Полная версия
Сталь и лунный свет
Инвар глубоко вдохнул и отодвинул крышку.
Тоннель был тёмным и сырым. В слабом свете аварийного фонаря он увидел её.
Лита сидела, прижавшись спиной к стене, колени подтянуты к груди. Когда она подняла голову, Инвар почувствовал, как земля уходит из-под ног.
– Инвар…
Его имя на её губах звучало как молитва. Голос был хриплым от усталости, но в нём звенела та самая нота, которую он слышал во снах.
Он замер, не решаясь подойти ближе. Вдруг она исчезнет? Вдруг это очередная галлюцинация?
– Ты… настоящая? – его собственный голос показался ему чужим, хриплым от напряжения.
Лита встала, шатаясь. Когда она сделала шаг вперёд, свет от фонаря выхватил из темноты детали: изодранное платье, царапины на руках, спутанные волосы. Но больше всего его поразили глаза – огромные, полные такой тоски, что у него перехватило дыхание.
– Мой мир рассыпается без тебя, – прошептала Лита. – Замки, реки, сады… Всё превращается в пыль. Я не могла больше ждать.
Она протянула руку. Пальцы дрожали.
– Пожалуйста… ты должен мне поверить.
Инвар отпрянул. Его рациональное «я» восстало против этого безумия.
– Нет! Это невозможно. Ты – галлюцинация. Вирус! – он сжал голову руками, как будто пытаясь выдавить из неё бред. – Механезия не признаёт магию. Ты не существуешь!
Лита вздрогнула, словно от удара. Её рука опустилась.
– Ты чувствуешь это, – прошептала она. Голос дрожал. – Где-то внутри. Ты знал меня ещё до сегодняшнего дня. Во снах…
Внезапно стены тоннеля дрогнули. Сверху донёсся вой сирен и металлический лай. Цира ворвалась в тоннель, её глаза были расширены от страха.
– Гончие! Они нашли нас!
Её механическая рука издала тревожный жужжащий звук, пальцы сжались в кулак.
– Надо бежать. Сейчас же!
Цира шла впереди, её механическая рука мерцала в темноте, словно живая. Каждый шаг – точный, выверенный, будто знала каждый камень этого лабиринта. Но сегодня в её обычно плавных движениях была странная резкость – уверенная и насмешливая, сейчас она напоминала загнанного зверя.
– Поверните здесь, – бросила Цира через плечо. Инвар заметил, как её механические пальцы судорожно сжимаются.
Лита, шагавшая между ними, взглянула на неё:
– Почему ты помогаешь нам?
Цира замерла. Резко обернулась. В глазах вспыхнуло что-то острое.
– А почему бы и нет? – усмешка без прежней насмешки. – Может, мне нравится сводить с ума инженеров. Или ненавижу этих железных псов.
Резкий жест головой:
– Налево. Канализация. Их сенсоры там слепнут.
Инвар пристально посмотрел на неё:
– Ты слишком хорошо знаешь их слабости.
Цира закусила губу. Механическая рука издала треск, и вдруг по металлу пробежали голубые искры – не обычные разряды, а странные, пульсирующие, будто живая молния.
– Сестру забрали. Два года назад, – произнесла она, и её голос дрогнул. – За сны и… Она могла оживлять металл.
Лита замерла:
– Оживлять?
Цира кивнула, сжав кулак. Искры вокруг её руки сгустились, приняв форму крошечных, мерцающих птиц, которые тут же рассыпались в дым.
– Да. Шестерёнки начинали вращаться сами, механизмы слушались её прикосновений.
Она резко подняла руку, и на мгновение латунные пальцы стали полупрозрачными, будто сотканными из тумана.
– А после того, как её забрали… эта рука начала чувствовать, будто живая. И иногда… – Цира сжала зубы, – иногда делает то, чего я не прошу.
Сверху нарастал скрежет. Гончие приближались.
Цира выпрямилась, теперь в её глазах горела ярость.
– Если узнают, что она передала это мне… – механические пальцы сжались так сильно, что сталь застонала. – Бежим. Сейчас же.
Инвар посмотрел на свои дрожащие руки. На Литу.
Их взгляды встретились.
Он шагнул вперёд. Схватил её за руку. Кожа – тёплая. Реальная.
– Бежим!
Его мир больше не был прежним.
