Наизнанку

– Откуда у тебя это?! – спросил Саша внезапно севшим голосом и выпучил глаза.

– Шутки закончились. Я не намерена больше тебя слушать. Если ты думаешь, что я не выстрелю, подумай ещё. Вякнуть не успеешь. Разделаю на куски и вынесу на помойку. Последний раз говорю. Дай. Мне. Выйти.

Он молча посторонился, я подхватила свой кулёк с вещами и боком, мимо него, держа перед собой пистолет, вышла спиной в двери и со всей дури шандарахнула, закрывая её.

Так-с. Вечер не задался.

За мной не пошёл.

Всё закрыто.

Возвращаться за ключами, пожалуй, не буду.

Несколько секунд посоображала, перекинула вещи и туфли на улицу и полезла через забор. "Лишь бы не свалиться и не покалечиться…" – думала я, пока скреблась ногтями по металлу. Хорошо, что есть за что зацепиться и не сильно высоко.

Тёмная улица. Редкие фонари. За полночь.

Подобрала свои пожитки, обулась и пошла прямо.

Дура. Правильно сказал. Форменная. Выйди куда-нибудь на свет, глянь адрес и вызови такси.

Блядь.

Хоть бы один номер вспомнить. Всё ж поудалял. Сволочь.

Остановилась покурить.

Меня меленько трясло. То ли от страха, то ли от злости, то ли от холода.

Юля. Ты сама это заслужила. Своей глупостью. Сама. Виновата только ты сама. Но такой хуйни не ожидала. А чего ты ожидала?! Блядь. А если бы вправду выстрелил?! Или я. Я могла. Домой. Надо идти домой. Не перестреляли друг друга – уже хорошо. Труп не прятать. И Серёже спасибо. Прям вовремя подогнал. Ну, всё нормально и закономерно. Скоро уже будет транспорт ходить. Доберусь. Никуда я не денусь.

Шла минут 40, наверное.

На другой стороне улицы машина.

Хер с ней.

Замедлилась.

Разворачивается через сплошную.

Подъезжает ко мне.

– Девушка! Можно с вами познакомиться?

Я молча повернула голову. Чёрный тонированный "БМВ". В машине вижу двоих. Бритые головы. Протокольные лица не обезображенные интеллектом и интеллигентностью.

Вас-то мне сегодня и не хватает для полного комплекта приключений, так сказать.

– Девушка! Что же вы одна гуляете тёмной ночью? Вдруг обидит кто! Дураков много.

"Уж, если кто и обидит, так это вы!"– подумала я, а вслух сказала:

– Да вряд ли. Я уже пришла. Почти.

(К утру, блядь, наверное, дойду. Если пешком.)

– Девушка, давайте мы вас подвезём? Ну, правда. Опасно же.

(Ценное наблюдение!)

– Ой, спасибо большое, ребятки. Не извольте беспокоиться, я почти уже дома.

Мне нужно было перейти дорогу и дальше вправо, но машина преградила мне путь и пассажир вылез:

– Девушка. Меня Иваном зовут. А это, – махнул рукой в сторону водителя, – Мой друг Миша. Как вас зовут?

– Юля.

– Очень приятно, Юля. Садись в машину. Довезём.

Деваться совершенно некуда. Ни единого человека. Бежать тоже не сильно вариант… Не стрелять же, в конце- концов?!

– Юль. Поехали. Ну, не тащить же тебя? – сказал Иван и подпихнул меня в сторону распахнутой задней двери.

Тащить.

Ну, то есть, меня в случае отказа готовы тащить. Я прикинула весовые категории. Дотащит. Без сомнений.

Вздохнула и шагнула вперёд.

На заднем сиденье лежала винтовка. И как-то сразу стало понятно, что не игрушечная с пластмассовыми пульками.

Я ещё раз вздохнула и села.

Захлопнулась дверь, Иван запрыгнул на своё пассажирское, мы тронулись, двери заблокировались. Вот прям совсем хорошо стало. Уютно.

