Жизненный цикл Евро-атлантической цивилизации

Реалисты Августин Блаженный, Гильом из Шампо, Альберт Великий, Фома Аквинский считали, что общие понятия, т.е. универсалии, реально существуют и не зависят от человеческого сознания. Крайний реализм – направление в средневековой философии, представители которого утверждали, что универсалии (общие понятия) имеют реальное существование, как самостоятельные духовные сущности, они существуют независимо от вещей, и предшествуют существованию единичных вещей. Таких взглядов придерживались И. Эриугена, Ансельм Кентерберийский. Крайний реализм в своей сути восходит к учению Платона о независимом существовании идей в идеальном мире. Умеренные реалисты полагали, что универсалии реальны, но пребывают в единичных вещах. Умеренные реалисты близки к точке зрения Аристотеля, у которого общее (т.е. форма) тесно связано с единичным – отдельными вещами.

Наиболее жизнеспособным и удобным для Церкви оказался реализм Альберта Великого и его ученика Фомы Аквинского, который полагал, что универсалии существуют трояко. Во-первых, до единичных вещей, как общие понятия, как идеи вещей, которые существуют в божественном разуме и предшествуют вещам как их прообразы. Во-вторых, в самих вещах, как общие внутренне присущие вещам их сущность. После вещей, как понятия о них в человеческом разуме, которые существует в мышлении человека в результате абстрагирования и обобщения. Посредством чувств человек познает индивидуальное в вещах, а с помощью разума – общее. Человеческий разум способен постигать сущность вещей, т.е. общие понятия, потому что они существуют в разуме божественном.

Номинализм (от лат. nomen – имя, название) – направление в средневековой философии, представители которого считали общие понятия лишь именами единичных вещей, общее – словесное обозначение единичных предметов. Общее как таковое не имеет реального бытия, оно существует в предметах, и разум извлекает его из них. В реальности кроме единичных вещей с их индивидуальными качествами ничего не существует. В чистом виде эта точка зрения восходит к кинику Антисфену и стоикам, которые, споря с Платоном, утверждали, что идеи пребывают только в человеческом разуме. Номиналистами были: Пьер Абеляр, Росцелин, Уильям Оккам.

Номиналисты предполагали, что универсалии существуют только в сознании человека как понятия о вещах или их наименования. По мнению Оккама, даже Бог сначала творит вещи актом своей воли, а уже потом в его разуме возникают идеи как представления или понятия об этих вещах. Общие понятия не только не существуют независимо от вещей, но даже не отражают их свойств. Понятия, обозначаемые общими именами – это не самостоятельное целое, а совокупность отдельных понятий. Например, «человек» – совокупность конкретных людей.

Творческий потенциал августино-платоничесного подхода в схоластике стал исчерпываться ко второй половине XII века. Для этого периода характерно нарастание интереса к греко-римскому наследию. В философии – это выражается в более углубленном изучении древних мыслителей. На латинский язык с арабского и греческого начинают переводиться их сочинения, прежде всего, произведения Аристотеля, а также трактаты античных учёных Евклида. Птолемея, Гиппократа, Галена и др. В литературе усиливается тяга к классическим образцам, особенно к Овидию.

Труды Аристотеля проникали в Западную Европу различными путями из Испании через Толедо, где сочинения греческого философа и его арабских комментаторов начали переводить на латинский язык еще в XI веке, через Византию, Италию и Сицилийское королевство, где трудились целые школы переводчиков, и где особое внимание уделялось естественнонаучным сочинениям Аристотеля. В Италии в XII века переводы сочинений Платона и Аристотеля делались с греческих оригиналов, а не с их арабских версий.

