Контент с привкусом любви

Кристина Барроу

Контент с привкусом любви

Посящение

Тому самому, кто прошел со мной путь от "давай просто сходим в кино" до "дорогая, что у нас на ужин?".

Тому самому, кто каждый вечер делает вид, что понимает мои бесконечные рассказы о сюжетах и героях. Знай, я вижу твои блуждающие глаза, но безумно ценю твою попытку!

И всё же, я люблю тебя больше, (наверное) чем Джереми Волкова, Нокса Моргана и Кэрриона Свифта, даже если ты никогда не поймешь, почему это так важно, мой дорогой муж.

А это уже, чёрт возьми, серьёзно!

Плей-лист

sombr – "Back to Friends"

Nickelback – "When We Stand Together"

Callum Kerr – "Cold Beer Cold"

Lady Gaga & Bruno Mars – "Die With A Smile (Sped Up)"

Russell Dickerson – "Forever for a Little While"

Aaron Lewis – "Someone"

Natalie Taylor – "Surrender"

Dylan Scott – "I Owe You One"

От автора

Что ж, дорогие читатели, если вы вдруг подумали, что это очередная попытка выжать последние соки из цикла "За гранью совершенства" – спешу вас "обрадовать": нет, это абсолютно независимое творение. Можете читать его, не опасаясь, что ваш мозг взорвется от попыток связать сюжетные линии.

Все персонажи, события и даже места действия полностью выдуманы. Ну, почти. Признаюсь, пару раз я всё-таки подглядывала в Google, чтобы узнать, какая погода в Колорадо, потому что моей фантазии хватило только на то, чтобы выбрать штат, а на погодные явления – уже нет. Да и к чему эти сложности?

Если вы ждёте глубокого смысла, душераздирающих откровений или хотя бы намёка на интеллектуальную пищу – проходите мимо. Эта история не несет никакой смысловой нагрузки. Она создана исключительно для того, чтобы я отдохнула от написания чего-то действительно сложного, а вы – от чтения чего-то действительно сложного. В общем, беспроигрышный вариант для ленивых!

Элли и Марк в какой-то степени расскажут реальную историю двух лучших друзей, которые полюбили друг друга, стали парой, но при этом не растеряли свою дружескую связь. Именно поэтому я посвящаю эту книгу своему мужу. Он был моим другом до того, как я вышла за него замуж, и остался им после.

О, и чуть не забыла! Если вам настолько нечем заняться, что вы готовы тратить время на меня за пределами этой книги, милости прошу в мой Telegram-канал: https://t.me/christina_barrow. Я там вроде как прикольная, но это не точно. (Ну, или я так думаю).

Глава 1

Элоиза

– Черт бы подрал эти дурацкие корсеты! – ругаюсь я, пытаясь завязать ленты на спине. Смахнув с лица прядь волос, которая предательски прилипла к вспотевшему лбу, я снова поднимаю голову, уставившись на свое отражение в зеркале. – Будь все проклято…

– Полегче, тигр. Ты уже прокляла и распугала всех чертей в аду. Будь изобретательней, – раздается голос у меня за спиной.

Я резко разворачиваюсь, уперев руки в бока, и смотрю на идиота, растянувшегося на моей кровати. Марк приподнимает брови, в его глазах нет ни капли страха, несмотря на мой ощутимый гнев, такой сильный, что его можно практически потрогать, как густой туман в Сайлент-Хилле. Он, конечно, не виноват, что я не могу засунуть свои, кхм, "активы" в это чертово приспособление, которое, я уверена, предназначено исключительно для пыток женщин.

Как, черт возьми, девушки в эпоху аристократии умудрялись носить корсеты, не теряя сознания, это выше моего понимания.

– Ты мог бы помочь мне, придурок, – ворчу я, резко поднимая руку, чтобы удержать корсет на месте и не выставить напоказ свою грудь. Не то чтобы он не видел меня без одежды – Марк видел меня в одном нижнем белье, и я сомневаюсь, что он забыл этот вид, – но это ведь не повод выставлять напоказ моих девочек, верно? – Давай, Марк, завяжи эту штуку, – простонала я, чувствуя, как нервы натягиваются до предела.