– Куда ты идёшь среди ночи, Юля? – повернулся ко мне Иван.

– Домой. Очень хочется.

– А откуда? Почему тебя никто не провожает? Такси же можно вызвать. Зачем рисковать жизнью и здоровьем?

Чё там у нас в памяти валяется по этому поводу? Разговаривать надо. Чтоб в тебе увидели не просто тело, а личность. Эти. Как их. Чёрт бы побрал. Психологи криминальные так говорят. Или они не так называются…

– С парнем поругалась и ушла. – вслух сказала я.

– Аааа! Характер показываешь?

– Да нет. Расстались.

– Ну, бывает. Чё расстались?

– Не оправдали ожиданий друг друга.

– Ну, то нормально.

А мы, так-то, едем. И никто пока не спросил куда мне надо. Винтовка под жопой добавляет настроения. Оптимистического.

– Ну, всё равно, мог бы и такси вызвать. Тебе, кстати, куда?

Я назвала координаты студенческого городка и мужчины заржали в голос.

– Это ты туда "почти пришла"? Тебе пешком идти до обеда!

Я молча смотрела то на затылок одного, то на лицо другого.

– Юль. Не бойся. Я добрый.

– Ага.

– Правда. Только мне не верит никто. – видимо понял, что со мной каши в виде беседы не сваришь, включил музыку погромчее и минут через 20 мы уже въезжали в студенческий городок.

– Куда дальше?

– Налево, направо и прямо по курсу. – смелела я с каждой секундой.

Остановились на парковке.

– Юль, ты куришь?

– Да.

– Давай постоим покурим? Ты успокаивайся уже.

А меня прям отпустило под окнами родной общаги и я заулыбалась.

– На кого учишься?

– Ветеринарный врач буду. Может быть.

– На каком курсе?

– На втором.

– А ты сама откуда?

– Из Миллерово Ростовской области.

– Да ладно!!! – захохотал Иван. – Я из Зверево!

– Да? Я чуть-чуть там жила. Первые три года жизни.

– И родители на шахте работали?

– А где ж ещё в Зверево работать? – уже вдвоём улыбались мы. Но поиск общих знакомых результата не дал.

– Юль. Ты мне очень понравилась! Дай, пожалуйста, свой номер телефона. Может, погуляем когда. И мой запиши. Вдруг что, я подъеду. Хоть подвезу, а?

Я кивнула и продиктовала.

К общежитию подъехала машина такси. Вылезла моя распрекрасная Ира, таксист открыл багажник и вывалил кучу вещей на асфальт.

– Ира?

– Юля? Ты что здесь делаешь в ночь глухую?

– По ходу, тебя встречаю. Прости, что без цветов и оркестра!

– Спасибо! Очень приятно! – засмеялась подруга. – Что за милые молодые люди?

– Милые молодые люди любезно согласились меня подвезти.

– Откуда?

– Ир, давай позже.

– Юля, очень приятно было познакомиться, но нам пора ехать. Прости если напугали. Мы не специально. – и протянул мне руку.

Я приняла.

Мужчины умчали по своим неотложным, а мы сгребли пожитки и направились в общагу.

– Девочки! Вы с поезда что ли? – спросила сонная вахтёрша тётя Ира.

– Доброе утро. С поезда. Да.

И чуть позже.

– Ира. Что у тебя с лицом?

– Розы, блядь!

– Розы?! В клумбе что ль лежала?

– Не! – засмеялась подруга, – Это как я по юности. Пришла домой пьяная, а мама ж нарколог, за версту чует неладное. Вернее, алкогольное. И было у меня знание, что если пожевать петрушки, то она на 15 минут запах алкоголя отбивает. Ну, и решила я пожрать, чтоб же ж не унюхала. И, как раз, растёт во дворе. Открывается, значит, дверь. Мама в пороге, я в свете кухни и спрашивает: "Ира, ты пьяная, да?", а я ей: "С чччего тттты вввазялааа?!", а она мне: "Тогда почему ты ЛЕЖИШЬ в свежеполитой грядке и ешь петрушку?"

