Учитель. Назад в СССР 3

Я старательно прятал улыбку, прекрасно понимая все их шалости. Кто-то из тех, кто держал лестницу, специально слегка тряханул стремянку. Понятное дело, никто Федьку ронять не собирался, но подшутить и нагнать страху – это святое пацанячье дело.

– Что тут у вас происходит?

За моей спиной раздался громкий начальственный женский голос, я бы даже сказал, женский бас. Не знаю, существует ли такая тональность в природе, но вот конкретно здесь я его отчетливо услышал. Развернулся и обнаружил в паре шагов от себя невысокую коренастую пышногрудую даму в возрасте. Женщина в темно-бардовом костюме в тонкую полоску с высокой халой на голове смотрела на нас с пацанами поверх очков в толстой роговой оправе, выпятив вперед подбородок, сурово поджав губы.

– Здравствуйте, Аделаида Артуровна! – послышался знакомый скрипучий голос и снова позади меня.

Теперь верещала наша завуч, с радостной улыбкой на лице спускаясь по ступенькам.

– Как добрались? Как дорога? – щебетала завуч.

– Здравствуйте, товарищ Шпынько, – недовольно ответила новоприбывшая.

Имя и отчество басовитой дамы я не успел запомнить, точнее, в голове-то оно отложилось, а вот выговорить прямо сейчас не смогу, буквы перепутаю, как пить дать.

– Дорога дрянь, вам ли не знать, товарищ Шпынько. Что у вас тут происходит? Почему дети ползают по лестнице? Почему не соблюдается техника безопасности? А если кто разобьётся? Кто будет отвечать? – вопросы срывались с губ солидной дамы тяжелыми снарядами.

– Егор Александрович контролирует и руководит процессом украшения, – тут же заверила строгую гостью завуч. – Товарищ Зверев, что вы молчите? – сделав страшные глаза, отчеканила Зоя Аркадиевна.

– Так точно, товарищ завуч, – отрапортовал я. – Учет и контроль. И техника безопасности. Не беспокойтесь. Все в порядке.

– А это кто? – брезгливо скривив губы, поинтересовалась женщина, глядя на меня поверх очков. – Новый учитель?

– Да, Аделаида Артуровна. Товарищ Зверев. Вас должны были… Вы же отметились в отделе образования, товарищ Зверев? – строго уточнила Зоя Аркадьевна.

Вот ведь… зануда. А то наша дорогая Зоя свет Аркадьевна не в курсе, что первым делом меня отправили регистрироваться в роно, заполнять бумажки и представляться всем и каждому, получать инструкции, подъемные, предъявлять документы и выслушивать наказы о том, как должен вести себя молодой специалист, которому партия доверила столь важное дело. Кого слушать и перед кем отчитываться.

– А как же, Зоя Аркадьевна. Федор, молодец, спускайся, только аккуратно. Ребята, держите крепче, – скомандовал я, отворачиваясь от дам.

Обе женщины, совершенно разные внешне, походили друг на друга как однояйцевые близнецы. Наверное, у всех номенклатурных теток есть что-то общее в манере поведения. Из-за чего они думают и говорят одинаково.

– Что мальчик делает? – поинтересовалась прибывшая.

– С лестницы спускается, – вежливо уточнил я.

«Интересно, какой у нее минус, если она с двух шагов не может разглядеть, чем занят Федор?» – подумал я.

– Молодой человек! Не смейте мне хамить! – процедила женщина.

– Егор Александрович, – вежливо представился я. – Хамить женщинам не приучен. Вы спросили, я ответил, – прокомментировал, со всей серьёзностью, на которую был способен.

Внутри словно кто-то подзуживал иронизировать и шутить, но я сдерживался, чтобы сильно не язвить.

– Молодой человек… – возмущенно начала дама.

– Егор Александрович Зверев, уважаемая Аделаида Артуровна. Меня зовут Зверев Егор Александрович, можно товарищ Зверев, можно по имени отчеству, – улыбнулся я.

