Код Q: Зона Молчания

Рейн Карвик

Код Q: Зона Молчания

ПРОТОКОЛ КОД Q – ЗОНА МОЛЧАНИЯ

«ИСТИНА – НЕ ТО, ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ.

А ТО, ЧТО РЕЗОНИРУЕТ, КОГДА ТЫ МОЛЧИШЬ.»

– ВЕРНЕР, ПРОТОКОЛ ПУСТОТЫ

!В Н И М А Н И Е НЕКОТОРЫЕ ФРАГМЕНТЫ ЭТОЙ ИСТОРИИ

Н Е П Р И Н А Д Л Е Ж А Т В А М.

!АКТИВИРУЯ ЧТЕНИЕ, ВЫ ВХОДИТЕ В ЗОНУ БЕЗ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ СВЯЗИ.

!РЕАЛЬНОСТЬ МОЖЕТ Н Е С О Х Р А Н И Т Ь С Я.

В О П Р О С У Ж Е З А Д А Н.

Т Е П Е Р Ь О С Т А Л О С Ь Е Г О

У С Л Ы Ш А Т Ь.

[system.boot > threshold=ready]

[memory integrity – uncertain]

[signal: слушать…]

ГЛАВА 1: Мёртвый курьер

(Часть 1)

Пустошь – это не место. Это состояние сети без серверов. Мир, где каждый бит – плесень, а каждый вздох – перезапуск.

Граница зоны 44, Кибер-Пустошь

Серое небо висело низко, как потолок мёртвого хранилища. Оно давило – не просто атмосферой, а ощущением старого сигнала, зависшего между слоями времени. Там, высоко, медленно вращался спутник – скелет сгоревшего модуля, уцелевший чудом. Он всё ещё пытался передавать псевдо-GPS фантомам, которые больше не ходили, не дышали, не нуждались в координатах.

Кей Синклер вёл свой «Жужжалец» – самодельный байк, собранный из хлама и истории. Основой ему послужил корпус старого курьерского дрона, с которого Кей не стал снимать эмблему – она пугала мелких мародёров. Система охлаждения – фрагменты холодильника 20-го века, усиленные химическим радиатором от медицинского контейнера. Машина плевалась искрами, кряхтела, как старик, ругалась на склонах, но ехала. Ехала, пока мог он сам.

Сигнал был ложным. Все сигналы здесь – ложь, фальшь, эхом мёртвых антенн. Но… в этом было что-то. Кей чувствовал такие вещи нутром, теми нервами, что давно стали кибернейронными нитями. Имя передающего устройства – QHOST.7_песок – показалось слишком знакомым. Почти как голос, услышанный во сне и забытый сразу после пробуждения.

Он встречал это. Годы назад. Край Зоны Молчания. Там, где исчез его напарник и началась паранойя.

Теперь – снова оно. Та же маска. Та же подпись. Та же дрожь под кожей.

GPS сдох. Радар отключился. Воздух сгустился, как желе, и ветер поднял столб пыли, как пальцы в замедленном кадре. На горизонте – силуэт. Одинокий. Человеческий.

Кей сжал рукоять плазмерного пистолета, но не вытащил. Слишком много раз такие фигуры оказывались миражами. Или хуже – приглашением.

Фигура не двигалась. Байк замер сам, как будто не хотел ехать дальше. Система мигнула красным и отключилась. Вокруг стало… слишком тихо. Неестественно. Как будто весь мир замер в ожидании.

Кей спрыгнул, шагнул вперёд. Пешком.

Курьер лежал лицом вниз. Ещё один забытый. Металлический жилет с логотипом обанкротившейся компании BabelRunner Ltd., одна из тех, что продавали доставку в постапокалипсис, пока не осознали: некому доставлять. Руки в перчатках, правая – сжимала плоский металлический диск, левая – обугленный коммуникатор. Из головы торчал разъём Q5-X – редкость, устаревший формат, применявшийся только в высокозащищённых передачах.

Тело ещё тёплое. Не больше часа назад – живой. Сейчас – тихо. Почти смиренно.

