Алии. Касающаяся душ

Принц засмеялся:

– Ты первая женщина, которая избегает моего общества, предпочитая его обществу тигра.

Недалеко от себя я вновь ощутила тепло Леонардо. Видимо, он встал где-то позади меня. Поворачиваться я не стала.

– Может, причина в том, что в последнюю нашу встречу ты пытался меня убить?

– Ах, ты до сих пор злишься на меня за тот маленький инцидент? – он так мило и невинно улыбнулся – ну прям рубаха-парень.

Качнув головой, я посмотрела на черную вазу, стоявшую посередине стола. Мое внимание привлекли финики, почему-то сейчас очень захотелось именно их, а не лежавшую в той же вазе ярко-красную клубнику и чёрный виноград. Принц отметил, куда я смотрю:

– Курага – прекрасный выбор. Угощайся, дорогая.

– Я пришла к тебе по делу, – съежилась я, почувствовав, как он сканирует меня.

Виктор вернулся на свое кресло и, сев, постучал тонкими аристократическими пальцами по столу. На указательном пальце был толстый перстень из белого золота с большим сапфиром в лапах двух тигров – символ королевской власти. Конечно, что это белое золото, я могла только догадываться, но что-то мне подсказывало, что я права. Во-первых, серебром это быть не могло, так как оно разъедает вампирскую плоть, словно кислота, буквально врастая в мясо. Платину же вампиры считают не более чем куском железа. А вот золото вампиры любят, особенно белое, даже, насколько я понимаю, подпитываются от этого металла.

– И что же тебя интересует, моя ведьмочка? – он с интересом посмотрел на меня, голубые глаза лукаво блеснули.

Я не стала его исправлять, с трудом проглотив это словосочетание.

– Вампирский иврит.

– Зачем юной ведьме мертвый язык? – в голосе появилась нотка удивления. Но все это могло быть напускным.

– К примеру, для того чтобы найти убийцу.

Он внимательно посмотрел на меня, ловя мой взгляд, я же скользнула по его ауре, стараясь не столкнуться с его глазами. Надо отдать ему должное, контролировать себя он умел.

– А затем его убить? – спокойно, но каким-то ледяным голосом произнёс он.

Откинувшись назад, чтобы почувствовать спиной ножны, я кивнула. Я готовилась к худшему. Но тут ситуация неожиданно изменилась. Дверь резко открылась и в кабинет быстро вошла Тинг.

Она двигалась мягко и плавно, и при этом умудрялась громко отчеканивать каблуками по паркету. Проходя мимо моего кресла, тигрица одарила меня ледяным взглядом янтарных глаз. Трудно янтарным глазам быть ледяными, но ей это удавалось в совершенстве. Тинг встала рядом с Виктором и положила ладонь на его плечо.

– Что эта ведьма тут забыла, Ви?

У нее был тихий голос, с легким урчанием. Ощущался, я бы сказала, какой-то французско-кошачий акцент.

По внешности Тинг была полной моей противоположностью и напоминала темную эльфийку: высокая, стройная, маленькая грудь, тонкая осиная талия, длинные ноги, длинные вьющиеся черные волосы и белоснежная кожа. Словно перламутровая раковина. В лице же просматривались азиатские корни, слегка узковаты были глаза, хотя в её случае это только придавало ей шарма.

– Мисс Лаво посетила нас с небольшой просьбой.

– Что этой ведьме нужно? – повторила она свой вопрос. Пожалуй, она мне все же не нравилась. Слишком волевая – царица, одним словом.

В иерархии тигров она была королевой, очень сильной, державшей всех тигров города в страхе. Говорят, у нее проглядывались садистские наклонности. Всех сильных самок она предпочитала не отпускать, а убивать либо делать так, чтобы они сами кончали с собой. Но опять же, возможно, это слухи, хотя сейчас, глядя в ее яркие кошачьи глаза, я склонна была в это поверить.

– Мне нужна помощь от Принца города, но никак не от королевы тигров Москвы, – с чего-то решила усугубить я своё и без того незавидное положение.

– Ты забываешься, ведьма! – последнее слово она прошипела, как умеют лишь кошки, и даже показала клыки, но вдруг её взгляд застыл, огненные, перед этим вспыхнувшие бешенством глаза, если можно так выразиться, заледенели. При этом смотрела она не на меня, а на того, кто стоял за моей спиной.