– Федор, Василий, Дима, лестницу отнесите Бороде, приведите себя в порядок и ступайте к своему классу.

– Товарищ Зверев, – прошипели за моей спиной. – Чему вы учите учеников? Клички…

– Уважаемая Аделаида Артуровна, – перебил я, окончательно убедившись, что тетка очень сильно хочет ко мне докопаться, еще бы понять по какой причине. – Борода – это фамилия нашего уважаемого учителя трудов, по совместительству завхоза. Но уверен, вы об этом и без меня прекрасно знаете.

– Егор Александрович! – возмутилась товарищ Шпынько. – Как вам не стыдно! Аделаида Артуровна Григорян – проверяющая из роно! Что подумают о нашей школе! Извините, Аделаида Артуровна! Молодой специалист, из столичного института, из самой Москвы. У него родители…

Шпынько склонилась к уху гостьи и что-то зашептала. Интересно, у Егора родители какие-то шишки? Ни в одном из писем и в записях дневника Зверев не написал, кем работаю его отец с матерью. Оно и неудивительно, зачем парню об этом писать, он и так знает. А вот мне теперь стало жутко любопытно: кем трудятся его предки.

Что уж там шептала обо мне Зоя Аркадьевне, не ведаю, но брови дамы из образования приподнялись на лоб, да там и застыли.

Я же развернулся и пошел к крыльцу. Меня окружили пацаны и наперебой начали упрашивать проверить работу гирлянды. Мол, вдруг в процессе Федька ее повредил, и на линейке они все опозорятся, если лампочки не загорятся. Федор возмущенно бубнил, доказывая, что ничего не поломал.

Но я понимал, как это важно для пацанов, согласился с разумными доводами, и мы дружною гурьбою принялись налаживать систему подключения. Минут через пять наше изделие засияло ровным светом. Лампочки мы с пацанами выкрасили в красный, потому что Димка авторитетно заявил: отметки учительница ставит красным, значит и лампочки должны быть в цвет. С чем мы все дружно согласились.

– Ура-а-а-а! – грянул дружный хор.

– Седьмой класс! Не кричать! Вы в школе, а не на речке! – тут же раздался властный голос завуча. – Ведите себя прилично. Расходитесь по местам. Товарищ классные руководители, немедленно постройте детей по классам.

– Все хорошо, ребята, – подмигнул я мальчишкам. – Ступайте по своим классам, скоро линейка начнется.

– Егор Александрович, можно вас на минутку, – снова раздался нудный голос Шпынько.

– Конечно, Зоя Аркадьевна.

– Товарищ Григорян интересуется, кто вас надоумил украсить окна детским творчеством, – ехидн поинтересовалась Зоя Аркадьевна и торжествующе уставилась на меня, ожидая праведного гнева в мой адрес со стороны проверяющей.

Но у меня не было ни времени, ни желания общаться с дамой за пять минут до линейки, я вежливо улыбнулся и сухо произнес:

– Уважаемые товарищи женщины, через пять минут начнется мероприятие. Прошу вас занять свои места. Зоя Аркадьевна, проводите нашу гостью на точку, будьте так добры, а я позову товарища директора и будем начинать.

– Что? – возмутилась Шпынько.

Но я развернулся и стремительно исчез в школе.

– Прибыла? – уточнил Юрий Ильич, не поднимая головы от каких-то бумаг.

– Что? – не сообразил я в первый момент. – А, прибыла, общаются с завучем.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся Свиридов. – Ох, Егор Александрович, знал бы ты, где у меня сидят все эти… дамы от образования, – вздохнул директор, поднимаясь из-за стола. – Ну что, готовы начинать?

– Так точно! – подтвердил я. – Только вас ждём.

– Ну и замечательно. Вперед, товарищ Зверев. Не подведите!

