Улей. Трилогия

– Откуда ты знаешь?

– Об этом знают все, Кая, – устало отзывается Делия. – Тринадцатый уровень – личная сфера влияния Кроноса, недоступная для вмешательства Медеи. А Бут… он как трехголовый Цербер, охраняющий врата царства мертвых, верный страж своего короля, прикормленный хитрой королевой. Кстати, они серьезно сдвинуты на мифологии, но ты скоро сама всё увидишь.

– Кронос… кто он? – Резко сев, Кая прикрывается полотенцем, требовательно глядя в испуганные глаза Делии.

– Муж Медеи, – тихо бормочет она, с опаской поглядывая на пришедший в движение глазок камеры под потолком. – Быстро ложись обратно. За нами наблюдают.

– А до этого не наблюдали? – Усмехнувшись, Кая все-таки позволяет девушке уложить ее лопатками на кушетку. Делия склоняется над ее головой, снова начиная массировать лицо.

– Со временем ты научишься понимать, когда камеры включены, а когда нет. Они работают не круглосуточно. Даже Церберу необходим сон и отдых, – едва слышно шепчет Делия. – Но сейчас за нами следит не Бут.

– Кто? – почти не шевеля губами, выдыхает пораженная Каталея.

– Я знаю того, кто тебя купил. У нас один хозяин, Кая, и он настоящее чудовище. Спроси у Бута про пчелку, что жила в этой соте до тебя. Ее имя Сэнди.

– Почему ты мне помогаешь? – изумленно спрашивает Кая, не в силах поверить, что Делия готова пойти на самоотверженный смертельный риск ради незнакомки.

– Потому что он хочет, чтобы ты знала и боялась. Посмотри в камеру, Кая. Улыбнись и поприветствуй своего господина. – Содрав с оторопевшей девушки полотенце, Делия резко отступает в сторону. На побелевшем лице ни одной эмоции. Пустые, мертвые глаза, неподвижные губы, потухший взгляд. – Прости, ничего личного. – Опустив голову, она быстро удаляется, оставив породистую пчелку один на один с парализующим ужасом.

– Здравствуй, Кая. – Девушка дергается всем телом, садясь на кушетке и прикрывая руками грудь. Оглядываясь по сторонам, она пытается найти источник звука, но это невозможно. Незнакомый низкий мужской голос звучит отовсюду. – Я рад видеть тебя в добром здравии и ясном сознании.

– Кто ты? – хрипит Кая. Сердце яростно грохочет в груди, горло немеет.

– Можешь обращаться ко мне «господин Мин», – милостиво сообщает невидимый собеседник.

– Я тебя знаю?

– Достаточно того, что я знаю тебя, Каталея Гейден. – Ублюдок ядовито смеется, заставляя девушку дрожать от страха.

– Что тебе нужно? – пересилив себя, кричит она в пустоту.

– Всё, что пожелаю.

– Это не ответ.

– Это больше, Кая, – глумливо насмехается «господин Мин». – Это обещание, а сейчас доставь мне удовольствие – встань. Я хочу рассмотреть свое приобретение со всех сторон.

Дыхание девушки перехватывает, височные доли простреливает боль, но Кая не колеблясь исполняет то, что требует хозяин. Анализировать и дрожать от отвращения она будет потом, а сейчас ей нужна информация. Если он на самом деле тот, кто оплатил ее билет в этот пчелиный ад, то препирательства и сопротивление бессмысленны. Хочет унижений и покорности – пусть подавится.

Спрыгнув на пол, Каталея распрямляет плечи и, пленительно улыбнувшись в камеру, грациозно оборачивается вокруг своей оси. Тьма, пожирающая ее изнутри, не отражается на безупречном лице, глаза излучают уверенность и соблазн. Гибкое стройное тело, щедро смазанное маслом, застывает в сексуальной позе. Тряхнув головой, Кая позволяет рассыпаться платиновым волосам по хрупким плечам и снова растягивает губы в призывной улыбке. Играть до победного. Она сможет. Справится.

