ЭТО не ТЫ

Но тут, мистер Леенсон осекся, мельком взглянув на меня, быстро сменил тему разговора: – Скажи, любезный Харольд, посыльный так и сказал, что речка уже вышла из берегов и почти сравнялась с мостом?

– Да, он именно так и сказал, – сухо ответил дворецкий.

– Это, что же, получается, мы можем оказаться заперты в замке? Роберт, поясни, пожалуйста, здесь есть еще дороги, или мы все-таки в ловушке?

За этими разговорами все забыли про старого графа, и теперь, после вопроса мистера Леенсона, взглянули на него.

На Роберте Уэмберли не было лица. Немигающим взглядом он смотрел на боксерские перчатки.

– Роберт, ты меня слышишь? – повторил свой вопрос Лазик.

– Да. Да. Ты прав, мой друг, – еле слышно произнес старый граф, оторвавшись от созерцания содержимого посылки. – Если мост смоет, то мы будем изолированы от всего мира. Но вы не переживайте, за замком есть небольшая площадка, куда может приземлиться вертолет.

– Армейский? – поинтересовался Генри Честерфилд.

– Зачем армейский? – удивился Лазик. – Все ты, Генри, никак не забудешь свою солдатскую муштру. Обычный… спасательный. Я догадался, о чем ты подумал. Поверь, там не хуже летчики.

– Что спорить… армейский, спасательный. Надо включить телевизор и посмотреть прогноз погоды, – предложил Энтони.

– Ничего не получится, – вмешался в разговор дворецкий. – Я уже пробовал это сделать, но, похоже, порывами ветра повредило антенну. Не полезешь же на крышу в такое ненастье.

– Но есть же радио. Давайте настроим приемник, – нашла выход из положения Ирэн. – Я сейчас принесу из своей комнаты. У меня отличная японская переносная магнитола.

Когда Ирэн удалилась в свою комнату, ее муж Энтони решил все-таки посмотреть антенну у телевизора. Пользуясь тем, что все его обступили, наблюдая за наладкой сложной бытовой техники, я решил получше рассмотреть боксерские перчатки. Еще издали обратил внимание, что в них что-то не так. Какие-то они необычные, словно доставлены посылкой из другого мира. Я раньше в детстве немного увлекался боксом, но быстро понял, что это не мое. Как бы ни утверждали, что бокс – умный вид спорта, но, на мой взгляд, все это от лукавого. Чтобы бить по морде, нужны навыки и знание слабых мест соперника, ну и, конечно, выносливость, помноженная на терпение. Но не будем об этом спорить, чтобы не навлечь праведный гнев истинных профессионалов. Так вот, только взяв в руки эту пару перчаток, я сразу понял, в чем здесь дело.

– И что вы об этом думаете? – неожиданно послышался за спиной приглушенный голос старого графа.

– Такие перчатки очень давно уже не выпускаются. Скорее всего, произведены в Америке, я имею ввиду США… компанией «Everlast». Видите, на загибе еще просматривается логотип этой фирмы. По тем временам очень приличный инвентарь.

– Вы можете определить, кому они принадлежали? – с волнением в голосе спросил граф.

– Нет. Видны только две буквы в имени. Это первая «Р» и … третья или четвертая «А». Остальные все затерты… Да, еще фамилия владельца короткая. Букв пять, не больше, – внимательно рассмотрев боксерские перчатки, сообщил я хозяину замка.

– А вы достаточно наблюдательны, молодой человек. Получается, не зря трудились в прокуратуре, – похвалил граф, взяв перчатки в руки.

– Я думаю, что, если их отослать специалистам, то, может, добавятся и другие буквы.

Неожиданный поворот событий

Ирэн вернулась быстро, и, пока ее муж продолжал копаться в телевизоре, настроила волну радиоприемника на станцию графства Дарем. Собственной радиостанции у города Шилдон не было, в связи с небольшой численностью населения, поэтому пришлось слушать новости всего графства. После обзора политических нападок некоторых лидеров партии консерваторов на партию лейбористов по поводу выбора в Палату общин Великобритании, диктор перешел на региональные новости, в основном уделяя внимание накрывшему графство циклону. Из всего услышанного мы поняли, что ситуация назревала крайне неблагоприятная. Оказывается, двухдневный ливень – это всего лишь цветочки, а вот ягодки – ураган с мокрым снегом и градом – ожидались с минуты на минуты. По всему графству был уже введен режим ЧС. Людей убедительно просили по возможности не покидать свои жилища и в случае необходимости обращаться в службу 999.

