Моя бесконечность. Сгорая дотла

Десять лет… Прошло десять грёбанных лет с того дня, как я последний раз видела Андрея, но все эти долгие годы не было и дня, чтобы я не вспоминала его, и никак не могла его простить. Не взирая на все свои обещания, он так и не приехал тогда на выходные, и на следующие, и через месяц тоже. Я волком выла в стенах детдома и страдала от предательства единственного лучшего друга. Я ничего не знала о нём, у меня даже не было связи с ним, так как мой телефон почему-то сразу у меня забрали, сказав, что он мне ни к чему, хотя многие детдомовские ребята пользовались своими мобильниками без ограничений. Даже здесь меня ущемляли, и я не понимала, почему. И через два месяца нахождения в этом адском месте, два месяца неведения, я решила сбежать. Я не знала куда и зачем, просто мне было жизненно необходимо покинуть тот ненавистный город, и было совершенно неважно, что будет со мной, и куда меня приведёт побег. Но одно я знала я точно: хуже уже не будет.

Быстро собрав свои вещи, которых у меня было немного, и деньги, оставшиеся после смерти мамы, поздно ночью я, сбежав, покинула детский дом и пешком отправилась на вокзал. Моим первым решением было уехать в город, где сейчас учится Андрей, но, подумав, я испугалась, что буду там ему не нужна. Ведь не спроста же он прекратил со мной общение. Возможно, у него появилась девушка, и я ему только помешаю. Поэтому приняла чёткое решение ехать в Москву. Думала, что устроюсь работать официанткой или уборщицей, сниму недорогую комнатку и как-нибудь доживу до восемнадцати лет. Сейчас я усмехаюсь своей наивности и глупому решению. Ведь если бы не чудо, а именно так я называю встречу с Натали, то я бы точно не выжила в холодной и равнодушной столице.

– Ну вот как с такими пробками можно бросить курить? – возмутилась Маша и тем самым вытащила меня из воспоминаний. Я посмотрела на неё и улыбнулась.

Маша или Мари – моя лучшая подруга. Мы познакомились три года назад на съёмках и сразу подружились. Она была младше меня на два года, и её жизнь была ничем не лучше моей. Мы были очень похожи. У нас обеих голубые глаза, длинные светлые волосы и, что уж греха таить, мы были просто красотками. Связывало нас ещё и то, что обе мы жили в детдоме, только в отличие от меня, прожившей там всего два месяца, Маша прожила там всю свою жизнь с рождения и до совершеннолетия. Мы знали друг о друге всё, и даже больше. Часто ночами мы разговаривали, по очереди рассказывая всё о своих жизнях, поэтому часто просыпали и опаздывали на работу.

Я посмотрела в маленькое зеркальце и поправила свои волосы. С того самого дня, когда я их отрезала, я больше не стриглась, и за все эти годы они отросли и были очень длинными. Я обожала свои волосы, ухаживала за ними и каждый месяц тратила на них баснословную сумму, чтобы они были блестящими и гладкими. Ведь теперь никто не выдирал мне клоки и не таскал за волосы….

Через полчаса мы всё же прилично продвинулись по пути к работе, которая находилась в спальном районе на окраине столицы. А через час мы с Машей вошли в трёхэтажное здание, на входе в которое висела вывеска: «Опасно! Посторонним вход воспрещён!» На самом деле ничего опасного здесь не было. Просто то, чем мы здесь занимались, не должно стать достоянием общественности. Не знаю уж, чем прикрывалась Натали, но связей у неё было много, а проблем с нашим видом деятельности мало. Не успела за нами захлопнуться дверь, на нас налетела разъярённая Натали:

– Двадцать минут! Ровно столько вы заставили нас ждать! – она измерила нас недовольным взглядом.

– Нат, мы попали в пробку, – попыталась оправдаться Мари, но это было бесполезным.

– Значит, нужно было раньше выезжать!

Маша зыркнула на меня взглядом хищника, и мне стало смешно. Я никогда не относилась серьёзно к брани Натали, а моя подруга вечно перед ней тушевалась.

– Чтобы через пять минут были готовы! Обе!

