Взмах крыла людского

Александру показалось, будто наверху были слышны чьи-то шаги. Шаги… Засада? Стоит ли предупредить Владимира? Нет, не стоит. Будет лучше, если Владимира кто-нибудь прибьет из засады, а Александр, если, конечно, выживет, просто сбежит. На барной стойке лежала газета, на которой стояла рюмка. Если бы Александр заметил ее, то понял бы, что он находится в опасности. Но ему было не до газеты. В ней было написано о том, что милиция нашла труп мужчины в мусорном баке. В квартире убитого не было найдено никаких следов преступников – но, к счастью, один из соседей заметил выходящего из квартиры парня в темном пальто и очках с разбитой линзой, и прямо сейчас следствие обрабатывает версии убийства. На обратной стороне была напечатана наводка на внешность убийцы, коим являлся Александр. Ничего необычного, самые размытые и обыденные черты лица. Единственное, что точно отметил свидетель – очень уставший вид убийцы.

В паб зашёл Кузнецов.

– Александр. Вы почему дверь открытой нараспашку оставили? Хотите, чтобы нас кто-то здесь поймал? – Кузнецов подошёл к барной стойке и протянул руку Александру, пожав ее. – Ну, рассказывайте, зачем вы меня сюда позвали, и какая опасность мне угрожает.

Из-за барной стойки встал Владимир, направив на Кузнецова пистолет.

– Не рыпайся. Если решишь сбежать – выстрелю, даже не подумаю. У меня есть для тебя предложение, Виталий Кузнецов. Предложение, от которого ты не сможешь отказаться! – Владимир, откашлявшись, немного ухмыльнулся, но с Виталия глаз не сводил и пистолет не опускал.

Мы с вами прекрасно знаем, какой разговор последовал далее. Владимир предлагал Кузнецову предать Савелия и перейти на сторону Черного Ворона, ведь Ветрову осталось не так уж долго жить. Александр все это время сидел неподалеку, наблюдая за тем, как скатываются капельки пота по щекам Кузнецова.

В пабе пахло алкоголем. Запах пива… Одурманивал. Александра подташнивало, но он не подавал виду. На улице был слышен шелест листьев. Ветер усиливался, играясь с ветками деревьев, опавшими листьями и мусором, разбросанным по дороге. На полу валялся окурок, прям рядом с одним из столов. Похоже, его не заметили во время уборки. Кузнецов явно был в панике от происходящего. Ему нужно было придумать, как спасти свою жизнь и не предать своего старого товарища – но, как мы знаем, у него это не получилось. Мы знаем, что он сказал, и знаем, чем поплатился. Но не знаем лишь одного… Того, что же ещё сделал Кузнецов.

– Пошел ты… – Твердо сказал Виталий. В ту же секунду он достал пистолет и собирался выстрелить в Владимира, но получил удар в живот. Пистолет упал на пол. Владимир подтолкнул его в сторону Александра, и тот поднял оружие, направив его в сторону Кузнецова.

Прозвучал выстрел. Выстрел, убивший Кузнецова. Его тело завалилось на пол, а Владимир, тихо и спокойно посмеявшись, повернулся к Александру. Кто-то за его спиной пробежал по лестнице и прошмыгнул в приоткрытую дверь. Александр узнал в этом человеке Андрея. Он прекрасно запоминал лица, так что узнать в пробегающем мимо силуэте рыжие волосы и бороду было хоть и непросто, но возможно.

– Эй!! Кто здесь?! – Закричал Владимир. Он резко развернулся и подбежал к двери, начав вглядываться в темноту, освещаемую светом луны и парой фонарей, висевших около паба. Он никого не заметил. Обернувшись на Александра, тот покачал головой, мол, нет, я тоже не разглядел. Владимир ударил кулаком в стену.

– Иди домой и не высовывайся. Я немного задержусь здесь, мне ещё нужно кое-что забрать отсюда.

Александр не стал возражать и просто вышел на улицу. Холодный ветер обдал лицо, и Саше стало лучше. Его перестало тошнить. Свежий воздух и правда приводит мысли в порядок. Теперь Александр задавался лишь одним вопросом – а что теперь с ним будет? Ему придется продолжать шпионить у Ветрова? Или же после сегодняшнего он полностью перейдет к Черному Ворону?

Он дошел до дома. Все та же квартира, что и всегда. Александр, переодевшись в домашнюю одежду, лёг спать. Завтра у него выходной, так что можно ни о чем не переживать.

С утра к нему постучались. И ещё раз. И ещё раз, но более грубо и настойчиво. Неохотно проснувшись и глянув на часы, которые показывали пол 6 утра, Александр подошёл к двери.