Учение Аристотеля быстро завоёвывало огромный авторитет в научных центрах Италии, Испании, Англии и Франции. Однако в начале XIII века оно встретило сопротивление в Париже со стороны августиновски настроенных французских теологов, испугавшихся интеллектуального радикализма, заложенного в нём. Последовал ряд официальных запретов, были осуждены близкие к пантеизму взгляды магистров Парижского университета. Тем не менее, учение Аристотеля стремительно набирало силу в Европе. Его влияние оказалось настолько сильным, что к середине XIII века Церковь оказалась бессильной перед этим натиском и встала перед необходимостью ассимилировать аристотелевскую доктрину. К решению задачи по христианизации Аристотеля были привлечены доминиканцы. Начал эту работу Альберт Великий, который следовал традициям старой схоластики, и приспосабливал к ней положения аристотелевского учения.

Распространение и усвоение в XIII веке метафизических принципов вновь приобретшей свою актуальность философской догматики Аристотеля (перенятой от арабов) привело к разделению схоластической философии на два конкурирующих между собой направления: реформированный августинизм (Бонавентура и проч.) и христианский аристотелизм (Альберт Великий, Фома Аквинский и их многочисленные последователи). Оба течения расходились в решении многих важных проблем. В первую очередь – по вопросу об отношении между верой и разумом, логикой доказательства и сверхчувственной интуицией, философским познанием и вне-мирской отрешенностью.

Синтез учения Аристотеля и католической теологии осуществил Фома Аквинский (1225/26–1274). В 1244 году он вступает в монашеский доминиканский орден, осенью 1245 года уезжает в Париж, где какое-то время учится на теологическом факультете Парижского университета под руководством Альберта Великого. Деятельность Фомы была вершиной и итогом теолого-рационалистических поисков, зрелой схоластики.

Главные сочинения Фомы Аквинского: трактаты: «О сущем и сущности» (ок. 1256), «Сумма против язычников» (1261–1264); «Сумма теологии» (части первая и вторая, 1265–1268; часть третья, 1272–1273 гг. (не окончена); комментарии к книгам Боэция «О Троице» и «О седмицах» (до 1261); «Комментарий на книгу «О божественных именах» св. Дионисия» (до 1268). «Об истине» (1256–1259), «О могуществе» (1259–1268), «О душе» (1269–1270), «О зле» (1270–1271).

Его основные сочинения – «Сумма теологии» и «Сумма против язычников». В них он пытался примирить догму и науку, веру и знание, метафизическое и реальное. Фома исходил при этом не из абстрактно-платонического умозрения ранней схоластики. Он признавал ценность познания, движущегося от чувственного опыта к абстрактным построениям человеческого разума. Откровенное, сверхразумное знание о вещах и знание «натуральное», т. е. естественное, по Фоме, не могут противоречить друг другу, поскольку и то и другое является истинным. Ближайшая цель и задача богословской науки заключается в систематическом изложении и подробнейшем истолковании истин божественного Откровения; для того чтобы сделать свидетельства и положения веры «понятными» и для всех убедительными, теология может, согласно Фоме, прибегать к услугам со стороны философии.

С точки зрения достижения главной цели христианского вероучения, т. е. спасения человека, философия, утверждает Фома, есть «служанка теологии». Вопреки устоявшейся в богословской культуре Средних веков негативной оценке способностей человека, как природного смертного и согрешившего существа, Фома не принижает возможности рационального знания, а напротив, находит ему наилучшее применение и конечное оправдание. Он утверждал, что разум и знание человеком вещей непосредственным образом могут способствовать делу спасения индивидуальной души.

Поскольку человеческий разум не имеет адекватного представления о божественной сущности, тождественной с существованием, то невозможно прямое доказательство существования Бога. То есть такое доказательство, которое опиралось бы на анализ содержащегося в интеллекте понятия о совершеннейшем Существе («онтологический аргумент» Ансельма Кентерберийского). Однако возможны косвенные доказательства, исходящие из рассмотрения творений. Фома Аквинский формулирует пять таких доказательств (лат. quinque viae, «пять путей», или «пять доказательств»): 1) ex motu, «от движения»; 2) ex ratione efficientis, «от производящей причины»; 3) ex contingente et necessario, «от необходимости и не-необходимости»; 4) ex gradibus perfectionis, «от степеней совершенства»; и 5) ex gubernatione rerum, «от божественного руководства вещами».

