Звёзды на потолке, или Я скажу тебе об этом завтра

Леди Флора

Звёзды на потолке, или Я скажу тебе об этом завтра

Диана

Великий Марк Твен поведал всему миру, что хорошие друзья, хорошие книги и спящая совесть – вот идеальная жизнь для человечества. У Дианы всё это было – и подруги хорошие, и книги Диана любит и читает, причём запоем, и совесть у неё спящая, потому что ничем не замарана. Но вот с идеальной жизнью как-то не получается. Поэтому Диана и сбежала из своего родного города за тридевять земель, в далёкое зарубежье. Хотя, по современным меркам, никакое оно не далёкое. Сейчас, наверное, и Марс далёким уже не кажется, не то, что Словакия. Но так уж получилось, что сбежала от стыда и позора, в которые вверг Диану её собственный муж, пусть и бывший. И правильно сделала, так как здесь, на чужбине, можно, не оглядываясь по сторонам и не ища на себе косые взгляды, позволить себе жить на полную катушку, дышать полной грудью, не боясь подлости и предательства от близких людей. Да, летать свободной птицей, потому что их здесь просто нет.

Диана с легкой улыбкой на лице и воздушной походкой шла, не торопясь, по главной улице города Кошице в Словакии. Конец апреля. Цвели деревья, кусты, да всё, что могло цвести, цвело и благоухало. Весь город был в цветах. Всевозможные, разных расцветок и конфигураций, тюльпаны, гиацинты, нарциссы и невесть ещё какие цветы. Небо над головой висело ярко-голубое. Ослепляюще, без тёмных очков невозможно и взглянуть, светило солнце. Вокруг вальяжная и спокойная публика, отдыхающая в открытых кафе или просто прогуливающаяся. Покой и благополучие, умиротворение и тишина (хотя на улице совсем и не было тихо) окружали словацкий город. И во всю эту городскую гармонию, в эту тишину и покой, в эту безумную красоту вписалась и она, Диана. Вписалась легко, свободно, не напрягаясь.

Яркие, золотистые, кое-где коньячного янтарного оттенка, слегка вьющиеся волосы, были усмирены и заплетены в длинную до пояса косу. Светло-голубые глаза, настолько светлые, что можно сказать бирюзовые, прятались под тёмно-коричневыми длинными, густыми ресницами. Обрамляли глаза очень красивые тёмные брови, без резких углов и заострений, с плавным изгибом. Нос средний, прямой, со вздёрнутым кончиком, что придавало лицу очаровательное выражение. Губы широкие, мягкие, припухлые, с красивым волнующим изгибом на верхней губе и с выражением всё ещё детской наивности. Из-за этого они казались чувственными и притягательными. Особенно, если их слегка подвести нежной розовой помадой. А уж если на них нанести яркую помаду, то пройти мимо таких губ было просто невозможно. Завершала красоту бархатная, цвета кремового персика, кожа с тёплым внутренним свечением. Казалось, что щёчки девушки немного подрумянились на солнышке, и кожа приобрела слегка золотистый загар.

Три девицы под окном

Диане в этом году исполнилось тридцать лет. Она была в самом расцвете своей красоты и в самом соку, как говорила бабушка. Среднего роста для женщины – метр шестьдесят восемь сантиметров – чуть худощава, она, тем не менее, была очень красиво сложена. Везде, где нужна была для женщины округлость и полнота, она её имела. Высокая, небольшая, но полная грудь, тонкая талия, округлые бёдра, длинные, стройные красивые ноги. И попка, похожая на персик, круглый и возбуждающий. Особенно вид сзади. Особенно в облегающих леггинсах. Правда, сегодня на Диане было бежевое шифоновая платьице и джинсовая голубая курточка, но всё равно, попка её играла складочками этого платьица, то вбирая их в себя, то выпуская. Да и сама походка у Дианы была на зависть – летящая, воздушная, парящая.

Но вся эта красота не так была для Дианы важна, скорее наоборот, совсем не важна, как ощущение невероятной и полной свободы. Да! Наконец-то она свободна! Наконец-то она живёт в стране, где её никто не знает. В городе, где её никто не знает. У неё нет здесь давних знакомых и это очень хорошо. Она начинает новую жизнь. А друзья? Друзья остались в старой жизни. Может быть потом, когда она здесь обживётся, когда соскучится по родственной душе, может тогда она и позвонит своим друзьям, своей лучшей подруге Надюхе, но не сейчас. Сейчас Диана наслаждалась полной свободой и неограниченным счастьем. Счастьем быть свободной.

