Ага, вот я тут

– Вас привезли пять дней назад, чуть позже полудня… Вы помните откуда? – прозвучал его первый вопрос.

Я поднял руки к вискам, наморщился, делая вид, что всеми силами пытаюсь вспомнить, события пятидневной давности. Но что я мог вспомнить, если сутки тому назад был совсем другим? Не говорить же правду, кто я и откуда. Думаю, он не поверит, и я попаду к «кровельщикам в белых халатах», которые попытаются подлатать мою крышу и убедить, что всё это привиделось от бурной фантазии и переизбытка гормонов. Так что буду врать, насколько хватит фантазии.

– Я не помню – выдавил я обреченно и опустил руки.

Пока я изображал попытки упорной мыслительной деятельности, страж сиял всеми оттенками серого и, казалось, не дышал.

В голове появились какие-то мысли о ремонте, о моей торопливости и невнимательности, об испытанном внезапном страхе. Точно, так и было, я торопился, испугался короткого замыкания, упал… Но почему-то где-то глубоко внутри появилась несколько другая картинка, не снежного парка, а каких-то темных коридоров, похожих на лабиринты.

Страж не отводил от меня взгляд, свечение, исходящее от него, становилось сильнее и в какой-то момент показалось, что он пытается откорректировать мою память. «А вот этого делать не стоит» – возмутился я, и страж встрепенулся.

– Ты говоришь правду, – хрипло начал он, прокашлялся и продолжил. – Похоже, твоя память действительно пострадала. Я постараюсь тебе помочь вспомнить. Итак, тебя привезли с закрытой территории стройки. Ты каким-то образом пробрался через глухую ограду и забрался на третий этаж строящегося особняка барона, – он снова прокашлялся. – Впрочем, его имя не стоит пока раскрывать. Ты сам это должен вспомнить, как и то, зачем ты туда полез.

Зрачки его глаз сузились, и от радужной оболочки стало распространяться странное свечение, больше похожее на направленную туманность. Я поёжился. Стало как-то не по себе.

«А я, оказывается, аж с третьего этажа упал, – удивился я. – Поэтому у меня всё так болит.»

Вполне логично, если я не помню, как упал, то и не помню, как там очутился. Но я не стал разглагольствовать, а скромно потупив глаза, даже выдавив слезинку, которая должна бы подтвердить моё отчаянное желание помочь, обреченно повторил:

– Не помню…

Не только глаза, но и всё тело стража стало покрываться туманной дымкой, постепенно распространяющейся по палате.

– Извините меня, я ничего не помню. Помню только, что я оказался в этой больнице. Врача помню. Женщину, приносившую мне завтрак… Больше ничего.

Я снова почувствовал нестерпимое желание посетить туалет, огляделся по сторонам, и, не найдя ничего, что могло помочь мне в этом, обратился к Стражу:

– Простите, не могли бы мы на время прервать беседу. Мне очень надо…

–У Вас появились какие-то желания? – обрадовался страж.

– Да, но не те, о которых Вы думаете, – я скромно улыбнулся. – Я же живой человек, и мне надо… очень надо.

Пелена темно-серого тумана скрывавшая стража почти полностью рассеялась. Я бросил взгляд в сторону умывальника и заметил, что туман в отражении зеркала отсутствует. Это что же получается, свечение вижу только я в реальной жизни? Хотя, можно ли считать реальным то, что сейчас творится со мной. Но если я прямо сейчас не найду туалета, то…

– Что же, ты не врёшь, – быстро закруглился страж. – Больше у меня нет вопросов. Я сделаю слепок ауры и постараюсь узнать кто ты.

Страж поспешно вышел, и, что странно, дверь не заскрипела, а я бросился в поисках нужного мне места. Как подсказывала практика прошлой жизни, места общего пользования находятся в конце коридора. Я осторожно выглянул из палаты, и, не обнаружив никого из персонала в зоне видимости, рванул по коридору с крейсерской скоростью.

Вернувшись, я принялся внимательно изучать обстановку палаты. Рамы покрыты каким-то лаком, сквозь который видна структура дерева. Стекло очень прозрачное и такое чистое, что кажется, будто его нет. Я даже пальцем провел, но никакого следа не осталось. В палате семь кроватей, рядом с каждой тумбочка, прям как в казарме.

