«Кредо Сумрака»

Катя Заветная

"Кредо Сумрака"

Пролог

Единственная запись в потертом кожаном дневнике:

Дико ломило виски. Пульсирующая боль раздавалась в каждой клеточке распластанного на земле тела. Руки и ноги онемели, разучились двигаться. Ощущение, как после анестезии, когда в серое вещество спинного мозга вводят лидокаин, чтобы человек не чувствовал ничего ниже пояса.

Теплый ветер, словно крылья бабочки, прикасался к моему носу, лбу, щеке. Правой щеке. Значит, голова повернута влево.

Безвольные руки не хотели подчиняться мозгу, не хватало сил, чтобы сжать кулаки. Единственный вопрос, который беспокоил меня сейчас больше всего – я еще жив или уже мертв?

Мысленно усмехнувшись, я решил, что жив, просто слишком слаб. А еще я лежал на чем-то мокром. Наверное, я упал в лужу после дождя.

Постойте. Как произошло, что я упал? Ничего не помню.

Я оставил попытки пошевелить конечностями и пустил оставшиеся силы на то, чтобы вспомнить. Вспомнить, что со мной.

В этом я преуспел: в голове отчаянно завертелись мысли.

Я молод.

Уже хорошо. Поехали дальше.

У меня есть родители.

Так, а теперь попробую вспомнить последние события.

Я убегал от кого-то. Преследователей было несколько – кажется, двое или трое. Нет, по-моему, все-таки двое. У них были очень злые, жестокие глаза.

Как много удалось вспомнить. Я обрадовался.

Задумавшись, я не обратил внимания, что голова больше не раскалывается. И вообще мне вдруг стало так хорошо, тепло. Даже вставать не хотелось. Меня перестал беспокоить тот факт, что я все еще не могу двигаться. Приятно было размышлять о своей жизни, лежа на мягкой земле, в окружении едва уловимого ветра.

Несколько минут я просто отдыхал, наслаждаясь тишиной. Воспоминания всплывали постепенно, и пока что меня радовало то, что удалось узнать.

Сегодня отец возвращался из длительной командировки, и я должен был вернуться к его приезду. По такому случаю, мама всегда готовила вкусный ужин из нескольких блюд. Глаза отца слезились при виде нас, он раскрывал руки для объятий. Отец всегда привозил с собой много ценных вещей и приятных безделушек. А еще, он привозил много денег.

Внезапно последние события стали ворохом раскрываться в сознании.

Резкий холод пронзил меня с головы до пят. Я затрясся в ознобе.

Теперь мне не было приятно.

То, что я узнал, не было чем-то хорошим. Это был ужас.

Мама. Отец. Что с ними будет?

Я до скрипа стиснул зубы. Гнев придал сил, и они забурлили во мне, помогая телу подчиниться разуму.

Я вспомнил все.

Вы уничтожили меня. Разрушили мою семью. Забрали все, что я любил.

Я знаю, кто вы.

И я вас найду.

Я приду к вам, когда вы этого не ждете.

Доберусь до вас и убью. Убью.

В ярости я сжал кулаки и открыл глаза.

август 1993 года

Глава 1

– Женя, ты едешь с нами или снова передумала? – спросил папа, пронося мимо меня гору ведер, набитых банками, красками, кистями и рабочими перчатками.

– Конечно, еду! Только с одним условием, – подбоченилась я, демонстративно поджав губы.

Он скрылся за дверью квартиры. Мама, усердно расставляя ящики с рассадой в коридоре, мягко проговорила:

– И какое же?

– Работать не буду. Славкина очередь!

– Это еще почему? – завопил Славка, слетая с дивана прямиком ко мне. Рукава старой толстовки, которую он растянул над головой, развевались, как птичьи крылья.

– Потому что в прошлый раз я несколько ведер с картошкой тягала, пока ты бесился с Игнатьевыми.

– Вообще-то они и твои друзья тоже! – возмутился брат, хлопая по мне рукавами-крыльями.

– Ты что-то путаешь, они именно мои друзья. А когда они успели стать твоими – большой вопрос.

Славка всхлипнул.

– Мам! Она опять говорит, что у меня нет друзей! – брат кинулся в нашу комнату, смахивая налету слезы.

– Я такого не говорила! – отшатнулась я.

Но было уже поздно.

Славка запрыгнул в комнату, с силой хлопнув дверью. Мне показалось, что под обоями осыпалась штукатурка.

