Наизнанку

– Ага. Осталось глаза на ночь глядючи вылупить и с тобой ехать.

– Номер телефона дашь? Пожалуйста.

– Ок. Пиши.

На том и попрощались.

Это было то самое судьбоносное знакомство после которого я начала почти доверять своей интуиции в отношении людей. Вот не понравился. Не урод, вроде не дурак, ничего дурного не сказал и не сделал, а жопой чую хуйню какую-то на которую даже слов нет. Ещё и номер телефона дала зачем-то. И да, доверять я научилась, а вовремя уходить – по сей день нет. Ума ж нет и не купишь.

1989 год. Мне 4 года.

– Что ты крутишься перед зеркалом как обезьяна?! Что ты кривляешься?! Зачем ты так платье задираешь?!

На мне жёлтое платье с юбкой солнце-клёш. Ну, такой круг из ткани, а посередине другой круг вырезан – для туловища и платье свободными складками ниспадает до колен.

– Мне бабушка обещала подол накрахмалить и будет как у настоящей балерины!

Я сделала па ногой и с грохотом упала на ковёр.

– Какая из тебя балерина? Глянь на себя! Чучело ты неуклюжее! Балерины худенькие и тоненькие, а я тебе даже платье в талию не могу купить, потому что ты как бревно. Балерина! Вон из Лены балерина получится, из Юли, из Оли,– перечисляет соседских и садиковских подруг,– А из тебя никогда. Из тебя и из Вики. Две толстожопые. Иди, вон, игрушки собери. Больше толку будет. Балерина! Придумает тоже. Я, может, хотела доченьку-куколку! Наряжать её! А получилась ты. Вся в папу.

И в тот же день вечером за ужином.

– Куда ты бутерброд жрёшь? Ты ж балериной хочешь стать! А они бутерброды не жрут! И пирожные тоже. И конфеты. И поэтому худые. А у тебя морда круглая, как циркулем нарисованная! – и уже отцу,– Ты представляешь? Заявляет мне сегодня: "Хочу быть балериной!"

Оба весело смеются.

Я хотела сказать, что таких заявлений не делала. Ком в горле. Пытаюсь задушить в себе слёзы. Молча откладываю бутерброд и встаю из-за стола.

– Ой, ладно тебе! Обиделась она! Ешь давай. Всё равно из тебя балерины не получится. Хоть с голоду сдохни. Худая корова – это ещё не газель. Куда пошла?! Я сказала сиди и ешь! Что ты ноешь? Что ты опять ноешь?! Чем тебя обидели? Сказали, что балериной не быть? Так это правда. На правду не обижаются. На себя обижайся. Иди отсюда! – последняя фраза сопровождается подзатыльником.

Ухожу из кухни и слышу вслед.

– Нет, ты видел какая растёт?! Слова не скажи. Сразу как ёж. Надо уже как-то ломать этот характер, а то скоро на голову сядет.

А через пару дней, мама забирая меня из садика с коллегой и купив в кулинарии пирожное "Корзиночка":

– Моя учудила! Говорит: "Буду балериной!", а какая из неё балерина если она глянь какая! Вот из твоих бы девочек получились балерины. Или танцовщицы. Красивые. Худенькие, не то, что эта… Балерина! И сейчас, вон, глянь! Идёт и пирожное в рот пихает!

3

Сентябрь 2003 года.

В выходные на даче собиралась тёплая компания, обычно на два дня. Компания из 12-16 человек обоего пола из компании друзей Сергея, жарили шашлык, парились в бане, купались в бассейне, играли на гитаре, орали песни, плясали и в один год, мне рассказывали, даже слепили снеговика, что для южного города прям невидаль. На второй день по сложившейся задолго до меня традиции варили шулюм, обедали, прибирались и разъезжались, довольные и отдохнувшие. Ну, и конечно, веселье происходило не на трезвую голову.

Народ взрослый, самая младшая там была я. Относительно вменяемый, самая дурная там была, опять же я, поэтому отдыхалось легко, непринуждённо и безопасно.

