Ты мой запрет

Она сама сделала первый шаг в ловушку, а я лишь закрою за ней дверь

Даня

– Не подскажешь, что это было? – возле меня вырастает брат, отвлекая от наблюдения за обжиманиями мелкой с каким-то мужиком.

Не мелкая, да, она права, девчушка выросла. Стройная, высокая, но всё же на голову ниже меня. Талия тонкая, можно одной рукой обхватить, а вот грудь… она уже не плоская, далеко нет, твёрдая двойка, глаз намётан. Бёдра округлые, пухлые губы и эти небесные глаза, в которых можно своё отражение увидеть.

– Ты о чём? – бросаю на него короткий взгляд и возвращаю взор на сладкую парочку, но Ксюши уже нет.

Кто это был? Уверен, не просто гость клуба, она не стала бы. Не стала бы ведь? Влепить мне пощёчину за моё предложение и упасть в руки какого-то пацана? Зачем я вообще это сказал, я не знаю, вышло на автомате, но не на пустом месте. Она так шустро выбежала из ВИПки, а пока я гонялся за ней, возбудился. Игра мне понравилась, и почему бы не продолжить. Чем дольше будет бегать, тем вкуснее будет.

– Не строй из себя дурака, – хмыкает Никита, отпив из своего стакана.

Поворачиваю голову к нему, осматривая его лицо, я ещё не привык к его новому «образу», а именно к кольцу в носу и проколотым ушам.

– Не знаю, – с выдохом честно отвечаю. – Инстинкты какие-то, – пожимаю плечами.

Мелкая уже свалила, а её знакомый пожирает взглядом проходящую мимо официантку. Что она там лепетала? Комнатой ошиблась? Возможно и в самом деле не к нам направлялась.

– Инстинкты? – удивляется брат. – Охотничьи? – вскидывает брови, и я коротко киваю. – Интересно, – протягивает, допивая остатки виски. – Что-то новое в тебе, – добавляет.

– Она мне пощёчину влепила, когда я предложил потрахаться, – рассказываю Никите, и он, подавившись воздухом, начинает кашлять.

– Ты идиот? – ухмыляется, вытаращив на меня глаза.

– Что? – развожу руками, не понимая. – Это всегда работает: приметил, подошёл, сказал – всё, она твоя.

– Но не эта же, – восклицает, а я всё ещё не догоняю, к чему он. – Она втрескалась в тебя ещё… сколько там лет прошло?.. Наверняка мечтает о принце на белом коне и хранит девственность до свадьбы, – слова Никиты вызывают только смех.

– Где ты таких видел? – фыркнув, вопросительно на него смотрю.

– В деревне, – выплёвывает. – Дань, мне иногда кажется, что в нашей семье больше мозгов досталось мне, – на его самомнение только глаза закатываю. – Ты ведь не нашёл её трясущей задницей на танцполе с явной целью уехать отсюда не в одиночестве, она не как твои бабы.

– Думаешь, я не понял? – возмущаюсь уже я. – В этом и интерес, – добавляю, и на лице Никиты появляется понимание.

– Так бы и сказал, – бормочет, но так, чтобы я слышал. – Долго вокруг неё хороводы будешь водить, – усмехается, чем только раззадоривает меня.

– Я видел, как она на меня смотрела. Два свидания, цветочки – и она сама ляжет, – с уверенностью заявляю, мне давно не шестнадцать, и влюблённые взгляды девчонок на себе мне удавалось не раз видеть.

Да, эта игра будет дольше, но привычная мне уже наскучила. Со школы, наверное, не приходилось прикладывать усилий, чтобы девушку в постель затащить, они сами с удовольствием раздвигают ноги. Потому что я неотразим, богат и уверен в себе, а им больше ничего и не нужно.

– Ну, удачи, – веселится брат и опирается на перила балкона. – А я поищу себе развлечение, стриптиз ведь обломали, – не упускает шанса подколоть.