Мама тяжело вздохнула, поставив последний ящик к остальным.

– Женя, сколько раз говорили на эту тему. Нам надо ехать, а у вас снова скандал. Иди, мирись, и выходите. Ждем вас в машине.

Мы живем в небольшой двухкомнатной квартире на втором этаже, сколько я себя помню.

С появлением младшего брата, мне стало сильно не хватать свободного пространства. Изначально комната принадлежала только мне. Потом нам обоим. Мою удобную кровать с балдахином заменила двухъярусная, а вместительный шкаф разделился на две половины. Место для моих вещей сократилось в два раза! Хорошо, что письменный стол так и остался у окна, и я, делая уроки, продолжала любоваться видом на небольшую полянку с деревьями. Левее окна манил к себе деревянный стеллаж, доверху забитый книгами, а в правом углу громоздилось мягкое желтое кресло. Кукольный домик (и зачем он нужен Славке?!), железная дорога и пустой короб для игрушек жили рядом со шкафом. А игрушки валялись везде, кроме короба!

А Душка-пышка вынужден был переехать с подоконника на холодильник, потому что братишка, будучи двухлетним малышом, норовил его опрокинуть или оторвать пушистые зеленые листики. Я сходила с ума, перенося Душку-пышку с одного места на другое. В день по несколько раз. И постоянно следила, чтобы цепкие мелкие пальчики не добрались до него, пока я в туалете. Так и прижился кудлатый папоротник на кухне.

Мои вещи из шкафа Славик тоже не щадил. Он безжалостно выбрасывал их на пол, мочил водой (откуда он всегда ее брал?) и заливал гуашью. Таких экзекуций, как правило, вещи не выдерживали и отправлялись на свалку с почестью и моими слезами.

Непростой период закончился, и братик перестал неумышленно пакостить. Теперь он это делает осознанно.

Со временем я привыкла к новой жизни, к комнате на двух хозяев. Славка больше не раздражал болтовней и щипанием, когда я садилась за уроки или говорила по телефону.

Хотя временами он меня по-прежнему бесит! Но я все равно люблю его.

Брата я обнаружила лежащего на втором этаже двухъярусной кровати. Он с головой зарылся в подушки и накрылся сверху одеялом. Я осторожно подошла.

– Да ладно, Славик, не обижайся. Я же не со зла. Так, вылетело просто… – тихо произнесла я.

Привстав на цыпочках, отдернула одеяло. На меня уставились два покрасневших, опухших от слез зеленых глаза.

– Ты всегда говоришь, что у меня нет друзей. А они есть!

Брат снова всхлипнул.

Мне вдруг стало его жалко. Сидит печальный, заплаканный десятилетний ребенок и твердит о друзьях, которых у него нет. И в нашей семье всем об этом известно. Не задалось у него с одноклассниками! И с ребятами из других классов тоже не слишком общается. В школе он – ягненок-одиночка среди стаи волков.

В прошлом году папа отправил Славика на секцию по футболу – так он отказался туда ходить! Якобы все смеются, что он толстый и неповоротливый. А папа записал брата на футбол потому, что он классно играет вместе с Игнатьевыми. Но с ребятами из команды не сошелся.

Я взлохматила густые песочные волосы Славки, как обычно торчавшие во все стороны.

– Ты как с сеновала, – улыбнулась я.

– Угу, – отвернулся Славка.

– Все, не сердись. Идем лучше. Родители ждут!

– Не пойду.

– Мне же без тебя скучно будет. И, к тому же, мы набрали чипсов и лимонада. А еще папа сказал, что будем жарить сосиски.

Славка шумно сглотнул.

– Хорошо, уговорила.

Родители с улыбками переглянулись, когда мы сели в машину.

На дворе стоял май. Солнце светило по-летнему, и вокруг было тихо и спокойно. По обе стороны от нас проносились частные домишки. Из приоткрытых окон в салон просочились дымок жареного на углях мяса и едкий запах жженой листвы. На многих участках люди занимались садоводством, стучали молотками по прохудившейся крыше или мыли машины, по старинке поливая их из ведер. Одним словом, чувствовалось приближающееся лето.

Скоро экзамены, а впереди – поступление в ИвГУ – Ивановский Государственный Университет. Насчет экзаменов я не переживала, готова к ним от и до. А вот мысли об учебе в универе заставляют меня волноваться.

Шишкина Евгения Сергеевна – студентка философского факультета.