У нее нет выбора.

– Какие еще будут приказы, господин Мин? – воркующим голосом любопытствует пчелка, неотрывно глядя в камеру.

– А каких приказов ты ждешь от меня, Кая? – тон его голоса неуловимо меняется, приобретая опасную глубину.

– Ты мне скажи.

– Включи фантазию, Каталея. Я знаю, что она у тебя есть, – насмешливо произносит он, и она инстинктивно цепляется за легкий акцент. Он не американец и не англичанин. Возможно, даже не европеец. Господин Мин… Китай? Нет, слишком банально. – Удиви меня, Кая Гейден, и, может быть, я проявлю снисхождение и буду с тобой добрее, чем ты того заслуживаешь. – Резкий переход на ломаный русский повергает девушку в ступор, на мгновение уводя ее в далекое прошлое. Нет… не может быть. Какой-то бред. Просто показалось.

– Боюсь, что моя фантазия не сравнится с твоей, – говорит она на чистом русском и замирает в ожидании ответа.

– Ты себя недооцениваешь, Кая, и совсем скоро ты поймешь, насколько сильно, – коверкая родной язык девушки, зловеще обещает господин Мин. – На сегодня достаточно. С нетерпением жду завтрашнее шоу с твоим участием.

– Что за шоу? – ее вопрос тонет в звенящей тишине.

Глазок камеры гаснет. Ублюдок отключился, так и не дав ей никакой полезной информации. Хуже ситуации и специально не придумаешь. Еще один поехавший маньяк на ее несчастную блондинистую голову. Называй меня господин… все, что пожелаю… тьфу. Охеревший от вседозволенности шизофреник, отваливший миллиард за ее жалкую тушку. Ну не идиот ли?

До скрежета стиснув зубы, девушка трет ладонями лицо. Господи, как ей всё это пережить и не свихнуться? Странно, еще недавно она хотела легкой безболезненной смерти, но сейчас готова молить хотя бы о призрачном шансе на выживание, и что-то глубоко внутри ей подсказывает, что он есть… пресловутый шанс. Надо только нащупать, зацепиться и удержать. Во что бы то ни стало удержать.

Выскочив из массажного кабинета, Каталея, так и не удосужившись одеться, выходит на террасу и с разбега прыгает в бассейн. Освежить голову, забыться, переключиться. Плавает долго, без передышки, не жалея сил, пока мышцы не начинают болезненно ныть. Еще три круга, на износ, до изнеможения, и последний, завершающий.

Вынырнув у лестницы, Кая хватается за поручни, подтягивая измученное тело. Нащупав пальцами ног ступеньку, дает себе паузу, чтобы отдышаться. Стекающая с волос морская вода ручьями течет по лицу, попадая в глаза, в рот, разъедает слизистые. Внезапно что-то мягкое касается ее лица, и, вздрогнув, Кая автоматически хватается за протянутое полотенце, протирает глаза, вскидывает голову, натыкаясь взглядом на черные ботинки, поднимается выше: черные брюки, черная плотная рубашка, застегнутая на все пуговицы, едва тронутая загаром крепкая шея, мужественный подбородок, идеально вылепленный рот, прямой нос, лучистые небесно-голубые глаза. Надо же, кто пожаловал! Трехглавый Цербер, охраняющий царство мертвых. Какое все-таки точное описание.

«Никому нельзя доверять. Особенно Буту», – всплывает в памяти предупреждение пчелки Делии. Она и не планировала. Несмотря на ослепительное обаяние, батлер устойчиво занимает верхние строчки личного топа ее врагов. Черт, и похоже, этот расстрельный список пока далек от завершения.

– Привет, Бут, – выдавив из себя вежливую улыбку, здоровается Кая. Промокнув волосы, она возвращает полотенце, даже не думая использовать его для прикрытия.