На какой-то миг возникло желание, что неплохо было бы обзавестись соседями по палате и ненавязчиво разузнать, где я всё-таки оказался. Но потом понял, что лучше помалкивать, чтобы не попасться.

***

В отделении стражей

После беседы с пациентом больницы, Иннокентий Львович поспешил в главное управление. Дежурный поприветствовал стража и предупредил, что начальник очень ждет его возвращения.

Кабинет начальника находился на третьем этаже в конце коридора. Пока страж шел к нему, встретил несколько сослуживцев, которые интересовались результатами его беседы, но он молчал, только разводил руками, мол, «без резолюции начальства я нем как рыба».

Едва он вошел в кабинет, как начальник нетерпеливо спросил:

–Ну?

– Он ничего не помнит, – кратко доложил Иннокентий.

– Это хорошо, – начальник встал и медленно прошелся по кабинету, заложив руки за спину. – В этой ситуации это лучшее. А он помнит, как его зовут?

– Нет

Начальник взял с полки тоненькую книжку и начал перебирать страницы:

– Так. Сегодня имена начинаются с буквы М.

Глава 4. Новое имя

Выживает не самый сильный и не самый умный, а тот, кто лучше всех приспосабливается к изменениям.

Чарлз Дарвин

Ближе к вечеру я откровенно заскучал. На окнах не было занавесок, и лежа в кровати я любовался наступающими сумерками и появлением звезд на небе. Я задумался о вечности, о вселенной, но тут зажегся свет, и мысли стали более прозаичными.

– Интересно, а насколько велика сама больница? Надо бы посмотреть, что там есть…

И всё здесь какое-то странное. Вот потолок просто побелен, а светильник будто наполовину утоплен в потолке. Или нет. Это больше похоже на огромный глянцево-белый мыльный пузырь прилепившийся к потолку. Интересно, а как он включается? Ничего похожего на выключатель я не видел.

Пол похож на паркетный, но очень затертый, без малейшего признака какой-то обработки. Узкие железные кровати с панцирными сетками не способствовали комфортному сну, а если добавить к этому ещё простыни из грубого полотна и перьевые подушки с колющимися остяками, то становится понятно, что о комфортном пребывании пациентов в больнице заботились в последнюю очередь. Кстати, я не знаю и как здесь лечат. По крайней мере, за пять дней моего пребывания здесь, похоже, со мной ничего не делали.

Я подошел к умывальнику и попытался рассмотреть себя в зеркало, насколько это возможно. Печальное зрелище. На тощем тельце болталась рубашка, слегка напоминающая водолазку, но из какого-то натурального волокна, а штаны не падали только благодаря шнурку, затянутому вместо резинки вокруг талии.

Такое ощущение, что я провалился в прошлое, где-то на пару веков. Но что за свечение исходит от доктора и стража? Хотя, возможно это всего лишь игра света, или проблема со зрением.

В конце концов я притомился, разглядывать обстановку палаты и решил прилечь отдохнуть.

Снова скрипнула дверь, и уже другая женщина вкатила в палату тележку с кастрюлями.

– Завтрак! – громко прокричала она и загремела тарелками.

Я поморщился. Насколько разные здесь люди. Вчера страж несколько часов дожидался, пока я проснусь, изредка заглядывая в палату сквозь щелочку. А сегодня бесцеремонная мадам в белом халате с завязочками на боках сунула в одну руку тарелку с горячей манной кашей, в другую граненный стакан с чаем, пристроила сверху стакана два куска хлеба, увенчала это куском сливочного масла, и, ничуть не беспокоясь о том, как я буду вставать с этой пирамидой, поспешила на выход:

– Как позавтракаешь, поставь всю посуду на тумбочку, я ее после заберу.

Я кое-как изловчился, встал, переложил тарелку и стакан на тумбочку и пошел умываться. Кусок холста, который я нашел в тумбочке, был единственным предметом, напоминавшим полотенце, им я и воспользовался. Зубы чистить пришлось пальцем, обернутым в уголок этой же ткани. Надо будет осторожно узнать, как тут проводят гигиенические процедуры.

Каша оказалась вполне съедобной, а чай в меру сладким, как раз таким, как надо к бутербродам с маслом. Почувствовав приятную сытость, я прилёг в кровать и снова задремал.