– Вот это да, – присвистнул Генри Честерфилд, прослушав новости. – Они еще не говорят, как долго это будет продолжаться… Кстати, мне может кто-нибудь объяснить, какая разница между циклоном и антициклоном? Неужели это не одно и тоже?

– Увы, мой дорогой Генри. Разница огромная, – откликнулся Лазик. – При антициклоне такая же беда с ураганом, но только без осадков. Так что при нем ничего не смоет, а только сдует. А вот при циклоне – все в одном флаконе.

– Давно не было такого катаклизма… Помните Великий шторм 1859 года, когда в общей сложности было потоплено 133 судна и еще 90 сильно повреждены? – спросила Надин.

– Да, конечно, – подхватил Генри. – Тогда многие здания пострадали на западном побережье. А остатки церкви Святого Брайнаха все еще можно увидеть в Пембрукшире. Я лучше расскажу о самом загадочном происшествии. О грозе 1638 года в Дартмуре… в маленьком местечке Уайдкомб с огромным Кафедральным собором мавров со стодвадцатифутовой башней. Тогда был поврежден собор во время сильной грозы. В то время проходила дневная служба, и в здании находилось триста верующих. Очевидцы рассказывали о странной темноте, мощном раскате грома и огромном огненном шаре, сорвавшем часть крыши. Шар покатился по собору, убив несколько прихожан и спалив других… Никто не мог понять происходящего. Почему у них были ожоги на теле, а одежда даже не пострадала. Чтобы объяснить необъяснимое, местные придумали занимательную историю, согласно которой гроза была результатом визита беса. Оказывается, этот персонаж заключил договор с местным карточным игроком по имени Ян Рейнольдс. Сделка заключалась в том, что молодому человеку будет постоянно везти в различных играх, и они с женой наконец-то заживут припеваючи. Но если бес застанет его спящим во время службы, то может забрать его душу. Утверждали, что Ян заснул во время службы с колодой карт в руке… Правда, по другим сведениям, он играл в карты с тремя своими приятелями прямо во время проповеди. Потихоньку история начала обрастать еще более забавными подробностями. Мол, пока четверо молодых людей играли в карты, в это самое время бес верхом на черном, как смоль, коне, остановился возле гостиницы «Тависток Инн», чтобы перекусить и узнать дорогу до Уайдкомб. Хозяйка заведения, выпучив от страха глаза, рассказывала, что незнакомый мужчина заказал кружку эля, и напиток с шипением лился ему в горло. Допив свой эль, посетитель поставил кружку на стойку, где от нее остался подпаленный след, бросив при этом золотую монету. Покатившись по стойке, золотой соверен неожиданно встал на ребро. После того как незнакомец уехал, хозяйка гостиницы обнаружила, что монета превратилась в сухой лист дуба… Добравшись до собора, бес привязал свою лошадь к ограде церкви, схватил спящую Джейн Рейнольдс и ускакал в бурю. Но это еще не все. Когда они пролетали над близлежащим Берч-Тором, четыре туза из колоды карт Яна упали на землю…Так постепенно люди и сами поверили в свои выдумки.

– Если он забрал душу игрока, зачем же еще и жену похищать? – возмутилась Надин.

– Бес не забрал душу Яна, посчитав, что это жена его надоумила, – пояснил Генри. – Но и самого картежника наказал, разорвав договор и тем самым лишив его дара постоянно выигрывать в карты.

– Какая-то странная история. Что только не навыдумывают люди, чтобы привлечь туристов… А ты, Ирэн, что об этом думаешь? – обратился Энтони к жене.

– Ничего… Похоже, мы здесь надолго, – грустным голосом произнесла Ирэн, глядя из окна на нескончаемые потоки воды. – Печально смотреть на буйство природы. Сразу прекрасно осознаешь, какие мы все беззащитные. Всего лишь ветер с дождем усилился, а ощущение, будто всемирный потоп начался… Энтони, у меня на послезавтра назначена съемка… Надо будет с утра позвонить на телевидение. Может, перенесут? Как ты думаешь?

– Ничего. Подумаешь, не снимешься в рекламном ролике горного курорта «Nevis Range», – буркнул муж, разобравшись, что действительно не приходит сигнал на телевизор из-за поврежденной ветром уличной антенны. – Проведем здесь время… Хоть отдохнем от этой суеты.