Мы посмеялись.

– А это. – ткнула пальцем в самую большую царапину. – Этот мудак, который Макс, хлестал меня букетом по лицу, который твой Саша подарил. А они, сука, подвяли. Хлёсткие.

– Чё его разобрало? Приревновал?

– Куда там! Спросил, наглец, не хочу ли я у своего дяди денег для него попросить. Ещё ж и загнул сумму в миллионы. Я сказала, что не хочу. Ну, и слово за слово. Хуем по столу. Цветами по морде. Оно и к лучшему. А то б я ещё долго думала, что делать, как жить и кто виноват.

– Ну, да. Иногда, после получения по морде понимание ситуации настигает быстрее. – согласилась я.

– У тебя что? Поругались с Сашей?

– Типа того. – и рассказала свои ночные приключения. – Вот и пожалуйста. Он сволочь, а я дура. Встретились, блядь, два шерстяных друга. Пизда и валенок. Результат соответствующий.

– Ты как скажешь! – засмеялась Ира. – А прикидывался хорошо.

– Ой, да вообще без расстройства. Как гора с плеч. Что ни делается – всё к лучшему. – сумничала я прописной истиной. – Давай поспим что ли? Ночка выдалась развесёлая.

Неделя прошла удивительно спокойно. Саша молчал, Сергей молчал, Тарас тоже молчал. Видимо, машину чинил. У меня даже было время учить заданное и рисовать альбом по гистологии, а у Иры писать диплом. Тулились по вечерам за один письменный стол под двумя лампами и занимались полезными учебными делами. Идиллия.

К субботе заскучали.

Пошлявшись по клубам города ещё на моём первом курсе, нами было выбрано любимое заведение. Достаточно дорогое, по студенческим меркам, небольшое – человек на 200 зала, сравнительно недалеко от постоянного места проживания и со знакомым начальником охраны Русланом. Зная нашу особенность влипать в истории по шаблону "Жили-жили, обосрались.", последний фактор был немаловажным. Охрана клуба живо реагировала на проявление к нам внимания со стороны противоположного пола и в случае неуместной настойчивости принимала меры быстро и категорично. В заведении было много правил за нарушение которых можно было на раз-два влететь в "Стоп-лист" и больше никогда не быть гостем. Например, в отношении курения – без разговоров на улицу. Юля, в своё первое посещение, сильно нетрезвая, со словами: "Ой, да ладно! Я и тут нормально покурю! Пошли они на хер!", закурила в сортире. На втором облаке дыма, выпущенного из моей юной дыхательной системы, сработала система пожарной безопасности, всех находящихся со мной в туалете окатило с потолка ледяным составом для пожаротушения и мы оказались по щиколотку в воде, а через несколько секунд влетели охранники с огнетушителями. Ржали все до колик. Да так, что руководство клуба не применили ко мне санкций. Но прозвище "Зажигалка" прилипло крепко, как и систематические предложения повторить аттракцион. Так же, с этого дня я больше никогда не курила в местах, где написано "Запрещено!". Чёрт знает, что у них с потолка на голову падает.

И вот чудным вечером мы с Ирой нарядились в модные корсеты, короткие юбки, высоченные каблуки, хлобыснули коньяку для настроения и блеска глаз, вызвали такси и умчали веселиться.

– Здравствуйте, Ирочка и Юленька! Рады вас видеть!– расплылись в улыбках охранники.

– Здраааасьте! – улыбались мы. И пройдя в зал приветственно замахали руками бармену. Он в ответ отсалютовал какой-то бутылкой. Уселись в любимый уголок, приветственные бокалы коньяка от заведения. И танцы. Бесконечные танцы с редкими перекурами.

На улице к нам подошёл мужчина:

– Доброй ночи, девочки!

– Доброй.

– Девочки, вы любите танцевать?

– Любим.

– Тогда я приглашаю вас на бесплатное обучение с дальнейшим выступлением в ансамбле "Тодес"! – торжественно заявил мужчина.

