Спираль Вечности. Кровь Забвения

Виталий Сейдов

Спираль Вечности. Кровь Забвения

Часть первая.

Глава 1. Последний вдох

Проливной дождь бил по лобовому стеклу, превращая дорогу в ртутную ленту. Лия вжалась в руль, пытаясь разглядеть поворот сквозь водяные вихри. В зеркале заднего вида пульсировали фары чёрного внедорожника – преследователь не скрывался, будто знал: бежать некуда.

Ещё пару километров до развилки на трассу… – пульс стучал в висках в такт дворникам.

Запах ментола внезапно ударил в ноздри. Точь-в-точь как в больнице, где умер дед.

Больничные стены цвета увядшей мяты.

Дед лежал, подключённый к мониторам, но сжимал её руку с силой здорового человека.

– Лиечка… – его голос хрипел, как ветер в печной трубе.

– На чердаке… книга… Спираль не символ… Дверь…

– Давай быстрее! – крикнул голос в голове, тот же самый, что сутки назад шептал: Возьми артефакт, он важнее жизни. Теперь эта жизнь висела на волоске.

Мощный удар сзади бросил головой в подголовник. Машину занесло, колёса завизжали по мокрому асфальту. В глазах Лии поплыли оранжевые круги – так в детстве бывало после долгого кружения на карусели.

– Не теряй сознание! – приказала себе Лия, укусив губу до крови. Машину швырнуло в отбойник. Голова тяжёлым мячиком ударилась о боковое окно. Стекло треснуло. Сквозь звон в ушах, едва вдохнув едкий дым, Лия увидела, как дверь с треском оторвали.

– Где он? – рявкнул мужчина в чёрной маске. Вновь запахло ментолом и смертью.

– Ты думала, спрячешь это от нас?

Холодные пальцы в кожаных перчатках впились в горло.

– Где диск? – голос звучал будто сквозь слой ваты.

– Не… знаю… – Лия выдохнула пузырём крови.

– Врёшь! – Нападавший приподнял маску. Под ней оказалось обычное лицо – широкоскулое, с щетиной и шрамом над бровью. Она пыталась вырваться, но пальцы сжимались всё туже. Звезды вспыхивали в глазах, а в ушах пульсировал голос её начальника, археолога профессора Ларсена, того, что нашёл артефакт первым:

Они убьют за него, Лия… Ты даже не представляешь, что это.

Сознание уплывало, но где-то в глубине памяти начали всплывать обрывки…

Пещера на берегу Ладоги среди огромных гранитных валунов, едва заметный синий свет из недавно образовавшейся трещины в скале, тот самый диск – холодный как лёд, с рунами, которые двигались, если приглядеться.

– Ключ к вратам, – сказал Ларсен.

– Кончай с ней! – прорычал второй голос.

Темнота накрывала Лию, но вдруг – память как вспышка:

Она снова в пещере, подносит диск к свету фонаря, и металл оживает, впивается в ладонь жгучим холодом. На её глазах древний символ в виде спирали проявляется на запястье. Тот же символ, что сейчас маячит на шее того, кто её душит…

– Вы из Братства… – выдохнула она, и мужчина замер.

– Откуда ты знаешь? – его хватка сжалась ещё сильнее.

Но ответить она не успела.

Где-то вдали завыла сирена, а землю внезапно сотряс гул, будто проснулся вулкан. Воздух содрогнулся. Лия почувствовала, как в кармане куртки что-то дрогнуло. Артефакт проснулся – тот самый, что она поклялась никому не отдавать, – начал вибрировать… Холодная волна прокатилась от копчика до затылка… Время замедлилось – капли дождя замерли в воздухе, как серебряные бусины. И…

Пальцы на её горле разжались, голоса преследователей начали растворяться в гуле нарастающего ветра. Лия падала, или это земля начала уходить из-под ног? Перед глазами поплыли силуэты: пещера, лицо Ларсена, застывшее в ужасе, чьи-то руки, вырезавшие спираль на камне… а потом – яркая вспышка.

Синий свет.

Она не понимала, жива ли ещё. Может, это и есть смерть – ледяное спокойствие, голоса прошлого, и свет, который звал. Он проникал под кожу, в кости, в самые тёмные уголки памяти, вытаскивая наружу то, что она прятала даже от себя: детский смех в доме, чьи-то крики на непонятном языке, и… его. Того, кого она предала, чтобы спасти артефакт.

– Прости, – прошептала она в пустоту, не зная, обращается к нему, к Ларсену, или к тому, что скрывалось за вратами.