Батлер отступает в сторону, бесстрастно наблюдая за демонстративно-провокационным выходом обнаженной девушки из бассейна. Дотошный пристальный взгляд не упускает ни одной детали, но ей плевать. Любуйся, больной придурок.

– Женский эксгибиционизм – психическое отклонение, нуждающееся в лечении, – выдает этот моральный урод, когда она останавливается, поравнявшись с ним.

– Психопатия – неизлечимое отклонение психики. – Небрежно фыркнув, Кая неторопливо обходит Бута и, покачивая голой упругой задницей, вальяжно покидает террасу.

– Я смотрю, ты осмелела, – бесшумно следуя за ней, с усмешкой замечает батлер.

– Возможно, Бут. Я познакомилась со своим господином, и, о счастье, он не ты. – Пожав плечами, Кая грациозно забирается в овальное джакузи, установленное на полу перед панорамным окном. Включив воду, равнодушно проходится взглядом по омерзительно великолепному подонку, нагло усевшемуся на край мраморной чаши. – И знаешь, от души сразу отлегло. Не придется тратить свои нервные клетки на какого-то батлера.

– Ты злишься, что я сразу тебе не сказал, – прищурившись, самонадеянно констатирует сукин сын. Олимпийский чемпион по самообладанию, чтоб его…

– Вообще-то у меня до хрена причин, чтобы злиться на тебя и без этой умышленной трусливой лжи, – недобро сверкнув глазами, откликается Кая.

Вода постепенно наполняет чашу, но не скрывает ее бесстыжей наготы. Слегка склонив голову к плечу, Бут тянется за тюбиком с пеной и выливает некоторое количество в джакузи. Молчит, брехливая сволочь.

– Скажи, я правда стою миллиард? – удерживая зрительный контакт, любопытствует Каталея.

– Полтора, – невозмутимо отвечает он. – И еще пятьсот миллионов за каждый год содержания.

– Охренеть, – потрясенно выдыхает Кая. – Надо же, какой щедрый хозяин мне достался.

– Господин Мин прав, ты себя недооцениваешь. – Кривая ухмылка раздвигает чувственные губы. Она удивленно вскидывает бровь.

– Ты слышал наш разговор?

– И видел, – кивает Бут. – И всё, что сказала Делия, тоже.

Его взгляд опасно темнеет, не предвещая позитивных событий и решений. Она снова провинилась и что-то там нарушила? Да по х* вообще.

Воздух постепенно наполняется приятным и бодрящим цитрусовым ароматом, пышная пена целомудренно накрывает сначала ее бедра, потом грудь. Как скучно, а она надеялась, что ей все-таки удастся пробить брешь в чемпионской сдержанности королевского Цербера.

– Значит, тебе неизвестны мотивы и цели верхушки «Улья»? Ты всего лишь исполняешь приказы и такой же заложник положения, как и я? – после недолгого молчания снова заговаривает Кая.

Она вовсе не пытается подловить мерзавца на лжи, обман очевиден, ей любопытно, как он будет выкручиваться и будет ли. И заодно уводит разговор от подозрительно зависшей открытой темы.

– Целей и мотивов всегда множество, и они постоянно меняются в зависимости от настроения и желания почетных гостей. Увы, это неконтролируемый процесс, – вполне убедительно объясняет Бут. – Например, вчера твоего диалога с Делией и господином Мином не было в планах, а сегодня он решил внести изменения и одарить вас обеих своим вниманием. И никто не вправе ему это запретить.

– А если у него возникнет желание и настроение убить меня? – нервно сглотнув, задает она самый пугающий и жизненно важный для нее вопрос.

– Значит, ты умрешь, – совершенно спокойно отвечает Бут, и ни один нерв не дергается на замороженном лице. Да и чего ему дергаться? Деньги уплачены, одной пчелкой меньше, одной больше. Его какие проблемы? – Но я не думаю, что до этого дойдет, Кая, – выждав театральную паузу, добавляет моральный садист.

– Почему?

