Измена. Развод: Я осколки твоих чувств соберу

София Устинова

Измена. Развод: Я осколки твоих чувств соберу

ГЛАВА 1

Тоня

– Ты сегодня прилетаешь? – звоню мужу на ходу, пытаясь синхронизировать наши графики. Мои пары в универе закончились, никаких незапланированных совещаний или экстренных отчётов на сегодня нет – свободна, как перелётная птица в тёплый край. А значит, могу посвятить время подготовке к его приезду. Уютный ужин, свежие цветы, может быть, новая сорочка. Мелочи, из которых двадцать лет строится семейное счастье.

– Нет, Тонь, – голос Егора чуть сбивчивый, словно он спешит. – Пришлось поменять билет на утро понедельника.

– Что-то случилось? – сердце предательски сжимается, хотя шаг не сбавляю, уже понимая, что спешить теперь действительно некуда.

– Ничего серьёзного, – поспешно заверяет муж, и я почти вижу, как он машет рукой. – Меня пригласили на вечеринку компании по поводу открытия нового офиса. Сейчас готовлюсь. Сам знаешь, не люблю опаздывать.

– Да-да, конечно, – выдавливаю натянутую улыбку, ощущая привкус разочарования. Двадцать лет брака, его постоянные командировки, а я до сих пор не могу привыкнуть к этим внезапным отменам. Глупо, наверное. Но всё равно… грустно без него.

– Ладно, не буду тогда мешать. Хорошо проведи вечер. Утром жду.

– Ага, только, Тонь, утром «в понедельник». Мне завтра обещали показать ещё один проект. Он пока в начальной стадии, но уже обещает быть очень прибыльным.

– Что? – вот теперь, дойдя до машины, спотыкаюсь. Ключи чуть не падают из рук. – Ещё день?

– Малыш, ну не начинай. Я же для семьи стараюсь. Всё ради нас.

– Уверен? У нас и так всё в порядке. Бизнес растёт, денег хватает, дети устроены. Может, хватит гнаться за призрачным «больше»?

– Тоня, это главный закон бизнеса: деньги должны делать деньги. Остановишься – всё может посыпаться!

– Я не предлагаю остановиться. Я говорю о грани между «необходимо» и «хочется большего». Эта грань тонкая. Ты её не путаешь?

– Тонь, давай не сейчас, – в голосе мужа проскальзывают стальные нотки раздражения. Выдыхаю, пытаясь сглотнуть обиду.

– Да, прости. Конечно. Хорошего тебе вечера. И выходных.

– И тебе. Люблю, – бросает Егор, и эти слова отзываются в сердце болезненным эхом. Настроение рушится, как карточный домик.

Я так ждала эти выходные. Так надеялась.

Что ж, опять одна. Может, почитать курсовые?

Или лучше позвонить Ольге. Моя подруга – это стихийное бедствие в хорошем смысле. С ней и её троими детьми точно не будет тихо и скучно.

– Кирь! – захожу в дом, бросая сумку на столик в прихожей, и кричу вглубь особняка. Надеюсь, сын дома. Его обувь и куртка на месте, но ответа нет. Быстро поднимаюсь на второй этаж, стучу в дверь его комнаты. – Кирь, можно?

Тишина. Осторожно приоткрываю дверь.

Как и ожидала – сидит за компьютером. Не играет, нет, на экране какие-то графики, но в наушниках, покачивает головой в такт музыке, чуть раскачивается на кресле. Весь в своём мире.

– Кирь! – чуть громче, чтобы пробиться сквозь звуковой барьер.

Сын запоздало оборачивается, вздрагивает, вынимая беспроводной наушник из уха.

– Ма? Ты чего пугаешь?

– Я звала, ты не ответил.

– И чего? Это не повод вламываться в чужую обитель!

– Я не вламывалась, просто заглянула, – хмурюсь, но без особой обиды. Этот разговор не первый и, видимо, не последний. Я для него «динозавр», безнадёжно отставший от прогресса.

