Вларос: код Императора. Книга 1

Кенситы уже открыли огонь из всех своих орудий, но попытки их были тщетны. Они не понимали, что, стреляя по предводителю, ему не только не наносили вред, они даже усиливали его энергией, высвобождаемой от резкой остановки пули, снаряда или осколка, а также от поглощения тепла. Только в ближнем бою у кенситов был бы шанс, но страх уже парализовал их.

Восстановив дыхание после многочасовой пробежки, очистив разум от каких-либо сомнений и получив огромную порцию энергии, полководец медленно выпрямил голову и заметил, как первые лучи восходящего солнца плавно легли на истерзанное знамя. «Солнце… Как давно я его не видел», – с умиротворением на душе прошептал предводитель, ошеломленный увиденным событием, изображенным на его знамени. Святое солнце, пронизывающее тьму. Тьму, которая больше века окутывала родную землю.

Воодушевленный знаком победы, полководец ринулся в бой. Его владение мечом превосходило любого самурая, он молниеносно переходил от одной цели к другой, олицетворяя ужас, исходящий от его меча. Смельчаков сражаться практически не осталось, однако далеко убежать им также не удавалось, ведь пространство обернулось против них, сжимаясь и взрываясь.

Всю полученную энергию предводитель потратил на излучение гравитационной волны, подчинив мир вокруг себя в радиусе около километра. Кенситы и не подозревали, что время для них стало течь медленнее, а тело наполнилось тяжестью свинца. Они были лишь поставлены перед фактом, что уследить за движениями командира невозможно, который не замедлился как все, он даже ускорился.

И я чувствовал это – управление гравитацией, способность искривлять пространство и время вокруг себя. Теоретически я знал о подобных вещах из лекций по физике и научно-фантастических фильмов, но сейчас я ощущал, как это делается, словно всегда умел манипулировать самой тканью реальности.

Для быстроты передвижений предводитель полностью подчинил под себя влияние гравитации, заставляя тело парить над землей и отталкиваться от молекул воздуха. К тому же это он своей волей изрешетил все поле боя черными микродырами, пожирающими энергию и материю окружающего мира в радиусе метра, а достигнув критической массы, они хлопком взрывались, мгновенно высвобождая накопившуюся энергию, выворачивая наизнанку и без того искривленное пространство.

Артиллерийские снаряды, сталкиваясь с поверхностью гравитационного поля, не выдерживали нагрузок, в итоге облако из чистого света нежно накрыло созданный командиром купол, полностью отрезав заточенных от внешнего мира. Несмотря на ожесточенную бойню, число узников не уменьшалось, ведь находились же самоубийцы, прорывающиеся под купол сквозь световой град, но вырваться из заключения не вышло у всех без исключения, и каждый встретил мгновенную смерть.

Наблюдать за бойней было невыносимо, я пытался закрыть глаза, в ужасе закричать и убежать, но ничего не вышло. тело принадлежало не мне, я существовал лишь в роли наблюдателя. В конечном итоге сознание ушло в забвение, не замечая окружающий хаос.

На заходе солнца самураи первыми обнаружили своего командира с опущенной головой, который преклонил колено у развевающегося на ветру знамени и опирающегося на вонзенный в землю кровавый меч. Полуразрушенная крепость, на территории которой проходили бои, была расположена в ущелье между горами. Это отличная оборонительная позиция, наступление на которую возможно только с одной стороны, однако атакующим это послужило лишь на пользу, ведь и отступление также возможно только с одной стороны: по гладкой вымощенной дорожке шириной чуть более километра, вдоль которой расстилаются крутые каменные горы на протяжении десятков километров. В конце именно этой дорожки полководец и находился, наслаждаясь последними за сегодня солнечными лучами, не обращая никакого внимания на кровавое месиво вокруг него.