«Летящей походкой, ты вышла из мая», – крутилось в Дианиной голове, когда она увидела своих словацких приятельниц – Данку и Алису. Девчонки были свидетелями Иегова, но Диана с ними дружила с лёгким сердцем. Они ей очень нравились. Всегда весёлые, с хорошим настроением, не навязчивые, отзывчивые, совсем не такие, как их товарки у неё на родине. И, самое главное, они ничего не знают из её прошлой жизни.

– Дианка! – закричали девчонки в один голос и дружно замахали руками в приветствии. Они всегда стояли здесь на Главной улице – так называется центр города, старая и историческая его часть, на этом пятачке при пересечении двух улиц Главной и Прибинова. Предлагали свою литературу прохожим, общались с ними, да вообще, вели свою религиозную пропаганду.

Данка была настоящей словачкой. Ей было сорок лет. Замужем побывала один раз. Причём, очень давно. Как быстро вышла замуж, так быстро и развелась. Осталась одна, без мужа и без детей. Это её подкосило. Придя в свою католическую церковь, полностью разочаровалась в ней, а вот церковь Иегова ей раскрыла свои объятия. Вылечила от хандры и депрессии. И теперь это была очень довольная жизнью и своим положением, молодая женщина, всегда находящаяся в прекрасном настроении.

А вот Алиса была землячкой Дианы. В Словакии она проживала уже более десяти лет, открыла здесь свою контору по оформлению документов и устройству людей, которые хотели жить и работать в Словакии. На этом поприще Диана с ней и познакомилась. Алиса оформляла ей временный вид на жительство.

Алисе было чуть за сорок. Живая, весёлая, обаятельная молодая женщина, она имела мужа, который постоянно отсутствовал, так как работал дальнобойщиком и, практически никогда не бывал дома, и двоих детей – мальчика Евгения и девочку Андрейку. Евгения Алиса родила в двадцать лет, ещё не живя в Словакии, а вот уже Андрейка, настоящая жительница Кошиц, так как десять лет назад родилась именно здесь.

В общем, Диана и Алиса понравились друг другу, а то, что они землячки, это ещё больше сблизило двух молодых женщин. Правда, в лоно Иегова Диана не собиралась внедряться. Она была православной христианкой, и веру свою менять вот так, с бухты-барахты не собиралась. Но это не мешало их дружбе. Наоборот, дружба их только крепла, потому как с Алисой Диана вела бурные научные споры по религии, а с Данкой изучала русско-словацкий язык. Это так выражалась сама Данка. Она хотела настолько хорошо выучить русский язык, чтобы читать русскую литературу в подлиннике и познать таким образом тайну русской души. А Диана, разговаривая с Данкой по-словацки, имела свою выгоду: она старалась усовершенствовать свою разговорную речь, включая в неё местный диалект и наречие.

В общем, этот дружественный союз был выстроен на общей симпатии и взаимовыгоды, что очень устраивало всех девчонок. Все трое – Алиса блондинка, Данка шатенка и рыжая Диана, были молоды, красивы и счастливы.

– Завтра праздник, Первое Мая, – выпалила Диана своим подругам, – может, отметим.

– Дианка, ( в Словакии все женские имена звучали как бы по-детски: Люба – Любка, Надя – Надька и тому подобное), ты же знаешь, что свидетели Иегова никаких праздников не празднуют, – стала отказываться Данка.

– Скучно вы живёте, – засмеялась Диана в ответ на отказ подруги.

– Наш праздник, это Иегова! – сразу заулыбалась Данка. – Мы с ним всегда в празднике.

– А я, если бы и хотела, то не могу, – вздохнула Алиса, – мой благоверный в кои-то времена сегодня дома. И проторчит всю неделю. Так что, верная жена будет ублажать верного супруга.

И девчонки звонко рассмеялись. Они-то знали, что, когда Алисин муж в отъезде, у неё в доме вечно толкались, крутились, ночевали, а иногда и жили какие-то братья и сестры во Христе.

Но тут Данка кому-то смущённо заулыбалась и проговорила сквозь улыбку:

– Девочки, я сейчас упаду. Держите меня. Какой мужчина!