– Моя королева недовольна мной? – послышался голос Леонардо, не покорный или провинившийся, а сильный, гордый. Он был доминантным тигром и скрыть этого не мог. Говорил он с ней наравне, абсолютно ничем не выражая хоть какого-либо волнения.

– Почему ты стоишь за этой ведьмой, а не за своей королевой?

– Мой Мастер поручил мне следить за безопасностью нашей гостьи.

Вот как, интересно, с каких это пор Виктору интересна моя безопасность?

– Я твоя королева! – в ее голосе отчетливо слышалась злость и недоумение, аура почернела. Стало неприятно, меня даже передёрнуло.

– Тинг, ты забываешься, – тихим и спокойным, но не терпящим возражений голосом произнес Виктор, и я почувствовала всплеск энергии, от которого Тинг сжалась и отступила на шаг назад.

– Я Мастер этого города, – продолжил Виктор, – Леонардо – мой подвластный зверь, и ты тоже.

Блин, не нравилось мне находиться в этом треугольнике силы. Даже замутило. Вот она обратная сторона метафизической чувствительности.

Слишком много силы, чересчур: Королева тигров, Принц вампиров и энергетика очень сильного тигра (о нём, кстати, надо будет ещё разузнать).

Все эти три ауры переплетались в комнате, словно смешанные метафизические краски, от которых рябило в глазах. Подобное ощущение вызывала у меня разве что картина Ван Гога «Ночное кафе» – тоже, видимо, был не из простых смертных.

Я закрыла глаза и начала мягко, в определённом ритме постукивать подушечками пальцев по векам – очень эффективная техника для восстановления энергетического баланса. Ник научил.

– Тебе нехорошо, Алисия? – внимание Виктора вернулось ко мне. Не сказать, чтобы я была очень этому рада, но по крайне мере его сила утихла – видимо, он поставил барьер.

– Я все еще жду ответа, Виктор, мне нужно знать, кто из твоих подданных настолько стар, что знает вампирский иврит, – приступила я, стараясь держать в поле зрения Тинг – мало ли что можно ожидать от ревнивой зверюги.

– Если я скажу, что знаю иврит, ты выпишешь ордер на мою ликвидацию, Алисия? – с ироничным смирением включился в игру Виктор, наверняка сознательно опять исковеркав моё имя.

– Я не выписываю ордер, я выполняю судебные постановления.

– Как красиво звучит, а на самом деле – законное убийство.

– Не спорю, – прошептала я и сжала подлокотник кресла. Я еще припомню Рыжову все это, больше никогда не попрусь в гнездо этих мышей.

– И все же то, что Вы знаете этот мертвый язык, еще не означает, что именно Вы по ночам вырисовываете кровью на стенах вампирские символы.

Вновь этот щекочущий кожу смех.

– Ты само очарование.

Аура Тинг вспыхнула чёрно-бордовым в области таза, и я поняла, что, если когда-нибудь представится возможность, она меня с наслаждением уничтожит.

– У тебя есть фотографии этих символов? Быть может, я и помогу их расшифровать.

– Пока только в телефоне, но снимки, сделанные на месте преступления, уже в лаборатории и скоро будут готовы в хорошем качестве.

– Могу я посмотреть твой телефон? – он протянул руку. Я поняла, что мне предполагалось встать, подойти к нему и вложить телефон в его руку – ага, сейчас, обойдешься, слишком хорошо я знаю эти вампирские штучки.

Я достала из кармана куртки телефон и, попутно отметив, что сигнала здесь нет, а значит и помощи от Рыжова можно не ждать, положила телефон на край стола и запустила его точно к вампиру.

Улыбнувшись уголками губ, Виктор попытался снова поймать мой взгляд.

– Ты боишься смотреть мне в глаза, ведьма.

Вот, теперь я ведьма – что дальше будет? Что у этого вампира на уме?

– Она боится, все боятся, я чувствую ее страх на кончике языка, –проурчала Тинг и сделала шаг в мою сторону, так плавно, грациозно. – Так хищники, наверное, завораживают своих жертв. Не зря ее имя в переводе означает «изящная», – вдруг всплыло откуда-то в моем сознании.

Сев на пол между мной и Виктором, она стала наблюдать за мной. Мне показалось даже, что она принюхивалась.

– Ты боишься, Алисия? – поинтересовался Виктор, не поднимая глаз от моего телефона.

– Конечно, боюсь, – произнесла я и сразу ощутила на себе три пары глаз. Они удивлены тому, что я призналась?