«Битва закончена, – размышлял он, – но война еще продолжается. Потеряли мы уже несколько сотен, а основные силы противника только на подходе. Однако все идет согласно плану, отличную оборонительную позицию заняли, из защитников никто не сбежал, а передать разведданные по средствам связи они не смогли, ведь ценой тысячи силовых излучателей защитного энергополя мы создали мощнейший электромагнитный импульс, выведя из строя всю слабозащищенную электронику противника. Теперь необходимо продержаться несколько дней на этой безжизненной земле, после чего остается лишь штурмовать Оттако – столицу империи Сирос, а точнее неприступную крепость великого Кенси…»

Внезапно что-то изменилось. Словно две личности, две реальности столкнулись в одной точке времени и пространства. Я, Константин, студент из прошлого, вдруг осознал, что нахожусь посреди поля битвы, залитого кровью. Я больше не был сторонним наблюдателем – я был этим полководцем, моими руками было совершено это страшное кровопролитие.

«Где я? В чем я? Кровь?!» – резко прервав размышления полководца, я вскочил, оглядываясь по сторонам и жадно глотая воздух.

Расчлененные человеческие остатки, лужи крови, обгоревшая земля, очаги пожара и бесформенные куски металла окружали меня. «Что это?!», – хныкая, простонал я, с трудом удерживая позывы рвотного рефлекса. Вдруг увидел подходящих ко мне кровавых мечников и идущих следом черных автоматчиков с аурой жажды убийства. Чего они хотят?!

Осмотрел внимательно свой меч с сияющими символами на нем и тут же вспомнил, от чьих рук возникло это месиво. У меня от пережитого ужаса все поплыло пред глазами, звуки приглушились, а время как будто остановилось…

Вскочив с кровати в холодном поту, мне в глаза ударил утренний солнечный свет. «Сон?! – пытаясь успокоить себя, огляделся по сторонам. – Фух… Скорее всего, да…» Это была та самая комнатка, которую выделил таинственный Амос.

Я сел на край кровати, обхватив голову руками, пытаясь успокоить дыхание. Руки дрожали. Не от страха – от памяти о том, что я чувствовал в том сне.

Тревожное чувство не покидало меня. Это был не просто сон. Слишком детальный, слишком реальный, слишком… связный. Я помнил каждую деталь битвы, каждый маневр, названия батальонов и даже технические характеристики оружия. Откуда я мог это знать? И почему у меня ощущение, что я не просто видел эту битву, а действительно был тем полководцем?

Хуже всего было то, что где-то глубоко внутри я чувствовал странное удовлетворение от тех событий. Удовлетворение от победы, от мастерски спланированной операции. Как будто часть меня действительно была тем безжалостным командиром.

Нет, это безумие. Я никогда не был на войне. Я даже драться толком не умею! Но почему тогда мои руки помнят движения фехтовальщика? Почему эти воспоминания кажутся такими… родными?

– Доброе утро, господин, – вежливо произнес незаметно подошедший робот-дворецкий. – Вам одежду принести?

– Да, спасибо, – с чувством дежавю ответил я, продолжая медленно оглядываться по сторонам.

– Господин Амос просил передать вам, чтобы вы к нему зашли, как только проснетесь. Он ожидает вас в своем кабинете, – робот выдал аккуратно сложенную мою черную одежду, развернулся и не торопливым шагом покинул комнату, показывая дорогу.

Я оделся, все еще ощущая странную тяжесть в руках и ногах, как после длительной физической нагрузки. Хотя я проспал всю ночь, тело казалось вымотанным, словно я действительно провел часы в бою. Что происходит со мной?

Я не сразу последовал за роботом. По пути наткнулся на книжную полку, и мне стало очень любопытно посмотреть, о чем пишут в будущем. Книги были самыми обычными. Кожаный переплет намекал на их высокую стоимость, а потускневшая бумага указывала на внушительный возраст. Ни капли современных технологий. Раритет, не иначе.

Вот только пришлось испытать горькое чувство разочарования, когда перебрал несколько книг, а ни слова не разобрал. Эта письменность напоминала какие-то угловатые руны, те же самые, которые я раньше увидел на плакате с Императором. Она не похожа ни на что из моего мира. Эти буквы напоминают какие-то руны викингов, выполненные в стиле катаканы. Очень странно. Местные знают мой древнейший язык, меня прекрасно понимают, а вот письменность совершенно другая.

М-да уж… И как мне искать нужную информацию? Постоянно расспрашивать людей? Глупо. Следует как можно скорее научиться читать. Но как? Без учителя не обойтись. Значит, мне требуется кого-то попросить заняться моим обучением. Но кого? Амоса? Человек вроде бы хороший, но бесплатно обучать меня же не станет. Тем более у него своих проблем должно хватать.