Натали – эффектная брюнетка с коротко стриженными волосами – развернулась на каблуках и быстро потопала в свой кабинет. Мы с Мари вздохнули, закатили глаза и разбрелись по своим комнатам, чтобы сменить одежду на более откровенную. Чем же я занимаюсь, спросите вы? Ничем таким, чем стоит гордиться. Я – порноактриса, так же, как и Маша, и как с десяток других девушек, работающих на Натали и ей подобных. Мне не нравится эта работа. Зачем тогда я работаю в порно индустрии? Ответ очень прост: в благодарность за подаренную жизнь…

***

В нашем здании было несколько оборудованных комнат, и каждая "пара" снималась отдельно. Съёмки проходили не каждый день, а два-три раза в неделю. По началу мне было сложно адаптироваться к такому виду работы, но со временем я привыкла, и теперь воспринимаю свою работу обычным делом, которое приносит достаточно высокий доход. Нет, я не с шестнадцати лет начала заниматься этим, когда сбежала из детдома. Когда я на последние деньги приехала в Москву, я просто буквально потерялась в этом огромном городе. Блуждала по незнакомым улицам и восхищалась красивыми домами, ведь здесь даже обычные жилые новостройки выглядели иначе и завораживали взгляд. Ночевать мне было негде, и несколько дней я просто слонялась по подъездам. Они хоть как-то спасали меня от холодных осенних ночей. Мои скромные запасы еды закончились уже через два дня, а купить что-то поесть у меня не было денег. Целыми днями я обивала пороги различных кафе и ресторанов в поисках работы, но, узнав мой возраст, все наотрез отказывались меня принимать. Я не знала, что мне делать и как жить дальше. Я уже смирилась с тем, что меня ждёт голодная смерть или я замёрзну однажды ночью. У меня не было телефона, чтобы позвонить Андрею и выяснить, почему он бросил меня, да и номера его у меня не было, и я не помнила его наизусть. Казалось, только он может меня спасти, но одно осеннее и промозглое утро всё изменило. Моя жизнь изменилась…

Одним из голодных и тоскливых вечеров мне удалось пробраться в подъезд одной из элитных новостроек и поспать на диване, что стоял прямо в фойе. Тогда мне очень повезло, так как собиралась гроза, и порывы ветра пробирали меня до мозга костей. Внутри было тепло и, несмотря на голод, от которого меня постоянно тошнило и кружилась голова, я быстро уснула, свернувшись калачиком на дорогой коже. Впервые я спала так крепко, не видя снов. А утром я проснулась от того, что кто-то толкает меня в плечо. Открыв глаза, я резко встала и, проморгавшись, увидела перед собой молодую женщину лет тридцати с небольшим. Её иссиня-чёрные волосы были коротко острижены и аккуратно уложены в модную причёску. На лице яркий макияж, на теле – дорогая одежда. Женщина смотрела на меня, вздёрнув бровь и вопросительно глядя. Я привыкла, что меня часто выгоняют из подъездов, поэтому поднялась на ноги и быстро залепетала, готовясь к очередной волне оскорблений и благого мата, с которыми обычно меня встречали по утрам жильцы домов:

– Я сейчас уйду. Извините.

– Стой! – приказала мне незнакомка. – Сначала скажи, почему ты здесь спишь?

Я стыдливо опустила взгляд и решила сказать правду. Нет смысла врать.

– Мне временно негде жить.

– Ты сбежала из дома? – продолжала допытываться девушка. – Или тебя выгнали?

– Если быть точнее, то из детского дома. Сбежала.

Молодая женщина склонила голову и прищурилась:

– Из детского дома, говоришь?

– Угу.

– Так, пойдём, – она потянула меня за руку к лифту, и я, испугавшись, что сейчас она сдаст меня полиции или, что ещё хуже, вернёт обратно в детдом, попыталась вырваться. Но хватка у брюнетки была такой крепкой, что мои усилия оказались бесполезны.

– Куда вы меня ведёте?! – испуганно кричала я.

– Не бойся, я тебя не съем.

Мы поднялись на тринадцатый этаж, и из лифта мы сразу же вошли в огромных размеров квартиру. Мой рот открылся от той красоты, которая предстала передо мной. Большая, нет, просто огромнейшая гостиная была обставлена дорогой мебелью. В самом центре стоял большой белый диван, напротив, на стене, висела огромная плазма. На полочках и на полу стояли различные статуэтки от маленьких до больших размеров. На одной из стен висел большой портрет хозяйки квартиры, размером от потолка до пола. С таким же диким восторгом я рассматривала остальные комнаты. Помимо гостиной в квартире были ещё две спальни, кухня и ванная комната. Конечно же, от убранства и дорогих вещей я была в шоке. Я никогда ещё не видела такой роскоши. Даже особняк Тима в сравнении с этой квартирой казался ничтожной лачугой.

– Так как, говоришь тебя зовут? – спросила брюнетка, заваривая мне чай на кухне.

