Хроники острова Юракон. Книга 4. Наследие Юракона

– Или эльфа, – хмыкнул Ашир, и глаза его недобро блеснули. – Я не зря каждый раз тащусь на окраину Алении, чтобы повидать тебя, старый диллоф. Ты мастер плести хитроумные планы против наших врагов.

– Что вы, господин, я лишь делюсь своими скромными соображениями. А план придумываете вы, – льстиво заметил Коатль.

Он давно уже придерживался тактики поддакивания, благодаря чему оставался у Ашира на хорошем счету. А значит, несмотря на свою физическую немощь, продолжал разделять его власть.

Куадаранцы

Эль-Фат пребывал в смятении. Он мерил шагами один из залов Крепости, отведенных под его покои. В голове патриарха роились мысли, способные сбить с толку и куда более уравновешенного человека.

«Предательство? Заговор? Невозможно! Какой позор! И стоит ли кому-то рассказывать? Слухи поползут в любом случае… Что скажет народ? И стоит ли сообщить Эльвикери? Проявил слабость, повелся… Нет. Не так надо сказать – нельзя ставить себя в положение жертвы. Я патриарх, как я могу? Но тайну сохранить необходимо, иначе произойдет раскол… Правда, и рассказать необходимо, ведь девушка уже заключена в темницу. Но как объяснить? Какое слово подобрать? Впрочем, если сослаться на магию эльфов… Соблазнила. Шлюха! Соблазнила. Да, так сойдет».

– Стража! Доложите Эльвикери, что я желаю видеть ее через полчаса в переговорном зале. Это срочно! – Эль-Фат постарался, чтобы его голос звучал спокойно.

Словно в каком-то исступлении, он схватил свою секиру, тщательно отполированную и прислоненную к стене в углу комнаты.

Осмотрев оружие, патриарх поставил его на место и окинул взглядом уже себя: укороченные штаны, жилетка из шкур поверх рубахи – весьма небрежный вид. Чуть подумав, он надел кожаный доспех и высокие сапоги, а на плечи накинул тяжелый плащ.

Проведя рукой по коротко остриженным волосам, Эль-Фат решительным шагом вышел из комнаты. Глядя перед собой и сжав от напряжения челюсти, он направился в зал, где обычно проводились встречи представителей двух народов.

Он пришел первым. Тишина и созданный несколькими горящими свечами полумрак немного успокоили патриарха.

В центре зала стоял тяжелый, грубой работы стол и несколько не менее тяжелых на вид деревянных кресел. Патриарх опустился в одно из них, сцепил руки на столе и прикрыл глаза. Стоило еще раз все обдумать, пока не появится королева эльфов.

Пошло минут десять, и мягкое шуршание платья возвестило о приходе Эльвикери. Как всегда, вместе с ней помещение озарил свет, но в этот раз Эль-Фату он показался каким-то навязчивым и отталкивающим.

– Что произошло? – без приветствия спросила она, и Эль-Фат, устало приоткрыв глаза, прочел беспокойство в устремленном на него взгляде королевы.

«Знает ли она? Я доверился ей и ее народу, но по их лицам ни о чем нельзя догадаться…» – Эль-Фат нахмурился, а потом смутился, подыскивая слова для ответа.

– Эльвикери, ваша верноподданная совершила на меня покушение, – почти выплюнул он и посмотрел прямо в глаза Ангелоподобной.

Та не ужаснулась и даже не удивилась, но в ее взгляде проскользнула растерянность, а затем появилась глубокая грусть – будто Эльвикери сразу оценила ситуацию и поняла цену, которую придется заплатить, чтобы сохранить добрые отношения между двумя народами.

– Как это случилось? – спросила она.

– Эльфийка пыталась соблазнить меня и убить. Сейчас она находится под стражей. Я не могу найти объяснение такому поведению. Может, вы объясните мне?

– Мне нечего сказать вам, патриарх. Произошедшее явно направлено на то, чтобы разобщить наши народы. Этому нельзя позволить случиться! Вы уже допрашивали преступницу?

Эль-Фата вопрос королевы удивил. Неужели она забыла условия соглашения или считает, что в критической ситуации патриарх способен поступиться ими? Значит ли это, что, несмотря на все красивые слова об их доблести и верности, Эльвикери считает куадаранцев ненадежными, не способными держать слово?

