КиберLove. Поцелуй за тысячу парсек от Земли

– Кей Зет 144 киборг. У него иные способы питания, чем у людей, так как полностью отсутствует желудочно–кишечный тракт.

– А для чего же столько кают? – Алеля обернулась на дверь, ведущую в коридор.

– Это лаборатории и операционные, – Терминатор брякнул себя по голове, после чего вновь загорелся второй глаз.

Он не успел извиниться, а мы не успели спросить, для чего на звездолете столько пугающих операционных. В помещение вошел капитан и целый рой мелких роботов, похожих на прозрачных пластиковых медуз.

Их грибообразные тела опирались на гибкие щупальца, которыми роботы шустро перебирали по полу. Помещение наполнилось неприятным шорохом, когда медузы разбрелись по залу и застыли у камер с поднятыми колпаками. Пассажирские места уже были приготовлены для всех нас.

Мы с подругами переглянулись. Пришло время прощаться.

Капитан стоял, сложив руки за спиной и зорко наблюдал, как принятые на борт люди расходятся, чтобы занять свои места. Разговорчивый Терминатор, выполнив свою миссию, исчез за дверью.

– Закроем глаза, а откроем уже на другой планете, – прошептала Алеля, обнимая каждую из нас. – До встречи в новом мире, девочки!

Мы с Зирой поспешили за ней, чтобы занять соседние камеры. Я видела, как укладывается в ложе Сакен. Он подмигнул мне и произнес:

– Покушаем сразу, как прилетим.

Я улыбнулась в ответ. Меня потряхивало от волнения. Медуза пришла в движение, как только я легла.

– А мы долго будем лететь? – спросила я, но робот не ответил. То ли не предназначался для общения, то ли не было положено снабжать пассажиров лишней информаций.

Мне было страшно, но пропищал зуммер и глаза закрылись сами собой. Через мгновение отключилось и сознание.

Зуммер запищал еще раз, на этот раз более тревожно. Я вздрогнула всем телом, понимая, что что–то произошло. В голове пронеслись мысли одна страшнее другой: в корабле случилась аварийная ситуация и нас вернут на Землю или пересадят другой звездолет. Или вывели из сна только меня, так как что–то обнаружили в крови.

Стоило колпаку подняться, и я увидела, что не дали уснуть не мне одной.

– Мы столкнулись с астероидом? – спросила пятнадцатилетняя девочка, которой не позволили пронести бабушкино кольцо.

– Да мы даже не стартовали, – Алеля беспокойно оглядывалась. – Кажется…

– Ты тоже заметила, что некоторые капсулы, в которых прежде лежали люди, теперь пустые? – в голосе Зиры слышалась паника.

Я вытянула шею и увидела, что Сакена нет, как и некоторых его друзей, которые занимали места в нашем ряду.

– Мы последние, – мой рот моментально пересох, когда я поняла, что нас осталось от силы сорок человек. Все остальные камеры анабиоза оказались пусты.

Автоматические двери открылись, и в помещении появился капитан звездолета.

– Наш полет завершен, – объявил он бесстрастным голосом. – Приготовьтесь к посадке в челнок.

– Куда подевались все остальные? – выкрикнул рослый парень из сбившейся в кучку компании. – Я был с сестрой, а теперь ее не вижу. Она спустилась до нас? Ждет меня внизу? Ей всего четырнадцать…

Кей Зет 144 сложил руки за спиной и вскинул подбородок. В помещение въехал уже знакомый тумбообразный робот с красным крестом на лбу. Он безошибочно выделил парня, беспокоящегося о сестре, и прыснул ему в лицо каким–то раствором. Больше тот не задавал вопросы и сделался каким–то безучастным. Мы тоже притихли, понимая, что не стоит требовать объяснений. Их никто не собирается давать.

Глава 6. Работа или развлечение

Мы молча прошли по гофрированному рукаву в челнок. Сейчас он выглядел полупустым. Я переглянулась с подругами и села на то место, на которое указал Терминатор. Или кто–то очень похожий на него, так как с лампочками у этого робота все было в порядке. Кроме него, никто последнюю группу не сопровождал.

Я оказалась далеко от нашей двадцатки – в одиночестве и в самом последнем ряду, и это беспокоило меня. Почему меня отсадили? А главное, куда делись остальные люди, вывезенные с Земли? Тех, кого забрали до нас и после нас? Где Трофим, ведь его челнок должен был покинуть Землю на следующий день? Я видела приготовленные для новой группы камеры анабиоза. И видела уже заполненные предыдущими. Или я зря волнуюсь – все уже внизу, и мы сейчас присоединимся к ним?