– Катя, – тихо ответила, скромно вжимаясь в тяжёлый дубовый (как я потом узнала) стул.

– А меня можешь звать Натали. Ну давай, рассказывай, – села она напротив меня с чашкой кофе.

– Что рассказывать?

– О том, что произошло. Ведь не просто так ты по подъездам слоняешься.

Несколько минут я сомневалась, стоит ли мне рассказывать о своём побеге из детдома совершенно незнакомому человеку. Но Натали взяла меня за руку и по-доброму так сказала:

– Я не кусаюсь, Катя. И не желаю причинить тебе вред. Просто хочу узнать твою историю и, возможно, помочь.

– Хорошо.

Я отпила горячий чай и начала свой рассказ. Не знаю, почему, но слова лились из меня водопадом, превращаясь в озеро моей несчастливой истории. Я то плакала, то злилась, то начинала истерично смеяться. Но Натали слушала меня очень внимательно и лишь изредка задавала мне уточняющие вопросы. Когда я закончила свой рассказ, часы уже показывали полдень. Я никогда никому так долго не изливала душу, но женщина напротив меня почему-то вызывала доверие.

– Теперь всё ясно, – Натали встала из-за стола, прихватив наши чашки, а затем отправив их в посудомоечную машину.

– Что вам ясно? – испугалась я. Вдруг она меня сейчас сдаст обратно в этот дурдом? И нет. Я не ошиблась с названием этого места. Я ненавидела это грязное пристанище для детей-сирот.

– Ты в курсе, что твоя фотография мелькает по новостям круглые сутки? Тебя ищут.

– И кто же меня ищет? – спросила я с надеждой. Вдруг это Андрей? Но надежда угасла ровно через секунду.

– Как кто? Воспитатели из детского дома. Наверняка им за тебя нехило перепало.

– Я не хочу туда возвращаться! – взмолилась я. – Позвольте мне уйти! Рано или поздно я найду работу и налажу свою жизнь. Честно-пречестно!

– Не выживешь ты одна в Москве, – серьёзно посмотрела на меня Натали. – Тебе повезло, что до сих пор тебя не поймали на улице и не отправили на панель. Но рано или поздно это или что-то подобное с тобой случится.

Натали задумчиво на меня посмотрела и вдруг предложила:

– Не хочешь остаться жить со мной?

– Как это?.. – я растерянно вжалась в стул. Её предложение было очень необычным и заманчивым одновременно.

– Ну вот так. Я тебя удочерю.

Я опешила. Ущипнула себя. Ещё раз ущипнула. Больно. Разве может такое быть? Меня хочет удочерить такая шикарная, красивая женщина? С шикарной хатой чуть ли не в центре столицы? С кучей бабла? Это всё бред… Так не бывает. Бесплатный сыр все знают, где находится.

– Я решу все формальности, у меня много связей. Нужно лишь твоё согласие. Насильно заставлять тебя не буду, – она выжидающе на меня посмотрела.

– Разве от такого отказываются? – спросила я её, и мой вопрос был чисто риторическим.

Натали улыбнулась:

– Всё здесь, – она обвела взглядом квартиру, – будет твоё так же, как и моё. Но. Даже не вздумай воровать. Я тебя из-под земли достану, если ты хоть пылинку отсюда вынесешь. Будешь хорошей девочкой – у тебя будет всё: престижная школа, колледж или ВУЗ.

– Но ведь это всё не просто так, верно?

– Верно, – не стала она уходить от ответа, и я насторожилась. – После окончания учёбы поработаешь на меня несколько лет. А потом будешь свободна, как ветер в поле.

– И что же это за работа?

– Узнаешь об этом позже. Сейчас тебе это ни к чему.

А мне было уже неинтересно. Меня волновало только одно: у меня теперь будет просто обалденная квартира, и я ни в чём не буду нуждаться. А остальное… Плевать, какая меня ждёт работа. Главное, что теперь мне не придётся слоняться по улице и искать кусок хлеба, чтобы не сдохнуть. Натали с виду приличная мадам, у меня нет причин ей не доверять. Поэтому я, не раздумывая, согласилась.

– Ну вот и славно, – довольно прощебетала Натали. – А сейчас мне пора бежать. Если голодна, в холодильнике полно еды. Бери всё, что захочется. Твоя комната рядом с моей. Завтра поедем с тобой за новыми шмотками. Вернусь поздно вечером и, надеюсь, ты будешь здесь и не вынесешь мне полквартиры.

– Я никуда не уйду, – уверенно заявила я.

– Тогда до вечера.