Опустошитель

По пути я активировал части доспеха, чтобы защитить нас обоих, если хищник вдруг появится снова. Но старался делать это незаметно, чтобы лесник ничего не заподозрил.

В хижине я развёл огонь, подготовил всё для лечения. Промыл раны, наложил повязки, используя травы, которые знал благодаря наставнику.

Всю ночь я не отходил от его постели, контролируя температуру тела, меняя повязки. Мой улучшенный слух позволял улавливать малейшие изменения в его дыхании.

К рассвету состояние лесника стабилизировалось, но он был очень слаб. Я понимал – впереди долгая борьба за его жизнь.

Две недели пролетели как один миг в заботах о раненном леснике. Каждый день был наполнен тревогами и надеждами.

Я вставал с первыми лучами солнца, чтобы приготовить целебные отвары из лесных трав. Мой наставник учил меня их собирать, и теперь эти знания пригодились как никогда.

Лечение требовало постоянного внимания. Я менял повязки, обрабатывал раны, следил за температурой тела лесника. Его состояние то улучшалось, то ухудшалось, но постепенно он начал идти на поправку.

Повседневные заботы тоже не прекращались. Нужно было поддерживать огонь в камине, добывать еду, следить за хозяйством. Но теперь всё это делалось с особой осторожностью, чтобы не потревожить больного.

Ночные дежурства стали моей второй натурой. Усиленный слух позволял мне слышать малейшее изменение в дыхании лесника, а ночное зрение помогало следить за его состоянием даже в полной темноте.

Постепенно раны начали затягиваться. Лесник стал проявлять больше активности, начал разговаривать, делиться историями из своей жизни. Его глаза уже не были такими тревожными, как в первые дни.

На десятый день он впервые попытался сесть. Я поддерживал его. К концу второй недели лесник уже мог ходить по хижине с моей помощью.

Однажды утром произошло то, чего я так ждал – лесник встал самостоятельно. Он подошёл к окну, посмотрел на лес и улыбнулся:

– Спасибо тебе, парень. Ты спас мне жизнь.

Я лишь скромно пожал плечами, хотя внутри меня распирала гордость. Это был первый раз, когда я почувствовал, что действительно заслужил доверие этого человека.

Лесник медленно начал восстанавливать свои силы. Мы вместе выходили на короткие прогулки, он показывал мне новые места в лесу, делился секретами выживания. А я продолжал учиться – теперь уже не только контролировать свои силы, но и быть настоящим помощником, другом, защитником.

Этот период сблизил нас как никогда. Я понял, что нашёл не просто работодателя, а человека, который стал для меня настоящим наставником и почти отцом. А лесник, в свою очередь, увидел во мне не просто помощника, а надёжного друга, готового прийти на помощь в трудную минуту.

К концу третьей недели лесник полностью восстановился. Он снова мог ходить без поддержки, его раны зажили, оставив лишь шрамы как напоминание о той опасной встрече с медведем.

Лесник долго молчал, глядя в огонь. Его раны почти затянулись, но шрамы от когтей медведя напоминали о той страшной встрече. Наконец, он нарушил молчание:

– Пора свести счёты с тем медведем. Он опасен для всего леса.

Я напрягся, но постарался не показать своих чувств:

– Может, стоит оставить его в покое? Он ведь просто защищал свою территорию.

– Нет, – твёрдо ответил лесник. – Это не обычный медведь. Он слишком близко подходит к людским тропам, охотится не по сезону. Нужно его остановить.

Мы начали разрабатывать план. Лесник рассказывал о повадках медведей, показывал старые следы, объяснял, как правильно расставить ловушки.

– Нам понадобится приманка и хорошее укрытие, – говорил он, чертя схему на земле. – Я знаю место, где он часто появляется.

Я слушал внимательно, но в голове крутились другие мысли. Я мог бы справиться с медведем в одиночку, но нельзя было раскрывать свои способности.

– Я помогу с подготовкой, – предложил я. – Но давай будем осторожны. Не стоит рисковать зря.

Мы обсудили все детали: время выхода, маршрут, сигналы опасности. Лесник настаивал на том, что пойдёт сам, но я понимал – он ещё слишком слаб.

– Я пойду с тобой, – твёрдо сказал я. – Но только если ты пообещаешь не геройствовать.