Свет поглотил всё.

А потом тишина… и сцена из далёкого детства, почти забытая в суматохе лет…

– Я не просила меня рожать, незачем это было делать! – крикнула Лия, выбегая из дома.

Она сидела на старом крыльце, поджав колени к груди после ссоры с мамой.

Закат разлился по небу красным и золотым светом, но в её сердце было холодно и пусто. Слезы оставляли мокрые дорожки на щеках, смешиваясь с шёпотом: «Не хочу больше жить».

Дедушка появился неслышно, как тень. Его морщинистые руки, пахнущие древесной смолой и временем, обняли её.

– Лиечка, – голос его звучал как шелест страниц книги, – мы приходим сюда добровольно. Заранее зная, через кого пройдёт наша душа.

Он поднял лицо к первым звёздам, будто читал среди них её судьбу:

– Представь очередь длиннее Млечного Пути. Миллиарды душ ждут своего часа, как семена в космическом ветре. А ты уже проросла. Потому что все твои предки – крестьяне, учителя, учёные, все те, кто выжил в болезнях и войнах, тяготах, голоде и лишениях, преодолевая невероятные препятствия – ровно в нужный момент брались за руки, любили, прощали… Одна ошибка в этой цепочке – и твоё место заняла бы другая душа…

Лия всхлипнула, но дед продолжал, гладя её волосы:

– Твоя мама могла испугаться родов. Отец – отказаться от знакомства с ней в тот дождливый апрель. Но они выбрали тебя. Каждый раз, когда ты дышишь, думаешь, радуешься, чувствуешь, ощущаешь – это их победа. Наша победа…

Он взял её ладонь, прижал к земле:

– Почувствуй – трава колется, муравей ползёт по запястью. Это и есть чудо. Души там, – он ткнул пальцем в созвездие, – мечтают о боли порезов, о горечи лука, о смехе, который щекочет живот. Даже о слезах. Потому что без тьмы не видно звёзд.

– Ты несёшь нас дальше, к свету, который мы не смогли разглядеть…

Он замолчал, а затем медленно опустил руку и коснулся ладонью земли.

«Они все здесь, Лиечка, – прошептал он уже тише, но с невероятной силой. – Невидимой сетью. Прямо под твоими ступнями. Каждая твоя радость – их крылья. Каждая твоя ошибка – их урок…»

Она закрыла глаза, и на мгновение ощутила сотни прикосновений – шершавых, нежных, детских, старческих. Хор голосов в шелесте листьев: «Живи за нас. Живи вместо нас. Живи ради нас».

– Деда, а если у меня не получится? – спросила Лия, цепляясь за его жилетку, как когда-то в пять лет.

– Тогда мы подхватим тебя, – он улыбнулся той улыбкой, что пережила войны. – Но сперва упади! Порежься! Влюбись! Кричи! Ты же ради этого прорвалась сквозь вечность.

Ночь накрыла их, как одеяло из теней и звёздной пыли. Лия впервые заметила, как пахнет дождевая вода на асфальте – железом и обещаниями. Как сердце бьётся ритмом, который за сотни тысяч лет не повторился ни разу.

Где-то в темноте засмеялась мама. Лия повернула голову, но увидела лишь пустоту – ту самую, что ещё утром казалась невыносимой. Теперь же в ней мерцали миллионы незримых нитей: следы бабушкиных молитв, шрамы прадеда, оставленные пулей в 1943-м, поцелуй родителей в день её рождения – капли их любви, вплетённые в ткань её ДНК.

– Мы не умираем, – проговорил дед, словно прочитав её мысли. – Мы растворяемся в тех, кто остаётся. И если однажды тебе покажется, что жить незачем – вспомни, сколько смертей пришлось пережить всем нам, чтобы ты смогла назвать это «незачем», своей жизнью.

Он встал, и ветер подхватил его слова, унося в звёздную высь:

– Ты – мост. Между тем, что было, и тем, что будет. Даже твоё отчаяние – часть пути. Сгоришь – станешь светом для тех, кто придёт следом.

Лия сжала горсть земли. Грубая, холодная, щедрая. В ней звенели голоса предков – смех, плач, колыбельные на забытых языках. Она вдруг поняла: жизнь не принадлежит ей. Она лишь звено в огненной реке, что течёт из прошлого в будущее. И каждый вдох – это долг. И величайший дар. И бунт против вечной тьмы.

Над головой вспыхнула падающая звезда.

– Смотри, – кивнул дед. – Кто-то только что получил шанс.

