Маска

Сергей Нижегородцев

Маска

Глава 1: Катя

Я сделала ещё один обход зала, привычно сканируя лица гостей. Казино «Четыре Ветра» напоминало аквариум с экзотическими рыбами – все яркие, все движутся по предсказуемым траекториям, все в своём собственном мире иллюзий. Мои каблуки беззвучно утопали в толстом ковре, пока я двигалась между столами, невидимая для тех, кто не хотел меня замечать.

Казино никогда не было для меня местом развлечений. Скорее, идеально выверенной декорацией, где каждый сантиметр пространства продуман до мелочей – от высоты стульев до интенсивности света. Здесь ничто не оставлено на волю случая, кроме самой игры.

Мужчина за рулеткой улыбался, но его глаза оставались мёртвыми. Он проиграл уже третью ставку подряд, но продолжал держать лицо. Типичный актёр второго плана в этом тренированном театре. Женщина рядом с ним – вероятно, жена – механически потягивала шампанское, пока её муж спускал их отпускные.

Тут никто не кричал от радости при выигрыше. Никто не рыдал при проигрыше. Свет словно проглатывал все эмоции, оставляя лишь оболочки людей.

Я повернулась к бару, поймала взгляд Михаила – он едва заметно кивнул, подтверждая, что всё спокойно. Между нами не нужны были слова. Достаточно микрожестов, которые никто посторонний не заметит.

Казино было моей клеткой, но я в ней – не птица, а смотритель. Я не играла по правилам этого места, я следила, чтобы другие их соблюдали. И именно эта разница позволяла мне сохранять ясность ума там, где другие её теряли.

Подойдя к зеркальной стене, я проверила своё отражение. Строгий костюм, собранные волосы, минимум косметики. Ничего лишнего. Ничего, что могло бы выдать во мне человека с эмоциями, страхами, с сыном, который сейчас, возможно, не может уснуть в Краснодаре.

Мне нравилось быть хищником среди этих марионеток. Наблюдать, как они дёргаются на ниточках собственных страстей и слабостей. Я не играла – я смотрела. И в этом контроле была моя сила.

Я заняла позицию у барной стойки, привычно расправив плечи. Отсюда открывался идеальный обзор на VIP-зал – мой основной объект наблюдения. Бармен Виктор, зная мои правила, молча поставил передо мной стакан с водой. Ни льда, ни лимона – ничего, что могло бы отвлечь внимание. Я благодарно кивнула.

Между нами существовал негласный договор: я не мешала ему работать, он не пытался меня развлекать. Идеальный симбиоз двух профессионалов.

Мимо прошла девушка в красном – слишком громкий смех, слишком частые прикосновения к спутнику. Наигранность выдавала в ней либо новичка, либо охотницу за чужими кошельками. Я сделала мысленную пометку присмотреться к ней внимательнее.

Рация в ухе тихо зашипела. Голос Стаса, дежурившего у камер наблюдения, произнёс: «Стол номер три, мужчина в сером пиджаке. Слишком нервничает».

Я не повернула головы, лишь чуть сместила угол зрения. Действительно, клиент за третьим столом выбивался из общего ритма казино. Слишком резкие движения, пальцы барабанят по столу, взгляд мечется. Возможно, просто неопытный игрок, но такие нервные гости часто становятся проблемой.

– Вижу. Продолжаю наблюдение, – произнесла я почти беззвучно, зная, что чувствительный микрофон уловит.

Охота требовала терпения. Я не двигалась с места, позволяя залу жить своей жизнью вокруг меня. Люди приходили и уходили, проигрывали и выигрывали, но моё лицо оставалось непроницаемым. Улыбка в этом месте была бы профессиональной ошибкой – она создавала иллюзию доступности, а мне нужна была дистанция.

Через десять минут мужчина в сером успокоился – видимо, выигрыш сгладил его нервозность. Ложная тревога.

Моя сила была в невидимости. Когда охранник сливается с интерьером, люди перестают себя контролировать. Они забывают, что за ними наблюдают, и начинают показывать истинные лица. Тогда-то и проявляются настоящие намерения, скрытые за масками вежливости.

Я стояла неподвижно, как часовой на посту. Мой разум фиксировал малейшие детали: кто с кем разговаривает, кто избегает камер, кто пьёт больше обычного. Эта информация складывалась в мозаику, которая рано или поздно выдаст мне того, кого я ищу.

