Великие Спящие. Том 1. Эпилог

И К’ирсан, сцепив зубы, вновь позволил «взрослой» маске полностью перехватить контроль над телом…

«Проклятье, надо терпеть! Надо терпеть и ждать!! До конца, до победы!!!»

Глава пятая

Просыпался Бу тяжело, как с жуткого похмелья или может даже хуже. Он, правда, не очень понимал, откуда теперь знает каково это – быть пьяным, – но в том, что сравнение верное, не сомневался ни капли. Голова раскалывалась от боли, кожу лица стянуло, руки-ноги по ощущениями распухли точно колоды, а желудок содрогался от желания выплеснуть своё содержимое Порченному на грудь.

– Бу – голова, чтоб я сдох!! – простонал он и в ту же секунду замер от звучания собственного голоса.

Что-то определённо было не так. От новизны происходящего даже отступила тошнота, а под черепной коробкой перестали неистовствовать те мелкие ублюдки, что доселе с такой яростью долбили молотками в височные кости.

Бу разлепил слипшиеся из-за какой-то дряни глаза и подозрительно уставился на дно полуразвалившейся телеги, служившей крышей для его «дома».

– Какой ещё, к хфургу, Бу?!! – медленно проговорил он, и с каждый сказанным словом, его голос менялся всё сильнее, а эмоции становились ярче. – Айрунг, сын трахнутой хаффом шуши, тебе что было поручено сделать?! Ты куда меня засунул?!!

Бу – точнее уже явно не Бу, но кто именно пока не удавалось вспомнить – попробовал встать, однако с координацией возникли определённые сложности. Он со всего маху бахнулся головой о гнилые доски, вскрикнул и снова рухнул обратно на спину.

– Да чтоб тебя!!! – выругался Бу, пытаясь волевым усилием унять мельтешение жёлтых точек перед глазами.

Как ни странно, попытка увенчалась успехом. Мало того, с возвращением нормального зрения начала отступать ещё и головная боль, так что уже через минуту-другу «Бу» уже мог достаточно ясно соображать и адекватно воспринимать реальность… к большому своему сожалению.

– И почему здесь так воняет??? – прохрипел теперь уже окончательно чужим голосом Бу и медленно провёл ладонью по странно незнакомому лицу.

Появилось ощущение чего-то липкого и противного. «Порченный» медленно поднёс руку глазам и… увидел размазанные по коже зелёные сопли.

– А-ааа!! Айрунг, ненавижу!!! – простонал он, спешно переворачиваясь на бок и всё-таки выплёскивая наружу содержимое желудка.

Впрочем приступ продолжался недолго. Уже через несколько минут спазмы закончились, и «Бу», с отвращением вытерев ладонь о пучок соломы, принялся приводить в порядок лицо.

– Бу – голова! – сложились сами собой чудные слова. И в тот же миг «Порченный» взорвался. – Тьфу!!! Какой ещё к мархузу Бу?! Я… я… – Он натужно пытался вспомнить своё имя. И хотя каждая попытка достучаться до находившейся в хаосе памяти отдавалась болью не то что в голове, а во всём теле, «Бу» продолжал стараться. Причём делал это настолько упорно, что не мог не добиться успеха. – Я – льер Бримс! Сильнейший маг своего поколения, Архимаг Нолда и… и…

Последняя мысль почему-то постоянно от него ускользала. Бримс попробовал сосредоточиться, веря, что и на сей раз покорит бунтующий разум, что вот-вот вспомнит нечто очень важное, однако вместо ответа на волнующий его вопрос ощутил удар, вспышку боли и гогот мальчишек, швырнувших в городского дурачка гнилым орехом.

– Глядите-ка, парни! Наш Бу опять в своё логово забрался. Совсем обленился Порченный! – прокричал самый горластый из них, а его в один голос поддержали ещё двое или трое. – Бу! Бу!! Вылазь, Бу! Время плясать и нас веселить!!!

Под телегу снова полетели орехи, огрызки друлов, а один из малолетних гадёнышей и вовсе принялся тыкать в «Бу» тонкой, видно недавно срезанной, веткой ясеня. Что, собственно, и стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Бримса. Поймав очищенный от коры прут рукой, он резким рывком отнял его у малолетнего хулигана и выкатился из-под телеги.

– А-ааа! Он мне руку оцарапал! – заорал лишившийся оружия сопляк, дуя на покрасневшую ладонь.