Девчонки медленно повернулись в сторону Данкиной улыбки. Диана сначала не увидела предмета восторга подруги. Дорогу переходило много мужчин и женщин, но краем глаза она всё же зацепилась за светлое пятно.

Солнце слепило так, что очки практически не спасали, отчего глаза слезились и размывали видение. Но когда Диана навела резкость, она чуть не упала. С приятной белозубой улыбкой к ним направлялся молодой человек, довольно высокого роста, не меньше ста восьмидесяти пяти сантиметров, а то и все сто девяносто. Чёрные брюки плотно облегали его крепкие стройные ноги, обутые в грубые тёмного цвета кроссовки, а белая рубашка, на пару пуговок расстёгнутая на груди и сидевшая на нём навыпуск, облегала мощную грудь и рельефные руки. Светло-русые, слегка вьющиеся, волосы густыми прядями падали на широкие плечи парня, отчего издалека он казался каким-то рыцарем из Дианкиных снов. Тёплый ветерок играл его шевелюрой, отбрасывая светлые локоны со лба и открывая крепкую шею и красивое мужественное лицо. Брови у парня были прямые, не густые, но и не тонкие, тёмно-коричневого цвета и вразлёт, словно крылья гордого орла. Глаза же холодного, стального цвета, обрамлённые тёмными густыми ресницами, смотрели из-под бровей с прищуром и сверкали в свете солнца подобно горной ледяной реке. Хорошо очерченные скулы, рот мужской, широкий, с таким красивым плавным изгибом, отчего, глядя на эту приятную сверкающую улыбку, у Дианы всё внутри задрожало. И три ямочки – две на щеках, и одна маленькая, чуть заметная ямочка на слегка закруглённом, но очень мужественном подбородке.

Всё, что было у Дианки внутри, всё перевернулось с ног на голову, с зада на перёд и вверх тормашками. Сердце забилось в аритмии и тахикардии одновременно, забегало по всем углам и конечностям её тела. Потом вернулось на своё место и начало отбивать мерный, но очень чувствительный удар. Стучало так, что голубая джинсовая курточка на её выпуклой груди стала ритмично колыхаться под его ударами. Ладони от внезапного жара моментально вспотели, а спину окатил холодный пот и заструился тонким ручейком в междупопье. И дрожь. Дрожь по всему телу такая, что ноги её почти не держали и грозили Диану повалить наземь. В общем, простыми словами, молодой мужчина поразил её своим обоянием, отчего Диана получила одновременно шок и нокдаун.

А «красота» уверенной походкой уверенного в себе мужчины подошла к ним и без смущения заговорила:

– Ну что, «три девицы под окном пряли поздно вечерком», какая из вас подарит мне сына? – и парень засмеялся таким приятным, безудержным смехом, что девушки не сдержались и тоже залились таким же безудержным смехом в ответ. Две-то девушки поняли его юмор, а вот Данка смеялась от того, что всем было весело. Она пока не понимала их юмора, потому как не читала сказок Александра Сергеевича Пушкина, а Диана на его шутку отреагировала ужасно. Она смутилась и покраснела до корней волос и кончиков пальцев. Почему-то шутку про сына девушка приняла на свой счёт. С чего бы это? Да, наверное, с того, что парень глянул в сторону Дианы и глаза их встретились. Наверное, с того, что взгляд у парня был подобно молнии Зевса – щёлкнул взглядом, сверкнул молнией и поразил в самое сердце. Даже не зная ещё имя молодого человека, Дианка уже в него влюбилась. «Давно забытое чувство», – мелькнуло у неё в голове. От этой ошарашенной мысли девушка сразу оторопела, потом ей стало не хватать воздуха, а тело затрясло предчувствие чего-то нового и неотвратимого.

Но троица, не обращая на Дианино судорожное глотание и её мандраж, продолжала весёлое знакомство. Молодого человека, как оказалось, зовут Марком. Он здесь отдыхает, а раз он отдыхает, то и девчонок пригласил на завтра на вылазку на шашлыки. Конечно, все отказались, кроме Дианы. Та вообще ничего не говорила, не отвечала, потому как находилась в ступоре.

– Эй, Диана, – Марк пощёлкал пальцами перед носом девушки, – я заеду за тобой завтра?

«Откуда он знает моё имя», – пронеслось в голове у Дианы. Она вообще чувствовала себя сейчас полнейшей идиоткой, потому как не слышала о чём говорили подруги с парнем. В ушах стояла абсолютно невообразимая какофония звуков, но вот слов и смысла самой беседы Диана никак не улавливала.

