Девушка с проблемами

– Я сейчас, – почти прокричал он, выскакивая из кабинета. Хоть дверь и захлопнулась, Ириска превосходно слышала его топот по коридору. Потом все стихло. Но вот снова шаги. Судя по всему, гений возвращается не один.

Вместе с брюнетом в кабинет вошел другой брюнет. Вроде тоже красивый. Но Ириска уже не доверяла первому впечатлению.

– Это она? – сурово спросил второй брюнет. Как будто в кабинете был кто-то еще.

– Она, – обреченно кивнул гений.

Второй подошел к кушетке. Ириска выпрямилась и насторожилась. Он смотрел на нее сверху вниз. Нехорошо так смотрел.

– Девушка, вы утверждаете, что вчера были кошкой?

– Правильно, – подтвердила Ириска, все больше сомневаясь, что ей здесь помогут.

– И от нас вы чего хотите?

– Ну вы же врачи? Может, я заразу какую-то подхватила? Или вдруг у вас похожие случаи были, и вы знаете, как мне обратно в кошку превратиться?

Подозрительный брюнет переглянулся с гением. Гений попытался что-то осмысленное изобразить с помощью глаз и бровей, но вышло не очень.

– Я думал она шутит.

– Она ведь не одна пришла? —задал вопрос второй растерянному гению. – Девушка, – почти заорал он, повернувшись к Ириске. Та даже уши прикрыла. – Вас кто-то ждет в приемной?

– Да, – не совсем понимая, куда он клонит, ответила Ириска.

– Вы сейчас посидите в соседнем кабинете, а я скажу нашему администратору, чтобы привела вашего спутника.

Это еще зачем? Они что хозяину собираются ее сдать? Нет, нет, нет – так дело не пойдет.

– Я не поняла, вы знаете или нет, как превратить меня обратно в нормальную кошку? – на всякий случай спросила она. – Может ягненок вчера был несвежий?

– Разберемся, – неубедительно пообещал подозрительный. – А пока идите в соседний кабинет и ждите там.

Ириска встала, но вместо того, чтобы проследовать туда, куда указал подозрительный, рысью бросилась к двери и, оказавшись в коридоре, пока те двое не опомнились, помчалась обратно на ресепшен. Позади раздавались какие-то крики, но они лишь подстегивали Ириску бежать скорее.

– Уходим! Быстро! – заорала она, как только увидела хозяина и Аркадия. – За мной!

Наверное, у нее был настолько испуганный вид, что оба мужчины, не задавая вопросов, бросились за ней к выходу, на ходу скидывая бахилы.

– Приходите еще! – крикнула им вслед белая фея.

Глава четвертая

Молча, но быстро троица добралась до машины, заскочила внутрь, тревожно переглядываясь.

Закрылись. Дима включил двигатель и вырулил со двора, разогнав ораву голубей, собравшихся на совещание возле огромной лужи. До осени оставалось еще пару недель, но дожди в последнее время зачастили, как будто сентябрь пришел раньше времени и, не желая ждать в приемной, назойливо стучался в дверь.

Отъехали, при этом Аркадий то и дело нервно оглядывался и повторял: «Ну, Дим, быстрее, быстрее». Дима ехал быстрее, благо субботняя полусонная Москва еще толком и не проснулась – стояла пустая, дышала полной грудью, готовясь к неспешному выходному дню.

Прошло минут пятнадцать, когда Дима, вдруг очнувшись от наваждения, внимательно посмотрел в зеркало дальнего вида и спросил.

– А куда мы, собственно, едем? И почему бежим? Ты все узнала, что хотела?

Ириска, устроившись позади с ногами, смотрела из-под челки, занавеской упавшей на глаза. Открывать шторы и смотреть на хозяина она не спешила.

– Не, не вышло ничего.

– В смысле? – поднял брови хозяин и повысил голос. – А кого лешего и куда мы гоним?! У тебя есть какой-то план?