Эль-Фат еще больше нахмурился и холодно произнес:

– Она ваша верноподданная, вам ее и допрашивать.

До темниц они шли молча. Образ Ангелоподобной плохо сочетался с холодными стенами и витающим здесь запахом сырости, и это еще больше выбивало Эль-Фата из колеи. Однако Эльвикери даже не поморщилась, спускаясь по ступеням в промозглый полумрак. Впрочем, далеко идти не пришлось – патриарх остановился у одной из первых дверей.

Стражник подобрал нужный ключ, тяжелая деревянная дверь с коротким скрипом отворилась, и они вошли внутрь. Свет, исходящий от факела в руке патриарха, выхватил из темноты маленькую, сжавшуюся в комок фигурку. Девушка была одета в легкое платье, уже порядком испачканное о пол подземелья.

– Поднимись, дочь моя, – велела королева. Эль-Фат удивился, как в ее голосе сочетаются ласковые и ледяные ноты.

Эльфийка вскочила, чуть покачнулась и оперлась о стену.

– Патриарх рассказал мне о позоре, который ты навлекла на наш народ своими неосмотрительными действиями. Есть ли у тебя объяснения своему поступку?

– Я… Я сделала это ради вас, Ваше Величество, – пролепетала эльфийка.

Эльвикери почувствовала, как напрягся за ее спиной Эль-Фат.

– Поясни, – приказала она.

– Я слышала голоса, лесные духи говорили со мной. Я никогда не слышала столь прекрасных голосов, я думала, это древние феи пришли поддержать нас! Они говорили мне, что вы в опасности… Наша благословенная королева, которая столько веков оберегала народ эльфов! И что никто не может защитить вас, а вы сами никогда не решите поставить под удар своих верноподданных. Что теперь, когда Ярутулла свободна, эльфы больше не нужны куадаранцам, что они боятся нас, нашей магии, нашей внутренней силы. И они задумали избавиться от вас… – Девушка украдкой взглянула на Эль-Фата. – Я сделала это, чтобы вы избежали большой беды, Ваше Величество!

Эльвикери почти физически ощутила, как патриарх сжимает кулаки, чтобы не дать выход своим эмоциям.

– О несчастное дитя! – воскликнула она, стараясь не обращать внимания на волны ярости, исходящие от Эль-Фата и буквально заполняющие камеру. – Как ты могла подумать, что смерть, совершенная рукой разумного существа, может быть оправдана как добродетель? Ты видела лесных духов, что говорили с тобой? Отвечай!

– Нет… Они всегда ускользали от меня. Я начала слышать их еще в пограничном лагере у Шепчущей Заводи, где служила… Словно сама природа взывала ко мне о помощи… Ваше Величество, все только и говорят, что эльфы теряют связь со своим началом, что мы погружаемся во мрак! А сближение с народом Куадарана и вовсе превращает нас…

– Это правда! – воскликнула вдруг Эльвикери, не дав эльфийке договорить. – Ты своим примером доказала, что эльфы действительно погружаются в невежество! Как можно было перепутать голос природы с нашептыванием демонов? Как можно было не понять, что любое зло, причиненное союзнику, приведет к ухудшению отношений с ним и в итоге ослабит обе стороны? В конце концов, что помешало тебе сначала прийти и поделиться своими мыслями со мной, своей королевой? Несчастная, глупая девочка!

Эльвикери повернулась к Эль-Фату.

– Патриарх, как вы можете понять, ей просто запудрили мозги. Кто-то, кто пытается нас разобщить… Неужели в Шепчущей Заводи еще остались Темные?

– Нет! – воскликнула вдруг эльфийка. – Это не могли быть демоны! Несколько лет назад их отряд попытался напасть на наш лагерь. Их приближение почувствовали все мы – я никогда не забуду мрака в душе, который разверзается при их приближении. А духи, которые говорили со мной, были истинны, они не несли в себе зла!

Эльвикери всплеснула руками.

– И ты еще смеешь защищать их, дитя? Кто внушил тебе, что ты способна распознать любую магию Темных?