Затем озлился и, уже не думая о последствиях, попытался ударить «Порченного» ногой в лицо. Да не просто ударить, а так, чтобы попасть носком ботинка по зубам.

Вот только перед ним был уже совсем не Бу…

Бримс пусть до конца так и не освоившийся в новом теле, всё равно оставался Бримсом – волевым и опытным бойцом, всегда и везде готовым сражаться с любыми врагами. И тот факт, что здесь и сейчас таковыми для него были уличные хулиганы, дела не меняли.

Простым наклоном убрав голову с траектории движения чужой ноги, он заставил любителя поиздеваться над убогими промахнуться и потерять равновесие. Пацан даже охнуть не успел, как его закрутило вокруг своей оси – вложился в удар он от всей своей уже начавшей гнить душонки, – а последовавший вслед за этим пинок по опорной ноге и вовсе вынудил крайне неудачно грохнуться на брусчатку.

– А-аа!!! – теперь уже завизжал он, видимо как-то повредив левую руку.

Однако подробности Бримса не интересовали. Враг, пусть даже пока ещё мелкий и щуплый, выведен из строя, а остальное неважно. Гораздо больше его волновала реакция товарищей невезучего щенка. Ну как одумаются, поймут, что добыча показывает зубы, и отступят?

Увы, не отступили. Ругаясь и богохульствуя, периодически посылая Бу к Владыке, они сжали кулаки и ринулись «на слишком много взявшего на себе дурака». На счёт дальнейшей участи Порченного можно было не сомневаться – привыкшие к безнаказанности сопляки вряд ли стали бы сдерживать удары, а распробовав кровь, точно не смогли бы остановиться.

– И почему мне кажется, что я в вашем возрасте был умнее? – пробормотал себе под нос Бримс, быстро поднимаясь на ноги и перехватывая прут поудобнее.

Судя по росту, а также по некоторым внутренним ощущениям, Бу был значительно взрослее своих противников. И общая скудность ума ничуть не мешала ему иметь впечатляющую силу – согласно доставшейся Бримсу памяти, Порченный не раз и не два работал в порту грузчиком. А туда слабаков не брали.

И вот эта вот дурная сила теперь досталась ему по-наследству.

– Бу – умный! – через силу и ненавидя себя за эти слова, процедил Бримс и встретил первого же мальчишку пинком в грудь.

Того отбросило как после удара тараном, а новый владелец тела Порченного уже взялся за следующего. Подножка, две затрещины, снова подножка – и вот уже «бой» закончен. Пятёрка противников стонет на камнях, а Бримс ходит между ними и, мстительно улыбаясь, хлещет прутом.

– Бу, сиськи Кали, голова! – сообщил им Бримс, удовлетворив тягу к воспитанию чересчур распоясавшейся молодёжи и попутно удивившись той лёгкости, с которой он бросался теперь ругательствами.

Раньше он себе такого точно не позволял! Хотя с другой стороны, раньше он и не умирал ведь, правильно?

– Я Бу, я… – опять помимо своей воли начал было Бримс, но вовремя пресёк так и рвущуюся наружу фразу. – Тьфу, дети Кали! Да сколько можно?! – прорычал он и, высморкавшись в кепку одного из плачущих щенков, торопливо зашагал по направлению к порту.

Впереди его ждала хфургова уйма дел, и он истово желал разобраться с ними как можно скорее. Избитые малолетние гадёныши уже вылетели у него из головы… Хотя и врать себе он тоже не хотел: выпороть гадёнышей было приятно.

До нужного района Бримс добрался даже быстрее, чем планировал изначально. Думал придётся долго плутать по грязным улочкам, натужно копаться в спутанных воспоминаниях полоумного Бу в поисках правильного маршрута, возможно отбиваться от ещё каких-нибудь мальчишек или того хуже – стражников, – однако прогулка оказалась донельзя лёгкой и безопасной. Если в глухих проулках одинокая фигура Порченного ещё бросалась в глаза, то стоило оказаться на оживлённом проспекте, и он словно бы укрылся под заклятьем Невидимости. Шумные торговцы, чинно прогуливающиеся аристократы, рядовые горожане и служивые люди – у всех имелся свой круг интересов, и места в нём для городского дурачка попросту не находилось. Бу был никому не нужен, а потому незаметен.

