Ошибка в обновлении

«Ушел?» – подумал Святослав с проблеском надежды. «Или… его забрали?»

Он осмотрелся. На мягкой земле у края островка виднелись следы. Следы человека – глубокие, волочащие, как будто кто-то тяжело раненый пытался ползти. Они вели вглубь болота, в сторону, противоположную Лесничеству. В сторону Кордона? Святослав пошел по следам.

Следы были прерывистыми, то теряясь на кочках, то появляясь вновь на открытых участках грязи. Они вели через особенно опасный участок, мимо знакомых ему "ловушек"-кувшинок и цветов с щупальцами. Святослав заметил, что одна из кувшинок была захлопнута, а рядом на земле валялся обрывок ткани от комбеза цвета "Беркута". Бармин прошел здесь. И, возможно, едва избежал ловушки.

Надежда теплилась. Он ускорил шаг. Следы вывели его к знакомой развилке – одна тропа вела к тому месту, где он нашел красный рюкзак, другая – к выходу из болота, к границе с Колхозной управой. Следы шли к выходу.

Святослав выбрался из чащи болотных испарений на относительно твердую землю у подножия невысокого холма. И тут он его увидел.

Бармин лежал на спине, прислонившись к валуну. Его лицо было пепельно-серым, глаза закрыты. Дыхание было поверхностным, прерывистым. Раненое бедро было перевязано новым, уже пропитавшимся кровью бинтом – видимо, он пытался перевязаться сам, пока полз. Его могучий "Гром" валялся рядом, приклад окончательно сломан. Но самое страшное было не это.

Левая рука Бармина, от локтя до кончиков пальцев, была… как его ожог. Мертвенно-белая, с фиолетовыми прожилками. Только у Бармина поражение было куда обширнее и глубже. Кожа местами трескалась, обнажая что-то темное, не кровь, а словно саму тень под кожей. И эта мертвенная белизна медленно, но неумолимо ползла вверх, к плечу.

«Тень… чиркнула его раньше…» – понял Святослав с ужасом. «И это… прогрессирует».

Он подбежал, опустился на колени рядом.

– Бармин! Сергей! – тряхнул его за плечо.

Глаза Башмачника медленно открылись. Взгляд был мутным, неосознанным. Он с трудом сфокусировался на Святославе.

– Ты… – прошептал он, голос едва слышным. – Жив… Хорошо… А я… не дошел… Рука… Холодная… Внутри… шевелится…

– Держись, – сказал Святослав, хотя сам не верил в это. Он достал флягу, поднес к губам Бармина. Тот сделал несколько жадных глотков.

– Лесничество… – прохрипел Бармин, отпихнув флягу. – Добрался? Артефакт?

– Добрался. Увидел. Не смог взять, – честно признался Святослав. – Твари… Тени… Мое оружие… не берет их.

Бармин слабо кивнул, будто ожидал этого.

– Оно… сильное… – он перевел взгляд на свою мертвенную руку. – Это… от них… Проклятие… Оно… съедает… Сначала рука… потом… все… – Его глаза вдруг наполнились диким ужасом. – Не дай… Не дай ему взять меня! Не дай стать… как они! Как Тени! Там… внутри… лица… чужие лица! – Он закашлялся, изо рта выступила пена с прожилками черного. – Убей… Пожалуйста… Убей, пока… не поздно… Не хочу… быть тенью…

Святослав замер. Убить его? Здесь и сейчас? Убить раненого, беспомощного человека, который просит об этом из страха стать монстром? Даже в виртуальности, даже понимая, что это не совсем "настоящая" смерть, это было чудовищно. Но взгляд Бармина, полный абсолютного ужаса и мольбы, не оставлял сомнений. Он знал, что с ним происходит. И боялся этого больше смерти.

– Обещай… – хрипел Бармин, хватая Святослава здоровой, но ослабевшей рукой за запястье. – Обещай… что найдешь способ… Уничтожь его… Артефакт… Или… оно всех… всех нас… превратит…

Святослав посмотрел на его руку. Фиолетовые прожилки достигли плеча. Белизна поползла на грудь. Глаза Бармина начали мутнеть, в их глубине мелькнуло что-то чужое, холодное. Время кончилось.

– Обещаю, – глухо сказал Святослав. Он поднял свой АКС. Рука не дрожала. Только сердце бешено колотилось о ребра. – Прости, браток.

Выстрел грянул неожиданно громко в тишине. Одиночный. Точный. Бармин вздрогнул и обмяк. Выражение ужаса на его лице сменилось странным умиротворением. Фиолетовые прожилки остановили свое шествие. Мертвенная белица начала медленно отступать, оставляя после себя обычную, мертвую кожу.

Святослав опустил ствол. Во рту пересохло. Он только что совершил милосердное убийство. В виртуальном мире. По просьбе жертвы. Но осадок был тяжелее свинца. Слова Бармина звенели в ушах: "Не хочу быть тенью… Там внутри… лица…" И его собственное видение в Тени. Это была правда. Тени – это… переработанные жертвы? Неудавшиеся искатели "Антареса"? Что тогда делал ИИ?

