Чета из Клана. Легенда двух

– Пока один из самых страшных законов не был нарушен, – перебила его Катрин.

– Да, – подтвердил Дамьян. – Великое Табу было нарушено.

– Какое? – удивилась Ровена.

– Юстан был вампиром, и он открылся людям, – спокойно ответил Дамьян.

– И что с ним стало? – негромко спросила она.

– Его казнили на всеобщем суде.

Ровена тихо ахнула, Катрин с интересом взглянула на Дамьяна: говоря об этом, он не изменился в лице, голос его оставался ровным. Элендер подумала, боится ли он подобной участи или думает, что ему удастся избежать ее благодаря своему происхождению?

Катрин повернулась к Ровене, которая не отрывала глаз от любимого мужчины, и продолжила:

– Тогда старейшинам и Отцам Клана пришлось потрудиться, чтобы восстановить равновесие в своем обществе. Они собрали Совет, на котором было решено принять новое сообщество – Пятый тайный Клан, которым были Посвященные, люди, знающие о вампирах и охраняющие их тайну. Со временем они стали отличными помощниками для всех Кланов, однако все еще оставались людьми, а значит чужаками, сбродом, с которым можно было делать все, что угодно.

– Многие до сих пор так считают, – вставил слово Дамьян. – Конечно, есть семьи Посвященных, чьи поколения верно и честно служит своему хозяину и Клану, но их довольно мало. Однако они действительно сумели заслужить уважение к себе и достойного отношения.

– Но не у всех, – снова продолжила Катрин. – Вампиры всегда с недоверием относились к людям, и в первую очередь, как бы грубо это не звучало, они для них – источник пищи, утоления жажды. – Элендер пристально посмотрела на Ровену, но та с достоинством выдержала этот взгляд.

– Почти четыреста лет назад между Кланами произошли первые размолвки и Посвященным была отведена не последняя роль в этих спорах. Трудно объяснить, Ровена, но и среди Кланов, не смотря на оговоренное равенство, есть тот, кто стоит выше всех по статусу. Это Панктул де Норд – Северный Клан, он первым заявил о своей независимости и отделился от остальных при распределении земель. И с этим превосходством не все были согласны. Инпримул Ранд – Клан Запада, на территории которого мы сейчас находимся, стал выражать свое недовольство в его отношении, и каждый раз эти несогласия чудом улаживались до начала войны.

Дамьян замолчал, а Ровена взглянула на огонь в камине. Боже, сколько всего она сейчас узнала! Она и подумать не могла, что в этом мире кроме существующих реальных государств, таких как ее родная Англия, или Франция, или Испания и многих-многих других есть еще и какие-то таинственные Кланы, которыми правят… Господи милосердный, ими правят вампиры!

И по тому, как рассказывали Дамьян и Катрин, целая история предшествовала их созданию, продолжала развитие и расцвет. И между ними были свои размолвки, желания завоевать земли и править над всеми остальными, как людьми, так и… вампирами.

Так вот о какой войне говорила Катрин!

Ровена вскинула голову и спросила:

– А что же сейчас? Вы говорили что-то о том, что не должны допустить теперь…

Катрин сморщила носик и упершись локтем в поверхность стола, прислонила голову к руке.

– Краткий экскурс в историю закончен, – усмехнулась она, – пора возвратится в настоящее время. – Катрин взглянула на Дамьяна, предоставляя ему слово.

Мужчина вздохнул и, наконец, присел в жесткое кресло, стоявшее у камина. Огонь ронял блики на его бледное серьезное лицо, а серебристые волосы ловили каждое мерцание в камине.

– Сейчас дела обстоят как никогда гадко, – он позволил себе это выражение, ведь оно лучше других подходило под описание. – Маркус Блэр является советником Отца Ронана – главы Запада, и старейшиной уже долгие десятилетия. Он всю жизнь, насколько я знаю, терпеть не мог Посвященных и того, что они являются частью нашего…

– Тайного общества, – хмыкнула Катрин. Ей понравилась ее шутка, однако никто не обратил на нее внимания.

Дамьян кивнул.

– Он всегда мечтал занять место Отца Клана, и ему это почти удалось, но он был когда-то обращен и Совет ему не позволил этого сделать. В то время на престол взошел Ронан, а Блэр остался при нем советником. Тогда Северу невероятными усилиями удалось подписать мирный договор с Западом на несколько столетий вперед, и Ронан этому даже способствовал – он не разделял идеи своего отца о том, чтобы вторгнуться в северные земли и заявить на них свои права.

