Виновным назначить Родиона

Нина Каротина

Виновным назначить Родиона

Иллюстрации к книгам созданы автором и продолжают публиковаться на канале https://t.me/nina_karotina

Пролог

Королевство Гралиция. Город Титон.

Настоящее время.

Генрад с привычным отвращением доел утреннюю кашу и отметил, что тошноту испытывает лишь от того, что каша безвкусная. По вечерам он наконец начал чувствовать голод. Слабость и головокружения давно прошли, многочасовые прогулки придавали сил, бессонница перестала донимать. В начищенном до блеска молочнике он рассмотрел яркие медные волосы и такие же медные глаза. Бледность ушла, на скулах сегодня впервые появился небольшой румянец.

Рядом неизменно стоит Хаен и зачитывает утренние дела Монарха.

– Среди прочего, есть одно дело, которое не имеет государственной важности, но может заинтересовать Ваше Королевское Величество. В Титоне задержан воришка.

– Отдай его судьям, пусть повесят, – раздраженно ответил Король и расковырял пышный сырник.

– Мелкий вор из Пирлена, – уточнил Хаен. – Беспалый Герд со спутницей, девочкой тринадцати-пятнадцати лет. Он утверждает, что получил наследство от своего брата Нианна и теперь тратит его на поиски некой Алесцийки. Его задержали по моему указанию.

Генрад встал с кресла, подошел к окну и бросил взгляд в серый туман Титона.

– Королевский замок нужно построить новый, – задумчиво заметил Монарх. – От Гордьюдты туманы и мошкара. Можно переехать в Гарзат. Как думаешь? Построим там крепость, дворец, личный фрегат…

– Драгоценности, которые Нианн передал брату, ранее принадлежали барону Денгарду Вистога. Все состояние барона конфисковано и отошло в казну, кроме одной шкатулки с драгоценностями, – продолжал докладывать секретарь.

– И мелкий вор из Пирлена не нашел лучшего применения своему нежданному наследству, – ворчал Генрад, – как начать поиски Алесцийки. Он в самом деле не знает, кто она?

– Он многое скрывает, прохвост и мошенник, но ищет чужеземку, чтобы вернуть ей свободу. Вот допросные листы. Она освободила девочку, спасла ему жизнь и задолжала какой-то перстень.

– Видимо, этот, – хмыкнул Король и открыл верхний ящик стола.

Генрад рассмотрел в свете окна массивный перстень с большим сапфиром, окутанным россыпью бриллиантов. Король давно перестал улыбаться, но при виде перстня всякий раз задумчиво дергает уголком губ.

– Благородный вор тратит состояние на свободу чужеземки, – качал головой Монарх. – Один день в Гралиции, и она нашла верных людей. Я здесь родился, но едва могу на кого положиться. Хаен, в чем секрет?

– Не могу знать, Ваше Королевское Величество. Династия Ялагров славится несносным нравом и отсутствием манер. Они варвары. Однако та, что однажды побывала в нашем замке, может дать урок благородства даже в мраморном зале Гаарда. Простой люд это чувствует.

Генрад зло отбросил перстень назад в ящик стола, нахмурился и открыл книгу, в которой изложены основы ригоронского языка. Варварская письменность давалась ему легко, его мачеха говорила на сходном алесцийском наречии.

– Сколько у нас освободилось титулов?

– Двенадцать баронов лишились головы и дворянского титула, – с глубоким удовлетворением доложил Хаен. – Заговорщики и интриганы, казнокрады и душегубы. Пришлось задействовать армию, чтобы укротить зарвавшихся вельмож. Народ ликует.

– Герд Беспалый? – согласно кивнул Король. – Хороший барон получится.

Глава 1

Империя Ригорон. Южные провинции.

В ночи Дейн с трудом разбирал дорогу, но сказывалась работа на рудниках, он хорошо ориентировался по едва приметным сумрачным силуэтам. Здесь он впервые, северное предгорье Пограничных гор, места незнакомые и опасные, спрятаться негде, если встретишь зверя или лиходея. Горный дом давно остался позади, он со сбившимся дыханием бежал уже несколько часов и держался за ноющий бок.