И Лия заплакала. Не от боли. А от странной благодарности – к тем, кто дал ей право плакать. К тем, кто ждёт своей очереди. К самой себе, что ещё не знает, как много в ней живых…

– Где я? – Лия парила в пустоте, будто её подвесили за нити. Внизу дымилась разбитая старенькая Ауди. Впервые она увидела себя со стороны: тело, брошенное на асфальт, как сломанная кукла.

Вьющиеся рыжие волосы в крови слиплись на щеке. Пухлые губы, всегда такие насмешливые, теперь синие от нехватки воздуха – всё это казалось чужим. Её рубашка, когда-то белая, пропиталась алым, а на шее синели отпечатки пальцев – точь-в-точь как у Ларсена.

Внизу двое здоровенных мужчин волокли её тело к внедорожнику. Один, детина с татуировкой спирали на шее, тащил за ноги, бормоча: «Сдохла, что ли?». Второй рылся в её сумке.

– Артефакта нет! – рявкнул он, швырнув телефон на землю. – Ищи в машине!

Лия хотела крикнуть, но её голос словно растворился в ветре. А потом…

Снова пошли воспоминания, сменявшиеся одно за другим с огромной быстротой.

Пещера у Ладоги. Профессор Ларсен склонился над трещиной в скале, его фонарь выхватил из тьмы металлический блеск.

– Лия, глянь! – Он откинул прядь седых волос. Его голос задрожал, как у мальчишки, нашедшего клад. – Это же…

Она подползла ближе, задев острый обломок камня. В расщелине лежал диск – идеально круглый, размером с наручные часы, с рунами, что двигались под лучом света. Белый металл переливался перламутром, словно вобрав в себя лунные ночи тысячелетий.

– Не трогай! – Ларсен схватил её за руку, но она уже коснулась поверхности.

Она помнила, как диск впился в её руку. Холод ударил в вены. Пещера исчезла. Перед ней возникло озеро, кипящее чёрной водой, а над ним – спираль из синего огня. Лица с глазами-безднами. Голос, похожий на скрип льда, прорычал: «Ты разбудила нас»…

– Лия! – Ларсен тряс её за плечи. Она очнулась, сжимая диск в окровавленной ладони. На запястье, где она коснулась диска, пылала спираль – как клеймо, пульсирующее в такт гулу, что заполнял пещеру.

– Лия, ты понимаешь? Это же… – Он замолчал, проглотив ком восторга. – Легендарный «Ключ Врат»! В сагах говорилось – его держали только избранные, те, чья кровь звенит в такт вселенной. Думал, это метафора, но… – Он засмеялся срывающимся смехом учёного, нашедшего священный Грааль в помойке. Даже его седые пряди будто ожили, отражая синеву артефакта. Лия же, напротив, ощущала не восторг, а жутковатую связь.

Диск «тянул» её, как магнит. Холод металла смешивался с жжением в венах. Когда она поднесла его к свету, руны поползли к её пальцам, словно признавая хозяина:

– Он… жив? – прошептала она. Ларсен, обычно скептичный, кивнул:

– Живее нас с тобой. И опаснее. Такие штуки не прощают ошибок.

В тот момент оба почувствовали – их жизнь раскололась на «до» и «после». Даже воздух в пещере стал тяжелее, насыщенным озоном и тайной. Артефакт лежал на ладони Лии, безобидный с виду, но каждый его блик словно говорил: «Ты разбудила бурю. Теперь попляшешь»…

Они пришли с озера, бесшумные как туман. Трое в плащах с капюшонами. Ларсен бросил Лие свёрток с артефактом:

– Беги к машине! Я их задержу!

Она рванула в лес, спотыкаясь о корни, пока не упала в яму, прикрывшись мхом. Сердце билось так громко, что она боялась – они услышат. Когда под утро стихли крики, она выползла. Лагерь был разгромлен, а в воде качалось тело профессора. Его шея – в синяках, таких же, как сейчас у неё.

Лия не плакала. Схватила диск, спрятанный под камнем, и побежала…

Сознание резко вернулось, швырнув её в реальность.

– Жива! – прохрипел детина, ощупывая её пульс. – Тащи в машину!

Её тело волокли по асфальту. Лия смотрела сверху, как кровь с её виска рисует на земле спираль. Ту самую, что была на диске.

