Красная Дева

– Почти, – сделал важное замечание Альфонсо.

В ответ на это Ариэль только прикрыла глаза, так и обратившись к Гвинерве:

– Что там Давос?

– Я ему завтра обо всём скажу.

– Завтра вечером, когда нас начнут собирать, я буду ждать вас у частокола в числе последних. Мы оторвёмся от группы и дождёмся подходящего момента.

На словах всё звучало куда легче, чем на деле. Следующим вечером Ариэль нарочно задержалась, ожидая своих товарищей. Перебирая пальцами от переживаний, она отвлеклась на то, что теперь её кожа ощущалась сухой, приобретя землистый оттенок, хотя прежде тоже не была гладкой из-за жизни на корабле. Аккуратные ногти обломались, так что общая картина выглядела совсем жалко, и стоя у частокола, Рохас предвкушала горячую ванну, не меньше, чем побег. Ещё больше она скучала по ставшему родным цвету волос. Но все эти беззаботные мысли меркли на фоне риска быть пойманной.

В последний раз схожие чувства она ощущала в детстве, когда устраивала с Генри ночные прогулки. Ариэль всегда успевала выбежать из комнаты раньше своего друга и постоянно ждала его то под дверью, то под окном. Детское предвкушение смешивалось со страхом быть пойманной взрослыми, распирая изнутри. Вот только если раньше они могли отделаться простым наказанием от родителей, то сейчас последствия окажутся намного, намного хуже.

– Госпожа, – ледяные мурашки пробежались по спине, когда в тишине ночи раздался чужой мужской голос. – Просим пройти с нами.

Двое вышедших мужчин выглядели куда презентабельнее, чем прежние дозорные: одежда дороже, выдержка и манеры лучше. Кроме того, слух резало уважительное «госпожа», тогда как надзиратели обращались к пленникам самым унизительным образом.

– При всём уважении, мне велено работать, и я не могу оставить всё, – Ариэль не знала, как себя вести: быть привычной себе или разыгрывать испуганную девушку?

Внимательный взгляд цвета закатного моря скользнул снизу вверх по мужчинам, пытаясь зацепиться за малейшие детали их образа, которые помогли бы капитану мыслить в нужном направлении. Она обязана остаться здесь или хотя бы предупредить своих товарищей о внезапном изменении плана. Хоть они и обсуждали эту деталь, Ариэль до конца надеялась, что всё пройдёт как надо. Прежняя наивность периодически возвращалась к Рохас и наводила смуту в решительном образе.

Отчего-то на лице говорящего появилась уставшая улыбка, он отступил на шаг и продемонстрировал нужный путь движением руки.

– Это не обсуждается, пройдёмте, – упорно повторил мужчина. Ариэль дала слабину и повернула голову в сторону собирающихся неподалёку пленников. Стоило ей подойти ближе, как один из сопровождающих положил ладонь ей на плечо. Держал аккуратно, но крепко, будто поддерживал даму, которой стало плохо после вальса в душном зале.

Они обошли частокол и вышли на ограждённую тропу посреди редеющих джунглей. Даже сквозь сумрак на земле виднелись следы от повозок. Казалось бы, что должно было отличать это место от деревни? И всё же тут чувствовалось разительное превосходство.

Дорога не заняла много времени, но вся она прошла в напряжённой тишине, даже когда впереди показалось двухэтажное здание из светлой древесины. Оно не было похоже на роскошный замок, о котором ходили слухи, однако выглядело всё так же дорого. Видно, что хозяин не пожалел денег на своё маленькое убежище посреди моря. Из-за аккуратно подстриженного кустарника вокруг высокого забора виднелись лишь окна верхнего этажа, обрамлённые красивыми рамами. На каждом углу крыши, выложенной из тёмно-коричневой черепицы, вниз свисали фигуры птиц. Хозяин дома наверняка перенял стиль постройки у соседей из Поднебесной. Невесомые ворота из тонких металлических листов с гравюрой герба Равендора оказались приоткрыты. Принадлежность связанного с работорговлей человека к её родине всколыхнула неприязнь в сердце Ариэль.

Когда они вошли, вопреки ожиданиям, девушку не повели по главному коридору, а завели в другую дверь и оставили в одиночестве. На широкой кровати в спальной комнате лежало элегантное красное платье, скрупулёзно подобранное под прежний цвет её волос. Хоть они и потеряли свою насыщенность за эти дни, наряд пестрел вышивкой и алым атласом подола. Но Ариэль не могла отделаться от мысли, что платье пропитано кровью рабов, которые трудились на этом острове, а не краской из кораллов. Ничто в мире не заставит её играть в переодевания ещё раз: ни нож у горла, ни револьвер у виска.