– Это не меняет того, что ты нарушаешь моё личное пространство! А что если бы я занимался…

– Всё-всё, я поняла, – поднимаю руки в примирительном жесте. Не хочу спорить по мелочам. – Просто хотела узнать, ты дома выходные или…

– Не-а, я уже скоро ухожу. Мы будем на даче у Дубининых. Днюха Жигана.

– Ах, ну да, ты что-то говорил, – припоминаю. – Ну, тогда хороших выходных, сынуль, – улыбаюсь, медленно отступая.

Дочка за границей, на практике. Муж в командировке, теперь до понедельника. Сын на даче. Значит, я одна.

Последняя надежда на компанию рухнула. Ну что ж. Когда тебе восемнадцать, конец учебного года на носу, а мыслей об учёбе или поступлении нет, желание одно – гулять, веселиться, тусить с друзьями и девчонками.

В кого он такой?

Мы с Егором со школы вместе. Оба хорошо учились, всегда шли в одном направлении. Дочь Карина – умница, вся в нас. Школу с золотой медалью, в МГУ поступила сама, без проблем учится на втором курсе.

Один Кирилл – балбес, хоть и неглупый. Просто ленивый, если честно. Ему и спорт, и физмат легко давались, но нет… гулянки оказались важнее. Я переживала за ЕГЭ, но он поклялся, что закончит школу и поступит куда-нибудь.

Устала объяснять, что цель – это важно. Без цели нет движения. Нужно точно знать, к чему стремишься.

Киря пока на распутье.

С лёгкой грустью спускаюсь в гостиную. Останавливаюсь посреди огромной комнаты, закусив губу. Такой дом, как у нас, немногие могут себе позволить. Мы много работали, чтобы его иметь. Всегда мечтали о большом доме, своём, где у каждого ребёнка будет своя зона комфорта.

И она есть.

Вот только я не учла, что дети вырастут. И дом превратится для меня в золотую клетку. Огромную, роскошную, но пустую.

Дети почти не бывают дома. Муж между командировками, а я… томлюсь в этой клетке. Не то чтобы я плакала от безделья – у меня всегда много дел, но иногда накатывает острое чувство одиночества.

Бросаю взгляд на сумочку, из которой торчат студенческие тетради. Нет уж, никакой работы в выходные!

Беру телефон.

– Оль, – тяну в трубку, когда подруга бодро отзывается: «Привет, красотка!» – Не хочешь ко мне с детьми на выходные?

Знаю, они обожают наш дом. Комната для гостей с огромным экраном для мультиков, холодильник, забитый до отказа, бассейн, куча игр и игрушек. Рай для детей. У Ольги хоть и нет нашего достатка, зато она счастлива своими детьми. Три сорванца: близнецы Даня и Дима, и Анька – младше на год, но самая шебутная.

– Что-то случилось? – в лоб спрашивает подруга.

– Нет, просто я осталась одна на выходные. А мне вдруг так не захотелось тишины и покоя. Подумала, кто ещё, как не Ольга с ребятнёй, может разогнать мою скуку?

– Ой, да… опять они разносят твоё шикарное логово, и у Егора потом приступ. Помнишь, как в прошлый раз? Кто ж знал, что та ваза была редкой и стоила как моя полугодовая зарплата?

– Не обеднели, – хмыкаю. – Приезжайте, а?

– Уверена? – в голосе Ольги уже слышится согласие.

– Не приглашала бы.

Пару часов спустя мы сидим за ужином. Вернее, Олины дети оккупировали мягкие диваны и смотрят мультики, а мы с Ольгой, с бокалами вина, обсуждаем новости и перемываем косточки общим знакомым. Некрасиво, конечно, но иногда это лучший способ развеять скуку и отвлечься от собственной однообразной жизни.

Тем более, что современная жизнь сама подкидывает темы: свободные отношения, измены, разводы, офисные интриги, кто какую пластику сделал… Всегда есть кого и что обсудить.