Я провел пальцами по обложке привлекшей внимание книги, ощупывая непонятные символы, и вдруг один из них словно вспыхнул в сознании. «Война». Я знал, что этот символ означает «война». А рядом – «великая».

Как? Как я могу это знать?! Вчера я не понимал ни слова из местной письменности, а сегодня внезапно начал читать древние руны? Мудрец. Он что-то сделал со мной в белом пространстве. И этот полководец из сна – он тоже использовал эти руны на своем оружии, и я их понимал. Неужели… неужели я получаю не просто воспоминания, но и знания того полководца? Его навыки? Его способности?

Холодок пробежал по спине.

Если это правда, то что еще «проснется» во мне?

Шокированный, я закрыл книгу и поспешно поставил ее на полку.

Так… надо отвлечься. Для начала следует зарегистрироваться в паспортном отделе, стать гражданином этой империи. Там получить какие-то седы, наверное, аналог местной валюты, после чего смогу уже нанять учителя… Нет. Я же совсем забыл спросить про центр помощи безработным. Мне нужна работа, еды и крыша над головой, а уж потом приниматься за поиски учителя.

– Господин, напоминаю, что вас ожидают, – вежливо произнес робот, прервав мои размышления.

– Да-да, хорошо, показывайте дорогу, – захлопнув и вернув на место книгу, я последовал за дворецким, все еще пытаясь осмыслить случившееся.

Если бы не знал, что живу в доме военнослужащего, то подумал бы, что Амос какой-то там технарь, ведь его кабинет полностью заполнен электроникой. Огромный на всю стену телевизор, разбитый на несколько мониторов, все время что-то показывающих, несколько стоящих на столе стационарных компьютеров, сложенные на мягком диване некие планшеты и электрогазеты, установленные под потолком датчики движения и камеры, а также брошенные на полу запчасти. У стен имелся металлический голубоватый оттенок, в которых отражалась вся комната со всем ее блеском.

И за центральным столом сидел Амос на своем огромном кожаном кресле. Он бегло двигал пальцами по прозрачной динамической голограмме, раскидывая ее объекты по всему кабинету. На одном из парящих голографических экранов я успел увидел какой-то документ с пометкой «Объект № 8» и изображением контура человеческого тела со множеством датчиков и непонятных пояснений. Надпись, конечно же, была написана этими рунами будущего, но я ее почему-то понял.

– Доброе утро, – не отрываясь от работы, поприветствовал офицер меня. – Как спалось?

– Утро доброе, – задумчиво произнес я, озираясь по сторонам и пытаясь украдкой рассмотреть другие голографические экраны в надежде что-то разобрать. – Как тут у вас красиво…

– Спасибо, – Стерлинг сомкнул ладони, и тут же голограмма исчезла, а вся техника отключилась. – Тебя что-то беспокоит?

– Да нет, все в порядке. Просто сон приснился странный, – я решил поделиться, наблюдая за реакцией Амоса.

– Выглядишь просто устало. О чем сон хоть? – спросил он с профессиональной заинтересованностью, но в его голосе промелькнула нотка напряжения.

– Не знаю, про войну какую-то. Огромная битва, какие-то батальоны с необычными названиями: «Разрушитель», «Самурай», «Фокус», «Штурм». И враги, которых называли… кенситами, кажется, – я внимательно следил за его реакцией.

Стерлинг застыл на мгновение и пристально меня рассмотрел, спустя несколько секунд все же ответил:

– Понял, почему таким измучанным выглядишь. Ничего хорошего в войнах нет, особенно в столь древних, – его голос стал напряженным. – Чем-нибудь я могу помочь? Может подсказать что? – поспешно сменил тему Амос.

– Спасибо, все в порядке, – соврал я. Конечно, у меня имеется множество вопросов, но я понял, что лучше не давить. Что-то подсказывало мне, что Амос знает больше, чем говорит.

– Хорошо. Прошу прощения, но у меня сегодня много работы, поэтому, к сожалению, не смогу проводить в город. Но тебя голодного отпустить также не в силах, – улыбнувшись, он встал. – Пошли на кухню, женушка моя уже должна была приготовить завтрак.

