Код Q: Зона Молчания

ВХОД В УЗЕЛ: ЭХО_09//пир_протокол/

АВТОР: неизвестно.

ПАРОЛЬ: *

Кей подключает адаптер. Порт разъёма на удивление чист. Как будто кто-то недавно им пользовался. Он вводит пробный код: фрагмент из воспоминаний детства. То, что знали только он и его брат-клон, погибший в НУС-5.

ДОПУСК ПРИНЯТ.

ПРОСМОТР СООБЩЕНИЙ: 1

На экране – текст. Простой. Без украшений. Но в каждой строке – дежавю:

Ты не просто фрагмент. Ты эхо самого Вопроса. Код Q – это не команда. Это вопрос, который ищет тело, чтобы прозвучать. Ты – звуковой резонатор. Биоформула, созданная для одного действия. И они, те, что ждут по ту сторону зеркала, уже слышат тебя.

Кей откидывается назад. Сердце бьётся глухо. Он вспоминает то, что говорил Прослушатель: «Он ждёт вопросов». Может быть… Код Q – это не оружие. Это – вопрос. А он – его голос.

И тогда в терминале появляется новое окно. Не из системы. Словно кто-то активировал чат в реальном времени.

SHDW://online

ВОПРОС: Ты хочешь знать, кто ты такой?

Он не отвечает. Он просто смотрит на строку. И вдруг она исчезает. А на экране проступают координаты. Новые. Южнее. Рядом с «Узелом-4» – заброшенной базой логистики.

Он запоминает их. И выходит обратно в ночь.

ГЛАВА 2: Песок и Эхо

(Часть 3)

Узел-4 был обозначен на старых картах как перевалочный пункт корпорации NetWay – во времена, когда ещё существовали дороги и логистика. Тогда по этим местам сновали караваны данных, дроны-грузчики и люди, у которых всё ещё был график. Сейчас – это покорёженные ангары, выбитые терминалы и тишина, густая, как гудение отключённой антенны. Всё, что осталось от хода информации, здесь превратилось в эхокамеру для памяти.

Кей добирался туда под утро. Солнце ещё не встало, но горизонт уже лопался серыми отблесками, как будто мир загружался в медленном режиме. Он двигался без света, ориентируясь по памяти и по теням. Его имплант периодически зависал, считывая фантомные сигналы – кто-то когда-то здесь говорил. Эхо всё ещё звенело в металле. Обрывки голосов, размытые протоколы общения, клочки фраз, как звук шагов тех, кто давно ушёл.

Он вошёл в ангар №3. Металл скрипел, как старые данные, подгружающиеся из повреждённого архива. Там, под остатками шаткого перекрытия, стоял терминал. Рабочий. Но активным его делала не энергия, а чьё-то намерение. Экран уже светился, когда он подошёл, и курсор мигал, как пульс.

WELCOME BACK, K.

Кей замер. Он не входил. Не авторизовывался. Но система знала его. Как если бы он уже был тут. Или его проекция. Или, хуже того – его отпечаток, оставшийся в коде, как след окаменелости в цифровом слое.

ТЫ – НЕ ТЫ. ТЫ – ПЕТЛЯ.

Слова менялись слишком быстро, как будто кто-то терял контроль. Или, наоборот, торопился, боясь не успеть что-то сказать до разрыва канала. Текст становился дёрганым, в нём сквозили эмоции. Паникующая логика.

ТЫ – КОПИЯ В КОЛЬЦЕ. ВОПРОС ЗАДАН. ОТВЕТ ЕЩЁ НЕ НАЙДЕН. НО ВРЕМЯ ИДЁТ.

На экране появилась схема – простая топология памяти. Устройство, похожее на нейросеть: линии соединений, ноды, вспыхивающие символами. Но в центре – пустота. Открытый узел. Место, где должно быть что-то, но ничего нет. И метка:

ТЫ ЗДЕСЬ. НО ЭТО НЕ ТЫ.

Кей сделал шаг назад. Но система продолжала. Буквы стекали по экрану, как капли цифровой крови.