При виде крови он потерял контроль. Все последние дни, недели, месяцы Дейн жил не своей жизнью, словно сел на понесшую лошадь и не может остановить галоп. С той самой минуты, как он ступил в ту роковую лагуну… раньше, с того момента, как увидел лицо Тенны над колодцем рудника, события развивались помимо его воли. Что он собирался сделать? Вернуться домой, в Гралицию, к своей Ризаль, и начать жизнь сначала, пусть даже простым рыбаком. Что он сделал? Отправился в Ригорон с Тенной, братом которой оказался принц первой крови Ригорона, а уже спустя несколько дней тот лежал в луже крови с кинжалом в груди. Кого признают виновным?

Нет, это не его женщина, не его страна, не его вина. Дейн просто хочет вернуться домой, и ничего не знать о Ялаграх, их недругах и сестрах. Он запутался, осталась паника и путанность мыслей, но он почти уверен, что сделал все правильно и вырвался из капкана за мгновение до гибели. Так будет лучше для них обоих, он наконец станет свободным, возможно, впервые за жизнь.

Еще днем он изучил путь, пока сопровождал Родиона до ближайшего городка Синие Леса. Странное название для местечка, где нет лесов, а все пространство до горизонта покрыто желтыми листьями виноградников, сгоревших под южным солнцем. Благодатный край, виноградники перемежались с посадками персиковых и абрикосовых садов. Воздух наводнен пчелами и мелкими насекомыми, земля испещрена множеством мелких канав, по которым гонят воду ветряные мельницы.

В голове сложился детальным план побега, словно он загодя знал, что ему выпадет шанс сбежать. По звездам он ориентируется строго на северо-восток, к городку, в котором можно ненадолго затеряться и присоединиться к обозу до моря.

Мимо пронеслись несколько отрядов всадников, он отлично слышал топот копыт и даже мог пересчитать лошадей. Ищут сбежавшего Полу-ригоронца? Или отправили посыльных за лекарем в ближайший город?

Кто мог убить принца первой крови? Дейн размышлял о том в торбе бондаря по пути к морю, но к единому мнению так и не пришел. Одно он знал наверняка, за смерть Ялагра в Ригороне карают без права на помилование. Семью виновника выгоняют за северную стену на радость кочевникам. Там они примут верную смерть или поругание и неволю.

Быть может, это была сама Тенна? Она никогда не любила старшего брата, всегда отзывалась о нем дурно, но убийство…? Быть может, Риккон Ялагр? Убить соперника и свалить вину на одного случайного Полу-ригоронца? А если кто-то из приближения? Или заказной убийца проник в Горный дом?

Приблизиться к матери Дейн так и не решился. Наведался в поселение, прошелся по знакомой улице, но войти в знакомые двери так и не осмелился. После стольких лет разлуки даже мать не признает в широкоплечем бородатом великане своего сына. Что он расскажет ей? Пожалуется на ласцийские рудники? Чем поможет? Тем, что снова покинет ее, чтобы вернуться в Гралицию? А если его ищут в связи с гибелью принца первой крови? Он принесет новые беды в родной дом. Пусть все останется так, как как было до того; пусть она верит, что он рядом с отцом и счастлив.

Дейн вспомнил, как он искал лодку, чтобы добраться из Алесции в Гралицию. Он прилагал много усилий, но всякий раз словно само мироздание восставало против него. Из Ригорона он отплыл уже на следующий день по прибытии. Продал дорогую одежду, продал серебряный чайник, что прихватил с собой из Горного домика, за мелкую монету купил рыбацкие обновки и ступил на борт небольшой лодки. Нет никаких преград, повсюду десятки подобных лодчонок, готовых за хорошим уловом отойти на день-два пути от западного побережья Моря Течений.

Он отошел дальше. По пути из Ригорона в Гралицию можно встретить судна мародеров, можно нарваться на боевой фрегат той или иной стороны, можно затеряться на извилистых дорожках течений, попасть в бурю, получить течь, наконец сбиться с пути и снова оказаться в Алесции. Но не в этот раз. Попутный ветер толкал суденышко строго на восток, надежный парус, устойчивая погода, на море небольшая рябь и чистый горизонт на протяжении всего пути.

Гралиция будто заждалась своего потерянного сына, через несколько дней он уже приметил неясную тень ее побережья, а уже на утро бросил якорь южнее Гарзата. Дейн с сомнением прощупал бороду, все на месте, удача снова при нем, невиданное дело. Он дома, вот так просто, без Тенны, без вероломного весла по голове, без пиратов, без кинжала в ребро. При том удачно продал лодку местной братии и остался при деньгах. Ему хватит средств, чтобы добраться по Гордьюдте до Титона, не нанимаясь простым рабочим на баржу.

– Что-то не так, – не верил он своему счастью.