Если бы она знала. Фр-р-р.

В воздухе запахло скандалом, и Аркадий поспешил вмешаться.

– Дим, а ты отдал Ирине записку?

– Какую записку? – ухватилась за возможность сменить неприятную тему и не раскрывать истинную причину побега из клиники, Ириска. – Мне записка? А покажите.

Одной рукой придерживая руль, хозяин неохотно достал из кармана брюк сложенный вчетверо листок и передал назад.

Повертев бумагу в руках, Ириска, которая, как вы догадываетесь, грамоте не обучена, тянула время, чтобы подумать.

– А от кого записка?

– От девушки той. С ресепшен, – ответил Аркадий, не скрывая любопытства. – Может, прочитаешь?

– Может, и прочитаю, – согласилась Ириска. Но как? Отдать её хозяину или Аркадию? А так ли она им доверяет? В конце концов, помогают ей не по доброй воле, а по принуждению. А сам факт, что записка получена от неприятной белой феи, вызывает вопросы: чего это ей вдруг с Ириской секретничать вздумалось? – Читали? – подозрительно посмотрела она в хозяйские глаза, отражавшиеся в зеркале. Тот зло на неё зыркнул в ответ, фыркнул (ну точно кот породистый! Отличный бы из хозяина экземпляр вышел), и вновь переключил внимание на дорогу.

– Не так я воспитан, чтобы чужие письма читать, – ответил он, когда Ириска уже перестала ждать ответ.

Хорошо. Раз хозяин говорит, что не читал, значит не читал. Не такой он человек, чтобы врать. Ниже своего достоинства считает. Настоящий кот!

– Остановись, – решение Ириска приняла внезапно, а хозяин от неожиданности так резко ударил по тормозам, что они чуть не въехали в зад маленькой голубенькой машинке, хозяйка которой высунула в окно злое лицо и долго некрасиво открывала рот. Окна в их машине были закрыты и поток её негодования, ударившись о стекло, грязевыми лепешками стекал вниз.

– Спятила? Угробить нас решила?

– Это как бы ты нас чуть не угробил, – парировала Ириска. С хозяином похоже только так надо. – Подождите меня, я сейчас.

Не дожидаясь реакции мужчин, она выпорхнула из машины прямо на проезжую часть и чуть не оказалась под колёсами другого автомобиля, который сразу же умчался прочь, и мнения его водителя на свой счет Ириска не узнала.

– Осторожнее, Ира! – разволновался Аркадий.

– Слушай, – крикнул одновременно с другом хозяин, – ты ещё немного на дороге постой, и наша проблема решится сама собой.

Ириска дёрнула плечами и прямиком, виляя между гудящими машинами, ломанулась на противоположную сторону.

Там, у магазина, на ящиках сидели рядком старушки, предлагая прохожим цветы и зелень.

Ириска направилась к крайней из них.

– Можете мне помочь? Вы умеете читать?

Старушки с любопытством повернули к ней головы.

– Да вроде не в маразме ещё, – осторожно высказалась крайняя. – А тебе зачем?

Без лишних слов Ириска всучила ей записку.

– Нате, прочтите мне. Да только без обмана.

Старушки переглянулись.

– А сама чего?

– А я вижу плохо, – быстро сориентировалась Ириска.

Крайняя внимательно оценила Ирискин наряд. Та не знала, но Дима на шмотки для неё не поскупился

– А некогда нам, – с наглецой в голосе ответила крайняя, подумав. – Нам товар продавать надо.

– Товар? – непонимающе переспросила Ириска.

Старушка обвела строгим взором невзрачные букетики зелени. Ириска такое не ела, но видела пару раз на столе в тарелках у баб хозяина.

– Может, петрушку возьмёшь? Или укроп? Или, вон, астры?

– А они вкусные что ли? – Ириска с сомнением оглядела разноцветную зелень. – Над вид не очень, – понюхала, сморщилась и чихнула. – Гадость ваши астры.