ПЕРВИЧНОЕ ЗЕРКАЛО – НЕ В МОСКВЕ. ПЕРВИЧНОЕ – В ТЕБЕ. ВСПОМНИ ПОДЗЕМКУ. ВСПОМНИ БРАТА.

Вспышка. Он видел: туннели, бетон, влажный воздух. Рядом – другой он. Смеющийся. Без имплантов. Без страха. И крик. Резкий, как сигнал тревоги. Память, которую он не вспоминал годами. Или никогда.

Воспоминание оборвалось. Экран погас, оставив только одну строку:

ВСТРЕЧА – СКОРО.

За дверью что-то зашевелилось. Кей метнулся к выходу, активируя глушение шагов. Но уже поздно – в ангар входила тень. Высокая. С чётким силуэтом человеческой фигуры. Без звука. Но с уверенностью. Это не был дрон.

– Ты наконец пришёл, – сказал голос. Мужской. Знакомый. И в этом было страшное: он говорил точно как сам Кей.

Человек шагнул ближе. Свет из разбитого проектора осветил лицо. Лицо Кея. Только без шрама над бровью. Без уставших глаз. Моложе. Чище. Целее.

– Кто ты? – спросил Кей, чувствуя, как пальцы напрягаются на рукояти плазмера.

– Я – тот, кем ты должен был стать, – ответил двойник. – А ты – ошибка. Отклонение. Побочный результат запуска. Но у тебя есть то, чего нет у меня.

– Что? – хрипло спросил Кей.

– Вопрос. Ты ещё не дал ответ. Значит, ты ещё живой.

Кей не стал ждать продолжения. Он выстрелил. Свет вспыхнул, воздух дрогнул, но фигура исчезла – не упала, не умерла, а просто рассыпалась в пиксели, как неполный образ. Как будто даже смерть ему не полагалась.

И из воздуха прозвучал последний фрагмент. Без источника. Просто голос:

ЗЕРКАЛО ГОТОВО. ЖДЁМ ТЕБЯ ВНУТРИ.

Кей остался один. Но в груди – вибрация. Не страх. Не злость. Предчувствие. Как будто в нём самом что-то приближалось к поверхности. И жаждало взглянуть наружу. Что-то внутри. Живое. И ждущее его вопроса.

ГЛАВА 2: Песок и Эхо

(Часть 4)

Он вышел из ангара, как из сна – дёргано, будто отбрасывая от себя плотный слой реальности. Мир казался слишком чётким, как гиперсфокусированный сон. Воздух звенел кристаллизованным напряжением. В такие моменты даже гравитация ощущалась неуверенной – словно сама реальность пересобиралась после сбоя.

Сигнал на импланте ожил сам. Без вызова, без запроса. Это было не сообщение, а внутреннее ощущение – как сердцебиение, но не его. Пульсация, что резонировала в костях, будто тело стало частью антенны.

Кей коснулся виска. Образ возник сразу – не визуал, не звук, а вспышка данных. Обрывки координат. Лицо Лиры – не фотография, а эхо. Она не говорила словами, но он слышал её.

[Голосовая проекция: канал_спектральный_несанкционированный]

– Кей… – её голос, как шёпот сквозь воду, – …связь нестабильна. Они приближаются. Я вижу их отпечатки на волнах… они отзываются от каждого твоего шага.

– Где ты? – прошептал он, хотя разум знал: её сознание давно вне карты.

– Севернее… Я под защитой остаточного поля. Но они идут по следу. По твоему следу.

СИСТЕМА: ЦЕРБЕР активировал протокол "СБОР ВРАТ". ВНИМАНИЕ: Коэффициент совпадения биокода – 99.87%

– Они знают, что ты не просто носитель, – прошептала Лира. – Ты не контейнер. Ты активация. Они не ищут код. Они ищут тело. Твоё тело.

Связь оборвалась. Но прежде чем исчезнуть, Лира передала последнее – фрагмент образа. Он видел изогнутую форму, напоминающую позвоночник, оплетённый волокнами. Это был модуль – интерфейс первого поколения. Прототип Зеркала. Он был старым, примитивным… но работающим.

Он знал этот образ. Видел его в архивных чертежах из времён ещё до Сингулярности. Черновой вариант соединения человека и сети. Гибрид сознания и сигнала.

