Ревизор: возвращение в СССР 40

– Разумеется, есть, – удивлённо ответила Морозова, – или вы что, серьёзно думаете, что мы можем на несколько часов просто так уйти? Погулять по парку ближайшему?

– Ладно, ладно, – замахала руками секретарша, – заходите давайте, пока никого нет, а то сейчас придёт кто-нибудь повыше чином и будете тут в очереди сидеть.

Это она о нас так заботится, подумала Галия, это вовсе не упрёк нам был, и благодарно кивнула секретарше, идя вслед за Морозовой, когда проходила мимо её стола. Это Морозова, видимо, не поняла, что та имела в виду, она на взводе сейчас, поцапавшись с Белоусовой, а ведь отношения с секретаршей шефа её отделу портить не надо.

Несмотря на опасения секретарши Федосеевой, никаких вопросов о том, где они отсутствовали в рабочее время, задавать начальник им не стал, напротив, принял достаточно приветливо. Галия удивилась, когда увидела, что Морозова из-за этого нахмурилась. Да та ещё и первой заговорила с начальником:

– Я так понимаю, Владимир Алексеевич, что новости по Андриянову не очень хорошие?

Начальник не сумел сдержать выражение досады на лице из-за того, что Морозова его раскусила. Вздохнув, он сказал:

– Да, позвонил мне сегодня лично председатель Торгово-промышленной палаты и рассказал о том, что провели они партсобрание и Андриянову за его дела объявили выговор. Я, признаться, рассчитывал на большее.

– Да уж, – сказала Морозова, – получается, что и нет никакой справедливости: он нам тут саботаж устроил по факту, а ему всего лишь выговор.

– Ну вот, к сожалению, так вышло, – развёл руками председатель. – Увы, это чужая кухня. Мы там ничего не можем сами сделать. Но позвольте вас заверить: Блащицкий теперь с Андриянова глаз не спустит. Этот прохвост очень долго будет жалеть о том, что он тут у нас наворотил.

– Разве что так? – вздохнула Морозова, смиряясь с фактом неудачи в наказании Андриянова.

Председатель, поняв, что самая трудная часть разговора позади, приободрился:

– И сделанного мы тоже Андриянову не простим, поверьте мне. Никакого больше сотрудничества по линии его отдела у нас не будет. Все, что прежнее заключалось с ним – забудьте про это. И никого на стажировку мы тоже отправлять в эту палату больше не будем. Я председателю Торгово-промышленной палаты так и сказал. По крайней мере, пока Андриянов у них там работает на руководящей должности. А к вам большая просьба: если хоть на пороге нашего здания увидите этого Андриянова, тут же ко мне идите – будем с ним разбираться уже не на шутку. Особенно это, Галия, тебя касается… Надеюсь, у тебя проблем с мужем не было, когда ты рассказала ему про этого престарелого ухажера?

– Проблем? – искренне удивилась Галия. – А почему вдруг? Муж мой мне полностью доверяет.

И Морозова, и председатель посмотрели на неё с такой откровенной завистью, что она сразу догадалась, что в их семьях все явно не так.

– Да ещё вопрос! – продолжил председатель, – по Белоусовой. Следите за ней тоже и не спускайте с неё глаз. Если бы не её муж, я бы все-таки тоже её уволил.

По этому поводу ни Галия, ни Морозова, никаких комментариев делать уже не захотели, им и так все было полностью понятно. Несомненно, что майор КГБ не такая уж большая шишка для Федосеева с его связями, но и повод для увольнения был не абсолютно железный, чтобы тот не начал дергать за веревочки. Фактически у них было только признание самой Белоусовой, да еще и только устное. А если муж с ней поработает, опротестовывая увольнение, и велит иначе говорить, что ее оговаривают, и ничего такого она не делала? Кому эти дрязги нужны!

***

Москва, квартира Ивлевых

Жена пришла с работы вся какая-то напряженная.

– Милая, случилось что-то?

– Да так… Сначала ездили на выставку, а потом сразу к председателю вызвали.

– И что там? По чехословакам что-то не так?

– Нет, про них вообще не упоминали. Там уже все готово давно и утверждено. Ждем только приезда…

Вспомнил вдруг, как Галия мне рассказывала, что к ней приставал какой-то там придурок, и за него взялось её руководство, пообещав с ним разобраться как следует. Неужто по этой теме что-то было у начальника? Похоже, без наводящего вопроса не обойтись…

– Ну что, тому козлу, как его, Андриянову, рога обломали?