– Почему? – В обращенном на нее взгляде сквозит удивление. – Тебе не приходит в голову, что киллер стоит на миллиард и пару сотен миллионов дешевле? Для чего столько усилий и вложений? Чтобы просто убить тебя?

– Ну, может быть, он придумает экстравагантный способ…

– Придумает, – не спешит ее разубеждать Бут. – Скажи, Кая, ты любишь фильмы ужасов?

– Почему ты спрашиваешь? – похолодев, уточняет девушка.

– Ответь. – От леденящей душу улыбки батлера Каю кидает в нервный озноб, и теплая бурлящая вода не спасает.

– Ну… иногда смотрю, чтобы пощекотать нервы, – пересохшими губами бормочет она.

– Господин Мин тоже любитель пощекотать себе нервы. В онлайн-формате. Считай, что ты прошла жесткий кастинг и назначена на одну из главных ролей, – Бут произносит это так, словно она выиграла в лотерею, а не оказалась в заложниках кучки сверхбогатых психопатов-извращенцев.

– В фильме ужасов? – Кая нервно сглатывает, прокручивая в голове чудовищные кадры «Пилы» и других кровавых страшилок. Внутренности скручивает, к горлу подступает тошнота. Этого не может происходить в реальности. Кто дал им право играть человеческими жизнями ради?.. Ради чего?

– Именно, – сверкнув белоснежными зубами, кивает Бут. В нем вообще есть хоть что-то человеческое? Или он гребаный робот?

– И что мне нужно будет сыграть? – хрипит Кая.

– Всё, что он пожелает. – Легкомысленно передернув плечами, мужчина протягивает девушке бутылку минералки. В стеклянной бутылке. Ее можно разбить о борт джакузи и устроить ублюдку квест на выживание, воткнув розочку ему в глаз.

С минуту поколебавшись, Кая отвергает рисковую затею. Импульсивные решения – прямой и короткий путь на тот свет, а жить страх как хочется. Открыв дрожащими пальцами бутылку, она жадно выпивает почти половину и, поставив на край мраморной чаши, устремляет в прострацию потерянный взгляд.

– Всё не так страшно, Кая, – ободряюще произносит Бут, опуская в пену кончики длинных пальцев. – Трансляция занимает максимум час. В процессе ты сама не заметишь, как пролетят минуты, и, если будешь следовать моим советам, ничего плохого с тобой не случится. Скажу больше: многие пчелки тринадцатого уровня с нетерпением ждут свои стримы.

– Сэнди тоже ждала?

Глава 9

Бут

Неожиданный и опрометчивый вопрос девчонки стирает расслабленную улыбку с моих губ. Специально затягиваю с ответом, задумчиво рассматривая перепуганное лицо. Я думал она умнее, но нет, снова ошибся. Разочарованно вздохнув, достаю из кармана белый платок и намеренно медленно вытираю пальцы. От пчелки буквально фонит бурлящими отрицательными эмоциями. Страх, отчаяние, ярость, ненависть, жажда убийства. Моего убийства.

Я заметил, как Кая смотрела на бутылку, прикидывая в голове, что с ней будет, если она использует ее в качестве оружия. В какой-то степени мне этого даже хотелось, но малышка вовремя включила инстинкт самосохранения, лишив меня кайфа, а себя отсрочки.

Никакого существенного ущерба эта дурочка мне бы не причинила, но я был бы вынужден наказать ее. Попытка нападения карается строго и незамедлительно и одновременно ставит на неопределенную паузу все запланированные мероприятия с провинившейся пчелкой. Таковы правила внутреннего устава «Улья», и отменить их не способен никто, кроме высшего руководства. Почетному гостю корпорации об этом хорошо известно, сопротивляться и возмущаться он бы не посмел.

