Ю+А=любовь

– А?! – Юстина аж подпрыгнула на месте.

Звучало слишком круто.

– Ну он же Крыса, а крысы роют норы, грызут стены… – кривя губы, будто сам не рад тому, что говорит, сказал Мунин.

– Кр-кр, – повторил Хугин.

– Кры-кры, – добавил Мунин.

– М-даааа, – протянула Юстина и махнула официанту: – Повторите тот ваш алкоголь!

Вороны уставились на нее: Хугин с хитрым одобрением, Мунин недоуменно.

– Не понимает она, – проворчал Мунин, – а как грызунам глазки строить…– Что? – оглядела их Юстина. – Мне сегодня можно. Без рюмки я уже ниче не понимаю.

– Человек! – заорал Хугин, перебивая брата: – Человееек!

И замахал руками над головой Юстины так бурно, что она пригнулась. Человек? Какой человек?

Официант любезно улыбаясь, вернулся к ним, не успев захватить выпивку для феи.

– Да, господин Разумовский? – склонился к ворону официант. И только тут Юстина поняла, что "человек" – это не про вид живого существа, а старинное обращение к официантам! Надо же, чего вспомнил…

Хугин же с жаром и какой-то тоской попросил:

– Несите дичь!

Официант поднял брови:

– Прошу прощения, но дичь не подаем, могу предложить…

– А!! – вскричал Хугин: – Точно! Дичь тут не вы несете.

И он выразительно зыркнул на Мунина. Тот деликатно крошил хлеб на тарелочку и на брата не смотрел.

– Желаете чего-нибудь еще? – профессионально улыбнулся официант.

– Желаю, чтобы все! – пафосно приложил руку к груди, официант кивнул и удалился. Ждали его в молчании.

Юстина смотрела в тарелку Мунина, наблюдая, как он раскладывает крошки по размерам. Увлекало почище тетриса, или во что там нынче играют? Поп-ит?

Внезапно между ними на столе возник поднос с рюмками и Юстина вздрогнула. Вороновая магия захватила, отвлекла от всего вокруг!

– Ну, за этих, да? – поднял рюмку Хугин и с прищуром, оценивающе глядел на Юстину.

"А че я-то?!" – покосилась она на него и с опаской взяла свою рюмку – чего они так напряглись? Почему так удивились, что ей не жжется? Она что-то недопоняла?

И она осторожно потянула носом – пахнет чем-то парфюмным, ванильно-горько-сладким. Ничего особенного! И зажмурившись, Юстина опрокинула в себя прозрачную, с радужными отблесками жидкость. Она замерла, прижав язык к нёбу. Но ничего так и не произошло. Вкусненько, сладенько, свеженько… и все? И все. Она открыла глаза и чинно промокнула рот салфеткой. Мунин же сидел с дикими глазами и лицом, будто его рак за хвост клешнями схватил но он на спор не орет, терпит! Спустя пару секунд он выдохнул и постучал по столу:

– Еханный ты бабайка! – просипел он и откашлялся. Мунин зажал нос и залил в себя содержимое своей рюмки. Рюмку вернул на стол а вот голову так и оставил запрокинутой. Прошло секунд пять, прежде чем он медленно, чуть не со скрипом, опустил ее снова.

– Ну, что? – энергично поднялась из-за стола Юстина. Ее переполнила вдруг жажда деятельности. – Пойдем, что ли?

– Куда? – спросили разом вороны.

– А это вы мне скажите, у меня там колодцы, крысы, собаки, скандалы, интриги, – развела руками Юстина, натягивая пальто.

– Да, да, – рассеянно кивнул Мунин.

– Баста! – хлопнул по столу Хугин и тоже поднялся. – Я все расскажу. Но не здесь.

– Явно совсем не здесь, – тихо сказал Мунин. – Но хорошо бы хотя бы взглянуть на тот твой колодец…

– Да, да, да, – отмахнулся Хугин и первым выскочил на улицу. Юстина пошла за ним, Мунин остался расплачиваться по счету.

На крыльце ворон стоял хмурый и нахохлившийся.

– Что… – тронула его за рукав Юстина.