С утра пораньше отзвонилась родителям, потому что позже телефон можно и не услышать, а в таком случае по "следу" сразу пускалась розыскная бригада из числа родственников и первым делом в общежитие где меня, понятное дело, в помине нет.

Приехал Сергей и мы умчали отдыхать.

Чудесный солнечный сентябрьский денёк, мы не собирались месяца два и у всех накопилось по кучке новостей, которыми и делились в процессе организации досуга. Мальчики возились с мангалом и дровами, вешали гамак, убирали листья во дворе. Девочки мазали бутерброды, резали салаты, устраивали места ночёвки. Шарпей Тайсон носился из дома на улицу и обратно, разрываясь в желании помочь всем разом. На улице несомненно интереснее и чаще чешут за ухом и пузо, но в кухне вкуснее.

Дом огромный, в два этажа, вверху спальни и два санузла, внизу кухня, гостиная, парилка и бассейн.

Подтянулась припозднившаяся парочка и Рома представил нам свою новую пассию Машу с наказом любить и жаловать.

Сказать по правде, я на тот момент участвовала уже в четырёх презентациях любовЕЙ всей жизни и уже слышала утверждение "Вот теперь точно женюсь!", но этично промолчала.

Маша объективно красивая, милая, обаятельная и общительная, с порога ответила на вопрос, что ей по душе из алкогольного и влилась в девчачий коллектив без проблем и трений.

Выходной проходил по намеченному плану. Всё весело, с шутками-прибаутками, к ночи в кухне осталась компания вполовину меньше и на угловом диване да под стаканчик покрепче открылся традиционный историко-философский кружок. Роман с Машей пожелали оставшимся доброй ночи и ушли спать.

– На самом деле, русские сказки— это не просто страшилки-кошмарики для малых детей, но в них скрыт глубокий сакральный смысл. Взять ту же Бабу Ягу? Она кто?

– Ну, Баба Яга и Баба Яга. Страшная бабка, которая жрёт непослушных детей!

– Да было б всё так просто… – вещала я, уютно притулившись под боком Сергея и сложив на него ноги. – Избушка на курьих ножках. Неужели правда думаете, что на курьих ножках? А почему «Костяная нога»? А зачем она доброго молодца мыла, да парила, а потом в добрый путь отправила? Всрался он ей? Дохера гостеприимная? Мало их, дураков всяких, по лесу шляется?

– Юля! – смеялся Сергей.

– Начнём с того, что Баба Яга, по сути, проводник в мир иной, перевалочный пункт между миром живых и мёртвых. Об этом же говорит её имя. Я. Га. В санскрите слог "га" обозначает движение. Вот смотрите: теле-Га, доро-Га, но-ГА, да та же бра-Га. Но мы, конечно же, сейчас говорим об исконных словах, а не пришлых и производных. И получается, молодцу, чтобы попасть к Кащею Бессмертному за ради спасения своей любимой, стало нужно помереть. А Яга проводит ритуальное омовение, как всем добропорядочным покойникам, и провожает его. Живого! Обратите внимание. Задаёт ему движение. Движение туда, куда простым смертным ходу нет! Так ещё и обратно. А Кащей тоже ж нихрена не прост. И нашим, и вашим, и споём, и спляшем. В мире мёртвых живёт, в мире живых тусит. Ещё и Бессмертный. Ещё и таскает взад-вперёд приглянувшихся девиц.

– Ну, так если рассуждать, то вообще можно до такого докопаться, что на голову не наденешь!

