Уитни. Просто и со вкусом!

Я решила начать с самого простого – улучшить тесто для булочек. Основная проблема вчерашней выпечки в её жёсткости и сухости. Нужно добавить больше жира, продлить время расстойки и пересмотреть температуру выпекания.

Растопив печь, отмерила муку, стараясь выбрать самую качественную из доступной. Вместо обычной воды использовала слегка подогретое молоко, добавила больше сливочного масла и щепотку соли, чтобы усилить вкус. Для сладости взяла мёд, он придаст глубины вкусу и улучшит текстуру.

Замешивая тесто, наслаждалась процессом. После нервного напряжения московского ресторана во всем происходящем сейчас было что-то умиротворяющее: простая обстановка, обыкновенные инциденты, и тишина.

Ничего сверхъестественного – просто мука, вода, дрожжи и руки, превращающие их в нечто большее.

Для начинки приготовила смесь из мёда, корицы, небольшого количества сливочного масла и измельчённого изюма. Затем тонко раскатала тесто, распределила начинку, свернула всё в рулет и нарезала на порционные кусочки. Получились аккуратные спирали – гораздо более привлекательные, чем бесформенные комки Маргарет.

Пока булочки подходили под влажным полотенцем, взялась за обычный хлеб. Основная проблема вчерашних буханок – отсутствие вкуса и плохая текстура. Решением могла стать длительная ферментация и предварительная опара. Я отделила часть муки и дрожжей, смешала с тёплой водой и оставила бродить. Это должно было придать хлебу более глубокий вкус и аромат.

Увлёкшись работой, не заметила, как пролетело время. Лишь когда на лестнице послышались шаги, я очнулась будто от транса.

Потянулась, чтобы размять затёкшие мышцы, и втянула в себя умопомрачительный аромат, коим наполнилась вся пекарня. Пахло восхитительно!

– Уитни? – Маргарет остановилась в дверях, с удивлением оглядывая кухню. – Что ты делаешь в такую рань? И что это за запах?

Я повернулась к ней, чувствуя, как по лицу расплывается счастливая улыбка.

– Доброе утро, мама. Я решила поэкспериментировать с рецептами. Попробуй.

Я протянула ей одну из булочек с корицей. Маргарет взяла её, с подозрением оглядела и всё же осторожно откусила и… так и застыла, выпучив глаза и приоткрыв от шока рот.

– Боже мой! – выдохнула она. – Это что такое?! – она, будто не веря, откусила кусок побольше. – Это… Это… Я шищас языг прогл-чу, – прожевав, добавила: – какая вкуснотища! Как ты это сделала?!

– Немного изменила пропорции и добавила мёд в тесто, – я пожала плечами, стараясь скрыть удовольствие от её реакции. – И по-другому приготовила начинку.

Маргарет осмотрела пекарню, замечая опару для хлеба, нарезанные рулеты с корицей, новые формы для выпечки.

– Но мы же всегда делали всё по-другому… по рецептам твоей бабушки.

– Иногда полезно попробовать новое, – осторожно сказала я. – Мне кажется, эти булочки понравятся покупателям.

Маргарет нахмурилась.

– Но ты использовала больше масла и мёд! Это дорогие ингредиенты, Уитни. Мы не можем себе позволить такую роскошь.

– Это не роскошь, а необходимость, – возразила я. – Если наша выпечка будет вкуснее, люди будут готовы платить больше. Мы сможем поднять цену с пяти до семи пенсов за штуку, и покупатели не будут возражать.

– Семь пенсов! – Маргарет покачала головой. – Никто не станет платить такие деньги!

– Давай проверим, – предложила я. – Продадим сегодня часть булочек по старому рецепту по пять пенсов, а новые – по семь. Посмотрим, что выберут люди.

Маргарет колебалась, но аромат, наполнявший пекарню, и её впечатления от съеденной сдобы, были слишком убедительными аргументами.

– Хорошо, – наконец сдалась она. – Но если новые булочки не будут продаваться, мы вернёмся к старым рецептам.

Я кивнула, мысленно зная, что этого не произойдёт. Разница в качестве слишком очевидна.

Мы продолжили работать вместе, и я заметила, что Маргарет с интересом наблюдает за моими методами. Когда я объяснила ей принцип опары для хлеба, она сначала отнеслась скептически, но увидев, как тесто становится более эластичным и ароматным, начала проявлять любопытство, задавая всё новые вопросы.