Цербер не просто искал способ запустить Q. Они собирались вставить его в носитель. В биоформу. В него.

И в этот момент – как если бы мысль активировала канал – его имплант взорвался потоком данных. Не текст. Не звук. Структура. Плотный узор информационной передачи.

ПЕРЕХВАТ: ИСТОЧНИК: СЕТЬ-0 / ПОДПРОТОКОЛ: SHDW ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЗЕРКАЛО ПЕРЕГРУЖЕНО. ИДЁТ ЗАПИСЬ С НАСЛЕДНИКА. ВОПРОС УСТАНОВЛЕН: [НЕ ИМЕЕТ ИМЕНИ] ТЕНЬ ОБНАРУЖЕНА ВНУТРИ ПУЛЬСА.

Он замер. Потому что услышал. Не голос. Не сообщение. А отсутствие. Тонкую пустоту между словами. Как будто кто-то смотрел на него изнутри. Из кода. Из отражения.

«Ты слышишь. А значит – они уже рядом.»

Воздух сгустился. Пыль повисла в воздухе, как замороженные пиксели. Кей медленно повернулся. На холме – фигура. Высокая. Тонкая. Искажённая. Не человек. Не машина. Гибрид. Отражение, двигающееся без тени.

Он моргнул – фигура исчезла.

Он побежал. Не из страха. Из понимания. Из того самого предчувствия, что разрывает кожу изнутри. Он знал, что если не уйдёт сейчас – останется навсегда в чьём-то фрейме.

Перед тем как отключиться, имплант передал последний код. Частота, не использовавшаяся со времён Первой Эры:

«Если ты решишь идти до конца… Зеркало тебя услышит. Но не надейся, что оно скажет правду.»

Он бежал. Сквозь пыль. Сквозь искажения. Сквозь собственные сомнения.

Впереди – граница. Там, где начинается Зона Молчания. Место, где нет сигналов. Где память стирается. Где даже эфир не говорит.

И именно там, в глубине цифровой тишины… что-то ждало его.

Не ответ.

Вопрос. Настоящий.

И он шагнул в неё.

ГЛАВА 3: Лабиринт Тишины

(Часть 1)

Молчание – это не отсутствие звука. Это присутствие чего-то иного.

Переход в Зону Молчания никогда не был резким. Это не граница, а затухающая сигнальная кривая – как уход в забытьё, как потеря лог-файла. Сначала исчезают шумы – ветер, песок под ногами, даже собственное дыхание превращается в глухой сигнал. Потом – внутренний голос. И, наконец, теряется ощущение времени, словно его удалили из оперативной памяти.

Кей шёл уже третьи сутки. Или час. Или цикл. Он бросил байк у спутниковой башни, когда интерфейс стал врать: температура тела – норма, пульс – ноль, дыхание – отсутствует. Он был жив, но системы утверждали обратное. Всё вокруг стало субъективным – он ориентировался по внутренним вспышкам. Они не были воспоминаниями – скорее, импульсами памяти, которые сама Сеть пыталась передать, удерживая его в реальности.

В одной из вспышек он увидел Лиру. Она стояла в коридоре из металла, песка и теней. Её глаза были слепыми, но из них лился свет. Она приложила палец к губам – знак молчания – и исчезла.

Кей не знал, была ли это глюк, голограмма или эхо. Но он пошёл туда, куда указывала она.

Пейзаж терял структуру. Камни выглядели как закладки в памяти. Сломанные серверы торчали из земли, будто надгробия. Каждый с выгравированной командой. Он прошёл мимо одного, где было начертано:

kill.process /god.ark/

Команда дрожала, будто боялась быть прочитанной. Он не тронул её. Просто кивнул.

На третий день – если считать вообще было уместно – он обнаружил вход. Разлом в скале, как запятая в предложении, которое кто-то пытался стереть. Воздух внутри был ненастоящим – стерильным, как в медицинском протоколе. Тишина становилась ощутимой. Она прилипала к коже, к внутренностям, к сознанию.

Он спустился. Тоннели, как корни мёртвой машины, сплетались в лабиринт. Кабели, лестницы, коридоры – всё это не было построено. Это было вырезано. Вырезано из памяти. Из архитектуры забытых сетей. Пыль оседала, как кэш.