– Нет… – прошептала она в пустоте. – Я ещё не…

– Живи, – прошелестел голос деда. – Ради всех, кто выбрал тебя…

Глава 2. Нежданные спасители

Машина Алекса, повидавший виды внедорожник, напоминал передвижной архив их приключений: карта Ладоги с пометкой «Здесь Макс чуть не утонул, пытаясь поймать щуку голыми руками», пустые банки энергетиков и следы грязи со всех уголков Карелии. Софья, уткнувшись в ноутбук, яростно стучала по клавишам, а Макс, развалясь на пассажирском сиденье, постукивал пальцем в запотевшее стекло:

– Смотри, Сонька, вон чайки как гоняются! Прямо как ты за своими чёрными дырами!

– Макс, – буркнула она, не отрываясь от экрана, но уголки губ дрогнули, – если ты не замолчишь, я тебя этим ноутбуком по голове щелкну. Проверю на прочность.

Алекс, за рулём, первым заметил дым. На обочине, за поворотом, дымилась искорёженная машина, а рядом – чёрный внедорожник с открытыми дверями. В воздухе витал запах гари и чего-то едкого.

– ДТП. Свежее, – пробормотал он, уже сворачивая, забыв клятву «никаких приключений», данную три часа назад после инцидента с местными «грибниками» и их агрессивным псом.

– Эй, вам помощь нужна? – крикнул Алекс, выпрыгивая. Врачебный инстинкт пересилил осторожность.

Двое коренастых мужчин у разбитой Audi замерли, как каменные истуканы. Один, в чёрной куртке, резко прикрыл собой что-то у их ног. Лия, сквозь пелену боли и надвигающейся тьмы, увидела расплывчатые силуэты: рыжий парень в очках, девушка с хвостиком, туго стянутым на затылке, и крепыш в футболке «Привет мир!». Спасители? Или новые жертвы?

– Всё под контролем, – рявкнул тот, что в куртке, голос глухой, без эмоций. – Проезжайте.

Но Макс уже вылез, телефон наготове:

– Да вы гляньте! Она же вся в крови! Алекс, тут девушка ранена! Серьёзно!

– Я врач, – Алекс сделал шаг вперед, его взгляд сканировал Лию: бледность, синяки на шее, кровь на виске. – Ей нужна помощь. Сейчас.

Софья, выходя из машины, вдруг замерла, прищурившись:

– Макс… посмотри на асфальт. Кровь… Она образует спираль. Прямо как на тех древних петроглифах у озера – помнишь на наскальных рисунках?

Лия, собрав последние силы, дёрнулась. Диск в её кармане дрогнул, и синий свет пробился из-под куртки.

– Йоу! У неё что то, светится?! – Макс отпрыгнул, как ошпаренный.

Человек в чёрной куртке молнией рванулся к Алексу. Без слов, только свист кулака. Удар пришёлся в челюсть. Алекс, не ожидавший такой скорости, грохнулся на асфальт, очки отлетели в сторону.

– Эй, гад! – взревел Макс. Он схватил валявшееся рядом запасное колесо от Audi и швырнул его в нападавшего. Тот едва успел пригнуться, но колесо всё же зацепило его плечо, заставив споткнуться. – Как тебе такое, а?!

Второй бандит, до этого стоявший в тени, выхватил пистолет. Холодный металл блеснул в тусклом свете.

– Кончай балаган! – его голос был низким и грубым.

Софья, не раздумывая, запустила в него тяжелым термосом. Бандит ловко увернулся, но резкое движение заставило его наступить на край валявшегося колеса. Он пошатнулся, споткнулся о своего ошеломлённого напарника, и оба рухнули на мокрый асфальт. Пистолет выскользнул из руки, лязгнув о мокрое покрытие.

– Бегите! – прохрипела Лия, пытаясь подняться на дрожащих локтях. В глазах плыли чёрные пятна, горло горело огнём.

– В машину! Быстро! – закричала Софья, хватая Лию под мышки и волоком таща к их внедорожнику. Алекс, встряхнувшись, подхватил девушку с другой стороны. Его движения были резкими, профессиональными. Он усадил Лию на заднее сиденье, мельком осмотрев голову и зафиксировав ее импровизированным валиком из куртки Макса. «Не засыпай. Слышишь? Дыши глубоко».

Макс, уже за рулём, завёл двигатель. Но чёрный внедорожник, ревя мотором, рванул вперёд, перекрыв дорогу непроницаемой стеной.

– Макс, назад! Разворот! – заорал Алекс, вскакивая на переднее сиденье.

– Куда?! – Макс вывернул руль, машина развернулась на узкой дороге, едва не задев отбойник.