Я сильно надеялась, что так оно и есть.

– Кхм, – услышала я дребезжащий звук, изданный Терминатором.

Я подняла на него глаза. И едва не вскрикнула. В его руках была моя алая ленточка. Ее все–таки обнаружили!

– Простите, я больше так не буду, – тихо сказала я, стараясь не привлекать чужого внимания.

Вот причина, почему меня отсадили. Я уже приготовилась к тому, что сейчас последует наказание.

– Трофим передал, что вы можете положиться на меня.

Робот протянул ленточку, и я воровато сунула ее под майку. Никакой другой одежды нам так и не выдали.

– Трофим?! Где он?

– Тише, нас могут услышать, – Терминатор оглянулся, но в нашу сторону не смотрели. Ребята перешептывались между собой. – Трофим был высажен на другой планете. Но он просил сказать, что обязательно вас найдет.

– На какой планете? – пискнула я, понимая, почему на звездолете почти все камеры анабиоза оказались пусты.

Неужели, мы с Трофимом больше не будем жить на одной планете, как это было на Земле? Выходит, парень, которого так быстро успокоили, тоже больше не увидит сестру? Я перевела на него взгляд. Он до сих пор смотрел стеклянными глазами. Получается, нас всех раскидали по неизвестной планетарной системе? Хорошо еще, если эти планеты принадлежат единому Солнцу.

– Трофим на Верлаксе. А мы прибыли на Персерону. Большинство людей ссадили на Софре.

– Почему нас разделили? – я была в ужасе. Мне ничего не говорили названия планет.

– Разные цели использования людского ресурса.

– Какие еще цели?

– Работа или развлечение.

– А Трофим – он работа или развлечение?

– Его заказали, как часть семьи.

– А я не часть?

– Вы не имеете отношение к Лавровым.

– А моя семья? Ее тоже привезут на Персерону? Посмотрите ваши списки, там есть Гарины? Алексей и Галина, – я назвала имена отца и мачехи.

Робот ответил не сразу. Несовершенная конструкция долго сканировала файлы. И эти минуты показались мне вечностью.

– К сожалению, Гарина Алексея и Гариной Галины в моих списках для переселения нет, – в голосе Терминатора не было слышно ни капли сожаления.

Я вообще сомневалась, что машины способны сопереживать. В них заложили стандартные формулировки, и они ими пользовались, не испытывая чувств.

– Как нет?! Почему нет?

– Пожалуйста, тише, иначе меня дезактивируют.

– Их, что, оставили на Земле? – я перешла на шепот, хотя все во мне кричало.

– У меня может быть устаревшая информация, но сохранившаяся у меня инструкция отбора гласит: объекты старше двадцати пяти лет не предусмотрены для работы и развлечения. Слишком нерентабельно везти на дальние расстояния больных и старых.

– Но там же были дети! Те, кто младше четырнадцати!

– Нет навыков, нуждаются в старых родителях.

– Свыше двадцати пяти – это разве старые?

– Не я придумал.

– А кто?

– Президент Персероны.

– И что, президенты других планет с ним согласились?

– Я не знаю. Это Персерона снарядила звездолеты на Землю. Кто платит, тот и решает.

Президент Персероны, выходит, подсуетился. Вывез самый хороший «товар». Даже если другие правительства пошлют спасателей на Землю, вывезут тех самых больных и старых. При условии, что у них есть такое стремление. Вдруг другие планеты не такие богатые, как Персерона?

Я едва не плакала, понимая, что из нас никто и никогда не увидит свои семьи. Все, что произошло с нами, обман. Не было никакого массового спасения жителей Земли. Персерона послала звездолеты, чтобы вывезти молодых и трудоспособных людей. Мы как те рабы, которых во времена освоения Америки переправляли с черного континента в трюмах кораблей. Для каждого из нас приготовлены свои цепи и сахарный тростник.

– А для чего предусмотрена я? – мой голос дрожал.

Терминатор не сразу ответил. Видимо, выискивал информацию в своих файлах.

– Судя по результатам анализов, ваш индекс полезности 95. Общая шкала от нуля до 100. Это очень хороший результат, что значит, вы без генетических проблем. Поэтому вы – развлечение.