Он кивнул, признавая мою правоту. В его глазах я увидел уважение и благодарность. Мы оба знали – эта охота станет проверкой не только для нас, но и для нашего доверия друг к другу.

Подготовка заняла несколько дней. Мы проверяли ловушки, расставляли приманки, изучали территорию. Каждый вечер обсуждали новые детали плана, учитывая все возможные варианты развития событий.

Мы заняли позицию в засаде ещё до рассвета. Лесник расположился с одной стороны тропы, я – с другой. Медведь должен был прийти на приманку.

Первые часы прошли в напряжённом ожидании. Наконец, лесник подал сигнал – медведь появился. Огромный, мощный, он двигался с поразительной для его размеров ловкостью.

Но случилось неожиданное – хищник заметил ловушку и ловко обошёл её. Его умные глаза словно изучали местность, выискивая опасность.

– Чёрт возьми, – прошептал лесник. – Этот зверь умнее, чем мы думали.

Медведь внезапно остановился, принюхался и посмотрел прямо в мою сторону. Я замер, стараясь не дышать. Но хищник, казалось, чувствовал опасность.

Внезапно зверь бросился в атаку, целясь прямо в позицию лесника. Времени на раздумья не оставалось. Я активировал доспех, метнулся вперёд, преграждая медведю путь.

Металлическая броня покрыла моё тело быстрее, чем кто-либо успел бы заметить. Я встал между медведем и лесником, готовый к схватке.

Медведь, почувствовав неладное, остановился. Его мощные лапы ударили по моей броне, но не смогли пробить защиту. Я парировал удары, стараясь не причинить зверю серьёзного вреда.

Я перехватил его лапу в воздухе, удерживая мощным захватом. Металл моего доспеха блеснул в лучах солнца. Лесник в ужасе наблюдал за происходящим.

– Что… что это? – прошептал он, не веря своим глазам.

В решающий момент, когда зверь приготовился к новому нападению, я понял – если не действовать сейчас, пострадает лесник. Используя свои усиленные рефлексы, я нанес точный удар, который устранил угрозу.

Лесник, потрясённый увиденным, медленно подошёл к месту схватки. Его глаза расширились от изумления при виде мёртвого медведя и следов битвы.

– Кто… кто ты на самом деле? – прошептал он, глядя на меня.

Я замер, не зная, что ответить. Правда могла всё испортить, но и ложь уже не помогала.

– Я… я сам не до конца понимаю, что со мной происходит, – признался я наконец. – Эти силы появились неожиданно, и я до сих пор учусь с ними жить.

Лесник опустился на корточки рядом с медведем, рассматривая следы от моих ударов на его теле.

– Ты… ты словно сделан из металла, – пробормотал он, поднимая взгляд на меня. – Но ты спас мне жизнь.

Я кивнул, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

– Да, и я просто пытаюсь выжить. Не знаю, почему это случилось со мной, но я стараюсь контролировать свои способности.

Несколько минут мы молчали. Лесник переваривал информацию, а я ждал его решения.

Наконец, он поднялся:

– Ты не такой, как все, это ясно. Но я видел, как ты заботишься о других, как стараешься помочь. Твоё сердце остаётся человеческим.

Эти слова немного успокоили меня.

– Спасибо за доверие, – тихо произнёс я. – Я не хочу никому навредить. Просто пытаюсь разобраться в себе.

Мы вернулись в хижину, где я рассказал леснику часть правды – о том, как обнаружил свои способности, о том, как научился их контролировать. Опустил детали о своём прошлом и причинах появления силы.

К моему удивлению, лесник слушал внимательно, не осуждая и не боясь.

– Знаешь, – сказал он наконец, – в лесу много тайн. Может, твоя – одна из них. Главное, что ты используешь эту силу во благо.

С этого дня наши отношения изменились. Лесник не отвернулся от меня, а стал помогать разобраться в себе. Он научил меня ещё лучше контролировать свои способности, а я продолжал учиться у него выживанию в лесу.

Теперь у нас была общая тайна, которая только укрепила нашу связь. И хотя я всё ещё не понимал, почему со мной это случилось, я знал, что нашёл человека, который примет меня таким, какой я есть.

Глава 7.

Тени в лесу сегодня казались особенно густыми. Я сидел в полутёмной хижине, погружённый в свои мысли. Огонь в очаге тихо потрескивал, отбрасывая причудливые тени на стены. Старик лесник возился у стола, что-то бормоча себе под нос и перебирая травы.