– Ничего? Подумаешь? – повернувшись к супругу, Ирэн с укоризной посмотрела на него. – Я такой кастинг прошла и что… опять рекламировать зубную пасту?

– Во всем надо искать позитив, – подойдя к Ирэн, Энтони обнял ее, заглянув в карие глаза. – Сама же согласилась, что с природой не поспоришь. Значит, в следующий раз пригласят на пробы в приличный фильм. Майкл Андерсон обратил же на тебя внимание…

– Ну и что с того, – вздернув носик, выпалила Ирэн. – Все равно взял в свой фильм «Меч Гидеона» эту пустышку Линду Гриффитс… Ты же знаешь.

– Ну, ладно, ладно. Прости… Все наладится, – с этими словами, Энтони поцеловал супругу.

Наблюдая за присутствующими, я вдруг вспомнил слова незнакомки из мотеля «Туманный холм». Она тогда в ответ на мою просьбу показать дорогу до замка сказала: «Не стоит туда стремиться…». У меня уже не было никаких сомнений, что за этим непонятным названием «Туманный холм» скрывается какая-то тайна. Что даже при простом упоминании названия придорожного мотеля, у Ирэн падает вилка из рук. Конечно, это может быть и совпадение. Возможно, молодая женщина просто немного задумалась, но вот старый граф явно лукавил, когда утверждал, что не понял из рассказа дворецкого, в каком именно мотеле я задержался. Рассуждая обо всем этом, я пришел к выводу, что надо просто спросить у старого графа о загадочном несуществующем мотеле. Что в этом такого? Взял да и спросил. Он же интересовался. Вот и меня заинтриговало его любопытство. Если не захочет говорить на эту тему, то и ладно…

После столовой все дружно переместились в главный зал с камином. И только старый граф, сославшись на усталость, покинул нас, пожелав оставшимся приятно провести вечер. Мистер Честерфилд принес из буфета виски и, высоко поднимая бутылку, произнес: «Ну, что продегустируем еще раз этот божественный напиток? Энтони молодец. Создать такой замечательный продукт под названием «Human Sky».

– Мне лучше красного вина, – подняла изящную ручку Надин, заодно показывая присутствующим сверкающий бриллиантами браслет. – От виски быстро пьянею, если не положу много льда. Не хочу сегодня рано идти спать.

– И мне вина, – откликнулась Ирэн. – Хотя виски – напиток красивых леди и отважных рыцарей, но я сегодня воздержусь. Мы должны поблагодарить ирландских монахов за это изобретение…

Женщины были одеты потрясающе. Вечерние платья разных фасонов изящно сидели на их стройных фигурах. Да и мужчины пришли не в джинсах, чего не скажешь про меня.

«Получается, что Энтони придумал свой рецепт скотча», – подумал я, слушая поучительную лекцию Ирэн об истории возникновения виски и ругая себя, что не оделся поприличнее.

– Именно монахи потихоньку вытеснили на второй план другие напитки, – продолжила свое повествование Ирэн, положив свою ладонь на руку супруга. – Когда в пятнадцатом веке они прибыли в Шотландию, то привезли не только слово божье. Святые отцы доставили на повозках, запряженных волами, большие дубовые бочки полные скотча. Именно их наработанные технологии перегонки солодового сусла в медных кубах и положили начало распространения этого горячительного напитка по всей Англии… А само слово «виски» происходит от гэльского «uisge beatha». Есть еще измененный термин «aqua vitae» – вода жизни.

– Мне интересно. А кто придумал этот афоризм на этикетке? – поинтересовался Лазик, ухаживая за дамами, наливая им в бокалы красного вина. – «Никогда не теряй свою путеводную звезду». Красиво.

– Ирэн, – ответил Энтони, целуя жену в открытое плечико. – Она у меня умница. Настоящая путеводная звезда. Не знаю, что бы без нее делал.

– Ты же сам сказал, что придумала я. Значит, и путеводная звезда – это ты, – засмеялась Ирэн, обнимая мужа.

Где-то около двенадцати я поднялся в свою комнату. За весь день я так вымотался, что, едва коснувшись подушки, сразу же уснул. Не знаю, что мне снилось, но несколько раз я просыпался, пытаясь в темноте рассмотреть место моего ночлега и, только убедившись, что это не «Туманный холм», а средневековая крепость, тут же засыпал. Лишь под утро тревожные ночные видения оставили меня в покое. Но выспаться все равно не удалось. Неожиданно в дверь настойчиво постучали. Сбросив остатки сна, протирая глаза на ходу, я поплелся посмотреть, кого это принесло в столь неурочный час.