– Ах, гадость? – разозлилась крайняя. – Тогда сама свои бумажки читай.

Не, так не годится. Придётся брать.

– Ладно. Давайте ваш товар.

Старушка победно улыбнулась.

– Тысячу рублей! – её соседки загудели, восхищаясь предпринимательской жилкой крайней.

– Чего? – переспросила Ириска.

– Это недорого, – затараторила крайняя. – Или тысячу рублей, или сама читай.

Никаких тысяч у Ириски не было.

– А взять их где?

К крайней вернулась наглость и самоуверенность лисы.

– Да вон хоть у кавалеров своих, в машине которые на нас пялятся.

Хозяин и Аркадий, открыв окна, с интересом наблюдали за действиями «своей проблемы».

Ириска думала меньше секунды.

– Никуда не уходите, – и бросилась обратно.

Вновь благополучно избежав пары столкновений, она, отклячив зад, наклонилась.

– У вас тысяча рублей есть?

– У меня только карты, – пожал плечами хозяин. – А тебе зачем? Дадим тысячу, и мы в расчёте?

Но Ириска уже переключила внимание на Аркадия.

– Миленький, дай тысячу рублей.

Тот покорно порылся в карманах всего, что было на нем надето, извлек из разных мест четыре мятые бумажки, протянул Ириске.

– Вот. Только восемьсот.

Ириска задумалась.

– А это больше тысячи или меньше?

Дима присвистнул и засмеялся.

– Ой, зря ты ей, Аркаша, деньги дал. Боюсь, это все-таки не наш пациент.

– Отстань, – внезапно поднял бунт Аркадий. А затем уже совсем другим тоном обратился к Ириске. – Это меньше, но не сильно. Не обращай на Диму внимание. Он бирюк по жизни.

На лице хозяина появилось кислое выражение. Он пробормотал что-то вроде «ну-ну», но больше ничего вслух говорить не стал.

Ириска схватила деньги и побежала обратно через проезжую часть.

– Вот, – протянула она старушкам. – Больше нету. Читайте записку.

Крайняя старушка, не торопясь, пересчитала деньги, покачала недовольно головой, но записку развернула.

– «Приходи в двенадцать, в кафе напротив ветклиники – такое синенькое здание с кошечками. Одна приходи. Разговор есть», – крайняя прочитала, вернула записку Ириске, оттянула длинный рукав легкого синего платья и посмотрела на циферблат стареньких часов на изношенном коричневом ремешке. – А время-то уже без десяти. Не успеешь, поди. Стой! Стой, кому говорят! – Ириска занесла ногу, чтобы перешагнуть поребрик, но послушно затормозила. – Астры возьми. Я честный бизнесмен. И укроп. Да смотри, чтобы на зубах не осталось.

Даже Аркадий не смог скрыть удивления, когда Ириска влетела в машину с охапкой астр в одной руке и тремя пучками укропа в другой. Но задать вопрос не успел. Его опередил Дима.

– Теперь на кладбище? Ритуалы проводить? Или это нам с Аркашей за труды наши субботние?

Вместо ответа Ириска похлопала его укропом по плечу.

– Поехали обратно. К больнице. Только до клиники не доезжай. Остановись поблизости за углом где-нибудь, чтобы вас не видели, и ждите в машине.

– Не так я планировал провести эти выходные, – вздохнул хозяин и включил зажигание.

Пока он сосредоточился на дороге, Ириска, улучив момент, нежно прильнула к враз растаявшему Аркадию, который уже не с удивлением, но с упоением вдыхал исходивший от Ириски укропный аромат, и шепотком, который щекотал кожу за ухом Аркадия, спросила.

– Что такое кафе?

Все она рассчитала правильно. Без мудрёной операции по введению Аркадия в транс, недоумения не избежать.