– Андреева Славу опять видели с какой-то молодой милфой. Нина в депрессии, но нос держит по ветру, – хмыкает Ольга, пригубив вино. – Столько лет терпеть измены мужа – слов нет.

– Ну, не знаю, – дёргаю плечом. – Чужая семья – потёмки. Не хочу лезть в их дела. Кто с кем и почему – это их выбор. Если ему нравится изменять, зная, что жене больно, а Нинка терпит… Им с этим жить. Может, им так удобно?

– Да так и есть! Обоим удобно! У Нины – достаток, роскошная жизнь. У Славы – успешный бизнес и доступ к красивым телам. Каждый получает, что хочет, и развод для них не вариант. Всё нажито в браке, и при разводе Славке придётся отдать Нине половину. А зная Нинку, она отхватит значительную часть! Аппетит у неё будь здоров! Вот только что она будет делать с этим добром потом? Она ни дня не работала. Славка всё тянет. Он просто не меняет коня на переправе. Зачем рисковать? От Нины он знает, чего ждать. А от новой?

– Ну да, новая метла метёт по-новому, – соглашаюсь я.

– Именно! А Нинка знает, что возраст у неё уже не тот, чтобы искать нового мужика, да ещё такого, который обеспечит как Славка. Вот и терпит. А ему старой не хочется. Мужик видный, богатый… Пока Нина по Мальдивам и Парижам катается, он успевает перехватить молодого тела. И ему хорошо, и она при деле…

– Да ну их, – мотаю головой. – Давай лучше о Валерии поговорим. Она такую кухню сделала…

– Я не видела, только слышала, – Ольга сразу мрачнеет. – Доступ к тому дому для меня закрыт.

– Прости, – быстро извиняюсь за бестактность.

Валерия – жена лучшего друга бывшего мужа Оли. До сих пор не могу поверить, что их семья распалась после десяти лет брака. У Оли и Димы было всякое, но они, как и мы с Егором, считай, со школьной скамьи вместе. Росли, развивались… И тут на тебе. Бес в ребро, ушёл из семьи. Просто сказал, что хочет побыть один.

Перешёл на другую работу, уехал в другой город, а потом, по слухам, у него там появилась другая. Ольга держалась, делала вид, что ей всё равно, что она сильная и сама вытянет семью. И ведь тянула! Но я знала, как ей было сложно. Близнецы только в школу пошли, Аньке – ещё год до школы.

Бывший не помогал, словно разорвал отношения не только с женой, но и с детьми. А ведь, казалось, так их любил! Он вообще в последнее время вёл себя как чужой. Хотя, если вспомнить, Дима и раньше не любил делиться душевным, но разговор поддерживал, в гости приходил. Мы дружили семьями, принимали его таким, какой он есть. А в какой-то момент он абстрагировался от всех, а потом – бах, оборвал все связи и ушёл из семьи, толком ничего не объяснив.

Странные эти мужчины. Пока рядом – вроде есть чувства, только за порог – уже и знать не желают. Тем более странно вдвойне, когда человек, казалось, хорошо знаком, а потом оказывается, что ты его и не знал совершенно.

Димка нас тогда всех удивил… неприятно. Но лезть в дела другой семьи ни я, ни Егор не стали. Просто поддержали того, кто нуждался – Ольгу. Она зашивалась, я помогала, чем могла и чем позволяла гордость подруги. Ещё страннее было то, что друзья Димы выстроили стену между собой и Ольгой, словно это она разрушила семью и выгнала его. При случайных встречах упорно игнорировали. Я как-то пыталась узнать, в чём дело, но мне ясно дали понять, что лучше не вмешиваться.

Может, и стоило бы покопаться в грязном белье, но зачем? Если Ольга принимает случившееся и не пытается его вернуть, то и мне сам бог велел отпустить ситуацию. Их дело – сами разберутся.

– Забей, – небрежно, с лёгкой долей самодовольства, отмахивается Ольга. – Никто в кухнях лучше меня не разбирается, – кивает со знанием дела, осушив бокал.

