Десант в Камелот. Книга вторая. Драконы, грифоны, дирижабли…

Рыцари Оливер и Роберт с оруженосцами исполнили поручение добросовестно: в углу двора у конюшни сидели, прислонившись к каменной стене, девять церковников. Как выяснилось, именно они ходили вместе с риммами по окрестным поселениям и подыскивали рабов для отправки их за море. В последний раз долго ждали сигнала о прибытии кораблей и им элементарно надоело «закармливать» пленных, а отпускать даже и мысли не появлялось. Вот и держали на голодном пайке, нескольких и похоронить пришлось. А при известии об отправке – что ж, лошадей с повозками хватало, и привести в чувство людей их волшебник в состоянии.

Выдавшие сведения чёрные хоть и озирались по сторонам в растерянности, но столь велика в них вера в своего епископа, что они и не поверили, будто тот мог сгореть, точней, они даже и не слушали, что им говорят о близком возмездии за содеянное. Это до тех пор, пока вокруг них не собрались бывшие пленники. Глядя уже не на более или менее спокойных рыцарей, которые их допрашивали, а на разъяренных простолюдинов, поняли, что их ждёт, и подняли вой, визг и прочие угрозы. Даже на коленях ползали. Да кто б их слушал.

– Да делайте с ними, что хотите, – молвил лорд Барримор, оглядываясь на храм, где до сих пор отмывали Ниневу.

Это он так свою волю выразил людям, которые даже после заточения не потеряли необходимого почтения перед благородным господином и спросили, что он прикажет. Сами-то они после этого не долго раздумывали: привязали чернорясников к коновязям и всыпали им по сотне палок. А после сожгли – они ведь тоже были неоднократными свидетелями подобных расправ с «ведьмами», в очистительный огонь верили. А те, кто про этот огонь рассказывал, сейчас что-то не очень хотели в него идти добровольно.

К началу злого зрелища пробудили и согнали во двор и остальных обитателей храма. Как и «спасители» легата у замка лорда, эти тоже вначале не верили, что такое могло и может произойти. Только при страшной реальности мозги начинают крутиться быстрей и совсем в другую сторону. Молчали. Лишь волшебник попытался было угрожать всеми карами небесными, но не учёл, что не тем людям грозил и не в то время стал это делать. Мужчины просто скрутили его и подкинули в горящий костёр. Ярый последователь епископа, да волшебник к тому же – и просто так исчез в чёрном дыму? Это впечатлило. Всем сразу захотелось принять ипостась странствующих монахов. Спорить и переубеждать народ не собирался – даже наоборот, посодействовали, всыпав каждому по полсотни палок и выпихнув за ворота.

Остались два дела здесь, которые странников не касались вовсе, и ещё одно, которое так, боком их цепляло. Сортировка и переправка в замок трофеев – дело слуг Барримора. Осмотр храма и решение о его дальнейшем использовании – компетенция самого лорда. А вот Нинева… С этой барышней, с её поступками и, можно даже сказать, мировоззрением следовало разобраться – сколько раз она проявлялась на пути Гусева, Орлова и их команды? При такой упёртости вполне может продолжить. Но разговор с ней отложили до возвращения в замок – там условия всяко более комфортны, чем в этом мрачном гнезде.

Наконец волшебницу почистили, а то, что в голове – она сама в порядок привела. Судя по поведению, удирать в очередной раз не собиралась, тем более, что её «взял под крыло» лорд Барримор. Кроме прекрасной дамы, его уже больше ничего не интересовало, на всём пути до поместья он и словом со странниками не обмолвился. Да и глядя со стороны, можно понять, что говорил только он один – Нинева отмалчивалась, видимо, не понимая, что произошло, и зачем её куда-то везут в сопровождении ужасных странников. Зато в замке, когда уяснила, что всем желательно просто знать, что с ней произошло, и почему она оказалась в кандалах, волшебницу прорвало вплоть до истерики. Еле граф её отпоил какими-то молочными напитками.

– Что я ей сделала, а? Что? – рыдала Нинева. – Всюду за ней следовала, как привязанная. Все её желания выполняла, все! А как возмутилась, что она против короля с риммами договоры завела, так она меня тем же риммам и отдала…

– Да кто такая она? – успокаивал волшебницу лорд Барримор, поднося ей кружевные платочки – где только нашёл! – Расскажите нам свою историю, леди, может вместе увидим, какая помощь вам надобна!