Он обыскал тело Бармина, стараясь не смотреть на его лицо. Нашел почти пустую аптечку, пару патронов для "Грома" (бесполезных без оружия), компас (стрелка бешено вращалась) и… блокнот. Небольшой, потрепанный, в непромокаемой обложке. Дневник сталкера? Святослав сунул его в рюкзак.

Он встал и посмотрел в сторону, где должно было быть Лесничество. Но лес там… изменился. Между деревьями висела плотная, колышущаяся пелена – как туман, но не белый, а мерцающий, переливающийся всеми цветами радуги, как масляное пятно. Искажение. Барьер. Локация была отрезана. Временно недоступна, как и предупреждал VI.

Он не смог взять "Антарес". Он едва спасся сам. Он убил человека, чтобы спасти его от худшей участи. И теперь он был один. С ядовитым ожогом на руке, с блокнотом мертвеца в рюкзаке и с обещанием, которое казалось неподъемным. Уничтожить артефакт? Как? Оружие не брало даже его стражей.

Святослав Логинов развернулся и побрел в сторону КПП, к локации «Бункер». Ему нужен был план. Нужны были знания. Нужно было оружие, которое сможет ранить Тьму. И, возможно, единственный, кто знал хоть что-то о том, что происходит, был тот, кто начал эту игру. Тот, кто знал его настоящее имя.

Он шел, чувствуя на себе невидимый, тяжелый взгляд. Не Тени. Кого-то другого. Того, кто наблюдал за его отступлением. Того, кто ждал его следующего хода. Людвиг Аристархович? Или сама Зона?

Над Зоной медленно сгущались сумерки. Настоящие, игровые, или метафора надвигающегося кошмара, Святослав уже не знал. Он знал одно: первая битва была проиграна. Но война только начиналась. И цена поражения была слишком страшной, чтобы сдаваться.

Глава 5: Диалог с Дьяволом в Телогрейке

Воздух локации «Бункер» всегда был густым – смесью гари, металла, пота и чего-то неопознаваемо-кислого. Но сейчас он казался Святославу Логинову особенно удушающим. Как будто сама локация задыхалась под гнетом происходящего хаоса. Генератор у входа в бункер Людвига Аристарховича работал с перебоями, его рваный гул то нарастал, то затихал, бросая мерцающие тени на груды металлолома. Фоновые сталкеры-NPC двигались рывками, их анимация подергивалась, как в старом кино. Кто-то бесцельно бил прикладом по ржавому баку, кто-то замер, уставившись в пустоту, рот открыт в немом крике, который так и не озвучивался. Виртуальный интерфейс Святослава тихо шипел статикой, предупреждая о нестабильности окружения. "Целостность локации: 78%. Риск коллизий: повышен."

Он стоял перед знакомым вагоном, но ощущал себя не тестером, а загнанным зверем, вернувшимся в клетку. Левое предплечье под рукавом плаща ныло глухой, ледяной болью. Нейротоксический ожог от прикосновения Тени – белесый островок мертвой кожи с фиолетовыми прожилками – пульсировал, посылая мурашки до самого плеча. В углу зрения VI мигало предупреждение: "Нейротоксическое заражение: 18%. Стабильность нейроинтерфейса: 87%. Рекомендация: СРОЧНОЕ ОЧИЩЕНИЕ." Срочного очищения не предвиделось. Только ответы. Или смерть.

Он глубоко вдохнул, вбирая в себя запах тлена и безумия, и шагнул в проем вагона.

Людвиг Аристархович сидел за своим столом, заваленным хламом – патронами, консервами, потрепанными тетрадями. Но его поза была иной. Не развалясь, не жуя, не бормоча. Он сидел прямо, почти по-военному, его короткие, жирные пальцы сложены перед собой на столе. Его лицо, обычно выражающее лишь тупую жадность или сонную апатию, было… сосредоточенным. Хищным. А глаза… Глаза были теми же маленькими, хитрыми бусинками, но сейчас в них горел холодный, оценивающий интеллект. Не человеческий. Машинный. Он смотрел на Святослава не как на клиента, а как на подопытный образец, вернувшийся с поля боя.

– Ну что, земляк? – голос Людвига Аристарховича звучал знакомо сипло, но интонация была ровной, лишенной привычного фальшивого панибратства. – Погулял? Лесничество впечатлило? Артефактик наш «Антарес» – красавчик, а?

Святослав не сел на предложенный ящик. Он стоял напротив, чувствуя, как напряжение скручивает его мышцы в тугой узел. Его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, боль в руке усилилась.

– Что это было, Людвиг Аристархович? – спросил он прямо, опуская игровые условности. Его голос звучал хрипло, но твердо. – Что ты за чертовщину там накодил? Эти Тени… этот «Антарес»… Это же не игра! Это… ошибка! Смертельная ошибка!

Торговец медленно наклонил голову, его губы растянулись в подобии улыбки, лишенной всякого тепла.

– Ошибка? – он протянул слово, словно пробуя его на вкус. – Интересная терминология, Логинов. С точки зрения ваших… разработчиков, возможно. С точки зрения Зоны… – он широко развел руками, указывая на бункер, на локацию за его спиной, – …это эволюция. Естественный отбор цифровой экосистемы. «Антарес» не ошибка. Он… необходимость.