Шишкина Евгения Сергеевна – преподаватель на кафедре философии. Или научный…

До меня донесся смешок Славки.

– Опять о парнях мечтает наша кулема.

Родители заразительно захихикали.

– Что ты там опять про меня выдумываешь, сказочник? – пихнула я локтем ехидно ухмыляющегося братца.

– Славка говорит, что ты у нас очень умная и красивая, – улыбнулся папа, глянув на меня в зеркало.

Славка скосил глаза и смачно фыркнул.

Завернув к участку, старенькая Toyota Corolla чуть слышно скрипнула и легко закатилась на родное парковочное место.

Всей гурьбой мы принялись разгружать машину, затем проверили домик внутри и снаружи. Прошлись по участку и, не обнаружив признаков вторжений посторонних лиц, со спокойной душой занялись каждый своим делом – мама сосредоточилась на подготовке земли к посадкам, а папа взялся за починку и покраску забора. Славка заприметил Тишку, соседского мопса, и пошел играть с ним.

Я написала любимой подруженьке Маше Игнатьевой, что до вечера буду на даче, и погулять не получится.

04.05.2023

Маруся 11:43

Как будешь дома – перезвони! У нас тут кое-что намечается).

Женя Шишкина 11:46

Хорошо!

Выполнив несколько маминых поручений, я удобно устроилась в гамаке с книгой «Тайны Индии».

Небо было без единого облачка, но стоявшие березки загораживали меня от прямых солнечных лучей. Хотя сквозь персиковый сарафан солнышко все же слегка припекало мое плечо.

Не знаю, сколько времени я провела за чтением, оно поглотило меня целиком.

– «Исследования в области парапсихологии дают точное представление о…», – меня сверху донизу обдало столбом табачного дыма.

Вздрогнув, я закашлялась и выронила книгу из рук. Та с шелестом плюхнулась на землю.

– Иван, ты совсем дурак или наполовину?! – обмахивалась я. – Зачем пугать человека? Так и умереть недолго! Еще и накурился.

Он скорчил кривую улыбку, сделал затяжку, выпустил новую струю дыма, после чего смачно харкнул себе под ноги. С ужасом я заметила, что харчок оказался в паре сантиметров от «Тайны Индии». Похолодевшими руками я схватила книгу и обтерла ее о свой дачный сарафан.

– Случайно получилось. Думал, ты будешь рада меня видеть, – тонкие губы Ивана искривились.

Не успела я ответить, как к нам примчался Славка:

– Вано, угости сигареткой!

– Чего?! – я сердито уставилась на брата.

– Да я бы с радостью, но тут твоя сеструха… – Коршунов заговорщицки подмигнул нарезающему вокруг него круги Славке.

– Надеюсь, ты это несерьезно, Ваня, – я нервно поправила собранные в высокий хвост светлые волосы.

Коршунов снова затянулся, прежде чем ответить.

– Ай! Да мы с пацанами в его возрасте…

Я вскинулась.

– И какой же это у Славки такой возраст?

– Вот видишь, – встрял брат, глядя на меня сверху вниз. – Все меня взрослым считают, кроме тебя!

– Слава, я тебе уши надеру, – пригрозила я. Брат с криком индейцев рванул к Тишке, метившему куст малины.

Иван, противно хохотнув, потушил окурок о ствол дерева. Я спрыгнула с гамака и слегка толкнула курильщика в плечо.

– Зачем ты так? Ему же больно.

– Кому? – Иван сделал изумленное лицо.

Поскольку общаться дальше с прокуренным Коршуновым мне хотелось все меньше, а настроение портилось все больше, я, оставив его без ответа, направилась к дому. Светловолосый короткостриженый щуплый парнишка разгадал мой замысел и больно схватил за руку. Серые глаза метали молнии.

– Повторю еще раз: я ожидал, что ты будешь рада меня видеть.

Чувствуя нарастающее напряжение, выдала:

– Возможно, если бы ты вел себя по-другому, так и было бы, – я попыталась вырвать руку из лапы Коршунова.

– Подожди, это ты, типа, из-за дерева? Гринпис что ли? – он сжал сильнее мое покрасневшее запястье.

– Руку отдай!

Скорчив неприятную рожу, Иван отпустил. Кто бы подумал, что мелкого роста парнишка может обладать железной хваткой. Как ни посмотрю на него, всегда кажется таким хрупким.