– Ааааа! – заржали мы. – А смотр танцевальных способностей будет проходить в гостинице или в сауне?

Мужчина замялся.

– Рафаэль! – шёл к нам охранник Дмитрий. – Девочки здесь только танцуют. Они с тобой не поедут, что бы ты не пообещал!

– Понял. – кивнул мужчина и исчез во тьме.

– Это Рафаэль. – пояснил Дима. – Он не очень здоров, но безобиден. Всю жизнь мечтал быть актёром, но не сложилось. И теперь, периодически, в сезонные обострения, он начинает думать, что он – это не он. Мы его не пускаем в клуб. Весёлый, но ему совсем нельзя пить. А наши добрые гости, конечно же, угощают. Его брат приезжал и очень просил. Мы – его любимое заведение. Даже не знаю гордиться ли. Кто у нас Рафаэль был сегодня?

– Сегодня был кем-то из "Тодес".

– А. Ну, нормально. В прошлый раз был представителем группы "Виагра", – засмеялся Дима, – Аж четверо на кастинг уехали!

– Сильно! – посмеялись и мы. – Не приведи Вселенная так крышей поехать.

Танцы, коньяк, танцы, коньяк…

– А у нас был учитель в школе. Географию вёл, – рассказывала Ира, – Так он очень сильно заикался. И вот замкнёт его на каком-то слове и он: "Мммммммм… Ээээээээээ… Ббббббббб…", а потом такой: "Да ебись он, блядь, в рот!!! Земной шар представляет собой…"

Мы хохотали, когда к столу подошёл Иван.

– Юля?

– Привееет!

– По голосу узнал. В лицо б никогда! Рад видеть в добром здравии и хорошем настроении!

(Ещё бы ты меня узнал! С таким раскрасом индейца на тропе войны! Я сама себя не каждый день узнаю.)

– Не город- миллионник, а деревня какая-то! – вслух сказала я, – Тоже рада тебя лицезреть.

– Идемте покурим? – предложил Иван.

Мы вышли на улицу. Охранник вопросительно глянул на меня. Я улыбнулась и подмигнула.

– Девочки, в 3.30 здесь будет наркоконтроль.

– А нам-то что? – пожали мы плечами, – Мы не употребляем такое, что могло бы их заинтересовать.

– Это хорошо, но думается мне, что лежать лицом в пол не очень хотите?

– Я бы сказала – совсем не хотим!

– Возвращайтесь в зал, забирайте свои вещи, – посоветовал Иван, – Вон моя машина, посидите, покурите и я вас отвезу. На всё-про всё минут 10.

Мы переглянулись и кивнули.

Да и наплевать бы на всё это мероприятие, но вдруг что – огнестрельное оружие в моей сумке может заинтересовать сотрудников правопорядка. Вслух я, конечно, ничего не сказала.

Мы прошли в зал, собрали свои манатки, на выходе я шепнула начальнику охраны Руслану: "Наркоконтроль на пороге.", кивнул: "Согласовано."

Иван усадил нас в машину на заднее сиденье и ушёл.

– Шпуль? Он кто?!

– Ир. Понятия не имею. Как обычно, впрочем.

В 3.30 подлетела вереница машин милиции, гражданских, со значками спецслужб и "Скорая помощь". Орава мужчин в камуфляже и масках, в костюмах с галстуками, в джинсах и кожаных куртках ломанулись в клуб. Охрана закрыла двери.

И тишина.

Через минут 10-15 вывели четверых человек с руками за спинами, рассадили их по разным машинам и делегация начала разъезжаться. К машине шли Иван и Сергей.

"Ёбтвоюмать!" – подумала я и вжалась в сиденье. Облагодетельствуй Вселенная того, кто придумал тонировку!

Мужчины постояли минуту, о чем-то поговорили, пожали руки, Сергей ушёл, а Иван сел за руль.

– Всё закончилось. Вас в студенческий городок?

– Да. А что это было? Наш любимый клуб не закроют?

