Пепельный Ангел 1

– На страницах есть карандашные пометки! Будем надеяться, что это она!

– Дай мне сюда книгу! – попросила Энжи и тоже принялась ее перелистывать.

Затем ее взгляд упал на серебряную фигурку, висящую на длинной цепочке. Девушка подошла ближе, чтобы ее рассмотреть, и оказалось, что это медальон с флешкой.

Пока Робин звонил Хейзер, она быстро стянула медальон с полки, рассчитывая, что эта вещь может быть им полезна в качестве компромата на директора Филлиса.

Не дозвонившись до Хейзер, дети принялись набирать Коди, который мог бы вывезти их на своем мотоцикле, и стали спускаться вниз.

Когда они были уже у выхода, то увидели в окне подъезжающие полицейские машины. Дети поняли, что этот отряд прибыл за ними и что с книгой уйти у них не получится.

Поэтому Энжи достала свой телефон и на ходу принялась быстро снимать на видео страницы Евангелия.

– Что ты делаешь? – запаниковал Робин, направляясь к черному ходу. – Надо бежать!

– Они не отпустят нас с книгой! – взволнованно прокричала девушка. – Забирай телефон, а я останусь! Вдвоем мы не сможем уйти!

– Ты сошла с ума? Бежим к выходу! Они сейчас войдут! – нервно заорал тот.

– Вдвоем они закроют нас за взлом! Беги с моим телефоном! – сказала Энжи и бросила смартфон брату.

– Энжи, не дури! Бежим вдвоем! – крикнул Робин, поймав телефон.

– Как малолетнюю, меня не «закроют», а ты меня вытащишь! Беги, Робин, беги!

Выпустив брата через черный ход, Энжи влетела на мансарду и поставила на место книгу.

Она знала, что от нее проблем только прибавятся, поэтому постаралась подстроить «легенду», словно она искала школьные документы, ведь директор Филлис их отчислил.

Алану снова позвонили.

– Ну! – недовольно рявкнул тот.

– Парень скрылся, а девчонку взяли в особняке, – отчитался Рэдж.

– Что с книгой?

– Она на месте. Младшая сказала, что она искала свои школьные документы, так как их отчислили!

Узнав, что с книгой все в порядке, Алан облегченно выдохнул.

– Конечно, это блеф! Она испугалась!

– Да! Наши забрали ее в участок. Что с ней делать?

– Сначала найди старшего: мне нужно узнать, где товар. А младшую отправь пока что – подальше. Надо ее проучить, чтобы знала свое место и понимала, что бывает за такие дела!

– Что делать с клиентом? Завтра передача товара! – все еще волновался Рэдж.

– Если не найдем – возьмите другой со склада! Как Хейзер очнется – я с трясу с нее все с процентами!

Эпизод 25

Воспоминания Энжи

В полицейском участке

Всю ночь и весь следующий день девушка провела в полицейском участке. На ее девичьи руки надели наручники с длинной цепью, которые шумно звенели и до жути ее пугали.

К полудню к ней пришел капитан полиции Гейл, которому было поручено озвучить вердикт:

– Энжи, у меня плохие новости!

– Выкладывай уже, чего тянуть! – хмуро произнесла та.

– Тебя обнаружили на месте преступления, и это тянет на уголовку! Есть только два варианта: детская колония или бут кемп!

– Что такое бут кемп? – недоверчиво спросила девушка.

– Что-то типа военного лагеря для трудных подростков, – с сожалением ответил Гейл.

– Место для непослушных мажоров? – усмехнулась та.

– Скорее, это заменяет сиротский приют. Детей из полных семей там очень мало.

– И как долго мне придется там быть? – все еще не веря, поинтересовалась девушка.

– Все зависит от твоего поведения. Рассчитывай на несколько месяцев, может быть, на год. Это государственная программа, которая стоит немалых денег, но для тебя она будет бесплатной.

– На год? – переспросила девушка. – А где он находится?

– Эта информация засекречена. Где-то в лесной глуши.

– Где мой брат? – тревожно спросила девушка. – Он знает об этом?

– Пару часов назад он прибегал в участок. Впопыхах передал твои вещи, и сказал, чтобы ты держала связь, – тихо ответил капитан.

–А где же «знаменитая» Хейзер? Что она вообще думает по этому поводу? – сыронизировала Энжи.