– В том и прикол, что не всё так однозначно, как кажется на первый взгляд. Вы взрослым взглядом посмотрите на это всё. Да хоть на былины гляньте… Охуеете! Шёл богатырь, на балконе у Марьи Моревны голубь сидел, и показалось… Вы только представьте! Показалось богатырю, что голубь над ним насмехается! Я, пожалуй, знать бы хотела, под чем он был! Богатырь не шибко сомневаючись, поднял камень и в птичку-то шарахнул. Попал— не попал, про то не написано, а влетел камень в хоромы Марьи Моревны и расхуячил ей зеркало. Наверное, в птичку, таки, не попал… Та ж, в свою очередь, вылезла с балкона, да и напхала ему хуёв элитных полную панаму. Виданное ли дело – зеркала колотить? И примета дурная и деньги немалые. Богатырь обиделся и убил её. Ммм? Богатырь – молодец, Марья Моревна – злыдня и покойница. Как вам такой расклад? Вывод: никогда не связывайся с людьми в изменённом психотропными веществами сознании! За что и выпьем! Поменьше идиотов на жизненном пути!

– «Тольтекский Тональкателькутль и его жена Тонаксиуатль породили красного Тескатлипоку, чёрного Тескатлипоку, Кецалькоатля и Уицилопочтли, в свою очередь Кецалькоатль и Тескатлипока принесли с неба богиню Тхальтекутли, которая..». То есть, мы опять имеем явление с неба каких-то персонажей, которых назначили! А вот кем они были? И вдруг были?

– Нет, ну с явлением Кортеса в Мексику всё кардинально изменилось…

– Как, собственно, «и пошёл он к дочерям человеческим». О каких человеческих дочерях идёт речь и кто он сам?! Если их, по идее, всего трое осталось после убийства Авеля?

– «Ра» обозначает «солнце», а «ар», соответственно «земля». Вас никого не смущает египетский бог Солнца Ра? Меня очень. Где арии и где египтяне, казалось бы! Да, верно. Гора Арарат— буквально "соединение солнца и земли". Вот вам и пожалуйста.

– Да ну ладно тебе! У крещения Руси были ещё смыслы, окромя вышеназванного!

Вот приблизительно такие вопросы нас волновали около четырёх часов утра.

У меня есть две отвратительные особенности: как только я отлучаюсь – сразу происходит что-то из ряда вон выходящее и я умею появляться там, где меня в помине не должно быть. В этот раз сработало первое. Как только я отлучилась попудрить носик, дом содрогнулся от ора.

Вы слышали как орёт большая выпь? Нет? Погуглите. Вот она рядом не валялась с этим криком.

Топот ног по лестнице, ор, мат, женский визг, снова топот и крик: "Врача! Врача! Врача!" разными голосами, а женские так почти перешли в ультразвук. Это за те две-три минуты пока меня не было. Я даже не успела самостоятельно выйти из сортира. Меня, держащуюся за ручку двери просто выдернули в коридор.

– Врача!

Вообще-то, я студентка второго курса факультета ветеринарной медицины. И до ветеринарного врача мне как до Киева раком, а уж до человеческого так ещё дальше. Короче, самое то.

Поддавшись всеобщему безумию, я спотыкаясь, понеслась вверх по лестнице. Часть народа как попало одетые в одной из спален, часть в коридоре и на все лады хором перебирают знакомые матерные выражения, на ходу выдумывают новые, вперемешку с воспоминанием, что нужно всё-таки врача.

Я подраспихала себе дорогу плечами.

И.

Картина маслом.

Я вам поклянусь чем захотите. Хоть поддужным колокольчиком братьев Молевых, что стоит на моей сувенирной полке – я такого ещё не видела ни до, ни после.

У меня задёргался глаз.

Стоял абсолютно голый Роман. Перед ним, на коленях, абсолютно голая Маша.

У Маши во рту часть тела Романа. Та самая. Орган участвующий в размножении млекопитающих. И кровь из Машиного рта капает на пол в уже образовавшуюся лужицу. Что вурдалак, ни дать, ни взять! Собралась сожрать с того места, которое в рот влезло.

Оба орут. Роман во всю глотку, а Маша сдавленно мычит. Оно и понятно.

Толпа галдела за спиной. К своей гордости могу сказать – я переорала всех:

– Заткнитесь!!! И вы, оба, тоже!!! Что у вас?!