Поэтому вместо очередного театра, Рохас нашла узкое зеркало в помпезной золотой оправе, не сомневаясь в своём решении ни секунды. Будуар располагал всем, чтобы Ариэль смогла привести себя в порядок перед встречей с хозяином этих мест, но капитан лишь бросила придирчивый взгляд на своё тряпье. Уж пусть знает, как в действительности выглядят бедные люди, которые на него работают. И хоть немного осунувшееся за эти дни лицо Ариэль не походит на блёклые, полумёртвые лица, она с радостью будет появляться в чужих ночных кошмарах, если понадобится.

Рохас выделили достаточно времени, чтобы привести себя в порядок, но из-за того, что Ариэль не воспользовалась предоставленными возможностями, она всё это время просидела на краю кровати. Вера в богов была для капитана не больше, чем простым уважением. Однако, сидя в неизвестном доме в то время, как её товарищи не знают, где она, Ариэль обратилась за помощью к Сирингу. Никто никогда не упоминал, что бог морей покровительствует везению, но всегда обращались к нему – авантюрному и властвующему над бурными водами.

Когда ей начало казаться, что про гостью забыли, с той стороны двери постучали. Учтивый голос попросил её выйти и следовать за ним. Невозможно словами описать сконфуженного лица мужчины, когда Ариэль вышла в прежней одежде. Ответив на это взглядом «лучше не задавай мне никаких вопросов», Рохас двинулась вперёд, даже не зная, куда ей идти.

В итоге капитана провели в главный зал по голубому ковровому покрытию, которое продолжилось мраморным полом богато украшенной гостиной. С распростёртыми объятиями Ариэль встречал невысокий пожилой мужчина. Приличная одежда с серебряной вышивкой отвлекала внимание от стола за ним. Пиратка не успела толком рассмотреть, что же там находится: лишь два стула по обе стороны, множество блюд и бокалы с графинами. Напрашивался лишь один вывод из всей ситуации: Ариэль ждали. К её приходу готовились. А пожилой и на первый вид неопасный мужчина совершенно точно был хозяином островного поместья. Если брать выше – всего острова. Прямо сейчас Ариэль видела просветителя работорговли собственной персоной, но что ещё важнее, она уже встречала этого мужчину раньше. Это он с таким трепетом осматривал Ариэль на том «аукционе». Именно его руки и глаза, испещрённые морщинами, с таким пристальным вниманием изучали её лицо.

– Добрый вечер, милая госпожа. – Явно смазанные воском седые усы, закрученные чуть ли не до самого носа, шевельнулись, когда он вежливо улыбнулся. Только Ариэль легче от этого не стало. Она по-прежнему испытывала едва сдерживаемую неприязнь. – Отчего же вы не надели то платье, которое я вам любезно предложил?

– Оно мне мало, – стараясь не сквозить ледяным холодом, Рохас чуть склонила голову набок вместо ответной вежливой улыбки, которую мужчина не заслуживал.

– Какая досада, – цокнул он, пожав плечами. – В любом случае, даже это тряпье не отменяет вашей красоты.

Прислуга, который её привёл, наконец скрылся в коридоре, и теперь Ариэль не чувствовала себя такой беззащитной.

Понимая, что гостья не собирается проявлять манеры, пожилой хозяин сделал это первым. Он прошёл к столу, отодвинул один из стульев и пригласил Ариэль:

– Присаживайтесь, стол накрыли специально для нас.

Ариэль дёрнула бровью, шире расправив плечи и спросив с укором:

– По какому поводу?

– Нам есть что обсудить, – мужчина снова улыбнулся себе в усы, повторив: – Прошу, присаживайтесь.

Когда Ариэль опустилась на мягкую сидушку резного стула, она нарочно громко провела его ножками по мраморному полу. Опустив локти на подлокотники, Рохас сцепила руки в замок. Перед ней стояло блюдо с серебряной каймой, такие же столовые приборы и гранёный бокал. Стол ломился от всевозможной еды, словно к ним должен присоединиться ещё кто-то, а стоило Ариэль устроиться поудобней, к ней моментально подскочила служанка, долив в бокал красного вина.

Хозяин дождался, пока она исчезнет из поля зрения, и только потом заговорил, учтиво и довольно:

– Видите ли, милая госпожа, – и снова это обращение заставило глаз дёрнуться, – мир полнится слухами, и одна пташка нашептала мне, что, передав вас губернатору Равендора, я смогу разбогатеть.