Свиридов дружески похлопал меня по плечу и покинул кабинет. Вскоре во дворе раздался его зычный голос.

– Здравствуйте, здравствуйте, дорогая Аделаида Артуровна! Вижу, Зоя Аркадьевна уже доложила вам наши школьные новости. Что? Гирлянду делали наши ученики под руководством нового учителя. Талантливый молодой человек, я вам скажу. Что? Что вы, очень вежливый, ответственный и серьезный! В глупостях не замечен. Прошу… вот сюда… У нас нынче все по-новому. Лично контролировал, конечно. Не хочу испортить вам сюрприз. Уверен, вам понравится.

Директор разливался соловьем, реплики Аделаиды Артуровны я не слышал, но примерно представлял, чем интересовалась дотошная проверяющая дама.

– Егор Александрович, волнуетесь?

Тамара Игнатьевна буквально налетела на меня, обмахиваясь листами сценария.

– А я вот волнуюсь! Как девочка, честное партийное! – растеряно улыбнулась Звягинцева.

– Все будет хорошо! – заверил я русичку.

– Хотелось бы! Благодарю за цветы, Егор Александрович. Чудесная идея! Мы с коллегами оценили ваш благородный жест!

– Это не я, это Митрич… Василий Дмитриевич придумал, Беспалов, – сдал я дядь Васю.

– Митрич? – изумилась Тамара Игнатьевна. – Ох, Митрич… Горбатого только могила исправит, это точно, – с улыбкой покачала головой русичка.

– Почему?

– Как был дамский угодник, так и остался, и как Машенька с ним столько лет душа в душу…

– Любовь, – пожал я плечами.

– Вы верите в любовь? – Звягинцева приподняла бровь.

– Тамара Игнатьевна, а давайте начинать? – я прижал ладони к груди. – Время.

– Время, – согласилась Звягинцева и неожиданно мне подмигнула. – Камера, мотор. Командуйте, Егор Александрович!

– Так точно, товарищ Звягинцева, – улыбнулся я.

– Егор, начинаем? – воскликнула Ниночка, вылетая из-за угла.

– Начинаем! – подтвердил я, вышел на порог, отыскал глазами Петю Васильева и кивнул.

Мальчишка вышел из своего класса и чеканным шагом пересек школьный двор. Поднялся на верхнюю ступеньку крыльца и замер.

Перекрывая людской гомон, раздался громкий и четкий голос учителя физкультуры Григория Степановича:

– Школа! Равняйсь! Смирно!

Не ожидавшие такого приказа школьники завертели головами, но уже на слове «смирно» выровнялись и застыли.

Через секунду стихли все голоса, все внимание сосредоточилось на Петре. Мальчишка вскинул руку, поднес к губам горн, выдохнул и самозабвенно заиграл Гимн Советского Союза. Мощная яркая мелодия полилась над утренним селом, над полями и лесом. Отразилась от речной глади и вернулась обратно, опустилась на плечи людей, вызывая желание гордо выпрямиться. Одна за другой появлялись на лицах улыбки, по-другому начинали светиться глаза. Кто-то даже принялся негромко напевать слова, у кого-то блеснули слезы.

– Равнение на середину! – скомандовал физрук.

Чеканя шаг, из школьного коридора во двор с красным знаменем вышли трое парней девятого класса. Спустились по ступенькам, сделали круг почета и замерли лицом к ученикам и гостям, справа от администрации и гостьи.

Горн стих, горнист развернулся кругом и исчез в здании. Через несколько минут, оставив трубу в пионерской комнате, Петька через черный ход обойдет школу и нырнет в ряды одноклассников.

– Вольно! – отчеканил Борода младший и школьники выдохнули, а вместе с ними и все, кто пришел посмотреть на наш праздник.

– Здравствуйте, товарищи! – раздался звонкий голос Лены Верещагиной.

– Доброе утро, уважаемые ученики и гости нашей школы, – следом зазвучал солидный тенор Пашки Барыкина.

