Мистер Невыносимость 2 – Бездна в нас

Около стойки сдачи багажа меня поджидала госпожа Зоммер. Я удивлённо покосилась на неё. Меня провожать было некому: Петер работал, Карине я не сообщила дату отъезда, а друзей в Вене у меня не было. Её появление стало полной неожиданностью. Она ведь очень занятый человек – тем удивительнее, что ради меня нашла время в своём плотном графике.

Заранее она не предупредила, что собирается прийти, но я всё равно обрадовалась её появлению. Всё-таки немного грустно уезжать, когда никто не машет тебе рукой на прощание.

– Что, решили убедиться, что я не струшу и правда сяду в самолёт? – пошутила я, подходя ближе и криво усмехаясь.

Она улыбнулась в ответ:

– Можно и так сказать. Я рада, что ты решилась на этот шаг, и я верю в твой успех. Ты ещё совсем молодая. Поверь моему опыту, ты не пожалеешь об этом решении.

– Вы сейчас о профессиональной или о личной стороне?

– И о том, и о другом. Береги себя. Передавай привет профессору Вальтеру. Думаю, вы сработаетесь.

– Время покажет. Спасибо, обязательно передам!

Мы коротко обнялись.

– Позаботьтесь о Карине. Она стала ужасно сентиментальной.

Госпожа Зоммер тепло улыбнулась:

– Карина всегда была такой. Просто ты этого раньше не замечала. Не беспокойся, с ней всё будет в порядке. У неё есть Петер. А вот тебе предстоит настоящее испытание. Сконцентрируйся на себе и постарайся наладить свою жизнь. До скорой встречи! Если будут вопросы, звони в любое время!

– Хорошо. И ещё раз спасибо за всё! Особенно за то, что открыли мне глаза.

– Не за что! Я в тебя верю! Постарайся там. А, точно, чуть не забыла. Держи. Это из моей личной библиотеки. Тебе больше пригодится. Так сказать, прощальный подарок.

Госпожа Зоммер вынула из здоровенной сумки книгу и вручила её мне. Я сжала губы в тонкую линию. Справочник по детским болезням. Очень практично, но совсем не романтично. Так себе прощальный подарок. Учитель остаётся учителем до конца. Но всё равно это было немного трогательно. Госпожа Зоммер обращалась со своими книгами, как с реликвиями, и то, что она решила расстаться с одной из них ради меня, значило многое.

– Не благодари, – сказала госпожа Зоммер, прежде чем я успела хоть как-то отреагировать на её щедрость. Она похлопала меня по плечу и, не оборачиваясь, размеренным шагом направилась к выходу.

Я вздохнула, запихнула этот увесистый том в свою сумку (он еле туда влез), сдала чемодан и направилась на посадку. Никакой меланхолии или грусти из-за отъезда я не чувствовала. Меня здесь ничто не держало. У меня не было ничего по-настоящему своего. Даже странно… будто я провела последние пять лет во сне.

Уже сидя в самолёте и слушая гул турбин перед взлётом, я вдруг ощутила странное дежавю. Спустя столько времени я возвращалась туда, откуда когда-то сбежала. Только теперь моё израненное сердце наполняли не боль и отчаяние, а надежда. Наверное, это хороший знак. В этот раз у меня обязательно получится стать счастливой. Я слишком долго пряталась от людей в своём маленьком, изолированном мире. А ведь у меня есть к чему стремиться. Я готова к большим переменам – без сомнений!

После приземления в Берлине я взяла такси и поехала к своему новому жилищу. Всё внутри меня бурлило от нетерпения. Хотелось тут же ринуться в бой. Возможно, это просто прилив начальной решимости, и позже меня снова откинет назад. Может быть, я опять начну убегать от самой себя, но сейчас я наслаждалась тем, что во мне наконец проснулось желание жить, бороться и двигаться вперёд.

Однокомнатная квартира, которую мне одолжила госпожа Зоммер, находилась на тихой улочке всего в десяти минутах ходьбы от больницы, где я должна была начать работать с понедельника. Впереди у меня были выходные. Я планировала немного обжиться, навестить Аннету и, наконец, спокойно обдумать свои дальнейшие шаги.

Моё новое маленькое царство оказалось неожиданно уютным. Квартира была полностью меблирована, с небольшой встроенной кухней. Кто-то явно хорошенько прибрался перед моим приездом. Одной заботой меньше. Не нужно убираться с дороги.

