Кто твой биас, нуна? Акт 1

Мила Гомаз

Кто твой биас, нуна? Акт 1

Глава 1. Опять работаешь, неугомонная?

– Нет, мама, не надо знакомить меня ни с каким Энтони!

Я закатываю глаза и запрокидываю голову. Смотрю в чистое голубое небо, вглядываюсь в него будто в поисках ответа: сколько еще мне придется выслушивать очередную нотацию родительницы. С губ срывается усталый вздох. Он клубится маленьким облачком белёсого пара и растворяется в прохладном воздухе. Март в Нью-Йорке пока не радует теплом. К сожалению.

Над ухом раздается привычный писк светофора, и люди, мирно ожидавшие по разным сторонам улицы, тут же превращаются в два направленных навстречу друг другу потока. Я присоединяюсь к одному из них, попутно продолжая слушать бесконечные хвалебные оды в сторону сына одной из маминых подруг.

– Ты зря отказываешься! – настаивает мать. – Он замечательный юноша: умный, образованный, красивый… Вы бы прекрасно смотрелись вместе!

– А мне-то что с того?!

– А то! В твоем возрасте уже пора задумываться о семье! – припечатывают из телефонного динамика.

В моем возрасте… Мне всего-то двадцать три.

Создание семьи – излюбленная мамина тема для моего воспитания. И каждый раз все попытки объяснить, что отношения, романтика и пресловутые бабочки в животе – не про меня, остаются без внимания. Мама упорно пытается устроить личную жизнь своей нерадивой, по её исключительному мнению, дочери. Она сватает меня то сыновьям подруг, то молодым коллегам по работе, и никак не возьмет в толк, что всё это мне абсолютно не нужно.

Переход остается где-то позади. Я на ходу отнимаю мобильный от уха, аккуратно лавируя между неторопливыми прохожими, и бросаю короткий взгляд на четыре цифры под именем контакта.

Пятнадцать минут.

Уже чертовых пятнадцать минут…

– Рози, ты меня слышишь? – не дождавшись ответа, переспрашивает женский голос.

Я раздраженно цокаю языком и поджимаю губы:

– Сколько раз тебе говорить, не называй меня так! Это не мое имя!

– Было бы твое, если бы твой бессовестный папаша не настоял на своем варианте! – невозмутимо восклицает мать.

– Отлично! Но он настоял, а потом бросил нас! – мне удается зацепиться за нелюбимую мамину тему, напоминая о том, что иногда “долго и счастливо” бывает лишь на словах.

– Не все мужчины такие, как твой отец! – упрямо вскидывается родительница.

– Прекрасно! Вот только у меня нет абсолютно никакого желания это проверять, знаешь ли!

Мой ответ выходит категоричным, отчего голос в трубке ненадолго замолкает.

– Я не прошу тебя играть с ним свадьбу, – вкрадчиво раздается из динамика спустя какое-то время. – Просто встреться!

– Мама-а… – тяну измученно, в надежде приблизить таким тоном окончание бессмысленной беседы. – У меня нет времени ходить по свиданиям!

– И чем же таким ты занята?

Глубоко вдыхаю, набирая воздуха в грудь, и готовлюсь завалить родительницу долгим перечислением всех важных дел, запланированных на вечер…

– Только не говори, что работаешь!

Четкий выстроенный список попросту тут же исчезает и растворяется в небытии, а слова застревают в горле. Я резко останавливаюсь в попытке сосредоточиться.

Каким-то чудом никто не врезается мне в спину.

Я хмурюсь и пытаюсь придумать хоть какое-то серьезное занятие, не связанное с работой… Но в голове звучит бессмысленный белый шум, а в памяти, как назло, не находится ни одного подходящего.

– Какая разница? Занята и всё, – недовольно бурчу. – И вообще, у меня через десять минут деловая встреча, мне надо к ней подготовиться. Поговорим позже, пока! – я торопливо нажимаю на красную кнопку на экране телефона, завершая звонок прежде, чем мать опомнится и успеет что-либо сказать.

Внутри медленно расползается разочарование и досада на саму себя: вместо уверенной аргументированной победы, я в очередной раз буквально сбегаю от этого разговора, снова теряя возможность поставить в нем точку раз и навсегда. А это значит, что рано или поздно, а может даже уже в следующий раз, когда родительница решит позвонить, мы опять к нему вернемся… И такой исход мне категорически не нравится.