– Эй, подруга, – улыбнулась Алиса, – да пройдись с парнем, прогуляйтесь. Вон, погода какая отлична. Познакомитесь поближе. Может поймёшь, куда он тебя завтра повезёт. – И девчонки так заразительно засмеялись, так открыто и так естественно, что Дианку сразу отпустило. Дрожь улеглась, ступор пропал, и девушка немного расслабилась. Звон в ушах улёгся, слух восстановился и зрение тоже. А-то плыло всё пятнами от страха, что не так что-то скажет или не так что-то сделает.

– Тогда до встречи! – улыбнулся Марк Данке и Алисе и как-то совсем по-свойски, вроде он всегда так поступал, взял Диану за руку и повёл её по Главной улице медленным прогулочным шагом. А Диана, чувствуя себя полнейшей овцой на поводке, без сопротивления, без возмущения, вроде так и надо, пошла вслед за парнем, даже не оглядываясь на подруг. Ну а что подруги? Дианка влюбилась в молодого человека. Подруги это поняли и улыбались в след влюблённой девушке.

А знакомство, не смотря на переживания Дианы, продолжалось. Она уже не так боялась сказать чего-либо лишнего или смешного. Наоборот, Марк был настолько лёгким в отношениях парнем, что девушка, не боясь, с ним шутила и говорила, что думала. В общем, как в том известном фильме, брякала, но брякала уверенно.

Марку оказалось тридцать восемь лет, он никогда не был женат и детей у него тоже не было. Он так естественно себя вёл – то обнимет Диану за плечи, то возьмёт под руку, то за ладошку, а в кафе даже не постеснялся и смахнул у неё со щеки крошку от печенья, что Диана поняла всю силу своей любви. Она наслаждалась его необыкновенно красивой улыбкой. Его необыкновенно приятным голосом. От него пахло необыкновенно вкусным парфюмом. Его прикосновения были необыкновенно нежными. И его предложение пойти сейчас к нему в гости и продолжить знакомство тоже было необыкновенным. Всё, буквально всё, что касалось Марка, было необыкновенным. А чего она хотела? Ведь Диана влюбилась. Впервые в жизни. По-настоящему влюбилась. Не как девочка двадцати лет, а как молодая женщина тридцати лет. Влюбилась, к тому же, с первого взгляда.

Конечно, можно иронизировать, можно с сомнением поджимать свёрнутые трубочкой губы и говорить, кривя их набок, что такого не бывает, что такое бывает только в романах и в выдумках людей. И Диана всегда так считала, особенно, когда заливалась горючими слезами над судьбой своих книжных героев. Но вот, представьте себе, и с ней случилось подобное. Ведь, настоящая любовь не выбирает, когда ей поселиться в сердце – с первого взгляда или с последнего. А, может, через год. С любовью бывает всё. И с первого, и через год. У любви временного стандарта нет и не может быть. Она, эта любовь, действует по своему усмотрению, и в Дианином случае она усмотрела именно первый взгляд.

Диана это сразу поняла, и всё было бы не так уж плохо, если бы она сама не боялась этой любви до судорог, до потери памяти, до дрожи в коленях. Ведь, если Диана не получит в ответ такую же любовь, она просто умрёт. Погибнет. Растворится. Исчезнет. Диана отчётливо это понимала, и всё же, не смотря ни на что, хотела такой любви. Любви совершенной. Любви безумной. Любви настоящей. Она не только её хотела, она её жаждала, как жаждет путник глотка воды в пустыне, как нищий монету, как голодный куска хлеба. Потому что в жизни у Дианы той любви, о которой она мечтала, никогда не было. Была только похоть, отчаяние и стыд. В голове, в сознании и в глазах пролетели все перипетии её жизни. Той, первой жизни, от которой девушка и сбежала в далёкое далёко, чтобы не сталкиваться со свидетелями своего позора.

Первая жизнь Дианы

Это ужасно, но Диана считала себя закомплексованной особой. И ничего с этим поделать не могла. Всему виной был брак, от которого она отделалась тяжёлыми последствиями. Да и мама немного поддала жару в её комплексы, чего уж там.