За столом Амос подробно рассказал, как попасть в регистрационный отдел, а после его понесло. Рассказал про правильный образ жизни, чем Армия хороша, почему и мне стоит в ближайшее время записаться на начальные курсы бойца, разбавляя сказанное шутками и веселыми историями из своего личного опыта.

После завтрака, искренне поблагодарив офицера за проявленную доброту, я покинул его скромную трехкомнатную квартиру, расположенную где-то на двадцатом этаже. Все-таки это от башни тогда исходила та леденящая аура, ведь сейчас на улице стояла безветренная и ясная солнечная погода.

Амос явно что-то скрывает. Его реакция на мой рассказ о сне была слишком… профессиональной. Не удивление, не любопытство – напряженность. Словно он ожидал чего-то подобного.

А еще на голографическом экране я увидел надпись: «Объект № 8». Почему-то мне показалось, что это обо мне. И Марк с Амосом вчера вечером, наверное, обсуждали меня. То есть за мной наблюдают? Изучают? Но зачем? И кто я такой, что даже высокопоставленные офицеры знают обо мне? Не, это уже паранойя начинается.

Вдохнув полной грудью свежий воздух, я вышел через блокпост 7А внешнего кольца Цитадели, направляясь в город. Но в голове крутились тревожные вопросы: «Кто я на самом деле? Почему мне снятся чужие воспоминания? «Спасешь мир от ужасного врага», – сказал Мудрец. Может, они надеются, что я – какое-то оружие против неизвестной угрозы? Или я сам и есть эта угроза, и они пытаются меня контролировать?»

Глава 4. Марк

– Товарищ майор, разрешите войти? – Марк обратился к своему начальнику через видеофон на двери кабинета.

– Да-да, – раздался голос из динамика.

Хоть руководитель через внешние камеры наблюдения и не заметил волнение Марка, но он достаточно хорошо знал своего подчиненного, чтобы спокойно прочесть его мысли лишь по интонации голоса или по зрачкам глаз, а они говорили об излишней для Марка неуверенности.

Утром он проснулся от нейроволнового сообщения. Марк жутко не любил, когда не дают нормально отдохнуть, поэтому нейродатчик на ночь выключал, однако это сообщение его удивило, так как автоматическое включение устройства могло означать лишь одно – вышестоящее начальство срочно вызывает к себе. От одного заголовка сообщения «Гаусс 04:37:24_29.10.1817 (НД_2_ИН_000.739.621.142.976)» Марк с уверенностью в этом убедился, ведь нечасто начальник ОСБ округа Цитадели майор Гаусс отправлял сообщение Марку, особенно ночью несмотря на то, что тот является его первым заместителем. Обычно лишь на плановых собраниях Гаусс выслушивал доклад Марка, после чего давал последующие соответствующие инструкции. Иногда днем по делу или просто так мог позвонить, однако на этот раз случилось нечто странное, что заставило майора пойти на исключение – отправить сообщение ночью.

Марк с несвойственным ему волнением открыл письмо: «Старший лейтенант Марк, немедленно явитесь в мой кабинет. Красный код». Красный код… Операция чрезвычайной важности и высшей степени секретности. Впервые с момента прибытия на Землю Марку предстояло что-то действительно значимое.

Он автоматически коснулся левого виска, где под кожей находился нейрочип – устройство, связывавшее его с информационной сетью Империи и позволявшее усиливать его способности нейпсилика. Нейрочип слегка пульсировал – признак повышенной мозговой активности в округе. Возможно, именно это и стало причиной срочного вызова.

– Товарищ майор, старший лейтенант Марк по вашему приказу прибыл, – зашел он в кабинет начальника ОСБ округа Цитадели и стрункой вытянулся, опустив руки вдоль туловища, пятки сомкнув вместе, а подбородок немного приподняв.

– Расслабься и присаживайся, мой мальчик, – с фальшивой улыбкой Гаусс указал на кресло за центральным овальным столом, служащее для проведения еженедельных собраний. На кресло, принадлежащее начальнику ОСБ.

– Благодарю, – Марк осторожно опустился на чужое место, внимательно изучая начальника, который развалился на диване под огромной картиной с изображением черной Цитадели в свете полной луны на багровом фоне.