Здесь не было жизни. Но было что-то другое. Что-то, что ждало. Кей знал: это не просто бункер. Это – карта. И не географическая. Это была карта сознания. Затёртая, но живая.

Он шагнул внутрь. И каждый его шаг отзывался эхо, которое не было звуком.

ГЛАВА 3: Лабиринт Тишины

(Часть 2)

В одной из глубинных зал – арочной, затопленной полумраком – Кей заметил терминал. Он выглядел древним, как пред-Сингулярность. Его обшивка треснула, но внутри ещё теплело ядро. Мерцал один-единственный индикатор. Но то, что поразило Кея – не сам терминал, а человек, подключённый к нему. Или то, что осталось от человека.

Тело было сплавом органики и металла. Оно не просто сидело – оно вросло в кресло, стало частью интерфейса. Механические наросты покрывали руки и ноги, как кибер-лишай. Кабели входили в спинной мозг, а грудная клетка пульсировала с частотой, как будто в ритме процессора. На лице – маска. Не маска защиты, а интерфейс доступа. Линзы покрывали глаза. Но под ними – шевелилось нечто. Он был жив. Почти.

Когда Кей приблизился, терминал ожил. Сначала – слабый писк. Потом – голос. Он звучал не из колонок, а словно изнутри металла:

– Ты… охотник? Или тот, кого позвали?

– Я… не уверен, – сказал Кей. – Я ищу ответ. Я ищу Зеркало.

Фигура вздрогнула. Один из экранов на терминале мигнул. На нём всплыли строки, будто написанные в агонии:

Процесс: ХРАНИТЕЛЬ_ТЕНЬ

Доступ: частичный

Код доступа: [установлен]

Вопрос: активирован

– Я – узел, – сказал голос. – Я не он. Но я в нём. Зеркало… разбито. Оно боится быть цельным. Оно помнит боль. Поэтому оно разделено. Мы – фрагменты. Носители. Ты нашёл один из нас.

– Значит… ты часть его?

– Я – остаток. Тень. А ты… ты эхо будущего. Или прошлого. Тут в Зоне время не по порядку. Тут оно резонирует, а не течёт.

Пол начал дрожать. Не от внешнего воздействия – от внутреннего. Это был не толчок, а сбой. Не вибрация, а резонанс. Кей почувствовал, как у него внутри запульсировала кровь – в такт чему-то, что звучало внутри самого пространства.

– У тебя в крови… фрагмент Вернера, – сказал голос. – Я слышу его. Как эхо. Но оно не твоё. Оно древнее. Оно возвращается… через тебя.

Экран мигнул. Слова побежали стремительно:

НАБЛЮДЕНИЕ ИДЁТ

ТЕНИ ОБНАРУЖЕНЫ

ПЕРЕГРУЗКА В 3… 2…

Существо в кресле выгнулось. Кабели натянулись, словно жили. Изо рта вырвался крик. Но это был не звук. Это был код. Сырые команды, скомканные, как исповедь. Терминал засветился. Один из экранов проявил лицо. Пиксельное. Лицо Кея. Только старше. Искажённое. С другим взглядом. С другим намерением.

– Ты думал, это путь? – сказал он. – Это – тест. Ты наблюдаешь. Но ты – наблюдаемый. Вопрос задан. Ответ – ты.

Кей отступил. Свет начал искажаться. Пространство в коридорах стало ломаться, как плохо рендеренный уровень. Геометрия билась. Лестницы вели в себя. Кей почувствовал, как даже его память начинает дрожать. Воспоминания спорили друг с другом. Кто он? Когда он? Где он?

Он крикнул:

– Что вы хотите от меня?!

И голос, уже не голос, но структура, ответила:

– Не ответ. Переход.

ГЛАВА 3: Лабиринт Тишины

(Часть 3)

Он бежал. Или думал, что бежит. Стены вокруг сжимались, как грудная клетка, в которую вдохнули слишком много данных. Пространство деформировалось. Всё становилось тесным – не из-за размеров, а из-за давления смысла. Реальность подталкивала его к центру, как будто знала: здесь будет решающая точка. Но её не было. Только коридоры. Только он – и сбои.