Фома считал, что после гибели тела душа остается субстанцией, но не физической, состоящей из формы и духовной материи, а субстанцией нематериальной, состоящей из сущности и существования (наподобие ангелов), и, как следствие, не прекращает своего бытия. Единственность же субстанциальной формы у человека, как и у всякой сотворенной субстанции, объясняет присущее каждой из них единство.

В XII–XIII веках стремление познания не только Бога, но и мира охватывало всё более широкие слои общества, постепенно переставая быть прерогативой лишь ученой элиты. Интерес к опытному познанию действительности неудержимо рос в эту эпоху схоластики, и рядом с «Суммой богословия» Фомы Аквинского появляются философские труды Роджера Бэкона. К XIII веку относят зарождение интереса к опытному знанию в Западной Европе. Развивалось «описательное естествознание». Создавались многочисленные бестиарии (книги о животных), лапидарии (книги о камнях и металлах), физиологии (наставления в природоведении). В Оксфордском университете переводились и комментировались естественнонаучные трактаты древнегреческих и арабских учёных. Накапливались технические изобретения, расширялись познания в медицине, химии и других науках. В период крестовых походов европейцы многое позаимствовали на Востоке. Вошли в научный оборот естественнонаучные сочинения античных авторов, арабских ученых Аверроэса, Авиценны, Аль-Кинди и др.

Одним из крупнейших учёных средних веков является Роджер Бэкон (ок. 1214–1294), выходец из оксфордской школы, его деятельность служит ярким примером интереса к естественным наукам. Особое значение он придавал математике, методы которой, как он считал, применимы во всех науках. Бэкон достиг существенных результатов в оптике, физике, химии. За ним укрепилась прочная репутация мага и волшебника. О нем рассказывали чудесные истории, утверждали, что он создал говорящую медную голову (первого робота), выдвинул идею создания самодвижущихся судов, колесниц, летательных аппаратов.

14.2. Развитие системы образования

Подъем культурной жизни был бы невозможен без улучшения системы образования, распространения знаний среди различных слоёв общества. Получают развитие зародившиеся в каролингскую эпоху приходские (элементарные) школы, в городах возникают кафедральные школы при центральных соборах, в епископских резиденциях. Они стали постепенно ориентироваться на подготовку не только учёных клириков, но и кадров для светской администрации, что предполагало расширение преподавания мирских наук. С начала XIII века возникают и светские (нецерковные) школы, возглавляемые магистрами (учителями).

Мощным орудием влияния Католической Церкви на средневековую Европу была монополия на образование. Как правило, в светской администрации места, требовавшие образования, замещались представителями клира. В руках духовных лиц находилась переписка книг, документов, разного рода пропагандистских сочинений, количество которых резко возросло и которые стали играть всё более заметную роль в формировании общественного мнения. Однако следует отметить, что крупные церковные иерархи, так же как и образованное духовенство, не всегда выступали в поддержку папы. В странах Западной Европы они иногда становились проводниками королевской политики и своей деятельностью способствовали укреплению светской власти.

Питомниками свободомыслия стали городские нецерковные школы, число которых, начиная с XII века постоянно увеличивалось. Здесь, а затем в университетах развивалась оппозиция официальному церковно-феодальному мировоззрению. Дух протеста и свободомыслия всё больше распространялся среди школяров, которые приобретали некоторые знания, но при этом не становились более благонравными.