Бросив чемодан, я тут же побежала в ближайший супермаркет закупить продукты на первое время. Впервые в жизни меня ждала самостоятельная жизнь в гордом одиночестве. Сейчас это уже не пугало, как раньше, но всё равно было непривычно оставаться один на один с собой. К тому же за последние пять лет я почти совсем не касалась домашних дел. Первым моим порывом стало проверить, умею ли я то, что когда-то умела прежняя Лина. Я ведь всегда была хорошей хозяйкой и с удовольствием наводила уют.

В магазине я набрала полную корзину продуктов – столько, сколько смогла унести. Вернувшись домой, принялась печь печенье. К своему удивлению обнаружила, что рецепты до сих пор чётко хранятся в памяти, а руки всё ещё прекрасно справляются с замесом теста. Я позволила себе быть прежней, и это оказалось не так страшно, как я ожидала. То, что раньше доставляло мне радость, продолжало радовать. Когда-то я готовила не только для Лоурена. Я делала это и для себя, и для Карины, и для друзей. Почему же я так яростно всё это отвергла? Да, воспоминания остались. Но они больше не ранили. Время сделало своё дело – притупило боль.

Я улыбнулась самой себе, когда закончила хлопоты на кухне. Вся в муке и тесте налила себе чай и сняла пробу со свежих печенек. Они получились изумительными! Упаковав часть выпечки в красивый пакетик, сразу положила его в сумку, чтобы не забыть.

Вечером позвонила Карина. Она только вернулась с работы и нашла мою записку на столе. Сестра долго возмущалась, сыпала упрёками, которые я не слушала. Как и ожидалось. Я почти не слушала её, потому что была уверена в своём решении и не испытывала никаких угрызений совести. Просто дала Карине выговориться. А потом она заплакала.

«Ну и кто из нас ещё маленький?» – подумала я, тяжело вздохнув. Я старалась утешить её как могла, подбирая самые тёплые слова, какие приходили в голову. Постепенно она немного успокоилась. Ей, как и мне, нужно время, чтобы привыкнуть к переменам. В завершение разговора я перекинулась парой слов с Петером. По его голосу я поняла – он, как и госпожа Зоммер, гордился моей смелостью и решительностью. Я не боялась за Карину. У неё есть человек, который обязательно позаботится о ней. С лёгкой грустью и тоской я положила трубку.

Позже я разобрала чемодан, легла на диван и включила телевизор. В какой-то момент уснула прямо под звуки фильма, даже не постелив постель. Но это был один из самых крепких и спокойных снов за последние годы. Я давно так безмятежно не спала, как в эту первую ночь своего пребывания в Берлине после долгих лет!

Проснулась я рано утром. Приняла душ, оделась и первым делом отправилась покупать подарки для Аннеты и её детишек. Я уже представляла, каким будет выражение её лица, когда она увидит меня. Я ничего не сказала ей о своём возвращении. Хотелось сделать сюрприз. Теперь мы снова сможем часто видеться, и эта мысль грела сердце.

Невероятно, но наша дружба пережила целых пять лет отношений на расстоянии! Я знала – она будет радоваться моему возвращению, как никто другой.

Проехав пару остановок на метро, я вышла в центре. Не спеша брела по улицам, оглядываясь по сторонам. За эти годы почти ничего не изменилось. Но дышалось в родном городе всё равно иначе, чем в Вене. Всё казалось близким, знакомым, будто я никогда и не уезжала. Лёгкая меланхолия приятно щемила сердце.

Привычные здания и магазины всё так же стояли на своих местах, только я сама изменилась – превратилась из девочки во взрослую девушку. И теперь мои глаза смотрели на жизнь совсем по-другому.

Накупив игрушек, я направилась дорогой, что вела через бывший университет. Снаружи всё осталось по-прежнему. Я замялась у ворот, размышляя, стоит ли заглянуть на кафедру и попытаться найти кого-нибудь из бывших преподавателей. Но в итоге отказалась от этой идеи. Вряд ли кто-то меня вспомнит. Я ведь проучилась здесь всего лишь год.

Неожиданно нахлынула грусть. Вспомнила о Натане. Это место всё ещё дышало им, а мне совсем не хотелось о нём думать. Хоть я и убеждала себя, что не имею права обижаться, в глубине души, наверное, всё же ждала объяснений. Он мог бы хотя бы сказать, что больше не хочет поддерживать общение. Перед моим отъездом Натан уверял, что мы будем регулярно созваниваться. Даже обещал навестить… Но – увы. Не знаю почему, но я до сих пор чувствую себя брошенной во второй раз, даже если между нами не было любви.

