам это не перевести. И даже больше вам скажу. Смотрите, тут полон трупов зверей, что когда-то землю населяли и людей, машины и корабль даже там нашли, древнее наверно нету в мире, но нет песка! Земля стирает их как роспись, что под солнцем освещена. Это очень странно.

– Да вы правы! Я не обратила внимания на это, но как это возможно? – у Рины дрожали колени.

– Думаю, вы догадываетесь не так ли?! – доктор смотрел на Герона – Но не верите!

– Говорите ясней! Мне не до разгадок – Герон устало.

– Камень этот был виден только вам, и вы просили кого- то, чтоб помог он вам, и были услышаны как видно! Те убийцы они не видели его. Я убедился уже в том, когда генерал сам стрелял в меня в упор, не подозревая что я за столбом. И я думаю вы, знали, что произойдёт, когда пули попадут в него. Росписи светились, защищая целостность столба. Вы не ошиблись с местом – это возможно вход в её гробницу.

– Я вас не понимаю доктор! Что вы этим пытаетесь сказать!? – Рина от страха дрожала.

– Она, хоть и мы не знаем имени её, была царицей колдунов!

– Довольно! Колдуны! Бывают и души ищут покоя, не стоит краски вам сгущать! – Герон отказывался в это верить.

– Нам это не расшифровать! Тут слова не ясны! – Доктор настаивал на своём.

– Тут, кажется, есть проход! – крикнула Рина

– Она в глубь идёт! Не зная, что там впереди, отсюда живым вам не уйти. Коле не в силах надписи расшифровать, то уходите! Других я вряд ли уже найду, и я отсюда «без неё, не увидев её» не уйду!

– Мне нужно злата! – Рина у проёма.

– И я свами! – Доктор подходит к ней.

Герон развёл руками. Когда они вышли из проёма, к их взорам открылась ещё одна, по меньше первой, комната, по среди которого стояли три каменные статуи, один из которых держал меч, а две другие были в положении мольбы. Из комнаты, по краям были два узких коридора идущие в глубь гробницы.

– «Дальше будет опасно!» – вытирая пот тихо сказал доктор.

– Есть причина для беспокойства!? – Рина тихо.

– Такие гробницы так просто не заходят! – доктор страшась идти вперёд.

– Я без злата не уйду! -не зная в какую сторону повернуть, сказала Рина.

– Здесь трудно дышать! – доктор кашлял. Герон держал факел в руке и шёл впереди:

– «Столько раз сюда попадал, знал бы, что будет, давно пошёл бы я вперёд! Неужто они были нужны?! Хотел убедиться, что смогу тебя найти, прочитав надписи твои, но похоже я ошибся!» – мыслями себя терзал и увидев дорогу он остановился. – Эй, тут путь с наклоном! Мы идём вниз! Ещё не поздно вам вернуться! – он обернулся – Я накинул петлю на столб. Уходите! «Тело царицы от мародёров должно быть прекрасно защищено».

– Гениально! Успели подумать вы и об этом! – доктор радостно.

– Да, прекрасно, вы великолепны! – Рина восхищённо им.

– Тут несколько проходов! Куда нам идти? – Рина не уверенно спросила.

Герон при свете факела разглядел тень той девушки и тут же устремился к ней.

– Куда вы? Постойте! – крикнула Рина вслед за ним и тут же стена за Героном была закрыта. – Нет!!!…

Герон посмотрел назад и когда коснулся он стены, открылся пол под его ногами, и он с криком сгинул в той тьме.

– За что? – вопрос, который отразил горечь его жизни.

– Доктор! Герон! Стена закрылась! – Рина в панике была.

– Нужно возвратиться Рина! Дальше будет лишь худо.

– Я не уйду без злата! – Рина твёрдо ему отвечала.

– Даже зная, что цена ваша жизнь?! – доктор пытаясь уговорить её.

– У меня нету жизни! Вы видели какая она! Куда мне вернуться, в бордель?! Я не выбирала эту жизнь – она плакала – Если суждено погибнуть, то так тому и быть!

– Я мог бы заботиться о вас, если согласитесь соединить вашу жизнь, с жизнью бедного доктора.

– Вы любезны, но нет! Мне не нужна жалость ваша! Вернитесь! Я найду богатства, и выйду отсюда как царица! – зря сказала она эти слова, та тень словно услышала это, и гневно оттуда отошла!

– Я не брошу вас милая Рина!

