bannerbanner
Помощник егеря
Помощник егеря

Полная версия

Помощник егеря

Язык: Русский
Год издания: 2025
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 6

– Итак, сегодня тебе предстоит разузнать ближайшую местность. Своего обитания, своей норы, если можно так выразиться на драконий лад, – пошутила она с полуулыбкой и принялась спускаться. – Для тебя это тропинка до дороги, само это здание, двор. Запомнил?

– Да, – Стефан перехватил рюкзак и куртку, чтобы одной рукой держаться за перила. – А потом участок будет расширяться?

– Потом будет потом, – хмыкнула беззлобно Лиссо, не оглядываясь. – Всему своё время, пусть тебе и не терпится.

Подростку оставалось только принять эти слова как некое кредо на ближайшие недели. Много раз взрослые назидательно говорили ему о чём-то подобном, но совет, исходя от новой знакомой, не уязвлял – предупреждал и становился опорой, какой и он мог пользоваться. Вокруг таилось лёгкое эхо, на лестничных пролётах, что сверху, что снизу, больше никого не было, и это вызывало в голове на удивление родной образ: когда во время уроков в школе по каким-то причинам оказываешься вне кабинета.

– Тогда начнём с этого центра? – в прикидке спросил Стефан, а ноги уверенно несли его вниз по ступеням навстречу всему.

– Верно, мы спустимся в одно из рабочих помещений, куда я складываю находки, – обозначила девушка, сойдя на промежуточную площадку между этажами, посмотрела на него рассудительно: – Пока я ими займусь, ты сможешь только смотреть, но ты будешь сегодня доставлять их в нужные кабинеты. Тем самым быстрее изучишь этажи научного крыла, познакомишься с остальными работниками.

Звучало довольно неплохо, и юный гость согласно улыбнулся. Они спустились вниз на первый этаж, направились в сторону противоположную общему залу с пунктом наблюдения. Вокруг по-прежнему было тихо. И этот покой отдавал чем-то серьёзным.


Лиссо коротко рассказывала ему, что часть сотрудников живёт здесь по вахтовому методу, некоторые, как она сама, живут на постоянной основе и лишь малая часть приезжает и уезжает каждый день. Стефан оценивал эту систему, как уместную для драконьего заповедника. Работы тут наверняка было намного больше, чем в обычном. Рискованной и сложной – требовались специалисты, которые действительно могли разобраться со всем. Круглые сутки.

– У меня школа, я не могу приезжать каждый день, – выдохнул мальчик с сожалением, бросил ещё один предвкушающий взгляд в окно. – А так хочется.

– Рано или поздно ты окончишь школу, так? И скоро каникулы, – подбодрила его Вигберга, и он в ответ неуверенно кивнул – он ещё не мог знать, как родители отнесутся по ходу его стажировки, что скажут потом. Девушка упёрла одну руку в бок, второй принялась шарить в одном из карманов. – Вот, а пока даже несколько раз в неделю будет достаточно. Можем утвердить дни, чтобы тебе было удобнее. А то нехорошо будет отвлекаться и от учёбы.

Стефан медленно наклонил голову к плечу – ему впервые дали самому установить график, сделать такого рода выбор. И от доверия, признания его ответственности к своему же времени стало как-то очень приятно. Он же в самом деле не дурачок, чтобы напрочь забыть о школе. Это же будут его проблемы, если контрольные будут не сданы, если начнётся отставание от программы. Тогда родители будут настроены более скептично к его развивающемуся хобби. Появятся неприятности – совершенно лишние элементы рутины, когда ему удалось приблизиться к драконам.

– Что насчёт вторника, пятницы, – осторожно проговорил подросток после непростых и новых раздумий, – и субботы? Суббота упрощённый день, так что смогу приезжать пораньше.

– Меня устраивает, – спокойно отозвалась Лиссо, выуживая связку ключей, начала перебирать в поисках нужного. – Да так ты и норму часов не сразу израсходуешь.

Они остановились возле массивной двери из неизвестного ребёнку металла. Табличка гласила: рабочий кабинет Лиссо, номер четырнадцать. Девушка отперла замок – три засова, и звук будто лязгом наполнил тихий и просторный коридор.