Что не так? Воздух свободы опьянил его, он забыл, что обещал найти потерянную Аяну. Поиски следовало начать именно с Гарзата, куда стекаются слухи со всего побережья. Если алесцийка добралась до Гралиции, вести о том уже пронеслись по всем торговым рядам, порождая домыслы и молву, которые не скроют самого главного: она была здесь?

Дейн отмахнулся от навязчивой мысли, он вернется к поискам, обязательно вернется, но после того, как встретит свою Ризаль. Ей он обещал вернуться много раньше, чем дал обещание Тенне.

Величественный, загадочный Титон, покрытый туманной уютной дымкой. Он не был здесь давно, будто в другой жизни вспоминались дни, когда он считал этот город родным. Огромные гавани, шумные торговые площади, над столицей нависает громада серого камня: королевский замок, опоясанный рвом и высокой стеной. Над ним реет знамя Северных Гераллов, нынче Король Генрад, а в тот год, когда Дейн ушел в свое последнее плавание, на троне умирал Товгард.

– Что там, на площади творится? – кивнул Дейн в сторону собравшейся толпы.

– А, – равнодушно махнул старик. – Загодя места нужно было занимать. С ночи люди стоят.

– Зачем?

– Заговорщиков четвертуют. Каждый день казни. А ты будто не знаешь? – прищурился хитрый старик.

– Нет, – пожал плечами Бородач. – Только сегодня добрался до столицы.

Дед раздулся от собственной значимости и приготовился выкладывать подробности.

– Это не первый барон, которому голову с плеч рубят. Подельников его, да слуг сопричастных, четвертуют. Простых разбойников и мародеров на виселицах вешают. А до того на площади все грехи зачитывают. Ох, народ веселится и ликует. Сколько крови на тех руках, сколько они соков выпили из простого люда. До самого Короля добрались! Вот он и… разделяет их с головами. Нынче барона Денгарда Вистога казнят. Его бы я поглядел. Истинный душегуб.

Дейн не поверил своим ушам и помотал головой.

– Быть того не может…

– За право увидеть казнь, люди с ночи передрались, – не унимался старичок. – Во всех грехах сознался, даже в убийстве собственной жены. Лично придушил ее, чтобы на молодой девице жениться. С утра глашатаи зачитывают список его беззаконий, дочитать никак не могут. И сыновья с ним, мародерством да работорговлей занимались, честных людей в полон продавали. Сколько загубленных жизней. Может подсобишь мне, протолкнешь вперед? Я на твоей шее проеду и все увижу своими глазами.

Дейн молча взял старика на плечи и врезался в толпу зрителей. Положа руку на сердце, он не желал отцу такой смерти и не спешил увидеть его последние минуты. Странное чувство облегчения и, вместе с тем, тяжести. Облегчение, потому что теперь он не связан с ним, может не опасаться его влияния, угроз, давления. Тяжесть, потому что этот человек был частью его жизни, названный отец. Был ли он таким в реальности? Даже если нет, другого отца он не помнит.

Издали видно, какими жалкими выглядят жертвы после работы палачей. Не нужно приближаться, ему это не добавит радости или торжества победителя. Теперь от отмщен в полной мере, но не испытывает ничего, кроме опустошения. Нужно найти Ризаль, узнать о ее судьбе, но прежде посетить наконец дом и найти там один из тайников, где отец прятал золото и драгоценности. Без того Дейн ничем не сможет помочь бедной девушке.

Мужчина до ночи присматривался к дому. Должны быть стражники, суета слуг, факелы и дворовые псы. Но нынче хозяина нет, суета некогда знатного дома стихла, в окнах не горят свечи, не слышно рокота сторожевых псов, из окна не раздается музыка, которую так любила прежняя хозяйка. Дом опустел, скорбя о прежних временах.

Дейн осторожно перемахнул забор, подобрался к стенам дворца и влез на третий этаж по стене. Окно знакомое, эту часть дома он хорошо знает, сам жил. В помещении он снова прислушался: тишина. Наследники либо еще не вступили в права, либо уже не вступят. Кому отойдут замки и земли? Королевской казне? В этом случае Дейн грабит Короля, затея, прямо скажем, рисковая. При обыске забрали все ценности, но тайники найти не смогли; фактически, он забирает то, чего не существует.

– Ризаль?