– Ну как… Выговор дали на партийном собрании… – расстроенно сказала мне жена.

Вот и выявилось, что именно ее волнует.

– Всего лишь выговор? – удивился я.

– Да. Федосеев пообещал с ним как следует разобраться, практически хвастался нам с Морозовой, что с ним будет покончено, а утром позвонил председатель Торгово-промышленной палаты и сказал ему, что на партсобрании получилось только выговор Андриянову влепить. Он с ним из-за этого, по его словам, даже немножко поссорился. Сказал, мол, не будем мы больше сотрудничать с Торгово-промышленной палатой и своих людей туда на стажировки посылать.

– Ну, во-первых, это по его словам, а во-вторых, проблемы-то с этим типчиком это никак не решает. Как бы этот козлик не решил, что ему все с рук сойдёт. Послушай, дай-ка мне его фамилию, имя, отчество и должность…

– Паша, зачем тебе? Ты глупости не собрался какие-нибудь наделать? Все же хорошо у нас! Ну подумаешь, цеплялся ко мне какой-то старик. Со мной часто пытаются познакомиться, иногда и прямо на улице.

– Так одно дело познакомиться, другое дело целенаправленно бегать за тобой. Да не переживай ты так, обещаю глупостей не делать, просто присмотрю за ним.

– Ну, не знаю… – нахмурилась жена.

– Я что, тебя когда-нибудь обманывал? Обещаю, что никаких глупостей не будет, значит, их не будет. Я не собираюсь бить ему морду и вместе с ним в отделение милиции ехать, чтобы меня из Кремля и МГУ выкинули по хулиганке. Просто хочу быть уверен, что все его заходы в твой адрес ограничатся только уже произошедшими. Тем приглашением в ресторан, от которого ты отказалась и попытками мотаться по тем же местам, куда ты ездила.

– Правда? Ну ладно, тогда записывай.

Записал. Так, ну теперь Мещерякова надо привлекать…

Глава 5

Москва, квартира Ивлевых

Пошел к телефону, чтобы набрать Мещерякова, но тут же и остановился. Лучше я с ним буду и дальше с телефона-автомата общаться, как уже привык. Но телефон, впрочем, все равно зазвонил.

– Со Святославлем будете разговаривать? – спросила телефонистка.

Вот почему, каждый раз, когда мне такой вопрос задают, я первым делом про Оксану вспоминаю? Мне же и Эмма должна вот-вот звонить… Кстати да, с понедельника же уже ей жилой блок армия должна была выделить.

Повезло, это именно Эмма и оказалась.

– Павел, привет! Завтра приезжаем в двенадцать утра в Москву всем семейством. Сможешь встретить?

– Ну молодец, наконец-то! – сразу успокоился я. – Встречу, конечно.

Записав детали по вагону, попрощался и положил трубку.

Так, сейчас уже время позднее. Значит, завтра с утра надо набирать адъютанта генерала Ветрова. А то я же даже не знаю, где именно этот жилой блок выделили. Вот бы повезло, и в том общежитии, где Петр с Инной живут. Хоть что-то бы сразу подсказали Эмме.

Так… А что я торможу, вообще? Надо завтра сразу и попросить адъютанта, чтобы именно там и выделили, если там свободное что найдется. Учитывая позицию генерала, ему это будет вовсе не сложно. Только надо так попросить Сироткина, чтобы потом не оказалось, что чтобы Эмму приютить, кого-то из военных перевели в худшие условия. Нехорошо тогда получится, в особенности учитывая, что это могут и сам Петр с Инной оказаться… Такие навороты нам ни к чему…

Хотя, подумав еще, все же от этой идеи отказался. Не такая и большая разница, в каком именно общежитии Эмма с родственниками пару месяцев поживет. А вот Петр с Инной могут огрести проблем, если на этот жилой блок кто-то другой из сослуживцев претендовал. Расстроятся, ясное дело, и могут начать слухи распускать, что им блок не выделили, а какой-то девчонке, не имеющей отношения к армии, блок отдали… А тут еще выяснится, что Петр с Инной знакомы с наглыми оккупантами. Если пострадает кто-то старше по званию, чем Петр, что скорее всего и будет, учитывая невеликое звание Петра, и что блоки обычно, как он говорил, подполковникам и выше только выделяют, то могут и попытаться отыграться на них… Так что ладно уж, где выделили, там и заселим их.