Егерь толкнула створку и вновь пропустила своего спутника вперёд, на сей раз в темноту. Стефан быстро зашёл внутрь, а на сердце внезапно всколыхнулась радость – запах сразу стал другим. Более животным, природным. Попахивало и чем-то, отдалённо похожим на серу. Что-то связанное с непосредственно драконами. Девушка зашла следом, тут же заученно включая свет. Загорелись одна за другой диодные вытянутые лампы на потолке и стенах. В голове эхом пронеслись слова отца: «Белое и тёплое свечение безопасно для глаз, Стеф, а вот холодное – уже не так. Потому что поднимается световая температура, а чем она выше, тем больше синего свечения. И оно вредит зрению, особенно у детей. В диодных лампах такого свечения меньше и пульсация света ниже, чем в прочих». Здесь же с этим всё было в порядке на его, школьника, взгляд. Зрение берегли. Что в свою очередь свидетельствовало о том, что работать тут приходится довольно-таки много. Всё оставалось видно отчётливо – очень большой стол с кучей поворотных рычагов, виднелись у ножек и пружины для чего-то. Стулья у стен, шкафы, стеллажи, коробы, бочонки. Отдельно, поближе к столу, стояло большое мусорное ведро и рядом неуместно один узкий белый шкаф. Обстановка упорядоченная, но и не совсем понятная. Чувствовалось проявление личности его учительницы, да только ему не удавалось сходу распознать, какое именно. Дверь позади громко закрылась, и Вигберга неспешно прошла вперёд, с позвякиванием убирая ключи обратно в карман.

– Располагайся, – указала она на стулья, устремилась к одному из стеллажей, – сейчас займёмся прикладными делами.

Мальчик поспешил сгрузить свой рюкзак, повесил куртку и едва ли не вприпрыжку последовал за Лиссо. Та вытащила пластиковый короб, довольно большой, ей приходилось удерживать его двумя руками, и понесла его к столу. Она опустила его, и Стефан обомлел – под прозрачной крышкой лежала чешуя. Отдельные и громадные пластины. С ладонь, иногда с голову. Но это были самые настоящие частицы драконов. Не какая-то реплика. За потрясением внутри заискрил восторг. Он любовался в эти мгновения красотой, что всегда привлекала его. Где-то наивно и по-детски, а теперь и более осознано, серьёзно.


Образцы не могли похвастать разными цветами: в основном чешуя была собрана зелёных оттенков. Но вот то, насколько разнообразен оказался данный цвет, просто завораживало. Вигберга щёлкала фиксаторами крышки, а ученик буквально взором нырял то в одно, то в другое. Изумрудное, глубокое чёрно-зелёное, светло-зелёное, призрачно-зеленоватый тон, просто зелёное, серо-зелёное, рыже-зелёное с бронзовым отливом. С прожилками других цветов, без. Немного отличалась и форма чешуи. Не броско, но увлечённому Стефану это далось: где-то более вытянуто, где-то края точно скруглённые. Всё это отметки драконов. То, что могло рассказать о них, подобно неким записям людей из прошлого века. Мальчик это чувствовал всей душой, верил.

– Разберём сегодня эту чешую, – миролюбиво проговорила девушка, отвлекая его от жадного созерцания, сама отошла от стола к белому стеллажу у мусорки. – Я уже отчистила их, так что можешь брать руками.

Второго разрешения ему и не требовалось – подросток тут же взял верхнюю пластину. Но всё же держал пальцами очень аккуратно. Чтобы не повредить ценный образец. Едва ли это требовалось – чешуя оказалась плотной, довольно тяжёлой. Гладкое осязание, зато под подушечками выступали неровности. Как вены. Стефан поднял, чтобы посмотреть на просвет, ему хотелось запечатлеть буквально всё, связанное с этим. Сквозь мшисто-зелёную вещицу лучи ламп не проникали. Сбоку раздался одобрительный смешок.

– Всё же ты правда любишь драконов, интуитивно действуешь как надо, – девушка тепло смотрела на него, а в её руках уже виднелись новые коробы поменьше. – По толщине можно определить несколько факторов. Возраст, место, где была чешуя, косвенно причину отрыва, ну и породу. Что думаешь?

Она мотнула головой на взятую чешую, подошла к столу и принялась сортировать коробы – раскладывала их для удобства вокруг. Школьник уже не мог не улыбаться и даже не пытался сдерживаться. Ощущение начавшейся собственной причастности к этой рутине приходило и не могло не радовать.

– Зелёный окрас, наверное, это лесной дракон, – начал он воодушевлённо, повернул вещь и провёл по конечной грани подушечкой пальца. – Плотное, упругое, но не гибкое. Это дракон постарше?