В этой охоте моё одиночество было не проклятием, а преимуществом. Никаких привязанностей, никаких слабостей. Только холодный расчёт и абсолютная концентрация.

Стеклянные двери VIP-зала раздвинулись, и время словно замедлилось. Он вошёл, как входит хозяин в собственный дом – без лишней спешки, но с абсолютной уверенностью в своём праве находиться здесь. Не оглядывался, не искал глазами свободный стол. Просто шёл, как будто уже знал, куда направляется.

Первое, что я отметила – его костюм. Дорогой, но не кричащий о цене. Тёмно-синий, идеально сидящий по фигуре, но без показной элегантности. Функциональная роскошь – так я это определила для себя.

Второе – его движения. Чуть медленнее, чем у большинства посетителей. Как будто он находился в своём собственном временном потоке. Каждый шаг – выверенный, каждый поворот головы – осознанный. Это не была манерность богатого человека. Это была… осторожность хищника.

Моя рука невольно напряглась на стакане с водой. Что-то в нём нарушало привычный порядок вещей, и моё профессиональное чутьё забило тревогу.

Он прошёл мимо столов, кивнул крупье за рулеткой – знакомый жест, значит, бывал здесь раньше. Но я не помнила его лица. А я помнила всех завсегдатаев VIP-зоны.

И тут он посмотрел на меня. Не мимолётно, как большинство мужчин, оценивающих женщину у бара. Нет, его взгляд зацепился за мой, задержался. В этом не было ни флирта, ни праздного интереса. Он смотрел так, как я обычно смотрю на других – изучающе, аналитически. Он сканировал меня.

Я не отвела глаз. Профессиональная привычка не показывать слабость. Но внутри что-то дрогнуло – ощущение, что мои собственные методы используют против меня.

Уголок его рта приподнялся в едва заметной полуулыбке. Он слегка наклонил голову, будто признавая, что наш молчаливый поединок закончился вничью, и направился к бару. Не к моему концу стойки, а к противоположному. Достаточно далеко, чтобы не вторгаться в моё пространство, но достаточно близко, чтобы при желании начать разговор.

– Виски, – произнёс он негромко, обращаясь к бармену. – Без льда.

Его голос оказался глубже, чем я ожидала. С лёгкой хрипотцой, которая бывает у людей, привыкших командовать.

Я отвернулась, делая вид, что сканирую зал, но боковым зрением продолжала наблюдать. Он не доставал телефон, не вертел головой в поисках компании. Просто сидел, держа спину прямо, и неторопливо потягивал напиток, как человек, привыкший к одиночеству.

Но я чувствовала – он тоже наблюдает. И не за игроками, не за крупье.

За мной.

Я отвела взгляд первой, и это меня задело. Нарушение собственных правил – непозволительная роскошь в моей работе. Взгляд снова вернулся к залу, руки расслабленно лежали на стойке, но внутри разворачивалась тревога. Я чувствовала его присутствие физически, будто температура в помещении изменилась на несколько градусов.

Он сделал глоток виски и передвинулся ближе. Не настолько, чтобы это выглядело как попытка знакомства, но достаточно, чтобы нарушить мою невидимую зону безопасности. Периферийным зрением я отметила его руки – ухоженные, но с едва заметными мозолями. Не кабинетный работник, несмотря на дорогой костюм.

– Интересная работа у вас, – произнёс он, не поворачивая головы в мою сторону, словно говорил сам с собой. – Наблюдать за людьми, которые думают, что контролируют ситуацию.

Мышцы моей спины непроизвольно напряглись. Он не спрашивал, кто я. Он уже знал.

– Не понимаю, о чём вы, – ответила я ровным голосом, не выдавая удивления.

Он улыбнулся краем губ, все ещё глядя перед собой.

– Конечно. Просто размышляю вслух.

Наконец, он повернулся ко мне. Его глаза – серые, холодные, но с искрой чего-то неуловимого – смотрели прямо, без обычной для этого места мутной поволоки азарта или алкоголя. Этот взгляд видел насквозь, препарировал. Взгляд человека, который умеет читать других людей так же хорошо, как я.

– Мы с вами похожи, – сказал он тихо. – Оба здесь не для развлечения.

По спине пробежал холодок. Кто он? Проверка от руководства? Конкурент? Или тот самый "крот", которого я ищу?