– Посмотрите, пожалуйста, какие результаты у Зиры Того и Алели Русс?

Робот опять замолчал, но вскоре выдал:

– У первой индекс полезности 65, у второй 73. Это умеренная генетическая поломка.

– Они работа или развлечение?

– Зира Того – работа, Алеля Русс будет распределена по усмотрению Координационного центра. Если ее не заберут на Лагеру, то она останется на Персероне.

– Что такое Лагерта? – паника во мне нарастала. Мне уже было трудно дышать.

– Если коротко, это планета развлечений. Бои, казино, женщины.

– Выходит, я попаду на Лагерту?! – из моих глаз брызнули слезы.

– У вас будет хозяин, который определит область ваших обязанностей. Но чтобы с вами ни случилось, ждите Трофима. Он найдет вас и выкупит. Нужно время. Он предупредил, что вы не должны расставаться со мной. Я – ваша защита.

– Но вы принадлежите капитану звездолета. Как я могу забрать вас с собой? – у меня кружилась голова, и я мало что понимала.

– Трофим выкупил меня у Кей Зет 144 и прикрепил к вам. Теперь я ваша собственность.

Я хмыкнула. Ну что же. Буду вместе с Терминатором развлекать толстосумов и ждать спасения. Трофим позаботится о нас. Я опустила лицо в ладони и разрыдалась. Известие, что ни я, ни мои подруги больше не увидим родителей, потрясло. Но было еще страшнее, что нас разлучат.

– Посмотрите на меня, Норма Ли, – попросил робот.

Я подняла на него заплаканное лицо и получила дозу распыленного успокаивающего. Не только медицинский однорукий бандит владеет мастерством приводить в чувство. Мой личный робот тоже.

Челнок вздрогнул. Прилетели. Чмокнули стыковочные механизмы. Терминатор открыл шлюз.

– Что тебе сказал робот?

Меня подцепила под локоть Зира. Мы стояли у дверей лифта. Как и на Земле, он вывозил нас на чужую планету партиями.

– Мы видели, как вы шептались, – поддержала Зиру Алеля. Она пристроилась с другой от меня стороны.

Я находилась под воздействием успокоительного, и живущий во мне ужас уже не вызывал слез и нервной дрожи. Я не хотела, чтобы Терминатор применил к моим подругам такое же отупляющее средство. Стоило рассказать им, что нас хитростью оторвали от родителей, как случится массовая истерика. Не сделаю ли я хуже, открыв страшную действительность? Может, лучше, чтобы мои попутчики сами разобрались, что ждет впереди?

Во всей этой истории меня беспокоила роль Лавровых. Создавалось впечатление, что младшего сына мэра целенаправленно вывезли с Земли. Иначе откуда у Трофима такая власть? Кто из нас мог бы договориться с командиром корабля и выкупить робота? Почему бы тогда Трофиму не выкупить заодно и меня?

Или есть силы, которым молодой мужчина не готов противостоять? Нетрудно догадаться, что людей везли, уже зная, для каких работ и кому они предназначены. Не зря же нам на запястья надели проклятые браслеты. Они собирали информацию, прежде чем принять решение.

– Нас расселят на разных планетах. Там, где понадобятся наши силы и способности, – буркнула я, косясь на равнодушного робота.

– Поэтому ты плакала? – Алеля участливо обняла меня за плечи. – Я догадывалась, что произойдет нечто подобное. Трудно расселить толпы эмигрантов в одном месте. Правда, я не ожидала, что наши найдут несколько пригодных для жизни экзопланет. Думала, нас раскидают по континентам одного шарика.

Зира вздохнула и погладила меня по руке.

– Конечно, я хотела бы, чтобы мы попали в один город. Или как здесь называют поселения? А раз нет, переживем и это. Правда, девочки? Главное, наши родные тоже скоро будут рядом. И помните, мы поклялись не терять связь. Как обустроимся, пошлем весточку с точным адресом. Может, еще в гости друг к другу наведаемся.

– Я уверена, здесь существует организация, отвечающая за переселенцев. Люди с Земли захотят воссоединиться с семьями, – Алеля была полна оптимизма. – Через нее и свяжемся.

– Как вы думаете, какие работы нас ждут? – Зира первая шагнула в кабину лифта.

Эта кабина была просторнее и более основательной, чем та, которая забирала нас с Земли. Было похоже, что лифт являлся стационарным и был установлен где–то на космодроме.