Так увещевал лорд Барримор бывшую пленницу, и она, глубоко вздыхая и с опаской поглядывая на странников, коротко поведала о своих горестях. Ещё во время сражения у канала и в канале Фея Марго затуманила ей разум сладостными речами о великом будущем для Ниневы в роли главной волшебницы в королевстве. Для того нужно было посетить кардинала риммов и заручиться его поддержкой. Нет-нет, говорила Марго, не против короля, а для успокоения Мерлина, который камнем преткновения оказался на пути Ниневы и самой Феи Марго. Но тогда они не успели ни о чём договориться, потому что их срочно направили к каналу на помощь воинам кардинала – тем кто-то мешал пройти на другую сторону тумана за рабами. А в итоге их пленили рыцари короля Артура, Мерлин и странники. Однако, Марго, не спросясь Ниневы, уволокла ту из плена, подло обманув своего сводного брата короля. Опять они оказались у кардинала, который весьма гневался на них за неудачу в канале. Но Марго обещала ему провести риммских воинов в благословенные места, где можно отыскать и без труда захватить бесчисленное количество рабов. Так они и оказались на берегу королевства и провели риммов к храму епископа Гракха. Тут же, увидев и осознав, что рабы – это подданные короля Артура, Нинева и возмутилась таким недостойным поведением Феи Марго и в гневе стала называть её непотребными словами и обещать, что немедленно поставит в известность короля. Тогда Марго и заковала её в зачарованные кандалы и отдала в рабство риммам. И Нинева в печали и горести провела неведомо сколько времени в грязном подвале храма. Теперь же совсем не знает, как быть, потому что поневоле тоже принимала участие в мятежных и предательских деяниях Марго, и в Камелот ей уже дороги нету. И никуда нету…

Тут Нинева снова разрыдалась, вызывая сочувственные вздохи у всех, кроме бессердечных странников. Даже их верные соратники и их оруженосцы тайно вытирали глаза и отводили взгляды. А также хватались за рукояти мечей. Лорд Барримор же впал в неописуемую ярость и чуть было мечом не развалил камин. Мог бы и пожар случиться, но обошлось. Лишь призраки вроде бы остались безразличными.

– А что ты хотела, девушка? – спросил бессердечный Сергей, с трудом спасая камин от гибели и усаживая Барримора в кресло рядом с Ниневой. – Ты же затевала козни против Мерлина и чуть было не погубила его. Ты вместе с Марго пыталась уничтожить наших подруг бриганий. Скажи спасибо, что они сейчас тебе не мстят, хотя имеют на то полное право. Ты кому-то вредила, забыв, что и тебя кто-то может предать? Как аукнется, так и откликнется – не знаешь таких слов? Посочувствовать тебе можно разве что по поводу твоего заточения в подвале. Сэр Барримор не знает всего того, о чём я говорю, так что на его помощь ты, наверно, можешь рассчитывать. Как вы к этому, лорд?

– Разумеется, разумеется, – бормотал Барримор, взявши волшебницу за руку. – В моём доме уважаемая леди Нинева найдёт соответствующий ей комфорт и защиту.

– И работу, – продолжил Николай.

– О чём это вы, сэр? – удивился лорд. – О какой работе может идти речь? Леди Нинева и так будет всем обеспечена. Не пристало высокородной леди да к тому же волшебнице чем-то утруждать себя.

– Однако ж утруждала, как вы слышали, – возразил странник. – Она будет обеспечена вашими стараниями, сэр. А кто будет обеспечивать ваших подопечных? Я имею в виду бедных львов и беспомощных страусов. Уж не думаете ли вы, что ваш Гуальтьеро не заслуживает наказания за свои проделки? У нас к нему точно есть претензии, а у вас разве нет?

– Как нет? – снова вскочил лорд, ради будущего зверей бросив руку Ниневы. – Как нет, если этот… этот предатель без моего ведома уводил животных на погибель. Им и так достаётся при защите рудников, а тут – нате вам! Я ничего не знаю, а львы и страусы воюют и гибнут неведомо за что. Так меня ещё король и к мятежникам причислит, хоть я к ним и не имею отношения. Гуальтьеро заслуживает немедленного наказания вплоть до смерти! Я тут же отправлюсь к фермам! Но при чём тут леди Нинева, сэр?