– Даня я… люблю тебя, – выпаливает девочка ростом до моей груди.

Смотрю на неё, сдерживаясь, чтобы глаза не закатить. Не слепой, видел всё, но сегодня наша последняя встреча, и думал, обойдётся.

– И я тебя люблю, мелкая, – всё же отвечаю что-то. – Ты мне как сестра, – добавляю честно, но немного приукрашенно. – Пошли к костру, а то замёрзнешь, – беру её за руку, собираясь к остальным ребятам, но девчушка упирается ногами в землю.

– Я люблю тебя не как брата, – чуть ли не криком.

Твою мать! Вздыхаю, нервно лоб свой тру и по сторонам смотрю, не привлекли ли мы внимание.

– Ксюша, ну какая любовь, тебе тринадцать лет, ты просто привязалась, потому что я тебя от Миши с Ромой спас… – выпаливаю, но она перебивает.

– Нет! – ножкой топает. – Это не так…

– Да так оно, так. Тем более у тебя нет старшего брата, отца, это всё психология, – говорю очевидные вещи. – Ты забудешь обо мне уже через неделю.

– Не забуду! – всё же кричит и рыдать начинает.

Ну что за наказание, только плачущего ребёнка мне не хватало.

– Ну нет, только не плачь, – поднимаю голову к небу.

– Когда-нибудь ты окажешься на моём месте, и, надеюсь, тебе ответят так же, как и ты мне, – выплёвывает со злостью сквозь рыдания.

Пророчества не случилось, на её месте не оказался, и вряд ли окажусь. И, нет, не потому, что в любовь не верю, она существует, у нас всю жизнь с братом и сёстрами прекрасный пример перед глазами – родители. Не знаю, любит кто-то настолько сильно друг друга, как наши мать с отцом, но если любовь есть, то она выглядит именно так, как у наших родителей.

– Ты поймёшь, когда это случится, в голове щёлкнет, сердце замрёт, – вспоминаю слова мамы.

– У тебя так было? – с недоверием смотрю на неё.

– Ну, не совсем, – отвечает и глаза отводит.

– Она сразу в обморок упала от моей красоты, – вставляет отец, а мама только глаза закатывает.

Несколько лет спустя после того разговора я узнал немного больше подробностей, и это был первый раз, когда я хотел набить морду собственному отцу за то, что обидел мою маму ещё задолго до моего зачатия. Узнал я и другое, например, что я мог и не родиться из-за каких-то уродов. Папа рассказывал это нам с братом исключительно для того, чтобы показать, что мы никогда не должны сдаваться, всегда смотреть в оба и быть сильными как мама. Да, вот так, у нас в семье в пример маму ставят, потому что она упекла отца в тюрьму ради моего рождения.

К чему это я? В любовь верю, но никакого щёлка и замирания сердца за мои двадцать два года не почувствовал. А стояк в штанах и вожделение вряд ли можно считать за любовь. Нет, это конечно любовь, но к сексу, с которым у меня очень тесные отношения.

На танцполе отмечаю ту, кто сегодня поможет мне снять напряжение, а завтра я начну охоту на мелкую принцессу. И я ещё не подозреваю, как мне повезло, и что жертва сама в ловушку шагнёт.

Утро начинается, мягко говоря, неприятно, грудь царапают длинными ногтями, в нос проникает приторно-сладкий запах, и я морщусь.

– Даня, – шепчет девушка из клуба, имени не помню и не старался запомнить.

Чёрт! И какого хрена я вырубился? День длинный и тяжёлый был, наполненный событиями, уснул сразу, как разрядку получил. А теперь придётся слушать с самого утра, какой я мудак, урод, козёл и так далее. Сделать вид, что сплю, не получится, мне на работу надо.