– Я хотела бы, чтобы моя семья попала в деревню, где солнце, свежий воздух и много зелени, – Алеля улыбалась, хотя я видела, что и ей страшно.

– Да, мы все соскучились по жизни на поверхности планеты, – поддержала ее Зира. – А ты Норма Ли, где бы хотела жить?

– Не думаю, что над предоставят выбор, – буркнула я.

Последним в лифт зашел Терминатор. Он неотрывно смотрел на меня. Будто готовился заткнуть, если я начну выдавать секреты. Я не могла произнести ни слова. Меня душили слезы. Подруги надеялись, что попали в цивилизованное общество, я же ощущала себя в семнадцатом веке, где рабов по прихоти чужаков разлучали с детьми и родителями.

– Как называется планета, куда мы прилетели? – Алеля бойко обратилась к Терминатору. Она всегда была самой любознательной из нас.

– Персерона, – коротко ответил робот.

– А как называется эта планетарная система?

– Солнечная Система Два. Хотя в звездном атласе у местного солнца есть свой порядковый номер.

– А сколько в системе планет?

– Пять планет, где произошло терраформирование, – робот отвечал терпеливо. – И еще два газовых гиганта, непригодных для жизни.

– Терраформирование, – восхищенно произнесла Зира. – Это что за слово?

– Мероприятия для приведения планеты в состояние, пригодное для жизни человека. Длительный и трудоемкий процесс, еще не везде окончившийся. Только три из всех планет, расположенных в жизненном поясе, соответствуют стандартам. Это Персерона, Софра и Верлакс.

– А Лагерта?

– На ней жарко. Для человека в воздухе недостаточно кислорода, поэтому жизнь протекает под защитными куполами. Если вы окажетесь на поверхности, очень быстро почувствуете головокружение и испытаете нечто вроде эйфории.

Глава 7. Персерона

– На какой планете высадили остальных наших соотечественников? – вопрос задал парень, потерявший сестру.

Мы все воззрились на Терминатора. В глазах парня горела решимость воссоединиться с сестрой. Он, скорее всего, уже понял, что девочка может оказаться на одной из тех планет, куда летали со звездолета челноки.

– Нескольких человек спустили на Верлакс, большую часть, чей индекс полезности без меньше 50, оставили на Софре. Есть еще такая планета, как Крагнатум, но звездолет обошел ее стороной. Она плохо обжита, – Терминатор говорил безэмоциональным голосом, хотя вопрос был о судьбах людей. – Туда отправляют только тех, чей индекс полезности близок к нулю. Как сказал бы командир нашего корабля, на Крагнатуме живет одно отребье. У них нет денег, чтобы заказать дешевую рабочую силу.

– Это мы дешевая рабочая сила? – до Зиры дошло, о ком так грубо выражается робот.

– Среди вас есть ученые? Архитекторы? Кораблестроители? – просто спросил робот. – Нет? Тогда вам место среди аденцев.

– Кто такие аденцы? – у меня заболело в животе. Я чувствовала, что это определение не несет ничего хорошего.

– Обслуживающий класс.

– И кого мы будем обслуживать? – Зира сощурила свои прекрасные глаза.

– Правящий класс. Их называют далатами. На Персероне соблюдаются законы главенства одних людей над другими по кастовому признаку. На самой низшей ступени стоят вахи – это племена аборигенов. С ними запрещено вступать в близкие отношения. Они считаются человекоподобными, хотя выглядят, как люди. Они сильны, выносливы и по человеческим меркам красивы.

– Тогда за что их так?

– Вахи воинственно настроены и сопротивляются внедрению культуры развитой цивилизации.

– Я бы тоже сопротивлялся, если бы на Земле появились инопланетные захватчики и начали диктовать свои условия, – откликнулся кто–то из парней.

– Вам следует пересмотреть свой речевой арсенал и понятия о справедливости, – Терминатор обернулся на мальчика, вступившего в спор. – Иначе очень быстро окажетесь на Крагнатуме.

– Ого! – откликнулась Зира. – Да здесь развилось несправедливое общество!

– Можно подумать ты жила в справедливом обществе, – оборвала ее Алеля. – Вспомни про наши сектора. В секторе «А» жили такие же далаты, как и здесь. Правящая верхушка, которая беззастенчиво пользовалась услугами секторов «Б» и «В». А жители сектора «Г» – это те же вахи, самые бесправные из всех нас. Ничего оригинального человечество не придумало. Просто перенесло на новые планеты старые законы.