– Я здесь работаю, – произнесла я нейтрально. – Как и многие другие.

– Не как многие, – возразил он, и в его голосе мелькнула нотка уважения. – Вы видите то, что другие пропускают. Замечаете детали. Анализируете. Я наблюдал за вами.

Эти слова ударили под дых. Я, привыкшая быть невидимкой, оказалась под микроскопом. Роли поменялись, и это выбивало из равновесия. Внутри разрасталось ощущение опасности – тихое, но настойчивое, как тиканье часового механизма под кожей.

– Меня зовут Александр, – сказал он, не протягивая руки. – И я думаю, нам стоит поговорить. Не здесь и не сейчас.

Он допил виски, оставил купюру под стаканом и, не дожидаясь моего ответа, двинулся в сторону игровых столов. Уверенно, без оглядки, словно точно знал, что я не смогу его проигнорировать.

И он был прав. Впервые за долгое время я чувствовала себя не охотником, а добычей. И это ощущение пугало меня больше, чем я могла признать.

Я сделала глубокий вдох, приказывая себе успокоиться. Александр растворился среди игроков, но его присутствие словно осталось со мной – тяжёлое, вызывающее странное напряжение где-то между лопаток. Прикрыла глаза на секунду, восстанавливая профессиональную отстранённость. Этот человек – просто новая переменная в уравнении. Ничего больше.

Но что-то предательски дрогнуло внутри. Не тревога, не подозрение. Что-то совсем другое, чему не было места в моей жизни последние годы.

Интерес.

Не профессиональный. Личный. Женский.

Эта мысль ударила меня, как пощёчина. Я резко отдёрнула себя от этого направления размышлений. Недопустимо. Непозволительно. Непрофессионально.

Но образ его глаз не отпускал. В них не было того, что я привыкла видеть в мужских взглядах – ни похоти, ни желания обладать, ни даже обычного флирта. Там было что-то знакомое, что-то, что я видела каждое утро в собственном зеркале.

Усталость. Одиночество. Боль, тщательно скрываемая за идеальной маской.

– Екатерина, у нас движение на восьмом столе, – голос в наушнике вернул меня в реальность.

– Принято, – отозвалась я, благодарная за вторжение в опасный поток мыслей.

Я направилась к указанному столу, заставляя себя сосредоточиться на работе. Но с каждым шагом чувствовала его присутствие в зале, даже не видя. Словно между нами протянулась невидимая нить.

Опасно. Непозволительно опасно.

Я не имела права на слабость. У меня был сын, миссия, обязательства. Я не могла позволить себе отвлекаться на мужчину, который, возможно, был частью той самой проблемы, которую я должна была решить.

Сосредоточившись на наблюдении за игроками, я всё равно ощущала его где-то на краю сознания. И впервые за долгое время поймала себя на мысли – каково было бы встретить такого человека в другой жизни? Не здесь, не в этом фальшивом мире притворства. А там, где можно было бы просто быть собой.

Эта мысль была настолько неуместной, что я почти рассмеялась от её абсурдности. Я, Екатерина Власова, бывший оперативник, мать-одиночка, женщина, которая давно поставила крест на личной жизни, вдруг думаю о мужчине, которого видела всего несколько минут.

Я не знала, кто он. Но точно знала, что он опасен. Не своими намерениями. А тем, что заставил меня почувствовать себя живой. Женщиной. А не функцией.

И это было страшнее любого оружия.

Отойдя к стене, я отвернулась от зала и тихо заговорила в микрофон на запястье:

– Стас, пробей посетителя. Мужчина, около тридцати пяти, тёмные волосы, дорогой тёмно-синий костюм. Только что был у бара, сейчас направился к третьему столу. Назвался Александром.

Тишина в наушнике длилась несколько секунд дольше обычного.

– Александр Борисович Прокопенко, – наконец ответил Стас, и что-то в его голосе заставило меня напрячься. – Екатерина, этот человек… с ним лучше не связываться.

– Объясни, – потребовала я, наблюдая, как Прокопенко непринуждённо присаживается за покерный стол.

– Он чист по документам. Бизнесмен, инвестор.

– Поняла. Продолжаю наблюдение.

Я вернулась на позицию, чувствуя, как пульс отдаётся в висках. Александр поднял глаза от карт и встретился со мной взглядом через весь зал. Как будто точно знал, что я только что делала.