Ариэль никогда не было так страшно, как в этот момент. Лестные слова хозяина отозвались в душе тревогой, сдавливающей сердце, будто она тонет в холодном море. Её лицо оставалось недвижимым, взгляд с трудом удавалось держать на пожилом мужчине напротив. Ариэль вросла в стул, крепче сжав подлокотники и напрягая слух. Казалось, за дверью стоят равендорские стражи, готовые выскочить из-за двери в надежде схватить её. Липкое ощущение безысходности тянулось вечно, тишина превратилась в белый шум в ушах.

Нарочно довольствуясь произведённым эффектом и убедившись, что взял ту самую, мужчина как ни в чём не бывало продолжил свою мысль:

– Но разве похоже, что меня волнуют деньги?

Дополнительный вопрос оказался сравним с ощущением, когда пуля, пущенная из револьвера, лишь коснулась кожи, а не прошла живот насквозь.

Ариэль взяла себя в руки, ненавидя собственную реакцию. Во рту пересохло от переживаний, и, облизнув губы, Рохас ответила так, будто находилась в положении выше хозяина:

– Вы владеете всей сетью работорговли. Очевидно, что нет.

– Не только красивы, но и умны, – мужчина рассмеялся, щурясь, как сытый кот. – Позвольте.

Он махнул рукой, и со стороны коридора показался юноша. Он нёс что-то на серебряном подносе. Ариэль ожидала чего угодно – даже пальца Гвинервы или уха Альфонсо. Однако на зеркальной поверхности подноса лежал конверт из красивого розового пергамента с сургучной печатью в виде ракушки с жемчужиной. Подцепив пальцами бумажку, Ариэль вскрыла конверт. На плотном листе каллиграфическим почерком было выведено приветствие и текст, подкреплённый подписью. Пробежавшись по содержимому глазами, Ариэль устремила взгляд на пожилого хозяина. Он сидел, сложив подбородок на ладони и поглаживая свои усы.

– Приглашение на корабельный бал, – озвучила Ариэль. – К чему бы это?

– Вы наверняка знаете о «Сердце моря». – Только недавно они с командой обсуждали этот огромный сапфир, который до сих пор покоился где-то на дне Спокойного моря. – На днях богатый купец поднял его со дна и теперь хочет показать свою находку всем.

Ариэль не сдержала удивления. Её брови поползли вверх, а губы растянулись в хитрой ухмылке.

– Он об этом пожалеет.

– Нам ли судить, моя дорогая? – сладко пропел хозяин, а потом движениями пальцев попросил Ариэль заглянуть в конверт ещё раз. – Присмотритесь хорошенько.

– Липблауд. Ваша фамилия…

– И ваша, – прервал Рохас хозяин поместья. – Если вы согласитесь принять моё предложение.

От возмущения Ариэль едва не сжала приглашение в ладони, оставив от красивой бумаги лишь мятый комочек. Но она уже дала согласие на участие в этой игре, поэтому, вместо того чтобы испортить приглашение, Ариэль положила его на стол.

– Вы обладаете исключительной уверенностью в себе, если считаете, что я соглашусь. – Её фальшивая, обходительная улыбка резанула по достоинству хозяина.

Он решил сломить её непреклонность одним вопросом:

– Напомнить, откуда я вас знаю?

– Напомнить, что вы купили меня и ещё множество людей, чтобы мы незаконно работали на вас? – парировала Ариэль.

– За вас бы я отдал ещё сотню пиастр или утенов.

– Что же ещё? – с вызовом уточнила Рохас, возмущённая тем, как хозяин дома перевёл попытки Ариэль ужалить себе во благо.

– Извольте, моя милая, я хоть и стар, но всё ещё держусь на коне с высоко поднятой головой, – хохотнул мужчина, поглаживая усы. – Разве не каждая девушка мечтает о богатом замке? Ещё и на собственном острове!

– Об этом мечтают лишь маленькие девочки и инфантильные красавицы, – фыркнула Ариэль, демонстративно отпив из бокала и приготовившись к молчаливой трапезе. Её до зуда в кулаках и скрежета в зубах раздражало такое поведение хозяина. Представив, как он заигрывает с каждой хорошенькой пленницей, холодная дрожь пробегала по всему телу.

Ариэль вымещала всю злобу на сочном куске мяса, когда мужчина снова заговорил после первого блюда. Да простит Рохас Альфонсо и Гвинерва, она не собиралась отказываться от сытного ужина после пресной каши.