И в этом она не кривила душой. У Ольги особая страсть к кухням и кулинарии. Каждое её блюдо – произведение искусства с потрясающим вкусом.

– Верю. Ты мне, кстати, обещала показать рецепт… – сбиваюсь с мысли, телефон в руке вибрирует, сигнализируя о входящем сообщении.

Без задней мысли беру мобильный, смотрю: неизвестный номер.

«Вам будет полезно это знать!»

Наверное, зря, но почему-то на автомате открываю вложение. Видео…

Сначала не понимаю, что происходит. На экране мелькают яркие огни вечеринки. Очень знакомая фигура – Егор. В компании какой-то женщины. Они смеются, медленно покачиваясь в такт музыке. То, как эта знойная брюнетка смотрит на моего мужа… как обвивает его руками… и особенно то, как он отвечает ей взаимностью – всё это заставляет моё сердце пропустить удар, а дыхание сбиться. А когда она тянется к нему своими алыми губами, а он даже не пытается её остановить или просто отвернуться… меня пронзает острой, невыносимой болью.

Это та самая грань, за которую нельзя переступать. И он переступает.

Сердце сжимается от удушающего ощущения предательства. Быстрое, судорожное дыхание. Дрожь в руках. Я не могу отвести взгляд от экрана, где происходит то, что я никогда не могла представить даже в самых страшных кошмарах.

Егор. Мой Егор. Моя надежда и опора. Целуется с другой.

Меня словно окатили ледяной водой, а потом швырнули в самое пекло.

Словно в замедленной съёмке вижу, как рука моего благоверного скользит по открытой спине брюнетки всё ниже и ниже, пока не ложится ей на задницу…

Видео обрывается.

Смаргиваю, жадно глотая воздух, и только сейчас понимаю, что всё это время не дышала. Боль такая сильная, что, кажется, сердце сейчас разорвётся. Хочется кричать.

ГЛАВА 2

Тоня

– Тонь? – голос Оли доносится, словно из-под воды. – Тоня, ты чего? – Подруга волнуется. Рассеянным взглядом встречаюсь с её испуганными глазами. А в голове одна мысль, бьющая набатом: «Егор! Это был Егор! Не может быть!»

– Тоня, ты меня пугаешь! Что случилось? – Ольга каким-то образом уже рядом, трясёт меня за плечи. – Тонь!

– Случилось? – эхом повторяю я, не в силах собрать мысли в единое целое.

– Ну да, что-то случилось! Ты начала говорить, залипла в телефон, пока я детей проверила, вернулась, а ты тут…

– Я тут, – продолжаю вторить, чувствуя дикую, всепоглощающую боль. В груди, в голове, во всём теле.

– Я скорую вызову, – суетится Ольга, хватая свой мобильный со стола. – У тебя, по-моему, приступ!

– Нет! – хватаю её за руку, когда она уже тянется к телефону.

– Тонь, ты не в себе! Вдруг сердце? Помнишь, как пару лет назад прихватывало? Мы тогда с Егором чуть с ума не сошли!

– Егор… – киваю, в сознании рваными кусками всплывают картинки из видео. Меня снова начинает покачивать.

– Что Егор? – подхватывает Оля, всё так же волнуясь. – Позвонить ему? Уверена? Будешь отвлекать? – Сыплет вопросами.

– Нет! Это он… – тычу дрожащей рукой в свой телефон. – Вроде, – добавляю, поднимая выпавший из ладони мобильный и снова открывая сообщение от неизвестного номера.

Чёрт! Нет видео!

– Этого не может быть! – закипаю, выходя из мессенджера и снова заходя.

Абонент удалил сообщение.

– Тонь, что ты делаешь? – настороженно спрашивает Оля, глядя на меня как на сумасшедшую.

– Мне пришло сообщение… и там… – как можно связно пытаюсь рассказать ей, что видела. – Вот! А теперь его нет! Я же не чокнутая! Я видела! И в памяти телефона есть информация, что мне писал неизвестный абонент. Просто самого сообщения нет – удалено!