А так он, слабо соображая, что говорит, рассказал, что кафе – это место, где люди могут купить вкусную еду и съесть её в приятной атмосфере.

– За эти, как их… деньги? – уточнила Ириска, судорожно проводя логические параллели в голове.

– За деньги, – восторженно подтвердил Аркадий.

– Тогда мне нужны деньги. Срочно. Много.

Не открывая нежного загипнотизированного взгляда от Ириски, Аркадий достал из портмоне карту и передал ей. А, он ещё ей какие-то цифры назвал. Велел запомнить. Ну с памятью у кошек все в порядке. Поэтому никогда – слышите? – никогда не обижайте кошек. У них очень хорошая память.

Укроп и астры Ириска, выходя, оставила в машине.

– Присмотрите! И чтобы астры не ели без меня! Я пересчитала!

Глава пятая

Скрывшись за углом, Ириска быстро нашла здание с кошечками (синее оно или нет – потом разберемся, когда будет время цвета выучить).

Кошечек было две: одна на вывеске – гибкая, как волна, с горящим взглядом. Вторая – толстая, ленивая – лежала на крыльце и дрыхла.

При виде Ириски толстая открыла один глаз, которым сверкнула почти так же, как ее нарисованная гибкая товарка, удивленно повела усами, но даже лапой не пошевелила. Лень.

Ириска подумал, что, если бы этот день ничем не отличался от предыдущих, она, пожалуй, тоже лежала сейчас после плотного завтрака на подушке (хозяин обычно против, но к этому часу его дома и след простыл). Эх, сейчас бы на подушечку, под солнышко, лучи которого сквозь шторы на подушечку падают. А не это вот все.

И тут она поняла, что опять проголодалась. Как ни странно, но высосав почти всю свою недельную норму кошачьей еды, кошка не наелась.

– Вам столик на одного? Есть прекрасное место у окна, – не успела Ириска, обогнув толстую кошку (чтобы не потревожить ее полуденный сон), открыть дверь, как перед ней возник юный представитель человеческого рода кожаных с длинными волосами, собранными в хвост. Тонкий, с изгибом. Как у гладкошёрстной кошки.

Заведение, быстро сориентировалась Ириска, пустовало. Белая фея еще не припорхнула.

– На двоих, – ответила она. – Лучше не у окна. В углу, – мало ли, хозяин пройтись захочет, увидит ее здесь. – И еды мне принесите. Побольше.

– С меню желаете сначала ознакомиться? – предложил официант.

Ириска тряхнула гривой.

– Некогда. Несите все, что есть.

Если юный представитель рода человеческого и удивился, то и хвостиком своим тонким не повел.

– Сию минуту.

Ждать, разумеется, пришлось куда больше минуты. Ириска успела умять весь хлеб, который ей принесли вместе со столовыми приборами, пользоваться которыми она не планировала. Феи так и не было. Несколько раз Ириска уточнила у официанта время – он принес ей какую-то кислую воду в плоской миске. Ириска ее вылакала, поморщилась и решила, что кошачья еда все же вкуснее.

– Пятнадцать минут первого, – сверившись с телефоном, ответил юный представитель, с усилием притягивая нижнюю челюсть обратно. – Может, вам водички принести? Это для рук было, – тихо промямлил он, чтобы не обидеть гостью.

– А давайте молока! – развалившись, приказным тоном ответила Ириска. Гулять, так гулять. – Молока для морды мне!

Постепенно тарелки с яствами стали заполнять стол. И запах от них исходил уже не такой отвратительный, как от кислой воды.

К тому моменту, как Ириска услышала: «Ого! Неплохо! Я тоже проголодалась. И как тебе местная кухня? Не то, что отбросами с человеческого стола питаться, верно?», бывшую кошку было едва видно из-за глубоких и плоских тарелок и вьющего над столом пара от горячих блюд.

Ириска подняла глаза и в скромной, но сияющей улыбкой киске-блондинке, едва узнала белую фею.