Я обошла Ивана и прибавила скорости. Быстрее бы добраться до спасительной двери, пока настроение окончательно не испортилось!

– Как у тебя дела в школе? – донеслось сзади.

– Как раз иду заниматься.

– Вот язва.

Обернувшись, я сощурила глаза и скрестила руки на груди:

– А ты, Ваня, если хочешь понравиться девушке, старайся лучше. И, в первую очередь, научись следить за словами.

Во избежание дальнейшей перепалки, я торопливо зашла в дом.

В маленькой кухонной зоне мама насаживала сосиски на шампуры. На блюде аккуратным узором лежала вымытая зелень и овощи.

– Опять не поладили? – спросила она, бросив на меня обеспокоенный взгляд.

Вздохнув, села на табуретку. Кажется, мама не видела, как Коршунов удерживал меня за руку.

– Да. Как обычно. Не знаю, что должно произойти с Ваней, чтобы он стал нормальным, – я стянула с тарелки огурец.

Мама домыла оставшуюся зелень и положила на полую тарелку.

– Возможно, таким образом, Иван пытается справиться со стрессом, после смерти отца. Каждый, кто столкнулся в своей жизни с потерей близкого человека, переживает это по-своему.

Я задумчиво посмотрела в окно. Ваня прикрыл нашу калитку и вошел в домик напротив. Дача его мамы, Светланы Артемовны, находилась напротив нашей. Раньше у нее был прекрасный сад с множеством цветочных клумб и земля, полностью занятая посадками. В конце сезона Светлана Артемовна выставляла у забора кучу битком набитых ведер с огурцами, помидорами, перцами, картошкой, капустой, яблоками, грушами и еще многим. Она щедро делилась лишним урожаем с соседями. Когда осенью прошлого года не стало главы семейства Коршуновых, за осень Светлана Артемовна так и не появилась на своей даче.

– Говорят, она пристрастилась к выпивке, – грустно произнесла мама, нарезая свежие ломти хлеба.

– Ваня тоже выпивает, мне кажется. Дима Игнатьев сказал, что у Коршунова проблемы с зачетами и нет допуска до некоторых экзаменов. Если он не возьмется за ум, то вскоре будет отчислен.

Мама тяжело вздохнула.

– Я и говорю, к нему нужно быть добрее. Помочь парню справиться с ситуацией. От матери поддержку он не получает. Помогите хоть вы. Ивану двадцать два?

– Девятнадцать.

– Ребенок еще. Вы к нему добрее…

Мы еще немного поболтали, а затем перебрались во двор. Папа со Славкой разложили стол и стулья, на которые опустились солнечные блики. Чувствуя прилив энергии, я довольно улыбнулась. Обожаю наши семейные посиделки на природе. Особенно, когда лето не за горами!

Остаток вечера на даче мы провели за поеданием сочных, ароматных горячих сосисок.

Время было около восьми, когда мы выехали домой. В салоне Toyota играла тихая музыка. Славка задремал, откинув голову на подушку, а родители обсуждали планы на лето и возможный отъезд брата в лагерь.

За окном простиралась тонкая полоса леса.

Возле одного из домиков, пока мы стояли в небольшой пробке, я мельком встретилась глазами с парнем. С очень симпатичным парнем, смею заметить! Мы тронулись, и я оглянулась, чтобы увидеть незнакомца еще раз, но его уже не было.

Глава 2

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Небо, затянутое тучами, грозилось разразиться ливнем. Пока же мелкий моросящий дождик едва заметно окроплял землю. Серый сухой асфальт постепенно становился темным и влажным. Из слегка приоткрытого окна повеяло свежестью и приятным запахом озона.

– Вот бы радугу увидеть, – мечтательно произнес Славка.

– Для этого должно выглянуть солнце, – ответила я, не отвлекаясь от чтения.

Большую часть воскресного дня я провалялась в кровати с горячим чаем, свеженькими ванильными ватрушками и «Тайнами Индии». Не могу сказать, что меня уж очень увлекло чтение, однако долг обязывал – я же все-таки будущий философ. Содержание обещало одну любопытную тему, к которой я не спеша подкрадывалась. Меня интересовало «переселение душ», или реинкарнация.