– К клубу вопросов нет. Ни к руководству, ни к охране. Пошли навстречу. Сработали грамотно. Профессионалы. Вы успели наплясаться?

– Успели! – кивнули мы как два китайских болванчика на заднем сидении.

– Нате вам ещё для настроения! – и включил музыку.

Мы приехали к общежитию и вышли покурить:

– Девочки, наркотики – это самое страшное зло. Хуже ничего не бывает. Если захотите, я вам покажу кое-что. Вернее, кое-кого. Это на всю жизнь отобьёт у вас охоту "Попробовать в жизни всё!" – сказал последнюю фразу тонким и визгливым голосом.

На секунду мне показалось, что он спародировал.

– Уже хотим! – сказали мы опять дуэтом.

– Я тогда наберу по возможности на днях и договоримся.

Иван пожал нам руки и уехал.

Уже в комнате.

– Шпуль. Ты его не боишься?

– Не-а. Ир. Если б хотел что-то со мной сделать, то у него была распрекрасная возможность.

– Ну, да. Вроде вменяемый. Спокойный как танк. Терпеть не могу суетных мужиков-истеричек!

– Согласна. Мало что может быть отвратительнее.

– Привет, Юль. Иван. – напомнил о себе новый знакомый. – Моё предложение в силе. Если хотите, сегодня в 16.00 заберу вас.

– Привет. Хорошо. А мы надолго? Форма одежды?

– Вам хватит пяти минут для правильных выводов. Надевайте, что хотите.

– Ок.

Мы собрались, приехал Иван и благополучно домчали в пригород. Средних размеров дом за прозрачным забором.

Иван открыл калитку и пропустил нас во двор. На крыльцо вышла женщина:

– Здравствуй, сынок. – и пошла нам навстречу, – Ей хуже. Я не знаю что делать… – и расплакалась.

Нам стало неловко.

– Проходите. Мам, знакомые девочки.

Мы прошли через прихожую и зал к комнате в глубине дома. По ходу движения усиливался запах разлагающейся органики.

Иван открыл дверь. Тошнотворный запах ударил в нос, полумрак, окно завешено. Абсолютно никакой мебели. В углу куча не пойми чего. На куче лежит абсолютно голое, худое до жути и серое существо. Существо шевельнулось, раздвинуло ноги и нассало под себя. Вонь усилилась.

Иван подошёл ближе и наклонился:

– Лен. К тебе пришли.

– Принесли? – встрепенулась, как оказалось, девушка. – Принесли?!

– Нет, Лен. Тебе ничего не принесли.

– Тогда идите на хуй. – снова уронила голову.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Иван.

– И ты иди на хуй!!! – заорала Лена. – Из- за тебя мне плохо!!! Ты!!! Ты меня убиваешь!!! – села на тряпках. – Принеси!!! Ваня!!! Ты же можешь, я знаю!!! Один раз!!!

– Нет, Лен. Не принесу. Не дерись, пожалуйста, с медсестрой. И попробуй что-нибудь съесть.

– Иди на хуй. – снова легла Лена, точнее даже, упала.

Мы молча вышли из комнаты, рядом с дверью стояла мама Ивана.

Во дворе уткнулась ему в грудь лицом.

Мы сказали: "До свидания." и пошли к машине.

В полном молчании проехали половину пути.

– Хотите кофе?

– Хотим. – кивнули мы.

Остановились возле первой попавшейся кофейни.

– Вы голодные?

– Нет… Иван, расскажи, пожалуйста.

– Расскажу, конечно. – вздохнул Иван, – Это моя сестра Лена. То, что сейчас с ней происходит – это ломка. И гангрена. Закупорены сосуды и нет нормального кровоснабжения. Уехала учиться в столицу. Престижный ВУЗ. Когда кинулись – наркоманка. Забрали домой. Сбежала. Нашли. Положили в клинику. Пролечили. Забрали домой. Сбежала, прихватив мамину шкатулку. Нашли. Пролечили дома. Сбежала. Нашли. Привезли домой. И так четыре последних года. Сейчас она в том состоянии, что не может бежать. У неё уже отказывают системы органов. Реальных шансов выйти из этого состояния нет. Мы можем только наблюдать и обезболивать. По сути – продлевать страдания. И знаете, что самое страшное? То, что это не моя сестра. В ней ничего не осталось от той красивой, умной и благополучной девушки. Ничего. Ни стыда, ни достоинства, ни стремления к элементарной гигиене. Ничего. Понимаете? Ничего. Оболочка, жаждущая только дозы. И если вы думаете, что можно вовремя остановиться и от одного раза ничего не будет. То вы не угадали.