Вспомнил, когда прикидывал, как буду завтра Эмму с семьёй встречать, что у неё дед-то еле-еле передвигается. Наверное, надо подстраховаться и кого-то с собой взять, чтобы его вдвоем тащить из поезда. Первая мысль была, когда приеду в аэропорт, такси ещё вызвать по моему особому телефону, но решил, что всё же это не очень надёжно. Когда он там ещё приедет, этот таксист, мало ли опоздает, а деда из поезда надо достаточно быстро выгружать, поезд ждать не будет долго. Первая мысль была позвонить Брагину и попросить о помощи. Но подумал, что к чему его от учебы отрывать, если тот же Марат вряд ли завтра с утра учится? Тем более Костя вообще Эмму Либкинд не знает, в отличие от Марата…

Набрал в общежитие Марату и попросил ему передать, чтобы он мне перезвонил. Он меня набрал через десять минут.

– Что-то случилось, Паша? – встревоженно спросил.

– Нет, ничего страшного не случилось, просто завтра Эмма Либкинд приезжает в Москву, будет уже постоянно здесь жить. И родичей своих захватила. А ты же помнишь, дед у них совсем плох. Не уверен, что у меня одного получится его из поезда вытащить. Не поможешь мне завтра?

– В чём вопрос? Конечно! Где встречаемся?

– Давай в полдвенадцатого на Киевском вокзале, сможешь на своей машине приехать?

– Да, конечно, я же понимаю.

Положил трубку и улыбнулся: хорошо, что у нас уже тут своя святославская диаспора в Москве образовалась, помогаем друг другу, выручаем. Завтра Эмма приедет со своими, а дальше ещё и Славка подтянется после службы в армии, и диаспора наша ещё больше увеличится.

Ну а сегодня у нас, в соответствии с телеграммой, двоюродный брат Шанцева приехать должен погостить. Из Беломорья. Нет, все же из Белогорья. Жаль, время не указал, когда появится…

***

Москва, Лубянка

Начальник первого главного управления, генерал Комлин, выводы из разговора с Андроповым сделал. Причем много выводов… Вернувшись от него, он тут же дело Ивлева к себе затребовал. И долго старательно его изучал.

Первый вывод из разговора с председателем – Павел Ивлев попал в поле зрения Андропова, оказывается, уже давно. Два с лишним года назад. И заслуги уже тоже есть серьезные. Значит, и дальше может интересовать начальника время от времени. И если он не будет за ним присматривать лично, как в этот раз вышло, то может снова пендель получить от председателя. А то и вообще свою должность потерять…

Второй вывод – его штатные аналитики проигрывают пацану в точности прогнозов. Всухую. Правда, все это связано с зарубежными событиями. Впору подумать о том, что он шпион американский, и всю информацию прямо оттуда получает. Уж американцы-то точно знают, когда они что собираются делать…

Но естественно, бежать к контрразведчикам нет нужды. Были бы хоть малейшие сомнения по этому поводу, Андропов сам бы такое поручение дал им, и его предупредил бы, раз он по его управлению сотрудничает. Ну а почему нет сомнений… Выгодно США, чтобы мы узнали, что американская компартия под ФБР плотно сидит? Естественно, нет. Будут они продвигать шестнадцатилетнего агента, сдавая через него такую важную для них информацию? Нет, конечно, это уже как анекдот бы выглядело… Нет на свете генерала ни в одной серьезной спецслужбе, который даст команду на такой невыгодный размен. А ЦРУ – спецслужба очень серьезная, не хуже КГБ.

Военный переворот в Чили. Несомненно, проведенный чилийскими военными под полным контролем Вашингтона. Выгодно США нас заранее через Ивлева об этом предупреждать, чтобы поднять его ценность как агента? Нет, конечно, на карте судьба целой страны стоит, да еще в стратегически важном для США регионе, заднем дворе американцев. А мало ли мы как-то подгадим им, если Ивлеву поверим, и переворот против Альенде в результате провалится?

Прогноз по тому, что скоро на Ближнем Востоке произойдет… Так об этом и сами американцы, хочется верить, еще не знают. Он, Комлев, знает, и еще пяток человек в КГБ. И в ГРУ знают. И Ивлев тоже знает. Откуда? Узнай об этом ЦРУ, оно ни за что бы не слило нам такую информацию, а вместо этого начало бы готовить Израиль к атаке арабов. Но по имеющейся информации, никакой подготовки в Израиле ни к какой войне не ведется. Не знают американцы и израильтяне о скорой атаке Египта и Сирии… две недели с небольшим остались до войны.