Расстроенно вздохнув, я побрела дальше. Ноги сами привели меня к дому, где мы когда-то жили с Лоуреном. Я застыла. Конечно, он уже давно съехал, но вид этого места гипнотизировал. Здесь всё было пропитано воспоминаниями – и хорошими, и болезненными. Внутри меня боролось столько разных чувств. Почему, спустя столько лет, душа всё ещё ноет? Любви больше нет. Осталась пустота. И всё же перед глазами всплывали моменты нашего счастья: поцелуи, объятия, разговоры до рассвета.

Снова возникло то самое тягостное, теснящее желание сбежать. И я сбежала. Наверное, я ещё не готова к таким большим шагам. Но я знаю, что однажды смогу безразлично пройти мимо. Нужно лишь немного терпения. Когда я начну жить по-настоящему, всё, что связано с Лоуреном, окончательно потеряет власть надо мной и растворится.

Смирившись с реальностью, я побежала к остановке и поехала прямиком к Аннете. Наконец-то пришёл момент нашего воссоединения!

Аннета с Паулем и детьми жили отдельно от родителей. Оказалось, что семья Пауля довольно состоятельная, и они помогли с покупкой дома в том же районе, где жили мама и папа Аннеты. Её родители активно нянчились с детьми и всегда были готовы помочь. Бабушка и дедушка со стороны мужа почти не участвовали в воспитании внуков и откупались от них подарками. Но подавленной Аннета не выглядела. Она с ними особенно не ладила. «Минимум общения – максимум спокойствия», – так она говорила.

Я позвонила в дверь, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Моё сердце стучало от радости. Последний раз мы виделись четыре с половиной года назад. Конечно, в эпоху интернета у нас было множество способов поддерживать связь, но ничто не сравнится с настоящей, живой встречей.

Сначала послышался плач младенца, потом торопливые шаги.

– Кто там в такую рань? – пробурчала Аннета, открывая дверь.

Я застыла на пороге. Аннета так изменилась – стала такой взрослой! Мы каждую неделю разговаривали по Скайпу, но сейчас она казалась совсем другой. Светлые волосы торчали в разные стороны, а помятая домашняя одежда сидела на ней как-то совсем нелепо. А ведь раньше Аннета даже по дому ходила в платьицах по последнему писку моды, с идеальной укладкой и безупречным макияжем. Эта перемена бросалась в глаза. Её фигура и лицо потеряли девчачью невинность, но обрели восхитительные женственные черты.

На руках у Аннеты была кричащая малышка.

– Лина! – прохрипела подруга чужим голосом.

Я, наконец, очнулась и подпрыгнула к ней.

– Держи ребёнка, дурная, а то уронишь!

Моё неожиданное появление сразило Аннету наповал. Она смотрела на меня, как на привидение, с открытым ртом. Даже Кати, которую она держала на руках, будто уловила мамину реакцию, и вдруг резко замолчала.

– Что ты тут делаешь?! – заверещала Аннета, когда до неё дошло, что я и вправду стою перед ней.

Я натянула неловкую улыбку:

– Ну… кажется, я вернулась!

После этих слов получила неслабую затрещину, и только потом мне позволили войти в дом. Потирая затылок, я поплелась за Аннетой в гостиную. Вся комната была усыпана игрушками, пелёнками и распашонками.

Кевин, четырёхлетний сын Аннеты, несмотря на то, что ни разу не видел меня вживую, тут же бросился меня обнимать, а потом не хотел слезать с моих колен. Все мамины уговоры и угрозы не работали. Он встретил меня теплее, чем подруга.

Кевин тут же разобрал все пакеты с подарками, но почему-то мои печенья понравились ему больше всего. Я уже пожалела, что испекла их так мало, особенно когда заметила, с какой тоской в глазах Аннета смотрела на то, как последняя печенька исчезает во рту её сынишки. Эти печенья всегда были её любимыми. В этот момент она вдруг напомнила мне о прежних временах. Некоторые вещи никогда не меняются. Её любовь к сладкому точно.

Я ухмыльнулась себе под нос и вытерла салфеткой ротик Кевина.

– Ну и когда ты решилась приехать? Почему ничего не сказала? – начала Аннета расспрос.