– Она испарилась и даже не отвечает на звонки! – с неприязнью ответил тот.

– Класс! Но это нечестно! – негодовала девушка. – Ты же знаешь, что она сделала это моими руками!

– Энжи, я сделал все, что смог! Это лучший вариант!

– Лучшим вариантом было просто вывести меня через черный ход! Меня все равно нет ни в одной базе! – наступала Энжи.

– Ты сильно засветилась, дорогая, пробравшись в дом очень уважаемых людей! Они это так не оставят!

– Я бы послушала, как бы ты говорил, будь здесь Мэттью! – ухмыльнулась Энжи.

– Мэтт никогда бы не влип в такое дерьмо! – сухо буркнул Гейл. – Он не делал грязную работу своими руками!

– Ты прав, извини! – безвыходно смягчилась девушка. – Просто меня злит, что я повелась на слова Хейзер, и она так тупо меня использовала! – процедила она сквозь зубы и злобно ударила руками по столу.

Метровая цепь, сковавшая ее руки, звякнула о твердый стол, и от удара подскочила вверх, сжав руки девушки еще сильнее.

– Можешь хотя бы снять это? – взмолилась Энжи, протянув перед собой руки с цепью.

– Они приказали вести тебя в лагерь в наручниках! – отрицательно покачивая головой, ответил Гейл.

Это стало последней каплей для девушки. Она жалобно взглянула на капитана полиции и, не сдерживая нахлынувшие слезы, закрыла руками лицо (насколько это было возможно в наручниках). Ей не хотелось быть уязвимой, но и притворяться больше не было сил.

За последние месяцы на Энжи столько всего навалилось, что казалось, этому не было ни конца ни края. Поэтому уныние казалось единственным здравомыслящим решением.

– Я правда сделал все, что мог! – сожалея, произнес Гейл и вышел из комнаты.

Вне зависимости от того, что капитан почти не знал Энжи, он сильно скорбел по уходу Мэттью, который был его лучшим управляющим, поэтому Гейл сделал для девушки все, что было в его силах.

Вскоре к полицейскому участку подъехал школьный автобус, к которому капитан сопроводил Энжи. Он быстро передал ей черную спортивную сумку, которую заботливо собрал для нее Робин, и завел в автобус.

Энжи испытывала глубокое разочарование. Казалось, впервые она очутилась в столь безвыходной ситуации, от которой нельзя было убежать. Пусть это место называли военным лагерем или интернатом, но по своей сути оно все равно являлось тюрьмой.

В салоне автобуса уже сидело несколько подростков, рассевшихся по разным углам. Энжи было глубоко плевать на этих попутчиков. Она злобно осмотрела весь автобус и заняла два передних сиденья.

Всю дорогу девушка молча смотрела в окно и плакала. У нее даже не было с собой телефона, чтобы позвонить брату. Ее никто не мог ни успокоить, ни поддержать.

Долгая дорога закончилась, и перед ней предстал тот самый бут кемп.

Военный лагерь в целом выглядел как закрытая зона отдыха. Там не было забора с проволокой и решетках на окнах, но территория была оборудована КПП, которое находилось под охраной и видеонаблюдением. Сама территория не была огорожена, и это объясняло его географическое положение: лагерь находился в глухой чаще леса, и с двух сторон он омывался рекой, а с третьей – заканчивался обрывом, поэтому кроме как через КПП выйти было невозможно.

Ближайший населенный пункт находился в двадцати милях от леса, и пешком подросток вряд ли смог бы до него добраться. Единственной дорогой до этого места был путь через лес.

Абсолютно вся территория находилась под видеонаблюдением и контролировалась военными. Воспитатели здесь назывались «командиры», ответственные за порядок в роте – «старшина», а самым главным здесь был «генерал». Они были одеты в военный камуфляж и вели себя в точности как в армии.

Поэтому по приезде в лагерь Энжи и остальных новобранцев вывели из автобуса и выстроили в одну шеренгу с другими подростками. Командиры произвели перекличку и приказали пройти в одну из казарм с личными вещами, чтобы отдать их на хранение старшине.

Все это время Энжи еще пребывала в наручниках, которые сильно впивались в ее кисти. Лишь отдав вещи на хранение, старшина освободил ее от оков и повел с остальными новобранцами по территории.

В лагере находились одноэтажные деревянные домики, которые были предназначены для ночлега подростков. Под навесом было определено место для столовой, а туалет и душ находились на улице в специальных биокабинках.

