Библия как детектив

Откуда же взялась такая, прошу прощения, нелепая история насчет «тайно отпустить»? Да очень просто. Автору нужно максимально убедительно написать, что Мария зачала ребенка не от Иосифа (тем паче, что он ведь начал с родословия Иисуса именно через Иосифа). Вот он и пишет, что дескать Иосиф, узнав о беременности, хотел ее отпустить – то есть, что он совершенно точно знал, что ребенок никак не может быть от него. А с другой стороны, Иосиф – праведник, и нехорошо приписать ему готовность опозорить девушку, даже в такой крайне нехорошей, по его мнению, ситуации. Отсюда и появляется совершенно нереалистичный рассказ про его желание «тайно отпустить» Марию.

Но как такое вообще могло прийти в голову? Я рискну выдвинуть предположение: автор был римлянином (что в дальнейшем будет видно и по рассказу про волхвов). Дело в том, что по римскому праву женщина, даже будучи выданной замуж, остается в собственности отца. И отец имеет право в любой момент забрать ее у мужа обратно (да, вот так было у римлян!). И вот в этом случае действительно есть возможность «тайно отпустить». Если бы римлянин Иосиф пришел к римлянину отцу Марии и рассказал о случившейся позорной ситуации, то обе стороны могли договориться, что огласка здесь не нужна никому. И отец мог бы забрать Марию у Иосифа по своему отцовскому римскому праву, никому ничего не объясняя. В свою очередь, для окружающих беременность женщины, уже вышедшей официально замуж, также не вызвала бы удивления.

Ну и, в качестве мелкой придирки, укажем на некоторую непоследовательность автора: «оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святого».

Для того, чтобы читатель понял мотив Иосифа, следовало написать лишь "оказалось, что Она имеет во чреве". Потому что Иосиф, как следует из его же дальнейшего описания, узнал, что Мария зачала «от Духа Святого» – не от Марии, а позже, ночью во сне от ангела. Иначе получается, что Иосиф узнает об этом дважды. Да и как оно, простите, могло «оказаться» (!) подобное? Та же история у Луки прописана гораздо лучше – там Мария загодя узнает от ангела, что зачнет от Духа Святого. А у Матфея оно как-то «оказывается».

Чтобы оно так «оказалось», либо Мария должна сообщить Иосифу, что зачала от Духа Святого – и тогда следует написать, что Иосиф не поверил ей (то есть, счел что она ему лжет, придумав нелепую выдумку для оправдания своего позорного поступка), и лишь ночное видение ангела убедило его. Либо же получится, что Мария или не знала, почему беременна (?!), или не сказала Иосифу про зачатие от Духа Святого, сообщив лишь, что беременна. Но в таком случае, на что она могла рассчитывать? Только на развод и позор (и на побивание камнями, да). Концы плохо сходятся, поэтому у автора и написано этак вскользь написано «оказалось, что она имеет во чреве от Духа Святого».

Далее,

"все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог." (Матфей, 1:22-23)

Я не буду приводить здесь соответствующее место из Ветхого Завета (а это Исайя, 7:14), читатель может самостоятельно найти его и убедиться, что данное пророчество относится ко вполне конкретным обстоятельствам, имевшим место в древности, и никоим образом не относится к будущему Мессии времен Нового Завета. А слово "Дева", приведенное в Синодальном переводе с заглавной буквы – очередная ложь переводчиков РПЦ. Как и само выражение «се, Дева». В первоисточнике написано "эта девушка", пророк там говорит о совершенно конкретной девушке. Он обращается к царю и говорит «эта девушка во чреве приимет», то есть «эта девушка забеременеет». Для обозначения же именно девственницы в иврите есть другое слово. Ну и, разумеется, если мы скажем, что какая-то девушка забеременела – вряд ли будем иметь в виду, что она забеременела не от мужчины, а будучи девственницей и от Святого Духа. Если бы речь шла о подобном невероятном событии, то, во-первых, следовало бы как-то подчеркнуть, что речь о девственнице, забеременевшей не от мужчины, потому что иначе никому такое осмысление и в голову не придет (и оно и не приходило, это автор Евангелия решил подобрать "подходящее" пророчество – на первый взгляд, для пущей убедительности своего рассказа). А во-вторых, с учетом контекста Исайи, Марию пришлось бы считать второй по счету зачавшей девственницей в истории. Ведь там речь шла о конкретной девушке в конкретной ситуации.