Сейчас этот мирный договор подошел к концу и Маркус хочет этим воспользоваться. Мой отец отправил очередное предложение мира Западу, но его отклонили. Отец Ронан стар и я уверен, что это не его решение. Теперь здесь всем управляет Маркус и на этот раз он не намерен упускать шанса занять престол. – Дамьян замолчал и уставился в незримую точку перед собой.

В комнате несколько минут царила тишина, нарушаемая тихими завываниями ветра за окном и потрескиванием дров в камине.

Наконец Ровена спросила:

– Твой отец… он…

– Он глава Панктул де Норда, – сухо сказал Дамьян, предугадав вопрос.

– Тогда ты… – замешкалась Ровена.

– Я выступаю в качестве посла Севера, Катрин же – посол Запада.

В этот момент вмешалась Элендер:

– Не совсем точно, надо заметить! Полное имя вашего возлюбленного, Ровена, – Дамьян де Ансаре и он прямой сын Отца Астина, а значит и наследник престола своего Клана. Дамьян – принц и уже почти король, – губы девушки тронула улыбка, в которой была и доля иронии. Она посмотрела на мужчину, а затем медленно перевела взгляд на леди Дориан.

Ровена после всего услышанного ошеломленно смотрела на Дамьяна, не скрывая изумления и странного чувства потерянности. Она уже и не знала, что говорить, и надо ли удивляться чему-то. Все вокруг перемешалось и мир, который она знала, уже не казался ей таким большим и неизвестным. Он стал гораздо больше в ее понимании, гораздо таинственнее и страшнее.

– Если предложение о мире было отклонено, зачем же ты снова приехал сюда? – спросила она, пытаясь поймать его взгляд.

Однако Дамьян нарочно не смотрел на нее. Он не знал, что сказать на ее вопрос, так или иначе ответ выводил на тот факт, что ему скоро придется уезжать и на то, что Катрин все еще остается его невестой. А о последнем Дамьян и вовсе не хотел говорить Ровене. Тогда уж точно его нелепые и слабые надежды исчезнут навсегда.

Дамьян поймал на себе изучающий взгляд Катрин и сказал:

– Вплоть до сегодняшней встречи с Маркусом наш с Катрин приезд оставался в тайне. Нам нужно встретиться с Отцом Ронаном и кое-что сообщить ему. Одну важную вещь, которая решит очередные разногласия и заставит Блэра забыть о своих планах.

Ровене хотелось узнать, что за вещь они должны передать господину Ронану, но она почему-то думала, что не поймет ее. Наверняка какой-то старинный предмет или тайный сговор двух сторон…

– Но Блэр видел тебя сегодня! Что же теперь делать? – воскликнула девушка, озабоченно посмотрев на обоих вампиров.

– А вот об этом нам придется задуматься, – кивнула Катрин. – Похоже вы, леди, тоже теперь в игре, хотите вы того или нет. И еще неизвестно, какая роль вам отведена.

– Никакая, – отрезал Дамьян.

– Ошибаешься, – возразила Катрин в своей присущей манере. – Маркус видел тебя с ней, и явно Ровена заинтересовала не только Фаула.

Дамьян в раздражении сжал кулаки, но, вздохнув, согласился с Катрин.

– Но зачем я им? – удивилась Ровена. – Я ведь… человек, – как-то отстранено произнесла она.

– Именно это и может показаться странным: что делает смертная рядом с наследником Севера? – сказала Элендер. – А учитывая последние события, – с намеком она взглянула на Дамьяна, и ее красноречивый взгляд говорил о многом, – то ты с легкостью сможешь сыграть на руку Маркусу, если попадешь в его сети. Ты – слабое место Дамьяна, как не хочется мне этого признавать. По крайней мере, недавно стала им.

Вампир посмотрел на Ровену и снова согласился с Катрин. Черт возьми, он начинал чувствовать себя настоящим слабаком, не способным ничего сделать или предотвратить!

– Маркус пригласил нас на завершающий Редьюв бал-маскарад, – вдруг произнес он, сам не зная, почему вспомнил об этом.

Катрин вскинула брови.

– Я ведь говорила, что Блэр очень хитер. Он не хочет выпускать тебя из виду, а теперь и ее тоже, – она кивнула в сторону Ровены. – Если уж он пригласил тебя, значит замыслил что-то и уверен, что у него все получится. Он наверняка уже всем рассказал, что в Инпримул Ранд снова пожаловал сын Астина. Хорошо, хоть обо мне пока ему ничего не известно.

