Мечта, нарисованная в небесах

Котаро приблизился, чтобы удостовериться в полной капитуляции противника, и Юки подумала вдруг, что напрасно била себя по щекам, а те и без манипуляций красные и пламенеющие, как заходящее солнце. В возникшей тишине, наверное, слышались гулкие удары ее сердца. Юки смутилась и, желая голосом заглушить барабанную дробь, звучащую из груди, произнесла:

– Поскольку ты всё равно тут, проводи меня в священную рощу.

– Нет, – вмиг отрезал Котаро.

Перечит знатной госпоже? Экий наглец!

– Почему? Не спорь, а молча делай, что приказывают, – с внезапно пробудившейся надменностью заявила Юки. Статус был единственным рычагом давления, который она могла использовать. – Или ты не знаешь, что клан Фудзивара важнее и влиятельнее твоего?

– Моего клана? – Котаро добродушно рассмеялся, но тут же притих, на всякий случай прикрыв рот ладонью.

– Конечно, – кивнула она со всей серьезностью. – Дом Ямашира достойнейший, но…

– Ямашира? – он снова подавил смешок. – Не сочли ли вы меня за члена их семьи? Может, за незаконнорожденного отпрыска?

– Ты обманул моего отца?! – воскликнула Юки, но Котаро поспешил перебить ее:

– Нет, я не лгал, когда обозначил свою принадлежность к сему достопочтенному дому. И всё же мое истинное имя не Ямашира.

– Значит?.. – она растерялась. Получалось, он совсем не благородный самурай? Тогда кто? Действительно неотесанный мужик, крестьянин или тот, кто скрывается по чужой личиной, пряча собственное происхождение? – Расскажи, кто ты?

– Если как следует попросите и сочту вас заслуживающей знания, расскажу, – Котаро доверительно наклонился и снова усмехнулся, и Юки пронзило волной жара. От возмущения, конечно же. Как смеет он сомневаться, утаивать секреты и ставить условия?! – А пока лишь вынужден, – грустно проговорил он, – отказать вам в просьбе о сопровождении за пределы поместья. Собираетесь навестить дракона, не так ли? К сожалению, вам туда нельзя.

Юки обиженно фыркнула и с чувством уязвленного достоинства развернулась кругом, будто бы обозначила новую цель: обратно в покои. Уходить, впрочем, не торопилась. Лишь бы и он, решив дело сделанным, не ретировался во мрак.

– Госпожа Юки, – еле слышным шепотом произнес он, – я хочу защитить вас. Тени не отпустят, они не перестанут преследовать, пока не добьются своего.

– Не нуждаюсь в защитнике, – холодно ответила она и смерила высокомерным взглядом стоящего рядом Котаро. – Не желаешь сопровождать в рощу, не задерживайся тут, уходи. Мне твоя помощь ни к чему.

– Не ходите к дракону, – почти умоляющим голосом повторил он, и от его тона щемило в груди. – Позвольте ему принять судьбу такой, какой она будет.

Юки лишь неопределенно мотнула головой и зашагала в сторону хозяйских построек. В глубине души она жаждала продолжения их беседы, совместной прогулки под сенью цветущих слив, но осознавала, что мечты так и угаснут, как мираж, стоит только протянуть к ним руку. Она вправду не нуждалась в защитнике, а искала понимания и того, кто разделит с ней ее вечные ценности: жизнь, свободу, гармонию и любовь. Но, по его мнению, она не заслуживает даже доверия и откровенности.

Взойдя на террасу, Юки замерла. Оглянулась. Темнота и густые деревья надежно прятали случайно затесавшегося в саду человека, так что она никого не увидела. Ушел ли Котаро или продолжает караулить? Возможно, не выпуская из поместья, он желает только добра. А насчет рассказа о семье… Кто сказал, что Юки можно доверять? Он ее совсем не знает, и для него, воина из небогатого сословия, она надменная и неугомонная, капризная барышня. Замечает ли он другую сторону, ту, что заперта в тайнике души? Если он присмотрится, прислушается к ней, вникнет в суть ее бытия…

Быстрым шагом Юки направилась обратно к заросшей лозой калитке. В зелени копошились тени, подрагивая размытыми очертаниями, но нападать не осмеливались. Магия загадочного символа на клочке материи страшила их почти как пес-призрак или росчерк сияющего клинка. Ни Котаро, ни его верного спутника в саду не было. Или просто не хотели выдавать присутствие даже случайным движением, поэтому притихли.

Наверное, справедливо, что мечты останутся мечтами и вскоре рассеются туманом. И Юки в свою очередь не обязана следовать советам постороннего человека, к тому же не слишком вежливого, обходительного и родовитого. Он уговаривал не навещать раненого дракона и позволить событиям течь своим чередом, не ломать порядок, предусмотренный природой? Что же, не убедил. Она сама часть мироздания и лишь по этой простой причине не нарушит равновесия.