Солнца садилась, и та девушка стояла возле каменного столба и в тёмном отражение блестели её глаза, и та петля лассо, открылась. Верёвка также упало вниз, но никто не заметил уже того…

Герон упал на глубокий колодец и факел окончательно погас.

– «О Аллах, всемогущий, за-что караешь?! Его вырывало от вонючего запаха воды. Видать нет справедливости на земле грешной – подумал, как об этом, с верху на него начало литься вода и поняв, что это возможно погибель, Герон словно рыба в неводе бросался от стены к стене пытаясь спастись. Стена из мрамора и гладка и невозможно вцепиться туда. Вода поднималась, поднимая и Герона. И вот проход перед его глазами и втиснулся сразу же туда. Стена за ним закрылась и от страха, что он может застрять здесь, Герон молниеносно продвигается вперёд, не внимая на раны своей спине. И вот наклон и он сползает вниз. В конце дороги одна лишь тьма, но глаза героя необычны и казалась, что видит он, но вся беда в том, воздуха тоже было мало и глаза мутнели у него. Держа руку впереди, пытаясь ощутить он стену, идёт вперёд. Грохот дверей, что закрылись позади и из-за дверей пронёсся дикий вопль погребённого живым. Герон, кулаками бил те двери, но в ответ лишь надписи на нём горели, он отрывисто дышал, и руки были уже в крови. Поставив голову к стене, он сполз вниз. Та тень стояла рядом с ним, но он не видел ту девицу. Раздавленный горем, он с трудом дышал и закончить путь кажись не собирался. Немало времени здесь просидел и дождался бы своего конца, если бы не та девица, что от злости ударила об стену. Звук колпаков, и песок, который начал сыпаться на него со всех сторон. Он понимал, что его ждёт не просто голодная смерть.

Тот каменный столб погружался в зыбучие пески и с ним гробница уходила в глубь. Он ещё не знал, что причиной всего того, что здесь стало, была она. Словно что-то ожидала, она его вперёд вела. Уходя в даль во тьме кромешной, Герон проходил через узкий проём и было вышел, дойдя практически до конца, но почувствовал боль в плече, металлическое жало пронзила его плечо. Оставаясь между двумя стенами, он крикнул от боли. Она коснулась другой стены. И та идёт на встречу Герону. Быть раздавленным – одна эта мысль его угнетало и Герон, забыв про боль, начал дёргать то самое жало. Выбраться, казалось, невозможно, игла практически доходила до другой стены.

– О, Аллах! Помоги рабу ты своему! Неужто дашь мне тут погибнуть, так и не увидев мне её?! – ударял и пытался сломать он иглу, но светились лишь надписи на ней. – Не судьба! – с такою горечью были слова.

Наверняка бы умер там, если не, удачное освобождение. То жало вышло из его плеча, благодаря передвигающейся стене, которая, зажав с начало, она иглу, послужила срабатыванию механизма отвода. Герон, не помня себя прошёл проём, с трудом успев выйти он оттуда, как стены захлопнулись за ним. Он слышал стук собственного сердца, чем всё дальше уходил. Запутавшись окончательно в коридорах, и будучи во тьме он остановился от боли на плече, прислонился к одной стене, силы покидали кажись его.

– А казалось, только в перёд-то идти надо! Прости меня, я не видел ещё тебя, но знаю, что была ты половинкою меня. Ты частичка от меня я знаю это! Слышишь отзовись! Я помочь тебе желаю, ведь в тревоге твоя душа. Знаю если помогу, то не увидимся никогда, но пусть горит моя душа, а тебя от мучений я избавлю.

Она стояла рядом с ним, и казалось тысячелетьями этих слов ждала, прижала руки к себе груди, и вскоре взяла за его руку, и вперёд его повела.

– Кто здесь? – пытался коснуться той руки, но хватал лишь свою он руку – Это ты?! Скажи словечка! – но она лишь привела его к концу пути.

Коснулась к стене, и та открывается перед ними. Там лестницы снова шли вниз, а он уселся на верху и пытался рассмотреть внизу что-то. Та тень ожидала его внизу, а он всё не спешил к ней спуститься. Казалась, что злая уже та была, и вот руку подняла, и словно по приказу потолок уже спускается к нему. У Герона выбор был не большой, спуститься вниз или в лепёшку превратиться. Так и спустился. Он стоял в углу огромной усыпальницы каменного войска, не имевшего числа. Со стен шёл странный отблеск света. Где-то на краю комнаты, его внимание привлекло останки воинов, загородивших маленькую дверцу.