Губы Марка изгибаются в дразнящей улыбке, от которой я чувствую, как легкий румянец проступает на щеках, несмотря на мое возмущение. Вместо того чтобы оторвать задницу от кровати, он закидывает руки за голову, скрещивает лодыжки и, кажется, устраивается поудобнее. Его дьявольски голубые глаза сверкают, как будто он только что придумал идеальную шутку.

– И пропустить все самое интересное? – Он качает головой, издавая смешок, который, кажется, был специально создан, чтобы довести меня до белого каления. – Черт возьми, нет, Мандаринка. Это лучшая часть моего дня – наблюдать, как ты пытаешься втиснуться в то дерьмо, которое тебе присылают магазины для рекламы. Почему они никогда не присылают твой размер? Твои сиськи едва помещаются в это. – Он указывает подбородком на мою грудь, которая выглядит готовой к побегу из одежды. Я закатываю глаза и поворачиваюсь обратно к зеркалу.

Для кого-то моя грудь могла бы стать отличным рекламным ходом, потому что она выглядит великолепно, когда я надеваю украшения для показов или одежду на размер меньше. И неважно, насколько хорошо я зарабатываю на этом, жить с ней невероятно сложно. Чертова чашечка D-размера при росте пять футов пять дюймов (прим. 165.1 см)! Это как попытка засунуть арбузы в пакет для апельсинов. Я смотрю на свое декольте, на едва заметную щель между грудями, и, под смех Марка, еще раз проклинаю всех жителей преисподней, прежде чем потянуться за тесемками.

Быть блогером – это хорошо оплачиваемая работа, но не такая легкая, как все могли бы подумать. Многие из тех, кто, вероятно, просматривает мой TikTok, считают, что я просто легкомысленная девушка, которой все дается легко и она просто дурачится перед камерой. Но на каждое видео с трендовым танцем уходят часы на изучение движений, написание сценария и выбор времени для публикации. Я также провожу прямые трансляции, следуя аналогичному сценарию (заранее знаю, что более миллиона моих подписчиков заметят и спросят, где я что-то купила), чтобы рекламировать различные магазины, которые мне за это платят. Иногда я просто рассказываю о своем дне, отвечаю на вопросы и просто дурачусь. В Сети я популярна, заметна – чего нельзя сказать обо мне за пределами моего телефона и комнаты в общежитии. Там я просто Элли.

В Боулдер-Вью, техническом университете штата Колорадо, я обычная девушка, которая всю ночь зубрит основы экономики, носит очки, потому что у меня ужасное зрение, и общается только с тремя людьми, включая Марка. Элоиза Сент-Джон, известная многим как "Элли Джи", проводит тихие вечера за просмотром Netflix, ест мороженое "Бен и Джерри№ прямо из ведра и ненавидит толпу.

– Ты могла бы сказать "нет", Элли, – голос Марка вырывает меня из моих мыслей, и я смотрю на его отражение в зеркале. – В этом ты выглядишь так, словно собираешься на свидание с графом Дракулой и уже решила, что это будет его последний вздох. Твое декольте убьет бедного вампира еще до того, как солнечный свет коснется его.

Я фыркаю совсем не по-женски, закатывая глаза.

– Почему ты все еще здесь? – Мне, наконец, удается завязать шаткий узел на корсете. Получается не идеально, но сойдет. Главное, что мои "девочки" наконец-то зафиксированы. – Разве тебе не нужно пойти и разбить сердце какой-нибудь несчастной первокурснице? У тебя ведь расписание.

– Мне больше нравится твоя компания, – говорит он, проигнорировав мое замечание о его беспорядочной сексуальной студенческой жизни. Конечно, ему нравится моя компания. Я единственная, кто терпит его шуточки.