Рассерженно цокнув языком из-за неудачи, убираю телефон в карман пальто и трогаюсь с места, продолжая свой путь.

Я довольно быстро добираюсь до уютного светлого кафе на пересечении восьмой авеню и пятьдесят второй Вэст Стрит, захожу внутрь и занимаю столик у окна. Ко мне тут же подходит милая девушка-официант. Она приветливо улыбается, протягивая меню, и учтиво спрашивает, может ли что-нибудь предложить.

– Капучино, пожалуйста, – озвучиваю я. – Заказ сделаю позже, кое-кого жду.

Чиркнув что-то в своем блокноте и коротко кивнув самой себе, официантка исчезает из моего поля зрения.

Я кидаю короткий взгляд на часы, убеждаясь, что пришла раньше оговоренного срока, достаю из сумки ноутбук и решаю привычно скоротать время за работой. Открываю двойным щелчком электронную почту. Она являет ворох новых писем, среди которых присланный на проверку договор об аренде фотостудии, высланная на согласование концепция рекламной кампании, несколько предложений о сотрудничестве и запрос на интервью для какого-то женского портала. И это только за сегодняшнее утро…

Да уж, быть менеджером артиста иногда не просто.

Быстро определив очередность, решаю начать с потенциальных новых партнеров. Я бегло пробегаю глазами по тексту сообщения, тут же прикидывая в голове, подходит ли конкретное предложение под четко выстроенный имидж моей подопечной Джейн. На несколько писем приходится сразу написать вежливый отказ, не забыв непременно поблагодарить за проявленный интерес, а вот несколько оставшихся я смело пересылаю нашей пиар-группе с просьбой проработать детали и стратегию продвижения. Что там дальше?..

– Ваш капучино, – мои размышления прерывает официантка. Она аккуратно ставит белую чашку ароматного кофе на столик.

– Да, спасибо, – я отвлекаюсь от экрана ноутбука и коротко ей киваю, приподнимая уголки губ.

Мозг, настроенный на рабочий процесс, на автомате начинает анализировать внешность девушки: кудрявые рыжие волосы, миловидные черты лица, россыпь мелких веснушек под зелеными глазами… Ей однозначно нужен броский образ, который подчеркнет её яркую внешность. Мне тут же представляется насыщенный тёмно-синий фон, крупные пластмассовые серьги цвета фуксии и приталенный брючный костюм благородного изумрудного оттенка… Такие сочные кадры однозначно украсили бы разворот любого глянцевого журнала.

– Желаете что-нибудь ещё? – непонимающе приподнимает брови официантка.

Я растерянно моргаю, возвращаясь мыслями в реальность, осознавая, что уже какое-то время внимательно разглядываю незнакомое лицо.

– Ох, – с губ срывается неловкий смешок. – Нет, ничего.

– Зовите, если что-то понадобится, – девушка снова коротко кивает и, развернувшись на пятках, уходит. Я провожаю ее взглядом, раздумывая, стоит ли предложить ей пройти кастинг в модельный отдел, и решаю отложить эту мысль до лучших времен.

Изогнутая фарфоровая ручка удобно ложится в ладонь. Я подношу чашку ближе к лицу, втягиваю чудесный аромат и осторожно делаю глоток горячего кофе, прикрывая глаза от удовольствия и позволяя себе ненадолго замереть, наслаждаясь приятным сладковатым вкусом.

Пара глубоких вдохов… И снова за работу.

Нельзя надолго расслабляться. На это нет времени.

Следующим на очереди значится запрос на интервью. Быстро вбиваю в поисковой строке название портала и прохожусь по нескольким страницам: топ-десять традиционных ирландских рецептов на день святого Патрика, скандал с членом жюри на шоу “У Америки есть таланты”, различные новости из жизни звезд, тренды модных показов… Мне попадаются максимально разноплановые статьи, а значит, целевая аудитория здесь довольно разношерстная. Получается, если мы согласимся на интервью, то сможем добиться достаточно широкого охвата у женщин различного возраста и статуса… Недурно.

Я закрываю вкладку с сайтом, тут же принимаясь писать ответное письмо, выражая нашу глубокую заинтересованность в сотрудничестве, а также просьбу прислать приблизительный список вопросов и планируемую дату встречи, чтобы понять, сможем ли мы внести ее в расписание. Щелчок по кнопке «отправить» вызывает внутри чувство волнительного предвкушения: если все пройдет успешно, это будет еще один пункт в моем послужном списке для повышения, а значит… Все должно пройти успешно.