Внезапно мой обостренный слух уловил едва различимый звук снаружи. Не обычные шорохи леса – нет, это были шаги людей, обученных двигаться бесшумно. Я мгновенно напрягся, чувствуя, как под кожей зашевелились металлические пластины.

– Что-то не так, – тихо произнёс я, поднимаясь из-за стола.

Лесник поднял голову, и в его глазах промелькнуло понимание.

– Я слышу их, – кивнул он. – Имперские следопыты.

Не говоря ни слова, я бесшумно подошёл к окну и осторожно выглянул наружу. В сумерках уже можно было разглядеть силуэты – пять фигур в серо-зелёной форме окружали хижину.

– Оставайся здесь, – прошептал я леснику. – Я спрячусь в лесу и буду наблюдать.

Старик кивнул, но в его глазах читалась тревога. Я быстро выскользнул через заднюю дверь, двигаясь с грацией хищника. Металлические пластины под кожей послушно спрятались, делая моё движение плавным и бесшумным.

Затаившись в густых зарослях неподалёку от хижины, я наблюдал, как следопыты приближаются к дому. Их командир что-то негромко приказывал остальным, а один из них достал магический кристалл – детектор энергии. Тот начал тускло светиться, улавливая необычные следы вокруг жилища лесника.

«Они пришли за мной», – понял я. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что мой старый друг останется в безопасности. Но внутри уже зарождалось недоброе предчувствие – я знал, что эта встреча не закончится хорошо ни для кого из нас.

Командир следопытов первым подошёл к двери хижины и громко постучал. Лесник, стараясь сохранять спокойствие, вышел навстречу незваным гостям.

– Добрый вечер, почтенные охотники, – произнёс он с наигранной приветливостью. – Чем обязан столь позднему визиту?

– Не притворяйся, старик, – грубо ответил командир, сверля лесника взглядом. – Мы знаем, что ты укрываешь опасного преступника.

– О чём вы говорите? – искренне удивился лесник. – В этих краях я живу один уже много лет. Никого, кроме лесных зверей, здесь не встречал.

Один из следопытов поднял магический кристалл, который пульсировал ярким светом.

– Эта штука показывает следы мощной магии и металлической энергии. Здесь был Опустошитель, и совсем недавно.

Лесник на мгновение растерялся, но быстро взял себя в руки.

– Может, это кто-то другой прошёл мимо? – попытался он возразить. – Я правда ничего не знаю.

Командир сделал шаг вперёд, его лицо исказила гримаса раздражения.

– Хватит играть с нами! – прорычал он. – Мы знаем, что ты его укрываешь. Говори, где он!

Следопыты начали окружать старика, их руки легли на рукояти мечей. Один из них достал зачарованные кандалы, другой – свиток с заклинанием допроса.

– Я не понимаю, о чём вы говорите, – твёрдо произнёс лесник, но в его голосе проскользнула нотка страха.

Командир схватил старика за ворот рубахи.

– Последний раз спрашиваю по-хорошему! – прошипел он. – Где Опустошитель?!

Лесник сжал кулаки, но не отступил.

– Здесь никого нет, кроме меня и лесных духов. Именем закона требую объяснить, на каком основании вы меня задерживаете!

Командир усмехнулся и кивнул своим людям. Двое следопытов начали готовить допросное заклинание, их руки задвигались в сложных пасах. Воздух вокруг лесника начал искриться от магической энергии.

– Если ты не заговоришь добровольно, мы выбьем из тебя правду силой, – холодно произнёс командир. – И поверь, тебе это не понравится.

Старик побледнел, но не сдавался. Его взгляд был твёрд, хотя в глазах читалась боль и тревога.

– Делайте что хотите, – прошептал он. – Но вы не услышите от меня того, чего нет.

В этот момент я, спрятавшийся в лесу, понял – ещё немного, и они начнут применять пытки. Моё сердце сжалось от боли и гнева, но я не мог выйти из укрытия, не подвергая друга ещё большей опасности.

Его крик разорвал тишину леса, словно удар молнии. Пронзительный, полный боли и отчаяния звук заставил меня содрогнуться до глубины души. Я застыл, прижавшись к стволу дерева, но разум отказывался принимать происходящее.