Да, такие, как я, тоже работают, отец внушил нам желание быть самостоятельными, стремиться самим к чему-то и ни от кого не зависеть. И, нет, я не тот, кто везде говорит, что начал сам всё с нуля, папа дал денег, чтобы начать, я открыл кафе возле какого-то университета.

Мы мажоры, такими все нас с братом считали в институте, но никогда не пользовались этим статусом в том ключе, как это делали другие. Опять же, потому что так воспитывали, мол, не в деньгах счастье, и всё такое.

– Дань, я вижу, что ты проснулся, – девица проводит рукой по моему животу вниз, к утреннему стояку.

– Ну, раз видишь, чего ждёшь? – так и не открыв глаза, дёргаю бёдрами, намекая, что она может приступить.

Пусть отработает за ночлег, а потом вызову такси и послушаю, какой я кобель. Но что-то идёт не по плану, когда в тишине квартиры хлопает входная дверь, слышится, как приземляются ключи на тумбу, и голоса.

– Это кто? – хмурится блондинка, уже нависая над моим пахом.

– Понятия не имею, – пожимаю плечами, отталкиваю её, нахожу трусы и, выйдя из комнаты, заглядываю с балкона на первый этаж. – Уля? – хмурюсь, глядя на сестру.

– Привет, – расплывается в улыбке.

– Кто это? – рядом появляется девица без имени.

– Папочка, ты обещал сводить нас на аттракционы, – подаёт голос Милана.

– Папочка? – округляет глаза блондинка.

– Наверное, тебе пора, – рисую на своём лице сожаление.

– А кто эта тётя, и почему она голая? – спрашивает Ульяна, а я язык себе прикусываю, чтобы не заржать в голос.

– Наверное, мамина подруга, – отвечает ей Милана. – Она так обрадуется, – продолжает измываться.

– Поторопись, – качаю головой девице.

– Тебе сколько лет? Они взрослые, – хлопает накладными ресницами.

– Мы с женой удочерили их, – выпаливаю, и, окинув меня презрительным взглядом, девушка скрывается в спальне.

Показываю сёстрам большой палец вверх, иду в свою комнату, где ни одна девушка не была, и натягиваю спортивные штаны и футболку. Когда выхожу, блондинка в ультракоротком платье спешит вниз по лестнице.

– Здрасти, – кивает ей Уля, когда та спускается на первый этаж.

Фыркнув, безымянная несётся к выходу и, схватив туфли, вылетает из квартиры.

– Вы слишком умные для вашего возраста, – бросаю, спускаясь к сёстрам, и, обняв, целую их в макушки.

– Это вместо спасибо, – усмехается Уля своей близняшке.

– Спасибо, – улыбаюсь и, обойдя их, иду к кофе-аппарату. – Так что вы здесь делаете в такую рань? – интересуюсь, пока нажимаю нужные кнопки.

Живу я в старой квартире отца, сделал небольшой ремонт, но, в основном, всё осталось на своих местах. Мама очень трепетно относится к этому месту, и я решил ничего не менять. Никита тоже живёт отдельно от родителей, только в квартире, подаренной дедом. К слову, чтобы покинуть родное гнездо, мы неделю танцы с бубнами устраивали вокруг матери. Такая трагедия разыгралась, что сыновья улетают из родных пенатов, будто мы в другую страну уехали, как минимум. Как максимум – на другую планету улетели.

– В торговый центр едем, зашли тебя увидеть, соскучились, – спешно проговаривает Милана, но я слышу в её голосе какую-то скрытую деталь.

Поворачиваюсь к близняшкам, внимательно смотрю, как они синхронно крутят головами, играют прядями светлых, как у мамы, волос. Всё ясно, врут и не краснеют.

– Мама послала? – вопросительно брови выгибаю.

– Да, – в унисон отвечают партизанки, которых поймали бы в первый же день.

– Ты целую вечность не заходишь.

– Звонишь редко.

– Мама волнуется.

– Потому что любит.

Прямо выученный стих, не иначе.