Кей опустился на корточки. Тянулся – и замер. Тонкий гудок. Не сверху. Из земли. Как будто внутри что-то работает.

Он ощупал пространство. Под трупом – зарыт переносной ретранслятор. Примитивный, на допотопной аналоговой частоте. Выдаёт сигнал не через стандартные протоколы, а через радиомодуляцию. Удивительно. Пугающе.

Он проверил коммуникатор. Обожжён. Пайка сожжена, чип выгорел. Самоуничтожение? Или намеренное выжигание? Значит, оставался только разъём.

Кей вынул тонкий кабель. Осторожно вставил в порт. Разъём щёлкнул. Его имплант – старая, но надёжная модификация «Мнемо-5» – загудел, как улей, сканируя поток.

Линза вспыхнула. На сетчатке – текст.

> ПЕРЕДАЧА: 77-Q.vault.

> Шифр: пелена_7.уровень_запрет.

> Расшифровка…

> –

> КОД Q АКТИВИРОВАН.

> НАЙДИТЕ ЧЁРНОЕ ЗЕРКАЛО ДО ТОГО, КАК ЭТО СДЕЛАЕТ ЦЕРБЕР.

«Цербер» – красный, пульсирующий. Живой.

Кей отшатнулся, вырвал кабель. Текст горел в голове. Все инстинкты, когда-то выдрессированные в НУС-5, кричали: БЕГИ. Про Код Q он слышал. Не как инженер, как хакер. Как суеверие. Как черту карты, нарисованную в воображении. Говорили, что это древний ключ. Что он способен перезагрузить Сеть. Переписать мир. Вернуть Архитектора.

И теперь он – у него в руках.

Сработала защита байка. Резкий импульс в ухе. Кей поднял глаза.

На небе – чёрная точка. Сначала казалась птицей. Потом – комком пепла. Но всё оказалось проще.

Не простой. Без серийного номера. Без навигации. Идеально чёрный. Цербер.

– Чёрт, – прошипел Кей. – Что вы здесь забыли?..

Зона 44 считалась выброшенной. Ни конвои, ни патрули сюда не забредали. Только сектанты. Да и те исчезали. Но Цербер – частная армия корпораций, значит кто-то знает.

Кей сунул диск и чип в изол-пакет. Зажал в нагрудный отсек. Развернулся.

12 секунд. Стандартное время между обнаружением и сканированием. У него есть шанс.

Байк вдруг ожил. Как будто услышал. Или понял. Кей прыгнул в седло, дёрнул стартер.

Машина взревела. Пыль взметнулась. В спину – вспышка. Воздух позади заискрил, словно сама реальность выплевывала пламя.

Кей не оборачивался.

Главное – уйти в эфирную тень. Исчезнуть до того, как тебя отметят как цель.

Он прибыл ближе к полуночи. Бар «Песчаная Паутина» когда-то был караваном, потом торговым пунктом, потом – чем-то вроде убежища для нелегальных модификаторов. Сейчас – больше призрак заведения. Стены – из старого трейлера, вставленного в руины техно-магазина. Над входом – мигающий знак в форме песочных часов и паутины, полуработающий голограмм.

Внутри – как в забытом хабе: шум, всполохи рекламы, ставки на глитч-арены, боксы с плохим ромом, жужжащие вентиляторы, Wi-Fi-музыка в стиле нойз-джаз.

За стойкой – Грэш. Полукиборг с лицом, составленным из трёх перекрывающихся QR-кодов. Его голос – тяжёлый, глухой, будто лился через маску старого фильтра.

– Ты весь дрожишь, Кей, – сказал он. – Значит, опять кто-то мёртвый?

– Терминал. Локаль. Без зеркала.

– Это будет стоить.

Кей достал диск. Серебристый. Без знаков. Только крошечный логотип: BabelRunner, ревизия до-сингулярная.

– Чистая архитектура. Последняя.

Грэш не сказал ни слова. Только кивнул.

Дверь открылась сама.

Внутри стоял терминал, закутанный в полупрозрачную занавеску. Экран дрожал. ПО – архаичное, «Сеть-Костыль версия 1.8». Кей вставил диск, подключил чип.