– Где ты? Кто ты такая? – но он не чувствовал уже её. – Не разделили золото. Золото?! Да кому оно нужно если сдохнешь тут?! – Оттолкнув останки мертвецов, он прикоснулся к тем дверям. Они были сделаны из чистого злата, и ему не составило труда открыть уже приоткрытую дверь. Перед ним теперь стояли серебренные воины, они, конечно, уступали числом каменным, но зрелище было не для слабонервных. Почему-то Герон был спокоен, возможно, из-за света. Он дошёл до центра легиона.

– Кто знал, что мне придётся умереть, будучи самом богатом человеком. Его взор был обращён на золотые статуи жрецов, стоявших по кругу.

– Куда это смотрите вы? «Здесь и умереть не жалко» – подумал Герон и вошёл в середину этого круга.

Посохи на руках жрецов опустились и пол открылся под его ногами. Герон упал ещё ниже, прямо на золотые монеты и драгоценные камни. Не обращая пока на это внимание, извиваясь от боли:

– Если я ещё немного упаду, наверное, выйду с другой стороны планеты – встав на колени, он как безумец начал хохотать.

Было очень жарко, и он и так израненный с трудом двигался.

– Судьба издевается над о мной! Куда ты пропала? Выйди и укажи мне путь! Если есть возможность, позволь же спасти тебя, если не жизнь, так может душе смогу покой я принести.

В центре этого «золотого амбара» блестела что-то, и Герон пополз к ней. Человеческие останки, что были разбросаны здесь – руки, ноги, голова. Они дрались когда-то, но победителя не было в этой битве. И явно кто-то полакомился ими, все кости были загрызены.

– Что за звери тут живут?! Не вовремя раны я получил. – дойдя до источника он света, остановился.

Статуя царицы в полон рост, что из злата было, опустились колени его и закрыл руками он лицо:

– Ты красива! Жаль, что я не родился в твоё время. Не в силах я сердцу приказать, а она выбрала тебя.

Та тень стояла рядом с ним и было коснулась его волос, но входит она в тот монумент и из глаз царицы течёт слеза.

Герон, увидев это, коснулся, её лица и кровь с его руки потянулся к её шее.

– Нужна кровь моя, она вся твоя! – в глазах туман и ели держится герой.

Повернулся монумент царицы, и открываются стены, и видит он прекрасный саркофаг.

– Мне больше не выбраться отсюда! – медленно подходит к гробу, та из чистого золота была и золотые, изящные замки, казалось, надёжно хранили тело царицы. Герон коснулся к ним, но в сомнениях была его душа:

– Хотел помочь покой тебе обрести, но не решаюсь не как войти. Что я увижу от твоей красы? -шепнул он сам себе, не зная того, что судьба его уже была решена за него.

Та тень стояла позади, блеснули глаза у той девицы и замки открылись как один, ведь будь иначе, он бы не открыл её, но героя это не одушевила, ели дышал, но крышку не поднимал. Девица та отчаялась кажись и тут Герон услышал гул, что душу хладом заковало. Свет из далека уходил, и тьма приближается к нему. Он замер в холодном поту и глаза искали того врага. Сил не оставалось, и он знал это и потому медленно поднял крышку саркофага и был удивлён, увидев лестницу что шло вниз. Герон вошёл, в тот саркофаг. Стоя ещё у прохода, он не осмеливался смотреть уже вниз.

– «Опять вниз! Дышать невозможно!»

У него не было сил бороться напастью, и спустя немного он смирился судьбою, и тяжело вздохнув начал свой спуск, по дороге потерял сознания и упал вниз. Открыл глаза в конце пути, дышать было очень трудно, он буквально глотал воздух и задыхался. Не удержавшись на ногах, упал, на что- то и упала крышка от чана, и отблеск света снова дало ему надежду. Взявшись за края его, он приподнялся. Внутри чана была вода, которая издавало свет. Чистая и прозрачная как слеза. Герон, взяв в ладонь немного выпил и почувствовав дивный вкус, окунулся головой. Вода не портилась от его крови. Неожиданно для себя он почувствовал прилив сил. Посмотрев назад, он увидел полумраке ещё один чан, прихрамывая подошёл и открыл его тоже. Второй, как и первый излучал свет из воды. Стало немного светлее, и он упал на пол.