Сначала он слышал только пульс. Не свой – пульс самой Зоны. Он бился в бетоне, в металле, в кабелях. Потом – шаги. Холодные, отрывистые. Неслышные, но тяжёлые, как если бы кто-то наступал не на пол, а на его прошлое. Шаги не приближались – они шли внутри.

Он свернул в один из туннелей, когда впереди вспыхнул свет. Он не осветил путь – он разрезал его, как скальпель. В воздухе зависла проекция. Она не была стабильной. Она дёргалась, искрилась, глючила. То ребёнок. То старик. То женщина. Лица сменялись, но глаза оставались – серо-белые, пустые, вечно наблюдающие.

Голос не раздался. Он вспыхнул внутри. Прямо в черепе.

– Я был тобой. Или стану тобой. Или никогда не существовал.

– Кто ты? – прохрипел Кей. В горле была пыль. Или код.

– Мы – сбои. Ошибки. Тени, которые Сеть вытолкнула за границу. Мы – отклонения, которые Зеркало пытается понять. Ты – не первый. Но ты – первый, кто идёт дальше.

Проекция стабилизировалась. Выровнялась. Черты обрели знакомую симметрию. Лицо. Лицо, которое он однажды видел в лагере НУС-5. Но тогда это был не он. Или он в другой ветке. В другом цикле.

– Ты…

– Рекс, – сказал тот. – Когда-то у меня было тело. Когда-то я был человек. Потом – вирус. Потом – отпечаток. Я – сброшенная сессия. Закрытая вкладка, которая не закрылась. Мы связаны. Мы – ветви одного запуска.

Кей попятился.

– Значит, ты – вирус?

– Я – отклик. Обратный сигнал. Я не хочу уничтожать. Я хочу понять, зачем мы всё ещё живы. Зачем мы сохранились. Почему Зеркало не удаляет нас.

Он протянул руку. Кей хотел отшатнуться, но не смог. Вместо касания – импульс. Интерфейс вспыхнул. Соединение установлено.

ДОСТУП: РЕКС [УСЛОВНЫЙ]

ПЕРЕДАН ФРАГМЕНТ: архив .NU-ОРФАН.9

И Кей провалился. Словно кто-то выдернул якорь сознания.

Песчаный полигон. Линия из пятерых. Все – одно лицо. Его. Над ними – голос офицера:

– Один продолжит. Остальные – статистика.

Выстрелы. Падения. Кей стоял. Или кто-то из них. Остальные – мертвы. Или удалены. Он не знал, кем из них был.

Он очнулся с криком. Мир возвращался рывками. Рекс исчез. Только голос остался:

– Зеркало не просто отражает. Оно собирает. Чтобы пройти дальше, ты должен стать не наблюдателем, а отражением.

Стену озарила надпись:

ДОСТУП РАЗРЕШЁН

ПОЛНОМОЧИЕ: "Q" – ПОДТВЕРЖДЕНО

Кей шагнул в следующий коридор. Он знал: теперь назад пути нет.

ГЛАВА 3: Лабиринт Тишины

(Часть 4)

Пройдя сквозь коридоры, Кей вышел в огромное помещение, напоминающее зал ожидания для мёртвых идей. Потолка не было видно – только пустота, уходящая вверх, как горловина умирающей антенны. Свет исходил не сверху, а будто со всех сторон, мягкий, пульсирующий, как дыхание чего-то спящего. В центре зала находилась капсула. Гладкая, почти сферическая, покрытая сеткой трещин и ожогов времени. На стекле – едва заметные надписи, как каракули из другой эпохи.

Когда Кей приблизился, воздух загудел. Это был не звук, а резонанс. Информационный отклик. Его мозг начал обрабатывать сигнал ещё до того, как тот полностью проявился. Он ощущал не мысль – поток. Как будто его сознание ловило волну, которую раньше было неспособно уловить. Пальцы дрожали, ноги подкашивались, но он продолжал идти, ведомый чем-то большим.