– Уже поздно, возможно, вам стоит отдохнуть в достойной вас комнате и подумать. – Хозяин отложил столовые приборы, а после вытер губы салфеткой.

Вилка Ариэль замерла в миллиметре от куска мяса. Ей ни за что нельзя оставаться в поместье на всю ночь.

– Господин Липблауд, – Ариэль постаралась придать голосу невинности, – мы бы могли пройтись по вашим владениям, чтобы я оценила их масштаб? Возможно, это поможет мне передумать лучше, чем одинокая ночь в комнате. – Вздохнув, она увела мечтательный взгляд в большое окно.

Удивительно, но резкое укрощение буйной морской волны ничуть не смутило хозяина.

– Конечно! Конечно-конечно, моя дорогая, – спохватился он. – Мы можем начать экскурсию прямо отсюда.

Подцепив рыболовный крючок, Ариэль принялась медленно, но верно накручивать леску.

– У меня есть идея получше. – Она подхватила рыжеватый локон пальцем, хлопая ресницами. – Раз вы такой богатый, что вам стоит найти лодку? Вы бы могли показать мне свои владения со стороны. Я страшно люблю море!

– Мне ли не знать! – хохотнул пожилой мужчина, поспешно поднимаясь с места. – Я сейчас же обо всём распоряжусь.

Не веря своим ушам, Ариэль невольно улыбнулась, оставшись сидеть на месте. Её внимание вновь привлекла пригласительная открытка, и огонёк авантюризма зажёгся в груди. Кто-то умудрился достать «Сердце моря». Подумать только! На это стоит хотя бы взглянуть. Пиратка бережно сложила пригласительное несколько раз и спрятала его за поясом. Туда же она аккуратно вложила нож из числа столовых приборов. Когда холод металла коснулся кожи, Ариэль почувствовала себя уверенней.

Господин Липблауд действительно организовал всё очень быстро. Довольный и при параде, он предпринял ещё пару попыток уговорить Ариэль надеть платье, но, при всей влиятельности, ему этого не удалось. В конце концов, они покинули деревянное поместье, когда ночь окончательно сгустилась вокруг острова. Приходилось терпеть, ведя пожилого мужчину под руку и отвечая на его липкие воркования. Становилось тошно от собственного поведения. Лишь когда господин Липблауд завёл тему о становлении рабовладельческого бизнеса, вопросы и взгляд Ариэль стали по-настоящему заинтересованными.

Так, наслаждаясь ночной прохладой и историей, они дошли до частокола. Всё то время, пока они шагали мимо скрюченных домов, Ариэль порывалась задать вопросы о благоустройстве местного поселения.

На воде их ждала добротная деревянная лодка и один гребец, но Ариэль знала, что ночью территория моря тщательно просматривалась.

– Вы что-то потеряли, милая?

Оглядываясь по сторонам, она искала не столько дозорных, сколько своих товарищей. Ещё по пути сюда Ариэль предупредила их: «Или мы выбираемся все вместе, или никто не спасётся».

– Вовсе нет, – любезно отозвалась Ариэль. Она мимолётным движением коснулась рукояти ножа и встала рядом с мужчиной. Тихие волны едва доставали до носков их обуви. Лодка почти не двигалась на воде.

– Здесь замечательный вид.

– Верно, моя дорогая.

Или сейчас, или никогда. Ариэль снова приставила нож к чужому горлу. Но на этот раз рука её была тверда, а хватка крепка. Её дыхание было ровным, а сердце выбивало чёткий ритм. Она не боялась дрожи в пальцах и шума крови в ушах. Она не боялась ничего.

– Не шевелитесь, господин Липблауд, – стоически посоветовала Ариэль. Всегда спокойное закатное море, плещущееся в её глазах, разбушевалось. Гребец медленно положил орудие труда на землю. Ариэль бы закричала, чтобы предупредить об этом остальных надзирателей, но лишние глаза и уши были ей ни к чему.

***

Всю жизнь проведя на суше, оказалось, что Теодор не любил стоять на месте. Хотя стоило сделать маленькое уточнение: он не любил, когда «Пропавшая принцесса» стояла на месте. Даже в маленьком островном заливе ощущалась мощь водной стихии, возмущённой спокойствием. Только густые зелёные ветки, укрывающие их, мерно покачивались, будто поглаживая и успокаивая море и корабль.