Стефан вопросительно и будто в совете посмотрел на занятую Лиссо – в ответ получил кивки.


Девушка закончила со своим и присела перед ним на корточки, протянула руку к чешуе и пальцами надавила на край, показывая, как надо. Большой в упоре на основание и корень, указательный и средний на середине.

– У половозрелых драконов она именно такая. Золотая середина. У молодняка она гибкая, у тех, кто прожил лет двести она гнётся, но с хрустом, ты узнаешь его, – уверенно указала она ему, давая и самому запомнить осязание, убрала руку. – Драконы растут чуть ли не всю жизнь и от старости редко когда гибнут. Но размножаются поэтому не очень: кладки даже здесь очень большая редкость, – прикрыла глаза в сожалении и серьёзности, – и от урона того истребления ещё не отошли.

Воодушевление подёрнулось серой тоской. Об этом в энциклопедии, разумеется, не могло быть написано. Однако мальчик и так мог себе представить. Насколько всё трудно. Он судорожно выдохнул и крепче сжал почти что реликвию для себя. Кто-то когда-то решил, что драконов можно пустить для всяких целей как материал, и теперь даже такая простая находка имеет особую ценность. Стефан помотал головой, не в силах просто одолеть эти эмоции.

– Мы же поможем им? – спросил и заглянул девушке прямо в синие глаза. – Здесь им помогают?

Понимание, что во взрослом мире редко когда всё бывает чисто и благородно, неизбежно ворочалось. У всех так или иначе свои цели. Как и у него самого. Помогать животным, быть ближе к ним. И Вигберга повела уголком губ – не очень весело, но всё же она, щурясь, озвучила ему:

– В основном, – подтвердила она, дала понять, что видит, разделяет его чувство на весь этот счёт: – Я скажу тебе честно, что часть исследований научного отдела у меня лично восторга не вызывает, но они хотя бы не вредят, а иногда и помогают разрабатывать вакцины для них. Но моё дело и, – показалась лёгкая улыбка, немного усталая, но с тем и решительная, – возможно, что и твоё, в другом. Понимать их и помогать им. И знакомство с ними через чешую довольно полезно. Так что за дело.

И Стефан, ухватившись за её посыл и заверение, охотно принялся сперва выкладывать образцы на столе для их общего удобства. А голос егеря лился, отпечатывался в разуме. Увлекал, превращая часы в минуты.


***


Уже на обратном пути, сидя в автобусе, заполненном людьми, мальчик записывал самые запомнившиеся факты в блокнот. Чтобы не потерять их, пользоваться такой шпаргалкой на практике. Следующий визит должен был состояться во вторник, как они договорились с Лиссо. Завтра выходной, понедельник – школа. «Нужно завтра сделать все-все уроки, чтобы я мог спокойно поехать» – проговаривал про себя Стефан, когда приятные мысли о драконах отпускали. Но происходило это не слишком часто: сознание чарующее кружило, эмоции били каскадным фонтаном. От рвения до любви к животным. От серьёзности до собственных планов, как лучше справляться. Сегодня он изрядно побегал по лестницам, разнося чешую. Зато узнал о лесной породе драконов довольно много. Относилась та к группе земляных, но сама ветка имела несколько подвидов. Самые редкие болотные, чешую такого увидеть сегодня не удалось, лесной северный, их окрас был как раз посветлее, южный лесной – более тёмные, земляной лесной – зелёные всех прочих оттенков и примесей. Жили в норах, как правило, иногда могли облюбовать и скалы возле лесов, а некоторые могли и соорудить себе из камней обиталище. В стаях не летали – образовывали пары, предпочитали территориальный образ жизни. В питании в основном олени, что избыточно водились на всей территории заповедника, но могли полакомиться и хищниками: медведями, вепрями. Всё это наглядно представало в воображении мальчика всю дорогу. От того момента, когда Вигберга посадила его на автобус, до того, когда машина остановилась на остановке в самом городе. Путешествие неизбежно заканчивалось.