– Кто? – пробормотал он сонным голосом.

– Открывай. Это от Ветрова. – Послышался за дверью грубый, напористый голос, который, кстати, Саня уже где-то слышал. От упоминания Ветрова он сразу проснулся. Его будто обдали холодной водой. Но дверь Саша открыл.

В квартиру зашёл один из тех громил, с которыми Александр ходил на одно из своих первых заданий. Осмотрев квартирку и убедившись, что никого постороннего тут больше нет, громила повернулся к напуганному, слегка сонному парню.

– Сегодня ночью был убит Кузнецов. Ветрову надоели эти бессмысленные смерти, так что к обеду мы получим от нашего человека информацию о возможном местоположении их оружейного завода и отправимся туда. Пора начинать с ними настоящую войну. Ветров на место Кузнецова собирается поставить своего племянника, работающего у нас подпольно. Дмитрий Ветров будет тем, кто, скажем так, будет командовать группой налета на завод. Ты – один из участников этой группы. Будь готов отправиться в любую секунду.

Громила, закончив говорить, вытащил из кармана пистолет и протянул его Александру. Подмигнув, он вышел из квартиры, оставив Сашу в одиночестве и полном недоумении. Что ему делать с полученной информацией? Нужно ли сказать о ней Владимиру? Если да, то где ему найти Сонова, чтобы рассказать об этом? Обычно он сам находил Александра, когда тому было нужно, но что делать сейчас? Информация появится ближе к обеду, так что Александр решил поспать ещё пару часов – без сна он бы точно сошел с ума.

Позднее утро. В дверь постучали сильнее. На пороге стоял все тот же громила.

– Быстро собирайся! Наш паб атаковал один психованный кретин из «Птичьего гнезда». Валентина прикончили первым, Ветрову вряд ли удастся сбежать – за ним погоня. На улице тебя ждёт машина с парнями, что успели сбежать. Дмитрий по какой-то причине желает видеть именно тебя одним из своих приближенных. Не понимаю, что в тебе такого особенного, но, видимо, так нужно.

Александр подскочил на месте. Он даже не задумался о том, что ушел от «Диких волков», что он больше не подчиняется Ветрову, и что теперь он с Владимиром. Теперь он с «Птичьим гнездом». Что прямо сейчас, пристрелив этого громилу, он может помочь так называемым «своим». Саня ни секунду не задумался. Просто в ускоренном темпе собрал самые важные вещи, накинул пальто, закинул рюкзак на спину и вылетел с квартиры. Громила, оглядевшись, пошел за ним.

В подъезде никого не было. Оно и неудивительно – люди либо батрачили на заводе целыми днями, уходя слишком рано и приходя слишком поздно, либо сидели дома и прятались от любых угроз. А тут ещё и в здании неподалеку выстрелы были слышны! Конечно, никто даже в окно не выглянет, не проверит, что же происходит на улице.

На улице их ждала машина. Небольшой грузовичок, чуть больше, чем тот, на котором Александр ездил с погибшими парнями Ветрова на перестрелку. В кузове сидело несколько работяг с пистолетами на ремне, а также один явно выделявшийся молодой человек. Это, без сомнений, был Дмитрий Ветров. Одет он был в тёмно-серые брюки и тёмно-серый пиджак, накинутый на рыже-коричневую рубашку. Его карие глаза будто сверкали – они были точно такие же, будто горящие, как и у его дяди Савелия, и отлично подходили под цвет его рубашки.

– Едем в сторону заброшенного склада, где недавно несколько наших погибло. В паре километров оттуда есть один заброшенный домик, в нем то мы и засядем, пока все не уляжется… – Дмитрий говорил твердо и уверенно. Поправив свои волосы назад, он надел темную шляпу и постучал в кабину водителя. – Трогайся! Все на месте.

У склада уже убрали трупы, но машины все ещё там стояли. Видимо, все же кто-то подослал туда либо милицию, либо своих людей. Возможно, что кто-то главный был зол на срыв передачи контрабанды и направил на место встречи группу людей. Или, может, у кого-то из погибших была семья, которая бросилась на поиски. А, может, по этой дороге кто-то ехал и увидел страшную, жестокую картину?

Через полчаса, окольными путями, они наконец доехали до заброшенного дома. Он не выглядел аварийным – наоборот, казалось, будто за ним кто-то ухаживал.

– Откуда ты знаешь про этот дом? – спросил один из парней Дмитрия, когда те вышли с грузовика.