К открытию у нас было десять буханок обычного хлеба, десять – улучшенного, дюжина стандартных булочек с корицей и дюжина новых. Я аккуратно разложила их на витрине, стараясь сделать презентацию привлекательнее.

– Ты даже выкладываешь их по-другому, – насупившись, заметила Маргарет.

– Люди едят глазами, – ответила я, вспоминая уроки презентации блюд. – Если выпечка выглядит аппетитно, её охотнее покупают.

Матушка Уитни покачала головой, но ничего не сказала. Я чувствовала её смятение: с одной стороны, привычка и традиции, с другой очевидное улучшение продукта.

Первым покупателем оказалась пожилая женщина, приходившая и вчера. Она привычно попросила буханку ржаного хлеба, но затем принюхалась.

– Чем это так замечательно пахнет, миссис Браун?

– Это наши новые булочки с корицей, – ответила Маргарет. – Уитни решила попробовать новый рецепт.

Женщина взглянула на витрину.

– Они выглядят по-другому. И стоят дороже?

– Да, семь пенсов за штуку, – Маргарет произнесла цену с явной неловкостью. – Но у нас есть и обычные, за пять.

К моему облегчению, женщина даже не взглянула на дешёвые.

– Дайте мне две новых, пожалуйста. Они так восхитительно пахнут, что я не могу устоять.

Когда она ушла, Маргарет посмотрела на меня с удивлением.

– Миссис Паркер никогда не брала больше одной булочки. И она даже не торговалась из-за цены!

Я улыбнулась, но воздержалась от комментариев. День только начинался.

К полудню произошло маленькое чудо. Новые булочки закончились. Все до единой. Покупатели, привлечённые ароматом, доносившимся из пекарни, приходили специально за ними. Некоторые брали по несколько штук, другие интересовались, будут ли завтра ещё. Обычные булочки оставались почти нетронутыми, как и стандартный хлеб. Зато улучшенный также пользовался спросом, хотя и не таким ажиотажным.

– Невероятно, – прошептала мама, пересчитывая выручку. – Мы заработали больше, чем за весь прошлый понедельник. И это только половина дня!

Я кивнула, чувствуя прилив профессиональной гордости. В этом мире не было современных технологий и изысканных ингредиентов, но основы хорошей сдобы оставались неизменными в любой эпохе.

– Нужно приготовить ещё, – сказала я, закатывая рукава. – Люди будут возвращаться.

Маргарет больше не возражала. Мы вместе замесили новое тесто, и на этот раз она внимательно следила за каждым моим движением, запоминая пропорции и технику.

Вторая партия булочек была готова к трём часам, и мы едва успели выложить их на витрину, как колокольчик над дверью зазвенел, оповещая о новом покупателе.

В пекарню вошёл молодой человек с приятным открытым лицом и копной каштановых волос. Увидев меня, он слегка покраснел.

– Здравствуй, Уитни, – проговорил он, теребя в руках кепи. – Я слышал, тебе вчера стало плохо. Как ты себя чувствуешь?

Я растерялась, не зная, как реагировать на человека, явно знакомого с настоящей Уитни.

– Спасибо, уже лучше, – осторожно ответила я.

– Это Джеймс Тернер, – поспешила вмешаться Маргарет. – Сын кузнеца. Ты непременно вспомнишь Джеймса, дорогая.

Так вот он какой, тот самый Джеймс из дневника! Парень, сделавший Уитни предложение и получивший отказ.

– Конечно, вспомню, – солгала я, улыбаясь юноше. – Ты хочешь купить что-нибудь, Джеймс?

Он смутился ещё больше.

– Вообще-то я пришёл узнать, не нужна ли вам помощь. Отец сказал, у вас могут быть трудности с оплатой долга Оливеру.

Маргарет напряглась.

– Мы справимся, спасибо. Дела начинают налаживаться.

– Но если вам всё же понадобится помощь, – настаивал юноша, при этом не сводя с меня глаз, – я всегда готов…

– На, попробуй, – перебила я, протягивая ему булочку. – За счёт заведения.

Джеймс послушно взял угощение и на автомате откусил. Его глаза тут же широко распахнулись:

– Это потрясающе! Ты сама их испекла, Уитни?

– Да, по новому рецепту, – я улыбнулась, наблюдая за эмоциями на его симпатичном, но простоватом лице.

– Никогда не пробовал ничего подобного, – искренне сказал он. – Это что-то незабываемое!