С Сэнди, кстати, тоже поначалу приходилось непросто, но у нее было больше времени на адаптацию, да и у всех других новичков тоже. Однако в случае с Каей господин Мин проявил просто зверское нетерпение, потребовав организовать первую трансляцию уже завтра. А это рано, слишком рано и чревато негативными последствиями. Если Кая сорвет шоу, ответственность за неготовность пчелки целиком и полностью ляжет на организаторов, и на меня в частности. Выход один – придется ускориться и найти способ убедить девчонку всё сделать правильно. Как? Сказать правду, точнее ту ее часть, которая натолкнет пчелку на правильный путь. Ложь и подтасовка фактов – далеко не единственные методы манипулирования сознанием, но если их приправить щепоткой шокирующей правды, то желаемый эффект гарантирован.

– Ты уверена, что хочешь знать, что произошло с Сэнди? – нарушив повисшее гнетущее молчание, заговариваю я. Кая настороженно подбирается, с опаской взглянув в мою сторону. Наверняка она уже сомневается, что поступила правильно, ляпнув про свою предшественницу, но сказанного не вернешь. Поезд ушел. – Сэнди мне очень нравилась, – не дождавшись ответа, сообщаю застывшей пчелке. – Она была красивой, неглупой, способной, выносливой и весьма перспективной. Мы неплохо ладили, и Сэнди искренне считала меня своим другом.

– Чушь! – презрительно бросает Кая и, поджав колени к груди, обхватывает их руками. Малышку трясет от страха, но она продолжает дерзить. Это не плохо, а предсказуемо, ожидаемо и естественно. Страх – самая благодатная почва для промывания мозгов.

– Можешь не верить, но ты будешь плакать от радости во время моих визитов, и это случится не в далеком будущем, а совсем скоро.

– Ты сумасшедший, Бут, – качнув головой, Кая смотрит на меня чуть ли не с жалостью. – И самое хреновое – сам не понимаешь насколько.

Смешная, наивная глупышка. Это она не понимает, насколько я безумен. У меня же нет и не было проблем с принятием своих «особенностей».

Поднявшись, я неторопливо отхожу к панорамному окну и, сунув руки в карманы брюк, устремляю взор на бирюзовый горизонт, разрисованный белыми перьями облаков. Если верить прогнозам, то вечером намечается нехилый шторм с грозой и ливнями. Будет пугающе зрелищно, но безопасно. Как только датчики зафиксируют усиление волн, окружающие остров стены поднимутся до высоты пятидесяти метров, превратив «Улей» в надежную крепость.

– Вернемся к Сэнди, – продолжаю я открытую острую тему. – Она провела в этой соте всего полгода, но могла продержаться гораздо дольше, если бы сумела удержать интерес своего хозяина. Сэнди очень старалась понравиться, угодить, заслужить похвалу, но в итоге он заскучал и выбрал новый объект…

– Меня, – перебивает пчелка.

– Да, Кая, тебя, – сочувственно вздохнув, соглашаюсь я. – Повторюсь, мне очень жаль, что его выбор пал именно на тебя. Мне не доставляют удовольствия твои страдания. Моя задача – сделать тебя сильнее, открыть имеющийся потенциал и использовать его для сохранения жизни.

– Судя по тому, что Сэнди здесь нет, ты не всегда справляешься со своей задачей, – саркастично комментирует Кая.

– К сожалению, я не могу воздействовать на волю владельца. Сэнди была частной собственностью господина Мина, которой он мог распоряжаться так, как считал нужным. Подобный формат сотрудничества доступен исключительно почетным гостям и друзьям «Улья», но далеко не каждый из этого списка готов выложить состояние за поимку породистой пчелки. За всё время существования «Улья» корпорация выполнила не больше пяти таких заказов.

– Мне это должно польстить?

– Нет. – Я небрежно пожимаю плечами. – Я всего лишь ввожу тебя в курс дела. Если ты считаешь данную информацию лишней, то просто забудь.

– Ты так и не сказал, что случилось с Сэнди, – раздраженно напоминает Кая.