Много времени пираты проводили на верхней палубе: по вечерам все вместе, развлекая себя песнями и конкурсами на вязание узлов. Кто-то спускался побродить по окрестностям, но в пределах видимости. После случая на острове с дикарями экипаж вынес важный урок касательно неизведанных диких просторов. Ещё часть матросов пользовалась возможностью и отсыпалась. Некоторых Пинту смог убедить почистить борта «Принцессы» к возвращению капитана. По ночам же, следуя вахтенному методу, пираты дежурили в ожидании товарищей, чтобы сразу же отправиться в путь.

Вечер подходил к концу, подходило к концу и время уже так полюбившихся развлечений. В период отсутствия капитана пираты взялись научить Теодора владению мечом – весьма полезный навык, с которым Тео опасался не справиться. Он не был уверен, что матросы сами знали правильный подход к сражению холодным оружием, но всё было лучше, чем биться ложкой. К тому же тренировки позволяли немного расслабиться и не думать о товарищах в пасти врага. Теодор утешал себя мыслью, что за всем там следит Ариэль, а значит, у них всё получится наилучшим образом. И всё же…

– Лодка! – крикнул один из матросов, почти что перевалившись за борт. – Лодка движется прямо сюда!

Теодор моментально бросил тренировочный меч. Затуплённая сталь с глухим звоном упала на палубу. Когда он подбежал, у борта уже доставал подзорную трубу Пинту. Мгновение тишины – и Тео готов был залезть на боцмана или отобрать у него карманный телескоп.

– Ну что там? – озвучил его вопрос кто-то из подошедших матросов.

В молчании Пинту убрал подзорную трубу от глаза. На его лице расцвела довольная улыбка, счастливые морщинки пролегли в уголках глаз.

– Опускайте тросы! Пора встречать нашего капитана!

Теодор охнул и вежливо вытянул из рук боцмана подзорную трубу. Через увеличительное стёклышко он нашёл лодку, стремительно плывущую к кораблю. На вёслах, усердно работая руками, сидел Альфонсо. Он грёб изо всех сил, и не нужна подзорная труба, чтобы догадаться, что на его лице цвела ухмылка. На дне лодки сидела Гвинерва, а рядом с ней незнакомый Теодору юноша. Скорее всего, это и был Давос. На корме лодки стояла Ариэль, опасно прижимая к себе пожилого мужчину на обозрение всем собравшимся на острове.

Корабль шевельнулся. Якорь был поднят, канатные лестницы опущены. Все, находящиеся на палубе, собрались полукругом во главе с Пинту. Первым на палубу взобралась Гвинерва со смесью радости и усталости на лице. Следом, натягивая канаты до предела, взобрался Альфонсо. Оказавшись на своих двух, он помог сделать это Давосу. Не сдержав любопытной тревоги, Теодор подошёл к фальшборту, сразу заглянув за него.

Ариэль медленно убрала нож от шеи старика. То, что оружие оказалось лишь столовым прибором, еле-еле нарезающим мясо, не помешало Рохас впечатлить хозяина поместья, заставив его покорно замереть. Всю дорогу им пришлось выслушивать денежные предложения, которые так и лились из уст богатея. Дождавшись, пока все выберутся из лодки, Ариэль зацепилась за лестницу, одним движением ноги оттолкнув судёнышко. Господин Липблауд остался жив, но его подданным придётся поломать голову над возвращением лодки на сушу, ведь весло до этого оказалось выброшенным в воду. Красный капитан могла бы расправиться с работорговлей, испачкав руки в чужой крови, но она не хотела уподобляться властям. Рыба гниёт с головы, однако она уже давно успела наплодить себе потомство, и в смерти старика, что лишь наблюдал со стороны за своим детищем едва ли был смысл.

Пока лодка постепенно отплывала в сторону, Ариэль поднялась по канатной лестнице. На границе с фальшбортом её встретила чужая рука. Подняв голову, Ариэль встретилась с ярко-голубыми глазами, что напоминали ей Спокойное море. Переступив гордость, она ухватилась за чужую руку и наконец оказалась на палубе «Пропавшей Принцессы». Её взору предстали родные лица команды, с жадностью слушающие рассказы Альфонсо. Но главной наградой были отец и сын, без стеснений заключившие друг друга в объятья. Что-то больно кольнуло в душе у Ариэль при виде этой картины, однако голос – удивительно непохожий на сотню чужих голосов, – позвал её по имени. Теодор стоял рядом, прогоняя печальное ощущение искренней улыбкой.

– Добро пожаловать на борт, капитан.