– На самом деле, совсем недавно. Прости, мне хотелось тебя удивить.

– Ну спасибо! Удивила! – фыркнула она. – Мои нервишки уже не такие крепкие, как раньше. Надо предупреждать! И надолго ты в наши края? Что заставило тебя так резко изменить настрой? – продолжила она допрос с прищуром. Её сухость меня немного задела. Я ожидала иного приёма.

– Такое ощущение, что ты мне совсем не рада… – пробормотала я, надув губы. Кати на её руках снова раскапризничалась, и Аннета начала ходить по комнате, покачивая малышку, чтобы успокоить.

– Рада, – бросила она через плечо, – но, зная тебя, не верю, что всё это просто так. Пять лет ты не могла собраться в Берлин даже на пару дней, несмотря на все мои уговоры. А тут бац – и ты на пороге. Подозрительно!

Я тяжело вздохнула. Аннета осталась прежней. Она всегда видела меня насквозь.

– Я приехала, чтобы закончить учёбу. Начинаю ординатуру в «Шарите», в педиатрии. Но дело даже не в этом. Я просто поняла, что пора взглянуть страхам в лицо и раз и навсегда покончить с прошлым.

Бровь Аннеты выразительно поползла вверх.

– Ты уверена, что правильно делаешь, вернувшись вот так надолго? Может, стоило начать с чего-то попроще? Например, пожила бы у меня пару дней, а потом уже принимала решения. Ты, как всегда, действуешь сгоряча, ничего толком не обдумав.

– Я обдумала всё много раз! Так что не обвиняй меня в легкомыслии, – возмутилась я нахмурившись. – У меня всё получится!

– Павучится! – повторил Кевин серьёзно, глядя на маму и дёргая меня за длинную прядь волос. – Тётя Лина теперь будет жить с нами!

Я засмеялась и погладила мальчика по голове. Такой милашка!

– Нет, я не буду жить с вами, но смогу часто приходить в гости.

Кевин надулся, но потом посмотрел на меня исподлобья.

– А печеньки принесёшь?

– Конечно принесу! – весело ответила я и снова потрепала его светлую шевелюру.

– Ага, как же! Размечтался! Один всё слопал и даже не поделился! К жадинам в гости никто ходить не любит! – пожурила его Аннета в шутку. Он бросил на неё серьёзный взгляд:

– Я не специально! Они были сильно вкусные!

Я снова залилась смехом.

– Аннета, вы даже во вкусах похожи! Яблоко от яблони…

Моя подруга нежно улыбнулась:

– Ага. И к тебе липнет, как я раньше, – подметила она. – Помнишь школьные годы?

Мы тепло переглянулись. Были времена! Но и сейчас в нашем уютном мире весело и надёжно.

– Ну а кто тебя надоумил податься в педиатрию? Ты же, вроде, работала в неотложке? – сменила тему Аннета, чтобы разогнать нахлынувшую меланхолию.

– Моя научная руководительница из университета решила, что педиатрия мне подойдёт больше. Она умеет убеждать.

– В этом есть логика, – сказала она, подмигнув и указав на Кевина, который увлечённо играл с новой машинкой, устроившись у меня на коленях.

– Надеюсь, – выдохнула я. Только время покажет, гожусь ли я в детские врачи.

После плотного обеда в дружной компании Аннета уложила детей спать. Мы вместе прибрались, а потом сели пить чай на кухне. Беседа продолжилась, но моя подруга казалась рассеянной и тише обычного. Я заметила, что её что-то тревожит, но она никак не решалась начать разговор.

– Аннета, ты в порядке? – прервала я наконец затянувшееся молчание. – Всё ещё сердишься, что я не предупредила тебя о приезде?

Она встрепенулась, будто вышла из глубоких раздумий, и резко замотала головой:

– Нет-нет! Не в этом дело. Просто… – она устало вздохнула. – Честно говоря… лучше бы ты осталась в Австрии. Не пойми неправильно! Я безумно рада, что ты снова рядом, но…

– Но? – спросила я с нажимом, когда Аннета замялась, не договаривая фразу. Она поёжилась.

– Ты уже слышала о Лоурене? – выпалила она на одном дыхании и сразу посмотрела на меня с тревогой, явно опасаясь моей реакции.