Одним из проявлений кризисного состояния Церкви и церковной цивилизации явилось то, что в течение XII века городские школы решительно опередили монастырские. Вышедшие из епископальных школ, новые учебные заведения благодаря своим программам и методике, благодаря собственному набору преподавателей и учеников приобрели самостоятельность. Учеба и преподавание наук стали ремеслом, одним из многочисленных видов деятельности, которые на основе процесса специализации появились в городской жизни. Схоластика воцарилась в новых учебных заведениях – университетах, представлявших собой корпорации людей интеллектуального труда. Показательно само название «университет», «universitas», иначе – «корпорация». Действительно, университеты были корпорациями преподавателей и студентов, universitates magistrorum et scolarium, различавшимися тем, что в одних, как в Болонье, заправляли делами студенты, а в других, как в Париже, – преподаватели.

На протяжении XII–XIII веков возникают первые европейские университеты в Париже, Парме, Монпелье, Салерно, Болонье, Палермо, Оксфорде и других городах. Болонская юридическая школа, существовавшая с XI века, в 1158 году превратилась в университет. К XV веку в Европе насчитывалось около 60 университетов. Школы и университеты Испании в Кордове, Севильи, Саламанке, Малаге, Валенсии давали более глубокие и обширные знания по философии, математике, медицине, химии, астрономии, чем самые знаменитые западноевропейские университеты.

Университет обладал юридической, административной, материальной автономией, которые даровались ему специальными документами государя или папы. Университеты получили право присуждения ученых степеней и выдачи разрешений на преподавание, что раньше было привилегией архиепископа, епископа или церковных чиновников. Обучение в университетах носило отвлеченный абстрактно-логический характер. Основные формы учебного процесса – лекция и диспут.

Университет подразделялся па специальные объединения –факультеты (от латинского facultas – способность). Младшим факультетом, обязательным для всех студентов, был артистический, на котором в полном объёме изучались семь свободных искусств, затем шли юридический, медицинский, богословский (последний существовал не во всех университетах).

Расхождение официальной и народной религии в Западной Европе начинает особенно усиливаться в XI веке, когда в связи с общим подъемом общества происходит оживление и углубление народной духовной культуры, усиление поисков путей к социальной справедливости. В это время звучали проповеди «святой бедности» и возвращения к «евангельской простоте». Клюнийская реформа и создание нищенствующих орденов были обусловлены не только состоянием и перспективами Церкви, но и влиянием народных умонастроений, осуждавших коррупцию и «обмирщение» Церкви. Всё же главной духовной силой остается Церковь, но жизнь городов вызывает рост антифеодальной и антицерковной оппозиции. Для подавления различных ересей, для борьбы с врагами Церкви были созданы два ордена «нищенствующих»: доминиканский и францисканский.

Вольнолюбивая городская культура приобретает антиклерикальную направленность, её связь с народным творчеством наиболее ярко проявились в развитии городской литературы, которая с самого начала создавалась на народных наречиях в противоположность господствовавшей церковной латиноязычной литературе. Излюбленным её жанром становятся стихотворные новеллы, басни, шутки (фаблио во Франции, шванки в Германии). Они отличались сатирическим духом, грубоватым юмором, яркой образностью. В них высмеивались алчность католического духовенства, бесплодие схоластической премудрости, кичливость и невежество феодалов и многие другие реалии средневековой жизни, противоречившие трезвому, практическому взгляду на мир, формировавшемуся у горожан.

Книга из объекта почитания превратилась в инструмент познания. И как всякий инструментарий, она стала предметом массового производства и торговли.

Центром культурной жизни в XII веке становится Франция. На севере, в Париже набирала силу диалектика, сюда стягивались лучшие философские и богословские силы Европы. На юге, в солнечном Лангедоке, расцветала поэзия трубадуров, складывалась прекрасная и изысканная светская культура.

На XIII–XV века приходится наивысший расцвет средневековой культуры: светской литературы и поэзии, театрального искусства, в котором мистерии соседствуют со светскими фарсами; музыки, где на смену унисону пришло многоголосие церковных хоровых гимнов.