– Абонент неизвестный, но номер-то есть? – разумно уточняет Ольга.

– Есть!

– Набери… – кивает подруга. На автомате нажимаю вызов. Как и следовало ожидать: «Абонент вне зоны действия сети». Несколько попыток дозвониться – бесполезно.

– Ладно, – Ольга сама себя успокаивает, присаживаясь на край стола рядом со мной. – Допустим, был анонимный вброс. Но ты уверена, что на видео был Егор? «ТВОЙ» Егор? – выделяет последнее слово, потому что, как и я, до сих пор не верит в случившееся.

– Уверена, – невнятно киваю. – Его волосы, профиль, руки… Он был в белой рубашке и синих брюках… от «Армани»! Я сама ему покупала этот костюм! Конечно, я его узнаю!

– Не пори горячку, – примирительно выставляет ладонь Ольга. – Реальное видео или дипфейк – уже не понять.

– Ты что, думаешь, я не отличу подделку от настоящего?

– Когда на эмоциях? – в тон бросает Оля, вскидывая брови. – Думаю, тут на эмоциях ты и дракона конём представишь, и с пеной у рта будешь доказывать, что он не по воздуху летел!

– Ты меня совсем за идиотку держишь? – Обидно до слёз.

– Нет. Я просто говорю, что убедиться в реальности этого короткого видео уже нет возможности. Остаётся вопрос: зачем это было?

– Как зачем? Чтобы сделать мне больно!

– Раскрыть глаза на измену? Или ударить по уязвимому месту вашей семьи?

– Какая разница! – завожусь. – Если там был Егор, и он… – давлюсь словом, не в силах произнести его вслух. – Значит, кто-то хотел мне об этом сообщить. И сообщил! И неважно, какими «благими» намерениями он руководствовался.

– И всё же! «Доброжелатель» зачем-то это сделал. Видимо, ждёт от тебя быстрой, необдуманной реакции. Громкой ссоры! Позвони Егору. Спроси, где он. Или просто дай моменту пройти. А когда Егор приедет, поговорите на спокойную голову. Он не такой, как другие, ты же знаешь. Вы – сильная пара, крепкая. Многие хотят пошатнуть ваш мир. Ты сама знаешь, сколько баб крутилось вокруг Егора. И чем богаче вы становились, тем больше стерв было рядом. Но он ни с кем!

– Я уже в этом не уверена, – бормочу, глядя в пол.

– Не дури! – Ольга вступается за него. – Ты для него всегда была самой важной. Как и он для тебя. Вспомни Андрея Викторовича. Этот мужик был готов мир к твоим ногам бросить, а Егор тогда ещё копейки зарабатывал. Ты разве променяла его? Нет! Он был для тебя всем! А ты для него всё! Не горячись. Вы всегда умели говорить. Если видео прислали и удалили, значит, намеренно хотели его спалить, надеясь, что ты разрубишь сплеча. Не дай врагам навредить вам. Поговори с Егором!

– Да-да, наверное, ты права, – киваю.

Но сердце сжимается от боли. В груди точно чёрная воронка разворачивается.

Первый порыв набрать мужу усмиряю. Я выше слепой ревности на пустом месте. Мне нужно успокоиться.

Пока раздумываю, Ольга приносит капли и воду. – А ну, живо выпей! – командует по-свойски, протягивая бокал и ложку с настойкой. Не сопротивляюсь. Выпиваю.

Через какое-то время становится спокойнее. Ещё через время, пока ведём мирную беседу, планируя, чем ещё заняться, чувствую, как глаза наливаются тяжестью.

– Тонь, тебе спать пора, – понимающе тянет Оля.

– Да-да, сейчас. Ты за меня не волнуйся. Детей бы пока уложила, помнишь где?

– Тонь, они уже спят, – подруга, как всегда, поражает способностью делать миллион дел одновременно.

Помогает дойти до моей комнаты… Но уже одной ногой в спальне, увидев огромную, пустую постель, мне снова становится нехорошо.