Обычно я тщательно избегала любых разговоров о нём. Моё настроение моментально портилось, и я замыкалась в себе. Но теперь всё было по-другому. Или, по крайней мере, я решила, что должно быть по-другому. Однако, несмотря на это, само звучание его имени вдруг кольнуло в грудь, будто невидимой булавкой. После разговора с Кариной я уже не знала, чего ожидать. Мне определённо не нужна ещё одна порция неожиданных откровений. Я постаралась не подать вида, что задета.

– Нет. Ты же знаешь, я не читаю журналы и не слежу за шоу-бизнесом. А что тебя так беспокоит?

– Ну-у-у… – замялась она. – Как бы сказать… В общем, ничего такого, просто… Лоурен тоже вернулся в Берлин. Примерно год назад.

Я вздрогнула, не успев сдержать инстинктивную реакцию. Это артиллерия посильнее, чем простое упоминание имени.

– И что? – спокойно ответила я. – Берлин – многомиллионный город. Вероятность того, что мы случайно встретимся, практически равна нулю. Мы вращаемся в абсолютно разных кругах. К тому же, какая разница? Даже если вдруг пересечёмся – это же не армагеддон. Пять лет прошло. Он, возможно, уже и в лицо меня не узнает. Я не закачу истерику и не сброшусь в реку от отчаяния, так что не строй из этого событие.

Аннета внимательно вглядывалась в меня, сканируя мельчайшие изменения в мимике. Видимо решив, что моя психика после этой новости выдержит и парочку других сюрпризов, она меня добила:

– Он развёлся несколько месяцев назад.

Повисло молчание. Чашка в моей руке дрогнула, и я подхватила её второй рукой.

Почему моё тело так предательски реагирует? Я ведь больше не имею никакого отношения к его жизни и утратила с ним всякий контакт. Какого чёрта моё сердце так больно сжимается в груди, и почему я ощущаю чувство облегчения и чёрной радости? Я ликую, потому что его брак развалился и он несчастлив? Пусть страдает! Он заслужил! Где-то в глубине души во мне по-прежнему бушевал гнев. Но однажды он угаснет, и мне действительно станет всё равно.

– Мне нет дела до Лоурена. Я здесь, чтобы работать и учиться. Мои воспоминания больше не управляют мной.

У меня есть цель. Я иду к ней, и такая мелочь не собьёт меня с пути.

Аннета откинулась на спинку стула и с облегчением выдохнула:

– Тогда ладно. Давно пора. Я уже заждалась, когда ты снова заговоришь здраво. Теперь я узнаю прежнюю Лину. Ты можешь рассчитывать на меня, если станет тяжело. Сбросить оковы, в которые тебя заковал Гроссмайер, задача не из простых. Он далеко не самый обыкновенный мужчина, поэтому понимаю твои чувства.

Аннета много обо мне знает. Я на мгновение задумалась, стоит ли рассказать ей о разговоре с Кариной. Но передумала. Это ни к чему. Только зря разбережу старые раны.

– Не оправдывай мою слабость. Я сама виновата, что так долго не могла его отпустить.

Мы обе замялись от неловкости.

– А Натан? – спросила я, неожиданно даже для себя. – Ты что-нибудь о нём слышала?

Аннета пожала плечами:

– Я с ним не общаюсь. Но, насколько знаю, у него всё хорошо. Он открыл свою адвокатскую контору, занимается уголовными делами. По крайней мере, так пишут в прессе. А ещё вот…

Она потянулась к стопке глянцевых журналов на столике, раскрыла несколько, отыскала нужные страницы и протянула их мне. Там был Натан во весь рост, в элегантных костюмах, с серьёзным, но до жути сексапильным выражением лица. Он ещё больше похорошел и возмужал. Всё тот же Натан, но теперь он казался далеким, почти недосягаемым. Я сглотнула внезапно подкативший к горлу ком.

– Он не потерял популярность, – добавила Аннета. – Похоже, его адвокатская карьера пошла в гору, и нужные люди это заметили. Теперь он ещё и модель. Лицо десятка брендов. У тебя прям талант влюблять в себя звёздных мужиков! Оба бывших знаменитости, бизнесмены и любимчики женщин.

Я посмотрела на неё с кислой миной.

– Натан не мой "бывший". Он был другом, только и всего.

Аннета прищурилась и бросила на меня выразительный взгляд.

– Всего-то другом? Кого ты пытаешься надуть, Лина? Я, может, и не знаю всех деталей, но после твоей выписки ты вдруг стала отдаляться от него. Смею предположить, он тебе всё-таки признался, а ты его отшила.

Я молчала.