– Прекрати! Пожалуйста, хватит! – доносились сквозь рыдания мольбы лесника.

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Металлические пластины под кожей зашевелились, готовые вырваться наружу. Но я не мог выйти – не мог подвергнуть старика ещё большей опасности.

Внезапно крик оборвался хрипом. Я больше не мог этого выносить. Собрав всю волю в кулак, я выскочил из укрытия.

– Остановитесь! – мой голос прогремел среди деревьев. – Оставьте его в покое!

Следопыты резко обернулись. Их глаза расширились при виде меня, стоящего в тени деревьев. Броня начала покрывать моё тело, острые клинки формировали защитный панцирь. Тёмная металлическая чешуя заискрилась в лучах заходящего солнца.

– Вот он! – воскликнул командир, обнажая меч. – Взять его!

Страх сковал мои движения. Я не хотел сражаться здесь, рядом с домом моего друга.

– Не надо! – взмолился я, отступая. – Я уйду, только не трогайте его!

Но следопыты уже ринулись в атаку. Первый же бросился на меня, занеся меч. Я увернулся, чувствуя, как металлические пластины на моей коже зашевелились, формируя защиту. Его клинок со звоном ударился о возникший в последний момент шип брони.

Второй следопыт атаковал сбоку, его зачарованный дротик просвистел в воздухе. Я отпрыгнул, но в этот момент произошло то, чего я никогда не смогу себе простить.

Командир, пытаясь достать меня, резко развернулся и случайно задел старика. Лесник, который столько сделал для меня, который приютил и обучил всему, рухнул на землю с тихим стоном.

– Нет! – закричал я, бросаясь к нему.

Но следопыты не собирались давать мне шанса. Они атаковали все разом, их мечи сверкали в лучах заходящего солнца. Я был вынужден защищаться, хотя каждая клеточка моего существа кричала от боли и вины.

Их клинки звенели о мою броню, высекая искры. Я двигался как тень, уворачиваясь от ударов, но они наседали, их опыт и слаженность давали им преимущество. Один из следопытов попытался зайти с фланга, но я встретил его ударом бронированного кулака, отшвыривая прочь.

Командир бросился на меня, его меч сверкал в закатном свете. Я парировал удар, но его сила была такова, что меня отбросило к хижине. В этот момент я увидел, как один из следопытов склонился над лесником.

Я рванулся к нему, но было поздно. Лезвие меча сверкнуло в воздухе, и следопыт отпрянул, оставив после себя безжизненное тело.

От ярости моя броня вспыхнула тёмным светом. Металлические пластины задвигались с оглушительным скрежетом, формируя смертоносные шипы. Я бросился в атаку, движимый только одним желанием – отомстить за друга.

Битва превратилась в танец смерти. Мои клинки-пластины рассекали воздух, встречая мечи следопытов. Один за другим они падали, их доспехи не могли противостоять моей неуязвимой броне.

Когда всё закончилось, я стоял среди тел павших врагов. Мой друг лежал неподвижно у порога своей хижины. Его добрые глаза больше не смотрели на мир.

Я упал на колени рядом с ним, но было слишком поздно. Слишком поздно для слов благодарности, слишком поздно для прощения.

– Прости меня, – прошептал я, закрывая его глаза. – Я подвёл тебя.

В этот момент я понял, что стал тем, кого они преследовали – монстром, убийцей. Но в отличие от других Опустошителей, во мне всё ещё жила человеческая душа, которая будет вечно скорбеть по утраченному другу..

Глава 8.

Лес кажется бесконечным. Ветви деревьев переплетаются над головой, создавая мрачный свод, сквозь который едва пробиваются лучи солнца. Каждый шаг отзывается гулом в металлической маске, что закрывает мое лицо.

Я иду без цели, без направления. Просто двигаюсь вперёд, позволяя инстинктам вести меня сквозь заросли. Металл под кожей зудит, жаждет вырваться наружу, защитить, атаковать. Но сейчас он молчит, как и я сам.

Время от времени замечаю движение среди кустов – мелкую дичь. Охотясь, я отвлекаюсь от мыслей, хотя бы на мгновение. Стремительный бросок, и кролик оказывается в моих руках. Его жизнь гаснет слишком быстро.