Мама. . . Мама была из польских дворян и красивой, ещё очень даже молодой в свои пятьдесят два года женщиной. Её муж, известный и высокооплачиваемый адвокат, отец Дианы, наоборот имел деревенские корни, что и сказывалось на его поведении и отношении к браку. Если бы бабушка, мамина мама, не имела горький опыт в своей жизни, она может быть и отвратила свадьбу своей дочери с «деревенщиной». Но она этого не сделала. Давно-давно, ещё на заре своей юности, бабушка была влюблена в молодого человека, который не нравился её родителям. Они запретили ей с ним встречаться, и выдали её замуж за нелюбимого. Всю свою жизнь бабушка жила только воспоминаниями о своей давней любви. И помня этот горький урок, она поклялась, что никогда не встанет на пути своей дочери.

Мама имела высшее образование. Она закончила физический факультет государственного университета с красным дипломом. Её дипломная работа по теме «Изучение многокомпонентных сплавов, полученных при различных скоростях охлаждения» была высоко отмечена экзаменационной комиссией. Перспективной студентке предложили место в аспирантуре, но девушка, влюбившись в красавца болгарина, выбрала замужество, а с ним и семейную жизнь. Она ни дня не работала по своей специальности. Выйдя в двадцать один год замуж за состоявшегося уже взрослого мужчину, папе на то время было тридцать лет, она сразу же забеременела и в двадцать два родила Диану. Всю свою молодость мать Дианы посвятила воспитанию маленького чуда, которого произвела на свет, и любимому мужу, знаменитому в их городе адвокату.

Да, на то время, папа уже снискал себе славу. После юридического института, он десять лет проработал в государственных судебных инстанциях, а уже, заимев высокую репутацию не проигравшего ни одного дела защитника, перешёл на хлеб насущный, открыв частную юридическую контору и переманив к себе и способных сотрудников, и отличную клиентуру.

Клиентура действительно была отличной. Сам папа криминальными делами не занимался. Он был адвокатом-хозяйственником, вел в основном дела по защите бизнеса и по корпоративным спорам. Мог оказать помощь и по арбитражным делам. И вот такая его специальная направленность и обусловила его отличную клиентуру. Это были сплошь бизнесмены и полезные люди. Со временем слава его распространилась не только по области, но и достигла самой столицы, так что в его список клиентов вошли теперь уж очень высокие бизнесмены и совсем уж полезные люди – депутаты. Много раз папе предлагали переехать в столицу, но он всегда вежливо отказывался.

– Лучше быть первым человеком у себя в городе, чем последним в столице, – любимое выражение папы.

Мама безумно любила своего мужа и преданно смотрела ему в рот. Ещё бы. Болгарин по происхождению, папа был безумно красив и к тому же умён. Высокий ростом, с вьющимися каштановыми волосами и голубыми глазами – убийственное сочетание для мужчины, – он безгранично нравился женщинам, всем без разбору. И так же без разбору, он влюблялся в этих женщин. Но романы его были быстротечны. Сколько «бабочек-однодневок» побывало в его постели не знал никто. Даже, наверное, и он сам сбился со счёта. Но проделывал он это так виртуозно, что мама не могла его никак уличить в измене. Да она и не пыталась. Она обожала своего мужа и безапелляционно ему верила.

И всё же, несмотря на веру, мама что-то подозревала. Глубоко в душе она считала своего мужа гулёной, поэтому никак не хотела, чтобы эти качества проросли в характере её любимой дочери. Поэтому, она всячески следила за нравственным поведением Дианы и категорически пресекала всякие поползновения в сторону разврата. Она настолько затуркала свою дочь, что, когда Диана стала созревать как женщина, девочка сильно нервничала и считала, что это всё ненормально и неприлично.

Ненормально, что у неё стала наливаться грудь. Нет, что у неё стала наливаться грудь, это было нормально, но, когда Диана увидела обнажённые груди своих одноклассниц в школьной раздевалке, она поняла, что свою грудь она никогда никому не покажет. Груди одноклассниц были не сильно развитые, какие-то нежные, с маленькими бледно-розовыми сосками. Свою же грудь Диана боялась обнажить. Она сразу как-то быстро и неожиданно налилась, и вид имела хоть и не крупной, но полной дыни, такой себе, дыни «колхозницы». Так казалось привередливой Диане. И соски. О, Боже! Это были не соски. У одноклассниц они выглядели нежными, маленькими, словно бусины. У Дианы же до неприличия крупными и тёмными. Конечно, не такие уж они были большие и не такие уж тёмные, но Диана настолько к себе была придирчива, что они ей казались не просто маленькой вишенкой, а вполне себе сочной вишней «шпанкой». К тому же, очень даже уже созревшей. И ареола вокруг соска не радовала своим огромным тёмной карамели пятном. И, самое главное, ничего с этим поделать было нельзя.