Все пройдет успешно.

Иначе и быть не может.

До ушей доносятся звучащие неподалеку знакомые голоса. Я поднимаю глаза, отрывая взгляд от экрана, и вижу зашедших в кафе подруг: Нэнси Клэренс и Хоуп Шерман стоят у входа, переговариваясь и озираясь по сторонам. Они довольно быстро замечают меня и подходят к столику. Мы обмениваемся приветственными объятиями и короткими поцелуями в щеку и рассаживаемся по местам. И плевать, что, сказав матери о “деловой” встрече, я немного слукавила… В конце концов, не моя вина, что мы с девочками – коллеги из одного отдела.

– Опять работаешь, неугомонная? – кивает Нэнс на ноутбук.

– Я пришла раньше, – непринужденно пожимаю плечами, закрывая крышку лэптопа, и убираю его обратно в сумку. – Надо было как-то убить время.

– Скачала бы тайм-киллер на телефон, – невозмутимо фыркает Клэренс. – И вообще, зачем приходить раньше? Просто приходи вовремя!

Мы перекидываемся с Хоуп понимающими взглядами. Ну уж нет… Хватило мне одного раза в начале карьеры. Повторять не хочется.

– Лучше скажи это Эль, – тихим смешком слетает с губ Шерман. – Она опять опаздывает.

– Интересно, из-за чего на этот раз? – саркастически тянет Нэнс, закатывая глаза. – Пробки в метро?

Я едва не прыскаю со смеху от ее тона. Из нашей четверки Эль Робертс единственная никак не может подружиться со временем. Она постоянно приходит на десять-пятнадцать минут позже нужного, зачастую объясняя это внешними обстоятельствами, от нее никак не зависящими.

– Может быть сегодня действительно что-то случилось? – я стараюсь звучать примирительно.

– У нее всегда что-то случается, – отмахивается подруга. – Давайте уже что-нибудь закажем?

Она оглядывается и, завидев официантку, подзывает ту к нашему столику.

– Как кастинг? – спрашиваю я, когда мы с девочками вновь остаемся втроем. – Нашли кого-нибудь?

– Нет, – удрученно вздыхает Хоуп. – Если Юджин не уберет из требований к новым артистам «уникальность», мы обречены вечно ходить по отчетным концертам школ искусств.

Вместе с Нэнси и Хоуп мы работаем в отделе управления артистами одного из крупных звукозаписывающих лейблов. Только если я отвечаю за ведение карьеры уже имеющихся в компании звезд, то Шерман, являясь кастинг-менеджером, регулярно ищет кандидатов для расширения этого списка. Она посещает различные фестивали и конкурсы в поисках молодых талантов или организует прослушивания в самом лейбле. Последнее время это становится все сложнее из-за критериев отбора, установленных нашим начальником Юджином, поэтому иногда Хоуп берет с собой Нэнси. Она надеется, что Клэренс со своим незамыленным свежим взглядом на начинающих артистов заметит кого-то подходящего.

– Что, в Маннесе[1] все настолько плохо?

Шерман кивает:

– Не то слово. Сплошные копии Пост Малоуна, Билли Айлиш и Арианы Гранде. Ничего… "уникального", – Хоуп кривится на последнем слове.

– И это, мягко говоря, – соглашается Клэренс. – Весь концерт из рокзвезд с семью кольцами, которых нам стоит увидеть в короне[2], – она закатывает глаза и цокает языком. – Такими темпами новые лица придется искать в детских садах.

– Предложи это Юджину, – как будто бы всерьез подкидываю я идею. – Так и вижу новый слоган компании: «Растим артистов с яслей», – патетическим тоном объявляю, расставляя в воздухе слова на воображаемом постере.

– Ага-ага, – поддакивает Нэнс, прыская со смеху. – Выращиваем!

Сбоку раздается три коротких стука по стеклу. Я поворачиваю голову на звук и вижу улыбающуюся Эль, которая приветственно машет нам всем рукой. Буквально через минуту она подходит к нашему столику.

– Ты сегодня почти вовремя, – насмешливо подкалывает ее Клэренс. – Опоздала всего на десять минут.