– И чего уставилась? – не переставая улыбаться, сказала фея. Для встречи с Ириской она сняла медицинскую форму, а точеную, с волнистыми изгибами, которые фея подчёркивала каждым движением, фигуру плотно облегал белый блестящий латексный костюм. Официант, не обративший и малейшего внимания на Ириску, вытаращился на фею, боясь моргнуть, чтобы за это время видение не исчезло. А вскоре к нему, торчащему соляным столбом в углу, присоединился еще один официант, повар, управляющий и старик-гардеробщик.

Фея грациозно стянула с шеи шарф, повела носиком, втягивая запахи, витавшие над столом, и хищно прищурилась, обнаружив среди Ирискиного застолья щучьи котлетки.

– Это, чур, мое! – не дожидаясь ответа, она вырвала тарелку с котлетками прямо из-под Ирискиного носа. Вилкой и ножиком фея пользоваться не стала. Схватила пышную ароматную котлетку в руку, провела по ней языком, слегка надкусила, обняв ее, как чехлом, бархатными в красной помаде губами. Краем глаза она уже по привычке наблюдала за реакцией мужчин.

Мужчины хором охнули.

Ириска восхищенно покачала головой. Вот это мастерство! Надо на хозяине потренироваться. А то он злой что-то сегодня.

– Так ты тоже кошка! – воскликнула Ириска. Это не вопрос. Утверждение. Таким великолепием, эгоизмом, уверенностью, что мир создан для нее, может обладать только настоящая кошка.

– Т-сс! – на секунду оторвавшись от щучьих котлеток, прошипела фея, но котлетки здесь готовили так отменно, что она почти мгновенно забыла про Ириску и, мурлыкая, продолжила трапезу.

Мужской хор слабо пискнул.

– Но.., – Ириска хотела сказать, что фея сама ее позвала. Для чего? Чтобы жрать ее котлеты? Но фея помахала лапкой в воздухе. Мол, не мешай.

Тут Ириска психанула. Вскочила, молнией дотянулась до феи – хотела по щекам когтями пройтись, но фея отреагировала не менее быстро и увернулась (котлетка, правда, на пол упала).

Увернулась, да не совсем. Клок волос у феи вырвать Ириска успела. И мечтала она об этом еще с тех пор, как фея перед хозяином хвостом мела.

С трофеем в кулаке Ириска, как ни в чем не бывало, вернулась на место. Фея долго и с явным сожалением смотрела на упавшую котлетку, пока ее поднимать не бросились, сбивая друг друга, оба официанта, повар, управляющий и старик-гардеробщик. Только когда в результате легкой драки котлетку разметали по всему кафе, фея с грустью отвернулась.

– А ведь по правилам пяти секунд, я могла ее спокойно съесть. Ну да ладно, – махнула она лапой и тут же забыла про котлетку и вырванный клок волос. – И давно ты стала человеком?

– А ты? – вопросом ответила Ириска. Она так просто с боевой тропы сходить не собиралась.

Но собеседницу Ириска своим тоном ничуть не смутила. Фея откинулась на стуле и задумчиво подняла глаза вверх.

– Дай подумать, – она стала загибать пальцы и перечислять. – Егор, Антуан, шеф, Ваня, опять шеф, Серж… Три года. Точно – три года, – удовлетворенно мурлыкнула она.

Ириска приуныла. Три года?! И она все еще человек. Значит ли это, что сделать ничего нельзя? Неужели придется приспосабливаться?

Тогда какого черта ее звала? Нет, рано отчаиваться.

– А много таких, как мы? И как ты вообще догадалась, что я кошка?

Фея недолго отвлеклась на драку: старик-гардеробщик оседлал управляющего и, напоминая отчего-то Чапаева, гнал того в бой на официантов. Повар потрусил на кухню за ножами.

– Ты – первая.

– Что? – Ириска не сразу поняла, что, увлеченная сражением, фея, тем не менее, вернулась к разговору.