Марк очень популярен в Боулдер-Вью с самого нашего первого курса, плохой парень с ужасной репутацией бабника, который трахает все, что движется и имеет вагину. Честно говоря, иногда я думаю, что его член может сморщиться от постоянного секса в его жизни, словно перезрелый фрукт. Я никогда не понимала, как он может быть таким беспечным; мы – полные противоположности: там, где Марк не заводит отношений, я все еще в длительных и серьезных отношениях со своим парнем со времен школы, который, к сожалению, учится почти в пяти часах езды от меня. Я скучаю по Арчи, и отношения на расстоянии то еще испытание, но мы вроде как справляемся и навещаем друг друга регулярно. Там, где я тихая, Марк – вечный ходячий солнечный луч и флирт; там, где я предпочитаю отсиживаться дома, Марк регулярно таскается на вечеринки и живет свою лучшую жизнь, как и подобает студенту. Но, несмотря на эту разницу, мы все равно умудряемся оставаться лучшими друзьями еще со старшей школы. Хотя, признаюсь, наша первая встреча была не самой приятной.

Этот идиот был новеньким, только что переехавшим из Нью-Йорка, претенциозным городским парнем, который привык получать то, что хочет, словно весь мир ему что-то должен. Это был урок физкультуры, и я уже страдала от своей огромной груди, которая вызывала одышку и замедляла мою физическую активность.

Марк подошел ко мне сзади, прямо как в книжной горячей сцене, наклонился к моему уху, обдувая меня мятным дыханием и прошептал:

"Я мог бы поднять твоих "девочек" и помочь тебе избавиться от этого бремени".

Тогда я не поняла, что он имел в виду, и когда я повернулась, уткнувшись лицом ему в грудь – потому что он ростом с чертово дерево, – и посмотрела вверх, его взгляд был прикован к моей груди.

Он добавил:

"Знаешь, как беременным женщинам подтягивают животы? Я мог бы стать добровольцем и приподнять тебе грудь".

И когда до меня дошел смысл его слов, мы вскоре оказались в кабинете медсестры, потому что я плакала от возмущения и думала, что сломала ему член, недооценив свою силу и ударив его коленом в пах. Член Марка, к его счастью, уцелел, а высокий, самодовольный блондин, похожий на модель с обложки журнала, больше не осмеливается флиртовать со мной. Вместо этого он просто начал ходить за мной по пятам, пытаясь извиниться, и к концу учебного года Марк Кэллоуэй стал моим лучшим другом. Конечно, он никогда не переставал шутить по поводу "помощи", но почему-то меня это больше не обижает, он хороший парень, а бонусом стало то, что мы поступили в один и тот же университет, что одновременно и проклятие, и благословение. Проклятие, потому что его "подружки на одну ночь" презирают меня из-за того, что он всегда предпочитает меня им, и благословение, потому что я не самый общительный человек в жизни, а когда я стала планировать поступление в колледж, то боялась, что не заведу друзей. Конечно, я завела здесь несколько друзей, но Марк – номер один.

Даже если он и идиот, он мой идиот.

Марк все еще лежит на моей кровати, роясь в ящике с конфетами, словно ребенок в Рождество, когда я начинаю расставлять свет и оборудование на своем столе, выбирая ракурс для сегодняшней съемки. Корсет черный, но усыпанный стразами, а это означает, что я должна сидеть напротив окна, радуясь, что солнце светит прямо в мою комнату, будто прожектор на Голливудской сцене. Конечно, мои глаза устанут от такого яркого света, но триста долларов на моем банковском счете, которые я получила сегодня утром из магазина, приславшего мне этот корсет, говорят мне, что жертва того стоит. Не то чтобы я на мели, но дополнительные деньги, которые я зарабатываю сама, не прося родителей содержать меня, утешительны.

Мне почти двадцать, и я хочу быть независимой, не беспокоить маму и папу, потому что деньги, которые они зарабатывают, поступают от многочасовой тяжелой работы на ранчо, ухода за лошадьми и поддержки моей младшей сестры, которая сейчас учится в выпускном классе и планирует поступить в актерскую академию, где стипендий не предусмотрено. У моих родителей достаточно забот с Кларой, поэтому я беру на себя роль старшей, ответственной сестры. И моя работа не такая уж тяжелая, если подумать. Я не таскаю тюки сена, как обычно, когда приезжаю домой на выходные и помогаю папе по хозяйству; я не копаюсь в конском навозе, пытаясь понять, почему у Молли, нашей рабочей лошади, запор (поверьте, такое случалось не раз); и я не сижу за ручным инструментом, который превращает молоко в сливки, отчего у меня немеют руки. Я просто сижу в красивой одежде и вру своим подписчикам о себе.