– Вряд ли, – покачал головой Дамьян, задумавшись. – Если он тогда не захотел пускать меня к Отцу Ронану, то и сейчас ему ничего не скажет. Он считает, что у него все карты на руках и пока еще не понимает, почему я приехал один и главное – для чего именно. У нас есть время. Те же два дня Редьюва. И за это время мы должны успеть сделать все, – он серьезно посмотрел на Катрин и откинул назад, упавшие на лоб волосы.

Катрин размышляла над всем этим, делая определенные выводы и пытаясь найти всевозможные выходы из сложившейся ситуации.

В комнате наступило долгое молчание, и каждый словно клятву хранил его, не желая нарушать.

***

Через некоторое время Ровена поднялась со своего места, сказав, что ей нужно проведать отца. Она тихо вышла из кухни и скрылась в темном коридоре, оставив Катрин и Дамьяна вдвоем. В это время они не обмолвились и словом.

Когда Ровена вернулась, она несла в руках пустой кувшин, в котором находился отвар для лорда Дориана. И стоило девушке вновь показаться на кухне, а Катрин уловить запах настоявшихся трав, как странная идея ворвалась в ее голову. Элендер резко выпрямилась, посмотрела на Дамьяна и встретилась с ним взглядом. Казалось, вампир понял, о чем она в этот момент подумала, так как глаза его загорелись, и он тоже посмотрел на кувшин в руках возлюбленной.

Ровена этого не замечала и просто поставила кувшин на стол, устало вздохнув. Отец крепко спал, но улучшений его здоровья не было. Девушка обернулась к вампирам и увидела, как они смотрят в ее сторону.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросила она.

– Если я не ошибаюсь, это настой из терновника, – медленно произнесла Катрин.

– Да, – Дамьян ответил за Ровену.

– Раз так… – протянула Элендер. – Ровена, согласитесь ли вы помочь нам?

– Конечно! – тут же откликнулась девушка и кивнула в подтверждение.

– Знаете, терновник имеет свойство оказывать не лучшее влияние на вампира…

– Я знаю, – негромко проговорила Ровена, кротко взглянув на Дамьяна.

Катрин вскинула брови, но не стала задерживать внимания на этом моменте.

– Нам понадобится больше этого настоя, – Катрин поднялась и грациозно прошла по комнате. – Нужно обезопасить и вас… Я помогу сделать отвар, чтобы действие оказалось сильнее, чем обычно. – Катрин замолчала, задумчиво уставившись перед собой.

– Ты хочешь отравить Маркуса? – в вопросе Дамьяна слышалась усмешка.

Катрин резко развернулась.

– Почему же отравить? Все в целях защиты, – развела она руками. – Но если он случайно сдохнет, я не буду против, – жестко добавила она и повернулась к Ровене: – Носите с собой лишний пузырек с настоем. Вам он может понадобиться.

Леди Дориан кивнула, но тревога не исчезла с ее лица.

– Отлично, значит, на маскараде и проверим, насколько чудодейственно наше средство, – Катрин растянула губы в хитрой и зловещей улыбке.

Она взглянула в окно, за которым уже давно сгустились сумерки. Вампирша почувствовала, как медленно в ней просыпается жажда. Катрин закрыла глаза и тихо вздохнула. Явственно ощутила присутствие Ровены, запах ее теплой крови. Ей пора было уходить.

Когда Катрин открыла глаза, Ровена затаила дыхание: они были кроваво-красного цвета. Вид у Элендер был впечатляющий, и пока она долго и внимательно смотрела на Ровену, та подумала, что она сейчас набросится на нее. Однако Катрин сделала шаг назад, ближе к двери, и негромко произнесла:

– Думаю, мы сегодня достаточно обсудили. Но, Дамьян, – мягко обратилась она к нему, – Наверное, самого главного леди Дориан так и не узнала.

Мужчина вздрогнул. Нет! Зачем Катрин упомянула об этом?!

Он поднял на нее глаза и нахмурился. А вампирша стояла и мило улыбалась ему.

«С ней чертовски сложно ладить», – вдруг подумал Дамьян и резко встал.

– Уже поздно, – сказал он, словно не замечая слов Элендер.

Но Ровена их заметила и не замедлила спросить:

– Самого главного? Чего? – она вопросительно посмотрела сначала на Катрин, затем на Дамьяна.

– Это не столь важно… Тебе не обязательно об этом знать, – уклончиво произнес мужчина.

Катрин оскорбленно вскинула подбородок. Ее вспыльчивая натура не смогла простить ему такого.