Чем Бримс и воспользовался. По рассекающему город надвое проспекту добрался до набережной, вдоль берега прошёл до порта и уже там, самую малость не дойдя до района складов, спустился к воде. При одной только мысли, что он находится в теле никогда не знавшего слово гигиена человека, Бримса снова начинало мутить. Так что альтернативы немедленному купанию у него не было. И он как минимум на час застрял на берегу, упорно пытаясь отскоблить въевшуюся в кожу грязь.

Заодно и прикинул своё нынешнее положение…

Главное, что его сейчас беспокоило, это не недоступность магии, не пустота в карманах – всё это проблемы ожидаемые и решаемые, а сам факт своего нахождения в такой дыре как Халис. Причём не в какой-нибудь секретной лаборатории Наказующих, где ему помогают вернуться к жизни подготовленные Айрунгом люди, а мархуз знает где! Стыдно сказать, он – Архимаг Нолда, ухитрившийся адаптировать запретную магию некроманта под нужды магов Стихий, и вдруг возродился в грязной подворотне. Почему всё так повернулось? Где Айрунг и почему… Бримс нашёл в памяти Бу образ того, как дурачок платит полновесный фарлонг за покупку выловленного в море медальона… Проклятье, и почему хранилище его тонкого тела оказалось на прилавке старого рыбака?!

– Айрунг, гнилая ты душонка, ты ж меня получается предал… – с каким-то даже восхищением сказал Бримс, замирая среди камней, где он пытался отстирать штаны Бу. – Скипетр на ухо нашептал и ты не устоял перед искушением, да? Решил сам Архимагом стать? – Он покачал головой и с чувством выплюнул: – Дуррак…

В судьбе предателя можно было не сомневаться. После всего того, что должно было начаться в Нолде вслед за победой над Оррисом, соваться во власть, не обладая личным могуществом и без поддержки многочисленных сторонников, было даже не глупо – смертельно опасно. И никакой Скипетр тут помочь не мог!

В очередной раз выругавшись, Бримс склонился над водой и попробовал разглядеть своё отражение. Получилось далеко не сразу, однако ведь получилось! И этот успех необъяснимым образом поднял испортившееся из-за мыслей об Айрунге настроение. Или может дело в том, что внешность волею случая доставшегося Бримсу тела оказалась далеко не столько ужасна, как он ожидал? Да, не красавчик – скошенный лоб, глубоко посаженные глаза, чуть искривлённый нос с широко расставленными ноздрями. Но и ведь не последний урод! К тому же под влиянием тонкого тела Архимага сквозь облик Бу уже проглядывали некоторые черты прежнего Бримса, что позволяло надеяться на хотя бы частичное возвращение старой внешности.

– С прибытием в мир живых, дружище! – усмехнулся Бримс и, натянув как есть мокрые штаны, двинул в западную часть порта.

Следующим за купанием в списке срочных дел стояло получение некоторой финансовой свободы и смена образа городского дурачка. Всё-таки со славой Порченного не стоило думать не то что о возвращении прежнего величия, а даже о налаживании нормального быта.

И тут у Бримса уже имелся некоторый опыт. Невообразимо давно, будучи сопливым сиротой, «сильнейший маг своего поколения» промышлял воровством. Да, это была не самая славная деталь его биографии, но по крайней мере и не самая отвратительная – с изучением той же Запретной магии на практике это точно не сравнится!

Так вот, сейчас, в своей нынешней ситуации, Брикс не видел иного способа для получения денег, кроме как их украсть или отнять. Не особо много, ровно столько, чтобы хватило для оплаты места в покидающем город караване… Или чуточку больше!

С такими мыслями он добрался до района складов и, немного побродив по грязным улочкам, выбрался к местному «культурному» центру – свободному от построек «пятачку», образованному двумя барами, борделем и одной таверной. Здесь всегда было многолюдно, регулярно кому-то чистили рожу и по крайней мере раз в седмицу хотя бы одного бедолагу, но отправляли к предкам. Поганое в общем-то местечко, но в то же время идеально подходящее под нужды Бримса.

Во всяком случае он так думал поначалу, пока не заявился на площадь и… не стал центром внимания приглядывающих за здешним порядком вышибал.