– Страх – это естественно, страх является неотъемлемой частью человека, очень часто он спасает жизнь. Было бы удивительно не испытывать страх, находясь в клетке с тиграми или в подземелье с вампирами, – начала заправски рассуждать я, видимо, чтобы заболтать до смерти их своими штампами, а потом вдруг добавила: – Прошу прощения за аналогию.

– Ты не человек, – спокойно парировал Виктор.

– Не совсем человек, но… – прошептала я и едва удержалась, чтобы не сказать: «Куда больший человек, чем Вы».

– Виктор, Вам говорят что-нибудь эти символы?

– Хм, Алисия-Алисия-Алисия… – произнес он так, словно повторение моего имени (я уже говорила, что терпеть не могу этот вариант?) было для него огромным удовольствием. – Я знаю вампирский иврит, но это не он.

Я замерла, позабыв о моём раздражении, страхе и о тошноте от этого буйства силы. Не иврит? Это точно он, я даже пару символов узнала.

– А что же тогда?

– Алисия, эта стена исписана кровью. Вампиры слишком почитают этот божественный нектар, чтобы так расточительно его расходовать, ты как никто другой должна это понимать.

Я ощутила, как перехватило дыхание. Черт подери! Он был прав!

– Но вокруг тела была энергетика вампира, на шее был укус, на запястьях тоже, хоть и какие-то они, я бы сказала, странно неряшливые для вампиров.

– Хм, тогда это становится интересным.

Виктор потер подбородок и постучал пальцами по столу.

– Тебе эти символы знакомы? – решила уточнить я.

– Да. Я сказал, что это не вампирский иврит, но все куда проще – это просто иврит.

Он протянул мне телефон.

Черт, неужели он прав? Ну что за… И зачем я тогда, рискуя жизнью, сюда приперлась? Хотя, если признаться, был ли у меня выбор?

Все сходилось, осталось установить у наших специалистов, действительно ли это иврит и что означают эти символы?

– Заберешь свой телефон?

Я посмотрела на протянутую руку – вряд ли он так же швырнет его мне. Он явно хотел, чтобы я подошла.

Я мысленно нарисовала вокруг себя большой круг, плотный, вакуумный, который сможет сдержать его метафизические манипуляции (ну, наверное, сможет). Затем посмотрела на Леонардо – он стоял, убрав руки за спину, словно телохранитель, и выглядел очень надежно. От него буквально исходила сила. Медовые глаза горели огнем, а на губах играла милейшая улыбочка, которая, по всему видно, посвящалась мне.

Качнув головой, дабы откинуть мысли о своем странном положении в этом обществе алиев, я пошла к вампиру, надеясь, что клинок на спине, отчасти придававший мне сил и уверенности, не понадобится. Но пошла я не с той стороны, где сидела Тинг. Что в голове у этой тигрицы, я не знала. И знать не хотела.

Подойдя на расстояние руки, я потянулась к телефону.

– Посмотри на меня, не бойся.

– Я смотрю, – прошептала я, смотря на его переносицу. Это самый действенный способ делать вид, что смотришь в глаза, и в то же время не встречаться взглядом.

Протянув руку, я почти коснулась своего мобильного, и тут он вдруг ловко схватил меня второй рукой и притянул к себе, так что я не удержалась на ногах и рухнула бы на пол, если бы он рывком не усадил меня к себе на колени.

Я сидела на коленях Принца вампиров, одной рукой он держал меня за ладонь, а вторую положил на поясницу, близко к ножнам. Так что достать меч я бы не смогла, просто не успела.

Отличная ситуация, для которой у меня есть лишь одно слово.

Зашибись.

Глава 7

– Пусти! – выдохнула я, тщетно попытавшись встать. Было ощущение, что я в ледяных оковах.

Ладонь вампира скользнула под куртку.

– Хулиганка… – протянул он, обжигая мою шею ледяным прикосновением. Удивительная и непонятная мне до сих пор способность вампиров регулировать свой температурный баланс: от чуть прохладного, почти человеческого до замораживающего – сильный вампир может одним прикосновением превратить кровь человека в лёд. Я инстинктивно поёжилась.

Виктор коснулся моей щеки. Казалось, будто по щеке ведут куском льда.

Я закрыла глаза, понимая, что нет смысла бороться.

И вдруг раздалось горловое рычание. Очень громкое и опасное.

Виктор замер и даже прекратил гладить меня по щеке, но руку мою не отпустил, так что вырваться мне бы не удалось.