– Стоять! – раздался хриплый крик сзади. Грохнул выстрел.

– ГОНИ! – рявкнул Алекс. – В лес! Туда! – он показал рукой в просвет между вековыми соснами. – Прямо!

Макс вжал газ. Внедорожник с разгона прыгнул через придорожную канаву и ворвался в чащу. Ветки хлестали по стёклам, корни и камни глухо били по днищу. Лию швыряло из стороны в сторону. Боль пронзила виски, мир поплыл. От резкого толчка она вскрикнула – острый осколок разбитого бокового стекла её машины впился ей в ладонь. Горячая кровь хлынула.Стиснув зубы от новой волны боли, она судорожно схватила холодный диск в кармане куртки и выдернула руку наружу. Кровь залила металл артефакта.

– Держитесь! – крикнул Макс, выворачивая руль. Машина прыгнула через очередную канаву, мох и земля липким дождём осели на лобовом стекле. Сзади, сквозь чащу, пробивались фары чёрного джипа. Он шёл по их следу, как гончая.

Софья, пригнувшись на заднем сиденье, воспользовавшись секундой относительной стабильности на прямом участке, вдруг впилась взглядом в руку Лии. – Смотрите! – её голос дрогнул от изумления. – Руны… Они двигаются!

Кровь, пропитавшая ладонь не растекалась, а словно впитывалась металлом. Древние символы начали плавиться и перестраиваться, складываясь в новые узоры. Спираль на запястье Лии вспыхнула яростным синим светом.

– Это… невероятно, – прошептала Софья, забыв про погоню. – Кровь… Она взаимодействует на молекулярном уровне? Как катализатор? Или… симбиоз? – последнее слово она произнесла с сомнением, понимая его фантастичность.

– Позже! – прохрипела Лия, сжимая диск до боли. – Я позже всё объясню!

И вновь вспомнилось: профессор, перевязывая её порезанную руку, мрачно, с ноткой зависти, бурчал:

– Древние ритуалы всегда требовали жертв. Крови. Ты случайно его активировала, когда порезалась о камень…

Она тогда не поняла. Пока не увидела, как её кровь, капнув на диск, заставила руны вспыхнуть синим, а воздух задрожать гулом, словно в недрах земли запустили огромный механизм, щёлкнул невидимый замок.

– Он выбрал тебя, – Ларсен смотрел на неё с грустью. – Теперь ты часть его…

…Боль в висках и ладони слилась в огненный шквал. Сквозь пелену боли и мелькающих за окном стволов деревьев в сознании Лии вспыхнул знакомый силуэт: огромный валун у ручья, поросший мхом… тропинка в папоротниках… красный лоскут на ветке… Это же было место их лагеря! Но сейчас они мчались с другой стороны! Значит…

– Знаю, где мы! К озеру! Потом к ручью – там пещера! За валуном! – Лия вцепилась в подголовник.

– Ладно! – Макс вдавил газ до упора. Машину дернуло вперед, мотор взвыл, дробя под колесами сухие сучья и поднимая вихрь опавшей листвы.

– Поворот налево здесь! – ее голос срывался от тряски. – Потом прямо! К озеру!

Макс вывернул руль, внедорожник прыгнул через очередную кочку.

– Эй, а как тебя вообще зовут? – крикнул он, выворачивая руль. – А то неудобно как-то: спасаем, а обращаться не знаем как!

– Лия! – ответила девушка, превозмогая боль.

Алекс, пытаясь обрабатывать рану на голове, кивнул:

– Я Алекс. Шутник за рулём – Макс. А в очках – Софья. Теперь мы знакомы.

– Жаль, обстоятельства так себе, – Лия криво усмехнулась, сил на большее не было.

Из мрака вековых деревьев внезапно брызнул серый свет. Ладога! Бескрайняя, холодная, под низким небом. Машина вырвалась на каменистый берег. И тогда Лия увидела его – огромный, поросший мхом и лишайником валун, как страж у впадения ручья в озеро. На ветке старой ольхи – поблёкший, но узнаваемый клочок красной ткани! Их метка! Они подъехали с тыльной стороны, где склон был намного круче, а тропа – едва читалась.

– Тормози! – Лия вцепилась мокрой от пота ладонью в плечо Макса. – Здесь! Валун… красная лента… вход где-то тут!

Макс ударил по тормозам. Машину занесло, она развернулась на 180 градусов и остановилась в нескольких метрах от покрытого мхом камня. Сзади, сквозь чащу, ревел мотор.