И здесь я предлагаю задаться вопросом – почему автор приводит совершенно не подходящее для этой ситуации пророчество про рождение жившего давным-давно человека по имени Еммануил? Если он его приводит, он знает Писания, и значит не может не понимать, что эта древняя история, давно совершившаяся, не имеет к Марии никакого отношения. Опять абсурд, как с родословной Иисуса по мужской линии через Иосифа? Или… или это намеренный абсурд, написанный по принципу «sapienti sat»? Грубо говоря, «дурак поверит, а умный задумается»? (А что, если то самое нелепое «оказалось» – тоже преднамеренная нелепость? Автор, простите, глуп? Настолько глуп, что не замечает абсурда с приведением родословной Иисуса по мужской линии через Иосифа и следующим прямо за этим рассказом, что он не сын Иосифа? Или он, напротив, весьма умен и оным абсурдом «троллит», говоря современным языком, читателя, намекая на что-то, ему известное, что он не может написать прямым текстом? А может, у него и с арифметикой все в порядке и он прекрасно знает, что 3х14=42?)

Если вы прочитаете соответствующее место у Исайи, то – хотя там и не написано этого прямо – поймете, что по всей видимости та девушка зачала от самого пророка. А кто такой пророк? Человек от Бога. Праведник. Святая душа, так сказать. Хм. Надо же, как оно, возможно, «оказалось»…

Мария «имеет во чреве от Духа Святого»? Для современного христианина смысл очевиден – речь о Боге-Духе Святом, который есть одно из лиц Троицы. Вот только это довольно поздняя схоластическая концепция – о ней христиане спорили еще и века спустя. Но автора текста, как и для его современников-читателей, такой концепции не было. Что такое для римлянина (а текст написан по-гречески, то есть вовсе не для иудеев) «дух святой»? Да, собственно, и для иудеев тоже? Подумайте… Но может быть, автор просто имеет в виду некий «дух Божий»? Но он такого не пишет! Такое пишет Лука. Но не Матфей. Он не пишет, что зачатие произошло от Бога и, тем более, что Иисус – это родившийся от Марии Бог (предвечным Богом Иисус становится только в Евангелии Иоанна, то есть в конце I века). Обратите внимание на этот факт. Нет, Матфей почему-то приводит родословную Иисуса по мужской линии, и лишь Иосиф там, с его же слов, лишний…

Теперь перейдем к следующему эпизоду у Матфея – к истории с волхвами.

Здесь я сделаю небольшое пояснение для тех, кто не знаком с темой: Иудея и Галилея – это две страны, граничащие друг с другом и исторически то объединяемые под одним правлением, то разделенные. Галилея находится к северу от Иудеи. Во времена царя Ирода Великого эти страны были едины, и вновь разъединены (римским императором) в правление его наследников. Иудеи того времени считали, исходя из древнего пророчества, что ожидаемый ими мессия, будущий царь иудейский, будет выходцем именно из Иудеи и – если верить Матфею – конкретно из иудейского города Вифлеем. Ибо это родной город царя Давида. Меж тем Иисус был по происхождению галилеянином.

Как автор Евангелия от Матфея решает эту проблему? Он решает ее так: Иисус у него рождается в Вифлееме, в Иудее – как и полагается машиаху – но волею внезапных обстоятельств семья Иосифа вынуждена бежать сначала в Египет, а по возвращении оттуда – в Галилею, в город Назарет, и вот поэтому коренные вифлеемцы Иисус, Мария и Иосиф оказываются галилейцами и уже взрослый Иисус, начиная проповедь, всеми считается галилеянином. Цитирую:

«Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят:

где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему.

Услышав это, Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним. И, собрав всех первосвященников и книжников народных, спрашивал у них: где должно родиться Христу? Они же сказали ему: в Вифлееме Иудейском, ибо так написано через пророка: и ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ Мой, Израиля.

Тогда Ирод, тайно призвав волхвов, выведал от них время появления звезды и, послав их в Вифлеем, сказал: пойдите, тщательно разведайте о Младенце и, когда найдете, известите меня, чтобы и мне пойти поклониться Ему. Они, выслушав царя, пошли. [И] се, звезда, которую видели они на востоке, шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец.

Увидев же звезду, они возрадовались радостью весьма великою, и, войдя в дом, увидели Младенца с Мариею, Матерью Его, и, пав, поклонились Ему; и, открыв сокровища свои, принесли Ему дары: золото, ладан и смирну. И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою.

Когда же они отошли, – се, Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе, ибо Ирод хочет искать Младенца, чтобы погубить Его. Он встал, взял Младенца и Матерь Его ночью и пошел в Египет, и там был до смерти Ирода, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: из Египта воззвал Я Сына Моего.

Тогда Ирод, увидев себя осмеянным волхвами, весьма разгневался, и послал избить всех младенцев в Вифлееме и во всех пределах его, от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов. Тогда сбылось реченное через пророка Иеремию, который говорит: глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет.

По смерти же Ирода, – се, Ангел Господень во сне является Иосифу в Египте и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его и иди в землю Израилеву, ибо умерли искавшие души Младенца. Он встал, взял Младенца и Матерь Его и пришел в землю Израилеву. Услышав же, что Архелай царствует в Иудее вместо Ирода, отца своего, убоялся туда идти; но, получив во сне откровение, пошел в пределы Галилейские и, придя, поселился в городе, называемом Назарет, да сбудется реченное через пророков, что Он Назореем наречется». (Матфей 2:1-23)

Что здесь не так? Начнем с того, что слово "назорей" в тогдашнем иудаизме (скорее всего) не имеет отношения к городу Назарет, о чем автор просто не в курсе, и обозначает тех иудеев, кто особым образом посвятил себя Богу и стремился вести особо праведную жизнь. Они так себя и называли – назореи. Автор не знал этого и счел, что прозвище «назорей» означает, как это часто бывает, город происхождения (например, Иосиф Аримафейский – это Иосиф из города Аримафея, Мария Магдалина – из Магдалы, и тп.). Впрочем, тут я могу ошибаться – историки уверяют, что город Назарет существовал и, следовательно. Иисус мог называться Назореем именно поэтому.

Теперь давайте поговорим про волхвов (славянское слово, означающее «волшебник», в первоисточнике у автора это «маги»). Первое, что бросается в глаза: отношение правоверных иудеев к магии, волшебникам и всему, что с этим связано – скажем так, негативное, это с их религиозной точки зрения нечистота. Поэтому, использовать в сюжете «магов» в положительном смысле, да еще и в качестве дарителей даров и «свидетелей» Рождества мессии – нонсенс для иудея. С таким же успехом автор мог написать, что в честь рождения Иисуса иудей Иосиф устроил праздник, на котором угощал гостей свининой. Автор явно не иудей, он грек или (как было указано выше, скорее всего) римлянин, и потому для него маги с Востока – это да, авторитетные фигуры.

В том же Риме были жрецы-гадатели, предсказывающие будущее, например, по внутренностям жертвенных животных. Астрология также была очень популярна в древнем Риме. Поэтому, для человека античной культуры ввести в сюжет магов-астрологов в качестве «рекомендателей» читателю Иисуса как мессии – очень даже убедительный ход. Но при переносе этого рассказа на иудейскую среду возникает эффект, как если бы современный американский режиссер снял фильм про Древний Рим, в котором римские легионеры на обед едят гамбургеры и картошку-фри и пьют кока-колу.

Совершенно аналогично, для римлянина или грека Восток действительно ассоциировался с древней мудростью – вспомним рассказ Платона о Солоне, учившемся у египетских жрецов. Но для иудея Восток – это что? Языческий Вавилон? Место пленения и рабства иудеев, после разрушения вавилонянами Первого Храма? Мягко говоря, не самые подходящие ассоциации…

(Забегая вперед, у Луки аналогичная по смыслу история «пророчества при рождении мессии» гораздо лучше – место некошерных магов там занимают иудейский праведник Симеон и иудейская пророчица Анна. Луке нравится идея Матфея о пророчестве при рождении Иисуса, и он ее использует, но ему не нравится ее конкретная реализация римлянином Матфеем).

Далее. Итак, волхвы видят некую звезду «на востоке», появление которой, по их мнению, означает рождение иудейского царя (кстати, а какое им дело до какого-то там иудейского царя?). Первый вопрос, который здесь неизбежно возникает – каким образом волхвы поняли, что означает появление звезды? Конечно, астрологи и в наши дни любят составлять прогнозы на основании гороскопов. Но дело в том, что астролог имеет дело с некими «правилами», по которым он рассчитывает будущие события. А эти правила учитывают уже существующие объекты, звезды и планеты. Подобно тому, как гадатель на картах использует известную ему, привычную колоду. Если такой предсказатель разложит карты, а некий злоумышленник тайно подсунет ему в колоду несуществующую, выдуманную им карту – как ее значение сможет понять гадатель? То же и со звездой – как можно истолковать внезапно появившийся, ранее не существовавший в небе объект? «Мы видели звезду Его на востоке» – как они поняли, что это «Его» звезда, звезда царя иудейского? Но да ладно, спишем на непостижимую нам мудрость восточных магов-астрологов…

Лучше зададимся вопросом – а чем могла бы быть эта звезда? С учетом того, что она именно «появилась», то есть не существовала ранее? А затем, как минимум достаточно длительное время для путешествия волхвов, продолжала быть видимой? Я вижу три возможных варианта: взрыв сверхновой, комета или некая чудесная звезда, то есть сотворенный Богом (специально для волхвов, видимо) «маячок», выглядящий как звезда, и способный быть «путеводной звездой», то есть находиться низко и играть роль этакого навигатора, как в смартфоне. Первоначальное поведение волхвов соответствует одному из первых двух вариантов: они увидели звезду, немеделенно поняли, что она означает рождение иудейского царя (а что же еще), и в поисках его направились в Иерусалим, столицу Иудеи – вполне логично. Где и принялись расспрашивать всех, где же родившийся царь. И лишь благодаря толкованию «первосвященников и книжников» узнали, что направляться им следует в Вифлеем. (Кстати, обратите внимание на совершеннейшее незнание римским автором иудейских реалий: «первосвященники» у него стоят во множественном числе, чего не может быть, первосвященник у иудеев всегда только один).

И вот тут, внезапно, характер звезды меняется: теперь, и только теперь – после того, как Ирод узнал, что родился царь иудейский и где он родился – она из объекта, по которому можно понять лишь сам факт рождения Мессии, превращается в «маячок». То есть, в нечто висящее достаточно низко, чтобы ориентироваться по нему на местности, и с помощью которого можно найти даже конкретный дом. Теперь она ведет волхвов, как спутниковый навигатор в смартфоне… В общем, ведет она себя так, как хочется автору – сначала так, чтобы маги не могли найти самостоятельно Иисуса и им приходится расспрашивать народ в Иерусалиме – то есть, чтобы Ирод узнал о младенце, и Иосифу пришлось бежать в Египет – а потом так, чтобы волхвы нашли конкретный дом.

Итак, волхвы находят дом, где живут Иосиф с Марией, и приносят Младенцу дары. После чего и Иосиф, и волхвы получают откровения во сне, в результате чего Иосиф с семьей ночью бежит в Египет, а волхвы не возвращаются к Ироду. Неизбежно встает вопрос: а что, нельзя было дать волхвам откровение не идти в Иерусалим к Ироду, а идти сразу в Вифлеем, заранее переведя звезду в режим «маячка»? Тогда и младенцы бы невинные не пострадали? Ответ очевиден: конечно же нельзя! Иначе как бы Иосиф с семейством оказался жителем Галилейского Назарета…

И второй вопрос: а зачем вообще волхвы с дарами? И тут тоже понятно: это одновременно и «свидетельство» (в кавычках, разумеется, ибо речь лишь о богатой фантазии автора) того, что Иисус родился в Вифлееме, и «свидетельство», что Он будущий царь иудейский (ибо ведь таинственные маги с востока так сказали, и звезда тому тоже «свидетельство»), и наконец – если бы не волхвы, Ирод бы ничего не узнал, и Иисус так бы и остался вифлеемцем. А Ему положено быть галилеянином, да.

А младенцы вифлеемские – да кто бы их считал… Откровение бежать из Вифлеема получает только Иосиф, а не отцы других младенцев.

Далее, «Ирод царь встревожился, и весь Иерусалим с ним». Представим себе эту ситуацию и подумаем, что из нее должно было бы следовать. Ну, во-первых, весь Иерусалим узнал, что родился долгожданный Машиах! И более того, возвестившие им всем об этом волшебники собираются его найти, чтобы принести ему дары! А вы знаете, каково расстояние от Иерусалима до Вифлеема? По прямой, от Храмовой горы, до центра нынешнего Вифлеема чуть более 8 (прописью – восьми!) километров. Два часа ходьбы!

Вопрос: какой процент жителей Иерусалима, услышав столь потрясающее известие, отправились вместе с волхвами, чтобы увидеть родившегося долгожданного Машиаха? Правильный ответ: нисколько. Разумеется, нисколько, иначе рушится весь авторский сюжет…

А что делает Ирод? Следовало бы ожидать, что он отправит с волхвами слуг, тоже конечно же с дарами – и от них затем и выяснит, где живет младенец. После чего, разумеется позже, с младенцем произойдет какой-нибудь несчастный случай. Грабители, например, в дом к Иосифу заберутся, или еще что-нибудь. Удивительно недогадливым царем был этот Ирод… Кстати, даже если так – а разве трудно отправить в Вифлеем слуг хотя бы позже, ведь едва ли жители небольшого городка Вифлеем пропустили такое событие, как приход трех богато одетых (судя по дарам, включавшим золото) восточных людей в дом Иосифа? Вне всякого сомнения, такое событие стало бы предметом долгих пересудов – тем более, что волхвы, как мы видим, совершенно не скрывали от окружающих, кого ищут и зачем.

Но Ирод у автора… отдает приказ убить всех младенцев в Вифлееме и окрестностях, от двух лет и младше! Простите, как это может быть? Он отдает приказ убить будущего Машиаха, да еще и с ним множество других иудейских детей? Это в Иудее-то? Это рядом с Иерусалимом, который «весь встревожился», то есть узнал о рождении Машиаха?

Для сравнения. Спустя нескольким более десяти лет, римляне проведут в Иудее перепись населения (ту самую, которая упоминается у Луки). Так вот, она вызовет народное восстание – потому что иудеев, согласно их религиозным взглядам, нельзя пересчитывать. Всего лишь перепись – а тут царь Ирод (кстати, он не иудей и евреи его, скажем так, несколько недолюбливали) решает убить иудейского Мессию (а заодно и еврейских детей в Вифлееме, рядом с Иерусалимом)?! Не самый лучший вариант самоубийства для Ирода… Совершенно не случайно, что никакого избиения младенцев реальная история правления Ирода, вполне известная современным историкам в деталях, разумеется, не знает (и неслучайно, что позже автор Евангелия от Луки – который, как раз-таки, иудей по происхождению – эту историю повторять не станет, но сохранит Матфееву идею «родился в Вифлееме, вырос в Галилее», придумав для этого другую причину, а именно перепись населения).

Впрочем, давайте подумаем – насколько намеренно автор сочиняет подобную явную нелепость? А что, если это у Матфея опять некая игра смыслов, некий ребус? А явная нелепость – лишь очередной намек? Смотрите: если отбросить совершенно нереалистичную конкретику, то получится, что к рождению Иисуса каким-то образом причастны – то есть, знают о событии заранее – некие посторонние люди. Причем необычные («волшебники»). Которые уже с рождения заботятся о нем и о его семье. И они уже от рождения знают о его судьбе. А ведомы они «звездой», то есть именно некая «звезда» указывает им, иначе говоря, управляет ими.