Уже вечерело, и Стефан по-новому смотрел на фонари, подсветки домов. После мира природы оказалось очень чудным глядеть на цивилизацию, где деревья высаживались немного, где кроны не высоки. «Буквально два разных мира» – покивал он самому себе, когда автобус встал на очередном перекрёстке. И из-за контраста видов подросток едва ли не пропустил нужную себе станцию. Спохватился уже тогда, когда транспорт начал тормозить, быстро начал на ходу запихивать блокнот и ручку в рюкзак, придерживая куртку подмышкой. Практически пробежал по коридору и выпрыгнул на асфальт, в шум города. А улица шумела: рёв моторов, гул движения, гудки, звуковое сопровождение светофоров. Общий шум толпы: голоса, шаги, шорох одежд и вещей. Иногда в это роеподобное созвучие вливался какой-нибудь звонок на телефоне. Стефан отметил всё это теперь с иного ракурса восприятия, пока глазами искал фигуру матери. Они договорились о том, что она его встретит. Хоть от остановки до дома было минут десять ходьбы через дворы. И родительница в самом деле уже ждала его. Довольно высокая женщина, в лёгком пальто, какое она одевала в основном для прогулок. Но образ родной и тёплый среди открывающейся новизны мира, и как же ему хотелось поделиться своими впечатлениями. Мальчик рванул к ней сквозь толпу, горя чувствами, простой любовью и радостью, а она, заметив его, тут же вскинула руку и немного суетливо прошагала к нему. Подросток влетел, сразу обнял её, а женщина немного смутилась такого публичного и редкого проявления, аккуратно обвила его одной рукой.

– Мама, ты не представляешь сколько я сегодня узнал, сколько увидел, – залепетал он, поскольку не знал, с чего начать, что выразить. – Мне там так понравилось. И у меня наставница такая классная. Мы с ней говорим будто на одной волне.

Мама просто слушала его, поглаживая по плечу, давала выплеснуть яркие впечатления. Наконец он отстранился, заглядывая ей в лицо, чтобы увидеть поддержку, её радость за него.


Но увидел лишь сдержанное принятие, долю довольства за то, что сын хорошо провёл время. Впрочем, настроения это не испортило. Просто не могло отнять у него прекрасного дня. В конце концов, ни мама, ни папа не обязаны так же любить драконов.

– Это очень хорошо, Стефан, – ответила она ему, а потом посмотрела на свой телефон: – Но сейчас уже восемь, это поздновато, как мне кажется, – коротко покачала головой, её брови обеспокоенно свелись. – У тебя ещё много уроков. Может, не стоит так там задерживаться? Есть и другие занятия в городе, не менее полезные и не менее увлекательные. А драконы могут и подождать.

Мальчик переступил с ноги на ногу, ощутив и неуютную угрозу – ему вполне могли и запретить ездить. В голове шероховато зашевелилась мысль, что мама абсолютно спокойно предлагала ему ходить на математический кружок после школы, который заканчивался как раз в такое же время, ближе к восьми. С разной степенью навязчивости. Иногда такое нервировало, иногда начинало и откровенно тревожить. Что делать с этим, он пока не знал, не понимал, не представлял, как и не хотел расстраивать и огорчать маму. Однако сейчас, окрылённый поддержкой из заповедника, всеми маленькими и первыми, но успехами, Стефан сумел немного сгладить тему, к какой начинало идти.

– А я всё успею, – он улыбнулся ей открыто, стараясь расположить её к своей стажировке. – Все уроки, буду хорошо сдавать и проверочные. И ездить в заповедник. Вот увидишь. Я договорился о том, что буду приезжать три дня в неделю.

– И тратить четыре часа на дорогу? – усмехнулась мама с сомнениями, но наконец повела их с остановки к дому. – Я переживаю за тебя, Стеф. Тебе только летом исполнится тринадцать. И три дня, почему не два хотя бы или один?

– Мне очень интересно, я хочу всё-всё разузнать. И я могу делать некоторые уроки как раз в автобусе, – не сдавался подросток, подстраиваясь под шаг, довольно, свободно выдохнул – дома отдохнёт и займётся своими делами, которые ждали. – Там удобные кресла, и никто не шумит.

– Ну раз ты так настаиваешь, – сдалась мама, вероятно сама не до конца уверенная насчёт всей затеи, и легонько потрепала его по каштановым волосам. Ребёнок, впрочем, знал и чуял – не последняя попытка беседой отговорить его и сменить его увлечение. – Надо же, ты весь пропах чем-то.

Стефан горделиво приосанился – он пах драконовой чешуёй, пусть маме запах и не нравился. Разговор плавно потёк к ужину, планам родителей на завтрашнее воскресенье. Несмотря на некоторые трудности, мальчик чувствовал себя счастливым и надеялся, что со всем разберётся, что всё будет идти хорошо.