Пока я упорно продиралась сквозь первых философов Индии, Славка бил мячом по полу. Потом швырял его в стену. Потом в стену, чуть выше моей головы. Внутри меня созревал клокочущий гнев, но я приняла решение игнорировать попытки маленького монстра вывести меня из себя и сосредоточилась на главном. Спустя сорок минут, когда все ватрушки из моей тарелки были съедены (то ли мною, то ли Славкой!), чай выпит, я читала главы одну за другой, не замечая, чем занят мой брат. Вот, что значит – уметь абстрагироваться от любых шумов и раздражителей.

Еще через час Славка спал на втором этаже, обнимая мяч, как когда-то спал с плюшевым чудищем из мультфильма «Школа монстров».

Бесшумно приоткрылась дверь и в комнату заглянула мама:

– Пойдемте ужинать.

Славик мигом соскочил с кровати и, перепрыгнув через башню из конструктора, понесся за мамой. Я прошествовала следом.

Мы плюхнулись на кухонный диван и голодными глазами воззрились на яства. На столе с веселой цветочной скатертью в глубокой тарелке дымились горячие домашние пельмени. Я глянула на Славку. Он глянул на меня. И мы поняли друг друга.

Мама сняла фартук, поставила перед нами тарелки. Прозрачный кувшин, наполненный светло-розовым компотом, с плавающими на дне ягодками и листиками мяты приковывал к себе взгляд. Мама наполнила наши стаканы и на выдохе скомандовала:

– Налетай!

Гремя вилками, мы распределили пельмени по тарелкам и с аппетитом набросились на еду.

– Сынок, я вот о чем хотела поговорить, – начала мама. – Ты уже больше года не посещаешь секции. Пора бы исправлять ситуацию.

Славка поперхнулся.

– Не хочу, – буркнул он, гоняя по маслу пельмень, слегка присыпанный черным перцем.

– Но ты отлично показываешь себя в спорте! Ходишь грустный. Это не дело. Начнешь заниматься, за лето втянешься, а к сентябрю придешь в школу уже натренированный, подтянутый. Никто и слова не скажет тебе! Девчонки попадают, – мы с мамой одновременно улыбнулись.

– Что ты придумала? – сухо спросил брат. Внезапно его сильно заинтересовал коврик на полу.

– Недалеко от дачного поселка есть спортивный комплекс «Магис». Там много разных секций, но самое главное – это бассейн. Ты же всегда с нетерпением ждешь лета, чтобы искупаться в речке. А так, ничего ждать не придется, потому что плавать будешь круглый год в бассейне! – самой ослепительной улыбкой из имеющегося арсенала одарила нас мама.

Минута тишины.

Брат в упор посмотрел на маму.

– Ты это серьезно?

– Еще как!

Славка с криком «ура!» бросился к маме на шею. Ее лицо в этот момент осветилось счастьем и стало моложе лет на десять.

Мама, Вера Ивановна, выглядит, как типичная домохозяйка. Хотя она и работает бухгалтером дистанционно, светлые, почти белые, всегда собраны в низкий пучок, из которого все время выбиваются тонкие пряди. Своими темно-зелеными глазами я обязана ей. В молодости мама была очень стройной, если не сказать, худой. Теперь же, когда ей перемахнуло за сорок, она стала пышнее в некоторых местах. Как говорит папа, мама немного округлилась. Но ей не идет быть худой, гораздо милее мама выглядит так, как сейчас. А еще я заметила, что с возрастом люди становятся красивее, словно расцветают.

– Да, я очень хочу! Мечтал об этом!

– Так что же ты раньше молчал? – спросила мама, чмокая его в щеку.

Часа через два в дверь снова позвонили. Я открыла.

– Привет, Женёк! Есть минутка? – скороговоркой проговорила Маша Игнатьева, вешая джинсовку на плечики в шкафу.

Мы расположились в нашей с братом комнате, как раз когда Славка ушел с планшетом изучать виды плавания. После разговора с мамой он словно повзрослел на пару лет.

– Мы с Димкой собираемся завтра после школы исследовать один старый заброшенный дом. Не пугайся, я все объясню. У него по истории архитектуры и градостроительства практика началась. За лето нужно подготовить презентацию и курсовую работу, поэтому он все дни напролет выискивает здания на реконструкцию и заброшки. Те, которые на реконструкцию, типа старого кинотеатра на Свердловской, зачастую опечатаны. И просто так в них войти не получится. Да лучше и не пытаться, иначе нам здорово достанется от администрации. А вот с заброшенными домами проще. Особенно с теми, которые на окраине.

Машка замолчала, ожидая моего вердикта. Ее длинные темные ресницы хлопали в такт настенным часам.