– Ты первая кошка, которую я встретила с момента своего превращения. А узнала – потому что шефа своего прослушиваю.

– Зачем? – удивилась Ириска. Хотя ее-то какое дело, с другой стороны?

– Чтобы шантажировать, конечно. Как еще одинокой кошке выживать в мире людей? – и она лизнула лапку, которая еще пахла щучьей котлеткой.

Действительно. Ириска согласно кивнула. Без шантажа бедной кошке никак не справиться.

– То есть ты все слышала? – тем не менее, уточнила она. В глубине души она надеялась, что фея ее каким-то другим образом вычислила. С помощью кошачьей интуиции, например. Или кошачьего сердца.

– Именно, – фее пришлось спрятать ногу под стол – до нее докатился один из официантов в переставшей быть ослепительно чистой форме. В зубах у него была половина котлеты. – Если бы я раньше узнала, то уж, между нами, кошками, посоветовала держать рот на замке – людям доверять нельзя.

– Никому? – Ириска невольно покосилась за окно. Где-то там за поворотом ее ждал хозяин. И Аркадий, конечно.

– Никому, – отрезала фея. На этот раз ее голос прозвучал жестко. А в глазах сверкнула кошачья ярость. На мгновение. Было и пропало. И вновь ленивое обманчивое выражение сладкой безмятежности. Но Ириска-то знала – в любой момент фея пустит в ход свои наманикюренные когти с острыми пиками на конце, с прекрасной длиной для царапания разной степени тяжести. – Предупредить тебя я, конечно, не успела. Но на случай, если хватит ума сбежать до того, как шеф позовет санитаров из психушки, я написала записку и передала ее твоему сладкому. Кстати, – протянула она медовым голосом, – не против, если мы с ним познакомимся поближе? Мальчик он богатый. Я богатых люблю. И на мордочку ничего.

Ириска привстала, оперлась о стол, случайно попала лапой в миску со сметаной, но несмотря на несвойственную ей неуклюжесть, угрожающе зарычала. Хотя со стороны, наверное, смешно: вся в сметане и рычит.

– Нельзя! У него уже есть кошка!

– Ну нет, так нет, – спокойно пожала плечами фея. – Что ж мы не разбредемся по миру? Ты, кстати, как – хочешь обратно кошкой стать или человеком остаться?

Ириска, которая вернулась на место и начала слизывать сметану с руки, чтобы успокоить нервишки, замерла и вскинула на фею изумленный взгляд.

– А что? Можно обратно?

Их милую беседу прервал повар. Он перешагнул через все еще катающихся по полу официантов (управляющий      и старик-гардеробщик, прижавшись спина к спине, отдыхали у барной стойки, а бармен, который единственный не участвовал в разборках, наливал им лечебной настойки, которую неподражаемо готовила его бабушка – вот это отступление получилось! Толстовское, можно сказать!) и подошел к столу, за которым завтракали кошечки. Ножи, прихваченные с кухни на всякий случай, он заткнул за пояс.

На Ириску повар внимания не обратил. Зато на фею смотрел так, как будто она минтай.

– Мария Андреевна, вам все нравится? Да если бы знал, что вы так рано сегодня, уж я бы расстарался!

К удивлению Ириски, и фея посмотрела на повара совсем не так, как на всех прочих котов… тьфу, мужчин. При виде него взгляд ее потеплел, а улыбка перестала быть невыносимо чаюющей (Ириске не терпелось научится улыбаться так же).

– Ну что ты, дорогой – твои щучьи котлетки были на высоте. Как всегда, – она грациозно поднялась со стула, приблизилась к повару (лет сорок ему, старик совсем. Не то, что хозяин) и поцеловала в горячие от долгового пребывания на кухне щеки. – Божественны!

«Эх», – разочарованно выдохнули администратор, старик-гардеробщик и официанты, которые хотели присоединиться к дегустации настойки, но получили от администратора по рукам.