Я почувствовала странное смущение от его похвалы, хотя комплимент предназначался не мне, а настоящей Уитни.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Можно мне взять ещё несколько? – спросил Джеймс, доставая монеты. – Отец обожает сладкое.

Когда он ушёл, Маргарет многозначительно посмотрела на меня.

– Он хороший парень, Уитни. И очень тебя любит.

Я промолчала, не зная, что ответить. Но раскрывать тайные мечты девушки и не подумала.

Вечером, когда мы уже собирались закрыть пекарню и подсчитать размер выручки, колокольчик на двери снова зазвенел. Маргарет недовольно нахмурилась:

– Мы закрыты! – крикнула она, направляясь в торговый зал. Я увязалась за ней следом.

На пороге стояла пожилая женщина с седыми волосами, затянутыми в строгий пучок. Её тёмное платье и внимательный взгляд создавали впечатление человека, привыкшего к уважению.

– Здравствуйте, миссис Браун, – произнесла она низким, чуть хрипловатым голосом.

– Мадам Эдит, – Маргарет явно смутилась. – Чем обязаны вашему визиту городской травницы?

Так это та самая Эдит! Я с любопытством разглядывала женщину, о которой уже слышала от местных сплетниц. Её считали немного ведьмой – она лечила травами, давала советы и, если верить слухам, иногда предсказывала будущее.

– Я пришла увидеть твою дочь, – прямо ответила Эдит, переводя взгляд на меня. – Говорят, недавно с ней случилось нечто необычное.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Этот пронзительный взгляд, казалось, видел меня насквозь – не тело Уитни, а именно меня, Елизавету.

– Просто небольшой обморок от усталости, – вмешалась Маргарет. – Ничего необычного.

– Правда? – Эдит продолжала смотреть на меня. – А мне кажется, произошло нечто гораздо более интересное. Не так ли, дитя?

Я сглотнула, не зная, что ответить. Эта женщина каким-то образом чувствовала, что я – не та, за кого себя выдаю?

– Я просто упала и ударилась головой, – осторожно произнесла я. – Ничего более.

Эдит улыбнулась, и в этой улыбке было что-то знающее, почти зловещее.

– Конечно-конечно. А сегодня ты вдруг стала печь совершенно не так, и весь город говорит о твоих волшебных булочках. Совпадение, не иначе.

– Уитни всегда была талантливой, – защищая меня, сказала матушка. – Просто решила попробовать что-то новое.

– Несомненно, – кивнула Эдит, не отрывая взгляда от моего лица. – Что ж, я тогда зайду в другой раз…

Она развернулась и вышла, оставив после себя лёгкий аромат трав и ощущение тревоги. Какая она странная.

– Не обращай внимания, – сказала Маргарет, запирая дверь. – Эдит не от мира сего. Впрочем, я бы и ведьмой её назвала с натяжкой: половина её предсказаний не сбывается.

Но я чувствовала, что это не просто причуды странной старухи. Эдит каким-то образом почувствовала изменение в Уитни. И мне нужно бы с ней поговорить без свидетелей, возможно, она знала что-то о том, что со мной произошло.

Подсчитав выручку, мы с удивлением обнаружили, что заработали почти в три раза больше обычного.

– Если так пойдёт и дальше, – с надеждой сказала Маргарет, – мы сможем выплатить долг Оливеру уже к четвергу!

Я кивнула, глядя в окно на затихающий вечерний городок. Вероятно, моё необыкновенное перемещение в это тело и в этот мир имело какую-то цель? Может статься, мои знания и опыт необходимы для того, чтобы изменить судьбу маленькой пекарни и людей, связанных с ней?

В любом случае, первый шаг сделан. Аромат перемен уже витал в воздухе, их вкус отчётливо ощущался на кончике языка.

Глава 4. Сырные лепёшки судьбы

Следующие несколько дней пролетели как в тумане. Каждое утро мы с Маргарет вставали до рассвета, растапливали печь и начинали готовить всё расширяющийся ассортимент выпечки. К булочкам с корицей добавились ванильные кексы, медовые пряники и слоёные булочки с яблоками – всё, что можно было создать из доступных ингредиентов.

Весть о необыкновенной сдобе разлетелась по городку со скоростью света, и теперь к нам приходили даже те, кто раньше предпочитал пекарню Джонсонов. К нашему удивлению, люди не возражали против повышенных цен – они готовы были платить за качество и отменный вкус, назначенную нами цену.