– Я думаю, херня-мороз тот колодец, после того, как ты прошла пробу, – очень загадочно, но уверенно и мрачно ответил Хугин.

– А, ну так все понятно, – кивнула Юстина, натягивая перчатки. – Теперь я спокойна!

– Тебе надо просто… – начал Хугин и втянув воздух сквозь зубы, замолчал, вытягивая руки вдоль тела и скрючивая притом пальцы.

Мунин вышел и деликатно взял Юстину под руку:

– Тот, кто сможет тебя проводить, – сказал он и легко улыбнулся: – И познакомить. Они будут рады… наверное.

– Да конееечно, – завел глаза Хугин и взял Юстину под другую руку. – Но ты не переживай, деваться им некуда. Семья – это святое.

– Окей, базара ноль! – ответила Юстина развязно: – Какие вопросы, когда так подробно объясняют! Кстати, один вопрос-таки есть. Куда мы?

– К тебе, – в унисон ответили вороны и Юстина кивнула снова:

– Ладно. Вопросов больше не имею!

– Не оглядывайся, – сквозь зубы процедил Мунин. Она конечно, быстро оглянулась. Черная тень, похожая на дерево, четко рисовалась на фоне белой стены ресторана, от которого они только что отошли. Оно, то самое, что зыркало ей в окно сегодня утром, даже не пыталось шпионить, просто и нагло за ней наблюдая.

– Кто это? – шепотом спросила Юстина. Вороны тащили ее дальше по улице, ускоряя шаг.

– Просто не смотри на него, все как обычно, – так же сквозь зубы произнес Хугин.

– Но мой дом не там… – растерялась фея.

– Мы знаем, но так короче, – пожал плечами Мунин.

Они с Хугином резко завернули за угол, увлекая Юстину за собой. Под аркой, ведущей во внутренний двор-колодец, Хугин встал перед ней и взял за плечи:

– Готова? Нет, не готова.

– Дай я, – вздохнул Мунин и его брат уступил ему. Мунин потер плечи Юстины и проговорил, доверительно глядя ей в лицо:

– Юстина. Тут такое дело. Тебе не стоит сейчас возвращаться домой. И Аскольд об этом просил. Он просто не хотел тебя пугать. Подожди!

Он поднял вверх руку, останавливая возможный поток возмущения:

– Он знал, ты не захочешь, а еще скорее – вообще не станешь слушать, он же твой парень, ты станешь спорить, что он справится… а он не справится, тебе нужна защита получше…

– Так кто это был?! – испуганно прошептала Юстина с огромными глазами. Ей стало жутко, еще страшнее, чем с теми упырями…

– Не знаем, но чем выяснять, лучше поберечься, – покачал головой Мунин в Хугин сложил руки на груди и демонстративно вздохнул.

– Да, да, идем, – поднял ладонь в его сторону Мунин. – Юстин… мы проверили, ты можешь, тебе оно как два пальца, пойдем с нами! Колодцы – это для большинства смертельно, если не уметь и без подготовки, но ты…

– Ты выпила ту дрянь и ничего, – устав ждать, влез Хугин. – Ты непростая, для таких, как ты, колодцы делали, мы пойдем к твоей родне и там разберемся, че это за козлобобер вокруг шныряет!

– Козлобобер, – повторила Юстина и спохватилась: – А песели?!

– Крыса приведет, – отмахнулся Хугин. – Ну что, идешь?

– Там будет Крыса, – лукаво усмехнулся Мунин и Юстина тут же схватила его за руку:

– Ну, если…

Она запнулась. Неприлично так много поминать этого вашего дьявола…

– Если с псами все будет хорошо, я иду!

– Зоебесь, – хлопнул себя по коленкам Хугин и крутанулся на месте. Он исчез и на его месте возникла черная птица, здоровенная, как гусь! Мунин деликатно кашлянул и будто извиняясь, опустил глаза. Он спрятал лицо в рукава, а затем – пуххх! – исчез, и в какой-то неуловимый момент уже два ворона вертелись вокруг Юстины.

Поток воздуха становился все сильнее, от хлопанья крыльев кружилась голова, Юстина прикрыла глаза… и все затихло. Она открыла глаза и сначала почти ничего не увидела. Было темно, гулко, как в трубе. Кажется, где-то капала вода. А рядом снова были Хугин и Мунин, но уже не в перьях. Их Юстина видела отчетливо.