– Три дня не заходил, не звонил лишь вчера, некогда было, а вечером у нас запланирован семейный ужин, – принимаюсь, вроде как, оправдываться.

– Ты это маме скажи.

– Мы всё знаем.

Когда они так разговаривают, дополняя друг друга, словно думают одинаково, не успеваешь понять, кто и что именно сказал. И я капец кайфую от этого.

– Мы пошли.

– Папины деньги тратить.

Они подходят ко мне, встают с двух сторон и одновременно целуют в щёки. Конечно для этого мне приходится опуститься немного, но ещё год-два, и будут с меня ростом.

– До вечера, – бросаю им вслед, получив махание ручками.

Возвращаюсь к аппарату, беру чашку и, сделав глоток, прикрываю глаза от удовольствия. Позволяю себе пять минут насладиться ароматным напитком, после чего принимаю душ, переодеваюсь и еду в кафе. Сегодня у меня собеседование, давно ищу толкового повара, который будет работать на совесть, двоих уже выгнал пинками под зад.

Приезжаю за полчаса до назначенного времени и успеваю просмотреть пару отчётов до того, как в мой кабинет аккуратно стучат, а после моего короткого ответа открывают дверь.

– Добрый день, я Ксения, на собеседование, – спешно бросает девушка и замирает, заметив меня.

– Вот это сюрприз, – расплываюсь в хищной улыбке.

Глава 4. Шутки судьбы

Его прикосновения – словно электрический ток, а слова – как опасная игра, в которую я уже не могу не ввязаться

Ксюша

На несколько секунд я каменею и пытаюсь понять, насколько реален человек за рабочим столом. Он мне всю ночь снился, не удивлюсь, если это всё галлюцинации. Но нет, конечно нет, я не сплю, а сидящий в кресле босса Даня из плоти и крови.

– Ну нет, – срывается с моего языка, и, развернувшись, спешу уйти.

– Стой! – доносится в спину, и я ускоряю шаг, но куда там. – Ксюша, стой! – догоняет, за локоть хватает и к себе поворачивает.

Коридор узкий, здесь три двери, одна из которых и ведёт в кабинет начальника этого небольшого кафе рядом с моим универом. Я посчитала, что это отличное место для моей начинающейся карьеры. Около двадцати столов внутри и ещё пять на террасе, меню не сложное, в основном стандартные блюда. Одни плюсы, словом, чтобы стать шеф-поваром той, кто недавно учёбу закончила.

– Пусти! – требую, вырываясь, но это всё равно что птице крыльями махать, пока лапка придавлена тяжёлым камнем. – Отпусти меня! – едва не кричу, но мужчина ведёт меня обратно. – Даня!

– Тихо, – убирает руки от меня только в кабинете. – Прости, давай поговорим спокойно, – поднимает руки в сдающемся жесте.

– Наговорились вчера, – фыркаю, отвожу взгляд, иначе буду смотреть ему в рот и верить всему, что он говорит.

– Прости меня, был в аху… шоке, злой, ещё и выпил, глупости нёс, – проговаривает, заставляя взглянуть на него в немом удивлении.

– Ты…

– Идиот, согласен. Ну бес попутал, давай начнём сначала? – говорит быстро, словно и в самом деле боится, что убегу. – Пожалуйста, – добавляет и смотрит так, что у меня просто не остаётся выбора.

Это ведь Даня, парень, который однажды пришёл на помощь девочке в беде, а потом гулял со мной, оберегал в каком-то смысле, был моим другом. Правда гулял он не со мной, а со своей компашкой, а меня с собой брал, потому что сама напрашивалась, и другом я ему не была, для меня он был парнем, в которого я влюбилась.

– Ладно, – сдаюсь очень быстро, но и плевать.

У меня от одного его присутствия ноги подкашиваются, аромат его одеколона слегка кружит голову, а от этого взгляда с мольбой мне хочется отдать ему всё, что он попросит.