– Я не могу достать! – снова заорал Роман, – Мне больно!

– Ммм… Как интересно… И чё тут за капкан такой предусмотрен? – я позаглядывала, насколько возможно, Маше в рот, чтобы определить, что же мешает Роме достать, —Фонарь есть тут какой-нибудь? У Машки рот – не холодильник, подсветки при открывании нет… К сожалению.

Несколько человек с хозяином дома во главе унеслись в темноту дома.

– И бутылку минералки прихватите! – прокричала я вслед.

– Зачем тебе минералка? – спросил Сергей.

–А попить им дам. Роме. Поди, пока орал – в глотке пересохло. Серёж. Ну, кровь смыть. Или предложим им в душ сходить?

– А давайте шторы закроем? – внёс кто-то за спиной рациональное предложение, – За такое представление надо деньги брать! А мы бесплатно стараемся.

Закрыли шторы, присели кто на что, кто-то с краю взял с комода сигареты и зажигалку, на подоконнике нашлась пепельница. Или не пепельница. Но была ею назначена.

– Ром, тебе подкурить? Маше не предлагаю. У неё рот занят. – пошутила я.

– Смешно вам?– не оценил шутку Роман.

– Смешно, аж плакать хочется. – прервала молчание Аня.

Аня у нас девочка нежная. Ей такое даже рассказывать нельзя, не то что в натуре показывать.

Вернулись послаТые. С фонарём и минералкой.

– Так. Кто мне поможет? – вошла я в навязанную роль врача и окружающие как-то разом безропотно прониклись.

– Я помогу. – вызвался Сергей, – Что делать?

–Лей воду на вот это всё, смоем кровь и видно будет. И кто-нибудь, принесите из моей сумки шприцы.

– Что ты колоть будешь? И кому? – забеспокоился Рома.

– Чё сразу колоть? Вот тут снизу кровь не смывается, помоем струйно из шприца.

Стоит Рома, во рту Маши его достоинство, Сергей льёт минералку на образовавшуюся конструкцию, а я с фонарём ковыряю пальцами во рту Маши, честно стараясь не ржать.

– Это потому что ты холодную воду на него льёшь, поэтому он такой стал. А вообще он большой и красивый! – изрёк Роман.

И грянул истерический хохот.

– Ром, тут бы сейчас не о красоте думать, а о наличии! А то щас Машка устанет и как клацнет зубами! Или судорогой сведёт! – прозаикалась я, и трясущимися от смеха руками продолжила пальпацию с визуальным осмотром. – Серёжа! Ну, хватит ржать, ты льёшь куда попало!

Кровь смыли, фонарём подсветили и ситуация стала совершенно ясной. В процессе оральной радости, не поверю, что по сторонам махал и случайно попал, уздечка Романа вошла в щель между нижними зубами Маши и там застряла. Что я, собственно, и озвучила.

– И что теперь делать?! – снова заорал Роман.

– Ну, на самом деле, вариантов много, – пустилась я в разглагольствования, – Вы можете остаться жить так. На манер сиамских близнецов. И вас можно в цирке показывать. С пометкой 18+.

– Ты нормальная? – спросил Роман. Маша тоже несогласно замычала.

– Можно его отрезать. Ну, хотя бы по эту часть, которая застряла. Тем более, что ты говоришь – большой. Вот чуть и укоротим. Он тебе очень нужен? А из Машкиных зубов уж как-нибудь выковырнем.

Рома просто вылупил глаза, а Маша замычала уже согласно.

– Можно попробовать выбить Маше зубы, но они крепкие и мы заодно отобьём и Роме его сокровенное. Исключаем вариант. Если у кого-то есть какой-то разумный вариант – самое время озвучить.

– Лучше всего вызвать им "скорую помощь". Без самодеятельности. – подал голос Сергей, – И пусть они что хотят, то и делают.

– Не, мы до "скорой" не дойдём.

Маша явственно захрюкала.

– Тем более, что у Машки мама там работает!