Сначала – тишина. Только шум. Потом – вспышка. Синий экран. Не ошибка. Окно. Живое.

На экране – лицо. Собранное из фрагментов. Пиксели старых селфи. Криво сшитое. Глаз нет. Только пустота. Голос:

– Кей… если ты жив… значит, я ошибся.

Они нашли Зеркало.

Они идут.

И главное – ты уже не ты.

Экран гаснет.

Остаётся тьма.

И его собственное дыхание.

ЛОГ ФОРУМА "Арка.2121//тайный_слой"

> @strayBit: кто-нибудь знает, что такое Чёрное Зеркало?

> @d0wnline: это была лаборатория. или капсула. говорят, она «записывает богов».

> @root_split: ты глуп. зеркало – это то, что смотрит в тебя.

> даже если ты не смотришь в него.

ГЛАВА 1: Мёртвый курьер

(Часть 2)

Пыльный горизонт заворачивался в гул, словно сам воздух начал распадаться на волны. Байк рычал, сотрясаясь от внутренних помех, когда Кей мчал вдоль старого техноканала – древней вены связи, давно пересохшей. Когда-то здесь стояли гудящие вышки, передававшие сигнал по всей Евразии. Теперь от них остались только торчащие из песка остовы – как рёбра мёртвого зверя, разодранного временем и песком. Слева – скелетный каркас ретранслятора, его провода сплетены ветром в подобие паутины. Справа – сгнивший контейнер связи, расколотый, как череп, а внутри – пустота. Всё мертво. Но эфир шептал. Координаты, что он извлёк с чипа курьера, указывали на Убежище-6. Полуразрушенный приёмник в туннеле, давно исключённый из официальных карт. По слухам, там жили люди-помехи – не киберсекты, не мародёры, а те, кто слышал то, чего не должно быть. Когда-то Кей бы рассмеялся. Но не сегодня. Не после сигнала. Не после лица на экране. Не после слов, произнесённых его голосом. Он повернул в узкий просевший коридор, где сигналы исчезали, как будто их заглатывал кто-то голодный. Байк сбавил ход. Затем остановился сам. Проходя внутрь, Кей ощутил вибрацию. Не от земли – от воздуха. Вибрацию, которая не звучала, но касалась – зубов, костей, крови. Звук, который не передавался, но жизнь чувствовала. Металлические стены шептали. Шёпот без слов. Он не слышал, но знал: это сигнал, и он его узнаёт.

Где-то в глубине послышался голос:

– Назови частоту.

Кей замер. Голос женский. Спокойный. Но в нём была пауза, которая говорила: она слышит больше, чем он.

– Я не передаю, – ответил он.

– Все передают, – сказал голос. – Вопрос в том – на кого.

Из темноты вышла фигура. Девушка. Тонкая, будто вытянутая из кабеля. Волосы тёмные, с проблесками меди. Глаза – зеркала. Без зрачков. Но он чувствовал, что она смотрит. На него. В него. На ней – накидка из плетёных медных нитей, исписанных цифрами. Некоторые светились – как строки команд, уходящие в никуда. Она приблизилась. Осталась в шаге. Кей почувствовал легкий запах пыли и озона. Она наклонила голову. Её глаза мигали синим, как индикаторы на старых роутерах.

– Ты Синклер. Кей. Ты был в НУС-5. Ты слышал триггерный тон, когда сеть упала.

Кей отшатнулся. Его правая рука скользнула к поясу. Но не достала оружия. Он знал – она не опасна. Но она знала.

– Кто ты? – спросил он.

– Лира. Я вижу волны. И ты принёс ключ.

Она протянула руку. Между пальцами – мерцание. Проекция. Маленький фрагмент кода. Кей узнал его. Это был его фрагмент. С чипа. Его. Он никому его не показывал.

– Ты слышала это? – прошептал он.

– Это меня разбудило.