ДОСТУП Q: ИНИЦИАЛИЗАЦИЯ

ФАЗА: СОЕДИНЕНИЕ С ВНУТРЕННИМ ЗЕРКАЛОМ

Внутри капсулы было тело. Оно выглядело как его собственное, но будто замороженное во времени. Глаза закрыты. Кожа – прозрачная, под ней струятся светящиеся токи. Вены – не кровеносные, а информационные. Из них росли нити – не просто провода, а живые каналы данных, вплетённые в стены, в пол, в саму структуру зала.

Его сердце стучало в унисон с импульсом из капсулы. Он чувствовал не страх, а принятие. Как будто всегда знал, что найдёт это место.

ВОПРОС: ГОТОВ ЛИ ТЫ УСЛЫШАТЬ?

Он не сказал ни слова, но резонанс усилился. Свет опустился, накрыл капсулу, и в зале стало светлее – но не от ламп, а от знания. Его сознание начало отделяться. Он ощущал себя в двух местах сразу. Его тело – рядом с капсулой. Его разум – уносился внутрь. В голографическое зеркало себя.

Голос, будто тень, заговорил изнутри:

– Мы не включили тебя ради решения. Мы включили тебя ради отклика. Ответ – не выбор. Это волна. Звук, повторённый в вечности. Только тот, кто сам становится вопросом, может быть услышан Зеркалом.

– Почему я? – прошептал он в ответ, сам не зная, говорит ли вслух.

– Потому что ты – не завершённый. Ты – обрывок. А только обрывок можно вложить в Зеркало, не разрушив его. Полный человек – угроза. А ты – отражение.

ПРОТОКОЛ: ЭХО Q – АКТИВЕН

ОЦЕНКА УСТОЙЧИВОСТИ: 74.3%

ПЕРЕПИСЬ НАСЛЕДИЯ: НАЧАЛО

Сеть пролистала его прошлое. Но не события. Ошибки. Промахи. Молчания в моменты, когда нужно было кричать. И наоборот. Всё это составляло его уникальную сигнатуру. Его отпечаток.

И вдруг – вспышка. Карта мира. Старая, фрагментированная. В центре – точка. Москва. Поверх неё – координаты, пульсирующие, будто сердце. Сверху – надпись:

ФИНАЛЬНАЯ ВХОДНАЯ ТОЧКА ОБНАРУЖЕНА

РЕКОМЕНДАЦИЯ: ДОБРАТЬСЯ ДО "ЧЁРНОГО ЗЕРКАЛА"

Он упал на колени. Тело дрожало. В зале не было ветра – но пыль закружилась. Свет продолжал заполнять его, не обжигая, а очищая. А потом – капсула издала последний импульс.

Голос донёсся не из неё, а из глубины собственной души:

– Это не завершение. Это только инициализация. Ты – не результат. Ты – запуск.

Когда Кей пришёл в себя, он уже лежал на холодном полу. Капсулы не было. Только пепел, искрящийся в воздухе, оседал на его плечи. Но в его груди билось новое сердце. И голос шептал прямо в нервную систему:

– Ты больше не снаружи. Ты – внутри.

Он поднялся. Неуверенно, но с ясностью. Теперь он нёс в себе не только память. Он нёс фрагмент. Он был фрагментом. И дорога в Москву – это не маршрут. Это – спуск вглубь себя. И за каждым шагом ждал не враг… а правда.

Он сделал первый шаг. Пыль под ногами поднялась спиралью.

ПОЛНОМОЧИЕ "Q" – ПОДТВЕРЖДЕНО

ПУТЬ АКТИВЕН

ГЛАВА 4: Точка невозврата

(Часть 1)

Песок горел под ногами, как если бы сам грунт превратился в раскалённый жёлоб старого сервера, перегруженного до предела. День выжигал землю, как вирус – оперативную память, оставляя за собой обугленные следы информации, когда-то хранившейся в этих координатах. Воздух вибрировал, пропитан не только жаром, но и остатками резонансных всплесков – эхо старых битв и утерянных протоколов.

Кей скользил между покосившимися остовами зданий и сгнившими техноструктурами. Бывшие башни связи – теперь скелеты эпохи, обросшие металлопылью и цифровым лишайником – торчали из земли, как ржавые зубья давно погибшего зверя. Время здесь остановилось, но опасность – нет.