Мы молчали. Одно дело слышать или читать о таком. Знакомых с подобным пристрастием у нас не было, а уж такое состояние первый раз увидели.

– Если хотя бы вас остановит от желания попробовать, та кого я вам показал – уже хорошо.

– Иван, какое отношение ты имеешь к наркоконтролю?

– Никакого. Кроме того, что любой производящий или продающий – мой личный враг. Для уничтожения которого я не остановлюсь ни перед чем. Я много смертей видел в своей жизни, но это… ЭТО… – развёл руками Иван.

– Ты же понимаешь, что всех не победить? Люди издревле употребляли наркотические вещества. Даже, вон, коалы жрут эвкалиптовые листья и постоянно в состоянии опьянения.

– Понимаю. Но очень хочу. Хочу всех победить. Если не будет спроса, тогда не будет предложения. В обратную сторону тоже работает, кстати. Не осуждайте, пожалуйста, условия её нынешней жизни. Никакой одежды она не терпит. Доставать её из-под кровати для капельницы – занятие не для слабонервных, а для мамы – физически невозможное. Ничего нет страшнее наркотиков. И финал всегда один. Без вариантов. А, поверьте мне, нет ничего важнее жизни любимых людей.

Мы допили кофе, Иван довёз нас к общежитию.

– Юль, очень хочу верить, что вы на всю жизнь запомните то, что видели. И предостережёте близких.

Мы с Ирой в молчании разошлись по своим комнатам.

Рано утром квакнула смс: "Лена умерла.", я ответила "Соболезную.".

Никогда не знаю, что говорить людям, которые теряют близких. Любое слово – глупое, бессмысленное и циничное.

1994 год. Мне 9 лет.

1 сентября в школе раздали списки развивающих кружков и дисциплин музыкальной школы, готовых принять деток. Пришла домой, рассказала маме и показала список:

– Вот тут вот есть пианино. Я бы пошла…

– Какое тебе пианино?! – возмутилась мама. – У тебя в детстве было игрушечное! Помнишь? Красное такое. Что ты на нём играла что ли?! Тем более, там нужно ноты учить, сольфеджио там всякое… Юля, твоя одноклассница, со второго класса уже пианино занимается и то не очень выходит, так она ж умненькая и усидчивая, не то что ты, у неё получится. А ты бестолочь. И водить. Кто тебя туда будет водить?

– Музыкальная рядом с моей школой. Я же сама хожу. – опустила я голову.

– А зима будет? А будет темнеть рано? Я что ль буду с тобой по городу таскаться? Из-за твоего пианино?! Оно мне надо?! Мне дома дел хватает, а папа на работе. Да и не будешь ты туда ходить! Ты ж безответственная! Ерунда какая. Иди не морочь мне голову своими глупостями. Ты, вон, балериной хотела стать! И что? Стала?! Так же и с пианино будет. Отстань от меня.

– Я буду ходить. Тебе нужно только заявление написать, чтобы меня приняли. Я очень хочу. – не сдавалась я.