– Отныне ты начальник ОСБ, капитан Марк, – Гаусс сделал небольшую паузу, чтобы проследить за реакцией своего подчиненного, которая так и не последовала, и с ухмылкой продолжил, – удивлен, я смотрю. Этой ночью по распоряжению президента системы Солнца я назначен на должность начальника планетарной службы безопасности с присвоением внеочередного воинского звания полковник. Через час вылетаю на Марс с проверкой, по некоторой информации их генерал-губернатор потерял лояльность к нашему президенту, поэтому я и вызвал тебя ночью для принятия дел и должности. С этого момента приступай к своим новым обязанностям.

Гаусс вдруг замолчал, ухмыльнулся и вдруг решил поделиться своими неофициальными мыслями:

– Как мог обычный начальнишка из ОСБ прорваться сразу до начальника ПСБ? А все дело в Цитадели, расположенной в центре нашего округа, ведь обеспечивая ее безопасность, ты автоматически сближаешься с президентом, с Собранием и со всем руководством ПСБ. Но главная причина не в этом, а в самой Цитадели, в ее тайнах. А знаешь, куда делся мой предшественник?

Он открыл бутылку праздничного вина вековой выдержки и налил себе бокал, сделав паузу в ожидании ответа.

– Повышение, я полагаю? – нарушил тишину Марк.

– Нет, – весело ответил Гаусс, наполняя второй бокал и телекинетически перемещая первый на стол перед Марком. – Арестован Государственной службой безопасности за превышение должностных полномочий. Дураком родился и дураком умрет. Но его ошибки хорошо послужили мне. Теперь у меня развязаны руки. Как думаешь, когда я получу следующее повышение и отправлюсь в ГСБ или даже в ИСБ?

– Не могу знать. Но с вашими способностями – скоро, – холодно ответил Марк, размышляя, почему Гаусс стал столь откровенным. Начальник всегда любил поговорить с ним, словно с сыном, но такую искренность видеть не приходилось.

– Еще раз нет, – продолжил Гаусс. – Лучше иметь абсолютную власть в одной провинции, чем быть безликой ищейкой Тайного Кабинета или даже Императора. Главное – играть по правилам, и тогда никто нам не помешает. А как же президент, хотел бы ты спросить? – он усмехнулся. – У него лишь мнимая власть в отличие от меня. Пусть делает свое дело, пусть даже приказывает мне, но все это не имеет значения, когда манипулируешь им как куклой. Настоящая власть всегда принадлежала не избранным представителям, а тем, кто контролировал безопасность и информацию.

Гаусс отпил вина и продолжил:

– Отчего же я так открыто высказываюсь, не боясь очередного ареста со стороны ГСБ? Потому что в моих словах нет ничего противозаконного, если повышается эффективность прозрачного контроля, растут объемы производства и не ущемляются права граждан. Все это делается на благо Империи, а она в свою очередь призывает к самоуправлению. В некоторых провинциях даже процветает тирания, но Империя не вмешивается, пока там не появляются сепаратистские настроения.

Он сделал еще глоток и с гордостью продолжил:

– А здесь, на Земле, все идет настолько гладко, что граждане искренне верят в существование демократического режима и воодушевлены первыми показателями по полезности для Империи.

«Верят, потому что не видят правды», – подумал Марк, но промолчал.

– Система Солнца славится большим количеством добровольцев в Армию, среди которых многие попадают в Гвардию, – Гаусс отпил вина. – На Марсе всегда хватает рабочих рук для производства такого объема качественной космической стали, с которым немногие системы могут сравниться. А что насчет производства тепловых аккумуляторов на Меркурии? Самые передовые технологии используются для подпитки энергией от Солнца, и рабочих не пугает повышенная смертность, благодаря чему Империя всегда оснащена ресурсами для космических передвижений и ведения боевых действий на враждебно настроенных планетах. И это лишь малая часть тех преимуществ, которыми обладает система Солнца по сравнению с другими. Если все это будет поддерживаться, то какой смысл арестовывать управленца?