В четверг мы полностью расплатились с Оливером, чем вызвали его нескрываемое удивление. А к субботе у нас уже появился небольшой запас средств на случай непредвиденных расходов.

– Не могу поверить, – пересчитывая монеты, приговаривала Маргарет, севшим от волнения голосом. – Всего неделю назад мы думали о закрытии, а теперь…

Она не договорила, но её глаза светились надеждой. Я видела, как она меняется, окрылённая надеждой, как под влиянием этих эмоций исчезают мрачные складки у рта, как выпрямляются плечи. Успех придал ей сил и уверенности.

Воскресным утром перед самым открытием в пекарню влетел запыхавшийся мальчишка, сын соседки, подрабатывавший живым рупором городских новостей.

– Миссис Браун! Мисс Уитни! – выпалил он, едва переводя дух. – В город едет королевская делегация! Сборщики налогов и чиновники из столицы!

Маргарет вздрогнула и побледнела.

– Королевская делегация? Здесь, в Брайарвуде?

– Да, мэм! Они будут через два дня. Остановятся в гостинице «Корона и лев». Говорят, среди них есть важные господа из самого дворца!

Эта невероятная новость стремительно распространилась по всему городку. Из окна пекарни было видно, как люди собираются группами, оживлённо обсуждая предстоящий визит. Весь Брайарвуд пришёл в движение: женщины доставали нарядные платья, мужчины подметали улицы, лавочники готовили свои самые лучшие товары.

– Почему все так волнуются? – спросила я у мамы. – Это просто сборщики налогов, разве нет?

Она покачала головой.

– Королевская делегация приезжает в маленькие города не только за налогами. Они оценивают состояние дел, докладывают в столицу. От их впечатлений может зависеть, получит ли Брайарвуд новый мост через реку или разрешение на расширение рынка. А ещё, – добавила она тише, – это шанс показать товар лицом. Если кто-то из важных господ оценит работу местных ремесленников, может последовать заказ от самого двора. На крупную сумму.

Я задумалась. Это была возможность не только для городка в целом, но и для дельцов, наподобие нас с мамой. Если бы мне удалось привлечь внимание высокопоставленных лиц своей выпечкой, это могло бы изменить наше будущее.

– Мама, а «Корона и лев» уже заказал хлеб для этих гостей? – спросила я как бы между прочим.

Маргарет грустно покачала головой.

– Обычно они заказывают у Джонсонов. С тех пор, как Джонсоны поселились здесь, они считают нашу выпечку недостаточно хорошей для важных господ.

– Но теперь всё изменилось, – я выпрямилась, чувствуя прилив решимости. – Наши новые булочки и хлеб нравятся людям больше, чем у Джонсонов. Нужно поговорить с хозяином гостиницы напрямую.

Маргарет посмотрела на меня так, словно я предложила полететь на луну. Или у меня вдруг выросла вторая голова.

– Мистер Уэллс не станет нас даже слушать.

– Тогда мы не будем просить, – ответила я с улыбкой. – Мы заставим его захотеть приобрести нашу выпечку. У меня есть идея.

Остаток дня я провела, перебирая скудный запас специй и ингредиентов. Всем моим существом овладел профессиональный азарт – создать нечто особенное, чего никогда не пробовали в Брайарвуде. Что-то, способное произвести впечатление даже на искушённых столичных гостей.

К вечеру план созрел. Я приготовлю сырные лепёшки с травами, нечто среднее между фокаччей и хачапури, адаптированное под местные ингредиенты. В моём времени подобные закуски пользовались огромным успехом.

– Утром сходим на рынок за свежим сыром и зеленью, – сказала я Маргарет. – И попросим у мясника немного сала для теста.

На её лице отразилось сомнение, но спорить она не стала. За прошедшие дни женщина начала доверять моим кулинарным экспериментам.

Ночью мне снова снился странный сон. Я видела своё настоящее тело в больничной палате, окружённое медицинской аппаратурой. Рядом стоял Винт с букетом цветов и виноватым выражением лица. Сон был таким реалистичным, что я проснулась в холодном поту. Что это было? Видение того, что происходит с моим телом в другом мире? Если это так, значит, я в коме. Ощущения от подобной мысли были крайне неприятными.

Утром мы отправились на рынок. Брайарвуд преобразился: улицы подметены, даже старая ратуша выглядела праздничнее благодаря флагам и гирляндам, которые на неё нацепили.