Вспоминаю, как мы с Лесником сидели у костра, делились историями, планировали следующий поход. Теперь от тех времён остались лишь пепел да воспоминания.

Мои когти рассекают воздух, оставляя следы в пространстве. Броня начинает формироваться вокруг запястий – рефлекс, привычка защищать себя. Но сейчас нет врагов, только тишина леса и моё горе.

Каждый шорох заставляет вздрагивать. Каждый звук эхом отдается в голове, напоминая о том, что больше не вернуть. Лесник научил меня слушать природу, понимать её язык. Теперь я слышу только тишину там, где раньше был его смех.

Ноги сами находят тропу. Не знаю, сколько дней прошло с тех пор, как я покинул хижину . Время потеряло значение. Осталось только движение вперёд.

В ноздри ударил резкий запах гари. Сначала едва уловимый, он становился всё сильнее с каждым шагом. Я остановился, принюхался, прислушиваясь к звукам леса. Что-то было не так. Слишком много дыма для обычного лесного пожара.

Запах гари становился всё сильнее, и я вышел на опушку леса как раз вовремя, чтобы увидеть, как деревня горит. Крики жителей, рёв орков – всё смешалось в единый какофонический хор ужаса.

Я стоял в человеческой форме, без брони, и наблюдал за хаосом. Орки, заметив одинокую фигуру, восприняли это как лёгкую добычу. Их главарь, огромный, покрытый шрамами вожак, издал победный рёв и направился ко мне, размахивая массивным топором.

– Думаешь, сможешь справиться с нами, человечишка?» – прорычал он, приближаясь.

Я не ответил. Просто стоял, наблюдая за их приближением. Первый орк бросился на меня, замахнувшись дубиной. Я увернулся от удара, схватил его за руку и с лёгкостью сломал её. Остальные опешили, не ожидая такого сопротивления от обычного на вид человека.

Глядя в их изумлённые лица, я усмехнулся.

Второй орк попытался атаковать меня сзади, но я предвидел его движение. Ловко увернувшись, я схватил его за шею и сжал. Хруст позвонков прозвучал как музыка для моих ушей.

Остальные начали понимать, что имеют дело не с обычным человеком. Их главарь зарычал от ярости и бросился на меня, подняв топор над головой. Я встретил его удар своим кулаком, который, несмотря на человеческую форму, обладал силой Опустошителя.

Топор вылетел из его рук, а сам вожак отлетел на несколько метров, врезавшись в стену дома. Остальные орки, увидев, что их предводитель повержен, запаниковали. Они начали разбегаться, но я не дал им уйти.

Один за другим они падали под моими ударами. Я не использовал броню, не хотел пугать жителей ещё больше. Но моя сила и ловкость говорили сами за себя. Каждый удар был смертоносным.

Когда последний орк упал, деревня затихла. Жители вышли из укрытий, с удивлением глядя на меня. Для них я был просто человеком, который смог противостоять целому отряду орков.

Я повернулся к ним и молча направился к горящим домам, готовый помочь в тушении пожаров и спасении тех, кто нуждался в помощи.

Пламя лизало остатки домов, дым застилал глаза. Я двигался между горящими постройками, помогая жителям тушить пожары и спасать уцелевшее имущество. Моё тело, несмотря на человеческую форму, позволяло мне действовать быстрее и эффективнее остальных.

Внезапно я заметил девушку в охотничьем жилете. Она ловко пробиралась между завалами, направляясь к горящему амбару. За её спиной виднелся лук, в колчане оставалось пяток стрел. Не говоря ни слова, она присоединилась к моим усилиям.

Вместе мы начали работать как слаженный механизм. Пока я разбирал завалы и помогал выносить пострадавших, она направляла других жителей, координировала их действия. Её голос, чёткий и уверенный, раздавался над суетой:

– Сюда, помогите с детьми!

– Несите воду к третьему дому!

– Кто-нибудь, проверьте, нет ли там раненых!

Мы не обменивались приветствиями или любезностями – сейчас было не время для разговоров. Каждый понимал, что от нашей слаженности зависит спасение деревни.

Когда мы тушили пожар в центральной части поселения, наши пути пересеклись. Я заметил, как ловко она обращается с водой, направляя струи точно в цель. Её движения были выверенными, почти танцевальными.

– Осторожно! – крикнул я, заметив горящую балку, готовую обрушиться на группу женщин.