– По закону подлости, который сильнее закона гравитации, она и приедет. Час от часу не легче. Ну, давайте пробовать сами. Мне кажется, что если воткнуть что-то между её зубами, то сверху станет чуть свободнее и можно будет выдернуть застрявший кусок Романа… Может, нет. Маш? Встанешь в позу "рыбом"? А то так не достать..

Маша начала подниматься, а Рома орать.

– Терпи, казак, атаманом будешь! – похлопала его по плечу, – Или атаманшей. Как пойдёт.

– Ты долго будешь над нами издеваться?! – снова возмутился Рома.

– Я?! Издеваться?! Ни в коем разе! Поддерживаю юмором боевой дух! Кстати, Маш. Тебе что-нибудь надеть? Шорты там? Или простыночку сзади накинуть?

Маша кивнула, Роман опять заорал.

– До чего ж мужик визгливый тебе, Машка, попался… Не позавидуешь! Так. Пошли искать инструменты. Надо ж как-то разлучать… А то, вон, отёк уже полным ходом. Дальше хуже будет. Или вы уже привыкли и так оставить?

Накинули на Машу простынь.

– Серёж, чё тебе напоминает? – вполголоса спросила я.

– Напоминает? Я такое первый раз вижу!

– Ну, на кентавра же похоже! Ну? Особенно с этой простыней на крупе! – заржала я.

– Юля! – захохотал Сергей.

Сняли простынку, надели шорты.

Через пять минут снесли в кучу: набор отвёрток, шило, набор разномастных ножей, в моей сумке нашёлся одноразовый скальпель и юморной Паша принёс бейсбольную биту с комментарием: "Ну, если всё остальное не поможет!"

Снова, уже слаженными движениями, смыли кровь.

Рома с дикими глазами, Маша в шортах как путняя, я со стороны входа в Машкин рот, лезу ножом с самым узким лезвием, предварительно затупленным и продезинфицированным алкоголем и фламбированием, в зубную щель, а Сергей через моё плечо осуществляет освещение.

– Вот только не знаю к кому острой стороной… К Роме, который куда попало самое ценное суёт? Или к Маше, которая что попало в рот тянет? Голосуем! Хотя, на самом деле, это очень прекрасно, что уздечка до десны не достала и осталось место нож воткнуть… Но ты, Маша, всё равно к стоматологу сходи, брекеты там поставь. Нахер такие приключения… А вообще. Если вопрос поставить на ребро. – полностью завладела я вниманием публики и, заговаривая всем зубы, воткнула кончик ножа в щель… – И рассмотреть его с другой стороны, то есть, с биологической точки зрения, то северное сияние никак не влияет на половую систему майского жука!

К счастью, толщины лезвия хватило, чтобы верхняя часть зубов на чуточку раздвинулась и поняв, что дальнейший люфт невозможен, на последнем слове свободной рукой дёрнула пленника вверх, едва не вывихнув Машке челюсть.

Все выдохнули.

Рома заорал и снова закапал кровью, но это уже херня.

Другая проблема – у Маши рот не закрывается и я, всё-таки, поранила десну.

– Так, в Машку влейте коньяку, а ты, раненый боец постельного фронта, пошли со мной, обработаю и перевяжу.

Обработала, пошутила, что "До свадьбы заживёт!", намотала пару метров бинта, завязала сверху пышный бант.

– А бант зачем?

– А шоб красиво! Иди Машке покажи. Ей особенно понравится.

У Маши на каком-то шприце коньяка отпустило сведённую судорогой челюсть и рот начал открываться и закрываться исключительно по её желанию.

Начиналось чудное осеннее утро.

На веранде компания молодых людей сосредоточенно и молча лакали из бокалов, пытаясь заглушить в своей памяти события прошедшего часа.

– А давайте варить шулюм? Раз уж не спим. – предложила я.

– А ну его в жопу! – хором ответили все и расползлись спать.

– Зануды!

1991 год. Мне 6 лет.