– А нам дадут одежду?

– И покормят? А то мы так долго не ели.

– А сколько длился полет?

– И когда мы увидим наших родителей?

Терминатора забросали вопросами, но он ловко вывернулся, объявив, что все объяснят в Координационном совете, куда нас отвезут для распределения.

Выйдя из лифта, мы попали в такую же гофрированную трубу, которая привела нас к машине, напоминающей автобус, но без водителя. Мы тут же прилипли к стеклам. Удивительно, как можно так быстро создать настолько красивый город.

Нет, я понимала, что это с момента последнего звездолета, отправившегося с Земли к чужим звездам, прошло больше ста лет, а первые улетели задолго до него. У человечества была возможность освоить территории и обустроиться. Это же не мы, которые столько лет сидели в подземелье.

Я втянула воздух через зубы, вспомнив, что мои родные, как и родители Зиры и Алели, никогда не покинут Северный предел. Если, конечно, у робота были верные данные. Его как–то слишком легко продали Трофиму, отчего складывалось впечатление, что он не был посвящен в детали дела капитана Кей Зет 144. Но другого источника информации у нас не было, поэтому приходилось верить услышанному.

Я оглянулась. За моим сиденьем, как часовой на посту, застыл Терминатор. Я с трудом представляла, как сложатся наши судьбы, и что решит Координационный совет, но мне было легче хотя бы потому, что я, не ожидая того, обрела железного товарища. Он зажег во мне лучик надежды, что Трофим, уже совершивший невозможное, привязав ко мне робота, сумеет отыскать меня.

Я закрыла глаза, вспоминая, как, прощаясь, целовались с сыном мэра. Хорошо, что я упросила его произнести слова, которые говорить было рано. Нам не хватило времени, чтобы проснулись настоящие чувства, но вполне достаточно, чтобы появилась вера.

«Я люблю тебя, Норма Ли».

Я недолго провела в плену своих воспоминаний. Восторженные возгласы попутчиков заставили обратить внимание на происходящее за окном. Не помню, кто из великих сказал, что желание выжить заставляет человечество делать качественный скачок в своем развитии, но именно его я сейчас наблюдала.

Когда–то наши предки – прямоходящие обезьяны, сделали из камня орудие труда, сейчас же я видела высшую ступень развития: чудо–город. Небоскребы и автомобили, парящие в воздухе крылатые такси и идущие вдоль витрин магазинов красиво одетые люди. А еще настоящие деревья и трава, что мы, жители Северного предела, видели только в теплицах под искусственным солнцем. Здесь было столько красок и света, что рябило в глазах.

Многие девочки плакали от восторга. Мальчишки то хмурили лица, то радостно толкали друг друга, показывая на рекламу, вырастающую прямо посередине дороги. Сначала наш автобус плыл по реке из коричневого пенящегося напитка, и мы все ощущали его яркий аромат. Прямо перед нашими лицами лопались его сладкие пузырьки.

Чуть погодя мы въехали в горящее горнило печи, и многие из нас с визгом закрыли лица, боясь опалиться. Но почувствовав приятный запах печеного, мы увидели, что наш автобус едет по дорожке, выложенной из огромных круглых пирогов, на которых плавился и пузырился сыр. И везде была своя начинка, о чем сообщал приятный голос.

– Пицца! – крикнул кто–то из мальчишек. – Это же пицца! Она здесь тоже есть!

– Я никогда не ел, а только видел в кино, а ты?

– Надеюсь, нас все же покормят. Хоть чем–то, – Зира сделала плаксивый голос.

– О, а вот реклама какого–то курорта! Эйдор–Эп!

Волна захлестнула наш автобус, и мы оказались в голубом море с пляжем из белого песка. Конечно же, все вокруг – и девушки в купальниках, и загорелые мужчины на яхтах, являлось иллюзий. Но подобное развлечение было для нас в новинку, и мы радостно принимали потрясающую рекламу, на время забыв о тревогах.

Наконец, нас привезли к высокому серому зданию, полностью сделанному из стекла. На нем тоже плыла реклама, из–за чего случилась толкучка. Первые вышедшие застыли, задрав головы, а задние напирали с упорством трактора. Кто–то даже упал.