– Эй! Как там тебя… Бу!! – заорал здоровяк в расстёгнутом до пупа камзоле и с татуированным крестом из четырёх якорей на груди, стоило ему заметить Бримса. – Ты какого хфурга сюда припёрся?! Забыл, что я тебе в прошлый раз сказал, вонючка?! А ну пошёл вон…

Бримс, которому когда-то хватило бы одного движения бровью, чтобы обратить ублюдка в горсть пепла, на такое обращение едва не заскрежетал зубами от злости. Вроде бы пора уже было осознать своё место в новой реальности, но чем больше он вживался в шкуру Бу, тем сильнее у него становились эмоции. Молодое тело, пока ещё свободное от полного контроля воли мага, при каждом удобном случае фонтанировало чувствами. И не было никакой надежды, что в ближайшие дни Бримсу удастся их направить в подходящее русло.

– Бу – голова!!! – вырвалось помимо его воли, и огонь ярости бывшего Архимага моментально достиг предела того, что в принципе может выдержать человек.

Порченный и его длинный язык! А заодно с ним Айрунг, из-за которого Бримс вообще оказался в своей нынешней ситуации!!

Прежний план, согласно которому он собирался выследить и ограбить посетителя одного из баров – достаточно пьяного, чтобы не бояться его кулаков, и в то же время сохранившего разум трезвым настолько, чтобы не спустить содержимое кошелька до последнего гильта – полетел мархузу под хвост.

Бримс, уважаемый человек, сам не понял как мерзко оскалился и, подобрав камень, запулил его в обидчика. Да так удачно, что попал точнёхонько по скуле.

– У-уубью!!! – заревел вепрем вышибала и рванул с места в карьер.

Однако Бримс уже вернул контроль над телом и теперь со всех ног бежал прочь. Туда, где как помнил Бу находилась идеально подходящая для игр в прятки подворотня. В меру вонючая, в меру грязная. Порченный несколько раз использовал её, чтобы скрыться от преследования пьяных матросов, и новый хозяин тела не видел причин, чтобы проигнорировать «проверенный временем» приём.

Вот только о чём Бримс не подумал, так это о том, что у него и у Бу разные представления о вонючести и грязи. И когда он, наконец, добрался до нужного укромного уголка, встретившая мага помойка по своей омерзительности превысила пределы его терпимости.

– Мархузово племя! Да чем сюда лезть, лучше сдохнуть! – пробормотал Бримс и, развернувшись лицом к приближающемуся противнику, принял боксёрскую стойку.

Всё-таки когда-то он неплохо работал кулаками… Мысль была приятная, но всё-таки неразумная. И потому, сравнив свои габариты с габаритами остодемоневшего от злобы вышибалы, Бримс сделал правильный вывод и от прямого обмена ударами разумно отказался. В последний миг поднырнул по атакующую руку, обхватил противника руками за туловище, а ногами сжал колено и… с натугой бросил через себя.

Ярящийся недруг оказался настолько тяжёл, что на какой-то миг Бримсу показалось будто у него вот-вот порвутся мышцы. Однако обошлось. И пусть выполнить выученный всё в том же детстве приём идеально не получилось – хотелось обойтись без собственного падения на спину, – но своей цели Бримс таки добился и с усилием приложил орущего противника о камни.

Тот сдавленно охнул и кажется потерял сознание, а вот сам Бримс не удержался от крика.

– А-аа!!! – вырвалось у него в момент падения.

Боль оказалась столь велика, что он было заподозрил серьёзную травму. Даже испугаться успел. Но потом всё же смог себя превозмочь и медленно встал сначала на четвереньки, а потом и вовсе поднялся на ноги. И на этот раз не испытывал ни капли стыда за все те ругательства, что сыпались из него в процессе возвращения в вертикальное положение.

– Сиськи Кали, как треснулся-то!! – простонал он, обхватив себя за поясницу.

Затем перевёл взгляд на валяющегося в куче какой-то вонючей слизи вышибалу и разродился серией теперь уже богохульств.

– Ты не голова Бу, ты тупой ублюдок!! – прорычал наконец Бримс, впрочем бранью делу было не помочь.

В своём нынешнем состоянии о ещё одной драке не могло быть и речи, а значит единственной на сегодня добычей Бримса будет только то, что лежит в карманах здоровяка. Того самого здоровяка, одежда которого была сверху донизу измазана адски смердящей мерзостью…

– Самка трахнутого Орриса!!!

Стоит ли говорить, что Бримс в этот день проходил повторные водные процедуры и в очередной раз костерил Айрунга почём зря? Хотя, честно говоря, досталось не только предателю. После того чисто вымытый, кажется соскобливший с себя всю кожу Архимаг взялся разбирать трофеи, свою порцию проклятий получил ещё и К’ирсан Кайфат. Причём не за какие-то конкретные грехи – а тех у того, видит небо, полно, – а за «мерзопакостную находчивость и ублюдочное хитроумие».