Расширение обязанностей

Несмотря на все опаски матери, сухие и не столь гласные ожидания отца, чтобы Стефан справлялся со взятыми обязательствами, всё шло довольно-таки спокойно. Уже две недели. Он пока успевал и делать уроки, и выезжать в Менейм Утолон, и не слишком запускать свою комнату. Внешние маркеры для родителей, свидетельствующие о том, что с их упрямым чадом всё в порядке. Мальчик чувствовал, что они иногда слишком пытаются направлять его стремления, распоряжаться временем, и пока учился мягко бороться за свои интересы. Пусть и порой и накатывало не самое приятное ощущение, что его не слышат или отказываются понять целиком. В заповеднике всё это непростое, тревожащее растворялось. Будто он мог быть полностью собой. Да и с Вигбергой они сошлись очень неплохо, работали в одном темпе и дошли до того, чтобы он обращался к ней на «ты». А дела не ждали – казалось, что их всегда навалом и даже больше. Поэтому подросток старался освоить до конца хотя бы одно из них. Наставница уже доверяла ему более серьёзные задачи, и теперь он сам сидел за её рабочим столом в кабинете номер четырнадцать, сортировал чешую по плотным пластиковым коробам, клеил на них специальные марки, надписывал. Что-то уже и самостоятельно: примерный возраст, породу, место на теле дракона. Что-то под диктовку – название секторов, дату находки и некоторые особенные детали, какие жадно запоминал. Линька, защита территории между собой, даже шутливая борьба, охота.

– Смотри, Стефан, – Лиссо наклонилась над образцом, представляющим собой не самую большую пластину ржавого цвета и металлического блеска. – Какой отблеск. Такой бывает только у драконов, что любят бывать на солнце. Это, как правило, все породы огненных, озёрные из водяных, песчаные из земляных. Но случаются и, – она как бы в оценке поводила головой и неспешно отстранилась, – исключения, имей в виду на будущее.

Мальчик молча кивнул, ещё раз тщательно изучил чешую. С половину его предплечья, не самый маленький дракон. «Либо огненный, либо песчаный» – легко определил он пока мысленно и повернул пластину плоской стороной, потом на просвет. Толстая, но свет всё же немного пропускала. Говорило о том, что слетела она либо с самого верхнего слоя передней кисти, либо с шеи, либо с живота. Возможно, что и во время линки.


Подросток старался совместить свои новые знания с тем, что видел, трогал, помогал сортировать. Работа, какая его сверстникам могла бы показаться скучной – он уже получал насмешки в классе из-за своей увлечённости. Однако его такой труд ума вовлекал и открывал совершенно новую глубину смысла. У всякого действа имелся свой след, свои последствия. И ему удавалось пока самым краешком прочувствовать эту сторону жизни в таких исследованиях. Пород оказалось гораздо больше, чем допускала классификация в общей энциклопедии – парвотряд крылатых ящеров, семейство драконов, содержащий четыре породы, семейство ещё менее изученных виверн, в котором породы ещё никто не выделил. На деле же егерь за минуту перечислила ему больше дюжины видов драконов. К его огромному счастью. Многообразие вызывало более сильное желание изучить всё и всех, узнать, понять. И что-нибудь сделать для улучшения жизни этих необычных животных. Пока начинал с малого.

– Это песчаный? – рассудил мальчик наконец вслух и посмотрел на занятую наставницу. Она лишь приподняла брови, приглашая его продолжить мысль. – Цвет не красного оттенка.

– Это огненный, – мельком ответила ему девушка и уткнулась в свой лоток, где что-то сортировала и собирала, – потому что у песчаных чешуя более золотистая, ближе к белому. Зато вот у земляных из каменных пород может встречаться такая рыжина. И как думаешь, с какого места?

– Наверное, с бока во время линьки, – предположил Стефан и закрыл один глаз, рисуя в воображение вид живота животного. – Для лапы крупный, для шеи как будто тоже. Края ровные, корень вроде неплотный, ослабший.

– Молодец, напиши всё на марке, – одобрила Лиссо и мерно продиктовала, пока он брал маркер. – Это сектор V-17-3, двадцать пятого апреля.

Подросток покорно всё записал, выговаривая себе под нос, чтобы лучше запомнить. Там водится или прогуливается красивый огненный дракон. Образы заодно помогали рисовать карту, населять её и обитателями. Понемногу они обозначились, как особенности местности. И очень медленно проступала некая система взаимодействия между драконами. В некоторых секторах попадалось куда больше чешуек обломанных вовремя драк. Некоторые даже с кусками кожи. Что лишний раз подтверждало – животные грозные.