– Тинг, прекрати, – не оборачиваясь, произнёс он тихо, и я почувствовала, как волна энергии, обдавая меня холодом, пронеслась за спину Виктора. Рычание стихло.

– Ты обещал мне безопасность, – решила напомнить я, а то мало ли, не успею.

– А я делаю тебе больно? – наклонившись, шепнул он мне на ухо. Я вновь дернулась встать, но, как и предполагалось, ничего не вышло.

– Последний раз, когда мы находились в такой близости, у меня остался шрам, – прошипела я.

Он тихо засмеялся и коснулся губами шеи. Губы были ледяными, и я-то знаю, что скрывается за ними.

– Так же, как и у меня, – бархатистым голосом почти пропел вампир.

Что, блин, происходит? Если бы я могла, то отстранилась бы и убежала.

Он меня пугал, пугал, как большой кот пугает маленькую мышку. Ничего соблазнительного я сейчас не ощущала. Слишком часто я видела, как вампир может одним движением переломить человека, сколько силы в его руках. Ему просто нравился мой страх, нравился мой бешено бьющийся пульс.

Держу пари, что мой страх нравился всем присутствующим.

Если я выйду отсюда живой – утром же пойду в церковь и поставлю свечку.

– Пусти меня, клыкастый, а не то… – выдохнула я сквозь зубы. Нужно как-то унять свой страх, а то я ни черта сделать не смогу.

– А не то что?

– Просто пусти.

– Думаешь твой идеально спрятанный клинок тебе поможет? – шепнул он, зарывшись носом в мои волосы, – как ты вкусно пахнешь.

– Страх для вас всегда лучшая приправа.

– Нет, я говорю не про твой тягучий страх, а про твой женский запах.

– Как она смогла пронести сюда оружие? – вмешалась Тинг, которой очень не нравилось то, что делал ее Мастер. Мне это тоже не нравилось, лучше бы он свою тигрицу лапал.

– Она охотница, в ее работу входит оружие, – услышала я голос Леонардо, стоявшего у кресла, на котором я сидела до этого, – на какое-то время я совсем забыла о том, что он здесь.

– А в твою – безопасность твоего Мастера и твоей Королевы!

– Моему Мастеру никоим образом не угрожает пронесённый клинок. Правда ведь, Алиса?

Как интересно он ответил – плачет по тебе трагедия Шекспира.

– Да, это просто корсет для позвоночника, – брякнула я и вновь попыталась высвободить руку, но этот чертов вампир повел ее к себе на плечо, заставив таким образом его приобнять. – Что ты делаешь?

– Играет! – Тинг резко поднялась из-за стола, так что кресло, сделанное из плотного дерева, отъехало к стене и, ударившись, упало на пол, словно ничего не весило. – И не только с тобой, ведьма!

Шелковым покрывалом по комнате прошелестел смех Виктора, и явно он касался не только Тинг, но и меня.

Все, пора с этим заканчивать, – решила я и уже открыла было рот, но Виктор опередил меня: он поднялся и, как маленькую девочку, поставил меня на ноги возле стола.

– Прошу меня простить за этот неловкий момент, – он поклонился и посмотрел на меня. – Я составлю список вампиров, владеющих ивритом, если тебе это как-то поможет, маленькая ведьма.

– Была бы признательна.

Взяв свой телефон, я ретировалась к креслу.

Хватит с меня на сегодня вампиров. Я попыталась вновь поставить вокруг себя стену, но ощутила, как холод прошелся по спине в том месте, где он меня касался. Что за черт? Раньше такого не было.

Посмотрев на Тинг, я увидела, как сверкает ее аура – всеми цветами от черного до огненно-красного. В этом свечении я уже видела свою смерть, и не мгновенную.

Круто.

Виктор – настоящий провокатор. Возможно, он сделал это намерено, чтобы убить меня, но не своими руками. А что? Его любовница отлично с этим справится.

– Спасибо за чрезмерное гостеприимство, но мне пора.

– Как жаль, – прошептал Виктор, и в его голосе мелькнуло (искреннее?) сожаление. Он идеально владел своим голосом и своим потоком энергии – наверняка специально добавил нотку сожаления в эти слова.

– Я провожу Алисию, – Леонардо, как верный телохранитель, встал между мной и Тинг.

– Будь добр. Я думаю, мы скоро увидимся снова, моя маленькая ведьма, –донеслись до меня слова Виктора, когда мы с Леонардо выходили из комнаты. Я прижалась к горячей мускулистой руке тигра. Его теплая энергия успокаивала и согревала от мертвенного холода, который до сих пор был на коже.