– Тут близко, шагов пять, – проговорил Хугин, – давай, айн, цвай, драй и че там дальше? А все, пришли! Прошу!

Он заложил одну руку за спину, вторую приглашающе вытянул. Куда? Непонятно. Но Юстина смело шагнула вперед и чуть не вывалилась на свет, Мунин успел подхватить ее под руки.

Сначала ее ослепило так, что пришлось закрыться рукой. В голове зазвенело, веселыми колокольцами, словно капель по весне, но в формате водопада.

Под ногами Юстина ощутила ровный и кажется, каменный пол. И воздух, из пустого и холодного, стал вдруг поэтически ароматным и упоительно приятным.

– Ау, а что-то типа прислуги будет? – вскричал Хугин, поддерживая Юстину под локоть. Подождал пару секунд, и заключил ворчливо:

– Не будет!

– Ну а ты хотел, чтоб нам тут цветами путь усыпали? – проворчал Мунин, держа фею под второй локоть.

– Вообще-то, да! – напыжился Хугин. Глаза у Юстины немного привыкли и она рискнула оторвать руку от лица.

– Господи, как красиво! – зачарованно ахнула она, подняв голову и оглядываясь вокруг.

Она не то, чтобы что-то ожидала, просто доверилась воронам без оглядки… но чтобы дворец! Самый настоящий дворец, раскинулся вокруг нее. Они стояли как раз на краю широкой, открытой галереи, чьи колонны полукругом уходили ввысь, к куполу потолка, так высоко, что голова кружится! Каждую колонну обвивали лианы роскошных орхидей, они тянулись к потолку, и встречались там с узорами фресок, изображающих голубое ясное небо, полное золотых звезд. Как если бы чудесный летний день встретился с ясной ночью и это было так красиво, что словами не описать, только восторг возносил сердце Юстины до нарисованных небес!

Вороны задрали вверх такие кислые морды, будто силились выяснить, где там "господи, как красиво", да никак не могли.

– Ладно, пошли найдем кого-то, – пробормотал Хугин и потянул Юстину за рукав.

– А где мы? – шепотом спросила она, опасаясь шуметь.

– Ну мы ж сказали, что идем к тебе, и мы пришли, – пожал плечами Хугин.

– Мы в мире твоих предков, – сказал Мунин и Юстина остановилась. Повернулась всем корпусом к нему:

– Где, еще разочек, если можно?

– Это Феедол, – сказал Мунин, и с легким прищуром поглядел ей в глаза. – Вернее, как видишь…

– Дворец королевской семьи, – закончил за него Хугин, и добавил раздражаясь: – В котором ни слуг, ни охраны какой, а?!

И он потащил ее за собой быстрее. Они нырнули в длинный коридор, такой же светлый и сказочный, как и все тут.

– Нет, нет, стой, это какая-то ерунда, – уперлась каблуками в пол Юстина. Она вдруг испугалась и напряглась:

– М? – заглянул ей в лицо Мунин.

– Слишком тупо для правды, – помотала головой фея: – Терпеть не могу книжки про избранную какую-то дуру, которая фигак – и королева! Я что, какая-то попаданка?

– Но ты не дура, – хмыкнул Хугин.

– И не королева, – веско добавил Мунин. – Королева не ты, власть передается по женской линии, строго в рамках одной семьи, и ты не… впрочем, я не знаю, разберемся! – скомканно закончил Мунин и нацепил приветливо-вежливое лицо. За их спинами застучали отчетливые шаги.

Юстина напряглась и резко обернулась, не успели вороны и пискнуть.

– Ты!! – вскрикнула она и тут уже оборотни обернулись вместе с ней.

– Ваша Светлость, – хрипло проговорил тот, на кого они смотрели. Он стоял, опираясь на трость, болезненно худой, настолько, что "царские шмотки" болтались на нем. Ни кто иной, как Главупырь, переминался с ноги на ногу, сложив руки на набалдашнике трости. Длинные острые ногти придавали им какой-то мертвецкий, зловещий вид.