– Разве? – высокомерно произнесла Элендер. Ровене показалось, что ее настроение и тон голоса меняется слишком часто и порой не понятно, как относится к ее словам.

Дамьян метнул в ее сторону предупреждающий взгляд.

– Не сейчас, Катрин. Я разберусь с этим позже, – холодно сказал он.

– Не разберешься, – с вызовом ответила Катрин. – Именно помолвка является залогом успеха нашего дела! А что будешь делать с ней, когда придется уезжать? – указала она пальцем на Ровену, говоря о ней будто о какой-то серьезной помехе. Именно это и разозлило Дамьяна.

– Придержи язык, Катрин! Я довольно наслушался твоих…

– Какая помолвка? – тихий вопрос Ровены прервал начавшуюся тираду Дамьяна.

Они вместе с Катрин медленно обернулись к девушке и де Ансаре встретил ее настороженный взгляд. У него внезапно пересохло в горле и он не смог произнести и слова.

– Наша, Ровена, – ему вновь решила помочь Элендер. – Не лучшее завершение сегодняшнего вечера, но… Наверное, так и должно быть. Если уж быть откровенными, новость, которая заставит два Клана подписать очередной мир, очень весома. Ни что не укрепит отношения Кланов, как родство двух важных особ. Дамьян – наследник, а я, – Катрин на секунду повернулась к мужчине и вернула взгляд леди Дориан, – может и не королевской крови, но далеко не последняя фигура в Клане Запада. Я представляю его интересы. И с недавних пор, я не только посол Инпримул Ранда, но и невеста де Ансаре. Невеста Дамьяна.

Он видел, как Ровена вздрогнула от этих слов, как недоверчиво посмотрела на Катрин, а потом осторожно перевела взгляд на него. Он был готов умереть в эту самую минуту, когда увидел в ее глубоких синих глазах разочарование и боль. Умереть, лишь бы заслужить ее прощение… Ему самому стало нестерпимо больно от того, что все это происходит именно с ними, что он лишний раз заставил Ровену страдать, что именно он является причиной, не допускающей полного доверия между ними.

– Ровена, – с мольбой в голосе произнес он и шагнул ей навстречу, однако девушка тут же отступила назад. Дамьян замер, плотно стиснув зубы. Он гневно взглянул на Катрин, борясь с желанием разгромить все в этой комнате. Обычно всегда спокойный и уравновешенный, сейчас он был вне себя от ярости.

– Довольна? – процедил он сквозь зубы, обращаясь к Катрин.

Она не отвела своих холодных глаз и, приподняв брови, ровно произнесла:

– Чем? Тем, что помимо одной проблемы, у нас их стало втрое больше? Нет уж, Дамьян, прости, но я привыкла полагаться только на себя. Ты так и не ответил на вопрос: что ты собирался делать, когда придется уезжать? Уж не бросить ли девушку здесь? Я лишь предоставила тебе сейчас момент разобраться совсем и сразу.

– Много на себя берешь, – сверкнул глазами Дамьян и в них отразился огонь вампирской сущности.

Катрин скривила губы.

– Возможно, – сухо произнесла она, после чего развернулась и быстро вышла из комнаты.

Через минуту послышался стук закрывшихся входных дверей, и дом замер в тишине, словно в ожидании чего-то важного.

Дамьян обернулся к Ровене и с глубоким сожалением заметил, как ее глаза блестят от слез.

– Ровена, милая, послушай, – он в мгновение пересек разделявшее их расстояние и взял за руки девушку. – Это ничего не меняет!

Ровена будто очнулась ото сна. Она удивленно взглянула на мужчину и покачала головой.

– Вы помолвлены. Это правда? – негромко спросила она, стараясь сдерживать дрожь в голосе.

Дамьян чувствовал, каких усилий ей стоило, чтобы не броситься прочь отсюда и не разрыдаться. Он нежно сжал ее ладони в своих.

– Да, правда, – и он сожалел об этом больше всего на свете. Брак, который мог спасти их Клан, теперь мог разрушить все самое дорогое, что появилось у него за это короткое время.

Ровена судорожно вздохнула. Она закрыла на секунду глаза, затем взглянув на Дамьяна, спросила:

– Конечно, это ничего не меняет – помолвку нельзя расторгнуть или отложить. Это ведь единственное, что может… помочь вам.

Мужчина недоуменно посмотрел на нее.