Что же со мной сделал этот чертов вампир, если я чувствую себя в безопасности рядом с ликантропом?

Глава 8

Вернувшись домой, я с полчаса простояла под обжигающим душем, смывая с себя остатки вечной мерзлоты, затем, спотыкаясь, дотащилась до кровати и, успев написать Рыжову, что жива, отключилась.

Проснулась я от телефонного звонка в 6 утра. В полусне нащупав телефон на кровати, я взяла трубку.

– Да.

– Алиса, это Ренат, звоню по поводу текста со стены.

Ренат был нашим главным экспертом по почерковедческой экспертизе.

Несмотря на то что ему было всего около двадцати пяти, он был профи в своем деле.

Голос был взволнованным.

– Что произошло? – зевнула я, прикрыв глаза, – предупреждаю, что плохие новости не хочу слышать: у меня была слишком бурная ночка.

– Удивлен, что ты вообще туда пошла.

– Я тоже. А ещё если учесть, что это не вампирский иврит, а просто иврит.

– Так ты уже знаешь! Да, действительно, это иврит, но только если переводить его, то получается фигня. Полная фигня!

– И что же получается?

– Бессмыслица. Набор странных слов.

– Не томи уже? – я наконец разлепила глаза и, с тоской и сожалением выбравшись из теплой постели, пошла в ванную. По дороге посмотрела на себя в зеркало: не так ужасно, но ложиться с мокрыми волосами было плохой идеей – на голове появилось красивое птичье «гнездо». Светлые волосы самые сложные в уходе – при малейшем небрежении они становятся похожими на стог сена.

– Гореть, смерть, холод, цветы, столетия, бойня, – тяжелый вздох на том конце. – Я же сказал: набор слов.

– Но каких-то жутких. Или набор 'найди лишнее' – по-моему, это «цветы»!

– Тебе все шуточки, Лаво. Как я понимаю, тебе стоит ко мне подъехать?

Включив теплую воду, я достала зубную щетку.

– Да, давай только часа через полтора, я сейчас не готова ломать голову над загадками Сфинкса.

– Я, если честно, тоже валюсь с ног. Вздремну часок – и жду тебя. Придется снова заливать в себя кофе.

– Будь другом, закажи и мне стакана три.

– Окей. Бочку кофе и ящик пончиков, курьер уже выехал.

– Смотри, обещаешь? – усмехнулась я.

– Честное пионерское.

На том конце раздались гудки. Я отложила телефон и, почистив зубы, снова залезла под горячий душ. Может, холодная вода по утрам кого-то и бодрит, но мне после вчерашних объятий Виктора все ещё хотелось только греться. К тому же ведьмы, насколько мне известно, не любят холод. Возможно, это инстинкт. Я вот, сколько себя помню, никогда не любила ничего холодного. Даже лимонад со льдом.

Простояв под душем минут двадцать, я наконец решилась выключить воду и выйти из душевой кабины. И тут же похолодела, но уже от ужаса. На запотевшей поверхности зеркала ясно проступили символы. Сердце бешено застучало. Похожи на символы, что были в том проулке возле музея.

Отступив на шаг, я стала инстинктивно искать оружие. Его не оказалось. Насколько же я устала, что зашла в ванную без пистолета?

Кроме этих символов ничего странного вокруг не было.

Но кто мог зайти сюда так бесшумно, что я не заметила? Следов на плитке нет. Я обернулась полотенцем, осторожно подошла к двери и прислушалась – тихо. Схватив телефон, я быстро сделала фото уже исчезающей надписи и выслала его Ренату, приписав, чтобы хватал всех и сам летел ко мне. Затем, стараясь не издать ни звука, медленно открыла дверь и вышла в коридор. Справа в двух шагах была спальня, а там пистолет под подушкой. Вряд ли тот, кто забрался ко мне в ванную, а потом незаметно исчез оттуда, поджидает меня в спальне, чтобы убить. Я подошла к двери спальни и скользнула внутрь. В спальне было пусто. Взяв пистолет, я проверила гостиную и кухню. В квартире никого не было. И следов хоть чьего-либо присутствия я тоже не нашла. Это озадачивало.

От мыслей отвлек звонок в дверь. Подъехал Ренат, но, на мое удивление, он был один.

– Ну а где все?

– Али, мне не удалось убедить кого-то, что тебе нужна помощь. Да я, если честно, и сам не понял, что случилось.

– Даже не знаю, принимать мне это за оскорбление или комплимент, – я посмотрела на него с укором, хотя по его взволнованному взгляду и скорому приезду видно было, что он старался.

Одет он был в джинсы на пару размеров больше, так что на бедрах они держались исключительно с помощью ремня. Свободная футболка с огромным желтым смайлом. Волосы длинные и заколоты в низкий хвост. Не люблю мужчин с длинными волосами, но его как мужчину я не рассматривала, а друзья могут ходить с любой прической. Хотя я не раз пыталась втихую отрезать его хвост, но каждый раз меня ловили с поличным.

– Где пончики?

– Так не до них было, – сказал он, огладывая мой маленький погром. Твое странно смс меня озадачило.

– Да, искала вампира-маньяка… никого нет.

– Какого вампира? С чего ты взяла, что у тебя здесь кто-то был?

– Ну кто-то же должен был написать эти символы на зеркале? – с раздражением сказала я, не понимая, зачем ставить под сомнение очевидный факт.

– Какие символы? Объясни наконец, зачем ты выслала мне свое отражение в зеркале?

– Какое ещё отражение?! Это фото надписи, – я достала телефон и открыла галерею, чтобы найти фото. На нём было моё изображение в зеркале и надпись. Ренат удивленно посмотрел на мой телефон, а затем достал свой. На фото в его телефоне была только я.

– Понятно, веди меня к этим символам. «Хотя… – протянул он, взглянув на меня, – я сам посмотрю».

Только сейчас я вдруг сообразила, что так и была в полотенце, едва спускавшемся ниже пояса. Смутившись, я махнула на дверь ванной и юркнула в спальню.

Быстро надев джинсы и футболку, я пошла к Ренату. Как и следовало ожидать, символы исчезли.

– Они появились на запотевшем зеркале, – уже сомневаясь в том, что видела их на самом деле, вздохнула я. Но телефон. Я ведь не спятила.

Ренат внимательно посмотрел на меня.

– Давай закроем дверь и включим горячую воду, – предложил он. – Если их рисовали на зеркале, пока ты была в душе, то они обязательно проявятся.

Я махнула головой и села на крышку унитаза. Что-то за утро я успела устать, и, наверное, более в эмоциональном, чем в физическом плане.

Пар быстро распространился по ванной комнате, и вскоре зеркало запотело.

Только вот символов там не было.

– Но они были! Были! – я резко поднялась, вытягивая вперед телефон как последнее доказательство.

– Я верю тебе, успокойся, Лися, – прошептал Ренат, внимательно оглядывая зеркало. – Вряд ли бы ты стала подделывать такую фотографию, но вопрос остается: откуда они взялись и почему не проявляются вновь?

– Я не знаю. Давай ты изучишь фото, сравнишь с теми символами, что были на стене.

– Да. Предлагаю глотнуть кофе и отправится в лабораторию.

Я не стала спорить и пошла в кухню варить кофе. В холодильнике вроде бы остался позавчерашний яблочный пирог из фастфуда.

Ренат зашел на кухню как раз, когда я разлила кофе по кружкам.

– Вкусно пахнет – все-таки ты ведьма!

– Я уже не скрываю этого, – улыбнулась я и достала из холодильника остатки пирога.

– Даже сладенькое?

– Ешь.

Самой мне хотелось только кофе. Я взяла горячую кружку и вдохнула запах корицы, невольно вспомнив Леонардо.

Ренат с упоением ел пирог.

– Ты, как я понимаю, всю ночь работал? И, похоже, до еды не добрался.

– Если быть точным, практически две, с одним маленьким перерывом на сэндвич с тунцом – ничего более омерзительного я в жизни не ел.

Я не сдержала усмешки. Кто это интересно додумался покормить яростного ненавистника морепродуктов тунцом?

– Приготовить тебе завтрак?

Он поднял на меня глаза, видимо, не веря, что я могла предложить это серьезно. Да, кулинария – это не моё, и я редко кому готовлю. Вернее, пока еще никому не готовила. Но тут вдруг во мне проснулся какой-то материнский инстинкт.

– Если тебе не сложно, – смущенно произнес он и опустил взгляд в тарелку с остатками пирога.

– Да нет, сейчас салата нарублю, поешь и поедем, – залихватски сказала я, доставая из холодильника огурец и два помидора. Больше там, к сожалению, ничего не оказалось.