– Я здесь сдохну! – с трудом дыша, он начал оглядываться по сторонам. – Как же я помогу тебе!? Лишения воздуха, придумано гениально. – и чуть сознания не потерял.

Комната была маленькой и круглой. В центре колонна там была, и украшен златом она, но при таком свете вряд ли, что можно было отличить. Та тень стояла рядом с ним, но он не видел её. Она взмахнула рукой и прошёлся свет по центу колонны, пошла трещина и, верхняя часть начала подъём. Герон прижался к стене и ожидал своего конца, а свет становился всё сильнее по мере поднятия колонны. Вскоре колонна прекратила движения и грохот прекратился тоже. Герон, отвернул лицо от яркого света. Со временим глаза привыкли к свету, и он одним глазом взглянул на источник, но было невидно ничего, и он встал на ноги, конечно.

В центре лежала та, которая милее жизни стала. Царица златом украшена и в белом одеянии она, и со дня сотворения мира не было чудес таких. Она лежала на чистом зеркале подобно воде она была, словно спала, всё также прекрасна и мила. Её длинные ресницы сохранили свой дивный блеск. Герон, забыв про всё на свете, не отрывая с неё глаза, смотрел остолбенев на месте.

Зажал руку у себя в груди и глаза слезами его полны.

– О, Создатель мой, Ты, прекрасно создаёшь своих рабов, а её ещё прекрасней. Душа моя, ты безупречна! Мне нету жизни там с наружи, и рад, что здесь придёт мне конец. С тобою рядом родная, я буду рад закрыть глаза, но для начала о, мой Создатель, хозяин сущего во всех мирах, помоги мне избавить её от мучений, и чтоб душа покой наконец её нашла, и в судный день от наказания ушла.

Поднялся к ней и как только зеркала коснулся, провалился через неё. Он тонул словно в воде, когда она оставалось на высоте.

– За что, ведь только что нашёл её?!

Попытки удержаться были тщетны, и вот последний миг его в этом мире. Он исчез с горечью жизни на лице, разбив за собой зеркало, и та, кто встречала рассвет, оглянулась к тому столбу, закрыв от горя она лицо, исчезла вместе с ним за одно.

ГЛАВА 2 «Загробный мир»

Зеркало, стоящее у стены, почернело, по середине появились волны и словно тёмные воды океана за бурлили, закипели и выбросили Герона на гранитную плиту. На Героне не была лица, будучи ещё на коленях, опустив глаза он посмотрел на свои руки, делая пару глубоких вдохов и дрожащей рукой потрогал голову свою. Будучи всё ещё на коленях, медленно пощупал себя и пытаясь понять, где он, с опаской напрягая взор, начал осматривать своё окружение. Он был среди ценных вещей бронзовые и золотые статуи воинов, фей и странных зверей.

– Что за наважденья!? Он встал на ноги, но колени всё ещё дрожали.

Хоть его глаза видели во тьме, но, как и все тянулся к свету, и свет этот падал из окна. «Окно» на этой мысли остановился и сам Герон.

– Окно, о Аллах! – закрыв глаза, он медленно с дрожащей рукой, отодвинул шторы. Тёплый бриз подул ему в лицо и вот улыбка на лице. Не веря счастью своему, Герон приоткрывает глаза. Звёздное небо, освещённое утреней зарёй. Лёгкий, тёплый и в чём-то родной бриз утреннего ветра пьянил его.

– Неужто выбрался оттуда? Ты, как всегда, меня спасла, но постой, а где это я? – шёпотом, держась обеими руками за голову, набрав полон груди воздуха он посмотрел вниз и всю радость как ветром вздула. Лицо «затвердела», и он онемел.

Под ним стоял величественный город. И уже сейчас, с первыми лучами солнца, можно было судить, настолько огромен он был. Множество дворцов с куполами, с башнями до небес, гигантские по истине скульптуры, величественные храмы заставляли душу замереть. Город сливался там с горами и от джунглей падал тень на него, словно утерян он здесь давно. Герон сам стоял в одном из самых высоких башен, прекраснейшего замка. Он прислонился к одной стене, чтобы ни упасть и не веря, что с ним происходит тихо молвил про себя:

– Так не бывает. Я, наверное, умер?! Да, -пощупав он себя обнаружил, что ран на нём нет, хоть и был весь он в крови: – Точно, умер! «Сдох! так и есть… а… ы…, – оглядываясь по сторонам – Куда это я попал? Пламя не видно, наверное, в рай» – подумал. – «Да, точно. Куда же ещё?!»