А ещё за недели непосредственной работы Стефану начала казаться, что и чешуя разных пород пахнет как-то по-разному. Но это наблюдение отдавало чем-то фантастическим, и он пока придерживал его при себе, чтобы никого не смешить. Пусть и знал, что Вигберга смеяться не стала б. Меж тем мальчик уже мог мысленно ориентироваться в секторах. От A до Z с юга на север. Начальной точкой, линией A считалась условная широта этого здания. Цифры отвечали за долготу, где единица западный край и дальше к востоку по возрастанию. Третья цифра указывала более точную часть означенного квадрата. Знание, что заповедник огромен по своей площади, сочеталось с таким делением, но не с тем, как егеря исхитряются бывать в разных секторах. Довольно оперативно – лотки с находками не переводились. «И это только одна чешуя» – мальчик, пока надписи высыхали на специальной наклейке, жадно бросил взгляд к девушке, занятой чем-то ещё более замысловатым, и положил вещицу в надёжный контейнер поменьше. Каждый образец был очень ценным для изучения животных. Стефан отставил ёмкость в сторону, к огненным представителям, и сноровисто пересчитал. Это вошло в привычку.

– Уже набрали десять, – принялся вставать и разминать ноги. – Отнесу наверх, Вигберга.

– Хорошо, как раз, – согласилась она, мельком включила телефон, чтобы проверить время. – А потом пора будет сделать перерыв на обед.

– Но я могу ещё посортировать их, – возразил подросток, тщательно приглядываясь к чужому настроению, – я не устал.

Он в самом деле не ощущал голода или загруженности. Пусть сегодня и суббота, и приехал сюда сразу после школы. Старшая покачала головой строго:

– Перерыв тоже важен, Стефан, – она посмотрела на него, навалилась одной рукой на стол и вдруг улыбнулась: – А потом займёмся чем-нибудь новым. Поскольку ты и так хорошо разгрёб находки. Этих образцов научным сотрудникам хватит надолго. И мы можем, – расслабленно поводила лопатками и выдохнула, – заняться чем-то более прикладным.

Большего ему не требовалось для мотивации, и мальчик шустро собрал коробы, поспешил из кабинета. Удерживая получившуюся колонну одной рукой, второй открыл себе дверь и быстро вышел.


Дорога уже заученная, поэтому ему не пришлось особо думать над той. Наоборот, позволил себе расплыться в улыбке и полном удовлетворении от проделанных трудов. За последние пару вылазок сюда у него всё получалось более чётко и практически без ошибок. Так что чешую огненных драконов нёс с гордостью и немного отвлекался на то, чтобы поглазеть на виды из окон. Не мелькнёт ли в лесу живая тень? А может, один из драконов вовсе подойдёт ближе? Но пока ни разу ему не посчастливилось заметить нечто подобное. Только в первый день. Тем не менее Стефан полагал, что чувствует соседство и близость животных. Их дела и тропы где-то там, в зарослях и не только. В заповеднике хватало полян, расчищенных полос степей, скал – это всё он подсматривал на станции наблюдения, когда ему разрешали там побыть операторы. Иногда ему удавалось и подслушать переговоры по рациям между ними и лесниками, которые находились в самих секторах. И это завораживало. Работа заповедника сложна, напоминала тоже в своём роде живой организм, некую экосистему. Пока он был её маленькой частью. Подросток поднялся на второй этаж и свернул в нужную сторону. Ещё пара минут, и он дошёл до кабинетов, где работали учёные, специализировавшиеся на огненных породах. Он уже успел познакомиться со всеми, поэтому удавалось выделить, что к нему, ребёнку, относятся больше снисходительно, чем миролюбиво. Уж точно его вклад они не считали весомым. Возможно, из-за этого и возникало предпочтение не задерживаться в этих белых, стерильных помещениях с разными микроскопами, машинами, камерами, компьютерами. Да и занятые исследованием сложных материй сотрудники почти никогда не делились с ним ничем эдаким. Могли спросить, как у него день, как настроение, но и только. Принимали коробы, утыкались дальше в экраны. Было немного даже обидно отдавать им чешую драконов, но памятуя о том, что эти люди тоже помогают животным, Стефан смирялся с таким отношением и манерой обращения. Поэтому сегодня отдав очередную порцию материала, он быстро ретировался обратно в коридор.

На страницу:
2 из 6