Проходя темными коридорами, он обнаружил всего одну дверь, в щелке которой дрожал робкий свет свечей. Поневоле рука дернулась открыть ее и обнаружить большую кровать, двух любовников и скрип досок под их весом. Женщина обернулась и приготовилась закричать, но крик замер прямо в глотке.

– Ты? – удивилась она.

Спустя восемь лет покинутая невеста признала его. Образ далекий от прекрасного юноши, никакого сходства: мохнатая борода, спутанные волосы, заношенная рыбацкая рубаха и стоптанные сапоги. Он, словно призрак, явившийся из прошлого, измученный, перекроенный, изломанный временем, но она узнала его и неуклюже слезла с любовника.

– Что ты здесь делаешь? – растерянно шептала женщина. – Мне сказали, ты погиб.

Дейн устало рассматривал давнюю невесту. Не так он представлял себе их встречу, не такой она приходила к нему во снах и звала домой. Прекрасный образ потускнел, в свете свечей немного приглушаются краски, она по-прежнему хороша, чуть располнела, быть может, слишком много краски на лице.

– Что он с тобой сделал, – тихо признал он.

– Дейн, – бросилась к нему женщина. – Ты вернулся. Я так ждала, столько слез пролила, в храмы ходила. Все ждала, когда ты вернешься. Любимый мой.

– Вижу, заждалась, – уклонился он от поцелуя. – А говорила, что считала мертвым.

Женщина зло шикнула на любовника, тот, прихватив бельишко, вышел из хозяйской спальни, смерив незнакомца пугливым взглядом.

– Он заставил меня, – оправдывалась она, накидывая на плечи парчовый халат. – Сказал, что ты погиб. Принудил выйти за него замуж. Я не хотела, но ты же знаешь, каким он может быть жестоким.

– Очень хорошо знаю, – буркнул он. – Сегодня его казнили.

– Его уличили в заговоре против Короля. Казнили всех сыновей, наследников нет. Нас лишили всего, буквально вышвыривают на улицу. Завтра мне нечего будет есть. Я вдова заговорщика, – стенала Ризаль.

Дейн устало опустился в кресло и размял болезненную переносицу.

– Ты в трауре, я заметил.

Женщина зло затянула на талии пояс халата и вздернула подбородок.

– Ты вернулся спустя восемь лет. Дейн! Восемь лет! – визжала она. – Вернулся для того, чтобы топтаться на останках моей чести? В этом цель визита? Восемь лет ты спокойно жил где-то, с кем-то… Не смей отрицать, ты говорил, что хочешь вести дела иначе. Такой план? Сбежать от Денгарда? А ты подумал о том, что станет со мной? Ты думал о том, что моя семья задолжала ему, и я в его власти? Ты думал о том, что он сделает с невинной девушкой в первую брачную ночь?

– Я не мог вернуться, – пробормотал он. – Я думал о том каждый день.

– Давай, топчись на моей чести, – развела она руками. – Тебя не устраивает мой траур? Представь, меня он тоже не устраивает. У меня нет денег, забрали все, даже личные украшения, вещи. Не забрали только тело, спасибо на том, меня не казнили! А теперь догадайся, что может продать одна беззащитная женщина?

– Довольно, Ризаль. Я тебя не осуждаю, прости меня.

Женщина вышла из комнаты, но также быстро вернулась, прихватив с собой блюдо с остывшим угощением для ночного гостя.

– Я не голоден.

– Может быть ты голоден иначе? – лукаво улыбнулась она и приспустила с плеч парчовый халат. – Мы так глупы были, Дейн, так осторожны. Но мы любили друг друга. Не смей отрицать, мы созданы друг для друга. Я соскучилась…

Ризаль прильнула к его груди и жадно провела рукой по торсу, вниз, к бедрам.

– Есть что-то еще, чего я не знаю? – догадался он. – Ризаль, я не тот гость, который заплатит тебе за ночь. Не играй со мной. Что-то еще?

– Мы можем быть вместе, – опустилась она на колени и дернула пояс его штанов.

– Я не слишком богат, как ты понимаешь. После ласцийских рудников все мое богатство укладывается в… Ты хочешь, чтобы я нашел для тебя скрытый тайник? В этом дело? – догадался он и придержал штаны на бедрах.

– Бери выше, любимый, – пропела она. – Если у барона объявится Наследник, – дети казненных не в счет – который не участвовал в заговоре, он сможет вернуть титул и…

Дейн резко встал и оттолкнул от себя блудницу, она с визгом отлетела на кровать. Неприглядное зрелище. Она предлагает ему еще не остывшее место рядом с собой и так неумело играет на его чувствах. Только чувств нет, ничего кроме раздражения, досады и сожаления, что он вернулся в этот дом.