– Вот смотри. Это пистолет. Он будет лежать всегда здесь, – папа открыл кладовку, положил пистолет на полку и снова взял его, – Он заряжен. Понимаешь, что это значит?

– Да.

– Если выбивают двери или лезут через балкон, оцени – успеешь ли ты вызвать милицию. Тебе нужно будет назвать наш домашний адрес. Назови.

– Милиция "02", – и называю домашний адрес.

– Правильно. Затвор ты не передёрнешь, поэтому нажми сюда. Как только увидишь человека – стреляй и беги. Не нужно брать ничего. Просто беги. Какая есть. Хоть в трусах, хоть в пижаме.

– А если я кого-нибудь убью?

– Не должна, но если вдруг – не бойся. С этим будем разбираться потом. Твоя единственная задача – остаться живой и по возможности здоровой. Никогда никого и ничего не бойся. Ясно?

– Да.

– Давай сначала. Ты уже большая девочка, первоклассница. Ты сама ходишь в школу и обратно. Если к тебе подойдёт на улице человек, знакомый или незнакомый, и скажет, что его, или её прислали твои папа или мама. Возможно, они даже будут знать как нас зовут или даже фамилию. Что ты будешь делать?

– Я спрошу кодовое слово.

– Пароль.

– Пароль. – соглашаюсь я.

– Если тебе его не назовут и потащат, например, к машине.

– Я буду громко кричать "Это не мои родители!"

– И?

– И… Плохими словами.

– Дочь. Это называется мат. Матом можно. Иногда нужно. Иногда очень нужно. Тебя должны увидеть и услышать как можно больше людей.

Я киваю.

– Ори так, будто тебя заставляют борщ есть! – улыбается папа, – Если вдруг ты оказалась в незнакомом, опасном, непонятном месте, но у тебя есть возможность позвонить?

– Я позвоню домой или дяде Боре.

– Номера помнишь?

– Да. – называю по памяти номера телефонов.

– Отлично. Кодовое слово?

– Синхрофазотрон!

– Молодец. Пистолет на улицу не носить, не играть, никому не показывать и не рассказывать.

– Я поняла.

– И пусть тебе никогда не пригодится всё, что я сказал. – обнимает меня отец.

В начале 90-х в моём родном городе было неспокойно, как пожалуй, и во всей стране. Поэтому, родители с самого раннего детства вбивали в мою беззаботную и легкомысленную голову приоритеты жизни, здоровья, чести и достоинства. Отстаивая вышеперечисленное, мне разрешали драться. Ну, то есть, нужно было после драки, объяснить родителям почему я не могла иначе и что конкретно меня задело или что мне угрожало. Как ребёнок, активно участвующий в жизни двора с большим количеством разновозрастных детей, из которых некоторые уже были совсем не дети, скажу вам – ситуации случались весьма разнообразные. От безобидных, до вполне себе способных возмутить.

– Валя! Твоя Юля обматерила моего Юру! – возмущалась в дверях соседка.

– Люда, твой Юра, который на 4 года старше моей Юли, отбирал у неё санки на горке, – была уже в курсе произошедшего мама, – ударил Юлю и толкнул её в снег. Юля дала ему сдачи, порцию мата и забрала обратно отобранное у неё имущество, – Правда же, Юра? Так было? – обращается мама уже к десятилетнему заплаканному, оскорблённому и с синяком под глазом Юре.

Юра молча кивает.

– Или, Люда, ты хотела, чтобы моя Юля никак не ответила на агрессию старшего мальчика, отдала ему свои санки и в литературных выражениях пожелала хорошо покататься? Тем более, что Юра, начал далеко не с просьбы.

– Нет, Валя! Но не матом же!

– Люда, ей разрешил папа. Если у тебя есть претензии и дополнительные комментарии по этому вопросу, наш папа будет дома после 20.30.

– До свидания, Валя.

– Всего хорошего, Люда.

И мимоходом нравоучение мне:

– Всё правильно. Своё не отдавай и чужого не бери.