– Ваш предшественник проявил сепаратистский настрой? – спросил Марк, удивленный откровенностью начальника. Он даже и помыслить не мог, что службы безопасности обладают такой властью, превосходящей возможности формальных управленцев, несмотря на существование конституций, кодексов и Имперского Свода Законов, говорящих об обратном.

– Именно. Решил повысить цены на продукцию, надеясь шантажировать Верховный Совет. Естественно, через нашего любимого президента. Однако глаза и уши Тайного Кабинета не обманешь.

Сделав последний глоток превосходного вина, Гаусс закончил свою речь и разочарованно взглянул на полный бокал подчиненного, который явно не поверил сказанному, он прекрасно понимал, что причины ареста явно не столь просты. Начальник гордился таким умным человеком, потому что тот был словно сыном, но и правды сказать не мог, все также из-за его великолепного ума. Верность до конца сохраняют лишь дураки, а гении чаще всего предают, как поступил сам Гаусс со своим начальником.

– Мальчик мой, ты догадываешься, по какому поводу были вызваны?

– Красный код. Операция чрезвычайной важности.

– Так давай выпей за это, – Гаусс силой мысли приподнял бокал Марка и качнул его, чтобы чарующий аромат вина проник в самую глубину души человека с холодным сердцем, заставив его выпить божественный напиток. – Ты удостоен чести на выполнение операции «Остантон», которую инициировал лично Император. На столе лежат все необходимые подробности. Можешь взять и ознакомиться. Но основы доведу лично…

Марк впервые за долгие годы был шокирован. В операции «Остантон» участвовали всего четверо из службы безопасности, причем двоих он должен был выбрать лично. Докладывать следовало напрямую Гауссу. Ему предстояло собрать команду специалистов для мониторинга и медицинской поддержки объекта № 8 проекта «Возрождение», изучение которого и являлось целью операции «Остантон». При этом специалисты не должны были знать подробностей, чтобы исключить утечку информации.

О проекте «Возрождение» мало что известно даже Гауссу, чем был немного огорчен, но наличие статуса «лично от Императора» снимает весь осадок от ощущения недосказанности и ограниченности в знаниях, так как подробностями проекта «Возрождение» обладали лишь приближенные к Императору, если не он один. И ко всей информации, касающейся Ваалстанина, следует относиться по правилу «меньше знаешь, крепче спишь».

Марк просмотрел первую страницу досье на «Объект № 8». Вверху – гриф высшей секретности и серия идентификационных кодов, внизу – голографическая печать с личной подписью Вечного Императора. Неужели сам правитель Империи причастен к этому проекту?

На голографии был изображен молодой мужчина славянской внешности с русыми волосами. Его лицо казалось странно знакомым, хотя Марк был уверен, что никогда не встречал этого человека.

«Клон Императора?» – мелькнула мысль. Марк почувствовал, как холодеет кровь.

Если это правда, то операция «Остантон» – не просто научное исследование. Это попытка создать второго Ваалстанина. Но зачем? У Императора нет наследников, он правит вечно. Зачем ему клон?

Или… или клон нужен не ему, а кому-то другому? Кому-то, кто хочет заменить Императора? Или управлять им?

Марк отогнал эти мысли. Слишком опасно даже думать о подобном. Тайный Кабинет следит за всеми с помощью своей ГСБ, особенно за теми, кто знает о их проектах. Но семя сомнения уже проросло.

– …Объект № 8, – задумчиво произнес он. – В чем его значимость? Каков смысл исследования без анализа полученных данных? Цель кажется слишком простой.

– Насколько мне известно, Восьмой – искусственный человек, – начал Гаусс, тут же отвечая на невысказанный вопрос Марка. – И нет, не в этом его особенность. Больше половины землян искусственно созданы. Но Восьмой отличается тем, что в его голове отсутствуют не только базовые знания о мироздании, загружаемые в мозг каждого индивида, но и сознание вообще. Он просто пустая оболочка без души. Удивительно, да?

Гаусс наклонился ближе, понизив голос:

– Но это еще не все. Возраст тела – больше тысячи лет, и оно не стареет, не говоря уже о разложении. Оно не требует питания, сейчас даже не дышит. Но тело живое и выглядит примерно на двадцать лет. И вот – свершилось! Персонал, наблюдавший за ним поколениями, сообщает о мозговой активности. Восьмой скоро оживет.