– Приходилось жить тут какое-то время, пока на ноги не встал. Ладно, парни, заходим в дом и располагаемся. Будем верить в то, что Савелий Алексеевич всё-таки сможет оторваться от погони и подъедет к нам. Если же нет… В таком случае нам остаётся лишь ожидать, когда информаторы получат информацию про завод Альберта.

Дмитрий стоял на крыльце дома, смотрел на каждого, кто остался от банды «Диких волков», и в его глазах мелькала надежда. Наконец, закончив говорить, он пригласил всех в дом. Зайдя внутрь, Александр наконец понял, где он находится и до чего он докатился. Прямо сейчас Владимир, возможно, считает его предателем. А, может, верит в то, что Александру просто пришлось.

Кровать в комнате Александра была на удивление мягкой и удобной. Вместе с ним в комнате жило ещё пару человек, но он их не замечал. Он думал совсем о другом. Что же с ним теперь будет? Неужели это всё, конечная, и он окончательно связан с преступным миром? Это было так странно, ведь когда-то, несколько лет назад, именно он говорил, что ни за что не будет связан с преступным миром. Что это болото, из которого очень трудно выбраться – а зайти легче лёгкого. Спустя ещё несколько минут размышлений, Александр уснул. Ему приснилось его детство, его семья. Отец, ещё живая мать и Алиса. Алиса… Интересно, как она там сейчас? Справляется ли?

На утро всех разбудил Дмитрий. Как только все собрались в зале, Дмитрий представил двух парней: Алексей и Василий. Информаторы, которых так ждал Дмитрий. Парни рассказали всем, что знают о точном местонахождении завода, в котором сидит сам Альберт, поэтому, как только все будут точно готовы, можно будет отправляться.

– Неужели мы туда пойдем с обычными пистолетами? – один мужик с толпы вышел вперёд и, крутя в руке свой пистолет, смотрел в сторону Дмитрия.

– Нет. Автоматы, которые принес нам Александр… Были прекрасны. Но их слишком мало. Наши ребята не успели скопировать их, поэтому придется довольствоваться тем, что было. В подвале дома есть шкаф с автоматами. Да, они более плохого качества, но придется довольствоваться этим.

В подвале пахло сыростью. Сюда точно давно никто не заходил – все было в пыли и грязи. Похоже, что во время сильных дождей сюда затекала вода. Пройдя по длинному коридору до одной единственной комнаты, ничем не отличавшейся от всего остального подвала, несколько человек забрали оттуда автоматы. Александру же достался тот автомат, который ему передал Владимир. Да, возможно, это честь, но ведь Александр нисколько не заслужил такого уважения. Из-за Александра погиб Кузнецов, а также, возможно, именно у Сани был шанс прибить Владимира ради банды «Диких волков». Ради Ветрова… Но Ветров был ему никто. Точно также никем для него являлся и Владимир. Ему было безразличны все эти люди, прямо сейчас находившиеся в доме и готовящиеся к перестрелке. Точно также безразлично ему было и на «Птичье гнездо». Но у Александра сейчас не было выбора. Ему нужно лишь выждать момент, а после сбежать, попытаться вернуться в обычную жизнь. Жизнь, которую он так ненавидел, но о которой теперь так мечтал. Жизнь, которую он, возможно, навсегда потерял и к которой больше не вернётся, ведь шанс – потерян. Судьба распорядится иначе, нисколько не прислушавшись к мнению и желаниям Саши.

Глава 5

«Воронье перо»

Кабинет Николая Владимировича. Вечер. За окном шел тихий дождь. Приглушённый свет клонил в сон, но мы продолжали обсуждать дело Романа Филина.

– Нет, это же просто ужасно! И ведь он получил адвоката, ты представляешь? – Николай Владимирович расхаживал по кабинету, выкуривая очередную сигарету и изредка что-то бормоча себе под нос. Прошел уже день с момента ареста Романа Филина и Ветрова. Да, я расследовал дело именно Савелия Ветрова, но сейчас меня и Николая больше интересовал Роман. С Ветрова ещё есть что спросить, а допрос назначен лишь на завтрашний день, так что прямо сейчас мы разбирались с обвинениями в сторону Филинова. Он получил адвоката, который, возможно, сможет смягчить наказание. Это будет ужасно, если Филинов получит даже не пожизненное заключение, а просто около пары десятков лет!