У сыродела я выбрала самый твёрдый сыр, какой только смогла найти, похожий на молодой чеддер. На травяном прилавке приобрела сушёный тимьян и немного лаванды – не идеальная замена розмарину, но для местной публики экзотика. Мясник продал нам свежее топлёное сало – разумеется, не оливковое масло, но тесто с ним получится сочным.

Вернувшись в пекарню, я приступила к работе. Замесила тесто на улучшенной опаре с добавлением жира, раскатала плоские лепёшки, сделала в них углубления пальцами, как в настоящей фокачче. Затем щедро смазала поверхность салом, посыпала тёртым сыром, солью и травами.

Когда первая партия начала печься, помещение наполнилось восхитительным ароматом. Маргарет, до сих пор наблюдавшая за моими манипуляциями со скептическим выражением лица, не смогла сдержать восторга:

– Боже мой, как же вкусно пахнет! Что это?

– В некоторых странах это называют фокаччей, – ответила я, вынимая первую партию из печи. – Это особый хлеб с начинкой.

– Фока… что? – женщина нахмурилась. – Никогда о таком не слышала.

Я мысленно отругала себя. Нужно было помнить, что нахожусь в альтернативной Англии. Здесь даже география могла отличаться от привычной мне.

– Это просто сырные лепёшки, – быстро поправилась я. – Старинный рецепт, я читала о нём в одной книге.

Маргарет не стала допытываться, её внимание поглотил аромат выпечки. Она осторожно отломила кусочек лепёшки и попробовала.

– Невероятно! – глаза её расширились от удивления. – Это совсем не похоже на обычный хлеб. Но боюсь, мистеру Уэллсу такое не понравится. Он консервативен в еде.

– Значит, нужно дать ему попробовать, не говоря, что это такое, – я улыбнулась. – Завтра утром отнесу несколько лепёшек прямо к завтраку в гостиницу. Думаю, постояльцы оценят.

Мы продолжили работать весь день, создавая достаточный запас для завтрашней презентации. К вечеру, когда последняя партия остывала на решётках, в пекарню неожиданно зашла Эдит. На этот раз она не стала ждать приглашения и подошла прямо ко мне.

– Нам нужно поговорить, – сказала она без предисловий. – Наедине.

Я переглянулась с Маргарет, та пожала плечами.

– Я закончу здесь сама, – сказала она. – Иди, если хочешь.

Эдит вывела меня из пекарни и повела через городок к своему маленькому домику, окружённому огородом из лекарственных трав. Внутри было темно и пахло сушёными растениями. Старуха зажгла лампу и указала мне на стул.

– Ты не Уитни, – сказала она напрямик. – Кто ты?

У меня перехватило дыхание. Она знала! Но как?

– Я…– начала я, не зная, стоит ли говорить правду.

– Не утруждайся отрицанием, – перебила Эдит. – Я вижу это так же ясно, как вижу тебя. Другая душа в теле Уитни. Издалека пришедшая. Из другого времени.

Я решила рискнуть.

– Меня зовут Елизавета. Я из Москвы, из 2023 года. Я работала су-шефом, то есть поваром в ресторане. Потеряла сознание на работе и очнулась здесь, в теле Уитни.

Эдит кивнула, словно я лишь подтвердила её догадки.

– Так я и думала. Путешественница между мирами. Такое случается раз в столетие, не чаще.

– Вы знаете, почему это произошло? – я подалась вперёд. – И как мне вернуться в своё тело?

Эдит долго молчала, разглядывая меня пронзительными глазами.

– Случайностей не бывает, Елизавета из Москвы. Если ты здесь, значит, так должно быть. У тебя есть задача в этом мире, как и у Уитни в твоём.

– Уитни в моём теле? – я почувствовала странную смесь облегчения и тревоги. – Она жива?

– Конечно, – кивнула старуха. – Ваши души поменялись местами. Она сейчас проживает твою жизнь, как ты – её.

Это объясняло мой сон. Тело в больнице могло быть в коме, и душа Уитни была в нём, возможно, она уже очнулась.

– Но почему? – я всё ещё не понимала. – Зачем понадобилось менять нас местами?

Эдит поднялась и подошла к старинному комоду, откуда достала потрёпанную книгу.

– В древних текстах говорится о таких обменах, – сказала она, перелистывая пожелтевшие страницы. – Обычно это происходит, когда две души страстно желают изменить свою судьбу в один и тот же момент. Уитни была несчастна здесь, она мечтала о другой жизни, о приключениях, о большом мире, о прекрасном рыцаре. А ты? Чего ты хотела в момент перехода?