– Разрешите поздравить вас с праздником!

– Первого сентября наша великая и необъятная Родина отмечает День Знаний.

– В этот день мальчишки и девчонки, нарядные и повзрослевшие за лето, с радостью приходят в школу, чтобы снова сесть за парты.

– А что это вы тут делаете? – внезапно ведущих перебил звонкий мальчишеский голос, и со ступенек запрыгал Мишка Севастьянов, наряженный в костюм Буратино.

Длинный нос из папье-маше задорно подпрыгивал, желтые кудри, накрученные из раскрашенной бумаги, смешно топорщились из-под полосатой конусообразной шапочки.

Краем глаза я отметил изумленное выражение на дородном холеном лице Аделаиды Артуровны. И сердитое у Зои Аркадьевны. Сценарий пошёл не по тому плану, который завуч лицезрела на генеральной репетиции. В последний момент мы все переиграли, оставив скучные тождественные речи напоследок.

Шпынько раскрыла рот, но тут же захлопнула, сообразив, что не время и не место выяснять отношения. Аделаида Артуровна повернулась к директору и что-то спросила. Свиридов наклонился и зашептал ей на ухо. Дама прищурилась, кивнула пару раз и застыла каменным изваянием, внимательно наблюдая за нашей веселой театральщиной.

Глава 3

Я незаметно подмигнул Лене и Пашке и показал два больших пальца Тамаре Игнатьевне.

– Ага! Вот вы где! Вот я вам сейчас устрою кузькину мать! Вы пошто с театра сбежали? – грозно взревел новый герой с густой длинной черной бородой, в картонном цилиндре и с огромным пузом, нависающим над ремнем.

Пузо мы соорудили из подушки, бороду из пакли.

– Негодяи! Как вам не стыдно кукол моих воровать! – наступал на ведущих Ваня-Карабас. – Я вот сейчас ка-а-ак вызову милицию! Да как сдам вас всех в тюрьму!

Я едва не расхохотался, точнее, чуть не заржал громко вслух, когда увидел вытянувшееся лицо Тамары Игнатьевны. Ваня в образе Карабаса шпарил не по тексту, но очень близко по смыслу.

Побледневшая Звягинцева растеряно глянула на меня, я успокаивающе улыбнулся и снова показал ей два больших пальца, мол, все отлично, не переживайте. Русичка кивнула, тут же умудрилась поймать взгляд Коленкова и, нахмурив брови, что-то сказала одними губами.

Теперь уже вздрогнул Барабас, запнулся на секундочку, но тут же снова вернулся в образ, и дальше сценка потекла как по маслу, пусть и с небольшими шероховатостями, но складно и ладно.

Детвора пищала от восторга, блестя глазами, подбадривала героев сказки, хлопала и подсказывала Буратино ответы на загадки. Взрослые улыбались сначала чуть смущенно, но затем, наплевав на возраст и статус, хохотали в голос и негромко комментировали то, что происходило на школьном дворе.

– Ты поглянь, а, борода до пуза! Чисто поп! А пузо-то, пузо Ванька за ночь отрастил!

– Иван! Верни детям ключик!

– А ключик-то золотой! Не отдаст его Карабас!

– Ниче-о-о! Наши справятся, отберут у буржуя, дитям нужнее!

– А нос-то у Буратины какой! Во все дырки пролезет! Коли в пузо буржуя! Лопнет, и все дела!

Ведущие умело вели зрителей по сценарию, где нужно, просили поддержки у школьников и гостей.

Учителя сдержанно улыбались, но аплодировали артистам от души, точно так же как и директор, и парторг Валентина Ивановна. Товарищ Дедешко стояла рядом со Свиридовым, который довольно оглядывал школьный двор, кивал в такт словам песенки, от души хлопал артистам и другим выступающим.