Устремленность к Абсолюту в средневековом искусстве Западной Европы выразилось в том, что земная красота, человеческие творения служили отражением высшей красоты и именно в силу своей сопричастности ей обретали ту или иную степень совершенства и несли в себе истинность бытия. Средневековое искусство не только многообразно, но и многомысленно, полисемантично, и символично. Оно предполагает множественность толкований, каждое из которых не отменяет, но дополняет другое. Однако это вытекало не только из христианской концепции. Своими корнями символизм уходил и в варварское сознание, издревле тяготевшее к иносказанию, определению понятий через замысловатую аналогию, исходящую не из существа, а из формы предмета49.

14.3. Романское искусство

Этап развития западноевропейской культуры с середины IX до середины XII века иногда называют «романским миром» по наименованию архитектурного стиля, возникшего и расцветшего в Западной Европе. Романика – это не только архитектура с сопровождающими её искусствами, но и определенное выражение мировидения и мироощущения людей той эпохи. Это образно-художественная система, в которой, несмотря на хронологические и местные, порой весьма существенные различия воплощения, можно выделить универсальные, определяющие черты, отражающие сущность этого этапа развития средневекового художественного идеала и форм его реализации.

Раннее романское искусство конца Х – первой половины XI века несёт на себе отпечаток сильного византийского влияния, которое сказывается не только на внешнем облике романских сооружений, но и на внутреннем убранстве, живописи, скульптуре, даже книжной миниатюре. Позже оно приобретало всё большую самостоятельность, западноевропейским зодчим удалось решить ряд сложных технических задач и усовершенствовать строительную практику.

Архитектурные памятники романского периода разбросаны по всей Западной Европе, но более всего их во Франции, особенно к югу от Луары, где проходили основные пути паломничеств. В XI–XII веках Франции принадлежала ведущая роль в средневековой культуре и вообще в духовной жизни Европы. Это время, когда впервые были записаны эпическая поэма «Песнь о Роланде«, лирические песни провансальских труверов, первые фаблио, исторические хроники. В романский период во Франции зародились монументальная скульптура и монументальная живопись, сложился законченный стиль романской архитектуры. Отдельные области Франции в этот период были мало взаимосвязаны, поэтому прослеживаются специфические особенности архитектуры разных областей.

Храмы, построенные на дорогах к святым местам, были огромны по размеру, рассчитаны на большое число паломников и местных прихожан. Это трех- или пятинефные храмы, с трансептом, иногда тоже в три нефа и с так называемым венцом капелл вокруг алтарной части, хранящие разнообразные реликвии.

Романский храм предстает не только «каменной библией», но и книгой народной фантазии. Не случайно крупнейший деятель Католической Церкви, Бернар Клервосский, восклицал: « … для чего же в монастырях, перед взорами читающих братьев, эта смехотворная диковинность, эти странно-безобразные образы, эти образы безобразного»?

Пространство романских храмов довольно тесно, скупо освещено. В их росписи не было строго установленного канона. Как правило, в центральной апсиде изображался Христос во славе, иногда фигура Богоматери. Западная стена обычно украшалась сценой Страшного суда. Портал романского собора, как и средневековых соборов вообще, знаменовал собой границу человеческого и божественного, мирской греховности и священного благочестия.

В Германии рано начали складываться города, которые к XIV–XV векам достигли большой силы. Именно в этих городах, в основном по Рейну, стали строиться первые романские соборы (Майнц, Шпейер, Вормс). Похожие на крепости, с толстыми гладкими стенами и узкими окнами, с приземистыми конически завершенными башнями по углам западного фасада и апсидами как с восточной, так и с западной стороны, они имели суровый, неприступный вид.

В романском искусстве Италии ощущается не порываемая даже в средние века связь с Древним Римом. Именно потому главной силой исторического развития Италии были города, а не Церковь, в её культуре сильнее, чем у других народов, выражены светские тенденции. Связь с античностью сказывалась не в простой «цитации» античных форм, а в прочном внутреннем родстве с образами античного искусства. Отсюда чувство меры и соразмерности человеку в итальянской архитектуре, естественность и жизненность в соединении с благородством и величием красоты – в итальянской пластике и живописи.