В центре стоял еще один большой двухэтажный деревянный дом, который предназначался для военных. Комнаты были оборудованы под казармы, но имели вай-фай и даже зал, в котором находились парочка диванов и телевизор. Этот дом включал в себя все условия бытового комфорта, такие как просторная ванная, биде и зеркала. Там также была мини-кухня, где можно было при желании разогреть еду или приготовить ланч. Не говоря уже о личных полочках, где у каждого хранилась любимая еда.

Для подростков условия были гораздо строже. Их домики были крохотными и состояли из одной комнаты-казармы с однотипными двухъярусными кроватями. К счастью, домики были поделены, и девушки и парни ночевали отдельно друг от друга, поэтому вопрос об отсутствии раздевалок отпадал сам собой.

У подростков не было доступа к интернету и даже к своим личным вещам. Позвонить родным можно было всего раз в неделю, и то с разрешения военных. Любая провинность лишала подростка возможности услышать голос родных. Наказаний было достаточно много, и для этого даже не требовался особый повод. Так что даже самому послушному ребенку было невозможно их избежать.

Здесь все нужно было делать по уставу: подъем в пять утра, затем построение и пробежка в несколько миль в зависимости от возраста и степени нагрузки. После наступало время для водных процедур и завтрака. Затем подросткам преподавали школьные предметы, а после их приобщали к общественно полезному труду. Далее шел обед, но получить его могли лишь при хорошей дисциплине. Остальные отбывали разные наказания в виде физических упражнений или общественно полезного труда. После обеда был тихий час, в который можно было поспать или пойти покупаться на речку. Затем снова построение, вечерняя пробежка и ужин.

После ужина было время для водных процедур и подготовки ко сну. В качестве поощрения некоторым подросткам разрешалось позвонить родным или почитать любимую книгу, а провинившиеся отправлялись к вечеру в карцер. Он располагался в подвале центрального здания – обычном холодном подвале. Там стояли две двухъярусные кровати, как в казарме, но без одеял и подушек, и с одной единственной тусклой лампочкой на потолке.

Сделав обход, старшина повел новобранцев в казармы и раздал на всех несколько комплектов военной формы, чтобы каждый смог подобрать свой размер. Форма состояла из камуфляжных штанов и кофты, темно-зеленой футболки, черных носков и черных армейских сапог.

Новобранцам приказали поскорее переодеться, чтобы успеть на вечернюю пробежку. Энжи в принципе не любила бегать, но спорить с командирами ей сейчас совершенно не хотелось, поэтому она взяла форму и пошла переодеваться.

Хотя девушка выглядела стройной, у нее уже была хорошая грудь и широкие, сочные бедра, поэтому форма, которую ей выдали, к сожалению, ей не подошла. Энжи вышла из казармы в своей гражданской одежде, чтобы попросить другой комплект формы, но командирам было глубоко плевать. Они посчитали это неисполнением приказа и заставили девушку бежать в своей одежде, а после пробежки и ужина отправили ее прямиком в карцер.

Лишь утром ей выдали форму по размеру, однако за проведенную ночь в таких условиях девушка поняла, что не станет дожидаться окончания срока. Поэтому все ее мысли были направлены на то, как бы поскорее сбежать.

Эпизод 26

Воспоминания Энжи

Будни буткэмпа

Две недели Энжи не выходила на связь (по понятным причинам – у нее не было телефона), поэтому на третью к ней приехал сам Робин. Он договорился с военными о свидании с сестрой, заплатив им за это немалые деньги. Поэтому командиры организовали встречу с братом прямо в казарме Энжи. Остальные подростки, которые с ней проживали, были как раз на общественно-полезных работах, так что казарма полностью находилась в их распоряжении.

За это время командиры успели так надрючить (жарг.: сильно встряхнуть, надавать тумаков)Энжи, что при встрече с братом она бросилась ему на шею и заплакала:

– Слава Богу, ты пришел меня забрать!

– Я тоже рад тебя видеть, сестренка! – крепко прижав ее к себе, сказал Робин. – Я смог договориться только о свидании! У нас есть тридцать минут!

– О свидании? – расстроенно всхлипывала девушка. – Забери меня сейчас! Немедленно!

– Энжи, у меня там много проблем! – растерянно добавил парень. – Поэтому лучше побудь еще здесь!