Так, Ксюша, очнись!

Боже, разве такое возможно? Мне было всего тринадцать, вроде как детская любовь, которая должна была пройти с годами. Но нет, я в каждом парне, который был мне приятен, искала сходство с Даней, а не находя, теряла интерес. И проходило это на автомате, неосознанно проводила параллели, и все были не теми. Не им. Может, я сумасшедшая? Как можно влюбиться в тринадцать и любить до сих пор, шесть лет спустя, при чём за эти годы ни разу больше не встретившись с ним?

– Тогда идём? – вырывает из мыслей, лучезарно улыбаясь.

– Куда? – хмурюсь, и мгновенно в памяти всплывает его оскорбительное предложение.

– За стол, ты ведь на собеседование пришла, – отвечает, а я едва по лбу себя не луплю.

– Д-да, – киваю и отвожу взгляд от него, а то так и буду смотреть и витать в облаках.

– Прошу, – знаком руки указывает на кресло по эту сторону стола, и я иду, стараясь изо всех сил не споткнуться о собственные ноги. – Садись, – добавляет, сам занимая место босса.

Это что, злой рок или судьба? Как я могла здесь оказаться? Как он может быть владельцем этого кафе?

– Резюме? – вопросительно на меня смотрит.

– Да, конечно, – суетливо рыскаю в сумке и достаю файл. – Вот, – протягиваю ему, и после короткого «угу» он начинает его изучать.

Опыт работы у меня небольшой, подрабатывала в столовой нашего техникума, потом в ресторане на чистке овощей и, вот, в клубе уже третий месяц тружусь в качестве повара, но на мне только закуски. Я и так переживала, когда шла сюда, ведь здесь мне предлагают стать главной на кухне, а теперь я не знаю, от чего больше волнуюсь – от того, что боюсь не справиться, или от того, что именно он начальник этого места.

– Неплохо, – кивает своим мыслям, читая моё скудное резюме. – Ты ещё учишься? – поднимает взгляд на меня.

– Да, в институте, здесь неподалёку, заочно изучаю Гостиничную и ресторанную деятельности, – отвечаю и даже не запинаюсь, и слава богу.

– Понял, – улыбается мне, и хоть пальцами в ручки кресла впивайся, чтобы не стечь с него. – Такой ценный кадр грех не взять, – произносит, а я никак от его улыбки не отойду. – В любом случае, у нас будет пробный период, так требует политика.

– Я понимаю, да и не стоит смешивать… – замолкаю, потому что на языке вертится слово «отношения», но ничего подобного у нас нет.

– Можем оформить прямо сегодня, а завтра уже приступай, – разводит руками, снова улыбаясь, как в той рекламе, и встаёт. – Пойдём, я провожу, а после того, как всё оформят, приглашаю на кофе, и отказов не приму, – всё это он говорит, обняв меня за талию и уводя на выход из кабинета.

– Хорошо, – киваю, лыблюсь как дура и понимаю, что пошла бы с ним хоть на край света.

Нездоровая влюблённость.

Но он такой красивый, мужественный, высокий, эта причёска придаёт ему какой-то романтичный образ, будто герой какого-то фильма про любовь. Тело, словно с обложки журнала, и улыбка, от которой вокруг всё сияет. В таких влюбляются, о таких мечтают, от его улыбки девочки тают. Он словно самый популярный красавчик школы, и каждая из одноклассниц жаждет его внимания. Наверняка таким и был, и умело пользовался этим.

Я пропала! Опять!

Девушка лет тридцати оформляет меня медленно, слишком, как мне кажется, и иногда бросает на меня надменные взгляды. Я стараюсь улыбаться, не желая портить отношения с коллегами в первый же день. Но на лице блондинки явная неприязнь, и я понятия не имею, на каком основании.

– Распишитесь, – спустя вечность она протягивает мне пару бумажек.