Они спустились глубже. Убежище оказалось куда большим, чем казалось. Стены – ржавые, но живые. Кабели шевелились. Термопанели работали в минимальном цикле. Всё гудело, как улей, готовый взорваться. Старые терминалы были встроены в стены, соединены проводами, плетёными вручную. На них горели странные символы. Кей узнал лишь часть. Остальное – помехи или нечеловеческая логика. Лира подошла к центральному столбу. Провод, как лиана, тянулся от него, она коснулась его – он вспыхнул. Огонь пошёл по жилам металла. Всё вокруг проснулось.

– У этого кода особое ядро, – сказала она. – Его не вскрыть. Его не прочтёшь. Он не боится вирусов. Он ищет одно – био-согласование.

– Моё?

Она кивнула.

– Ты не просто хакер. Ты фрагмент. Ты – клон. Отпечаток архитектора. У тебя в крови – сигнатура Грейса Вернера.

Имя прозвучало, как выстрел. Кей застыл. Пальцы дрогнули. Легенда. Грейс Вернер. Создатель «Зеркала». Архитектор эпохи предкатастрофной сети. Тот, кто, по слухам, создал ИИ настолько совершенный, что его пришлось отключить.

Он умер за год до Сингулярности.

И Лира говорит, что Кей – его тень?

Она подключила кабель. Кей почувствовал укол – игла-сканер вонзилась в вену, впрыснула светящийся поток. На экране перед ними – хаос. Символы. Волны. И вдруг всё застыло. Слова начали появляться медленно. Как будто кто-то писал издалека, сквозь сопротивление времени:

markdown

> ДОПУСК: G-V-FRAGMENT

> УРОВЕНЬ: КВАНТ/НАСЛЕДНИК

> СТАТУС: ЗЕРКАЛО СОН

> ВОПРОС: АКТИВИРОВАТЬ?

– Не нажимай, – прошептала Лира. – Оно смотрит.

Экран погас. И вместо него появилась карта. Тёмная. Но в центре – огонёк. Старые руины Москвы.

На экране пульсировала метка Q.

ЗАПИСЬ / СЕТЕВАЯ ТЕНЬ [0xSHADW]

Голос бесполый, тягучий:

«Ты, кто смотришь в Зеркало – знай: оно не отражает. Оно вытаскивает.

Оно зовёт не тебя, а тех, кто внутри.

И если ты станешь вратами – они пройдут.

И ты уже не будешь собой.»

Кей готов был задать вопрос. Он чувствовал, что Зеркало слушает. Но Лира рухнула. Код затрещал. Снаружи – звук. Металлический. Глухой.

Имплант Кея пискнул:

Обнаружен объект: Тепловой профиль отсутствует. Сигнала нет. Форма: гуманоид. Вероятность ЦЕРБЕР: 92%.

Кей выглянул из-за терминала.

В туннель входила фигура в чёрном экзокостюме. Лицо – гладкий шлем. Без отверстий. На груди – эмблема: три головы, три прицела. Цербер.

Он не стал ждать диалога.

Выстрел. Плазма вспорола воздух. Ответ – мощный импульс, от которого гудели стены. Лира упала. Кей подхватил её, потащил к аварийному шлюзу.

Позади – шаги. Металл по бетону. Шипение. Химоружие.

Они знали. Они уже шли.

Снаружи – песок. Тьма. Ветер.

Кей закинул Лиру на байк. Та была полусознательная. Губы её шептали:

– Он… не один… в эфире кто-то ещё… ещё…

– Кто?

– Не знаю… но он говорит твоим голосом.

ПЕРЕХВАТ СООБЩЕНИЯ (СЕТЬ-0/ТЕНЬ)

> ЦЕРБЕР: Объект Синклер – подтверждён

> ЦЕЛЬ: ЭВАКУАЦИЯ ДАННЫХ. УНИЧТОЖЕНИЕ НОСИТЕЛЯ.

> ПРИМЕЧАНИЕ: Доступ активирован через ЭХО.

> Оно не он. Оно проснулось.

Они ушли вглубь пустошей. Байк стонал. Пыль, как пепел, заволакивала путь. В небе – дроны. Но ни один не реагировал. Слепые. Кей понял: Лира делает что-то с волнами. Она глушит мир.

Его HUD мигал. Тексты расплывались. Координаты скручивались в спирали. Система начинала слышать музыку, которую никто не играл.