– …деньги, – продолжила она. – Мы найдем свидетелей, которые подтвердят, что он признавал тебя сыном, все эти годы ты провел на ласцийских рудниках и не имел никакого отношения к делам отца.

– Что-то не припомню, что упоминал о том. Стало быть, про рудники ты тоже знаешь, – уловил он главное.

– Я не знала, – качала она головой, принимая самые соблазнительные позы. – Он сам обмолвился. Случайно.

– Я так и думал.

Женщина в голос разрыдалась, наигранные, некрасивые слезы. Дейн поневоле вспомнил Тенну. Та тоже играла на его чувствах, слез у нее не было, она терла глаза и строила смешные мины. Соблазнительные позы в исполнении маленькой негодницы лучше не вспоминать. В памяти всплывают моменты, когда она, набив пузо козлятиной, азартно доказывала, что ее живот торчит круче. На Ризаль расшитый корсет и роскошный халат, а на Тенне чудесно смотрелась простая рубашка с вышивкой на рукавах. У Ризаль женский, глубокий голос, а Тенна спорила, что ее отрыжка звучит мелодичней.

Пока Ризаль рыдала и жаловалась на свою жизнь, он не вслушивался, а с ужасом осознавал, что вернулся в Гралицию ради женщины, которой никогда не было. Он сложил для себя образ, ослепленный юношеской страстью. Несбывшаяся мечта, чужая, незнакомая ему женщина, придуманная и сотканная из обрывков фраз и редких встреч. В душе не промелькнуло даже тени тех чувств, которым он придавал такое значение, что даже сбежал от Тенны.

Он сбежал от Тенны! Бросил ее в момент, когда она так нуждалась в нем. Ничем ей не помог, не выполнил обещания разыскать Аяну. Он обезумел от вида крови, потерял контроль. Тенна не сделала этого, когда увидела его кровь. Она не бросила его, не потеряла контроль. Она просто взяла себя в руки и спасла его. Продала фамильный перстень.

– Вот, я глупец, – простонал он. – С чего я взял, что меня обвинят в его смерти? Там же была Тенна, слуги, стражники, секретарь. Мне нужно было просто ей помочь!

– Дейн, Дейн, мы можем быть счастливы, – цеплялась за него Ризаль. – Ты унаследуешь все его состояние. Есть свидетели, что барон продал тебя на рудники. Я знаю, где их сыскать. Мы докажем, что ты невиновен. Король вернет тебе титул и земли. Мы поженимся и забудем все, что произошло. Мы можем быть богаты! Наконец можем быть вместе. Кто такая Тенна? Другая женщина? Я прощаю тебе всех женщин. Что она может дать тебе? Я могу сделать тебя бароном, Дейном Вистога.

– Оденься. Собери вещи, мы уходим.

Ризаль быстро утешилась, засуетилась и наконец прикрыла халатом пышную грудь.

– Куда мы идем? На ночь глядя? У тебя есть деньги?

– Будут деньги, – буркнул он и оставил женщину одну.

Спустя час Ризаль жадно рассматривала шкатулку. Вот так, из ниоткуда он принес целое состояние и даже не пересчитал золотые монеты. Она догадывалась о тайниках, но поиски не увенчались успехом. Дейн знал немного больше и хорошо ориентировался в доме. Все прочие тайники оказались пусты, но тот, что под половой доской, заискрился золотым светом. Хватит, чтобы обеспечить будущее Ризаль, дать ей небольшое содержание, и немного оставить себе, чтобы разыскать Аяну и вернуться в Ригорон.

Почему именно он должен заботиться о ее будущем? Не должен, но, все равно, сделает это. Участь уличной женщины она не заслужила, даже если рядом с бароном стала насквозь порочна. Была ли она в сговоре с Денгардом? Участвовала ли в его похищении? Делала ли выбор между старшим Вистога и его бесправным сыном? Способствовала ли убийству прежней жены? Он не будет думать о том, это уже не имеет никакого значения.

Дейн позволил себе немного расслабиться и прикрыть глаза. Женщину придется сопровождать и устраивать на новом месте, а это время, которого у него нет. Ему нужно срочно разыскать Аяну, вернуть сестру Тенны. Вот, отчего так хорошо складывались обстоятельства, а везение наполняло паруса: он делал то, что ему не нужно. Он шел не той дорогой. Теперь все будет иначе, с везением можно попрощаться надолго.