– Яхта, на которой она пыталась уплыть с острова, затонула в десяти километрах отсюда, – сдержанно отвечаю я. – Ровно двенадцать минут Сэнди верила, что господин Мин и правда ее отпустил, а потом сработало взрывное устройство, пробив дыру в днище, и яхта быстро ушла ко дну. Сэнди два часа сражалась за свою жизнь в открытом океане, но, увы, акулы не оставили ей шанса на спасение. Ее смерть была мучительной, но быстрой. Вот, пожалуй, и вся история, – заканчиваю я, продолжая стоять спиной к ошарашенной пчелке. – Если хочешь подробностей, я могу показать, как это произошло. Господин Мин периодически пересматривает сохранившуюся запись. Он, кстати, был очень доволен последней трансляцией с участием его дорогой пчелки.

– Вы звери… – издав невнятный горловой звук, яростно шипит Кая.

Я жду потока новых ругательства и праведного негодования, но она неожиданно замолкает. Услышав плеск за спиной и шлепающие по полу удаляющиеся шаги, я резко разворачиваюсь. Пару раз поскользнувшись, девушка залетает в ванную и, упав на колени перед унитазом, опорожняет желудок.

Удивительно, как по-разному правда влияет на людей. Одних от нее тошнит, других повергает в шок, третьих убивает, но почти никогда не приносит облегчения. Ложь в этом плане гораздо гуманнее.

Выждав пару минут, я направляюсь к содрогающейся в рвотных спазмах пчелке. Опустившись рядом с ней на корточки, осторожно убираю светлые волосы назад и придерживаю до тех пор, пока из девушки не выйдет вся желчь вперемешку со слезами. Затем я засовываю трясущуюся пчелку в душевую кабинку, ставлю под мощную струю воды и сую в руки флакон с шампунем.

– Приведи себя в порядок. Через десять минут тебе доставят завтрак, и ты съешь всё, что будет в меню. В полдень придет фитнес-тренер. В два часа обед, в три – приду я. Будь готова. Мы не закончили. – Обхватив пальцами ее скулы, заставляю взглянуть мне в глаза. Струи воды бьют по рукаву пиджака, разлетающиеся брызги попадают на брюки и обувь. Давно мне не доводилось забираться в душ одетым, но когда я был против экспериментов? – Всё услышала? – Кая отрешенно кивает. – Вслух!

– Да, я услышала! – клацнув зубами, шипит внезапно очнувшаяся пчелка. – Жду с нетерпением и слезами счастья на глазах. – Насмешливо скривив губы, она впивается ногтями в мое запястье, надеясь отодрать руку от своего лица, но я лишь плотнее надавливаю на хрупкие скулы. Бесстрашная сучка отвечает тем же – вонзает когти глубже под кожу, пуская мне кровь.

В распахнутых глазах плавится сталь, зрачки сужаются до размера пули. Странное зрелище. Словно на меня нацелены одновременно два смертоносных дула. Хочется увернуться или отойти в сторону, но точно не смотреть на кровожадно ухмыляющиеся губы, представляя их плотно сомкнутыми вокруг моего члена. И даже то, что ее только что рвало при мне, не делает эту фантазию менее яркой. Я в принципе не брезглив, когда дело касается женщин, но эта девчонка мне даже внешне не нравится. Какого хрена у меня на нее встает при малейшем физическом контакте? Не то чтобы это проблема, но раздражает сам факт наличия реакции. Всё из-за дурацкого родимого пятна, из-за него ленивый мозг автоматически засчитывает Каю «своей». Вот только, помимо одной-единственной отметины, между Каталеей и Медеей нет ни малейшего сходства. Они являются полными антиподами друг друга как внешне, так и внутренне.

– У тебя процессор завис или плата сгорела? – Кая скрывает свой страх под небрежным тоном. Похоже, это у нее напрочь сгорели тормоза. Нахмурившись, я отрываю взгляд от пунцовых губ и снова смотрю в стальные прицелы.