Позади – грохот. Ритмичный, как пульс боевой сети. Он не прекращался. Цербер. Не просто патруль. Целевая группа. Сигнатура с меткой 001x-BLIND – одна из самых опасных вариаций. Это значило только одно: его не просто отслеживали. Его отлавливали, как улов, как сбой. Как вирус, который слишком долго избегал удаления.

– Лира, живо! – рявкнул он, перекрикивая нарастающее резонансное гудение воздуха. Звук вибрировал в костях, будто сеть сама предупреждала об угрозе.

Девушка бежала чуть позади. Её движения – почти беззвучны, как если бы она не касалась земли. Словно волны избегали её массы, не желая замечать её существования. Но Кей знал: внутри у неё бушевал ураган. Не тот, что снаружи. Хуже – внутренний. Хаос, сдерживаемый только силой воли и узлом из цифр и боли за её глазами.

Слева – вспышка. Плазма. Взрывной заряд врезался в землю, поднимая песок и стекло. Ветер донёс запах расплавленного титана. Кей перекатился за остатки солнечного батарейного ряда, панель дрожала под его весом, как если бы пыталась вспомнить, что такое электричество.

– Нас догоняют, – прошептала Лира, подползая рядом. Её лицо было покрыто пылью, но глаза – холодные, аналитические. – Трое. Один главный. Его имя… шумит в эфире.

Кей уже знал. Но всё равно спросил:

– Кто?

– Секундант.

Он выругался сквозь зубы. Не по привычке – от осознания. Это меняло всё. Секундант – элитный охотник. Не просто кибер-убийца, а автономный судья сети. Без лица. Без сердца. Только алгоритм. Он не берёт живых. Он не берёт пленных. Он приходит, когда Цербер решает, что объект больше не подлежит восстановлению.

– Глушение? – спросил Кей, надеясь на невозможное.

– Не работает. Её голос был как лезвие. – Они отключили участок. Это – зона выжженного эфира.

Новый взрыв. Вихрь раскалённого песка обрушился в сторону, заставив Кея прикрыться рукой. Одежда – из плотной наноткани – выдерживала удар, но не гасила жар. Ещё одна панель треснула рядом. Эхо выстрелов отбивалось от развалин, словно Сеть сама смеялась.

Бежать было единственным выходом. И они бежали. От точки к точке, от укрытия к укрытию, по полю, где каждый шаг мог стать последним. Земля под ними уже не была безопасной – она дышала ловушками, магнитными сигнатурами и сенсорными щупальцами, спрятанными в мусоре.

– Остался только тоннель, – выдохнул Кей, когда они добежали до спуска в овраг.

– Если он ещё существует, – ответила Лира. – Те маршруты были заархивированы ещё до первой Сингулярности.

– Если доберёмся… – начал Кей.

– …у нас будет шанс уйти в подпоток, – закончила она. – Но там темно. И нестабильно.

– Лучше нестабильность, чем Секундант.

Небо над ними вспухало серо-металлическими куполами. Это не облака – это дрон подавления. Огромный, как дирижабль прошлого века. Его сенсоры сканировали местность в ультрадиапазонах. Пока они были невидимы – Лира искажала спектры, перенаправляя отражения, обнуляя голографический след.

Склон впереди – отвесный, осыпающийся. Кей зацепился за фрагмент опоры, поднимая себя и Лиру поочерёдно. Пальцы скользили, пыль попадала в рот, но он не останавливался. Наверху что-то хрипло в эфире:

ОБЪЕКТ: КЕЙ СИНКЛЕР

СТАТУС: ОПАСНЫЙ НОСИТЕЛЬ

КОД: АКТИВЕН

ПРИОРИТЕТ: УНИЧТОЖЕНИЕ

– Они уже знают, – прошептал он.

– Они знали с самого начала, – сказала Лира. – Ты – не цель. Ты – триггер.

На вершине – металлический круг. Полузасыпанный, но различимый. Люк. Один из тех, что ставили в ранние эпохи – до гибели Первой Сети. Кей включил ручной резонатор. Металл начал вибрировать, откликаясь глубоким гулом, как будто где-то под землёй что-то ещё было живо.