– Я… не хочу спать тут… одна…

Ольга косится на кровать, верно прочитав мои мысли, и, рассудив здраво, предлагает:

– Пойдём, подруга, ко мне. Переспишь со мной… – улыбается криво, отпуская пошлость, видимо, надеясь поднять моё настроение. – Если хочешь, можем и видео снять, – дурашливо подмигивает.

Против воли улыбаюсь. – Ну ты и дурочка. – Напряжение чуть спадает. От предложения не отказываюсь. Спать у подруги в комнате. Можно было бы и в гостевой, мест полно, но почему-то одиночества не хочется.

Как в юности, когда ночевали друг у друга, заваливаемся на постель и какое-то время ещё болтаем ни о чём, лишь бы не затрагивать больную тему.

Утром просыпаюсь с тяжёлой головой. Морщусь, пытаясь понять, где я. Вспоминаю, что спала у Ольги.

– Оль!

Но в комнате тихо, никого нет.

Беру телефон. С опаской проверяю сообщения. Ничего важного. Плетусь к себе, принимаю ванну, переодеваюсь… Выхожу из комнаты и слышу, что дом ожил. Внизу носится малышня, галдит, пищит. А запах! Такой, что слюнки текут. Подруга с золотыми руками.

Приготовила завтрак, которому позавидовали бы короли. Благодарна ей от всего сердца. Вот только в горло ничего не лезет. С трудом запихиваю в себя пару ложек, чтобы не расстраивать Олю и подать детям пример.

Звонок от мужа разрывает тишину.

Руки дрожат. Волнуюсь, но не позволяю себе начинать этот разговор по телефону. Тем более горячиться, не выяснив всех обстоятельств.

– Привет, милая.

– Привет.

– Как дела?

– Нормально.

– Ты где?

– Дома…

– А что за голоса?

– Ольга с детьми в гостях.

– А, понятно. Передавай привет.

– Хорошо…

– Ок, потом перезвоню, не буду вам мешать. Просто хотел сказать, что у меня всё в порядке, – Егор чеканит слова на одном дыхании, словно спешит закончить разговор.

– Пока, – глухо бормочу, но уже в пустоту. Егор сбросил звонок.

– И? – Ольга не подслушивает, но уши навострила. Стоит мне отложить телефон, тут же кивает.

– У него всё хорошо, – отчитываюсь. – Потом ещё позвонит.

– Понятно, – глухо бормочет Оля. – А ну, хватит шуметь! – прикрикивает на своих сорванцов, затеявших беготню по гостиной. – Всё, пора играть в настолки! – Ставит жирную точку в их шалостях, точно зная, на какие рычаги давить. Настолки её дети обожают.

И мы садимся играть. Потом смотреть мультики… Что угодно, лишь бы не думать о видео и о своей боли.

Так проходят выходные. И чем ближе вечер, тем тяжелее на сердце.

– Я не могу тебя оставить, – ворчит Оля, кусая губы, когда мы поужинали и, вроде как, пора собираться. – Но мне завтра на работу, а мелких нужно укладывать. Им в садик и школу.

– Я тебя умоляю, я взрослая женщина. Что со мной случится?

– Да много чего! – горячится Оля. – И я не хочу худшего, – виновато добавляет.

– Оль, я Егора люблю. Но я ни за что не наложу на себя руки. И если вдруг мне станет плохо, клянусь, сразу вызову скорую.

– Прям, неправильно как-то, бросать тебя, когда…

– Не глупи! Такси, давай, вызову, – делаю вид, что храбрюсь. Быстро вызываю машину через приложение.

– Ты уверена? – уже одетая, с детьми в коридоре, уточняет подруга.

– Конечно, Оль. Всё нормально. Егор приедет, мы разберёмся. Думаю, это была нейронка, как ты и сказала. А я так опешила, что не разобралась, – вру безбожно и улыбаюсь так натянуто, что лицо сводит.