Но тут его внимание привлекло странные голоса и инстинкт отъявленной убийцы, подсказало ему спрятаться, почувствовав угрозу. Нырнул за шторку как в комнату входят две девушки, одетые спадающие складками полотняные одежды с широкими рукавами, а на ногах красивые золочёные сандалии. Был изящный у них вид да, только разговор их для Герона не понятен, хоть и он внимательно прислушивался к ним. Девушки тихо смеялись при этом, не забывая вытирать пыль. Одна из девушек положила пуховину на один столик и внимание Герона сразу же привлекло пергаменты, что были в нём. От любопытства он высунул голову, чтоб хорошо к ним приглядеться.

– Знакомые надписи! – они были схожи с надписями на плите, в её гробнице…

– Аниа фо? (Ты слышала?): – словно, что-то услышав одна из девушек.

– Нео, да асес голд сеус. (Прости, здесь только мы с тобой) – после не большой тишины ответила другая.

В двери кто-то ещё вошёл, девушки положив руки на колени поклонились ему. Показался жрец, то, что он жрец Герон понял по его лысине и по одежде соответствующий скульптурам. Герон был ошарашен, одной рукой взявшись за голову он чуть не потерял сознания там. Его догадки были верны —эта была эпоха династии Атуласов. Ему было дурно и он, наверное, вышел бы из-за шторы, если бы не голос жреца.

– Зиям! (Прочь уйдите!)

Очнувшись от своих мыслей, Герон ещё больше прижался к стене. Девушки же немедленно удалились. Жрец уселся и о чем-то призадумался. В комнату вошли ещё несколько слуг, и с поклоном преподнеся всякие яства, так же в поклоне удалились. Герон был очень голоден и увидев эту благодать про слюнился. Жрец, немного перекусив, вышел на балкон. Дождавшись долгожданной минуты, Герон вышел из-за шторы, быстро набрал рот, чем только смог и опять нырнул обратно. Жрец, видно решил, что-то для себя, так как довольно покачал головой и подошёл к столу.

– Э…: – увидев полупустое блюдце, почесал голову не помня, когда же он, всё это съел.

– Амоату эффарие соот, огоно нама?! (Мысли к обжорству привели, когда успел?) – с этими словами он покинул комнату.

Герон добил всю еду, которая здесь была и допивая бокал:

– Чудес в мире, не бывает! Я бы подумал, что все это мне

сниться, но во сне так ясно вкус еды, кто ощущает? Загробный мир. Живу ли я?

Весь день он простоял у балкона не решаясь выйти из комнаты, ведь он рисковал наткнуться на «местных жильцов». Войти в комнату и то он не решался, что увидят кто его. А там внизу, мир казался таким спокойным – синяя чистое небо, пения птиц. И вот он решился к ночи, уйти прочь, убраться отсюда.

– Меня не должны здесь поймать! Хоть бы знать живу ли я или нет надежды. Время не пронзал ещё никто.

И смыслю этой он дождался темноты. Герон вышел на балкон, а оттуда вниз кося. Карабкаться по стене не составило ему труда. Фигуры разных всех зверей и узоры, что взгляду были так приятны, послужили здесь ему. Тёплый бриз пьянил его, и на высоте сто сорок метров, прижавшись всем телом он к стене.

– Вниз, не надобно нам смотреть! Смелей Герон, вот другой уже балкон!

Осталось совсем немножко, чтоб дойти ему туда, но что такое, боль в ноге.

– Ай, что такое? Что это здесь?!

Птичка странная какая, голова словно молоток, клювик острая дробилка, уселась в ногу и давай клевать его. Хохолком всё машет птичка, не отставая от него.

– Кыш, кыш, мерзкая ты птичка. Убирайся от меня! Птичка всё клюёт его. Невыносимая уже боль. Герон, зажав все зубы попытался встряхнуть её, попытка вроде удалась. Птичка отмахнулась немного и снова в ногу.

– Кыш, кому я говорю, перьев летучий ты мешок!

Кровь уж с ноги выходит, а птичка всё клюёт его. Терпенью тут ему конец, и забыв про всё на свете.

– А! Шакал паршивый!! – и попытался поймать её. Рука проходит через него. При этом деле потерял он равновесье и чуть не свалился с вышины. Схватившись за голову каменного гаргульи, с трудом удержался, на лету. Птичка словно раздвоилась и снова сошлась, уселась в руку ему и опять взялась за своё.