Пока оставим это в качестве намека, продолжение будет далее. И последнее. В конце первой главы у Матфея стоит фраза:

«Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус.» (Марк, 1:25-26)

Но то Синодальный перевод. А как в оригинале у автора? А вот так:

«… и не знал ее пока не родила сына и назвал имя ему Иисус»

Почувствуйте, как говорится, разницу. Надеюсь, в свое время синодальным переводчикам хорошо заплатили за сделку с совестью…

Евангелие от Луки

«В шестой же месяц (потрясающе! Может, ты лучше год назовешь? – автор) послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречется Сыном Всевышнего, и даст Ему Господь Бог престол Давида (упс, тут ангел немного ошибся с пророчеством – автор), отца Его (что? – автор); и будет царствовать над домом Иакова во веки (и тут тоже ангел не угадал – автор), и Царству Его не будет конца. Мария же сказала Ангелу: как будет это, когда Я мужа не знаю? Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим. Вот и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестой месяц, ибо у Бога не останется бессильным никакое слово. Тогда Мария сказала: се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему. И отошел от Нее Ангел.» (Лука 1:26-38)

Начнем с того, что попытки Синодальных переводчиков «улучшить» Евангелия, пусть и не в таком откровенном виде, как в древности, никуда не делись… Фраза «радуйся, Благодатная», сказанная ангелом при входе к Марии, переведена буквально, а не по смыслу. По смыслу ангел приветствовал Марию, потому что «радуйся» в тогдашнем греческом языке было еще и общепринятым приветствием при встрече. Подобно пожеланию здоровья «здравствуй» в русском, или «хороший день» (guten tag) у немцев или «мир тебе» («шалом») на иврите. В контексте разговора «радуйся» действительно означало бы пожелание радоваться чему-либо, но в качестве первого слова при входе в дом – это, разумеется, приветствие. И корректный перевод на русский звучал бы или "здравствуй, Благодатная» или, лучше (все же «здравствуй» это звучит как-то слишком по-русски) «приветствую, Благодатная».

И это не мелочь и придирка. Это не то же самое, как в переводе Матфея заменили неблагочестивое «опозорить» на благопристойное «огласить» – даром, что в современном русском языке и слова-то такого нет. Нет, здесь все серьезно – неужто ангел разговаривал с Марией по-гречески? Как и в случае с Матфеевским «хотел тайно отпустить Ее» – автор, фантазируя, не отдает себе отчета, что древние иудеи никак не могли запивать гамбургеры кока-колой…

Далее, «Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие.»

Вам, уважаемый читатель, когда-нибудь являлся ангел? Лично мне, увы, нет. Но давайте представим себе, как бы это выглядело. Либо ангел выглядит как обычный человек и Мария сочла, что к ней в дом вошел просто некий незнакомый мужчина, либо, напротив, он выглядит как некое совершенно неземное существо – например, он светится ослепительным сиянием, лицо его сверкает как молния, и вообще она сразу поняла, что перед ней ангел.

А теперь посмотрите на реакцию Марии, как она описана автором. Совершенно очевидно, что ангел выглядел, как человек. Который вошел в дом, вежливо поздоровался, но затем сказал нечто крайне необычное – так что Мария "смутилась и размышляла". Это не реакция девушки лет 15-ти на явление ей вживую ангела небесного (вы только представьте себе), это обыденная реакция на странные слова незнакомого гостя. На основании чего же она поверила ангелу, если он не выглядел как ангел? И как она поняла, что это ангел? Ведь ангел ей этого не сообщал. Как и в случае с Матфеем, мы имеем дело с «литературным анахронизмом» – автор «знает» суть выдуманной им истории раньше героев повествования, а потому у него получается, что и герои тоже автоматически «знают». Он придумал, что ангела зовут Гавриил, но не догадался ввести в рассказ, что ангел представился Марии (да, ранее у него ангел представился священнику Захарии, но откуда следует, что это тот же самый ангел?).