– Мистер Говерниц, – послышался знакомый голос. – Это я, Харольд. Мне необходимо вам сообщить…

Не успел он договорить, как я открыл дверь и в недоумении уставился на дворецкого.

– Что случилось?.. Ну, не тяните, объясните… ураганом сдуло крышу?

Харольд молча смотрел на меня и молчал. Я сначала хотел ему высказать, что о нем думаю, но вдруг заметил его красные воспаленные глаза. Несомненно, дворецкий был чем-то потрясен.

– Граф, – вымолвил Харольд и по его лицу покатились слезы. – Его больше нет с нами… Вас ждут в его кабинете. Одевайтесь, я провожу.

В просторном кабинете Уэмберли находились три человека, которые, тихо переговариваясь, что-то обсуждали. Это были Генри Честерфилд, Лазарь Леенсон и Энтони. Едва я переступил порог, как первым ко мне обратился сын графа – Энтони. Без всяких предисловий он подтвердил смерть своего отца, пояснив, что тело графа сейчас находится в подземной части замка.

– Мы связались с полицией Шилдона и сообщили об этой трагедии, – взволнованным голосом пояснил Энтони. – Они дали нам несколько рекомендаций… Дело в том, что полиция и медики не смогут сюда приехать. Генри проверил дорогу в город – моста нет. От него даже и следов не осталось.

Мельком взглянув в окно, я увидел, как порывы сильного ветра кружат идущий сплошной стеной снег с дождем.

– Отца нашли здесь, – продолжил Энтони свой сбивчивый рассказ. – Харольд рано утром обратил внимание, что дверь в кабинет раскрыта настежь… Решив проверить, все ли в порядке, он застал отца, лежащего на полу. Тот был мертв.

Рядом стоящий со мной дворецкий молча кивнул, подтверждая слова сына графа.

– Мы почему вас беспокоим среди ночи, – вмешался в разговор Честерфилд, видя, как тяжело Энтони. – Моста нет, полиция не сможет приехать и неизвестно, когда это произойдет. Но налицо преступление, и поэтому должны быть проведены следственные действия. Старший констебль Шилдона поинтересовался, кто в данный момент и с какой целью находится в замке. Он заинтересовался вами и сказал, что в ближайшее время перезвонит. Вот и все. Ждем звонка.

– А почему вы решили, что произошло преступление? – спросил я у присутствующих. – Может, это просто несчастный случай?

– В кабинете что-то искали, – пояснил Энтони. – Отец любит… простите, любил, чтобы все лежало на своих местах. А тут явно был обыск… Ящики стола не до конца задвинуты. Телефон стоял не на своем месте. Да много мелочей, несвойственных поведению моего отца. Поймите, у отца был порядок, и я прекрасно был осведомлен об укладе его жизни. После смерти матери он старался лично делать приборку… Не любил, когда кто-то хозяйничает в его рабочем кабинете.

Оглядев внимательно кабинет старого графа, я действительно обратил внимание на некоторый беспорядок на его рабочем столе. «Но, может, граф разнервничался и сам устроил такой бедлам», – подумал я, прохаживаясь по кабинету. Тем, более покидая нас вчера, хозяин замка был явно не в радужном настроении. Я не стал высказывать свои сомнения присутствующим, а молча уселся на диван в ожидании телефонного звонка, рассуждая, чем это я мог заинтересовать местного констебля.

Призывная трель стоящего на столе аппарата прозвучала через десять минут. Энтони ответил на звонок, кратко сообщив: «Он здесь», – и молча протянул мне трубку телефона.

– Мистер Эндрю Говерниц, – услышал я размеренный голос говорящего на том конце провода. – С вами говорит заместитель комиссара столичной полиции Бридж. Дело в том, что принято решение – внезапной смертью мистера Роберта Уэмберли будет заниматься полицейское управление Лондона. Это дело стоит на контроле министра. Насколько нам известно, у вас есть опыт службы в Королевской прокуратуре.

– Да, я там работал сразу после окончания университета.