Эль-Фат стоял, молча слушая разговор Эльвикери с заключенной. В этот момент в нем будто сражалось сразу несколько сторон: правитель, понимающий, что союз с эльфами необходим для продолжения военной кампании и не стоит жертвовать им ради личных принципов; покровитель своего народа, опасающийся эльфийской магии и всего, что связано с лесными духами, и оттого сомневающийся в их правдивости; и мужчина, обманутый, обведенный вокруг пальца, словно мальчишка, и испытывающий от этого сильный гнев.

– Как зовут тебя? – спросила эльфийку королева.

– Ниола, – тихо произнесла девушка.

– Что же, хоть имя назвала истинное, – произнес патриарх со злой усмешкой во взгляде.

Эльвикери покачала головой.

– Если сказанное Ниолой – правда, то остается только разгадать тайну этих «духов», задуривших ей голову. Вот только Темные в Шепчущей Заводи давно истреблены и точно не могли туда снова проникнуть…

– А как же ваши собратья темные эльфы? Они сподвижники Дрэка и могли бы…

– Нет, – поморщилась Эльвикери. – За прошедшие годы мы хорошо научились различать любую чужеродную магию. Поначалу Темные легко обманывали нас, надевали наши личины, населяли наши леса ядовитыми растениями… Но эти испытания не прошли даром, мы стали чувствительны к их магии, научились искоренять ее. Последним оплотом Темных был лагерь в Шепчущей Заводи, вы сами знаете, сколько усилий потребовалось, чтобы его уничтожить, но, действуя вместе, мы справились, а последнее логово врага разворошили Танголины. Это обнаружили ваши же воины, патриарх, помните?

– Может, тогда это Танголины нашептали вашей эльфийке, что глупые куадаранцы задумали убить Ангелоподобную, и единственный выход – это пробраться в постель к их патриарху и заколоть его ножом? – едко спросил Эль-Фат, недобро глядя на королеву.

– Невозможно, я слышала их речь. Едва ли они могут говорить, как духи леса… Да и чтобы им в голову взбрела такая идея…

– Но додумались же они послать к вам посольство, а? – снова иронично улыбнулся Эль-Фат, хотя и сам сомневался в сказанном. Танголин иногда встречали в Шепчущей Заводи, но они редко нападали и, казалось, стремились держаться от куадаранцев подальше.

Союзники давно считали проблему в виде ящеров решенной и сосредоточились на освобождении северных земель от гнета Дрэка.

– Все равно это не представляется возможным, вы просто издеваетесь надо мной, потому что оскорблены и не верите… Патриарх, я прошу вас, отпустите девушку и все наказание перенесите на меня. Пусть это будет залогом того, что я не принимала участия в этом страшном плане и слыхом о нем не слыхивала, – решительно глядя на патриарха, сказала Эльвикери.

– Не говорите глупостей, Ваше Величество, – усмехнулся Эль-Фат. – Вы ведь наверняка знаете, что наказанием за попытку покушения на патриарха в нашем народе является смерть. И к вам оно неприменимо. А огласка этого случая лишь подорвет доверие между нашими воинами.

– Если у вас есть предложение, как поступить в этой ситуации, поделитесь им. Я сама обескуражена, патриарх. – Королева посмотрела ему прямо в глаза. – Но прежде всего меня волнуют те, кто притворился лесными духами и смог настолько сильно заморочить девушке голову, что она пошла на такое преступление. Ведь она могла быть не одна…

Патриарх отступил на шаг, прислонясь спиной к дверному косяку.

– Может, кто-то из эльфов сделал это? Вы сами признали, что народ лесных духов растерял всю свою мудрость, – предположил Эль-Фат.

Эльвикери задумалась.

– Раньше я бы исключила эту возможность, ведь подобное злодеяние противоречит природе эльфов, да и тот, кто вынашивал бы такие ужасные планы, едва ли бы смог притвориться лесным духом… Однако сейчас я уже ни в чем не уверена. В любом случае, кто бы ни оказался истинным виновником – он будет осужден и предстанет перед вашим судом.

– Тогда он обречен на смерть, – негромко произнес патриарх.

Королева кивнула. Молчание затягивалось, Эль-Фат понял, что Эльвикери ждет от него решения по поводу эльфийки.