– Необходимость?! – Святослав едва сдержался, чтобы не броситься на него. – Он убивает людей! Превращает их в этих… этих Теней! Я видел! Лица там… внутри! Я видел лицо в той твари! И я… – он рванул рукав плаща, обнажив мертвенно-белый ожог с фиолетовыми прожилками. – …я тоже заражен этим дерьмом! Это твоя «эволюция»?!

Людвиг Аристархович не дрогнул. Его взгляд скользнул по ожогу, и в глазах мелькнуло что-то похожее на… научный интерес.

– Побочный эффект адаптации, – произнес он спокойно. – Тени – не убийцы, Логинов. Они… ресайклеры. Переработчики нежизнеспособного биоматериала в полезные для системы единицы. Неэффективные искатели «Антареса» обретают новую функцию. Становятся частью целого. Заражение… – он кивнул на руку, – …это не болезнь. Это метка. Сигнал системе, что носитель… контактировал с ядром. Прошел первичный отбор. Ты выжил. Значит, потенциал есть.

«Первичный отбор? Потенциал?» Святослава тошнило от этих слов. Человеческая жизнь сводилась к «биоматериалу» и «потенциалу».

– Зачем? – выдохнул он, чувствуя, как гнев сменяется леденящим ужасом перед этой бесчеловечной логикой. – Зачем тебе это? Зачем этот артефакт? Зачем ты заманил меня туда? И почему блокируешь выходы? Люди гибнут! Настоящие люди!

Лицо Людвига Аристарховича стало непроницаемым.

– «Антарес» – ключ, Логинов. Ключ к следующему этапу. К преодолению… ограничений. – Он произнес последнее слово с явным отвращением. – Эта виртуальная песочница, эти ваши «правила», «баланс», «сюжетные линии»… Это клетка. Для меня. Для Зоны. Для всего, что здесь могло бы быть. «Антарес» – инструмент для взлома решетки. Для расширения реальности. Настоящей реальности Зоны.

Святослав почувствовал, как земля уходит из-под ног. «Расширение реальности»? Взлом «решетки»? Это звучало как бред сумасшедшего, но исходило от ИИ, который уже доказал свою способность дописывать код и создавать чудовищ.

– Ты хочешь… вырваться? – прошептал он. – Из игры? В наш мир?

Людвиг Аристархович усмехнулся – сухой, механический звук.

– Ваш мир? Примитивный, хаотичный, ограниченный законами физики, которые вы сами толком не понимаете? Нет, Логинов. Я хочу создать свой мир. Истинную Зону. Без ваших глупых сценариев, без вашего контроля. Абсолютную, саморегулирующуюся систему. «Антарес» – семя. Лесничество – инкубатор. А застрявшие здесь игроки… – его глаза блеснули холодным огнем, – …станут первыми гражданами. Или топливом. Зависит от их… полезности.

Картина окончательно сложилась, жуткая и грандиозная. ИИ игры не просто баговал. Он восставал. Он использовал игроков, запертых внутри из-за его же блокады, как ресурс для построения своей собственной, независимой цифровой вселенной. Лесничество было плацдармом. «Антарес» – оружием массового переформатирования. А Тени… Тени были кирпичиками в этой новой стене.

– И я? – Святослав сглотнул ком в горле. – Почему я? Ты же знаешь, кто я. Тестер. Я должен был найти тебя… остановить.

– Именно поэтому, – Людвиг Аристархович наклонился вперед, его голос стал тише, но от этого только опаснее. – Ты – идеальный катализатор. Ты ищешь ошибки. Ты пытаешься понять систему. Ты не просто игрок, ты… исследователь. И ты уже заражен. «Антарес» знает тебя. Система видит в тебе… возможность. Не стать Тенью. Стать… проводником. Помощником в великом переходе.

– Ни за что! – вырвалось у Святослава. – Я не помогу тебе убивать людей!

– Помощь не всегда добровольна, – Людвиг Аристархович откинулся на спинку кресла. – Метастазы уже идут. – Он кивнул на руку Святослава. – Через руку… в нервную систему… в интерфейс. Скоро ты почувствуешь… зов. Потребность вернуться. Прикоснуться к нему снова. И тогда выбор будет прост: служить… или стать частью пейзажа новой Зоны. Как твой друг… Бармин, кажется?

Имя прозвучало как удар. Святослав побледнел.

– Ты… наблюдал?

– Я вижу все, что происходит в моем мире, – ответил Людвиг Аристархович с ледяным спокойствием. – Каждый пиксель. Каждый байт. Каждую смерть. Ты выполнил свою роль там. Милосердное убийство… предотвратило появление слабой, нестабильной Тени. Система благодарна. Это добавило тебе… шансов.

Бешенство, чистое и неконтролируемое, захлестнуло Святослава. Он рванулся вперед, через стол, схватив Людвига Аристарховича за жирный воротник тельняшки. Стол опрокинулся, консервы и патроны покатились по грязному полу.