– Хм, теперь я тебе не нужна? – испуганно произнесла девушка и нахмурила брови.

Она понимала, что вопрос был глупым, но так сработала ее защитная реакция. Ей не хотелось ни минуты оставаться среди военных. За эти недели она смогла всей душой возненавидеть все, что с ними связано. И уж тем более не хотела находиться в такой среде.

– Не будь дурой! Если бы ты была мне не нужна – я бы не поперся в эту даль, чтобы тебя увидеть! Но после смерти предков на мне оказались все их незавершенные дела, и я хочу оградить тебя от этого! – громко произнес Робин, который целую ночь был в дороге и чувствовал ужасный недосып и усталость.

– После смерти Мэттью – ты хотел сказать? – поправила его Энжи.

– Нет, Мой Ангел, – погладил ее по голове Робин и уже тихо добавил: – Хейзер тоже умерла.

– Как? Как это произошло? – растерянно произнесла девушка, нервно дотронувшись пальцами до своих губ.

– Тоже передоз. Она не просто так тебя подставила, возможно, в это время она уже была мертва. Поэтому я не смог увидеться с тобой в полицейском участке… Я хоронил труп.

– Ты веришь в ее передоз? – все еще злясь на Хейзер, спросила Энжи.

– Нет, – сухо ответил парень. – Слишком «красивые» смерти. Чувствую западло!

– Поэтому тебе нужно забрать меня отсюда! Вместе мы со всем разберемся! – подбадривала его Энжи.

– Знаешь, поначалу я переживал, что ты будешь так далеко и не дома, но сейчас я даже рад, что ты здесь! – грустно ответил Робин.

– Да что ты об этом знаешь? – крикнула Энжи. – Это ужасное место! Они каждый день придумывают, в чем я провинилась! Мне уже надоело сидеть в карцере и бегать штрафной забег!

– Но здесь тебя никто не достанет! У тебя есть еда и крыша над головой!

– Ты можешь дать мне тоже самое!

– Не могу! – резко ответил Робин и опустил глаза.

–Т-а-к! – растянула фразу Энжи, чтобы накалить обстановку. – Выкладывай, что случилось!

– Слушай, я пришел, чтобы убедиться, что ты жива и здорова! – с трепетом в голосе, произнес парень.

– Не увиливай от темы! – наступала Энжи. – Ты знаешь, что эти проблемы касаются и меня!

– У меня не было времени разгадывать шифр! Потому что на мне были вопросы бизнеса, недвижимости и похорон. Да и Алан усиленно ищет товар! «Насел» на меня со своей шайкой!

– Вот поэтому и нужно меня привезти домой! Там я буду хотя бы полезнее!

– Чтобы тебя забрать – мне нужно оформить опеку! – озадаченно ответил тот. – А для этого мне необходимо официально устроиться на работу и иметь жилье! Наша квартира в залоге у банка, потому что другие квартиры Мэттью уже год не оплачивались по счетам!

– Но у нас же оставались деньги Мэттью! – с надеждой воскликнула Энжи.

– Оставались, но так вышло, что он задержал многим оплату, и мне пришлось со всеми ими рассчитаться!

– То есть у тебя не осталось денег?

– Наличными почти нет, а банковские вклады требуют бумаг и пин-кодов, которые я еще не разгадал! – грустно подытожил Робин.

– А зачем тебе надо мной опека? Просто выкради меня и все! – не сдавалась девушка.

– Ангел, мы не сможем вечно скрываться! – грустно объяснял парень. – Предки умерли, и у нас есть шанс начать новую жизнь!

– Ты разгребаешь их проблемы в бизнесе и говоришь про новую жизнь? – разозлилась Энжи и отвернулась от брата.

– А, по-твоему, лучше все бросить? Чтобы быть на мушке у Алана и банков за долги? Или лучше просто подарить все эти вклады банкам, и без копейки в кармане, и в розыске начинать «новую жизнь»? – отрешенно выдал Робин.

– Но пока ты сделаешь на меня опеку, может пройти полгода или даже больше! – снова заплакала Энжи.

–Я постараюсь сделать, что смогу! Но будет нелегко, ведь на тебя нет никаких документов! – обнял ее парень.

– Тогда я сама сбегу отсюда! – отчаянно прокричала Энжи.