К ужасу Бримса добытый из самой вонючей лужи кошелёк вышибалы оказался набит не привычными монетами, нет, его наполняли бумажные фарлонги. Безобидные фантики, которые только-только захвативший власть в Западном Кайене самозванец ввёл в качестве денег и которые теперь были в ходу в портовых городах на других материках. Всё бы ничего – не в положении Бримса сейчас было думать о вреде и пользе чужих придумок Нолду, – но банкноты промокли насквозь и теперь оставалось лишь надеяться, что они не только сохранят свои надписи после высыхания, но ещё и хотя бы перестанут так вонять!

– Бумажки вместо нормального золота… Тогда это казалось безумием, а теперь и вовсе кажется чем-то запредельным, – пробормотал Бримс, окидывая мрачным взором разложенные на камнях семь фарлонгов. Ненадолго задумался, вспоминая, и выдохнул: – Проклятье, деньги обеспеченные зерном… Олег ведь что-то такое говорил, но… Нет, мир всё-таки рухнул в Бездну!

Как уже было после возрождения, одна мысль потянула за собой другую, другая третью, и вот уже Бримс вдруг осознал, что понятия не имеет ни какой сейчас год, ни какова структура власти Торна, ни даже кто правит в Нолде. И раз подобное только-только пришло к нему в голову, такая узость мышления могла означать одну единственную вещь – его разум до сих пор работал «в половину силы», а значит и полученные в данном состоянии выводы и планы наверняка содержали в себе серьёзные изъяны.

– Мозги! Почему мне досталось тело идиота с кое-как работающими мозгами?! – вновь накатила на Бримса непривычная ярость, и он процедил сквозь сжатые зубы: – Небо, пожалуйста, пусть Айрунг будет жив!!! И тогда я лично, вот этими самыми руками, вырву ему сердце!

Бримс сжал пальцы на манер когтей и даже на миг ощутил, как бьётся в них несуществующее сердце… чтобы через секунду испортить всю пафосность момента рвущимся из глубин: «Бу – умный!»

– Сдохни, Айрунг! Сдохни!!!

⁂

Деревня в окрестностях некогда курортного города Бурнала опустела относительно недавно – год или два назад. Во всяком случае так было написано в отчётах Ищущих, которые перед командировкой на Грольд выдали Олегу. И оснований не верить им у него не было – территория бывшего Гарташа давно уже находилась под пристальным вниманием нолдских учёных, так что в творящемся здесь кошмаре они разбирались всяко лучше, чем разведка и вояки. Проблема в другом, высоколобые любители науки понятия не имели, кто пришёл на смену прежним жителям. Нелюдь? Нечисть? Монстры Бездны? Может быть кто-то совсем уж невообразимый?! Внятного ответа он так и не услышал.

А хотелось бы! История о том, как в такой же вот экспедиции десять лет назад сгинул аж целый Мастер, до сих пор была на слуху.

«И вообще, что я, поимей меня хфург, в принципе здесь делаю?» – мысленно спросил Олег, криво усмехнувшись.

Вместо того, чтобы выполнять свою часть сделки с таинственным льером Н, он вынужден «брать под козырёк» и мчаться к мархузу на кулички, выполнять задание Совета.

«Решать бытовые вопросы», – как расплывчато пообещали ему, а на деле… на деле всё свелось к уже привычному строительству парочки стандартных бункеров.

Погрузить внимание под землю на десяток саженей, создать подходящих размеров полость, укрепить стены, наложить подходящие к случаю рунные заклинания – такая задача по плечу любому магу третьего ранга Стихии Земли, прошедшему изменённый ритуал Слияния со Стихией. Зачем целого целого Подмастерья-то гонять? Но нет, высокому начальству в этой грёбаной дыре понадобился именно Олег, и именно его они заставили возиться с созданием укрытий.

– Сволочи! – одними губами произнёс Олег, однако стоящий рядом наблюдатель от Наказующих всё же услышал.

– Что, простите? – спросил маг второго ранга, имя которого Чимир даже не удосужился запомнить.

– Сволочи, говорю, все те, кто превратил этот прекрасный край в то, чем он сейчас является! – уже отчётливо ответил Олег, не сводя взгляда с висящего в центре доставшегося ему бункера артефактного зеркала.