– Я говорил о нас с тобой! Помолвка – всего лишь деловое соглашение двух сторон. Она не меняет моих чувств к тебе, Ровена! – он прижал ее ладони к своей груди, не желая ни на миг отпускать.

Девушка облизала пересохшие губы. Ей вдруг стало страшно. Все вокруг словно изменилось, приняло другой смысл, и она еще пока не знала, как к этому относится. Она доверяла только Дамьяну, верила ему, несмотря на то, что ничего не знала о нем, а теперь…

Он не хотел ей ничего говорить. Может действительно не стоило ей быть такой любопытной и настаивать на своем.

Ровена отвела глаза, пытаясь совладать с эмоциями. Слишком много всего навалилось на нее одну… слишком много…

– Ровена, посмотри на меня, – попросил Дамьян, а она продолжала наблюдать за огнем в камине. – Проклятье, Ровена, я ведь предупреждал тебя – чем меньше тебе было известно обо мне, тем лучше.

– Правда? – она вскинула голову. Высвободив свои руки, она сделала еще один шаг от мужчины. – Лучше? Тогда скажи мне: что ты собирался делать, когда все было бы улажено? Просто взять и уехать? – Голос ее стал выше от подступивших слез. – Хорошо, быть может, я бы выдержала и это, но… зачем тогда говорить о каких-то чувствах, зная, что им никогда не бывать?

Дамьян подскочил к ней и крепко прижал к себе. Поначалу Ровена вырывалась, но поддалась и ослабла в его руках, уткнувшись ему в плечо и тихо всхлипнув.

– Эти чувства здесь, в моем сердце, Ровена. И что бы кто ни говорил, они там и останутся. – Дамьян глубоко вздохнул и произнес: – Я люблю тебя, Ровена. И только ты мне нужна.

Девушка подняла голову и посмотрела ему в лицо. Она прикусила губу, чтобы не сказать сейчас что-нибудь не то.

Он любит ее… Он только что сказал это. Дамьян де Ансаре, вампир и наследник неизвестного ей Клана любит ее…

Боже, как все это возможно?!

Ровена покачала головой и отстранилась от мужчины. Дамьян не стал ее удерживать. Он опустил свои руки и взгляд, уперев его в деревянный пол. Фиолетовые глаза померкли и казались пустыми.

Ровена не сказала ни слова, когда быстро покидала комнату.

Дамьян слышал, как ее шаги прозвучали в коридоре и исчезли в тишине ее спальни. Он слышал, как тихо она плакала, закутавшись в одеяло, и каждая ее слеза отдавалась болью в его сердце.

Ровена проснулась в безмолвной тишине своей спальни. Ничто не нарушало ее спокойствия, позволяя хозяйке хотя бы несколько часов отдохнуть от напряженных дней. Тяжелые мысли разом навалились на нее, стоило девушке открыть глаза и посмотреть на высокий потолок, увенчанный в углах старой паутиной.

Леди Дориан прислушалась на мгновение и, обнаружив в доме лишь тишину, вздохнула. Потерла уставшие веки ладонью и обнаружила, что уснула вчера в одежде, поверх одеяла. Она вспомнила вчерашний вечер и тут же грусть вновь полностью заполнила ее. Ровена медленно повернула голову в сторону и посмотрела на окно, через которое пробивался свет.

«Здесь мертвое солнце», – подумала девушка.

Вздохнув, она села в постели и обхватила голову руками. Ее черные волосы волной спускались ей на плечи и спину, словно укрывая от всего мира. Ей хотелось этого – спрятаться ото всех. Не видеть этот мир, этой боли, страданий, предательства и лжи, ничего. Но здесь она обманывала себя, ведь она хотела видеть его… Дамьяна. Мужчину, при виде которого сердце пропускало удар, а потом пускалось вскачь. Мужчину, которого любила, не смотря на все мрачные и огромные преграды, предоставляемые судьбой.

Очередной ворох чувств накрыл Ровену, и она словно в водовороте тонула в нем, не зная как сопротивляться.

«Что мне делать со всем этим?» – спросила она саму себя.

А что она могла? Лишь смириться и принять то, что узнала. Поверить во все, что раньше казалось нереальным и неестественным. Поверить Дамьяну.

«И его чувствам?» – всплыл в мыслях очередной вопрос.

А разве у нее был повод, чтобы не доверять ему?

«Он – вампир! Разве это не повод?» – тут же возразило внутреннее сомнение, не дававшее покоя. В ней словно сражались две стороны, мешая собраться и что-то решить. Однако сейчас Ровена поймала себя на мысли, что впервые назвала Дамьяна именно так – вампир. Это было странно и необычно для нее. И он любит ее.