– Натан был влюблён в тебя с самого начала. Эти его "дружеские чувства"– ну не смеши. Ты, может, и думала, что он рядом, как друг, только он рассчитывал на большее. Вот и ушёл в итоге. А ты хотела, чтобы он вечно ждать тебя, как верный пёс. Прости, но ты эгоистка, Лина.

Аннета поймала меня с поличным. Я никому не рассказывала о признании Натана: ни о неожиданном поцелуе, ни о том, как мучилась после. И Натан никому не проговорился. Но Аннета слишком проницательная. И в чём-то она права. Я сама виновата. Потеряла его из-за собственной нерешительности. Но обвинять меня за то, что я не смогла ответить взаимностью – это несправедливо.

Я почувствовала, как заливаюсь краской, и отвернулась, тем самым сразу себя выдав.

– Думаешь, легко дать надежду дорогому человеку, зная, что не можешь её оправдать? Я не хотела ещё сильнее его ранить.

– И поэтому просто отказалась от него совсем? Стало легче? Совсем не жалеешь о своём решении? Тогда почему ты до сих пор думаешь о нём? Пять лет прошло! Для "просто друга"– это чересчур долгий след. Вы были рядом всего-то год, – не унималась она, и, похоже, уже перестала щадить мою ранимую натуру.

– А что я могла?! – вдруг сорвалась я. – Я не хотела его терять! Но притворяться, что люблю… Кто бы я тогда была после этого?! Лгунья? Предательница?

Аннета тяжело вздохнула и покачала головой:

– Ты всегда всё слишком усложняешь. Думаю, он прекрасно понимал, что ты не сможешь разлюбить Лоурена вот так по щелчку. Но он был готов рискнуть. Даже если бы у вас ничего не вышло, он бы не стал тебя винить. Зато вы хотя бы попытались бы. А теперь остались только сожаления.

Ну что тут скажешь… Я гнала от себя эти мысли. Притупляла, делала вид, что всё уже неважно. Если бы я только знала, что Натан вот так резко оборвёт всё и вообще исчезнет, я бы сделала шаг ему навстречу. Когда он стал холоден и больше не отвечал на мои звонки, моё сердце рвалось на куски. И если бы он тогда просто перезвонил – хоть один раз! – я бы, возможно, сама предложила ему встречаться. Но он не перезвонил. Ни разу. Он не стал добиваться меня снова. Хотя, может, именно этого я и ждала, что он не сдастся. Но теперь уже поздно. Ничего не изменить. Я потеряла и любовь, и дружбу. Так умею только я.

Заметив подступившие к моим глазам слёзы, Аннета тактично ретировалась:

– Прости, не стоило поднимать эту тему. Просто, начни всё сначала, Лина. Мы все ошибаемся. Главное, больше не оглядывайся назад. Просто иди вперёд.

Она встала и обняла меня со спины.

– Как же я рада, что ты снова рядом! Теперь всё будет хорошо. Вот увидишь.

Вечером с работы вернулся Пауль, и я собралась уходить. Не хотела мешать их семейному вечеру, хотя он предлагал остаться подольше. Кевин хныкал, провожая меня. Ему не хотелось, чтобы я уходила. Я пообещала, что скоро снова приду и обязательно принесу много вкусного печенья. Он тут же повеселел и помчался обратно играть.

На улице было уже темно, фонари мягко освещали дорогу. Я закуталась в шерстяную кофту. Сентябрьские вечера стали заметно прохладнее. Всё вокруг было тихо, дышало спокойствием и умиротворением. Хороший район: уютный, зелёный и чистый.

Я пошла к остановке пешком, хотя изначально собиралась взять такси. Мне было грустно. Наверное, я немножко завидовала подруге. За те пять лет, пока я купалась в своём горе, она успела сделать так много: у неё семья, дети и она заочно заканчивает институт. А я… просто я. Хотя, возможно, отношения – это действительно не моё. Слишком сложно.

Аннета с Паулем вместе ещё со школы. Сколько раз они ссорились! Я и подумать не могла, что у них всё получится. Но вот результат. Раньше она казалась мне ветреной и несерьёзной. А теперь я понимаю – это я была узколобой. Не видела дальше собственного носа. Аннета всегда больше заботилась о других, чем о себе. Сейчас я стала ценить Аннету ещё сильнее – не только как подругу, но и как личность, с которой стоит брать пример. Я догоню её. Непременно!

Глава 4

Моя начальная э