Очнулся от пристального взгляда. Вчерашний доктор внимательно смотрел на меня и терпеливо ждал, когда я проснусь окончательно.

– Как ваше самочувствие больной? – спросил он с улыбкой.

– Нормально, но почему-то сильная усталость, все время хочется спать, и еще я вижу какое-то свечение от вас и посетившего меня вчера стража, – выпалил я на одном дыхании.

Доктор удивился, задумался и после некоторого раздумья ответил:

– По всей видимости ты видишь поток. Но как? Человек, обладающий такими способностями, без опытного наставника не может их активировать. И я не вижу в тебе таланта. Вокруг тебя нет никакого потока. Впрочем, тут нужны другие специалисты, – он снова задумался. – Я хотел выписать тебя завтра, но по вновь открывшимся обстоятельствам, не могу. Нужно понять, что с тобой происходит. А сейчас я хочу осмотреть тебя.

Свечение усилилось. Доктор какое-то время просто смотрел на меня, а потом попросил встать.

– У тебя всё в пределах нормы, – сказал он. – но сегодня в районе головы появился бело-желтый цвет. Это не понятно, обычно в районе головы не появляется это цвет, скорее всего это связано с твоей травмой. Сейчас, можешь отдыхать.

– А Вы светитесь солнечными лучами, – сказал я с улыбкой. – А Страж серым туманом.

Доктор удивленно посмотрел на меня, и, не говоря ни слова, вышел из палаты.

Остаток дня был похож на предыдущий. Я спал, ел, бродил по палате и снова спал, и снова ел… А с утра, без всякого предупреждения, ещё до завтрака, в палату ввалился страж.

– Я проверил тебя по всем архивам, – начал он моё разоблачение. – Ничего нет!

Я присел на кровати и икнул от неожиданности. Наверное, у меня был очень испуганный вид, потому что он сжалился, и даже попытался выдавить что-то наподобие улыбки.

– Значит, придется оформлять новые документы, – продолжил он. – Имя было выбрано в соответствии с нашим календарем. Теперь тебя зовут Михаил.

Он выжидательно посмотрел на меня, и я быстро-быстро закивал головой в знак согласия:

– Хорошо, Михаил, значит Михаил, – и тут же задал интересующие меня вопросы. – А где я буду жить? Учиться или работать? И будут ли у меня на руках необходимые документы? На какие средства я буду существовать?

– Да, чуть позже получишь всё необходимое, – отмахнулся он в ответ. – А сейчас встань, я хочу проверить тебя на наличие таланта к потоку.

Я встал, Страж пристально смотрел на меня, так продолжалось несколько минут.

– Да, у тебя несомненно есть талант к потоку, – сказал он. – Пока еще небольшой, его нужно развивать. Значит так, я определяю тебя в интернат полного профиля, на полный пансион. В данное время у нас недостаточно людей, имеющих талант к потоку, поэтому всех вновь выявленных мы определяем в интернат.

Страж ушел, а я снова слонялся по палате, не зная, чем себя занять. Единственным развлечением были приемы пищи и наблюдение за появляющимися раздатчицами пищи, которые почему-то входили бесшумно, пряча взгляд, не говорили ни слова и торопились покинуть палату.

Похоже, слухи о моих способностях покинули пределы этой палаты.

Утром пришел страж, вручил новые документы и направление в университет.

***

В университете

В кабинете ректора собрался практически весь педагогический состав.

– Коллеги, к нам пришла депеша от стражей.

Все удивленно посмотрели на ректора.

– Стражи убедительно просят принять в наш университет одного необычного подростка. Ему нужен будет куратор. Есть добровольцы?

Просто опустить взгляд и отмолчаться в таких случаях нереально, поэтому присутствующие начали активно переглядываться в поисках желающего.

Никто не хотел связываться с протеже стражей, но откровенно высказать своё нежелание – чревато последствиями.

– Ну что же, вполне ожидаемо, – произнёс ректор и нахмурил лоб. – Преподаватели игнорируют просьбу стражей, не желая взять на себя ответственность за Михаила. Придётся обратиться к смотрителям. Это наложит на нас дополнительные обязанности, но не принять этого юношу в университет мы не можем.