Я задумалась, вспоминая тот день на кухне. Что я чувствовала, когда Винт испортил мой соус?

– Я хотела, чтобы мой талант признали, – тихо сказала я. – Чтобы меня ценили за мои способности, а не использовали.

Эдит улыбнулась понимающе:

– Вот видишь. Два сильных желания совпали, и произошёл обмен. Теперь Уитни получила шанс увидеть большой мир, а ты – возможность творить и получать признание.

– Но я хочу вернуться, – возразила я. – У меня там жизнь, работа, друзья…

– Возможно, это произойдёт, – кивнула Эдит. – Когда каждая из вас выполнит свою задачу в новом мире. Или если обе решите вернуться. Но пока… наслаждайся пребыванием здесь. Используй свой талант.

Я хотела расспросить её подробнее, но в этот момент с улицы донеслись звуки: топот копыт, голоса, звон упряжи.

– Королевская делегация прибыла раньше, – удивлённо сказала Эдит, выглядывая в окно. – Они должны были приехать только завтра.

Я вскочила. Мои сырные лепёшки! Мой план покорить гостиницу ещё до приезда важных гостей!

– Мне нужно идти, – я поднялась. – Спасибо за информацию, Эдит. Я ещё приду к вам с вопросами.

Старуха кивнула.

– Иди. Твоя судьба ждёт тебя, Елизавета из Москвы.

Я бросилась в пекарню, где застала растерянную Маргарет.

– Они приехали! – воскликнула она. – Целый караван карет! И все остановились в «Короне и льве»!

– Отлично, – решительно сказала я. – Значит, наш план начинается прямо сейчас. Заверни две дюжины лепёшек, я отнесу их в гостиницу.

Мама послушно завернула горячую выпечку в чистые полотенца, и я, подхватив корзину, поспешила к гостинице. На улицах царило оживление: люди выглядывали из окон, дети бегали вокруг, разглядывая богато украшенные экипажи у гостиницы. «Корона и лев» сияла десятками огней, несмотря на ранний вечер.

Я проскользнула через заднюю дверь прямо на кухню. Повара и прислуга суетились, готовясь к ужину для важных гостей. Мистер Уэллс, краснолицый хозяин гостиницы, раздавал указания во все стороны.

– Что тебе здесь нужно, девочка? – грубо спросил он, заметив меня. – Мы заняты!

– Я принесла угощение для гостей, – спокойно ответила я, снимая полотенце с корзины. – Сырные лепёшки из пекарни Браунов.

– Мы заказали хлеб у Джонсонов, – нахмурился Уэллс. – Нам не нужно…

Но аромат свежеиспечённых лепёшек уже распространился по кухне, привлекая внимание поваров и слуг. Один из них, модно и дорого одетый молодой человек, явно не из местных, подошёл ближе.

– Чем это так восхитительно пахнет? – спросил он, принюхиваясь.

– Сырные лепёшки с травами, – я протянула ему одну. – Попробуйте.

Парень откусил кусочек, и его глаза расширились от удивления и удовольствия.

– Боже мой, это великолепно! – воскликнул он. – сэр Генри должен это попробовать!

Молодого человека звали Тобби Магауэр, как потом я узнала, он являлся дегустатором и проверял еду на качество, и всегда сопровождал делегацию.

Не успел мистер Уэллс возразить, как молодой человек выбежал из кухни. Через несколько минут он вернулся в сопровождении элегантно одетого мужчины лет тридцати.

– Вот, господин! Это у неё умопомрачительные лепёшки!

Джентльмен, небрежно кивнув мне, взял предложенную выпечку и осторожно откусил. Его лицо сначала вытянулось в искреннем удивление, а потом разгладилось от удовольствия.

– Восхитительно, – произнёс он. – Никогда не пробовал ничего подобного в провинции. Это действительно вы приготовили?

И ястребом уставился мне в глаза. Я сделала неловкий реверанс.

– Уитни Браун, мистер Стюарт. Из пекарни на Церковной улице.

Генри окинул меня еще одним оценивающим взглядом.

– Мисс Браун, ваши лепёшки восхитительны. Что вы в них добавили?

– Сыр местного производства, тимьян и секретный ингредиент, сэр, – ответила я, стараясь говорить уверенно. – Именно он придаёт хлебу особый аромат.