Праздник шел своим чередом, набирая обороты. Выход Ивана Коленкова в образе Карабаса Барабаса впечатлил не только малышню, впервые попавшую в школу, но и взрослых односельчан. Народ весело реагировал на реплики, мужское население подбадривало нашего злодея, в то время как женская часть переживала за Мальвину и Буратино. Пользуясь случаем, женщины фыркали на своих вторых половинок, призывая их к порядку.

Школьники стояли по классам вместе с классными руководителями. Учителям приходилось то и дело сдерживать порывы ребятишек, которые жаждали помочь славным героям раздобыть заветный ключик и открыть двери в страну Знаний.

– Па-а-адайте бедному котику на пропитание! Не ходите, дети в школу! Бедный котик Базилио ослеп от книжек! Лучше дайте мне монетку, я ее посажу на колхозном поле, выращу денежное дерево, и мы с вами будем есть мороженое, пить лимонад и кушать пирожные! Ученье – тьма, а не ученье – спи, сколько хочешь и ничего не делай! – запричитал кот Базилио, появляясь на сцене.

Играл котяру мальчишка из восьмого класса, и до того складно изображал кошачьи повадки, что Кольку Северова так и хотелось погладить по мохнатой шапке и потрепать за мохнатые ушки. Зимнюю шапку притащил из дома кто-то из ребят, кто-то из девочек пожертвовал нам ободок, а ушки и хвост мы сделали из куска старой потрепанной шкурки, которую я отыскал у себя в сарае. Сарай мой действительно оказался кладезем нужных вещей, особенно для нашего импровизированного театра.

– Алиса! Где мои монетки? Я буду дерево выращивать!

– Какие монетки? Нет у меня никаких монеток! – пропела лиса.

А это уже Вася, Василиса, Лиса Рыжикова из седьмого класса. Ее тоже пригласила Звягинцева. Собственно, как мы и договаривались, Тамара Игнатьевна подобрала практически весь актёрский состав. Репетировали ребята, что называется, от зари до зари. Зато сейчас любо-дорого было смотреть на жесты, артистизм, слушать интонации! Честное слово, я гордился маленькими артистами и восхищался огромной работой, которую Звягинцева проделала совершенно одна.

Я и Ниночка занимались всем остальным. Мы со старшими ребятами и с пионервожатой готовили реквизиты, придумывали из ничего костюмы, украшали школу к празднику. И только на генеральной репетиции вместе с администрацией школы впервые увидели все выступление от и до.

– Да что ты заладил! Как я тебе поделю пять на два? Не делится! Это все знают!

– Отдавай мою половину, хитрая лиса! Пять на два… это… это…

– Один! – торжественно заявила лиса Алиса. – Держи свою монетку!

Лиса вытащила из громоздкого ридикюля картонный нарисованный рубль.

– Врешь!

– Обман!

– И ничего не обман! Пять поделить на пять получается один! Держи, говорю!

– Помогите! Грабят! – завопил-замяукал кот Базилио и кинулся на лису.

Завязалась шуточная драка.

Зрители не подкачали, включились в действие: взрослые болели за кота, требовали оторвать лисе хвост. Школьники смеялись, считали дроби, поддерживали кота. Кто-то из младших крикнул: «В школу иди, котик!»

Выкрик мы не планировали, хотя надеялись, что кто-то подскажет Базилио правильный путь.

– В школу-у? – драка между героями тут же прекратилась. – А меня примут? Я читать не умею, и книжек у меня нет!

– В первый класс! Там научат!

– Букварь дадут!

Ребята наперебой рассказывали коту Базилио, чему учат в школе. И тут кто-то из толпы выкрикнул:

– Так он же слепой! Как читать будет?

– Обман! Все обман! – тут же заверещала лиса Алиса, отступая от сценария.