Набрав воздуха в грудь, как перед прыжком в бездонную пучину, Юки отворила калитку, шагнула за пределы крепости, и ворота захлопнулись, словно навечно отрезая дорогу назад. В городе постоянно витала угроза, скрытая или явная, и ночью усиливалась стократно. Мысли о встрече с пьяными бродягами или вовсе людоедами навязчиво проникали в голову, и Юки упрямо гнала их, не давая им завладеть уязвимым от страха сознанием полностью. К счастью, ее никто не преследовал и из-за угла не выскакивали сомнительные личности, и священной рощи она достигла без проблем. Казалось, самое трудное осталось в городской черте и можно выдохнуть спокойно, ступив на лесную тропинку. Казалось…

Тревога тяжелым гнетом навалилась на плечи Юки. Она не видела источник опасности, но ощущала его всеми фибрами души. Связь с драконом, прежде похожая на стальной корабельный канат, едва-едва не рвалась, превратившись в тонкую и почти не заметную ниточку, но всё-таки по ней, как по ориентиру, угадывалось верное направление. Шаги сбивались, утратив легкость полета. Юки оступалась, казалось, на каждой веточке, кочке и даже прошлогодней листве, спотыкалась на ровном месте. Силы покидали, как испарялась и драконья энергия.

Она не опоздает. Обязана успеть. Должна добраться и, если потребуется, поделиться жизнью с умирающим зверем и спасти, пусть собственной жертвой. Она – былинка на ветру, ничего не значащая. Он – мощь природы, без него мир рухнет.

Завидев сияние, Юки приободрилась. Дракон близко. Его чешуя источала мерцающий блеск алого золота, от шумного дыхания шевелились бамбуковые стебли, и ноздри, раздуваясь, выпускали кольца дыма, как печные трубы. Внутри него бурлил огонь. Дракон лениво повернул голову, и в янтарных, чуть приоткрытых глазах сверкнула заинтересованность.

– Прости, что не приходила так долго, – виновато улыбнулась Юки и шагнула к ящеру, лежащему на поваленных стволах бамбука. – Я очень хотела тебя навестить, но не получилось раньше.

Юки попыталась приблизиться еще немного, но дракон зарычал. Она опешила: почему он так агрессивен? Неужели сердится? Разве она обидела или оскорбила его? Подошва сандалии зависла, не успев коснуться земли, как почва под ногами зашипела со звуком кипящего масла и от почерневшей травы взметнулась стена. Не настоящая каменная кладка, конечно, а густая, непроницаемая трепещущая тьма – злая магия. Тени в священной роще? Быть такого не могло! От поверхности стены вырвались отростки, напоминающие лапки насекомого, заставив Юки пошатнуться.

– Спасибо, принцесса, – насмешливый голос за спиной прогремел раскатом, и сердце подскочило в груди, больно ударив по ребрам. – Без тебя я ни за что не нашел бы его.

Такеда – проклятый колдун – выследил их, воспользовался ею, чтобы добраться до дракона! Так угроза исходила не извне, а от самой Юки! Как же она наивна и глупа, что не послушалась совета Котаро!

Юки задохнулась от нахлынувшей волны раскаяния и вины, почти ослепла и оглохла от порожденного шума в ушах. Она нащупала висевший на поясе талисман, вытянула руку перед собой, и ударила по стене. Мгла рассыпалась и поползла витыми клубами по земле. Тени сердито шипели, как угли костра, политые водой, и, не дожидаясь, пока они вновь соберутся с силами, Юки перескочила через слабо трепещущие останки.

Ее резко потянуло назад, на запястье грубо сомкнулось кольцо из пальцев Такеды. Сжал бы чуть крепче, и кости бы хрустнули. Скривившись от боли и беспомощной ярости, Юки дернулась в отчаянной и, разумеется, тщетной попытке высвободиться, но Такеда не отпустил. Напротив, притянул ближе и занес другую руку, будто для удара. Сжатые в кулак пальцы едва заметно дрожали. Юки застыла, сердце остановилось, горло стиснуло ледяной петлей. Сейчас он прихлопнет ее как комара, только мокрое место останется. Даже мужчины, закованные в броню, не устоят против его атаки.

– Маленькая идиотка! – сквозь зубы процедил Такеда и… разомкнул пальцы.

Он подался вперед, будто оступился, и с шипением втянул воздух. Развернулся, вынимая меч из ножен, и сталь столкнулась со сталью противника – фигура Котаро сливалась с мраком, и лишь клинок едва ли не сиял, отражая лунный свет. Брызнули искры.

Он появился! Ее герой пришел спасти ее!.. Спасти их. Ее сердце восторженно затрепетало при виде той легкости, с которой Котаро отражал всё новые и новые удары. Всей мощи подлого колдуна не хватало, чтобы его соперник пошатнулся или его рука дрогнула под ударом.

– Давно ты полюбил коварно подкрадываться сзади? – тяжело выдохнул Такеда, и лишь тогда Юки заметила разрубленные по диагонали доспехи на его спине. Прореха пульсировала чернотой. То ли кровь, то ли тени лечили рану хозяина. А может, колдун сам состоял не из плоти, а из жутких бесформенных созданий. От подобных мыслей Юки поежилась, как от порыва ледяного смерча.