Так и есть. Утром Ризаль в доме уже не было. Забрала шкатулку, прихватила посуду, вещи и белье с кровати. Вытрясла мелочь из его карманов. На второе замужество с бароном Вистога она ставок не делала. Хотя бы в этом ей достало ума.

Дейн счастливо рассмеялся, катался по сбившейся кровати, бил ногами и в голос гоготал. Так лучше, легче, словно последнее очищение от прошлого.

Среди торговых рядов Гарзата прохаживался хмурый бородатый мужчина и расспрашивал слухи об алесцийке. Верить людской молве нельзя, половину от сказанного отбрасывай. Дейн знал о том и терпеливо добивался подробностей.

– В Пирлене дело было, – делились с ним разговорчивые торговцы. – Рыбаки встретили в море алесцийку. Мачта у лодки была сломана. Порубила она тех рыбаков мечами и в море пустила. Целый корабль истребила, чертовка.

– Всех?

– Всех до одного.

– Откуда тогда прознали о ней?

– Корабль нашли. Полные трюмы крови, – округлила глаза дородная торговка пряностями. – И печень у покойников выедена, глаза и языки. Легара то была, истинная.

Пирлен далеко, две недели по морю от Гарзата, суда идут против течения, отсюда потери во времени. Но между городами оживленное судоходство, можно устроиться моряком за мизерную плату. А уже через неделю обойти торжище в Пирлене и услышать зловещие подробности истории.

– Было дело, истинная алесцийка. В самый шторм история началась, – разводила руками жена гончара. – Рыбаки сети тянут, глядь, а в сетях алесцийка. Живая, едва дышит.

– Сети тянут? – возмутился голос поблизости. – В шторм они не выходят. Чего ты мелешь, глупая баба? Не одна она была, целое судно алесциек. Напали они на наших рыбаков. Такое дело.

– Зачем напали? – допытывался бородатый незнакомец.

– Понятно зачем, – хитро прищурился гончар. – За мужским, так сказать, началом охотились. Теперь мужики в море чаще ходить стали.

– Одна она была, – сунул к ним нос пронырливый бродяга. – Двух рыбаков ко дну пустила. А третьего, самого молодого да пригожего, в свою лодку пересадила. Ох, так его заездила, едва живой ушел. В храм за мужеским воздержанием подался.

– А что же сама? – недоумевал Бородач.

– Искали ее, так и не нашли. Всех девок перещупали. Оно ж не жалко, пусть щупают, девкам понравилось.

– То есть, не нашли алесцийку?

– Это надо у Беспалого Герда спрашивать. Работорговцы за ней охоту устроили, а он в самый раз дорогу перебежал. Она ему пальцы откусила по самый локоть.

– Где искать того Герда? – нетерпеливо процедил чужак.

– Герд такой человек, сам кого надо найдет, – заверила его женщина со связкой баранок на шее. – Где ни глянь, везде его вороватая рожа покажется. Он, как на той алесцийке женился…

– А он на ней женился?

– Поди, не женись на алесцийке. Она ему не только пальцы откусит, – хохотнула бойкая старушка с леденцами. – Девка при нем осталась, точно говорю. Светленькая такая, молоденькая, щуплая, но жилистая, сама видела. От нее весь город шарахался. Что, если Герда ей мало? Мужики кругами возле их дома шастали. Все надеялись, что ей супруга не хватает.

– А где их дом?

– Дом у Беспалого Герда? – пыхтел усатый грузчик. – В Гарзат он отправился, наследство ему там посулили. Барон какой-то признал в нем потерянного сына. И отписал целый сундук золота.

– Какое наследство? – отпихивал его в сторону хозяин сапожной мастерской. – Герд сирота, один брат был, да и тот сгинул. Помню я эту сопливо-вороватую братию. В остроге ему место, на каторге.

– К нему поверенный приезжал, – подмигнул нищий. – Герд сам мне рассказывал. Наследство ему брат оставил. В Гарзате его ищи.

Через неделю Дейн метался в поисках поверенного в делах. Верить людским байкам нельзя, но, если отбросить откровенные домыслы, Аяна в сопровождении Беспалого Герда добралась до Гарзата. Здесь их следы окончательно потерялись, ни один поверенный в делах не признал слухи о наследстве. Остается только одна версия: вторая сестра тоже продала фамильное кольцо, купила лодку и вернулась в Ригорон. При ней должен быть некий Герд.