Время в казино текло иначе – как густая патока, в которой вязли и тонули люди. Я продолжала обход, стараясь не думать о Прокопенко, но взгляд предательски возвращался к его фигуре за покерным столом. Он играл неторопливо, словно деньги не имели для него значения. Наблюдал за другими игроками с едва заметной улыбкой, будто знал о них что-то, чего не знали они сами.

Через два часа я вернулась к бару. Ноги гудели после долгого стояния, а в голове пульсировала тупая боль от напряжения и постоянной концентрации. Виктор молча поставил передо мной новый стакан воды.

– Тяжёлая ночь? – голос Прокопенко раздался справа, так близко, что я вздрогнула. Он появился бесшумно, как тень, и теперь стоял в полуметре от меня, опираясь на барную стойку.

Я не повернула головы.

– Обычная.

– Для хищницы с таким взглядом? Сомневаюсь.

Эти слова заставили меня посмотреть на него. В его глазах плясали искры – не пьяного веселья, а какого-то острого, почти опасного интереса.

– Вы путаете. Я просто делаю свою работу.

– Как и все мы, – он отсалютовал мне бокалом. – Только ваша работа – видеть насквозь. А моя – не позволять этого.

Я почувствовала, как внутри поднимается что-то похожее на азарт. Это был вызов, замаскированный под светскую беседу.

– Интересная формулировка для… бизнесмена, – последнее слово я произнесла с едва заметной паузой.

Его губы дрогнули в улыбке.

– А вы быстро наводите справки, Екатерина Николаевна.

Он знал моё имя. Полностью. Сердце пропустило удар, но лицо осталось невозмутимым.

– Это взаимно, Александр Борисович.

– Туше, – он слегка наклонил голову. – Знаете, в чём разница между нами?

– Просветите.

– Вы ищете ложь. А я создаю правду, в которую все верят.

Я подняла бровь, не скрывая скептицизма.

– Звучит как определение профессионального лжеца.

– Или хорошего стратега, – парировал он. – Зависит от точки зрения.

Между нами повисло напряжение – не враждебное, а какое-то иное, электризующее воздух.

– Почему я? – спросила я прямо. – В зале полно женщин, жаждущих внимания.

– Потому что вы единственная, кто не притворяется, – ответил он с неожиданной серьезностью. – Даже когда выполняете свою роль.

Я не нашлась с ответом. Впервые за долгое время кто-то видел не мою маску, а то, что за ней. И это пугало больше, чем любая угроза.

– Мне пора продолжать обход, – произнесла я, отставляя стакан.

– Конечно, – кивнул он. – Но мы ещё поговорим, Екатерина.

Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. И что самое странное – я знала, что он прав.

Я наблюдала, как Прокопенко растворился в толпе. Его спина – прямая, походка – размеренная. Человек, знающий себе цену. Человек, не боящийся быть замеченным. И это пугало больше всего.

Странное ощущение не отпускало – будто в моей системе безопасности появилась брешь. Не в казино, а во мне самой. Непозволительная уязвимость. Словно он одним взглядом нашёл все мои слабые места, даже те, о которых я сама не подозревала.

Глотнула воды. Ледяная жидкость не смыла внутренний жар. Мысли путались, перескакивали с рабочих задач на его глаза, его голос, его слова. "Вы единственная, кто не притворяется". Откуда ему знать? Кто дал ему право так легко проникать под мою броню?

Ноги сами понесли меня к комнате наблюдения. Стас удивлённо поднял брови, когда я вошла.

– Что-то случилось?

– Нет, – отрезала я, склоняясь над монитором. – Просто проверяю.

Мои пальцы забегали по клавиатуре. Камера три, камера семь, камера двенадцать. Вот он – сидит за столом, небрежно перебирая фишки. Играет вполсилы, без азарта. Будто просто занимает время.

– Ты его знаешь? – Стас кивнул на экран.

– Нет, – ответила я слишком быстро. – Но он странный. Не вписывается.

– В профиль не вписывается?

– В атмосферу, – уклончиво пояснила я, понимая, что выдаю себя этим нездоровым интересом.

На экране Прокопенко внезапно поднял голову и посмотрел прямо в камеру. Улыбнулся – не губами, глазами. Словно точно знал, что я наблюдаю. Мурашки пробежали по спине.