Но вот с чем можно было справиться, это с рыжей и такой беспардонной порослью между ногами. Ладно бы, эти волосы росли только там, где им полагается. Но они же разрослись и на внутреннюю сторону бёдер. На пляже невозможно было появиться. Ни в одном купальнике нельзя было спрятать рыжие курчавые волосы, бесстыдно торчащие из-под плавок. Это было ужасно.

Хорошо, человечество придумало лазерную эпиляцию. Диана с четырнадцати лет начала её применять, и к шестнадцати полностью избавилась от яркой волосатости. С одной стороны это было хорошо, но теперь с другой стороны Диана не могла нигде раздеться, чтобы не испытывать неловкость полной открытости и незащищенности. Её женские прелести были выставлены всем напоказ. Да ещё какие прелести!

Диана старалась себя особо не рассматривать, потому что, как только она себя рассматривала в зеркале, у неё сразу же портилось настроение. Нужно быть откровенной, с девчонками подружками они иногда лазили по всяким эротическим сайтам, чего греха таить, и Диана давно уже имела представление, какой должна быть обнажённая девушка её возраста. Но от этого настроение и портилось, потому что в зеркале Диана видела совсем другую картину.

Ноги у неё были стройные, худощавые, поэтому ну ни как они не могли у основания соединяться. Там имелось небольшое пространство, а по- простому – дырка, где удобно и вальяжно расположился очень аппетитный и довольно-таки упитанный «сдобный пирожок». А как ещё можно назвать эти полные и слегка приоткрытые губы, такие манящие и такие бесстыдные, которые даже трикотажные бабские трусы не могли спрятать так, чтобы девушка не испытывала стеснения? Даже на пляже Диана носила купальник с маленькой юбочкой, чтобы прикрывать эти волнующие части своего тела. Конечно, не удали она там свою растительность, она бы это безобразие скрыла, а так всё лысо, голо и откровенно.

Сразу же после скрупулёзных исследований, той же ночью Диане снились эротические сны. Голые женщины в развратных позах, обнажённые мужчины с настоящей эрекцией – всё это крутилось и вертелось во сне, возбуждая юную и целомудренную девушку и выплёскивалось в полный экстаз и полный оргазм. Сначала Диана не понимала, что это за чувства такие, когда внутри что-то загорается и жарким потоком несёт тебя в какую-то высь, а потом с этой высоты с бешенной скоростью ввергает тебя вниз, жарким огнём разливается между ног и пульсирует в самой середине, как раз между безобразно набухшими половыми губами и раскрытыми навстречу этому жаркому огню.

Потом она поняла, так как её в этом вопросе просветила подруга- одноклассница Наташка Лобатовская. Её семья купила новую квартиру, и Наташка пригласила в гости Диану. Квартира, правда, находилась далековато от школы, да и от центра города, но это того стоило, потому что Дианка получила первый в своей жизни сексуальный урок.

Диана отпросилась у мамы, и девчонки после школы поехали прямиком к Наташке домой с ночёвкой. Дом оказался новой многоэтажкой, с широким подъездом, красивым современным лифтом, да и сама квартира считалась двухкомнатной, но по метражу вполне равнялась трёхкомнатным квартирам старой постройки. В общем, квартира была большой, светлой и ухоженной. Везде царила стерильная чистота. На полу и мебели ни пылинки, а борщ, которым Наташка угостила Диану оказался настоящим кулинарным шедевром.

Дома у Наташки никого не было, мама ушла в ночную смену, папа был в отъезде, ни братьев, ни сестёр девочка больше не имела, так что, вся квартира и их разговоры принадлежали полностью им одним. Сытно поужинав и помывшись на ночь, девчонки улеглись в одну кровать, и Наташка начала свою исповедь.

Дианка сначала даже удивилась, почему Наташка именно её позвала к себе домой в гости. Правда, они были подругами, но не такими уж сильно близкими. Но потом, после ночных разговоров Диана поняла, что Наташке нужно было кому-то рассказать про свою тайну. Ну не могла девчонка семнадцати лет держать такое в секрете. Её просто распирало от гордости, что у неё есть такая тайна.