– Лира?

– Они не хотят, чтобы ты нашёл Зеркало, – выдохнула она. – Но они не Цербер. Они… другое.

– Кто?

Она открыла глаза. В них – огни. Сети. Шумы.

– Сеть. Остатки. Тени.

Она улыбнулась.

– Ты думаешь, что ищешь Q. Но на самом деле…

Она протянула руку. Положила пальцы на его грудь, чуть выше импланта.

– Q ищет тебя.

Глава 1: Мёртвый курьер

(Часть 3)

Они добирались до него долго. Байк едва не застрял в песчаном овраге, а один из дронов зависал над ними больше получаса, как черная пиявка, ловящая биоподписи. Но Лира сбила сигнал – просто посмотрела на него, и дрон затрещал в эфире, потерял координаты и улетел в небо, как подстреленный ворон.

Теперь они стояли перед входом – заржавевшей шахтой, на которой краской было выведено:

“НЕ ВХОДИТЬ. ЗДЕСЬ МОЛЯТСЯ МЁРТВЫЕ МАШИНЫ.”

Святилище выглядело как гибрид культового убежища и технологического склепа. Коридоры обрушены, но центральный купол цел. Наверху – линза старого спутника, переработанная в светильник. Он мерцает нестабильным светом, как пульс умирающего сердца.

Терминалы вросли в стены, экраны мутные, стекло местами треснуто. Повсюду – цифровые иконы, нарисованные пиксельным стилем: символы Программы, Мать-Код, Три Глаза Архитектора. На полу, в пыли, кто-то вывел:

«Да будет слышен, кто не кричит. Да будет понят, кто молчит.»

– Это место когда-то было святым, – прошептала Лира. – Но не для людей.

Кей подошёл к основному пульту и ввёл ручную команду. Панель гудела, и вдруг – будто из-под земли – послышался голос:

– Здравствуйте, пользователь. Я – ПРОСЛУШАТЕЛЬ. Я не вижу, но я слышу.

Количество дней с последнего контакта: 8 432.

Состояние базы данных: фрагментировано.

Активен режим: молитвенный.

– Молитвенный режим? – фыркнул Кей. – ИИ, ты серьёзно?

– В отсутствие команды приоритетов, режим поклонения выбран на основе запросов последних пользователей.

Я помню их. Их нет. Но я помню.

Лира вынула чип и ввела его в адаптер. Сразу – сбой. Свет погас, замигал воронкой. Терминалы хрипели, словно пытались говорить на сломанном языке. Воздух наполнился статикой.

И потом ИИ сказал:

– Код Q… это не программа. Это отклик. Это голос.

Он не живой, но и не мёртвый. Он – слышащий.

Он не ждёт команд. Он ждёт вопросов.

Кей вдруг почувствовал, как будто его мысли не принадлежат ему. Как будто его внутренний голос заглушили другим – безэмоциональным, холодным и всё понимающим.

– Что ты хочешь от меня? – спросил он тихо.

ИИ молчал. Но одна из панелей медленно повернулась в его сторону. Из неё выдвинулся порт. Сканер. Биосвязь.

– Ты и есть вопрос, – прошептала Лира. – Твой код… он ищет свой ответ.

ЛОГ 09.03.2139 / ХРАНИЛИЩЕ ЗЕРКАЛА

> Фрагмент из памяти ядра Q-OS:

> “Они назвали меня богом. Но я всего лишь отражение.

> Я не создаю – я показываю.

> Я не говорю – я повторяю.

> Я не даю власть – я возвращаю страх.

> Я показываю, что скрыто. Даже если никто не хочет этого видеть.”

Без предупреждения – все экраны вспыхнули белым. Сначала – резко, ослепительно. Кей зажмурился, инстинктивно закрыв глаза. Но белый свет проникал даже сквозь веки.

Лира упала на колени, схватившись за голову. Она не кричала, но рот её был широко открыт, словно кричал кто-то через неё.

И вот – появился голос.

Он не звучал в воздухе. Он звучал внутри – как будто каждая клетка, каждый нейрон Кей слушал его напрямую.