Птица-наблюдатель как раз прекратила транслировать затянутые лианами развалины деревенских домов и сосредоточилась на виднеющемся вдали столбе дыма. Его источник находился как раз в центре Бурнала и, если верить газетам, возник на месте коллективного удара пяти членов Совета по гнезду каких-то очередных монстров.

– Да-а уж! Эльфы, Владыка и Двуликий с жёнами неплохо здесь порезвились, – кивнул собеседник Олега.

На них тут же зашикали корпящие над своими артефактами Ищущие, и Чимир, разозлившийся на то, с каким придыханием Наказующий назвал титул К’ирсана Кайфата, был вынужден проглотить все свои возражения. Он уже не раз и не два сталкивался с проявлениями той популярности, которую хозяин империи Сардуор имел среди молодых магов, но так и не смог с ней смириться.

Проклятье, да он когда-то участвовал в охоте на этого ублюдка! А теперь что, в задницу его целовать?!

Увы, дай кое-кому волю, и они точно поцелуют. Причём с удовольствием. А людей вроде Олега назовут ничего не смыслящими в политическом моменте ретроградами…

Олег снова беззвучно зашептал ругательства, и потому едва не пропустил момент, когда началось всё то, собственно ради чего два десятка нолдцев и покинули родной остров.

Причём первые изменения той картинки, что транслировало зеркало, выглядели достаточно безобидно: по заросшим улочкам деревни внезапно побежали мелкие грызуны. Один, два, десяток… когда серые ручейки слились в единый поток, стало ясно, что причина бегства кроется никак не в крылатом наблюдателе. Слишком много паникующих тварей для столь прозаичного объяснения. К тому же свою жизнь спасали не только безобидные мышки, но и весьма зубастые монстрики – мутировавшие белки, отдалённо похожие на кайфатов переродившиеся ласки и даже парочка двухголовых лис. А это уже существа совсем другого порядка, в таком количестве опасные в том числе и для низкоранговых магов.

– Кто их гонит? – спросил кто-то из Ищущих.

Ему начали что-то отвечать, но Олег уже не слушал. Потому как на окраине деревни уже появились те, кого следовало назвать высшими хищниками юга бывшего Гарташа. На огонёк, привлечённая активностью нолдцев, решила заглянуть троица Кровавых Когтей – этаких остроухих саблезубых горилл с длиннющими когтями, врождённой магией и желанием сожрать всех обитателей Дара на десяток вёрст окрест.

– Трое? – вдруг забеспокоился недавний собеседник Олега, адресуя свой вопрос ближайшему Ищущему. – Не много ли?

– Справится, – пожал плечами учёный, тут же добавив: – Да и поздно что-то уже менять. Объект выдвинулся на позицию.

О, сколько вопросов сразу же возникло у Чимира! И если кто такие Кровавые Когти он знал – об этих порождениях заражённого Бездной Стерегущего леса, способных в одиночку убить десяток Мечников и лишь немногим меньше магов Братства Отрекшихся, в Нолде уже даже художественные книги писали, – то о непонятном Объекте слышал впервые. Это человек? Химера? Может быть новая модель боевого голема?! Или же ублюдки-учёные занялись чем-то совсем уж несусветным, после знакомства с которым уже не отмыться ни им самим, ни даже обычным зрителям?

И снова, снова никаких ответов!

Впрочем с последним утверждением Олег всё же поспешил. Взгляд зацепился за крохотную фигурку в глухой, похожей на футуристический земной скафандр броне – Чимир уже даже слова-то такие начал забывать! – которая со змеиной грацией выскользнула из служившего для неё укрытием подвала и неспеша двинулась навстречу монстрам.

Одна, без поддержки сильными магами-практиками и боевыми големами, вооружённая лишь парой мечей…

– Если там действительно Когти, то никакая броня этот ваш «объект» не спасёт! – не выдержал Олег.

Однако слова его словно канули в пустоту. Никто даже ухом не повёл – все так и прикипели взглядами к зеркалу.

А спустя пару секунд стало ясно почему. Таинственный латник внезапно ускорился, молниеносно пересёк отделяющее его от чудовищ расстояние и точно живая мясорубка врезался в замершего соляным столпом центрального Когтя. И даже хвалёная кровавая аура тварей, гасящая физические удары и рассеивающая магические, ей не помогла. Несколько ударов сердца, и на месте грозного убийцы магов осталась лишь гора ещё содрогающейся в пароксизмах боли плоти.