Щеки Эль покрываются густым румянцем, а радостное выражение пропадает с лица. Мне становится ее немного жаль: Робертс искренне переживает из-за своей непунктуальности, стыдясь, что никак не может справиться с таким крупным недостатком. И хотя каждая из нас троих уже давно относится со снисхождением к этой ее черте, Нэнси частенько подшучивает над Эль. Так она, в собственной манере, пытается смотивировать ее приходить вовремя.

– Мы уже сделали заказ, – поясняю добродушно, решая "сгладить углы", и киваю в сторону меню. – Выбери себе что-нибудь.

– Угу, – смущенно отвечает она, посылая благодарный взгляд и беззвучно произнося «спасибо».

Я подбадривающе приподнимаю уголки губ.

Робертс усаживается на свое место, берет в руки буклет со списком блюд и воодушевленно интересуется темой нашего разговора. Хоуп шутливо отвечает про стратегию развития лейбла и принимается рассказывать про провальный отчетный концерт, на котором им с Нэнси не удалось найти новых потенциальных звезд, расписывая в красках повторяющиеся одно за одним выступления.

– В Манесском колледже менее строгие требования к студентам, – авторитетно заявляет Эль, выслушав ее. – Это вам не Джульярд[3] с их восемью процентами поступивших.

Робертс работает аналитиком, поэтому все, что касается цифр и статистики – ее стихия. Она собирает и анализирует данные о продажах билетов и альбомов, составляет прогнозы по стриминговым платформам, следит за показателями на различных площадках… Это колоссальный объем работы. Мне кажется, именно по этой причине Эль до сих пор держится на своем месте. Начальник закрывает глаза на ее постоянные опоздания, потому что просто понимает, что переработать такое количество данных и сделать на их основе понятный отчет дано не каждому.

– Так что неудивительно, что под запрос Юджина там никого не нашлось, – пожимает она плечами. – Цифры не обманешь.

– Тогда какой был смысл нас туда посылать?! – возмущается Нэнс.

– Хороший вопрос, – задумчиво тянет Робертс. – Я давно считаю, что Симмонсу надо сменить стратегию и искать не уникальные голоса, а делать уникальные концепты для каждого из артистов.

Идея Эль звучит интересно и, что более важно, разумно. Я окидываю подругу внимательным взглядом, в который раз про себя отмечая, что в ее голове скрывается гораздо больше, чем Робертс показывает.

– Тогда почему не скажешь ему об этом?

Эль разворачивает лицо в мою сторону и удивленно хлопает глазами:

– Я похожа на самоубийцу, по-твоему? – она вздергивает брови. – Да Юджин же с потрохами сожрет того, кто посмеет спорить с его видением! Я и так у него не в почете из-за опозданий, так что мной он даже не подавится!

– А вдруг ему понравится твоя инициатива, и он это оценит? Повысит тебе зарплату, например.

– Карьерный рост – это твой хлеб, – мотает головой Робертс. – Мое дело – приносить ему таблички с цифрами и не отсвечивать.

– Точно, среди нас четверых ты больше всех повернута на работе, – соглашается с ней Нэнси.

– Да не так уж я и повернута…

– Какой последний сериал ты посмотрела? – заламывает бровь Клэренс. – А ТВ-шоу? Может книгу какую-то прочитала? Или хобби завела?

С губ срывается тяжкий вздох. И почему сейчас нельзя нажать на красную кнопку «отбоя»?

– Не превращайся в мою мать… Я уже сегодня наслушалась о том, что должна ходить по свиданиям, иначе умру в гордом одиночестве. Еле отделалась.

– Она все еще пытается познакомить тебя с кем-то, да? – улыбается Хоуп.

– Угу, – недовольно бурчу.

– Не вижу в этом ничего плохого, – заявляет Эль, пожимая плечами.

– Да не нужны мне отношения! – всплескиваю я руками. – Сначала мне нужно построить карьеру и занять хорошую должность! А если я буду распыляться на всякий романтический бред, у меня это не получится!

Хоуп перекидывается с Нэнси непонятным мне взглядом и как-то невесело вздыхает:

– Никакая карьера не заменит тебе любовь…

– И хороший секс, – добавляет Клэренс, многозначительно двигая бровями и расплываясь в широкой улыбке. – Я вообще не понимаю, как ты без мужика так долго обходишься? Это же вредно для здоровья!

– А-а-а, так во-от оно что, – с излишним пониманием театрально тяну я. – То-то я гадала, почему у меня горло недавно болело: думала, простудилась, а это оказывается секса давно не было!