Глава 5. Железное Око
Мальтаар стоял у окна своей башни в Институте Нейтрализации Когнитивных Вирусов, наблюдая, как над городом клубится дым, словно грязное одеяло. Его кабинет был аскетичен: стальной стол, голые стены, единственное украшение – портрет членов Разумного Совета – холодные лица, застывшие в вечном безмолвии.
Но главное в этой комнате было не убранство. Главное – зеркало.
Оно висело напротив рабочего стола, старое, с потускневшей серебряной рамкой. В нём отражался он сам: высокий, сутулый мужчина в чёрном мундире, с лицом, изборождённым шрамами. Левый глаз – живой, карий, с тёмными кругами под ним. Правый – механический, с холодным стеклянным зрачком, который тихо жужжал, фокусируясь на деталях.
«Железное Око», – так его называли за спиной.
И он знал, что заслужил это имя.
Он закрыл живой глаз, и перед ним всплыли воспоминания.
Двадцать лет назад. Лаборатория на окраине Праксиграда. Он – молодой учёный, подающий надежды, один из тех, кто верил, что магия – это всего лишь неизученная энергия.
И она.
Морваэль.
Её серебристые волосы, её смех, её руки, которые могли ткать реальность, как другие – полотно. Она была из другого мира, но он любил её. Любил настолько, что готов был разрушить границы между мирами, лишь бы быть с ней.
«Мы соединим их, – шептала она ему тогда. – Твой разум и мою магию. Мы создадим нечто совершенное».
Он верил.
А потом – катастрофа.
Проход между мирами не просто открылся – он взорвался. Волна энергии смела половину лаборатории, превратила людей в пепел, а Морваэль…
Морваэль исчезла.
Но не совсем.
Мальтаар дотронулся до холодного стекла своего протеза.
Его правый глаз выжгло в тот день. Врачи хотели заменить его стандартным имплантом. Но он потребовал особый.
Тот, что видел больше.
Теперь этот глаз не просто показывал ему мир. Иногда… иногда он показывал её.
Морваэль.
Её лицо мелькало в тенях, её голос звучал в шуме механизмов. Она приходила к нему во сне, стояла за спиной, когда он работал.
«Ты предал нас, – шептала она. – Ты испугался».
И он ненавидел её за это. Ненавидел магию, ненавидел сны, ненавидел всё, что напоминало о его слабости.
Разумный Совет дал ему власть.
Он возглавил Инквизицию не просто для того, чтобы ловить сновидцев. Нет. Он хотел уничтожить саму возможность магии. Каждый, кто видел сны, был потенциальной угрозой. Каждый, кто верил в нечто большее, чем пар и сталь – предателем.
А теперь… теперь она вернулась.
Не Морваэль. Другая.
Её энергетический след был таким же, как в день катастрофы.
«Она пришла за мной», – подумал он, и в этот момент его механический глаз замигал, показывая ему то, чего не должно было быть.
Тени на стене сгустились, приняв форму женщины.
«Ты знаешь, что будет, если они соединятся», – прошептал голос.
Мальтаар сжал кулаки: «Я не допущу этого».
– Все отряды – на локацию. Гончие – в режим «Зачистка».
Офицер, стоявший у двери, замер:
– Но, товарищ командор, протокол требует изучить аномалию…
Мальтаар медленно повернулся. Его механический глаз зажужжал, фокусируясь на лице подчинённого.
– Вы сомневаетесь?
Офицер побледнел.
– Нет!
– Тогда выполняйте.
Когда дверь закрылась, Мальтаар подошёл к зеркалу. В отражении за его спиной стояла она.
– Ты боишься, – сказала Морваэль.
Он не ответил. Но его рука дрожала.
Где-то внизу завыли сирены.
Мальтаар наблюдал через камеры, как механические гончие выходят на охоту.
«Я уничтожу тебя, кем бы ты ни была, – подумал он. – Как уничтожил бы её, если бы мог».
И тогда его механический глаз вздрогнул, и на секунду он увидел не Праксиград, а…
…бескрайнее поле, залитое лунным светом.
И Морваэль, стоящую среди цветов.
Смотрящую прямо на него.
Примечания
1
Коэффициент полезного действия.
2
От сокращения ИскРа (Искусственный Разум).
3
От аббревиатуры ИНКВ (Институт Нейтрализации Когнитивных Вирусов).