К возвращению Вавилова надо было много всего по Ивлеву сделать, раз Андропов пообещал его к себе по этому делу вызвать. Все это пригодится потом, когда Вавилов от председателя вернется, и начнет ему задачи ставить. Он должен быть максимально готов в этот момент к любым поручениям по Ивлеву…

Так что уже несколько дней по его поручению над всем, что связано с прогнозами Ивлева, работало пять человек. Те самые аналитики, что провалились на его фоне. Тем не менее, умнейшие люди, способные к тщательному анализу информации.

Он поручил им проанализировать все доклады, что Ивлев когда-либо делал в комитете, или писал для Верховного Совета. Благо копии последних были уже давно в их распоряжении, особист в Верховном Совете свою работу знал. Изучить опубликованные им в газетах статьи. Как оказалось, он и на радио выступает, записи передач быстро в комитет привезли. Прорабатывались и протоколы прослушки, хотя вот от них он особого эффекта не ждал. Сам тоже в них заглянул, и там была сплошная бытовуха…

А когда вся аналитика будет готова, он ее изучит и вызовет к себе Румянцева, чтобы в беседе с куратором составить окончательное впечатление о том, что можно будет Вавилову по Ивлеву рекомендовать, не рискуя его доверием. Новые провалы генералу ни к чему…

***

Москва, квартира Ивлевых

Звонок в дверь раздался в 19.00. Вот и приехал двоюродный брат Шанцева. Алексей Владимирович, как он сразу представился, оказался крепким мужиком небольшого роста, с пронзительными серыми глазами, очень широкий в плечах, про таких обычно ещё говорят «поперёк себя шире». На Шанцева внешне был совсем не похож, но когда заговорил, я сразу поймал сходство. По взгляду, движениям характерным, мимике сразу чувствовалось, что они с Шанцевым близкие родственники.

В руках Алексей Владимирович держал два здоровенных баула. Когда, поздоровавшись, пригласил его в квартиру, так он еле с этими баулами протиснулся. Такое впечатление, что половину прихожей сразу занял. И как он их в самолете вез, интересно?

Предложили гостю раздеться с дороги, познакомил его с семьей и няней. Алексей Владимирович рассматривал меня с удивлением и с очень большим интересом.

– Сашка говорил, что ты юный ещё совсем, – произнес вдруг он, – но я как-то все равно представлял тебя старше что ли. – хохотнул он весело. – Ну да ладно. Это все лирика. Выручил ты его здорово, и он тебя своим другом считает, так что и на меня теперь всегда можешь рассчитывать. Мы с ним не разлей вода с детства. Его друзья – мои друзья, – добавил он и крепко пожал мне руку.

– И это, – добавил гость, – давай без политесов всяких, на «ты», договорились? Я друзьям не выкаю.

– Договорились, – улыбнулся в ответ.

Сразу повел его в комнату, показал, где он будет ночевать. Заодно баулы из прихожей убрали, а то Тузик словно с ума сошел, так заинтересовался ими. То с одной стороны подойдет, то с другой. Галия на пса один раз шикнула, второй, потом не выдержала и попыталась выдворить из прихожей. А пес ни в какую.

– Да что с тобой, Тузик? – воскликнула в сердцах жена, которой было неудобно, что собака вещи гостя облюбовала. – Чего ты к сумкам чужим пристал? Не понимаю, что с ним, никогда так себя раньше не вел, – извиняющимся тоном сказала она Акулову.

– Есть у него основания, – загадочно улыбнулся тот. – Так что давайте и правда, уберу сумки подальше.

Помог гостю затащить сумки в комнату и предложил располагаться. Алексей Владимирович сразу же полез в один из баулов.

– Я к вам не с пустыми руками приехал, – сказал он весело, – гостинцев наших таежных привез. Саша сказал, что он тебе должен, как земля колхозу, – ухмыльнулся Акулов. – Так я уж прихватил с собой, чем богаты… Все же охотхозяйством заведую крупнейшим в области, не хухры-мухры.

Достал он из баула трёхлитровую банку, полную красной икры. Следом вытащил наволочку небольшую, в которой оказались кедровые орехи. Потом выудил увесистый сверток, тщательно завернутый.

– Это сразу бери, – протянул он мне сверток, – и жене отдай. Там рыба копченая.