Мы дружно смеемся, и Нэнси заверяет, что однажды проведет мне лекцию о вреде воздержания.

Нам приносят заказанные блюда, и на некоторое время над нашим столиком воцаряется тишина, прерываемая тихим металлическим стуком приборов о тарелки.

Я отрезаю себе очередной кусочек омлета и, с удовольствием положив его себе в рот, окидываю беглым взглядом нашу компанию. Нэнси с кислой миной на лице лениво ковыряется в салате, бросая голодные взгляды на аппетитные венские вафли Эль. Хоуп же методично расправляется со своими овощами на гриле. Она пилит ножом несчастный кусок брокколи с таким остервенением, будто именно он виноват в сегодняшнем провале.

Я познакомилась с ними три года назад, когда после окончания колледжа решила сменить подработку в малоизвестном агентстве на нечто более основательное и масштабное. Уж не знаю, что тогда сыграло ключевую роль: моя непробиваемая уверенность в своих силах и внутренняя готовность работать или же просто расположение звезд на небе, из-за которого у интервьюеров было хорошее настроение… Но собеседование я прошла успешно, и вскоре уже обустраивалась на новом рабочем месте.

Могла ли я тогда подумать, что подружусь с тремя такими разными девушками?

Вряд ли.

Нэнси, Хоуп и Эль разные во всех отношениях. От характера и внешности до возраста.

Хоуп старше меня на шесть лет, ей двадцать девять. Она работает в компании дольше всех нас. Три года назад именно Хоуп Шерман помогла мне со всем разобраться. Наша встреча случилась на мой третий рабочий день.

– Мисс Шерман? – спросила тогда я, подойдя к незнакомой блондинке с каре.

Она слегка щурила серо-голубые глаза и вглядывалась в монитор компьютера. Между бровей залегла хмурая складка.

– Во-первых, миссис, – девушка, не отрываясь от экрана, продемонстрировала обручальное кольцо на пальце. – А во-вторых, просто Хоуп.

Она откинулась на спинку кресла, устало потерла переносицу и перевела на меня взгляд. Её серьезное выражение смягчилось, а губы тронула легкая улыбка, отчего острые черты лица тут же сгладились.

– Ты новенькая, да? Что там у тебя? – Хоуп забрала документы, которые я держала, и принялась их рассматривать. – А, поняла, стратегия развития Джейн Харрис, – Шерман вновь нахмурилась и покачала головой. – Симмонс что, решил сразу испытать тебя на прочность?

И хоть вопрос звучал риторически, я все равно не знала, как на него ответить. Это должно мне льстить? А может, здесь так проверяют всех новых менеджеров?

– Это сложное задание, но… – Хоуп окинула меня взглядом с головы до ног. – Раз ты уже здесь… Думаю, со всем справишься.

И мне действительно удалось. Конечно, не без ее помощи: Шерман рассказала про структуру фирмы, про департаменты и входящие в них отделы, объяснила с кем и как взаимодействовать. В итоге примерно через месяц плодотворной работы у меня на руках была увесистая стопка документов. Когда я сдала ее Юджину, тот поджал губы и медленно перелистал подготовленный мной план. Вся его оценка ограничилась коротким «недурно».

– Недурно?! – возмутилась Хоуп, когда я рассказала о вердикте начальника. – Такая работа и всего лишь «недурно»?! Не слушай его, ты большая молодец!

Оказалось, что «разработать стратегию развития артиста» не просто сложное задание для новичка, это задача для группы менеджеров, которую редко кому удается выполнить за месяц. Помнится, я тогда подумала, что потому и не выходит: при работе в команде зачастую находится тот, кто тормозит весь процесс.

И мое мнение до сих пор не изменилось.

– О? Они что, уже крутят её по радио? – удивленный голос Эль возвращает меня в реальность. – Здорово!

Я прислушиваюсь к играющей в кафе песне. Мелодия звучит довольно игриво и весело, но слова… Мне не удаётся разобрать и половины. Сознание выхватывает из текста лишь какие-то обрывочные фразы на английском.

– Это что, опять твои корейцы? – насмешливо тянет Нэнси.

Теперь ясно, почему у меня не получилось понять слова: песня звучит на другом языке.

– Они не мои! – вспыхивает Робертс. – Но да, это кей-поп. Это MIM. Группа недавно дебютировала. Они очень классные, – она вдруг смущенно улыбается. – Мне их девиз очень нравится: «Мечтай здесь и сейчас».