Я слышу звук разрываемой упаковки и, обернувшись, вижу, как Марк открывает пакет с мармеладными мишками и устраивается обратно на моей кровати. Честно говоря, этот парень проводит в моей постели больше времени, чем я сама, хотя его комната рядом с моей. Такая же, как и у меня. Но он всегда в моей. Чем бы я ни занималась: домашней работой, готовкой или даже сном, – он всегда рядом. В таком случае, мы вполне могли бы жить вместе, поскольку соседняя комната пустует, а у меня нет соседки с первого курса, и я живу на этаже с парнями, потому что в женском общежитии для меня не хватает места. Это невероятно смешно и нелепо. Особенно для девушки, у которой четвертый размер груди и постоянный парень.

– Ты серьезно? – ворчу я, привлекая внимание Марка. Он резко поднимает голову, отчего прядь светло-русых волос падает ему на лоб, и растерянно смотрит на меня. – Я выхожу в прямой эфир, идиот. Иди в свою комнату, ты снова будешь отвлекать моих зрителей.

Он улыбается, и эта улыбка такая чертовски обаятельная, что я почти готова его простить. Почти.

– Они любят меня, Мандаринка. Наверное, больше, чем твои сиськи.

– Иди. В. Свою. Комнату, – произношу я по слогам.

– Ты знаешь, что становишься невероятно сексуальной, когда говоришь со мной таким тоном? – Марк машет рукой перед лицом, выдыхая что-то вроде "о-о-охх"… ну, как типичный кокетливый Марк. Он прекрасно понимает, что просто действует мне на нервы, но делает это так непринужденно. – Такая властная.

– Ты такой идиот, – я не могу удержаться от смеха. Он действительно умеет меня рассмешить, даже когда я готова бросить в него свой ноутбук. – Ты можешь остаться здесь, но только если перестанешь комментировать мою анатомию и флиртовать с моими зрителями.

Марк демонстрирует, как закрывает рот воображаемым ключом, соединяя большой и указательный пальцы, и застегивает свои полные губы на гипотетическую молнию, молча обещая вести себя тихо. Его глаза при этом так и искрятся.

Но я знаю, что это ложь. Он будет продолжать болтать, продолжать флиртовать и вести себя как обычно. Моим подписчикам почему-то нравится, когда он появляется в моих прямых эфирах, и они даже говорят, что из нас получилась бы отличная пара, что звучит абсурдно, учитывая статус моих отношений. И я никогда не рассматривала Марка как потенциального бойфренда. Я никогда не испытывала к нему никаких чувств, кроме дружеских; даже мысль о том, что у меня могут быть отношения с этим бабником, вызывает у меня дрожь по спине. Это все равно что встречаться с младшим братом.

– Я буду хорошим мальчиком, Мандаринка, – усмехается он, присаживаясь на край кровати так, чтобы частично попасть в поле зрения камеры.

– И, ради бога, не называй меня этим прозвищем, – говорю я, в последний раз поправляя корсет и короткую черную юбку со складками в стиле школьницы. – Теперь другие люди называют меня так из-за тебя. Это начинает раздражать, знаешь ли.

– Это не из-за меня, – он тычет пальцем мне в нос. – Это из-за твоих волос цвета апельсина и шестидесяти двух веснушек на твоем лице.

– Вчера их было пятьдесят четыре, – я приподнимаю бровь, все еще не веря, что он может сосчитать веснушки на моем лице. Марк считает их еще со школы, но я ему не верю; цифры всегда такие разные, что кажется, будто он их просто выдумывает. Что, вероятно, ближе к истине.

Марк пожимает плечами и игриво щелкает меня по носу.

– Солнце любит тебя так же сильно, как и я, – просто отвечает он, используя свою обычную фразу, которая всегда вызывает у меня необъяснимую улыбку.

– Я тоже люблю тебя, но ты все равно не будешь приставать к людям в моих прямых эфирах.

Он надувается как маленький ребенок, которому запретили сладкое.

– Злодейка.

– Все, заткнись.

– Да, госпожа.

Смеясь, я устраиваюсь поудобнее и запускаю прямую трансляцию, мгновенно набирая сотни зрителей, а Марк начинает накручивать прядь моих волос на свой палец.