– Ой, ты много чего хочешь! Учись, вон, нормально. Растёшь ты не красавицей. Волосёнки как солома да ещё и жидкие, – потрепала меня за косу, – Уши лопоухие, морда круглая, сама бревно-бревном. Может, хоть умная будешь. Хотя, тоже вряд ли. Вся в папу. С его средним образованием. Ох, нет с тебя толку и не будет. Всё в облаках витаешь. Что растёт? Бьёшься-бьёшься с тобой как рыба об лёд. Что ты опять с глазами на мокром месте?! Я тебе правду говорю! Слушай! Или что ты думаешь? Великой пианисткой станешь?! – переходит на крик. – По концертам будешь ездить?! Думаешь, что твой жизненный путь будет розами усыпан?! Да школу закончишь, родишь и будешь дома в халате драном сидеть! Ждать пока муж нагуляется! И дитё будет такое ж как ты! Глупое и неблагодарное! Ты для него всё, а оно вон губы дует, на правду обижается! Иди уроки учи! Не трепи матери нервы!!!

И я молча ушла.

Уроки уже выучены, но нужно сидеть за письменным столом и я по-тихому читала спрятанную книжку. В комнату забежала мама:

– Ты посмотри на неё! Я сказала уроки учить, а она сидит херню читает!

– Уже всё сделала. – набралась я наглости.

– Значит, открой учебник и решай всё подряд! У моего одноклассника Генки такой брат был! Всё порешает, а потом дальше по учебнику!

Единственным спасением был учебник сначала чтения, а потом литературы. Можно говорить, что задано и я читаю. Но иногда мама выхватывала книгу, сверялась с дневником и понимала, что читаю я совсем не то и начинался следующий скандал. Также, была другая беда – учебник был относительно небольшой и приходилось раз за разом читать одно и то же неделями. Но, в основном, в эти часы меня не трогали. Уроки же.

Зато после родительских собраний мама рассказывала дома:

– Писали изложение по новому рассказу, раз дали прочитать и пишите, у всех так-сяк, а наша дура лучше всех! – радовалась мама. – Ближе всех к тексту! Наталья Владимировна даже думала, что мудрит и списывает, но собрала учебники, а результат всё равно хороший! Это потому что я с ней занимаюсь и развиваю память, а не на самотёк, как у других мам. А ты говоришь – зря на работу не хожу! Где б была эта бестолочь, если бы я с ней уроки не учила?!

И через пару-тройку дней уже папа:

– Кума сегодня видел, их Олю записали на все кружки! Будет и шить, и вязать, и вышивать, и петь, и танцевать, и макрамЭ там какое-то, и из глины что-то лепить. Чудо-ребёнок! Давай нашу хоть куда-нибудь отдадим? А то уже стыдно людям говорить, что никуда не ходит.

– Куда её отдать?! Ты не видишь что ли?! Что она тебе танцевать будет? Или петь? Неповоротливая, неуклюжая, тупая, ленивая… Говорю ей: "Учи уроки!", захожу, а она сидит книжку читает! В угол забилась, вроде её не видно и строит из матери дуру!

– Валь, да ну пусть хоть читает.

– Да ерунду ж читает всякую! "Пеппи Длинныйчулок"! "Малыш и Карлсон"! Сказки эти дурацкие Андерсена! Чушь же! Я тебе говорю – она бестолочь. И с характером. Ох, ломать её ещё и ломать… Но, чувствую, бесполезно. Упёртая, что хоть убей!

Все эти разговоры в обязательном порядке проводились при мне и назывались "воспитанием".

По биологическим часам я – форменный жаворонок. Спать хочу в 22.00, а просыпаюсь в 06.00.

Маме же в 22.00 очень хотелось проверять сделанные на завтра уроки и содержимое портфеля.

– Неси сюда портфель!

– Почему тетрадь без обложки?

– Почему если тетрадь закончилась, ты носишь её с собой?

– Почему дневник не заполнен на следующую неделю?! Ну, и что, что сегодня только понедельник!

– Вас так учили решать этот пример или ты сама придумала? Нас не так учили! Принеси мне черновик, я покажу как нас учили!

– У тебя тетрадка скоро закончится! Почему ты не положила новую?! Я за тебя думать должна?! За меня никто не думал! Всё сама! Это ты такая безответственная!

– Расскажи правило! Что значит "не задавали"? На этой же странице! Как может быть упражнение, а правило на этой же странице завтра?! Рассказывай бегом!