– Мой процессор надежно защищен от сбоев и способен обрабатывать информацию двадцать четыре часа в сутки, – растягивая слова, задумчиво сообщаю я.

– А как насчет вирусных повреждений? – хмуро уточняет она.

– Исключены. – Ослепительно улыбнувшись, я легонько хлопаю ее по щеке и убираю руку. – Скоро увидимся, Кая.

Ровно в три часа я захожу в пятую соту, точно зная, где найду ее блондинистую обитательницу. После обеда она наконец добралась до библиотеки, но ни одна из многочисленных книг не вызвала у пчелки особого интереса. Вытащив справочник по апиологии, она полистала его пару минут и поставила обратно. Гораздо больший шквал эмоций вызвал обнаруженный на столе ноутбук и оставленная рядом карточка с паролями для входа. Не знаю, на что Кая надеялась, десятки раз безуспешно пытаясь зайти в почтовые сервисы и социальные сети, и дико злилась и непристойно ругалась, снова и снова попадая на страницу «доступ запрещен». Она всерьез считает, что система безопасности оставит ей лазейку для связи с внешним миром?

Но надо отдать девчонке должное, она в точности выполнила все мои указания, ни минуты не потратив на слезы, истерики и жалость к себе. Быстро успокоилась, быстро взяла себя в руки, ни на кого из приходящих сотрудников не напала и ни разу не облажалась за время моего отсутствия. Это еще не прогресс, но положительный сдвиг налицо. Можно смело переходить ко второму акту.

– Чем занимаешься? – усевшись в офисное кресло напротив ее стола, буднично любопытствую я.

Погрузившись в неравный бой с системой защиты, Кая не заметила моего вторжения и выглядит слегка дезориентированной, но довольно быстро справляется с эффектом неожиданности.

– Тебя жду. – Выпрямив плечи, она пару секунд пристально рассматривает мою нескромную персону. – Уже можно плакать от счастья или рано?

– Если хочется, то плачь. – Усмехнувшись, я пожимаю плечами, отмечая про себя, что ей к лицу желтый цвет, который редко кому идет. Да и сам плотно облегающий фигуру спортивный комбинезон сидит неплохо. Вот только молния от груди до паха привлекает к себе лишнее внимание. Руки так и чешутся ее расстегнуть, хотя вроде бы чего я там не видел?

– Как-нибудь в другой раз. Как твое запястье? Не болит? – «заботливо» спрашивает Кая, устремив на меня «невинный» взгляд.

– Удалось отправить семье сигнал SOS? – проигнорировав вопрос, интересуюсь я.

– Нет, но я не теряю надежды, – не моргнув глазом сдержанно отвечает пчелка.

– Думаешь, что сможешь взломать протокол безопасности, разработанный АНБ? – скептически уточняю я. – Попытайся, конечно, но только зря потратишь время. Лучше сосредоточься на привычных интересах. У тебя есть доступ к засекреченным научным данным и всемирной библиотеке, установленные самые современные графические редакторы, а если заглянешь в ящик стола, то найдешь там последнюю модель Nicon[6]. Если тебе нужно что-то еще, только скажи.

– Мне нужно домой, Бут, – устало потирая виски, выдыхает Кая.

– Здесь твой дом, – отрезаю я.

– Это тюрьма, где в любой момент мне могут предложить сыграть роль главной героини фильма «Челюсти». Без права отказа и шанса на второй дубль, – запальчиво бросает она, глядя на меня, как на исчадие ада, явившееся сожрать ее душу. – Что-то совсем не похоже на семейное гостеприимство, о котором ты распинался в самом начале.

– Господин Мин никогда не повторяется, – «утешаю» я. Откинувшись на спинку черного кожаного кресла, пчелка горько усмехается и поднимает ладони вверх в знак капитуляции. – Рано сдаешься, Кая. Игра только началась. Завтра вечером состоится первый раунд, и ты должна быть морально и физически готова выполнить всё, что от тебя требуется.