***

После обеда в мою палату ворвалась женщина в красной мантии и больших очках в роговой оправе. На вид ей можно было дать лет двадцать пять, возможно я ошибаюсь, но она несомненно была молода и хороша собой. Она поправила пальцем очки, сползавшие с её вздернутого носика, выпятив нижнюю губу сдула упавшую на лоб непослушную кудрявую прядь волос и, стараясь быть серьёзной, произнесла:

– Меня зовут Юлианна. Не Юлия, а именно Юлианна, прошу это запомнить. Я смотритель пятого класса и буду выполнять функции твоего попечителя, куратора, охранника…

– …и просто жилетки, в которую можно будет поплакаться, – прервал её я.

Юлианна фыркнула, сдерживая смех, и пытаясь сохранить остатки серьёзности первого официального знакомство продолжила:

– Всех новых одаренных талантом курирует наше отделение.

Покинув палату, Юлианна отправилась к врачу за выпиской.

***

ОТ АВТОРА

Итак, Андрей получил новое имя – Михаил. Теперь ему предстоит учиться в университете. Какие сложности будут у подростка в отношениях с более взрослыми однокурсниками, или это совсем не главное?

Хотите узнать об этом?

Читайте следующую главу.

Выкладка прод каждые три дня.

Добавьте книгу в библиотеку.

Пишите комментарии.

Не забывайте ставить лайки.

Глава 5. Зачисление в университет

Трудных предметов нет, но есть бездна вещей, которых мы просто не знаем, и еще больше таких, которые знаем дурно, бессвязно, отрывочно, даже ложно. И эти-то ложные сведения еще больше нас останавливают и сбивают, чем те, которых мы совсем не знаем.

Александр Иванович Герцен

В ординаторской

Смотритель постучала в дверь и вошла, не дожидаясь ответа. Три врача, сидящие за столами оторвались от работы и внимательно посмотрели на того, кто посмел ворваться в святая святых, не дожидаясь позволения войти. При виде красивой девушки в красной мантии хмурые лица разгладились и губы непроизвольно растянулись в улыбках.

– Добрый день, – представилась девушка. – С сегодняшнего дня я являюсь опекуном Михаила. К кому я могу обратиться?

– Ко мне, – сказал один из них и улыбнулся ещё шире. – Я являюсь лечащим врачом Михаила. Здравствуй, Юлианна!

Девушка с удивлением посмотрела на вставшего из-за стола человека в белом халате и узнала в нём тихого, всеми затюканного, ничем не примечательного мальчишку, дерзнувшего пригласить её на выпускной бал. Тогда она отказала и пошла с красавцем Артуром из параллельного класса. Сейчас перед ней стоял уверенный в себе стройный, обаятельный мужчина, готовый распахнуть свои объятия навстречу однокласснице, с которой не виделся уйму лет.

– Афанасий? – опешила Юлианна. – Это ты? Вы? Простите, не знаю Вашего отчества.

– Игоревич, – немного смутившись, подсказал ей молодой врач. – Но можно просто Афанасий.

– Афанасий Игоревич, – официальным тоном продолжила Юлиана. – Мне нужен подробный отчет о состоянии здоровья Михаила.

– С ним все хорошо, – погасив улыбку ответил доктор. – Точнее физически абсолютно здоров, но он утверждает, что ничего не помнит. Такое случается при травме головы, но он поразительно быстро восстанавливается. На настоящий момент никаких побочных эффектов, кроме частичной амнезии.

Афанасий взял со стола историю болезни и протянул Юлианне для ознакомления. Но она спрятала руки за спину и быстро сказала:

– Нет-нет, это совершенно лишнее.

«Точно, как тогда, – вспомнил Афанасий, как протянул ей открытку с приглашением. – И так же руки спрятала. Ничего не изменилось.»

– Мне достаточно Вашего устного отчета, – добавила Юлианна и щеки предательски запылали, похоже, она тоже вспомнила тот случай.

– А ты совсем не изменилась. Все так же красива, – восторженно произнёс Афанасий.

Юлиана окончательно залившись краской буркнула:

– Спасибо, но это излишне. Я жду от Вас документы на Михаила.

Афанасий Игоревич вручил ей официальные документы и предложил расписаться в получении. Юлианна что-то быстро черкнула в журнале, поставила личный штамп и поспешно удалилась.