– Отправиться вам необходимо, – согласился Николай. – Потому что королевские рыцари, подавляя мятеж, зверей в покое тоже не оставят. Допустим, вы закончите дело миром, если удастся, и на кого вы возложите обязанности по уходу за зверями? Это же не обычные животные, они и даром обладают, насколько мы поняли. А вот леди Нинева, думаю, с удовольствием согласится вам помочь – люди ей надоели, от них сплошные неприятности, а со зверями легко уживётся. И никто не говорит, что ей придётся самой холить их и нежить, пускай руководит специально приставленными работниками. Леди, а что вы то краснеете, то бледнеете? Думаю, самое подходящее для вас дело – вы же всю жизнь чем-то полезным заняты, а от скуки снова куда-нибудь вляпаетесь. А тут и прославиться можете – вдруг ваши стада станут самыми крупными и могущественными – тогда вам никакая Марго не страшна, и даже Мерлина можете славой превзойти. Не так?

– Да, сэр, я об этом не подумала. А ведь вы дело говорите – я ведь могу покидать это поместье лишь временами, чтобы контролировать милых зверушек, не так ли, лорд Барримор?

– Да-да, дорогая моя, – растерянно произнёс лорд, не замечая фамильярности в своих словах. – Я тоже, знаете, упустил это из виду. Но, может, позже об этом – сначала нужно наказать предателя.

– Но я бы сначала что-нибудь съела, – закапризничала Нинева. – И даже много всего бы съела.

– Ах, до чего я стал невнимательным! – укорил себя лорд. И тут же отдал приказ накрыть чем попало огромный стол – чтобы на всех хватило.

Странники могли бы и не вмешиваться в дальнейшие действия – ничьи: ни Барримора, ни Ниневы, ни тем более, Гуальтьеро. Разве что последний всё-таки напрашивался на наказание, хотя бы из-за того, что выполнял указания Феи Марго. Может, лучше вместо ферм навестить соседнего лорда Гривена – рыцари и оруженосцы, когда услышали о скором турнире, прямо духом воспрянули: у них ведь очень давно подобных развлечений не случалось, а, как не крути, как не ссылайся на специфику службы у странников или участие в их команде, всё равно въевшиеся в плоть и кровь традиции требуют подвигов, хотя бы и на турнирах. А бриганий умилила история любви названного лорда к маркизе Эмме де Ванс, очень уж хотелось увидеть её продолжение. Но так до того турнира оставалась почти неделя, а до ферм – полдня конного ходу, не в замке же сидеть, или снова у озера устроиться – это и надоесть может. Так что отправились вместе с Барримором и его отрядом проведать зверей.

Странники со своей командой предупредили лорда, что сами вначале повелителю зверей показываться не станут – пускай Барримор сам разбирается со своим волшебником с помощью Ниневы. Но будут недалеко от «дворца» Гуальтьеро, чтобы в случае чего принять участие в беседе. Слушать все разговоры – какие проблемы? И ещё некоторые сюрпризы для этого животновода нужно приготовить. И, кстати, если уж лорду однозначно придётся встречаться с сэром Ральфом и его рыцарями – а ведь тот военачальник считает Барримора мятежником – то «подставленному» совсем невиновному владельцу рудников следует прихватить с собой хоть какие-то доказательства его верности королю.

– Ах, сэр, очень рад вас видеть в добром здравии! – восклицал Гуальтьеро, встречая своего нанимателя в подворье хижины. – Спешу сообщить, что мои подопечные также живы-здоровы и постоянно приносят потомство. Думаю, скоро можно будет удвоить охрану ваших благословенных рудников, и, надеюсь, что вы удостоите меня чести получать значительную прибавку к установленному жалованью… Прикажете ли приготовить скромную трапезу – что-то в последнее время крестьяне начали лениться, ссылаясь на какие-то немыслимые проблемы с уменьшением их поголовья. Но ведь главное – это благоденствие зверей под моим неустанным вниманием, не так ли?

Волшебник мог бы долго говорить о своих безусловных достижениях, способствующих его материальному благополучию, но так и лорд Барриман уже кое о чём наслышан.

– А не подскажешь ли, волшебник, – поинтересовался лорд, не собираясь пока слезать с коня, – сколько и почему погибло страусов после пребывания у меня Феи Марго? Насколько помнится, она ведь посещала тебя вместе с нашим епископом.