– Ой, не ври, – Клэренс щурится и чуть наклоняет голову вбок. – Только девиз?

Мы с Эль одного возраста, и даже похожи внешне. У нас обеих зелёные глаза, мягкие черты лица и длинные каштановые волосы. Разве что Робертс зачастую завязывает свои в хвост или небрежный пучок, а я – укладываю мягкими локонами и оставляю распущенными. Нэнси однажды пошутила, что если бы не разные прически, то между нами можно было бы ставить пустую раму из-под зеркала. Хоуп так и вовсе предложила проверить, не потерянные ли мы сестры.

Несмотря на внешнее сходство, внутри мы абсолютно разные. Взять хотя бы пунктуальность: я прихожу на десять-пятнадцать минут раньше, Эль – на это же время опаздывает. Но главное наше с ней отличие – отношение к поиску романтического партнера. Если мне вся эта тема неинтересна, то Робертс жаждет найти свою половинку. Эль, по своей природе, натура крайне впечатлительная, и от того катастрофически легко влюбляется. Причем не только в знакомых парней. Еще в актеров, певцов… Даже иногда в героев книг.

Вот и сейчас из-за прозвучавшего вопроса Робертс заливается краской:

– Не только.

– Так и знала, – победно улыбается Клэренс. – Покажи фотку.

Эль протягивает ей телефон, и Нэнси внимательно всматривается в экран.

– Ну нет, – она тут же надувает губы и фыркает. – Фу, он такой сладкий, что аж приторно. Никакой брутальности.

И сколько раз говорить ей быть чуть помягче? Робертс же сейчас опять примет критику своего предмета обожания близко к сердцу и обидится.

Уж не знаю, виновата ли толика латиноамериканской крови, что есть в Клэренс, или же простота характера, но Нэнси зачастую говорит то, что думает. Из-за этого поначалу она казалась мне грубой и резкой. Лишь со временем я узнала, что за всем этим в дерзкой длинноволосой брюнетке скрывается искренняя и честная девушка.

Ее прямолинейность не раз играла с ней злую шутку. Вспомнить хотя бы случай в прошлом месяце. Юджин тогда принес демо-запись какого-то начинающего артиста и включил ее на собрании.

– Ну, как вам? – спросил он, когда песня закончилась.

– Звучит, как будто мой кот на синтезаторе попрыгал, – скривилась Нэнс.

Помнится, я тогда прикусила язык, чтобы сдержать смешок.

– Иногда все же лучше промолчать, Клэренс, – поджал губы начальник. – Особенно, когда твои слова могут задеть чувства молодого таланта.

– Мистер Симмонс, я же не сказала, что он бездарь! – изумилась та, округлив карие глаза. – Просто музыка – полный отстой!

Здесь уже сдержаться не получилось не только у меня. Юджин весь побагровел, а через несколько дней мы узнали от Хоуп, что та запись была сделана сыном какого-то его хорошего знакомого.

– Вот поэтому ты до сих пор и не продвинулась дальше ассистента, хотя работаешь здесь уже два с половиной года, – сказала я тогда Нэнс в курилке, куда она меня спешно притащила после этого.

Клэренс куснула щеку изнутри и посмотрела вдаль.

– Да пофиг, – бросила она чуть погодя, затянулась и выдохнула дым с фруктовым запахом. – Зато честно. И совесть чиста.

– Угу, в отличие от лёгких, – буркнула я, отмахиваясь от никотинового облака.

– Помогает не налегать на сладкое, – хохотнула в ответ подруга.

Я кидаю взгляд в сторону Робертс, пока Нэнси продолжает критиковать ее корейского кумира, и замечаю расстроенное выражение лица. Ну вот. Чего и следовало ожидать.

– Не ты ли говорила, что у подруг должен быть одинаковый вкус в вине, но разный на мужчин? – аккуратно напоминаю я.

– Говорила, но ты сама посмотри! – Клэренс разворачивает смартфон в мою сторону. – Чистый сахар!

С дисплея на меня смотрит улыбающийся юный паренёк. Его каштановые волосы немного отдают в рыжий, а карие радужки светятся озорством и весельем. Он одет в черную толстовку с капюшоном и ярко-красную джинсовую куртку, на шее повязан черный платок. В ушах поблескивают сережки, а на плечах видны… лямки от рюкзака.