Итальянские храмы просты в плане, имеют изящные клуатры, отдельно стоящие колокольни, баптистерии, например, ансамбль в Парме, вторая половина XII века. Над порталами церквей появляются навесы на двух колоннах, поддерживаемых фигурами животных, чаще всего львов. По фасаду нередко аркады, как и галереи во внутреннем дворике. В облицовке фасадов используется мрамор, в Тоскане – даже многоцветный, как, например, на фасаде флорентийской церкви Сан Миниато аль Монте (конец XI – начало XIII в.). Жизнерадостные, без тени привычной суровости соборы Флоренции – это уже предвестники ренессансной культуры. Архитектура Южной Италии близка ранневизантийскому зодчеству в слиянии с элементами Востока (например, церковь в Палермо). Венецианская школа – одна из ведущих в этот период средневековья. Она так же тесно связана с Византией, как и Южная Италия. Собор св. Марка строился в 1063–1085 годы, освящен в 1094 году, достраивался в XII, XIII и вплоть до XVII века.

В культовом зодчестве романского периода деревянные перекрытия базилик постепенно сменяются конструкциями из более прочного материала – камня. Для нейтрализации давления на стены и распора, который даёт свод (сначала полуцилиндрический, а затем появившийся крестовый), стены и столбы первых романских храмов с каменным перекрытием делались очень толстыми и массивными, проемы – редкими и узкими.

Хотя в романский период светское зодчество только формировалось, Нормандия сохранила нам и пример крепостной архитектуры – крепость Гайар, построенную с учетом всех новейших достижений фортификации и нововведений, заимствованных на Востоке английским королем Ричардом Львиное Сердце для защиты английских владений в Нормандии.

Камень заменяет дерево также и в крепостных стенах, окружающих замок феодала (XI в.). Тип феодального замка окончательно складывается именно в эту эпоху. Стоящий на возвышенном месте, удобном для наблюдения и обороны, замок являет собой как бы символ власти феодала над окрестными землями. Основное жилище сеньора – главная башня донжон Её нижний этаж служил кладовыми, второй – жильем владельца, третий – помещением для слуг и охраны, подземелье – тюрьмой, крыша – для дозора. С XII века донжон заселяется только во время осады, а рядом с ним строится дом феодала. В комплекс замка входила капелла; масса хозяйственных помещений размещалась во внутреннем дворе.

XI–XIII века – времена расцвета монументального искусства, как живописи, так и скульптуры. Росписи покрывают сплошь стены и своды храмов, а скульптура декорирует не только интерьер, но и наружные поверхности. Единой системы скульптурного декора выработано ещё не было. Скульптура украшала в основном западный фасад, но особенно капители колонн: растительным или геометрическим резным узором, изображением чудищ-животных или фигурок людей. В самом смысле декора храмов наблюдается существенное изменение.

Как требовала Церковь, искусство стремились сделать не только «евангелием для неграмотных» и наставником в вере, но и средством устрашения. Отсюда новые сюжеты: обязательный «Страшный суд», апокалиптические видения, история страданий и смерти Христа («Страсти Христовы»), жития святых – мучеников за веру, причисленных к святым за верность ей, назидательные притчи. Сцены страданий и мученичества соседствуют с фантастическими сюжетами. Так, в скульптуре возникает устрашающее изображение черта. Борьба за человеческую душу между ангелами и сатаной становится излюбленным мотивом романского искусства. На стены богослужебных зданий проникает и много нерелигиозных мотивов: сюжеты из древней и средневековой истории, басен, даже светских романов. Изображения реальных людей соседствуют с фантастическими существами, облик которых почерпнут из средневековых хроник и бестиариев или создан народной фантазией (силы зла – аспиды и василиски, например).