Ну, или.

– Валя! Твоя хулиганка Юля била моего Вову головой об стену, пока его не отбила Надя с третьего этажа! Так она ещё и на на неё кидалась.

– Всё верно, Таня. А ты спросила у Вовы за что он получил?

– Валя! Такое поведение у девочки – это ненормально!

– Таня. Ненормально – когда четырнадцатилетний пацан зажимает шестилетнюю девочку в подъезде, задирает ей юбку и лезет в трусы. Поэтому, закрой свой рот и занимайся воспитанием СВОЕГО ребёнка. Если у тебя остались вопросы, то давай их будем решать на любом уровне. От "дети разберутся сами" до суда. Могу предположить, что твой сын сделал правильный вывод, получив пиздюлей от шестилетки.

– Я поняла. Поговорю с ним. До свидания, Валя.

– До свидания, Таня.

И мне:

– Никто без твоего согласия не имеет права к тебе прикасаться. Ты растёшь. Всё правильно сделала.

Обо всех спорных ситуациях родители знали из первых уст. И всегда правду. Но защищать себя я могла только на улице.

4

Сентябрь 2003 года.

Телефонный звонок с незнакомого номера.

– Привет.

– Здрасьте.

– А чё так официально? Не узнала?

– Нет.

– Ты на днях дала мне свой номер телефона. Я Саша. На "Мицубиси". – пояснил мне новый знакомый.

– Аааа.

– Чем сегодня вечером планируешь заниматься?

– Да ничем. Уже скоро спать пора.

– А может, где-нибудь поужинаем? – поступило предложение.

– На ночь жрать вредно. – сумничала я, – А тебе так подавно!

– Я худеть не собираюсь, – заржал Саша, – у меня слишком дорогой и обширный гардероб, чтобы его менять. Ну, и спорт ненавижу. За это не платят. Горжусь тем, что тяжелее вилки с ножом ничего не поднимал.

– Ну, как знаешь. А про нож и вилку обычно говорят "Тяжелее хуя ничего не поднимал."

– И вообще. Если кому-то что-то во мне не нравится, то это их сугубо личное дело и меня не касается никоим образом. Помнишь, как в мультике: "Люби себя, чихай на всех и в жизни ждёт тебя успех."

– Ага. Про чертёнка.

– Можно я заеду на 10 минут?

– Поздно уже.

– Я на 10 минут. Ты какие цветы любишь?

– В горшках люблю. Кактусы.

– Всё шутишь! – захохотал Саша. – Обожаю юморных! Правда на десять минут. Я тут рядом.

– Ну, ок.

Примчал вправду быстро. Я вышла из общежития на парковку. Вылез из машины. В светлых брюках, в белой рубашке, златая цепь на дубе том и подал мне с заднего сиденья красивый букет оранжевых герберов.

– Это тебе!

– Спасибо. Ааа за что? – спросила я мультяшным тонким голосом.

– Просто так! – ответил в тон и мы засмеялись. – Давай на неделе сходим куда-нибудь поужинать? Если самой неловко, то возьми подружку. Только предупреди заранее, я друга возьму. Поужинаем, чуть выпьем, поговорим, чуть ближе познакомимся. Как тебе?

– Ну, давай.

– В среду? Идёт?

– Пусть, в среду. – согласилась я.

Саша резко подался вперёд и поцеловал меня в щёку. Я вытаращила глаза и ушла в сторону общежития.

– Привет. Ир, пойдёшь со мной в ресторан? – спросила я, глядя на букет, с трудом впихнутый в ведро.

– О? Пошли, конечно. А чё за повод? Только мы вдвоём?

– Не, Ир. У меня тут поклонник образовался… – начала я.

– Образовался! – перебила подруга и засмеялась, – Вскочил, блядь!

– Ну, или вскочил… – протянула я.

– А чё так? Хуёвый?

– Ир, я не знаю… Что-то не то.

– Женатый? – предположила подруга.