Спешно пробегаю глазами по строчкам, удивляюсь цифрам в разделе выплат и дальше больше ничего не читаю, этого было более чем достаточно.

– Всё? – поднимаю взгляд на девушку.

Она красивая, в белой блузке, которая обтягивает её тело и просвечивает кружева бюстгальтера. Ясно, что гордиться она имеет чем, грудь у неё на зависть другим, но зачем так ею светить, мне не понятно. Светлые волосы распущены и немного вьются у кончиков, на лице боевой раскрас, ресницы длинные и пушистые, таких не бывает в природе. А пухлые губы накрашены ярко-красной помадой, как и длинные ногти, которые, наверняка, мешают ей набирать текст на клавиатуре быстрее.

– Нет, – выплёвывает и продолжает тыкать по кнопкам, словно бабуля какая-то.

Не понимаю, откуда такая агрессия. Когда Даня привёл меня в этот небольшой кабинет, где только рабочий стол и стеллаж с документами на правой стене, Марина Сергеевна, как он её назвал, расплылась в широкой улыбке.

А! Как я сразу не догадалась? Дело, наверное, в Дане, а точнее в брошенной им, перед тем как выйти, фразе, что с нетерпением ждёт меня.

Хм, у них что-то было? А может, и есть? Возможно, отсюда и эти враждебные взгляды в мою сторону от Марины Сергеевны?

Почему-то моё сердечко делает кульбит и сжимается, словно желает спрятаться, чтобы никто его не ранил. Но я не позволю, мне ведь не тринадцать уже, нужно включить мозги и держаться стойко, не таять от одной Даниной улыбки.

– Подпиши здесь, – сует мне ещё один документ, и я спешу оставить там свою закорючку. – Свободна, – машет рукой, словно муху отгоняет.

Я только глаза округляю, на языке так и вертится пара ласковых, я всё же из деревни, могу и нос разбить, если наступить мне на хвост. Но поджимаю губы, прикусываю язык и, коротко попрощавшись, покидаю помещение, пропитанное приторно-сладкими духами.

В коридоре застываю, не зная, что делать, вроде как, обещала Дане кофе с ним попить, но и навязываться не хочу. Может, он уже передумал, я, кажется, пробыла в кабинете блондинки слишком долго. Нет, сама напрашиваться не буду, лучше пойду домой, отдохну после ночной смены, а завтра полная сил начну новый этап в своей жизни, сделав первый шаг на пути своей карьеры.

Решительно шагаю по узкому коридору к выходу и уже оказываюсь в зале, где, к моему удивлению, пусто, если не считать бармена и звуков из кухни. Барная стойка стоит посередине, с правой стороны дверь, ведущая к моему новому рабочему месту, а слева административные помещения, откуда, собственно, я и вышла.

Кафе очень уютное, прямоугольные столики, тёмно-зелёные диванчики, потолок декорирован искусственными зелеными листьями и травой. Окна в английском стиле, стены кирпичные, какие-то картины, большие 3Д-часы на одной из стен. Очень уютно, и мне особо нравится, что здесь много зелени, пусть и ненастоящей.

– Сбежать решила? – раздаётся у уха, и мою талию обвивает сильная рука.

– Нет, – едва слышно вру, чувствуя, как краснеют мои щёки.

Бармен позади нас вытирает бокалы белым полотенцем, но внимательно наблюдает за мной. Спешу выпутаться и отойти на пару шагов от Дани, чтобы не порождать сплетни.

– Поехали? – спрашивает Даня, растягивая губы в обворожительной улыбке.

– Куда? Разве не можем здесь выпить кофе? – вопросительно выгибаю брови.

– Сегодня у нас санитарный день, пошли, – бесцеремонно берёт меня за руку, переплетая наши пальцы, и идёт к выходу.

По телу пробегает табун мурашек, руку покалывает, словно от него исходит высоковольтное напряжение, ноги едва передвигаются, но я иду за ним как заворожённая.