«Только ты мне нужна», – возникли в памяти его слова. И будто эхо они повторялись у нее в голове, пока ей не показалось, что она отчетливо слышит их в этой тишине.

Ровена всхлипнула и вытерла мокрые дорожки со своих щек. Она вдруг вскочила с кровати и бросилась к двери. Распахнув ее, выбежала в коридор и быстро спустилась по лестнице. Она звала его. Надеялась, что Дамьян еще здесь и в любой момент появиться перед ней и тогда она сможет извиниться перед ним за вчерашнее, скажет, что все понимает и раз таков ее удел – в тайне любить его – пусть так, она его принимает.

Но дом молчал, в нем не раздалось не единого шороха, кроме созданного ее собственными юбками. В мысли закрался страх, что Дамьян ушел и теперь уже не вернется сюда. Возможно, он не правильно истолковал ее слова? Но нет – их смысл был именно таким, какой она хотела донести ему вчера.

Ровена остановилась посреди гостиной, безвольно оглядев комнату, залитую солнечным светом. Ярким светом, искрящемся на снегу, белоснежные хлопья которого лежали на оконной раме. Она вдруг почувствовала, что этот свет стал ей чужим. Нет, наверное, он всегда был для нее чужим, просто она этого не понимала. А теперь все встало на свои места.

Проведя рукой по лицу, Ровена покачала головой и подумала, что нужно заняться своими домашними делами. По крайней мере, так она хотя бы отвлечется. Она проспала до полудня и так крепко и боялась, что отец за это время мог звать ее. Однако, когда она привела себя в порядок и заглянула в спальню лорда Дориана, тот задумчиво смотрел в сторону окна, за которым на ветвях старого дерева сидела маленькая птичка, тихо напевая свою мелодию. Ровена улыбнулась.

Они поговорили немного, тепло и доверительно, как давно не делали этого. Ровене хотелось поделиться с отцом всеми своими переживаниями, но она не могла. Тогда пришлось бы рассказать все тайны, ставшие ей известными, но ведь она не в праве была выдавать их. К тому же она не была уверена, что отец поверит ей. Однако Уильям пусть и не знал всего, но суть тревог и волнений дочери понять сумел.

– Ты страдаешь, девочка моя, – прошелестел он своим старческим голосом, обнимая ее ладонь своей.

Ровена встрепенулась.

– Почему ты так говоришь, отец? Вовсе нет, – она старалась говорить уверенно.

– Не отрицай, я вижу. Это ведь из-за того мужчины, да? Я знаю… ты такая ранимая, невинная, Ровена. Я обещал твоей матери, что всегда буду оберегать тебя, но ты видишь… в последнее время у меня не слишком-то это выходит, – Уильям прокашлялся и продолжил: – Знаешь, я хотел бы выдать тебя за того человека, кто смог бы позаботится о тебе. Кто любил бы тебя и ставил превыше всего на свете…

– Отец…

– Скажи, этот мужчина, что приходил к нам, он… хороший человек? – внимательные глаза лорда посмотрели на дочь, ожидая честного ответа.

Ровена открыла рот, но потом закрыла его. Смутившись, она опустила глаза, взглянув на узор на своем платье.

– Ровена?

– Он… хороший человек, отец. Он благороден и умен, он честен со мной. – Ровена сглотнула. – Я не встречала никого лучше него.

– Ты любишь его? – прямой вопрос Уильяма почему-то застал ее врасплох. Дочь вскинула на него взгляд.

– Да, отец, – она сказала правду. Прямо и честно.

Лорд Дориан прерывисто вздохнул и снова отвернулся к окну. Ровена не придумала ничего лучше, как оставить его сейчас и дать немного отдохнуть. Однако, когда она поднялась и направилась к двери, отец вдруг негромко произнес:

– Ровена, если я вдруг… не успею… я хотел бы сказать тебе кое-что. Я видел его только однажды, но мне этого хватило. Не буду скрывать – меня что-то напугало в нем, – старик задумался на мгновение. – Но… я верю тебе, дорогая. Если ты любишь его, значит он достойный человек. Знай, что я не был бы против… вашего союза. Кем бы он ни был.

Глаза Уильма потеплели, и морщинистое лицо озарила слабая улыбка. Ровена бросилась к отцу и крепко обняла его, не зная радоваться ей или плакать. О Боже, как бы она сама хотела навечно связать свою жизнь с Дамьяном! Если бы это было возможно!