– Вход! – закричала Софья, первой заметив в гуще папоротников у подножия валуна тёмную щель. – Вот он! Скорее!

Лия, шатаясь от слабости, едва не упала, но Алекс мгновенно подхватил ее под руку.

– Держись! – бросил он, помогая ей добраться до входа.

Стиснув зубы от боли, она протиснулась в узкий проход. (чувствуя, как диск на груди излучает волны холода). Макс пропустил вперед Софью, затем Алекса с Лией, и сам нырнул следом.

Снаружи рёв двигателя превратился в оглушительный рык – чёрный внедорожник врезался в кусты буквально в десятке метров.

– Быстрее! – Лия подтолкнула Софью вглубь темноты. В тот же миг грянул выстрел.

Макс, оказавшийся ближе всех ко входу, резко обернулся. Он увидел, как из подъехавшего джипа выскакивают двое.

– Эй, уроды! – взревел он и, не раздумывая, плечом рванул в шаткую гранитную глыбу, ключевую в неустойчивой россыпи камней у входа. – На, жри!

Камень дрогнул, затем с грохотом покатился, увлекая за собой другие. Макс едва успел отпрыгнуть вглубь пещеры, как вход завалило щебнем и пылью, оставив лишь узкие просветы.

– Макс, хватит! – Алекс втянул его за куртку глубже. – Они быстро расчистят!

– Минут на пять задержим – и то хорошо! – выдохнул Макс, сгибаясь и утирая пот. – Интересно, что у них на ужин? Надеюсь, не мы.

– Не знаю… – Лия прислонилась к ледяной стене, судорожно глотая воздух. Ноги предательски подкашивались, а раны на виске и в ладони пульсировали огнём. – Основной вход… он с другой стороны пещеры… Этот… этот ход мы почти не исследовали…

– Слушай, а ты точно не террористка? – Макс внезапно повернулся к ней, его глаза в полутьме пещеры блестели любопытством, а не страхом. – Просто так, для протокола.

– Макс! – Софья резко толкнула его локтем.

– Что?! Нормальный вопрос! Мы же её впервые видим! А она с лампочкой в кармане и вооружёнными психопатами на хвосте!

Лия вздохнула, прижимая артефакт к груди:

– Я… археолог-исследователь. Если это важно.

– А в чёрных джипах с пистолетами – твои коллеги? – Макс поднял бровь.

– Я, если честно, пока даже не предполагаю, кто эти люди. Они убили профессора. Возможно, члены Братства, о котором он мне вскользь рассказывал.

– Братство… – Софья фыркнула. – Звучит дешевле мыльной оперы. Но пули настоящие. – Она включила фонарик на телефоне, луч прорезал тьму, высвечивая мокрые, осыпающиеся стены. – Движемся? Сквозняк есть. Воздух сырой. Значит, выход или вода близко.

Они двинулись в сжимающую темноту. Макс мельком глянул на заваленный вход: сквозь щели пробивался тусклый свет, доносились приглушённые ругательства и скрежет металла о камень. Лия, цепляясь за Алекса, пошла вперед, ведомая тусклым сиянием диска и холодом, исходящим от артефакта и стен пещеры. Диск напряжённо вибрировал…

Оглушительный удар снаружи сбил их с ног! Не гул – сокрушительный взрыв! Своды содрогнулись, с потолка рухнул шквал пыли и камней. Пригнув головы, они замерли. Братство не собиралось копаться. Они проламывали путь.

Глава 3. Пещера забытых истин

Пещера встретила их холодным дыханием. Влажный воздух пах плесенью и железом, а стены, покрытые синеватым мхом, словно пульсировали в такт мерцанию диска в руках Лии. Макс первым направил фонарик вглубь расщелины:

– Эй, тут как в фильме ужасов, только без попкорна. Надеюсь, пауков нет?

– Пауки – мелочь, – Лия провела пальцем по стене, где руны, похожие на те, что были на артефакте, светились тусклым синим.

Софья уже достала портативный спектрометр, подключенный к смартфону:

– Энергия здесь на три порядка выше нормы. И растёт по мере продвижения. – Она указала пальцем в график на экране. – Лия, ты чувствуешь это?

– Да, будто кто-то включил морозилку у меня в жилах, – Лия сжала диск так, что костяшки пальцев побелели.

Пройдя десяток метров, они наткнулись на узкий грот. На камне, похожем на стол, лежал потрёпанный блокнот в чёрной обложке с надписью «Гениальные мысли (не выбрасывать!)». Лия схватила его, узнав почерк Ларсена:

– Его записи…