– Да, посещала, – нисколько не смутился Гуальтьеро. – Мы очень плодотворно побеседовали. А как здоровье уважаемого падре, отчего же он не посетил меня в этот раз? И кто сопровождающая вас прекрасная незнакомка, я чувствую в ней необычайный волшебный дар. И зачем вам столько охраны сегодня, не собираетесь ли вы…

– Не собираюсь! – рявкнул обозлённый лорд. – Отвечай на вопрос: сколько страусов погибло по твоей вине?

– Но, сэр, в том нет моей вины, я направил птиц, чтобы поймать странников по вашему приказанию, которое мне передали леди Марго и епископ Гракх. А убийство совершили те самые странники из своей прихоти, а после пришли сюда и ограбили меня до нитки, сэр! – Гуальтьеро являл собою безвинно оскорблённое благородство. – Но я намерен отомстить им, сэр, непременно отомстить!

– Ваш волшебник врёт, милорд, – с улыбкой вмешалась Нинева. – А он ведь увидел, что я владею волшебным даром не хуже его самого. Даже лучше, не так ли, добрый Гуальтьеро?

Тут леди Нинева, которая уже весьма благодарна лорду Барримору за оказанный ей искренний приём, очень пожелала помочь ему во всём, а сию минуту – в разоблачении алчного Гуальтьеро. И, чтобы он не мог обманывать напустила на него чары, которые даже великого Мерлина в своё время обратили во влюблённого отрока.

– Да, прекрасная леди, да! – в восторге воскликнул очарованный волшебник. – Вы – великая чародейка, своей прекрасной красотой, умением и красноречием поразили моё сердце и всё остальное, что есть при мне! Как вас звать, бесподобная несравненная леди, чтобы я мог посвятить вам все мои волшебные подвиги и зверей?

– А деньги? – очаровательно улыбнулась леди. – Кому вы посвятили их?

– Это – святое, леди, оно не посвящаемо! Скажите, что я могу сделать для вас? И не ради презренного золота, которое никому не нужно, кроме меня, а ради моего преклонения перед вами.

– Я подумаю, – пообещала Нинева. – Пока же просто ответьте на вопросы лорда. Спрашивайте, сэр.

– С какой стати ты, волшебник, отправил моих зверей на помощь мятежникам? – наконец разговор отправился в нужное русло.

– Ради вашего блага, милорд, исключительно ради вашего блага, ах, какая женщина! – Гуальтьеро уже давно стоял на коленях, то и дело простирая руки в сторону Ниневы, – Глаз мох ослеплённых этим чудом не отвести! По договорённости с ле… лордом Макарио, сэр – повелителем грифонов, сэр. Я как раз отправился сопроводить к рудникам очередной отряд львов, чтобы посмотреть, нельзя ли усовершенствовать охрану. С той же целью там пребывал лорд Макарио, только не ради обороны, а для захвата ваших рудников, сэр. Ах, леди… Он не волшебник, но нужные заклинания для власти над животными знает – может, у кого-то купил. Я – нет, не продавал никогда, сэр. И он интересовался здоровьем нашего епископа зачем-то, с этого и началось наше общение. И он предложил мне отправиться с моими, то есть с вашими животными на помощь мятежникам, а взамен обещал оставить в покое рудники. Он говорил правду, сэр, я видел. И я решил, что ваша собственность дороже некоторого времени отсутствия зверей. А когда бы мятежники победили, то лорд Макарио отдал бы вам ещё четыре рудника. Совершенно безвозмездно за небольшие деньги.

– А если бы мятежники не победили, а мои звери погибли, тогда что? Что ты замолчал? Тогда бы тот Макарио тоже оставил мои рудники в покое, потому что они бы стали его собственностью – что бы мы делали против грифонов, а? Тебе не пришло в голову, волшебник, что такой договор тот лорд обязан был заключать со мной? Теперь мятежники разбежались кто куда, а королевские рыцари идут сюда, чтобы наказать меня. Меня! Потому что звери мои, а, значит, и я – мятежник! Поэтому ты пойдёшь со мной навстречу рыцарям и расскажешь им всю правду.

– Но я не могу покинуть своих подопечных, мне нужно контролировать их размножение!

– А если я попрошу? – поинтересовалась Нинева. – Совершить такой подвиг и снять подозрения в участии в мятеже с лорда Барримора?

– Ради вас, леди, я готов на всё! Приказывайте!

– Тогда приказываю тебе немедленно приступить к отдыху и спать, пока я не позволю проснуться!

Гуальтьеро как стоял на коленях, так и свалился на бок в пыльную траву.