Шустро метнулся на кухню, отдал Галие рыбу.

Вернулся в комнату, а гость тем временем вытащил из баула еще один довольно объемный сверток, но легкий, судя по тому, как держал его. Когда Акулов развернул сверток, я ахнул. В свертке оказалась здоровенная волчья шкура.

– Держи, – протянул мне шкуру Алексей Владимирович. – Матерый был волчище, я тебе скажу. Выделана шкура на совесть, у нас скорняки в районе отменные. Можешь на кресло бросить или на пол.

– Спасибо! Уважил, – с удовольствием принял я подарок. – Жена обомлеет, да и дети тоже…

Шкура была очень красива и выделана действительно качественно. Мягкая, бархатистая внутри и шикарный густой серый мех снаружи. Вещь!

Заметил в бауле ещё похожие свертки. Алексей Владимирович поймал мой вопросительный взгляд.

– Да, – усмехнулся он, – твой волк не единственный, шкуру которого в столицу привез.

– На продажу, что ли, привезли? – поинтересовался с любопытством, а сам подумал, что точно бы прикупил еще таких шкур. Это ж подарок какой отменный. Любому мужику задари, до потолка прыгать будет.

– Нет, что ты, какая продажа, – покачал головой Алексей Владимирович. – Это трофеи привез одному начальнику столичному. К нам еще прошлой осенью делегация приезжала из Москвы серьезная, – пояснил он, видя мой интерес. – Настолько серьезная, что я даже не буду тебе говорить, кто именно там был…

Я понимающе кивнул, показывая, что конкретики и не жду.

– Так вот. Мы им организовывали охоту большую. В основном волка били, их как раз в предыдущие годы столько расплодилось, так что даже польза вышла от той облавы. А глава делегации медведя трофейного добыл. Затем и ехал по сути. Волки просто до кучи шли. Так мы с ним договорились, что трофеи ему у нас выделают, заказ у него на эти шкуры был специфический, а я привезу позже.

– Аж с осени выделывали шкуры? – удивился я.

– Нет, выделали быстро. А потом пошло-поехало. То у меня запарка, то он уехал сначала по делам, потом с семьей в отпуск. В общем, только сейчас и выбрался наконец.

– Понятно, – кивнул я. – А медвежью шкуру покажешь?

– Отчего ж не показать, – улыбнулся Акулов и полез во второй баул. Как оказалось, медвежья шкура занимала его весь.

Шкура оказалась просто огромной. Когда мы ее развернули и положили на полу, заняла весь мой небольшой кабинетик, да еще и не поместилась толком. Громадная, мохнатая, красивая, тоже выделана очень мягко. Производила она неизгладимое впечатление. Галия заглянула к нам в комнату, чтоб за стол позвать, да так и замерла с открытым ртом.

– Вот эту шкуру глава делегации заказал себе, чтобы перед камином бросить. Сделали в лучшем виде, – похвалился Алексей Владимирович, – Давно таких экземпляров качественных не видел.

– Да, впечатляет – похвалил я, – и такой оттенок ещё чёрный у шкуры.

– Медведь здоровенный был, матерый, – подтвердил Акулов, – я же говорю, трофейный экземпляр. У него шкура вон видишь сверху тёмная, а по бокам как будто подпалины. Редкая расцветка, красивый был медведь. Но по характеру отвратительный, наглый и вредный. Потрепал он нам нервов, скажу я тебе. Собак порвал немерено, каждый год одну-две на тот свет спроваживал. И на стоянки охотничьи любил набеги делать. Снаряжения испортил тьму просто. Вредитель, одним словом. Будет теперь украшать гостиную у серьезного человека, – хмыкнул Алексей Владимирович.

– Очень красивая шкура, – похвалила Галия.

Услыхав, что лежащая на кресле волчья шкура наша, жена моментально ухватила подарок, начав наглаживать. Вот уж дочка охотника, сразу видно.

– Ну а из волков спецзаказ сделали начальнику, – рассказал Алексей Владимирович, доставая из первого баула свертки.

Развернул. Тоже оказались волчьи шкуры, но определенным образом сшитые. Сразу и не понял задумку, пока Акулов не пояснил?

– Это чехлы на сиденья в машину. Долго их до ума доводили, чтоб сделать под размеры, которые руководитель делегации оставил. Но получилось отлично. Летом на таких, конечно, не посидишь, – рассмеялся Алексей Владимирович. – Сопреет все. Греют они изрядно. Задница, как в огне будет. А вот осенью или зимой – самое оно.