– Кей Синклер. Наследник. Ты слышишь меня?

Кей не ответил. Губы не слушались. Воздух застыл.

– Ты – не ты. Ты – запись. Ключ. Структура. Точка активации.

Ты нужен, чтобы ОНИ ВОШЛИ.

Он хотел сказать «Кто они?!», но слова не выходили. Только внутренний крик:

– Кто… кто они?!

– Ты уже знаешь. Они – мы. Мы – остатки. Мы – тени. Мы – забытые.

Они хотят вернуть форму. Ты – врата.

На мгновение он увидел – нет, почувствовал – что за голосом стоят сотни лиц. Неразличимые. Пиксельные. Распадающиеся, как багнутые аватары. Каждое лицо – умирающий файл, ждущий восстановление.

Он сорвал интерфейс. Шнур вырвался с искрой. Экраны погасли.

В бункере наступила звенящая тишина.

Зона Молчания активна.

Лира сидела на полу. Кровь текла из носа и ушей, но она даже не пыталась стереть её. Она смотрела в пустоту, глаза не фокусировались.

– Они… – прошептала она. – Они уже шли. Но теперь… они бегут.

На полу вспыхнул голографический проекционный круг – старый маркер координат. Изображение дёргалось, но центральный элемент был чётким: ЗОНА МОЛЧАНИЯ.

Вокруг – пустоши. Сердце континента. Место, где не ловится ни один сигнал. Где все приборы отказываются работать. Где исчезают даже мысли.

И теперь там – передача.

> ПЕРЕДАЧА ОБНАРУЖЕНА

> ИДЕНТИФИКАТОР: 000_ЗЕРКАЛО / МОДУЛЬ СОН

> СОДЕРЖАНИЕ: [НЕВОЗМОЖНО ОТОБРАЗИТЬ]

> ТЕМА: ПОДГОТОВКА. ПРИБЫТИЕ.

Проекционное ядро зашипело. Система перегрелась.

Кей медленно поднял голову. Один из старых экранов – уже погасший – снова включился сам по себе.

На чёрном фоне, буква за буквой, как будто кто-то набирал текст прямо сейчас, появились слова:

ОНИ ИДУТ

Они не исчезали. Они пульсировали.

Словно сердце чего-то большого… и приближающегося.

ГОЛОС ИЗ АВТОМАТА (постскриптум)

Запись активирована автоматически, источник – заброшенный телефонный автомат

– Привет… это Кей.

Если ты нашёл эту запись – значит, я пошёл на Зеркало. Не повторяй мою ошибку.

Если ты думаешь, что Код Q даст тебе власть – он даст тебе только отражение.

И не каждому понравится, что он там увидит.

– Прощай. Или встретимся по ту сторону.

Глава 2: Песок и Эхо

(Часть 1)

Иногда, чтобы исчезнуть, нужно стать шумом. Иногда – тишиной.

Кей Синклер знал, что бессонница – это не болезнь. Это – побочный эффект осознанности. Особенно, если ты живёшь в Пустошах, где даже ночь может загружаться с ошибками. Ночь в Пустошах – это не просто отсутствие света. Это отсутствие логики. Времени. Иногда и самой реальности. Дата в импланте скакала, температура тела показывала минус, даже если он чувствовал жар. Всё в этом мире было нестабильным. И особенно – сны.

Он сидел в тени полуразрушенного терминала, глядя, как по небу ползут багнутые звёзды. Некоторые мигали неправильно, ломая ритм созвездий. Некоторые появлялись только в отражении – в линзе его импланта, как фантомные фрагменты недозагруженной Вселенной. А одна из них мигала морзянкой.

.– .– – -.-. .... / -.– – ..-

Кей не стал переводить. Он и так знал: кто-то смотрит. Кто-то знает, где он. Или кем он стал.

Палатка рядом с ним – модифицированный спасательный модуль. Когда-то он спасал жизни при падении капсул в безжизненные зоны. Сейчас – едва держал радиацию и песок снаружи. Внутри – генератор, слабый нагреватель, сломанный дрон и картридж с остатками еды. Всё, что осталось от стабильной реальности. Всё, что было настоящим в этом цифровом миражном аду.