Это не дело, если я продолжу в таком духе, то очень быстро сдамся, а мне этого не хочется. И пусть я жажду его прикосновений, мечтаю о поцелуе, но это всё должно быть обоюдно. Мне не надо лишь бы, я любви хочу. Хочу, чтобы он испытывал ко мне аналогичные чувства, чтобы он видел во мне красивую девушку, а не ту мелкую синеглазку.

– Куда мы идём? – спрашиваю и прокашливаюсь, потому что в горле пересохло и голос охрип.

– В ресторан, позавтракаем, – отвечает, подмигнув и разблокировав с пульта автомобиль С-класса, открывает пассажирскую дверь, вежливо подаёт мне руку и помогает забраться внутрь.

В нос тут же проникает аромат его духов, от которого хочется глаза закатить от удовольствия. Сев за руль, Даня плавно выруливает с парковки, чтобы вклиниться в поток машин на дороге. Краем глаза наблюдаю за тем, как уверенно он держит руку с красивой паутиной синих вен на руле, второй барабанит по своему колену. Поднимаю глаза на его профиль и едва не стону в голос. Он идеален. Где мне взять сил не упасть в его руки и отдаться ему на растерзание?

Глава 5. Она будет моей

Она даже не подозревает, что стала моей целью. Но в этой охоте главное – чтобы жертва захотела остаться добровольно

Даня

Чувствую на себе её взгляд и очень доволен собой, разыграл отличный спектакль с извинениями. Удача явно на моей стороне, сама пришла, даже искать её не понадобилось.

Вчера я думал, что хорошо её разглядел в темноте, а сегодня осмотрел внимательнее. Не смог не отметить, что она удивительно красива. Нежное лицо, словно выточенное из мрамора, с лёгким румянцем, придающим ему мягкость. Её ярко-голубые глаза – холодные и завораживающие, будто в них можно утонуть – смотрят с такой невинной уверенностью, что я на миг потерял дар речи. Волосы раньше были темнее, но золотистые волны обрамляют лицо, придавая ей вид ангела. Лёгкое розовое платье подчёркивает фигуру, добавляя нежности её образу. У неё тонкая шея, на которой едва заметно поблескивает миниатюрная золотая цепочка, делающая её ещё более хрупкой и беззащитной.

Алло! Даня, угомонись! Девушка как девушка, ничего необычного, в твоей постели были красотки и получше. И не просто красотки, а в буквальном смысле с обложек журналов.

Правда на долю секунды подумал отказаться от этой затеи, но быстро отмахнул от себя эти глупые мысли. Во-первых, никогда не сворачиваю с пути, а во-вторых, никто и ничего не теряет. В конце концов, оба получим удовольствие, и в этом нет ничего из ряда вон. Она будет меня мариновать, потому что так принято, а я буду добиваться горизонтального положения, потому что это у нас в инстинктах.

Девушки сегодня не особо заморачиваются, давно всё не так, как раньше, мало кто строит из себя недотрог, ведь это глупо. Если двое хотят одного и того же, в чём смысл ломать комедию? Кто знает, может, одного свидания хватит, чтобы Синеглазка сдалась. Надеюсь, это не так, иначе вся охота коту под хвост, а я уже настроился поиграть в кошки-мышки.

Из мыслей выдёргивает раздавшаяся на весь салон мелодия. Бросив короткий взгляд на девушку рядом, понимаю, что ей кто-то звонит. Взглянув на экран, Ксюша поджимает губы, словно не уверена, стоит ли отвечать, но в итоге смахивает пальцем по экрану.

– Да, – тихо, будто чего-то боится. – На собеседовании, – произносит, отвернувшись к окну. – Нет, ещё не закончила, – косится на меня, когда у меня вырывается усмешка.

Интересно, кто ей там звонит? И почему она лжёт собеседнику?