– Замечательно. Мы хотим вам поручить расследование смерти графа. Дело в том, что из-за разгулявшей стихии мы не можем направить в замок нашего сотрудника. Вы согласны быть нашим представителем?

– Конечно. Я всегда готов помочь правосудию, – не думая ни мгновения, согласился я. –Уверен, что руководство «Клиффорд Чанс» будет не против.

– Ну и хорошо. Значит, договорились, – деловито ответил на том конце провода полицейский чиновник. – Мы рады, что вам не надо все подробно объяснять. Вы просто займетесь обычной работой детектива, так что проведите предварительный осмотр помещения и опросите всех присутствующих в замке. Кроме того, осмотрите тело на предмет насильственной смерти. Для этих целей комиссар наделяет вас временными полномочиями. Надлежащий документ сейчас придет к вам на факс. Каждый вечер ждем от вас отчета. А так – звоните в любое время суток. Запишите телефоны…

Бридж продиктовал мне два телефонных номера.

– Курировать вас будет наш сотрудник Сергарт Таргсвил. Насколько мне известно, вы с ним знакомы. Ну, вроде все. Успехов, – с этими словами заместитель комиссара мистер Бридж положил трубку.

Конечно, я был знаком с Сергартом. Еще бы. Мы вместе учились в Оксфордском университете на юридическом факультете и даже одно время дружили. Мне нравился спокойный и уравновешенный парень, к тому же, обладающий тонким юмором, который не каждый и распознать-то мог. Мы совместно посещали студенческие вечеринки и, бывало, возвращались под утро. После окончания учебы наши пути разошлись, Сергарт поступил на работу в полицию. Мы редко созванивались, и дело даже не в том, что мы работали в разных ведомствах. Больше, наверное, в образе жизни. Сергарт был домашний парень, его тяготили затянувшиеся вечеринки и настойчивое внимание слабого пола. Такие, как он, отличные семьянины и верные мужья. Я частенько подшучивал над ним: «Представляешь, а что будет, если ты не встретишь Ее? Ту единственную и на века. Останешься холостяком на всю жизнь? Ну, посмотри вокруг. Пока молодой, надо отрываться по полной».

На все мои приколы Сергарт никак не реагировал, и в один прекрасный день он встретил Ее. Это произошло на свадьбе у одного нашего общего приятеля. Иннэс, так звали девушку, была среди приглашенных со стороны невесты. Потанцевав с девушкой, Сергарт начал с ней встречаться и, спустя год, они поженились. Так что мой университетский друг все-таки нашел свою единственную и неповторимую. Услышав его имя от заместителя комиссара, я был крайне удивлен таким неожиданным взлетом Сергарта Таргсвила по карьерной лестнице. Войти в группу по расследованию смерти очень богатого человека, имя которого входит в пятую сотню самых богатых людей Англии, и, к тому же, имеющего графский титул, – это говорило о многом. Странно только, что он не позвонил мне, не похвастался своим стремительным продвижением по службе. Видимо, замотался на работе. Но ничего, сейчас у нас будет время поговорить.

Расследование началось

– Этого и следовало ожидать, – произнес Генри Честерфилд, читая документ, полученный по факсу. – Так будет лучше. Чем быстрее начнется расследование, тем быстрее оно закончится…

– С чего вы хотите начать? – поинтересовался у меня Энтони. – Получается, что сейчас все хозяйство и окончательное принятие решений на мне. Мы с сестрой все обсудили, и она полностью со мной согласилась.

– Первым делом я хотел бы осмотреть Роберта Уэмберли. Вы не проводите меня в подвал?

– Пойдемте, без меня вам не найти это место.

– Да, еще, – обратился я к мистеру Честерфилду и мистеру Леенсону. – Поймите меня правильно, но я бы хотел, чтобы в кабинет графа больше никто не входил. Когда я вернусь, то займусь его осмотром.

Выслушав это, Лазик понимающе кивнул, но Генри сразу надулся, как индюк, ощетинив свои аккуратно подстриженные усы, при этом сверкнув на меня глазами, словно молниями.

– Кстати, у кого-нибудь есть еще ключи от этого кабинета? – обратился я к Энтони. – В дверях я вижу один.

– Больше ни у кого нет, – пояснил сын графа. – Остальные должны лежать в одном из ящиков стола.

Все так и оказалось. Обыскав стол, мы нашли остальные ключи.