– Возможно, стоит проверить его более тщательно, – пробормотала я, отворачиваясь от экрана.

– Екатерина, – голос Стаса звучал осторожно, – ты в порядке? Я никогда не видел, чтобы ты так… зацикливалась на ком-то.

Я выпрямилась, натягивая на лицо профессиональную маску.

– Всё нормально. Просто интуиция.

Выходя из комнаты, я чувствовала, как щёки горят от стыда. Интуиция? Нет. Это было что-то другое. Что-то опасное. Этот человек одним взглядом сломал ритм, в котором я существовала годами. Заставил почувствовать то, что я давно похоронила под слоями долга, ответственности и страха.

Прислонившись к стене в пустом коридоре, я закрыла глаза. Что со мной происходит? Я не имею права на такие слабости. У меня есть сын, которого нужно защищать. Миссия, которую нужно выполнить. Я не могу позволить себе отвлекаться на мужчину, который, возможно, представляет угрозу.

Но внутренний голос шептал: а что, если он – ключ ко всему? Что, если эта встреча – не случайность?

Я открыла глаза и направилась обратно в зал. Нужно было держать его в поле зрения. Это уже не было частью протокола.

Это стало личным.

Часы показывали начало третьего. Моя смена закончилась десять минут назад, но я всё ещё стояла в полутёмном коридоре, наблюдая за мониторами. Стас уже ушёл, передав дежурство ночной смене. Леонид, сменивший его за пультом, бросил на меня удивлённый взгляд, когда я не последовала примеру остальных.

– Что-то случилось? – спросил он, поправляя наушники.

– Нет, – ответила я, стараясь звучать равнодушно. – Просто хочу проследить за одним гостем. Доведу дело до конца.

Леонид кивнул, не задавая лишних вопросов. Это было одним из негласных правил нашей работы – не лезть в чужие дела.

Я переключила камеру на VIP-зал. Прокопенко всё ещё был там, но теперь он не играл. Сидел в кресле с бокалом виски, наблюдая за другими гостями. Его поза казалась расслабленной, но я видела напряжение в линии плеч. Он ждал. Но чего?

Меня словно магнитом тянуло обратно в зал. Впервые за три года работы я оставалась после смены не из-за прямой необходимости. Не из-за приказа. Из-за… чего? Любопытства? Интуиции? Или чего-то более опасного?

Я должна была идти домой. Должна была вернуться в свою пустую квартиру, принять душ, выкинуть из головы все мысли о работе.

Вместо этого я стояла здесь, нарушая собственные правила. Моё первое правило всегда было простым: не привязывайся. Не позволяй эмоциям влиять на решения. Держи дистанцию.

Но сейчас я хотела увидеть, что будет делать Александр, когда решит, что меня нет рядом. Кем он станет, когда снимет маску, которую носил при мне.

– Леонид, я останусь ещё ненадолго, – сказала я, направляясь к двери. – Просто понаблюдаю.

– Как скажешь, – пожал он плечами. – Только не попадайся начальству. Сверхурочные не одобрят.

Я кивнула и вышла в коридор. Переоделась в гражданское – джинсы и тёмную блузку, которые держала в шкафчике. Распустила волосы, чтобы меньше походить на охранника. В зеркале отражалась другая женщина – не сотрудник казино, а просто посетительница. Я почти не узнавала себя.

Вернувшись в зал другим входом, я заняла позицию в дальнем углу, откуда хорошо просматривался VIP-сектор. Сердце стучало чаще, чем во время рабочих обходов. Это было уже не профессиональное наблюдение. Это была… охота? Или я сама превратилась в добычу?

Я не знала ответа. Знала только, что впервые за долгое время делаю что-то не по протоколу, не по обязанности.

А по зову чего-то, что давно считала умершим внутри.

Глава 2: Саша

Свет бил в глаза привычно и безразлично. Мраморные полы, приглушённые голоса, звон фишек – всё это давно стало фоновым шумом. Я скользил между столами, улыбаясь, кивая знакомым лицам. Не настоящим знакомым – просто фигурам на доске.

Охранник у входа в VIP-зону кивнул, пропуская меня без вопросов. Здесь меня знали как успешного инвестора, любителя покера с хорошей интуицией. Образ, отточенный годами. Один из многих.

– Господин Прокопенко, ваш обычный стол готов, – метрдотель склонил голову.