– Вот и я так думаю, – выдыхает Ольга, видимо, веря моему наигранному спокойствию. – Ладно, – открывает дверь и подталкивает детей к выходу. – Пошли, машина ждёт.

– Тётя Тоня, – Анька в цветастой курточке подходит ко мне, тянет ручки. – Мы ещё придём! – картавит с улыбкой на конопатом личике. Рыжуха-хохотуха.

– Конечно, малышка, – приседаю на корточки, пальцем подцепляю её курносый носик. – Буду ждать, и обещаю новую игрушку в следующий раз.

– Ура! – хлопает в ладошки девочка.

Тут активируются мальчишки. – Вы всегда её балуете! Она только из-за этого к вам и хочет!

– А вы, стало быть, не хотите? – вскидываю брови.

– Хотим, – обмениваются взглядами парни. – Но просто у вас телик большой и игр много… – тут же признаются, за что получают от Ольги несильные подзатыльники.

– Ох уж эти молодые и корыстные! И кто только воспитывал?! – закатывает глаза. Мы все дружно смеёмся.

– Ладно, подруга, бывай. И спасибо, что позвала, – чмокает меня в щёку Ольга, обнимает крепче обычного. – Не вешай нос. Где наша не пропадала!

– Не повешу, – заверяю, освобождаясь из объятий. – Спасибо, что приехала. Что поддержала.

– Ок, держи в курсе, если что… – не договаривает Оля, но я и так понимаю, что означает её молчание.

Провожаю гостей, и дом погружается в давящую тишину. Плетусь в спальню. Быстро принимаю душ, ложусь… За выходные я так вымоталась, что засыпаю, едва голова касается подушки.

Но среди ночи просыпаюсь от мысли, что не переживу этого предательства.

Накатывает такое одиночество, такая опустошённость и боль, что глотаю слёзы, пытаясь не завыть. Не в силах больше лежать, поднимаюсь. Разбитая, точно корыто.

И добивает меня очередное сообщение. С другого номера.

«Он мой! Просто отпусти его!»

И следом прилетает фотография.

Егор. Спит в чужой постели. Белоснежные простыни смяты. Ну, спит муж. Подумаешь? В гостинице отсыпается перед перелётом. Но, чёрт возьми, его кто-то снимает! Получается, мой любимый муж дрыхнет на спине в своей любимой позе – одну руку под голову. А рядом кто-то есть… Можно было бы накручивать себя, мол, это не любовница, а просто кто-то из коллег. Но я не дура. Не буду выгораживать неверного мужа. И голые длинные ноги, мелькнувшие в кадре, пока незнакомка настраивала фокус, вижу отлично – не слепая.

Да, конечно, можно сказать себе, что Егора подставляют коллеги. Что сообщения пишут специально. Но я не стану заниматься самообманом.

Поняв, что некогда непоколебимая крепость моей любви рассыпалась, как карточный домик, медленно опускаю глаза на телефон. В сердце нарастает страх и отчаяние, но к ним примешиваются другие, более острые чувства: гнев, обида, ощущение, что я недостойна или не справилась. Никогда не думала, что окажусь в такой ситуации. Сейчас, когда шок рвёт меня изнутри, измученное, израненное сердце болезненно сжимается. Вспоминаю, как много раз прощала Егора за мелкие обиды. Как безоговорочно верила ему. Как надеялась на лучшее. И теперь остро понимаю – это были звоночки! Он уже тогда, по мелочам, топтал мою гордость, мою веру в него, в нас, в наш брак.

Слёзы подступают, но я стискиваю зубы, не позволяя себе зарыдать в голос, хотя дома никого нет.

Я сильнее этой боли!

Какой показательный урок я получила за свою беспечность! Каждый день в ожидании мужа, скорее всего, был лицемерием. И теперь, когда столкнулась с правдой, нужно выбрать: либо продолжать жить в этом болоте лжи, либо попытаться выбраться, пусть даже с окровавленными осколками чувств и надежд в руках.

Какое-то время смотрю на экран телефона, где уже давно высвечивается уведомление, что сообщения удалены.