– Сэр, – обратилась Нинева к Барримору., – я специально дала вашему бывшему подчинённому указание уснуть, чтобы вы смогли приказать своим людям обыскать всё это хозяйство – вы же видите, насколько жаден и скуп Гуальтьеро, наверняка припрятал много богатства. А мне необходимо найти текст заклинания для власти надо львами и страусами, иначе я не смогу вам помочь. И никто не сможет. А текст тут где-то имеется – не мог волшебник его уничтожить, ведь можно и забыть некоторые слова, да и со временем заклинание ослабевает, его нужно возобновлять.

Лорд Барримор поблагодарил Ниневу за осмотрительность и тут же приказал своим людям всё тут в поместье осмотреть, не стесняясь даже и крупных раскопок, а сам отправился сопровождать леди в поисках нужного заклинания. Долго искали – бриганьи даже устали витать над поместьем и докладывать мужчинам о происходящем. Поскольку, кроме старательных поисков, когда всё подряд переворачивалось вверх дном, ничего не происходило. Лорд с волшебницей тщательно осматривали личные покои хозяина, временами отвлекаясь на разговоры о своём совместном будущем. Верней, именно от приятных разговоров иногда отвлекались, чтобы осмотреть какой-нибудь ящик с хламом, корзину с одеждой. Полдня прошло, пока Барримор с Ниневой не присели отдохнуть у рабочего стола, на котором рядом с принадлежностями, похожими на письменные, стояла маленькая резная шкатулка из кости какого-то животного. Она даже и не заперта, а в ней в одиночестве лежал свиток с нужным заклинанием. Нинева тут же его зачитала, чтобы убедиться, не ошиблись ли они, а дежурившая в это время Гербета сходу запомнила весь текст от слова до слова.

После чего лорд с леди отправились к загонам львов и страусов, чтобы там Нинева смогла произнести заклинание и взять руководство зверями на себя. Лорд Барримор после с удовольствием рассказывал, что у Ниневы речь получилась очень проникновенной, и звери приняли новую повелительницу с огромным восторгом и воодушевлением. Чуть было даже не отправились тут же к горам спасать рудники. Но Нинева отсоветовала – вот, мол, сэр Барримор встретится сначала с королевскими рыцарями и, если останется жив, посетит турнир у соседского лорда, только потом дело дойдёт до рудников и выяснения отношений с неким тамошним лордом Макарио, который чуть было подло не отправил бедных зверушек на растерзание королевским войскам.

Так и порешили: сначала вернулись все вместе в замок лорда, два дня там готовились к походу на север, то есть пили, ели, иногда спали и проверяли оружие, хотя на то имелись оруженосцы, но им ведь тоже необходимо есть, пить и иногда спать. Собственно, можно было и сразу от дворца Гуальтьеро выступить, но тут уж странники убедить лорда никак не могли – вот ему понадобилось провести два дня в спокойной обстановке с Ниневой и всё, хоть тресни. А то что сэр Ральф уже почти у границы его земель, никого, кажется не волновало. Тогда и Орлов с Гусевым перестали беспокоиться – они бы вообще сходу отправились искать таинственного Макарио, да тут ещё турнир подвернулся, расстраивать свою команду тоже нежелательно. Да и в самом деле – куда торопиться? Как-то все эти передвижения к дому – к настоящему дому – не приближали.

Между прочим, войско сэра Ральфа находилось уже всего в одном дне пути от загонов страусов и львов. Только теперь Барримор опомнился от неожиданно свалившегося на него счастья. И Гуальтьеро надоел, как блоха – проснулся без указаний Ниневы и с той поры только ею бредил, вовсе не думая о своей судьбе. Не просто бредил, но и искал её по всему поместью. Его гнали, но прихлопнуть нельзя – он ещё нужен в живом виде для предъявления королевским рыцарям. Не зачаровала бы его Нинева, к своему временному огорчению, так наверняка попытался бы сбежать – что ему стоит исчезнуть? Вот на этот случай его постоянно контролировали бриганьи со своими жезлами защиты – ещё одна для них ненужная забота, хорошо, хоть меняться могли, а то странники совсем перед ними себя виноватыми чувствовали. Да и жезлы эти… Николай поинтересовался у своей Гербеты, не тяжело ли их таскать с собой постоянно? Но подруга его успокоила, сказав, что все предметы: хоть жезлы, хоть мечи с копьями, приведённые в призрачное состояние, ничего не весят и никакого места не занимают. Сообщив об этом команде, Николай не преминул строго предупредить парней, чтобы не вздумали отягощать своих охранительниц всем тем, что перемещают на конях и на себе.