– Стараюсь, Мария Андреевна. Они всегда вас ждут. Вот вы придете внезапно и удивитесь, – он пробормотал, теряясь, а на щеках и на лбу выступили красные пятна.

– Полно тебе, дорогой. Ты молодец. Как и всегда. А теперь ступай. Нам с подружкой поболтать надо наедине.

– Конечно, конечно, – смутился еще больше повар и попятился в сторону кухни.

Как только он ушел, Ириска спросила.

– Чего это ты его так привечаешь? Из-за котлеток что ли?

Фея презрительно смерила Ириску взглядом.

– Ты домашняя?

– Чего? – рядом с феей Ириска чувствовала себя туповатой.

– Дома, говорю, жила, до того, как человеком стать?

– Ну да, – подтвердила Ириска. И у нее возникла догадка. Не все так плохо с ее мозгами. – А ты…

– А я жила улице. Не поверишь, но кошкой я почему-то не особенно нравилась людям. Не вызывала умиления. Даже, когда котенком была. Никто в восторге от меня на мраморную говядину не раскошеливался. Кроме него, – и фея кивнула в сторону двери, за которой скрылся повар. – Я несколько месяцев при этом кафе обитала. В подвале. А он меня кормил. Два раза в день. Да повкуснее старался. Так что, если кто-то, – тут она зачем-то выразительно посмотрела на Ириску, – если кто-то его обидит, ему не жить. Обещаю.

– А как ты стала человеком? – Ириска решила вернуть разговор в полезное и безопасное русло. Она сразу почувствовала, что фея не врет. Точно убьет. Интересно, а сама Ириска за хозяина так сможет? Все-таки в отличие от повара хозяина почему-то жалко не было. Хотя кормил он ее в бытность кошки недурно.

– Меня сбила машина. Машина моего нынешнего шефа. Он то ли не заметил, то ли не захотел заметить. Я полуживая несколько часов валялась возле кустов, пока мой повар не закончил работу и не нашел меня там. Именно он и отнес меня в клинику.

– Где ты работаешь сейчас? – догадалась Ириска.

– Конечно. Она же напротив кафе. Отнес, заплатил за лечение, обещал утром вернуться и забрать. Но утром я проснулась человеком.

Что-то непонятное, незнакомое испытала Ириска в тот момент, когда фея произнесла последнюю фразу. Как будто ее к фее на короткий момент притянуло магнитом, и они стали как одна кошка.

Думали, как одна кошка, вместе боялись, изворачивались, испытывали страх, растерянность, злость.

И одна единственная мысль: делать дальше что?

«Делать дальше что?» – стучало в голове у Ириски с тех пор, как она поняла, что стала человеком.

– Делать дальше что? – первое, что я подумала, проснувшись к клетке. На счастье, в больнице при ветлечебнице кроме меня ночевала только глухая болонка. Она, кажется, даже не поняла, что произошло.

– А что произошло-то? – нетерпеливо перебила фею Ириска. Чувство единения прошло, но облегчение, что не одна она пережила весь ужас перевоплощения, вызывало к собеседнице что-то вроде симпатии.

Хотя Ириска и не забыла, как фея покушалась на хозяина.

Фея налила себе и Ириске молока из графина в бокалы, выпила свой залпом, неторопливо облизала белые усы.

– Утром, ранним утром после того, как меня сбили, я проснулась от того, что тело затекло, а пошевелиться ни задней, ни передней лапой не получилось. Я запаниковала, задергалась, закричала. Но никто меня не услышал. Глухая болонка даже ухом не повела. Дура. Зато мне удалось скинуть клетку со стола. Она упала, дверца открылась, и я оказалась на свободе. Какое-то время понадобилось, чтобы прийти в себя. Лапы занемели – жуть. Хорошо, хоть меня не в клетку для мышей засунули, а то бы вообще расплющило.