Кот Базили не растерялся, поглядел на умника поверх очков и промурлыкал-продекламировал, немного перепрыгнув по тексту:

– Покуда есть на свете дураки,Обманом жить нам, стало быть, с руки.Какое небо голубое,Мы не сторонники разбоя:На дурака не нужен нож, —Ему с три короба наврёшь —И делай с ним, что хошь!

Признаюсь, текст песенки подсказал я. Нина Валентиновна и детвора тут же решили, что я сам все сочинил. Я пытался объяснить, что стихи придумал другой человек, но поскольку не помнил имени автора, мне, похоже, так и не поверили. Я подумал, прикинул и припомнил еще пару реплик из любимого советского фильма «Приключения Буратино». Думаю, получилось очень даже в тему и забавно.

Звягинцева делала страшные глаза и незаметно грозила артистам пальцем. Но после небольшого отступления ребята снова вошли в колею и продолжили по написанному.

«А молодцы, однако, хорошо их Тамара Игнатьевна подготовила. Не испугались. Не растерялись, сымпровизировали, – довольно подумал я. – Надо потом всех артистов собрать в пионерской комнате и чаепитие устроить с тортом. Сказать спасибо каждому!» – решил про себя.

Праздник шел своим чередом, весело и задорно. Улыбались, смеялись и реагировали на происходящее на импровизированной сцене абсолютно все, кроме одного человека.

Аделаида Артуровна с суровым непроницаемым лицом наблюдала за театральным представлением, поджав губы и высоко приподняв брови-ниточки. Никаких эмоций, ни плохих, ни хороших, чистый сфинкс в засаде. Даже наша Зоя Аркадьевна, несмотря на попытку держать строгое лицо, и та эмоционировала. Время от времени выдавала нечто среднее между нервным тиком и удовлетворением, периодически со скрытым страхом поглядывая то на артистов, то на гостью из роно. С губ завуча не сходила кривоватая застывшая улыбка, похоже, товарищ Шпынько пыталась, но так и не сумела понять, что же думает начальство.

Я отвлекся от наблюдения за строгим начальством. Лично мне страшно не было, за свои поступки я привык отвечать сам. А то, что праздник удался, это и слепому коту Базилио видно. Поэтому я надеялся, что Юрий Ильич выступит на нашей стороне, и мы с командой продолжим работать в этом направление. Впереди День учителя, праздник Октября, Новый год и прочие красные дни календаря. Я намеревался каждый праздник проводить в таком формате, с шутками, с представлением, весело, без официоза и прочих строгостей.

Единственное, чего не мог вспомнить: когда в нашей стране официально стали отмечать День учителя. Нужно будет осторожно поспрашивать у коллег, существует нынче такой день или нет? Хоть убей, не помню, когда его стали праздновать.

Почему сегодня ПетяПросыпался десять раз?Потому что он сегодняПоступает в первый класс.Он теперь не просто мальчик,А теперь он новичок,У него на новой курткеОтложной воротничок.Он проснулся ночью тёмной,Было только три часа.Он ужасно испугался,Что урок уж начался.

Я отвлекся от своих мыслей, услышав стихи, с которыми выступали ученики четвертого класса. Ага, значит, линейка потихоньку подходит к торжественному финалу. Карабас Барабас уже отдал Золотой Ключик героям, кота Базилио вместе с лисой Алисой приняли в первый класс, и добрая учительница Мальвина повела Буратино, кота и лису на экскурсию в школу.

Сейчас первоклашки выступят со своими четверостишьями, и мои выпускники вручат им подарки впервые в истории жеребцовской школы. Насчет подарков я договорился с председателем. Несмотря на мое интуитивное недоверие к Семену Семеновичу, я все-таки переговорил со Свиридовым, мы обсудили мою идею, и Юрий Ильич посоветовал обратиться к председателю колхоза с предложением организовать для первоклассников небольшие подарки.