Но вышли всё-таки. Снова лорд со своим небольшим отрядом в полусотню воинов, да Нинева с ним. Ей-то как раз странники не советовали попадаться на глаза Ральфу: он ведь знал о её неблаговидной роли во время сражения на канале. Но куда деваться – надо же довести до места встречи Гуальтьеро, который ни в жизнь бы не пошёл добровольно. А так, видя перед собой объект обожания, более ни о чём не думал, всё пытаясь пристроить своего коня поближе к леди.

Завидя на горизонте тучи пыли, поднимаемые королевскими рыцарями, Барримор остановил своих спутников в ближайшей рощице. С трудом понял, что его прекрасной спутнице невозможно быть на переговорах, и резонно спросил, каким же образом он может доставить туда бывшего своего преступного волшебника? Всех заставил задуматься, кроме самого Гуальтьеро. Ни Орлову, ни Гусеву и в голову не приходило, чтобы отправить туда бриганий в виде надёжного конвоя.

– Да стукните его покрепче, сэр, – предложил Сергей. – И в таком виде сдайте с рук на руки, пускай там преследователи сами с ним возятся.

– Но он должен подтвердить своё участие в мятеже, тем самым доказывая моё неучастие! – возразил Барримор. – Вот оковы бы на него нацепить волшебные, чтобы связать потом, но где их взять.

– А что, если, – вдруг подала голос Гербета. Вот же переняла способности своего Николая в смысле варианты и гипотезы предлагать. – Если привязать к нему один жезл защиты и активировать – с ним он точно не убежит.

– Молодец! – похвалил Сергей. – Заслужила очередную благодарность!

Привязали к поясу ничего не понимающего Гуальтьеро жезл, связали ему руки за спиной, два воина взяли под уздцы его коня, и Барримор отправился на переговоры. По пути волшебник, действительно, сделал несколько попыток исчезнуть или просто вернуться к оставленной в роще леди, да кто б ему позволил? Только кричал, обращаясь то к небесам, то к покинувшей его прекрасной даме сердца и разума. Однако перед отходом от рощи Нинева сняла с волшебника свои любовные чары, и он медленно приходил в себя, недоумевая, с какой стати его куда-то тащат связанного. Вот тут и начал делать попытки исчезнуть, но жезл странников сделан на совесть – недаром же подобные штуки целые корабли с волшебниками намертво держали. Равнина, лежащая между сэром Ральфом и сэром Барримором отнюдь не являлась пустыней: тут и там виднелись рощи безлистных на ту пору деревьев, земля укрыта серыми кустами и пожухлой травой, и хорошо ещё, что невысокая тяжёлая пыль, поднимаемая сотнями копыт, уносилась вбок. Иначе рыцари и не увидели бы двигающихся им навстречу всадников. А так – увидели. От общего войска отделился десяток латников и направился к Барримору. Сам лорд – не воинствующий рыцарь, потому одет был достойно, но без лат и без оружия, за исключением меча и кинжала – как этого требуют правила благородного сословия. Связанный Гуальтьеро вовсе без оружия, лишь двое сопровождавших воинов несли на себе полное рыцарское облачение.

Остановились почти вплотную и первый из встречающих поднял десницу в латной перчатке.

– Перед вами Рыцарь Круглого Стола сэр Ральф. Отвечайте, кто вы?

– Лорд Барримор к вашим услугам, – вежливо ответствовал лорд.

– А, так вы тот самый мятежник, который отправил против короля нашего своих львов и страусов. Уж не хотите ли вы сдаться на милость короля и покаяться в грехах?

– Разумеется, я готов покаяться, сэр, – учтиво отвечал лорд Барримор. – Если наш справедливый король найдёт то необходимым. Дело в том, что я никогда не был мятежником, и сам к мятежу не имею никакого отношения. Также и к королю всегда относился и отношусь с глубоким уважением и почтением. Даже налоги выплачиваю в полном размере. Зверей же в тайне от меня отправил вот этот человек, приставленный ухаживать за ними. Сделал это по указке некоего лорда Макарио, повелителя грифонов. Он и прежде так поступал по требованиям епископа Гракха и волшебницы Феи Марго. Что касаемо моего подобающего отношения к королю, то я могу прямо сейчас предоставить вам, сэр, все записи по уплате налогов в королевскую казну, вот они.