– Скажите, Энтони, – спросил я сына графа, идя следом за ним в лабиринтах средневекового замка. – Мистер Честерфилд – он кто? Я так понял, он являлся другом вашего отца и, к тому же, работает в компании «Земля Англов».

– Все правильно, – отозвался Энтони. – Они уже давно дружат… извините, дружили. Все никак не могу осознать, что больше никогда не поговорю со своим отцом. Он, конечно, сильно сдал… особенно в последнее время… Так вот, Генри возглавляет службу безопасности в компании отца. Он бывший военный. Аналитик. Служил в Генеральном штабе. Вы не смотрите на его солдафонские манеры. Он хороший человек, только слишком прямолинейный. Для него нет полутонов, только враг или друг. С остальными он надменно холоден. В компании отца он навел жесткую дисциплину. Его многие недолюбливают, но отец всегда его защищал и не давал в обиду. Наверное, Лазик и Генри – настоящие друзья отца.

– А другие?

– С другими он не был таким откровенным.

– У него были враги? – услышав этот вопрос, Энтони вздрогнул.

– Вы думаете, его убили? – с испуганным видом спросил он.

– Об этом рано говорить, – поспешил я успокоить графского сына. – Сейчас проведем осмотр тела, и многое станет ясно. А по поводу моего вопроса про врагов вашего отца, думаю, они, безусловно, есть. Ну, может, не так категорично… Но недоброжелатели точно есть. Стоять у руля такой компании и ни разу не поссориться с конкурентами – так не бывает.

– Не знаю. Отец никогда ни на кого не жаловался. Со всеми у него были ровные отношения. Да он особо-то ни с кем и не общался. Внешними контактами занимается Лазик. Он у отца вроде пресс-секретаря… доверенного лица. Все, пришли, – открывая металлическую дверь, произнес Энтони.

Последнюю часть пути мы шли под землей, так как ни одного окна я не видел, и даже звуки бушующего урагана не долетали до нас.

Граф Роберт де Уэмберли лежал на каталке, накрытый белой простыней. Мне не раз приходилось делать осмотры умерших людей, поэтому я знал, на что надо обратить особое внимание.

– Не нахожу признаков насильственной смерти, – сообщил я Энтони, закрывая тело графа простыней после десятиминутного обследования. – Ни ссадин, ни гематом. Ничего такого… Возможно, сердце отказало. Может, тромб. Такое часто бывает. Патологоанатом все точно потом скажет, если до этого дойдет дело…

– Может, его отравили?

– Вряд ли. Я не заметил внешних признаков. Но не стоит этого исключать… Кстати, а почему вы именно сюда привезли тело графа?

– Если пройти дальше по проходу, то можно выйти на улицу. Там будет начинаться аллея, а рядом находится фамильный склеп, – подробно пояснил Энтони. – Вы поможете мне перевести отца в склеп?

– Конечно.

Открыв массивную металлическую дверь, мы выкатили каталку с телом графа на улицу. Усыпальница, построенная из красного кирпича с позолоченным куполом наверху, находилась примерно в двадцати ярдах от пристройки замка. Продолговатые узкие окна, сквозь которые вряд ли когда-либо пробивались солнечные лучи, были закрыты решетками из толстых кованых прутьев. Весь внешний вид строения подчеркивал, что его обитатели далеки от мирской суеты и не хотят, чтобы их лишний раз беспокоили.

– Здесь похоронены все ваши предки?

– Нет. Склеп построили только в середине восемнадцатого века. До этого хоронили на кладбище. Оно находится сразу же за этой аллеей, возле крепостной стены. Некоторые предки похоронены в других местах, – пояснил Энтони, открывая большим медным ключом дверь.

Внутри находилось девять мраморных саркофагов, закрытых толстыми плитами. На каждой плите находился небольшой памятник, в виде металлического креста с именем усопшего, датой его рождения и смерти. И только на двух крайних саркофагах вместо крестов со Спасителем были установлены у изголовья небольшие плиты из шлифованного до зеркального блеска черного мрамора.

Оставив каталку с телом графа в склепе, мы вернулись обратно.

– А почему два памятника из камня? – спросил у Энтони, когда мы направлялись обратно.

– Не знаю. Самое ближнее захоронение моего деда. Видимо, таков был их наказ.

– Понятно… И еще вы сказали, что отец сильно сдал в последнее время. Как это понимать? – задав этот вопрос, я заметил, что Энтони сильно смутился.

– Просто мне так показалось, – прозвучал малоубедительный ответ.