Товарищ Лиходед внимательно выслушал и, долго не рассусоливая, согласился. К моему удивлению, Семен Семенович даже не выдвинул встречных условий, из серии я пойду навстречу школе, а вы мне то-то и то-то. Собственно, чем мы могли оказаться полезными председателю, я не знал. Разве что отпускать с уроков по первому требованию Володю Свирюгина, но на это я точно не соглашусь. Так что будем делать поглядеть, и решать вопросы по мере их поступления.

Вместе с шофером Виталиком, которого Лиходед выделил мне в помощь, съездили в Новосибирск, закупили на весь первый класс цветных карандашей и бумаги, альбомов для рисования и красивые ручки. Ну как красивые, обычные шариковые ручки. А вот красивыми их сделали мои выпускницы. Я припомнил уроки технологии, которые посещал в том своем далеком нынче будущем. Там у Оксаны Владиленовны девчонки на уроках труда, то бишь, на технологии, чего только не делали. Самое простое, что мне припомнилось, это набалдашники на ручки или карандаши в виде цыплят-помпончиков. Нитки для вязания я купил за свои деньги.

Девчонки пришли в восторг от моей идеи, и мы навертели этих помпонов, а глазки и клювики сделали из бумаги и приклеили. Понятное дело, что долго эти цыплятки у первоклашек не проживут, но знак внимания и необычность надолго запомнятся. Одним словом, и моим девчонкам было внове и в удовольствие, и малышне в радость. Это потом, когда уже навертели птичек, я сообразил, что можно было придумать разных героев, тогда получился бы пальчиковый театр. Хорошая мысля, как говорится, приходит опосля. Теперь уже в другой раз.

На импровизированную сцену вышли мои отличницы Даша Светлова и Нина Новикова.

– Дорогие наши первоклассники, – немного волнуясь, звонко и четко заговорила Дарья. – Мы хотим, чтобы наша жеребцовская школа стала для вас вторым домом, а ваша классная учительница – второй мамой. Школа – это место, где все дружат и помогают друг другу. Активно участвуют в школьной жизни, слушают учителей, делают домашние задания, дружно работают на субботниках и участвуют в школьных мероприятиях. Старайтесь учиться на пять, чтобы ваши родные вами гордились. Участвуйте во всех школьных… мероприятиях, – Даша запнулась, слегка покраснела, когда поняла, что сбилась с мысли и начала повторяться.

Я одобряюще кивнул, девушка глубоко вздохнула и передала слово своей напарнице.

– Дорогие первоклассники! – продолжила Нина Новикова. – Мы – будущие выпускники, через год покинем нашу школу, поступим в институты, станем студентами, получим профессию, но не забудем наши школьные годы. Мы долго думали, как сделать так, чтобы и вы, первоклашки, на всю жизнь запомнили самый торжественный день в вашей жизни. И придумали. Надеюсь, это станет доброй школьной традицией с этого года.

Нина повернула голову и кивнула десятому классу. Ребята дружною гурьбою подошли к одноклассницам и стали рядом, к ним присоединились ведущие Лена и Паша.

Зоя Аркадьевна кинула недовольный взгляд в мою сторону. Ну да, в том, самом первом сценарии, который внимательно вычитывала завуч, про подарки ничего не было. Эта идея возникла позже, и мы ее включили буквально перед генеральной репетицией, согласовав с директором. А вот насчет традиции – это Нина уже от себя добавила. Как по мне, вышло замечательно! Надеюсь, колхоз поддержит наше начинание, и первоклашки каждый год будут подучать небольшие презенты.

Светлова тем временем продолжила вещать:

– Мы с ребятами десятого класса, с помощью товарища председателя колхоза Семена Семёновича Лиходеда, подготовили вам подарки! Школьные принадлежности! От всей души желаем, чтобы вы, ребята, все учились только на пять, получили профессию и стали хорошими честными людьми! Эти открытки мы сделали своими руками! И сейчас мы хотим зачитать слова поздравления от десятого класса и нашего классного руководителя Егора Александровича Зверева. И всего школьного коллектива.