На нас начали оборачиваться прохожие. В отличие от них, мы все были в нижнем белье и носочках. Я чувствовала себя неловко. Словно на экскурсию в город вывели крупу детсадовцев, которые с восторгом уставились на пробегающую мимо кошечку. Нам бы еще чепчики выдали.

Молодец Терминатор – он быстро нас построил и повел внутрь прохладного холла. Здесь нас встретила красивая леди. В ее руках был флажок. Она помахала им, чтобы мы перестали разговаривать. Девчонки с жадностью уставились на ее одежду. Все в персеронке казалось нам верхом совершенства.

– Мы тоже будем такими? – шепотом спросила Зира.

– Ага. Только тебе вместо флажка дадут в руки лопату, – Алеля быстро опустила ее на землю.

– Внимание! – персеронка опять помахала флажком. – Сейчас вас поведут в столовую…

Мальчишки тут же заулюлюкали.

– Ведут себя как дикари, – прошипела Алеля.

– А после небольшого отдыха состоится распределение, – продолжила девушка с флажком.

– А когда нам ответят на наши вопросы? – вновь выступил парень, беспокоящийся о сестре. – И сможем ли мы увидеть тех, кто покинул звездолет до нас?

– Простите, но я не уполномочена отвечать на вопросы, – леди мило улыбнулась и тронула значок, прикрепленный к лацкану элегантного костюма.

Словно из–под земли выросли люди в форме, похожей на военную. Суровые лица мужчин не располагали к общению. Мы притихли, поняв, что лучше помолчать. Нас строем провели к лестнице, ведущей на цокольный этаж. Оттуда пахло едой.

Мальчишки заметно повеселели и даже прибавили шагу. В итоге мы влетели в просторное помещение с пластиковыми столами и стульями, словно стая обезьян. Еда уже лежала в тарелках и напоминала нечто вроде овсяной каши с кусочками мяса. На вид блюдо выглядело не очень, но оказалось сытным.

В углу столовой стояли автоматы с пластиковыми стаканами. Как нам пояснила леди с флажком, пить можно от пуза. Я никогда не пробовала лимонад, поэтому вкус, запах и ударявшие в нос пузырьки произвели неизгладимое впечатление.

Не знаю, то ли из–за наполненных желудков и шипучего напитка, а то ли сказывалась усталость, но мы почувствовали себя невероятно вялыми. Хотелось лечь прямо на пол и уснуть. Я повернула голову и увидела, что в дверном проеме застыл Терминатор.

Ему не позволили войти, и он поманил меня средним пальцем, стараясь сделать это тайно. Мне почему–то стало смешно. Я давно заметила, что кроме мигающей лампочки, у Терминатора на правой руке отсутствовал указательный палец. Поэтому он активно задействовал соседний. Превозмогая себя, я с безразличным видом подошла ближе к двери и села, опираясь спиной о стену.

– За вами наблюдают. Персеронцы и люди с Лагерты, – тихо сказал робот. – Все стекла в этом помещении прозрачные. А над каждым из вас светится номер. Над твоей головой горит единичка. У зрителей в руках планшеты, на которых показаны ваши данные и индекс полезности. Я хочу, чтобы ты это знала.

Я огляделась. Мы считали, что попали в столовую, обшитую пластиком, а оказалось, что за нами, будто за дикими зверями, запертыми в клетке, наблюдали. Но почему тайно?

– Это наши будущие хозяева? – догадалась я. – Выбирают товар, желая посмотреть, как мы ведем себя, не зная о прозрачных стенках?

Терминатор молчал, а я просто закрыла глаза и сделала вид, что уснула. Мне было наплевать, как я выглядела в глазах покупателей. Все равно не угадаю, кто и для чего меня выберет.

Нам дали отдохнуть достаточно долго. Меня разбудил голос леди с флажком, которая попросила нас пройти за ней в зал для распределения. Вместе с навалившейся усталостью пропало желание глазеть по сторонам и как–то реагировать на то, что происходит вокруг.

– Вам не кажется, что в газировку было что–то добавлено? – Алеля еле тащила ноги. – У меня такое равнодушие ко всему. Есть одно желание, чтобы все побыстрее закончилось, и мы, наконец, узнали, для чего были «спасены».

– Мне кажется, нас просто успокоили, – вяло ответила я.

Я чувствовала себя лучше, чем подруги. В отличие от них, я выпила от силы полстакана газировки и не стала пробовать со всех четырех автоматов. Я всегда с подозрением относилась ко всему непривычному.