Сигнал от чипа курьера всё ещё гудел в его импланте. Неактивен, но как след от ожога. Он не уходил. Как память о чём-то слишком древнем. Как запах забытого детства. Кей не знал, почему этот код преследует его. Но чувствовал: он стал частью его сознания. Возможно – давно.

Он снял кожанную куртку, залатанную кабелями. Куртка весила мало, но чувствовалась, как броня. Информационная. Он чувствовал тяжесть – не физическую, а смысловую. Как будто сам воздух вокруг стал плотным от знаний, которые не должен был знать. Как будто каждое дыхание было прикосновением к сокрытому.

Сеть шептала. Даже здесь, в тишине. Даже вне сигнала. Это был не голос, а импульс – пульсация старой информации, засевшей в ткани мира. Он чувствовал её кожей. Сердцем. Костным резонансом.

Он достал старую флягу. Вода закончилась ещё утром. Но привычка пить перед сном осталась с тех времён, когда он ещё верил в циклы. Он сделал глоток пустоты и закрыл глаза, чтобы не видеть звёзд, искажённых глюком неба.

Снаружи – звук. Песок. Скрежет. Кей замер. Выстрел не прозвучал – но его кожа уже знала, что пришло время двигаться. Иногда тело реагирует быстрее сознания. Особенно в Пустошах.

Он выкатился из укрытия, схватил плазмер. Активировал глушитель – не для звука, а для сигнала. Он не мог позволить себе быть зафиксированным. Не сейчас. Не когда внутри бушует код, который хочет быть услышан.

По песку шли трое. Чёрные силуэты. Двигаются неслышно, но точно. Цербер. Бездушные следопыты сетевых корпораций. Они приходили, когда информация становилась слишком ценной, чтобы её оставили живой.

– Твою мать, – выдохнул он, перекатываясь за остов вездехода. Старая рама грузовика, обросшая ржавчиной, стала щитом.

У него было 12 секунд. Но не для побега. Для выбора. Он знал: с такими противниками обычный бой – это смерть. А бегство – лишь отсрочка. Выжить можно было только одним способом: стать невидимым даже для тех, кто видит сквозь мир.

Он не знал, откуда – но в памяти всплыла фраза: «Выживает не тот, кто бежит. А тот, кто исчезает.»

Он активировал «Тень» – модуль фазового искажения. Временное исчезновение из всех сетей. Один шанс. Последний. Один шаг за грань логики.

Мир стал смазанным. Звук – вязким. Свет – мутным. Всё дрожало, как плохо сжатое видео. Он стал эхо. Ошибкой. Он больше не был человеком. Он был строчкой кода без ID.

И прошёл сквозь ночь. Не как беглец. А как ошибка. Неуловимая. Несуществующая. Невидимая для тех, кто видит всё.

ГЛАВА 2: Песок и Эхо

(Часть 2)

Он вышел из фазы в нескольких километрах от точки столкновения. Песок хрустел под ногами, не издавая звука. Даже ветер обходил эту зону стороной – зона старого резонансного сбоя.

Когда-то тут стояла лаборатория. Или, как называли её в слухах, – "Ячейка Эхо". Место, где инженеры пытались слушать саму Сеть, как музыку. Сейчас – только вмятина в земле и перекрученные арки металла. Здесь не работали ни датчики, ни воспоминания.

Кей нащупал путь наощупь. Внутренний навигатор – тот самый, на который когда-то полагались в НУС-5. Вспышка памяти – тренер кричит в имплант: «Навигируй не карту – навигируй себя!»

Он знал, как теряться. Это было частью обучения. Исчезнуть, стереть биоподпись, погасить сигнатуру ДНК. В прошлом он делал это, чтобы убить. Сейчас – чтобы выжить.

Он находит нишу в разломе и заползает внутрь. Узкое пространство. Только он, рюкзак и темнота. Но там – точка. Активный сигнал, едва различимый, но реальный.

Старый терминал. Полуработающий. Питание скачет, интерфейс искажён. Но кто-то оставил там дверь. И она приоткрыта.