– Видишь, я не безнадежный ученик? – криво усмехнулся Котаро. Взмахнул мечом, рассекая воздух, и из-под клинка разлетелись клочья тени, подобравшейся слишком близко. Через миг снова отразил атаку Такеды и хмуро добавил: – А ты давно бьешь беззащитных девушек? Это не лучший способ завладеть сердцем.

– Зато проверенный и самый надежный, – ответил Такеда. Снова ударил, и Котаро парировал с прежней невозмутимостью. Словесная перепалка его также нисколько не утомляла, не отнимала силы и не нарушала ровного дыхания. Он сражался будто бы неохотно и не шел в наступление. Как во время турнира, лишь оборонялся.

Такеда пошевелил пальцами свободной руки, и от земли, повинуясь хозяйскому жесту, вырвался черный поток – с шелестом и завыванием сплотившиеся воедино тени обрушились на Котаро. Почти такой же вихрь, как в поединке на арене, но гуще и страшней. Магия ударила не в Юки, но удар согнул ее пополам и рот наполнился вкусом металла и соленой морской воды.

Котаро отступил. Стиснув в обоих ладонях рукоятку, он принялся рубить поток темной магии, словно не меч держал, а вооружился топором. Бил перед собой, слева, справа, кружился, не давая теням подступиться и накрыть его со спины.

– Ты восхитителен и храбр, щенок, – к насмешке в голосе Такеды примешались нотки торжества. – Но бессилен против моей мощи. Мы оба знаем: тебе никогда не одолеть меня.

– Не сдавайся, Котаро, – сквозь боль простонала Юки. Мир начинал дрожать, а глаза болеть и пощипывать едкой влагой.

А он не сдавался. Наверное, и в голову ему не закрадывалась мысль капитулировать. Удары его меча сыпались непрерывно, но отскакивали от потока теней, толщина которого росла, почти не причиняя ущерба. Их слившиеся тела колебались, дрожали рябью, но сохраняли крепость.

Такеда неуловимо шевельнул рукой, и новая стайка жутких ползучих, похожих на змей, созданий ринулась к дракону. Юки на непослушных ногах метнулась вслед. Ледяная колючка впилась в щиколотку, и холод прокатился вдоль тела, достигнув макушки через секунду. Она, как и Котаро, падет жертвой теней? Ну и пусть. Талисман защитит ящера, а собственная судьба перестала волновать.

Из темноты, из зарослей бамбука донесся низкий угрожающий рык, и Юки на миг отвлеклась. Она привстала. Мимо стрелой мелькнуло нечто огромное, черное, лохматое и на ходу, чуть только приземлившись на могучие лапы, щелкнуло зубами. Лоскуты первой змеевидной тени рассыпались в крошку и растаяли. Та же участь постигла и вторую, и третью, и еще нескольких в течение считанных мгновений.

– Мурасамэ, – Юки облегченно выдохнула. Теперь торопиться некуда, волкодав размером с горного медведя с легкостью разбивал маленькую армию теней. Он рвал их, кромсал, сотрясая косматой головой и фырча. Призрачные змеи с шипением растворялись.

– Паршивая псина! – брезгливо глянул на волкодава Такеда и с ленцой повел кистью. Тот же поток темноты обрушился на Мурасамэ, погребая его под густым непроницаемым коконом, заглушая пронзительный вой и визг, клацанье челюстей, уничтожая последние попытки сражаться или хотя бы встать.

– Давно пора разделаться со всеми разом, – устало произнес Такеда.

Он прищурился, окидывая взглядом Котаро, и вздохнул, будто сожалея. Земля раскололась, ночное небо, освещенное луной, разверзлось, пространство вокруг треснуло на части. И хлынула тьма. Юки оглохла от гула, зажмурилась, ее обдало колючим ледяным вихрем. Через секунду она открыла глаза и… лучше бы она ослепла.

Котаро лежал на земле, его веки сомкнулись, от виска, пересекая лицо, ползли кровавые линии. Потускневший без владельца клинок одиноко утопал в подернутой мглой траве. Котаро не шевелился и как будто бы не дышал.

– Очнись, Котаро, – тихо прошептала Юки. Стужа, заполонившая мир, пробралась внутрь и царапала горло. Ком застрял в гортани, лишая возможности говорить и дышать.

– Глупая принцесса, – Такеда улыбнулся, переводя взгляд с Котаро на Юки.

Ее ударило очередной волной мрака. Ее встретил мягкий настил холодной травы и, прежде чем тьма окончательно сгустилась и поглотила сознание, она увидела Блеск клинка, занесенного над шеей золотисто-алого дракона. Глубокий скорбный стон прорезал слух – то ли ее крик, то ли агония древнего ящера-исполина. И боль, страшная, рвущая, терзающая бесконечным огнем и острыми шипами. А еще беспроглядная мгла и беспробудный сон, похожий на путешествие за грань человеческого мира.

Глава 7

Сияни