***

В ожидании Юлианны я просто сидел на краю кровати, мысленно настраиваясь на новую жизнь. Честно, было немного страшно, но я изо всех сил убеждал себя, что самое страшное уже позади. Ведь свалившись с третьего этажа я остался жив и при памяти. Хотя, это вызывало некое сомнение, если бы этот я был жив, то смог бы ли подселиться «тот другой Я», который, похоже, тоже коньки отбросил. Да. Скорее всего отбросил, иначе какие-то его воспоминания остались бы.

Мои размышления прервала Юлианна, заглянувшая в дверь и молча поманившая за собой.

Я вышел из палаты в больничной пижаме и тапочках, но её, похоже, совершенно не смутил мой внешний вид. Мы прошли по длинному коридору и оказались перед сидящей за большим столом хмурой женщиной в белом халате. Она явно была недовольна, что мы оторвали её от писанины, мельком бросила взгляд на протянутую карточку, кивнула в сторону двери и снова погрузилась в работу.

Юлианна распахнула дверь, втолкнула меня внутрь с какой-то поспешностью и подтолкнула к каменной арке. В каком-то фильме я видел похожую конструкцию, кажется там был телепорт. Но откуда он может быть здесь, в далеком прошлом…

Юлиана шепотом произнесла какую-то фразу, из которой я смог разобрать только «… шшер … а … мас …», и коснулась одного из множества выступающих камня. Пространство в арке пришло в движение, рассыпалось на множество разноцветных частиц и закружилось в безумном вихре, образуя портал.

– Михаил, ты первый. Я пойду за тобой, – сказала мне попечитель и мягко подтолкнула к арке.Было очень страшно, я раньше не видел ничего подобного, но, получив ещё один более внушительный пинок, сделал шаг.На доли секунды, показавшиеся вечностью, оказался в полной темноте, но тут же всё восстановилось, и я оказался в большой комнате, напоминающий нечто среднее между лабораторией, кабинетом и библиотекой.Мне не удалось рассмотреть всё подробнее, потому что из портала вывалилась Юлианна, и, получив ещё один пинок, я практически впечатался в стол.– Извини, – сказала мой попечитель, – но ты сам виноват. При выходе из теле-арки нужно отходить в сторону, ты что забыл?– Я раньше не пользовался теле-аркой, и не знаю правил, – ответил я.– Понятно, иди за мной, – скомандовала Юлиана.Мы оказались в тускло освещённом коридоре, облицованном лакированными деревянными панелями. Юлианна уверенно сворачивала в боковые галереи, и с каждым переходом в новый коридор, сумрак рассеивался. Я не понял, откуда здесь вообще был свет, потому что ничего похожего на светильники или окна не обнаружил.И вот мы оказались перед широкой каменной лестницей с перилами из деревянного массива. Посередине лестницы лежала красная ковровая дорожка с длинным ворсом.«Встречают, как важную делегацию» – подумал я, хотя и засомневался, стоит ли идти по дорожке, путаясь в длинном ворсе, или просто протопать рядом. Тем более, на каменных ступенях меньше шансов потерять мои больничные шлёпанцы.Я шел вслед за смотрителем и изо всех сил пытался осознать реальность происходящего. Неужели это тот самый университет, в котором мне предстоит учиться? Что-то слишком шикарная для этого обстановка.Юлианна решительно распахнула массивную дверь, обитую каким-то светлым материалом, и мы оказались в просторной комнате с большим окном. Судя по открывающемуся из окна виду, мы находились примерно на пятом этаже, хотя я не знаю, какой высоты деревья в этой реальности.– Добрый день, – ответила на наше приветствие сидящая за столом немолодая женщина.– Я смотритель пятого класса, – представилась Юлианна, и, кивком указав на меня, продолжила. – Это мой подопечный, вот документы на его зачисление, заселение и обучение.Она протянула женщине сверток с документами.– Я оставлю вас, у меня срочные дела, – сказала Юлиана и быстро скрылась за дверью.Мы остались вдвоём. Приподняв брови, дама бросила внимательный взгляд поверх модных очков, оценила мой непрезентабельный вид и кивнула на один из стульев, приглашая присесть. Она распечатала сверток и принялась внимательно изучать документы.Пользуясь случаем, я принялся рассматривать кабинет: стены обиты деревянными панелями, но значительно светлее, чем в коридоре. Множество стеллажей с книгами и журналами манили к себе. Захотелось подойти поближе и взять пару томиков в руки, но я не решился. На стене, за спиной у женщины, висела картина с голографическим изображением водопада настолько реалистичным, что казалось, будто вода прольется сейчас прямо в этот кабинет.Тем временем женщина закончила изучать документы, подняла голову и произнесла:– Давайте знакомиться. Меня зовут Алла Васильевна. Я главный казначей университета.– Меня зовут Михаил, – начал я, и внезапно во мне пробудился дар красноречия. – Мне посчастливилось очнуться в больнице. Страж сказал, что меня нашли практически бездыханным на закрытой территории стройки замка какого-то высокопоставленного человека. Почему я там оказался, и каким образом вывалился из окна третьего этажа никто не знает. К сожалению, я тоже ничего не помню. Ни само событие, ни что было до этого.– Я прочитала твои документы, – улыбнулась она. – Из них следует, что твоих родственников не нашли. Получается, что ты сирота. Поступаешь к нам в университет на подготовительный факультет с полным пансионом. На подготовительный, потому что в университете обучаются после школы, а ты как я поняла не имеешь школьного образования и лет тебе двенадцать, правильно?– Тринадцать, – уточнил я, хотя понятия не имел сколько мне на самом деле. – Все остальное правильно. Мне только сказали, что я буду учиться в университете, на полном пансионе, а об остальном я не знал.– Понятно, – произнесла она и продолжила знакомить с тем, что мне предстоит в ближайшем будущем. – Уровень твоего таланта к потоку находится в начальной стадии, поэтому обучение начнёшь с общих предметов. Будь готов что твои однокурсники будут старше тебя, минимум на три года.– Да, я готов к этому, – уверенно ответил я.– К занятиям приступишь через два дня, – пояснила Алла Васильевна. – Занятия вообще уже идут, но сейчас выходные. Так что, считай тебе повезло. У тебя есть время заселиться, обустроиться и познакомиться с однокурсниками. Вот это ордер на заселение в пансионат. Он находится в этом же здании, в северном крыле, на четвертом этаже. Теперь разнарядка на вещевой склад и в кассу университета. Тебе, как сироте, положена стипендия в размере трех с половиной серебряных рублей в месяц. Это сумма позволит жить более-менее сносно.Ага, понятно, тут в качестве валюты используются рубли, как и в моем мире.