– Да, к сожалению, представляю. Неизвестно, откуда взялся этот адвокат? – Я же сидел за столом, облокотившись на спинку стула и глядя в окно. Мысли… Их нужно собрать воедино, но у меня никак не получалось. Я одновременно думал обо всем. И про Ветрова, и про Романа, и про Владимира. Но главной темой моих мыслей все же оставался дядя. Найти бы его живым…

– Нет, о нем ничего неизвестно. Только то, что этот адвокат просто невероятен! Как вообще после такого преступления Романа можно защитить? Неужели он будет парировать это тем, что кто-то из банды его заставлял? Это же бессмысленно!

Мои принципы, конечно, отличались от принципов Николая Владимировича, но в том, что после гибели своей дочери Роману не стоило продолжать работать на «Птичье гнездо», мы были согласны. Правда, я считал, что Роман должен был быть готов пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы Мария не погибла напрасно, но Николай не был полностью с этим согласен. Он был уверен, что милиция смогла бы защитить Филинова несмотря ни на что.

Вновь обсудив то, что рассказывал мне Роман, мы составили, скажем так, план обвинений. Нужно было лишь предоставить все это в суде, и тогда у него не будет ни одного шанса на смягчение наказания. Единственное… Мне стоит попробовать договориться о том, чтобы я ещё раз поговорил с Романом. Мне нужно разузнать все, что он знает про Сонова. Роман так ничего и не рассказал на допросе, отказавшись выдавать хоть что-то кроме того, что рассказал мне в пабе, но сейчас именно он является единственной зацепкой по Владимиру. Владимир же, в свою очередь, является единственной зацепкой, что может привести меня к дяде. Владимир один из «Птичьего гнезда», а значит, может что-то знать про моего дядю. Если, конечно, его украли (или, не дай бог, убили) именно люди Черного Ворона.

Я шел по темному коридору. Рядом со мной шел милиционер. Меня допустили к Роману за несколько часов до суда.

– Руками заключённого не трогать, в камеру ничего не передавать. При возникновении угрозы вашей жизни мы поможем. – Милиционер говорил четко, будто заученными фразами. Да, так и надо. Такая манера речи внушала некий страх, будто бы я скрывающийся преступник.

Роман сидел в небольшой одиночной камере. Он явно поменялся в лице. Если раньше в обыденное время на его лице было лишь спокойствие, то сейчас… Сейчас выражение лица было похоже скорее на тревогу. Он не выглядел испуганным, но явно чего-то боялся. Что-то тревожило его.

Роман встал с постели, подошёл к решетке, отделяющей его от меня, взглянул на мое лицо и отвернулся. Вновь сев на постель, он сказал: «Что тебе от меня нужно?»

– Я хочу лишь знать, что тебе известно о Владимире Сонове.

– Я рассказал все, что знаю.

– Ну не может такого быть! Неужели ты правда больше ничего не знаешь про Владимира?! Роман, ты моя единственная зацепка! Хотя-бы сейчас, ради своей дочери, помоги следствию, помоги развалить эту группировку… – Я не закончил разговор, как Роман подскочил с постели и вновь подошёл к решетке, глядя на меня все теми же тревожными глазами.

– Невозможно! Андрей, «Птичье гнездо» нельзя просто взять и развалить. Ты даже не представляешь себе, насколько это масштабная преступная организация! Это не просто какая-то бандитская группировка, нет… Это намного страшнее. Черный Ворон безжалостен. Мне повезло, что я вообще живой после всего, что натворил! Хотя я даже не уверен, что это везение. Всю оставшуюся жизнь прожить с опаской за свою жизнь. Ты хоть понимаешь, насколько это страшно?! – Роман ударил по стене. По его щеке потекла слеза. – Если я ещё живой, значит либо я им зачем-то нужен, либо я был совершенно никем в их преступной цепи. Я ещё хочу пожить, хотя-бы немного. У них уши и глаза повсюду, так что нет, я больше ничего не могу тебе рассказать.

Он лег на постель, повернувшись лицом к стене. Из его кармана торчала фотография. Лишь по небольшому видимому кусочку я понял, что это фотография его дочери. Я было решился продолжить разговор, но вовремя остановился. Нет, он мне ничего не расскажет.

– Постой… – Услышал я, уже повернувшись к двери и собираясь выходить. – Знаешь, я думаю, моя дочь хотела бы, чтобы я ничего не боялся. Она то точно была самой храброй из всех, кого я знаю. Да и кого не знаю… Я правда почти ничего не знаю о Владимире, ведь кто-кто, а такие люди в «Птичьем гнезде», как он, точно умеют скрывать о себе всю информацию. Могу лишь сказать, что в группе, которой он управляет, всего 4 человека, не считая меня и его самого. Знаешь, ещё могу рассказать… Как-то раз Владимир, зайдя ко мне, проболтался про какого-то Альберта, что никак не может выполнить заказ. Возможно, тебе это поможет.