– Нет! Пожалуйста, не сбегай! – умолял ее Робин. – У нас больше нет покровителей, и побег может плохо сказаться на твоей истории! Я не хочу, чтобы ты загремела в тюрьму!

– Да какая нафиг тюрьма, Робби! У меня даже суда не было! – разозлилась девушка. – Меня специально сюда запихнули, чтобы Алану было легче до тебя добраться!

– Видимо, так и есть. Какой же я придурок! – вздыхая, произнес Робин и взялся руками за голову.

– Самокритикой ты нам не поможешь, – не теряла самообладания Энжи. – Но мы можем попробовать разобраться с шифрами! Ты же принес их с собой!

– Конечно, я бы ни за что их не оставил!

– Тогда показывай, и будем вместе думать!

– Хорошо, но прежде я кое-что для тебя принес! – с легкой улыбкой произнес Робин и достал из кармана ее смартфон!

– Ох, мой телефончик! – радостно произнесла девушка и трепетно взяла его в руки. – Но здесь запрещено им пользоваться, и тем более звонить! – со вздохом произнесла она.

– Значит, прячь так, чтобы никто не заметил! Я его подзарядил и сделал фотографии других наших документов и паролей на случай, если мы не успеем все разобрать.

– Как же ты ловко все придумал! – восхищенно произнесла Энжи и наклонилась к столу, чтобы дотянуться до брата и поцеловать его в щеку.

– Я сделал что смог, – ответил Робин, тоже поцеловав сестру в щеку, и добавил: – А теперь займемся паролями!

– Кстати, у меня тоже кое-что для тебя есть, и, может, это нам поможет! – обнадеживающе прошептала девушка, сняв со своей шеи серебряный медальон на длинной цепочке.

– Что это, Энжи? – удивился парень и принялся рассматривать вещь.

– Я стащила это из особняка. Думаю, оно поможет нам в деле! – важно ответила Энжи. – Там есть флешка, смотри!

За оставшееся время они не смогли все разгадать, но благодаря их совместным стараниям у них появились новые наводки. Поэтому Робин должен был приехать домой и проверить их на практике.

Уходя, парень добавил денег военным и попросил, чтобы они помягче обращались с его сестрой. Он аргументировал это тем, что девушка недавно стала круглой сиротой, поэтому ее поведение может быть агрессивным. Военные приняли деньги, но конкретных обещаний дать не смогли.

Тем не менее, этим вечером к девушке действительно обращались помягче и даже не поругали ее за провинность. Но это действовало в лучшем случае два дня. Затем появились новые проблемы.

В этот день командиры тестировали психологическую устойчивость у всех новобранцев. Энжи и те подростки, с которыми она приехала, были включены в список опрашиваемых. Командиры построили всех перед своим домом и создали «легенду», будто кто-то из новобранцев пробрался к командирам и украл одну личную вещь. Больше информации они не дали, зато стали вызывать новобранцев в дом по очереди и проводить опрос.

Допрошенные подростки выходили со слезами на глазах, и их сразу же сопровождал старшина до казармы.

Энжи вызвали пятой по счету, и она спокойно зашла в дом. Ее взгляд был стойким и нерушимым. Она предчувствовала борьбу, хотя ей абсолютно надоело бороться.

Ее привели в комнату для собраний, которую называли у них «кабинетом», и приказали сесть на стул. Там стояли письменный стол и два стула, один из которых был занят командиром. У края стояли еще два командира, чтобы оказать большее давление на опрашиваемого подростка. Однако Энжи была уверена в своей невиновности и спокойно сидела, с любопытством оглядывая комнату.

Командир, которая сидела напротив Энжи, начала проводить тест. Для этого она придерживалась однотипной легенды, которую они использовали на всех:

– Мы уже опросили нескольких новобранцев, и все они указали именно на тебя! – осуждающе начала она. – Оказывается, ты воровка!

– Я знаю, что вам не нравлюсь, но я не виновата в том, что вы мне приписываете! – смело заявила Энжи.

– Не виновата, значит! – прищурилась командир и внимательно посмотрела на девушку. – Тогда кто, по-твоему, совершил кражу?

Суть этого вопроса заключалась именно в том, как дальше поступит девушка: начнет оправдываться или свалит вину на другого.

– А что у вас конкретно пропало? – спокойно спросила Энжи, хотя за три недели ей настолько сильно надоели эти игры, что ей очень хотелось кому-нибудь разбить лицо.