Глава 6. Все еще университет. Обзавожусь имуществом

Как приятно знать, что ты что-то узнал!

Мольер

Алла Васильевна протянула мне несколько листочков и сказала:

– Сначала зайди на вещевой склад, он находится в конце коридора на этом этаже. Там ты получишь необходимые на первое время личные вещи, и учебные принадлежности. Чтобы не заблудился, запомни: дверь обита красной кожей, и на ней табличка с изображением горы мешков и надписью «склад». Ты читать умеешь?

– Немного, – скромно ответил я, чем заслужил одобряющий кивок от казначея.

Я ещё в больнице обратил внимание, что буквы в этом мире был похожи на кириллицу, так что, думаю, чтение не вызовет особых затруднений. Главное – понимать, что написано.

Попрощавшись с главным казначеем университета, отправился на поиски вещевого склада.

Деревянные панели коридора постепенно сменились каменными стенами в старинном стиле со стилизованными светильниками в виде факелов. Ощущение монументальности усиливалось галереей портретов в резных рамах. Яркий монохромный свет позволил внимательно рассмотреть не только изображенных на портретах людей, но и прикрепленные к рамам таблички с указанием имен и заслуг. Это была своеобразная галерея почета университета. Я заметил, что люди на портретах были не молоды, а их лица отличались поразительной симметричностью, что очень редко встречается в реальной жизни. Возможно, это дефект 3Dизображения.

Нужная мне дверь отличалась не только ярко-красной обивкой, но и отполированной до блеска табличкой из желтого металла. Мне даже показалось, что она золотая, но я отмел эту мысль, потому что кто будет вот просто так оставлять без присмотра столь ценную вещь в проходном коридоре.