Девушка среагировала мгновенно. Не раздумывая, она выпустила стрелу, которая, словно копьё, ударила в балку, отклонив её траекторию. Женщины в ужасе отпрянули, а балка рухнула в стороне.

Мы продолжали работать бок о бок. Она указывала на новые очаги возгорания, я помогал их тушить. Вместе мы спасли несколько домов от полного разрушения, вынесли раненых, помогли найти пропавших детей.

К вечеру, когда последние языки пламени были потушены, деревня начала приходить в себя. Жители собирались группами, обсуждая произошедшее. Девушка, не проронив ни слова, направилась к краю деревни, где начала осматривать повреждения.

Я последовал за ней, но она не обернулась. Казалось, она знала, что я рядом, но не считала нужным начинать разговор. В этом молчании было что-то правильное, что-то, что говорило о взаимном уважении и понимании.

Ночь опустилась на деревню, но работа продолжалась. Мы помогали восстанавливать разрушенное, укрывать пострадавших, готовить еду для измученных жителей.

В тишине ночи, когда большинство жителей уснуло, мы остались одни, продолжая свою работу. Наши тени сливались в одну на фоне горящих костров.

Когда последние угольки в кострах почти погасли, а деревня погрузилась в тишину, нарушаемую лишь редким всхрапыванием уставших жителей, девушка наконец нарушила молчание.

Она сидела на поваленном бревне, методично проверяя стрелы в колчане. Её движения были точными, выверенными, но в них проскальзывала едва заметная усталость.

– Знаешь, – начала она, не глядя на меня, – обычно я не верю в легенды о таинственных воинах, появляющихся в самый нужный момент. Но сегодня… ты заставил меня задуматься.

Её голос был низким, с лёгкой хрипотцой, которая придавала словам особую весомость.

Я остановился рядом, присаживаясь на корточки.

– Я не легенда, – ответил я просто. – Просто делаю то, что должен.

Элой усмехнулась, и в этом звуке проскользнуло что-то почти озорное.

– Ага, как же. А то я не видела, как ты раскидал целую банду орков, будто они мешки с сеном. Наверное, тренировался на мамонтах?

В её словах проскользнула смешливость. Она тут же нахмурилась, словно ругая себя за проявленную слабость.

– Ладно, забудь. Просто… спасибо. За то, что пришёл. За то, что помог.

Она наконец подняла глаза, и я увидел в них что-то, чего не ожидал – искреннюю благодарность.

– Я Элой, – произнесла она, протягивая руку. – Охотница. И, видимо, теперь ещё и защитница деревень от особо наглых захватчиков.

Я улыбнулся, пожимая её руку.

– Талион. Просто Талион.

Она кивнула, будто запоминая.

– Знаешь, – продолжила Элой, – у меня есть одна теория. Все великие воины – это просто люди, которые не смогли вовремя сказать нет..

Я усмехнулся незатейливой шутке, и она, к моему удивлению, улыбнулась в ответ.

– А ты, оказывается, умеешь шутить.

– Только когда очень хочется разрядить обстановку, – парировала она, но в её глазах плясали весёлые искорки. – Хотя, признаться честно, я обычно больше молчу, чем болтаю.

Мы ещё долго сидели у догорающего костра, разговаривая о разном. Элой рассказывала истории из своей охотничьей жизни, иногда приукрашивая их настолько, что я не мог сдержать улыбку. А я… я просто слушал, понимая, что нашёл в этой суровой охотнице нечто близкое.

Мы разошлись глубокой ночью.

Глава 9.

Утренний свет едва пробивался сквозь дымку, когда я собирал свои немногочисленные вещи. Семья, приютившая меня, была благодарна за помощь, но я чувствовал, что моё место – в пути.

Внезапный топот ног заставил меня обернуться. Элой, с луком наготове и колчаном, полным стрел, влетела во двор. Её лицо было бледным, а дыхание сбивчивым.

– Талион! – выдохнула она. – У нас проблемы. Большая проблема.

Я мгновенно оказался рядом, забыв о своих вещах.

– Что случилось?

– Орки… – она сглотнула. – Целая орда движется сюда. Нам не выстоять. Нужно эвакуировать жителей.

Её слова повисли в воздухе тяжёлым грузом. Я видел, как дрожат её руки, несмотря на внешнюю уверенность.