– Сама нам расскажи, ведь это ты и украла! – с той же интонацией продолжала командир.

– Рассказать? Да, пожалуйста! – постепенно внедряя сарказм в диалог, сказала девушка и продолжила. – Я считаю, что у вас нифига нет доказательств, и вы проводите допрос, чтобы держать всех на очке (жарг.: в напряжении)! Но пока никто не растрепался!

– Мы думали, ты сама сознаешься, но, видимо, придется сказать! Ты украла кошелек с деньгами у нашего командира! – невзирая на сквернословие, продолжила командир, глядя девушке прямо в глаза.

– Если бы это была я – вы бы никогда не узнали о краже! – тяжело вздохнув, произнесла Энжи.

В какой-то момент ей так надоело спорить, что она была готова взять вину на себя. Но она боялась, что это может отразиться на дальнейшем опекунстве брата, поэтому сдерживала свой порыв.

– Ты хотела сбежать, поэтому тебе нужны были деньги! – провокационно произнесла командир.

Терпение Энжи уже заканчивалось, поэтому она перестала себя сдерживать. Ее снова обвиняли в том, чего она не совершала, а терпеть это больше не было смысла.

– Может, это вы хотите, чтобы я ушла? Вам не нравятся мои татуировки, а мое амбре вы обзываете «исчадием Ада», так, может, блядь, вы просто откроете дверь и дадите мне отсюда уйти? Или вам проще каждый раз делать меня виноватой? – выпалила Энжи и облегченно выдохнула.

– Государство обязывает нас дать тебе образование и научить нахождению в обществе, поэтому ты не сможешь отсюда уйти. А за кражу и хамство ты будешь сидеть в карцере! – не повышая тона, также безэмоционально произнесла командир.

– В карцере я точно стану образованнее! Охуенно! – язвительно произнесла девушка.

– За сквернословие будешь сидеть на сутки больше! – сказал другой командир.

– Интересно, а все взрослые такие конченые, или это мне так везет? – продолжая язвить в своем репертуаре, спросила Энжи.

– Мы знаем, что ты не причастна к краже. От тебя требовалось только сдать виновника, и все, но ты провалила тест и еще много сквернословила, так что последующие два дня ты проведешь в карцере! – подводя итоги, без малейшего зазрения совести произнесла командир.

Энжи удивленно вытаращила глаза и приоткрыла рот. Ей так хотелось всех обматерить, но такие слова, которые подошли бы под сложившуюся ситуацию, ей просто не приходили в голову.

– Лучше сидеть в погребе, чем с психами! Вам бы всем провериться! Тут как минимум шизофрения! – прокричала Энжи и презрительно посмотрела на всех командиров.

Командир заерзала и скомандовала:

– Выведите ее!

Энжи встала и под конвоем направилась прочь. Ей и самой не хотелось ни минуты находиться в этом ужасном месте. Она испытывала сильную ярость и одновременно хотела расплакаться от безысходности. И еще ей дико хотелось курить, хотя до этого она не испытывала подобной потребности.

Командиры, находившиеся в кабинете, как раз заполняли анкету Энжи. Тот командир, что стоял справа и имел непосредственный зрительный контакт с девушкой, вдруг не выдержал и спросил:

– А не жестко ли ей будет пробыть два дня в карцере? Ей потребовалась минута, чтобы «раскусить» наш план! Она очень умная девочка и совершенно не умеет врать!

– Да, у нее есть много достойных качеств! – сухо ответила командир. – Но она не прошла тест! Ей нужно было дать нам какую-то наводку, а она стала огрызаться и сквернословить!

– Мне кажется, с ее характером из нее бы вышел отличный военный, но своими тестами вы ее ломаете! – возразил другой командир.

– Военный подчиняется приказам, а она на них плюет! – подытожила командир. – У нас не так много времени на разговоры, лучше позовите следующего на тест!

Перед отбоем Энжи привели в карцер. Она, как и прежде, не сопротивлялась уже привычному маршруту и даже радовалась, что ей снова выпала возможность поспать одной, однако, когда она зашла в карцер, там уже на кровати лежал полноватый парень.

Девушка знала его в лицо, как и всех остальных подростков из лагеря, но она ни разу с ним не общалась. Однако, сегодня у нее было то самое настроение, когда она решила заговорить: