Опасные игры для женщин среднего возраста

Она перевела дух и мысленно поздравила себя с тем, что сумела вслух произнести свой диагноз.

– Как же тебя отпустили одну?

– Моя семья пока ни о чем не знает. И никто не знает, кроме моей ближайшей подруги Оли. Ну, и теперь тебя. Так давай вернемся к твоему предложению по поводу Стамбула.

– Если ты согласна, тебя встретит в аэропорту моя сестра, Лейла. Она покажет тебе самые красивые места города. И ты можешь жить у нее, если захочешь. Не отказывайся, пожалуйста, мне будет спокойнее, если буду знать, что ты не одна.

– С чего вдруг такая забота? – поинтересовалась Ирина.

– Я тебе не враг, правда, – защищаясь, произнес Халит.

– Ну да, ну да. И не друг, и не враг, а так… Слушай, меня мучает один вопрос. Я понимаю, почему твой друг Тахир занимается этим. Неважно, какие цели он преследует – карьерные или искреннее желание очистить город – я понимаю причину его поступков. Я не понимаю, почему ты участвуешь во всем этом?

После долгого молчания, за которое они успели рассчитаться за ужин, он ответил:

– Я тоже лицо заинтересованное, возможно, гораздо более заинтересованное, чем Тахир. Ты, наверное, решила, что моя жена наркоманка? Нет. Но у нее есть племянник. Мать парня сбила машина, когда ему было всего несколько месяцев. Он вырос на руках Айлин. Ребенка воспитывали как наследного принца, ни в чем не отказывая. Поначалу запросы у мальчика были скромные. Но они росли вместе с ним. После школы отправили учиться в Стамбул. Продали все, что могли, чтобы оплатить жизнь в столице. Очень сомневаюсь, что он научился чему-нибудь, кроме как просаживать родительские деньги в ночных клубах. Там его и «подсадили». Сейчас родители больше не могут "тянуть" его запросы. Поэтому часть моей зарплаты уходит на его «слабость». Сабиха стала для моей жены в какой-то степени решением проблемы: не приходилось искать наркотики в опасных местах. Почти с доставкой на дом.

Они вышли из кафе.

– Слушай, давай закроем эту тему. Хочешь я покажу тебе одно место здесь, которое сам очень люблю?

Ира молча кивнула.

Они молча шли по улочкам вечерних Калеичей. Впрочем, разговаривать было бы сложно: исторический квартал города был заполнен людьми, в основном туристами, до отказа. Иногда приходилось отступать к стенам домов, чтобы разминуться на узкой улочке с очередной шумной кампанией.

– В этом районе кто-то живет или только отели? – перекрикивая шум, спросила Ира.

– Ты про местных? Нееет. Но для некоторых это хороший источник дохода, ведь квартиры здесь очень дорогие, если сдавать внаем.

В какой-то момент, свернув в очередной раз, они оказались перед небольшим парком с лавочками. Людей здесь было поменьше. И уже одно это делало место привлекательным в глазах Ирины. Она едва успевала за широкими шагами Халита. Через несколько минут они подошли к перилам, ограждающим парк со стороны моря. Открывшаяся перспектива завораживала. Внизу мигали красным и зеленым огоньками два маяка, открывавшие вход в небольшую бухту, где стояли, в основном, корабли, которые перевозили туристов. На противоположной стороне бухты сверкала огнями вечерняя Анталия: светились окна жилых домов, сияли яркими гирляндами кафе и рестораны, по уличным фонарям безошибочно определялись дорожные артерии города.

– Этот город невозможно не любить, – сказал Халит. – Он объединил лучшее, что есть на земле – море, солнце, историю и красоту. В этом месте у меня появляется ощущение ничем и никем не ограниченной свободы.

Он посмотрел на Иру и, встретив ее восхищенный взгляд, предложил: «А теперь медленно опусти глаза вниз. Только медленно».

