Деспотизм

Ангелина Трубецкая, Алексей Трубецкой

Деспотизм

Глава 1

Эйлиса трясло, пока он шёл по площади в сторону Дворца Колдунов. Успокаивало лишь то, что в рукаве, стянувшись узлом чуть ниже локтя, притаился особый козырь.

– Ваш пульс участился. Что-то не так, Шеф?

– А? Н-нет, всё отлично. Просто переживаю… немного…

– О чём, Шеф?

– Вдруг ничего не получится? В Совете состоят сильнейшие умы страны! Они меня, чёрт возьми, развоплотят!

Пусть Мада-Кан был и маленьким государством, умов в нём было предостаточно. По крайней мере, Эйлису хотелось на это надеяться.

– Успокойтесь, прошу вас. Всё же, Вы чётко представляете, чего хотите, Шеф?

– Да.

"Мада-Кан будет свободным. Кровавый абсолютизм доживает свои последние месяцы."

Существо, или, стоит сказать, нечто, таящееся в рукаве Эйлиса – Миф. И названы Мифы так не в честь древних сказок. Древние сказки – это Эпос. Мифы – потусторонние создания, чьё присутствие в мире искажает саму реальность. Эти чудовища выглядят ненастоящими. В них не веришь. И вокруг них всё постепенно перестаёт выглядеть, а в тяжёлых случаях и быть, настоящим. Случаются события, которым не было и шанса произойти в нормальных обстоятельствах: гладкое – ранит, сладкое – горчит, твёрдое – тает.

Но помимо разрушения реальности, Миф может быть полезен. Вернее, местами его разрушение играет кому-то на руку. К примеру, старательный, но неудачливый колдун под покровительством Мифа может обрести беспрецедентное, нереалистичное могущество. Одним из таких колдунов должен скоро стать Эйлис.

Сам он, тем временем, уже вышел на Лазурную Площадь. Широкую и многолюдную, по обе стороны которой линиями тянутся банки, гильдейские резиденции и доходные дома. В конце площади зелёным массивом возвышался парк, над которым блестели купола Канского Ордена Колдунов.

"Либо остальные волшебники примкнут ко мне, либо…"

Мысли Эйлиса прервало ощущение движения маслянистой массы под одеждой. Миф растекался по всему телу и скапливался на щиколотках, готовый в любой момент сделать смертельный выпад.

– А-а-а! Можно ты будешь двигаться не так мерзко?

– Нет, мне необходимо перестроиться для конфронтации, Шеф.

– Аргх, ладно. Хорошо. Подготовься получше.

Нервный и завороженный, с опаской ожидающий дальнейших действий собственного разума, Эйлис шёл по улице, как в тумане, видя перед собой лишь купола резиденции.

– Доброго дня! – приветствовала его на входе госпожа преклонного возраста.

– Здравствуйте… – тихо ответил Эйлис.

Это Мерида, заведующая входом. Он потратил много времени на изучение Орденского административного состава и хорошо знал организацию: кто и как ведёт бумажный учёт, какие люди убирают кабинеты и готовят, откуда поставляются реагенты, какое жалование получают те или иные люди на должностях. И кроющиеся за фасадом изъяны резали глаз. Один уборщик на всё здание Ордена, осевшие в карманах членов Совета деньги на починку протекающей крыши, поголовное родство фамилий поставщиков питания, реагентов и оборудования с фамилиями в руководстве.

Эйлис считал, что все беды от дворянских привелегий. Он был против старого уклада вопреки собственному знатному происхождению и классическому образованию. Как же так вышло? Как привилегированный дворянин мог пожелать ухода от выгодной ему системы? Виной всему заморские книжки. Эх, всегда заморские книжки. Придумали в некой Харанитской пустыне такую штуку как республика. А с ней – выборная власть, демократия, в конце концов и права человека. Книжка эта, именуемая “Республика. Основы.” за авторством Хан-Джабура, передалась Эйлису по наследству от отца. Тот, в свою очередь, получил книгу по наследству от собственной матери. Та, в свою очередь, достала книгу из-за границы вместе с партией контрабандных благовоний.

Сейчас Эйлис шёл по знакомым помещениям колдовского учреждения. По лестнице вверх, левый коридор, третья дверь справа. Сегодня в кабинете проходит ежегодное собрание Совета. На несколько секунд юноша замер, не доведя пальцы до дверной ручки. Дрожь мешала сосредоточиться.

"Если из-за нервов заговорюсь – провалюсь под пол, где со стыда и сгорю заживо. И ох, пожалуйста, пусть они согласятся сотрудничать…"

Колебания самоустранились когда на лестнице вдалеке послышались шаги.

"Не чувствуй, а действуй!” – так говорил Эйлису его дедушка. Юноша многому научился у старика, хоть и застал лишь последние годы его жизни. Старые колдуны могут рассказать очень много интересного. Они, как правило, прожили интересную жизнь.

Эйлис потянул за ручку и быстро шагнул внутрь.

В помещении воцарилась тишина. Такая тишина бывает только в больших залах с мраморным полом и столом, за которым сидят господа, знающие о мире больше чем 95% населяющих его людей. И возникнуть такая тишина может только при условии что нарушивший порядок человек к оставшимся 5% не относится.

Эйлис дрожал, но никто из окружающих не был в силах заметить этого. Преподаватели магических дисциплин умели чуять беспокойство студентов и хищно набрасывались с дополнительными вопросами на самых уязвимых, так что навык сокрытия переживаний вырабатывался в рамках естественного отбора.

– О уважаемые и почитаемые Магистры, прошу прощения за беспокойство! Мне нужно сообщить вам важную новость.

Не дожидаясь ответа, молодой колдун зашагал к столу и уселся за свободный стул для гостей, прямо напротив Верховного Магистра и, соответственно, главы Ордена – Дао Ризара Громовержца. Старый Магистр сидел, опёршись о спинку кресла, и курил трубку.

Дао, как полагается такому высокопоставленному колдуну, был хитрым и расчётливым. Лет эдак двадцать назад. Сейчас он, казалось, функционировал на инерции, заданной целым веком жизнедеятельности. Это ощущение было правдивым лишь отчасти: внутри Магистра всё ещё пылало белым пламенем колдовство, способное поддерживать здоровье своего хозяина десятилетиями. Да, ментально Дао бесповоротно терял по кусочку своей личности с каждым годом, но физически он был в расцвете сил. Причём с каждым годом положение дел всё больше устраивало Дао. На данном этапе Магистр был уже не в силах осознать зависимость степени его принятия ситуации от степени разложения разума. Оно и к лучшему.

– Мы приглашали его? – послышался тихий голос Энрикия, Заклинателя Проклятий. Магистром Энрикий был, конечно, не верховным, но всё ещё очень уважаемым. Игнорируя вопрошающего, Эйлис продолжил.

– Мада-Кан выделяет соседям в Аскадале семь тысяч воинов. Такой жест серьёзно уменьшит численность армии на территории страны. Это наш шанс! – провозгласил юноша.

Всё было тщательно спланировано: раньше Мада-Каном правили два герцога, но Мадийский узурпатор захватил трон Кана, подчинив себе в том числе и местных колдунов. С тех пор из оккупированного Кана было вывезено множество древних волшебных реликвий, а не признавшие новую власть маги казнены. Освобождение Кана – отличный предлог для того чтобы заручиться помощью Ордена.

– Шанс на что, уважаемый? – прозвучал сквозь табачный дым сухой голос Верховного Магистра. Старик с интересом смотрел на юного колдуна на противоположном конце стола.

– Как же! – смутился Эйлис – Наш шанс отвоевать свободу Кана!

Тишина в зале обратилась едва слышными… смешками.

"Они. Смеются. Почему?!"

– Эйлис Келенгатц, если не ошибаюсь?

Студент машинально кивнул. Голосу Верховного Магистра не повиноваться было очень трудно.

– Иди гуляй. Ты ещё слишком зелен чтобы решать такие вопросы. – новая порция дыма прошла через лёгкие Верховного Главы и распустилась серыми клубами над столом. – Проблема комплексная. И уж гораздо сложнее чем ты думаешь.

Глаз Эйлиса скользнул по силуэту Верховного Главы в дымке. А через секунду в горле появилось ощущение тяжёлого кома.

– Интересная у вас трубка, господин Ризар. Очень красивая.

Верховный Глава, не говоря в ответ ни слова, убрал объект комплимента под стол. Это была Герцогская Трубка. Одно из церемониальных украшений Мадийского монарха. И ясно как белый день, что господин Ризар не мог её получить никоим образом кроме как по воле самого Герцога. В этот момент всеобщее молчание членов совета, их ожидание слов Дао-Ризара, извинений и стыдливого побега Эйлиса – всё в голове его равнялось к предательству. Канского Герцогства, народа или Эйлиса лично – он сам пока не понимал, потому как был занят попытками вспомнить кодовую фразу.

– Вот как, господа… – через несколько напряжённых секунд вполголоса выдохнул Эйлис.

– Стол слишком длинный. Мне понадобится время для развëртывания, Шеф. – тут же заставил Эйлиса дёрнуться слышимый им одним утробный голос.

А тем временем в зале нарастало недовольство.

– И будь уверен, что за наглость явиться на собрание без приглашения, тебя ждёт наказание! – повысила голос одна из сестёр Хаби.

Сёстры вдвоём преподавали охранную магию и были немногословны. Всегда кроме случаев когда что-то шло не так, как им хотелось.

Юный колдун, тем временем, боролся с желанием почесать лодыжку по которой Миф стекал под стол по направлению к Верховному Магистру Ордена.

– Но послушайте, разве нет никаких способов повлиять на ситуацию? – Эйлис старался тянуть время, мысленно проклиная стол за его длину.

– Вон отсюда. – всё ещё вполголоса, но уже с небольшим надрывом ответил Дао-Громовержец.

– Конечно, безусловно, просто я правда считаю, что есть возможности и…

Речь юноши прервал грохот кресла с левой стороны стола. Это встала зав.кафедрой Прорицания Дейма.

– Да сколько можно! В Ордене творится полный бардак! Поверить не могу! Ещё месяцы назад начали поступать жалобы на аномалии в кабинетах и ошибки в работе часов! А сегодня студент является на собрание магистров. Магистров, чёрт побери! И не выполняет приказов Главы! Который, на минуточку, прямо во время собрания курит трубку! Реальность трещит по швам, господа. Орден всё меньше похож на то, как он должен выглядеть. В сообществе находится Миф – это уже очевидно!

– Приступаю к действиям, Шеф.

Все люди в помещении были не просто университетскими колдунами. Каждый, по совместительству, носил титул Родового Мага. В Мада-Кане и близлежащих землях, формирующих регион Южного Мрака, дворяне наследуют магию прямиком от своих предков. И есть у наследной магии ряд неприятных побочных эффектов, в числе которых зависимость от высокого колдовства: когда рядом с Родовым Магом сотворяется особенно могущественное заклинание, он может почувствовать поток высвобождаемой силы. Если Родовой Маг не совладает с собой, то станет захвачен сильнейшей эйфорией, которая заставит его исторгнуть собственный волшебный ресурс. Как правило, такая эйфория не опасна, но она заметно истощает. Пары-тройки подобных эпизодов за день достаточно для того чтобы потерять сознание, не говоря уж о возможности сотворения сложных заклинаний. Родовая магия всегда мешала научной, и Эйлис иногда даже был благодарен судьбе за то, что при рождении не получил выдающегося фамильного дара.

Сейчас же одновременно сотворялось сразу несколько могущественных чар, каждая из которых даже по отдельности рисковала вызвать магический экстаз. Всего же высвобождаемого в помещении колдовства было так много, что почти любой родовой маг рисковал захлебнуться. Лишь Эйлису это не грозило – настолько судьба обделила его фамильным даром и, как следствие, чувствительностью к высоким материям.

Эйлис сохранял рассудок и потому видел, как мир вспыхнул. Десяток смертоносных колдовских фейерверков высвободился в помещении за считанные секунды. Каждый член Ордена знал, что Энрикий точит зуб на вышестоящего Дао Ризара. Стоило создать иллюзию колдовского глаза во лбу Заклинателя Проклятий в момент когда Миф начнёт атаковать Главу Ордена, как поборницы устоявшейся иерархии – сёстры Хаби – мигом сбросили с пальцев дежурные заклинания на многострадального Энрикия. Это были молниеносные удары в буквальном смысле слова. Белая гроза Хаби старшей проявила в воздухе узоры колдовской защиты Заклинателя Проклятий, а жгучая молния Хаби младшей разбила их и превратила жертву в обугленный скелет.

Но Эйлис смотрел только вперёд, он был обескуражен событиями на противоположном краю стола: вокруг Дао Ризара, Верховного Магистра Ордена, сильнейшего из колдунов Мада-Кана, трещали защитные печати. Вековые глифы разбивались, будто витражи, когда Миф залезал внутрь Великого Главы. Лицо старого колдуна исказилось гримасой ужаса, а конечности охватил тремор.

У Эйлиса ни в жизни не вышло бы и поцарапать то, что прямо на его глазах рассыпалось осколками под давлением Мифа. Это поражало. Это пугало. Это завораживало.

Тем временем кто-то из Магистров за столом разразился белым пламенем, которое уже начало окутывать сестёр Хаби. Да, они тоже имели врагов в составе собрания. Искра за искрой перед лицом Эйлиса пролетала смерть. Но пролетала она мимо – иронично, что никто за столом не считал студента сколько-нибудь значимой угрозой.

А пока колдуны в зале обменивались смертоносными заклятьями, на противоположном от Эйлиса конце стола творился мрак. Тело Верховного Магистра сжалось, сузилось и залилось металлическим блеском. Лицо перестало выражать испуг, стало отрешённым, как у статуи, и заблестело золотым цветом. На кресле Верховного Магистра Всея Кана лежал посох с узнаваемой головой колдуна в качестве навершия.

Эйлис страшно хотел моргнуть, однако ещё страшнее было бы упустить хоть что-то из происходящего. Внезапно, один за другим, израненные колдуны стали тлеть и сжиматься. Они даже не замечали необратимых изменений в собственных телах – были слишком заняты битвой друг с другом. Через десяток секунд волшебники за столом превратились в чёрные шарики, которые уменьшались и уменьшалась в объёме, пока не вспыхнули фиолетовым свечением. По маленькой звезде вместо каждого колдуна. В зале воцарилась тишина.

– Я закончил, Шеф.

Эйлис наконец позволил себе закрыть глаза на несколько секунд. Открыв их, он ожидал как минимум увидеть себя мёртвым, однако этим ожиданиям не было суждено оправдаться. Никакой опасности, только покрытые копотью стены с прорехами чистоты в виде силуэтов Магистров, фиолетовое свечение вокруг, и… посох на кресле Верховного Магистра Дао Ризара.

– Что… с ними?… – Только и выдавил из себя Эйлис, очевидно, проследивший причинно-следственную связь между Магистрами и фиолетовыми огоньками над их стульями.

– Мертвы, Шеф.

– Совсем мертвы?

– Да, Шеф. А их колдовство теперь принадлежит Вам. Вы можете управлять ими, Шеф.

Юный колдун не поверил своим ушам. Точнее, своему нутру, в котором раздавался утробный голос Мифа.

При смерти колдуна всё, чему он был обучен, весь его магический потенциал высвобождается в мир. Как правило, этот процесс проходит на уровне столь высоком, что никому на земле его не вышло бы отследить, а уж тем более контролировать. Лишь единицы, величайшие Архимаги, когда-то очень давно умели прикарманить бесхозную магию. Оставалось только гадать, что Мифу пришлось надломить в реальности чтобы обеспечить Эйлиса такими возможностями.

Маг протянул вперёд руку и едва слышно, не веря в успех затеи, прошептал:

– Ко мне.

Маленькие звёзды потянулись на зов колдуна и быстро собрались вокруг его головы ободом.

– Чёрт возьми, что это такое?

– Ваша магическая корона, Шеф.

Эйлис закатил глаза.

– Никаких корон! Ты… как тебя вообще звать?

– Я – Миф без имени, так что обращайтесь ко мне как Вам угодно, Шеф.

В это время чёрная маслянистая масса Мифа затекала обратно под одежду юноши, абсолютно игнорируя его эмоциональное состояние.

– Тварь из пустоты – подойдёт?

– Как Вам угодно, Шеф.

– Решено. Для краткости будешь просто тварью. Так вот, зачем ты мне корону сделал? Мы же тут против монархии сражаемся! За республику, всё такое!

– Прошу прощения, Шеф.

– Чёрт с тобой, ладно. Положим, это не корона, а… пояс… Э… Пожалуйста, пролетите вокруг меня поясом, уважаемые Магистры.

Звёзды покорно слетели вниз и выстроились аккурат по линии ремня Эйлиса, в паре сантиметров от тела.

– У субстанции вокруг Вас нет прошлых личностей, Шеф.

– Знаю-знаю. Просто всё равно неловко как-то. Так!

Юноша протёр глаза, вороша память в надежде найти там следующий пункт плана.