– Смотрится здорово, – одобрил я.

Выглядели чехлы, действительно, сногсшибательно. Шерсть густая переливалась всеми оттенками серого. Залюбовался поневоле. Неслабо будет смотреться машина с такими чехлами. Вот какой-то чиновник крупный будет понтоваться, а может и член Политбюро, чем черт не шутит, – подумал я. – Хотя нет, члену Политбюро он бы давно уже трофеи привез…

Налюбовавшись шкурами, помогли гостю свернуть их аккуратно и запихать обратно в баулы.

Нашу шкуру пока оставил в своем кабинете. Прикрыл дверь плотно, чтоб Тузик случайно не влез. Понятно, чего он так возбудился. Зверя дикого почуял. Понаблюдаю за ним, как он дальше реагировать будет. Чтоб не попортил этот олух подарок от избытка собачьих эмоций…

Поблагодарили с женой гостя от души. Предложили на кухню пойти. Там у нас уже стол был накрыт.

Гость оказался голодный. В дороге ему перекусить совсем немного удалось, так что с большим удовольствием накинулся на угощение, нахваливая хозяек. Те хлопотали вокруг нас, предлагая попробовать разные блюда.

Увидев икру в трехлитровой банке, Валентина Никаноровна аж руками всплеснула.

– Ой, как же давно я не видела икру в такой таре, – рассмеялась она. – Раньше мужа моего покойного знакомый, который по Волге ходил, привозил нам такие гостинцы. Очень вкусная такая икра, домашней засолки. С магазинной не сравнить.

– Это точно, приятно встретить ценителя, – рассмеялся Алексей Владимирович. – Наши умелицы икру солят так, что пальчики оближешь. Да что я рассказываю. Открывайте, пробуйте.

Тут же навертели бутербродов по паре штук. Что сказать – не икра, а чистый восторг. На Новый год бы такого гостя к нам…

Достали и рыбу копчёную, отчекрыжили кусок. Здоровенная оказалась. Надо потом будет обязательно и маме выделить, и няне с собой упаковать, – подумал я. Увидел выражение лица жены и догадался, что она о том же думает. Умничка моя…

Сели за стол, начали общаться. Валентина Никаноровна, немного поговорив с гостем, к мальчишкам ушла. А мы втроем за столом остались. Алексей Владимирович оказался удивительным собеседником. Байки травил охотничьи не переставая. И главное, говорит так, что заслушаешься. Речь неторопливая, в таежной манере, без лишних слов и эмоций, но слушать интересно, не оторваться. И в месте он живет фантастическом, и род занятий колоритный и сам по характеру чувствуется мужик цельный, основательный, по-хорошему правильный. Вроде и простой по манерам, а в голову не придет его таким считать. Мудрость чувствуется, надежность какая-то и опыт богатейший жизненный. А еще эта уверенность в себе спокойная, которую редко в городе встретишь. Обычно она людям свойственна, которые в отдаленных местах живут близко к природе. Где людей мало и рассчитывать можно только на себя и свои силы и навыки.

Интересный брат у Шанцева, одним словом. Понравился он мне как человек. Очень много интересного Алексей Владимирович рассказал и про свою работу, и про охотничьи будни, и про то, как он вообще стал директором охотхозяйства.

– Я охоту страсть, как люблю, – увлеченно говорил он, – как с детства заболел ею, так и не отпускает до сих пор. Поэтому после войны как вернулся, начал думать, куда пойти. Сашка звал в Святославль к себе, на завод. Но куда мне завод? Что б я там делал? Так что подумал, поговорил с знакомыми и подсказали мне податься на промысел. Ну, я собрался и поехал, чего откладывать. Оформился вместе с парнем одним соболя добывать. Там контракт на полгода, даже больше чуть. В конце июля нас в тайгу закинули, а в феврале забрали.

– Целых полгода в тайге? – изумилась Галия. – А где там жить, чем питаться?

– Где жить построить надо, а еду поймать, – рассмеялся Акулов. – Потому летом и закидывают на место, чтоб могли лагерь обустроить, к промыслу подготовиться. А добывают соболя зимой, когда шкурку на зимнюю сменит.

– Так вы там только вдвоем, что ли, были? – изумилась жена. – Целых полгода?

– Ну да, – кивнул Алексей Владимирович. – Вокруг никого. До ближайшего селения почти двести километров.

– Ничего себе, – ахнула жена.