Заинтригованная женщина опустила голову и… едва сдержала крик ужаса: они стояли на площадке из какого-то прозрачного материала, очень похожего на стекло, а внизу был глубокий обрыв с выступающими «пиками» горных пород. На секунду ей показалось, что закружилась голова. Она невольно ухватилась за руку Халита. Вероятно, он не ожидал такой реакции, поэтому испуганно прошептал:

– Все хорошо, закрой глаза и сделай несколько шагов за мной. Если не можешь, я возьму тебя на руки.

Она отрицательно замотала головой и отошла от края площадки, держась за его руку. Они сели на ближайшую скамейку.

– Уфффф, – выдохнул он. – Ты меня напугала… Извини, я не подумал, что для тебя это будет таким стрессом…

– Не переживай, – сказала Ирина, приходя в себя. – Это от неожиданности. Уже все прошло.

Они посидели еще немного. Она отпустила его руку и неожиданно пошла к прозрачной части площадки.

– Что ты творишь? – почти закричал Халит. – Если тебе станет плохо, я не знаю, что мне делать.

– Ничего, – успокоила Ира, уже держась за перила. – Со мной все хорошо. Сейчас я поняла одну вещь: нужно заглянуть в глаза своему страху.

Он вдруг улыбнулся:

– Когда мой сын был маленький, я читал ему книгу про енота, который испугался своего отражения в воде.

– Есть такая сказка. И я читала ее своему сыну.

– Скажи мне, Халит, – вдруг совсем другим тоном попросила Ирина, – почему человек, который не побоялся оставить родных, друзей, дом и переехать в чужую страну, не может поставить на место зарвавшегося мальчишку?

– Я же просил, – резким тоном начал мужчина. Но Ира его перебила:

– Я помню, о чем ты просил. И мой вопрос – не желание «поковыряться» в твоей личной жизни. Сегодня ты, возможно, не подозревая, помог мне справиться с проблемой, которую я считала нерешаемой. И я хочу тебе помочь. Мне кажется, ты этого заслуживаешь. Может, тебе нужно по-другому взглянуть на эту ситуацию? И начать что-то делать, чтобы выбраться из западни?

Они стояли над пропастью, стараясь понять и помочь друг другу. И в этом желании не было ничего от любви или страсти. Это была такая почти родственная забота, что сама мысль о примешивании чего-то плотского сейчас была бы кощунственной.

– Я пытался, – наконец отреагировал Халит. Если бы голоса имели цвет, то сейчас у мужчины он был бы серым. Не благородным и стильным серым, а промозглым оттенком этого цвета, как затянутое тучами небо Питера. – Когда понял, куда уходят деньги, пытался поговорить, объяснить, предлагал оплату лечения. В ответ – был послан по известному адресу. Тогда набил мальчишке морду. А он пошел в полицию и заявил на меня. Если бы не Тахир, у меня были бы неприятности. Я заблокировал карту, чтобы жена не могла оплачивать его «хотелки». Тогда она стала продавать вещи из дома. Исчезла небольшая коллекция старинных монет, которые начинал собирать еще мой дед. Там были экземпляры из серии «Древняя культура Турции», это уже мой вклад. Потом начали пропадать золотые украшения, которые я ей дарил. Были еще попытки с моей стороны, но все закончилось ничем…

– Но ты же мог…

– Не мог. Я тебе говорил, что возвращаю долги. Даже если тебе это кажется непонятным.

Ира поняла, что больше на эту тему они не заговорят. Не осталось сил ни на беседы, ни на молчание. Поэтому, не сговариваясь, они вышли из парка, прошли по улочкам Калеичей, дошли до стоянки такси. Ирина села в автомобиль, и какое-то время, пока машина пробиралась по загруженной в это время улице, видела бредущего по тротуару Халита. «У каждого своя война», – думала Ирина, глядя на мелькающие за окном пейзажи.