Я кивнул, не тратя слов. Слова – валюта, которую я расходовал экономно.

Казино «Четыре Ветра» – идеальное место для сбора информации. Здесь политики сидят рядом с бизнесменами, а чиновники пьют с теми, с кем официально никогда не встречаются. И все они говорят больше, чем следовало бы. Особенно когда проигрывают.

Я уже собирался пройти к столу, когда заметил её. Женщина у барной стойки. Форма охраны сидела на ней слишком естественно – не как униформа, а как вторая кожа. Она не просто стояла там – она работала глазами, сканировала пространство.

Что-то в её позе заставило меня на долю секунды сбиться с шага. Десять лет в поле научили меня узнавать своих. Она была профессионалом. Не тем, кто просто носит форму и получает зарплату. Она была хищником среди травоядных.

Наши взгляды пересеклись – мимолётно, на доли секунды. Но этого хватило. В её глазах не было пустоты, характерной для обслуживающего персонала казино. В них жил огонь, тщательно спрятанный под маской безразличия. Слишком яркий для этого места.

Я двинулся дальше, но внутренний компас уже сбился. Что-то в ней… Не просто красота – её здесь хватало. Что-то настоящее. В мире, где всё – декорация, она казалась чем-то подлинным.

Привычно расположившись за столом, я сделал ставку, но часть моего внимания осталась у бара. Кто она? Обычно я безошибочно считывал людей, их роли, их слабости. Но эта женщина… В ней чувствовался внутренний стержень, которого не было у большинства окружающих.

– Ваши карты, господин Прокопенко.

Я взял карты, но мысли текли в другом направлении. Возможно, она работает не только на казино. Слишком внимательна, слишком собрана. Я должен узнать больше.

Сделав ещё одну ставку, я украдкой бросил взгляд в её сторону. Она переместилась, теперь наблюдая за другим сектором зала. Движения – экономные, выверенные. Военная выправка? Полиция? Спецслужбы?

Странно. Обычно я не отвлекаюсь на работе. Особенно на женщин. После Леры это стало правилом. Но что-то в этой охраннице зацепило меня, пробило брешь в броне.

– Господин Прокопенко, ваш ход.

Я посмотрел на свои карты. Комбинация была неплохой, но я почему-то решил сбросить их.

– Пас, – произнёс я, вставая. – Сделаю перерыв.

Мне нужно было узнать, кто она.

Я двинулся к бару, занимая позицию, откуда мог наблюдать за ней, не привлекая внимания. Годы работы научили меня становиться частью интерьера, когда нужно. Бармен поставил передо мной виски без льда – мой обычный заказ здесь.

Она не из наших. Эту уверенность я почувствовал нутром. В спецслужбах все ходят с определённой печатью на лице – незаметной для обычных людей, но очевидной для своих. У неё была другая метка. Возможно, МВД? Или служба безопасности какого-то конкурирующего ведомства?

Я сделал глоток, наблюдая. Слишком внимательно изучает определённых гостей. У неё было задание – и, судя по всему, оно пересекалось с моим.

Вопрос: чья она? Работает на кого-то из тех, за кем я наблюдаю? Или, может, на конкурентов Полякова, чьи финансовые потоки я отслеживаю последние три недели?

Женщина поймала мой взгляд, и на мгновение между нами проскочило что-то. Не просто узнавание – понимание. Мы оба играли роли в одном спектакле, просто из разных театров.

– Повторить? – спросил бармен, кивая на мой опустевший стакан.

– Нет, – я положил купюру на стойку. – Достаточно.

Она определённо не случайный элемент. И это меняло правила игры. Теперь мне нужно было не только собирать информацию о Полякове, но и разобраться, кто она и не помешает ли моей операции.

Я поднялся, направляясь обратно к игровому столу. Краем глаза заметил, как она переговаривается с другим охранником, что-то показывая на планшете. Профессиональные жесты, сдержанность… Военная выучка чувствовалась в каждом движении.

Сейчас я не мог рисковать прямым контактом. Нужно было сначала выяснить, кто она, на кого работает. Союзник или противник – это вторично. Главное – она не та, за кого себя выдаёт. Как и я.

Усаживаясь за стол, я мысленно перестроил план действий. Придётся действовать осторожнее, возможно, изменить некоторые точки контакта. И, определённо, узнать о ней больше – до того, как она узнает обо мне.