Как только Роман закончил говорить, я заметил, что он улыбнулся и взглянул на меня. Улыбка, выражающая надежду. Как минимум, я очень надеюсь, что это и правда была улыбка надежды, а не обмана.

Меня вновь провели по коридору назад, к выходу. На улице стоял Николай Владимирович, вновь куря сигарету.

– Ну что? Есть что новенького?

– Да, я узнал кое-что интересное. У вас случаем нет никакого Альберта на примете, который подозревается в причастности к «Птичьему гнезду»?

Николай Владимирович потушил сигарету и, поразмыслив, покачал головой.

– Нет, ничего не могу вспомнить. Знаешь, память уже подводит, нужно перепроверить дела, что лежат в отделе. Давай я сегодня этим займусь сразу после допроса Ветрова. Пока у меня есть время, может, тебя добросить до дома?

Я отказался. Хотелось самому пройтись. Свежий воздух освежал мысли, а значит, я мог структурировать то, что знаю. Да, конечно, с учётом той крупицы информации, что у меня есть, это будет трудно, но и отдыхать сейчас точно не время.

На улице было на удивление тепло. Солнце, выглянувшее за облаками, нежно направляло свои лучи на землю. Перед глазами вновь встал образ Романа, продолжавшего любить свою дочь. Возможно, я ошибся, сказав ему, что он лишь прикрывается смертью дочери. А сколько ещё таких же людей прямо сейчас ходит по городу? Сколько ещё судеб сломал Чёрный Ворон? А сколько таких сломанных судеб продолжают на него работать… Страшно представить, во что превратился такой родной и близкий мне город… Но там, далеко за городом, всем настолько на нас плевать, что никто ничего даже не собирается делать! Меня охватил страх за дядю. А если и с ним случилось что-то страшное? То есть, да, он пропал, но вдруг это не обычная кража должника или кого-то подобного… Нет, даже думать не хочу о том, что чуть ли не последний близкий и родной мне человек сейчас может быть… Может быть уже не здесь. И никогда уже сюда не вернётся.

Я вернулся домой. Поднявшись, я как обычно открыл незапертую дверь в квартиру Худого, и, переодевшись, зашел на кухню. За столом сидел Худой, рассматривающий одну из фотографий девушки, которую я нечасто видел в детстве. Худой выглядел пьяным. И очень, очень уставшим… Заметив, что я вернулся, Худой резко подскочил, глотнул воды и вытер слезу с щеки.

– Ох, Андрей… А ты чего так рано? Случилось что-то?

– Нет, всё хорошо. Просто сегодня отдыхаю.

Я замешкался. Хотелось как-то подбодрить Худого, того, кто всегда готов протянуть мне руку помощи, но я не знал, как подойти к вопросу. Я ведь даже не знаю, что случилось с этой девушкой.

– Кто она?

Худой поднял на меня свои глаза. Глаза измученного человека, разочаровавшегося во всём, в чём только можно. Мне было жалко смотреть на него, ведь в моей памяти Худой всегда был жизнерадостным, наивным смешным человеком. Он был для меня точно ближе, чем отец, а это уж что-то должно было говорить. Правда, сейчас я видел совершенно другого человека. Возможно, на него так повлияло заключение, а, может, на него просто слишком много всего навалилось.

– Любовью она моей была, всей жизни. Ариной звали. Арина… Мы познакомились совершенно случайно. Точнее, нас познакомил твой дядя. Она тогда была не в самом лучшем положении, так что я взял своей целью вытащить её из этой ямы. И я вытащил. Вытащил, и не бросил. Она стала моим смыслом жизни, а я – её. Но в один день… Однажды её не стало. Произошло… – Голос Худого задрожал, и он, сев на стул, закрыл лицо руками. – Извини меня, мне тяжело об этом говорить. Я надеюсь, ты поймёшь меня, если я не захочу продолжать эту историю. У меня… Будто ком в горле.

Руки Худого затряслись. Он глядел на них. Зря я спросил у него про эту ситуацию. Думаю, если бы мы не были близки, Худой бы уже сорвался, выгнал меня или ещё чего. Произошло бы то же самое, что и в тот день, когда я надавил на Романа. Видимо, судьбы Романа и Худого похожи.

Это ужасно смотреть на человека, что так тяжело переживает утрату. Видимо, она и правда была для него смыслом жизни. Возможно, если бы не моё появление, пропажа дяди стала бы для Худого последней каплей…