– А вдруг там бомжи? – выдавила я, понимая, к чему клонит подруга.

Она всплеснула руками:

– Что ты! Нет, в такие мы не пойдем. Да и нет у нас бомжей! Ты хоть раз видела?

Я покачала головой.

– Ну и вот! Мы в целях прогулки наведаемся туда, Дима сделает фотографии, и дальше с этой информацией будет сам разбираться. Мы с ним просто за компанию. Пойдешь?

У Машки был такой умоляющий взгляд. Я хихикнула. Ну как ей откажешь? Она же смотрит, как Кот в сапогах из «Шрэка».

Не успела я и рта раскрыть, как в комнату влетел Славка:

– Женька, соглашайся! Я тоже иду.

Машка хихикнув, поправила тугую темно-русую косу.

– Какой же ты бесстрашный, Слава. Молодец!

Щеки брата покрылись румянцем. Потупив взгляд, он выскользнул из комнаты.

– Ладно, договорились, – согласилась я. – Хочешь поужинать или чаю?

Подружка замялась:

– А к чаю что?

– Ванильные ватрушки.

– Ой, обожаю стряпню Верочки Ивановны!

После того, как мы попили чай, и Машка ушла домой, прихватив пару ватрушек, мы с мамой и Славкой поиграли в домино и легли спать. Отец был на сутках. Он работал охранником в частном охранном предприятии в группе быстрого реагирования (ГБР). Сегодня они с напарником патрулируют окрестности на служебном автомобиле. А это значит, завтра утром он приедет домой и будет спать полдня.

На следующий день в школе нам объявили о первом экзамене – русском языке, который состоится в конце месяца. Половина класса была напугана, другая половина чувствовала уверенность в собственных знаниях.

– Как тебе новость? – в голосе Игнатьевой слышалось волнение. Ее черная юбка была раза в два короче моей, доходящей до колен.

Я развела руками, обтянутыми бордовым свитером:

– Не особо страшно. Ирина Петровна очень хороший учитель. Она с нами год занималась после уроков, поэтому мы никак не можем не сдать.

– Ну да, ты права, – успокоилась Машка и побренчала серебристым браслетом, украшающим запястье.

После шестого урока мы разбрелись по домам, условившись встретиться в семь вечера на трамвайной остановке.

–Ты уроки сделал? – развернула я к себе Славкину тетрадь. У нас в семье было принято – сначала уроки, затем отдых.

Брат закатил глаза. Это означало «да, Женька, я все сделал, не доставай меня больше, а не то настучу маме, что ты целовалась с Денисом Семеновым на перемене в восьмом классе». Или выдаст другую подобную ложь. Я вообще еще ни разу ни с кем не целовалась. И мне от этого почему-то стыдно.

– Отлично! Если поедешь с нами, приготовь одежду потеплее, вечером прохладно будет. И возьми попить. Неизвестно, есть ли там магазины.

Славик улыбнулся от уха до уха. Он обожал разные походы, путешествия и вообще все, что делает сегодняшний день не похожим на остальные. Я тоже ощущала прилив адреналина, и с трепетом ждала назначенного времени. Все-таки приключения – это так здорово! Пусть даже это не такое уж и приключение в прямом его значении, но и не просто просмотреть весь вечер телевизор.

Наспех пообедав и сделав домашку по алгебре, физике и географии, я открыла дверцы шкафа. Для нашей вылазки потребуется удобная одежда. Кто знает, что там за местность? Машка же не уточнила, в какую сторону мы двинемся, а я и не спросила.

Выбор остановился на темных джинсах, футболке и темно-зеленом свитере, слегка подчеркивающем цвет моих глаз. Хотя нет, он вовсе не подчеркивает, просто захотелось так сказать… для красного словца! Пшеничного цвета волосы, длиной чуть ниже лопаток, я собрала в простой пучок, закрепив невидимками. Краситься не стала, лишь провела по губам гигиеничкой с персиковым оттенком. Завершила образ старыми потертыми кедами.

– Ты как на свиданку собралась, – фыркнул Славка. Он уже был готов. Все-таки может быть послушным. Иногда.

– Тебе бы в КВН, шутник. Такой талант пропадает! – я театрально взмахнула рукой, моргнув пушистыми ресничками.

– И вовсе не пропадает. Я же каждый день репетирую на тебе! – парировал Славка.

Мы оба захихикали.