КАА, или Клуб Анонимных Астрологов

Он сделал паузу, и мы с Аней невольно переглянулись.

– И кого же вы… стреляли? – тихо спросила я.

– Стеф, ты же знаешь, что это метафора, – вклинился в беседу Константин, но на его лице была теплая улыбка. – Мы решили с Алексеем, что Стимфалийские птицы – это отличная метафора для дебатов, когда соперники вместо стрел и перьев бросают друг в друга контраргументы. Поэтому мы пошли к астрофизику и устроили интервью «Астрофизика против Астрологии».

У меня от удивления вытянулось лицо. Первое задания и сразу же такое серьезное! Я не могла представить, как бы выступила на дебатах. Уж лучше бы я вышла на сцену с цирковым номером, чем опозориться на интервью.

– И как, как все прошло? – с придыханием спросила я.

Брови Алексея сдвинулись к переносице, лицо сморщилось, и я испугалась, что сейчас расплачется и он. Как нам тогда называться? Общество Анонимных Нытиков? Но вместо этого он вдруг закинул голову назад и громко рассмеялся.

Эта реакция вообще-то тоже пугала.

– Это было очень интересно! – успокоившись, произнес Алексей. – Астрофизик оказался интеллигентным и вежливым мужчиной, и мы отлично поговорили. Мы даже записали с ним какой-то п.. по…

– Подкаст? – подсказала я.

– Точно, подкаст! – заулыбался Алексей. – Простите, я не совсем понимаю в этих вещах.

Константин довольно кивнул.

– Я присутствовал при встрече. Кажется, астрофизик даже планирует выложить ролик в сеть. Беседа показалась ему очень острой и провокационной.

– И вам не страшно? – округлила глаза Аня. – Что вас засмеют?

– Я все еще верю в астрологию, – произнес Алексей. – Вернее, в то, что есть что-то выше нас. Но теперь, я думаю, мне стоит пересмотреть степень интенсивности моего интереса к этой науке. Тем более, астрофизика оказалась невероятно увлекательной! Я планирую посетить пару лекций.

Пока я сидела с открытым ртом, обдумывая слова Алексея и его победу над Стимфалийскими птицами, из уборной вернулись другие участницы нашего кружка нытиков. Ох, вернее, астрологов. Кажется, Мария немного успокоилась. Она смыла весь макияж, и, на мое удивление, стала выглядеть гораздо моложе. У нее были очень аккуратные черты лица, которые терялись, превращаясь в яркую массу, когда она наносила макияж.

Диана помогла Марии сесть и сама расположилась рядом. Константин придвинул свой стул ближе к нам и сел напротив, сцепив руки перед собой и упершись локтями в колени.

– Мария, как вы себя чувствуете? – спокойно спросил он. – Вы готовы говорить, или вам нужна минутка?

У меня отчего-то заныло сердце. Захотелось подойти и обнять ее, но я себя отдернула. Мы ведь даже друг с другом не знакомы. Тем более, я вечно что-то порчу, поэтому я решила просто наблюдать за происходящим.

Мария еще раз шмыгнула носом, утерла накрашенным ногтем слезу с щеки и глубоко вздохнула.

– Не торопитесь, – предупредил ее Константин. – Для начала мы можем поделиться с участниками вашей историей из анкеты, чтобы все были в контексте. Конечно, с вашего разрешения.

Мария молча кивнула, и Константин, достав планшет, начала зачитывать нам анкету Марии, пота та продолжала дрожать от рыданий. Я слушала ее историю, и внутри меня все похолодело. Я знала это чувство. Знала, каково это, когда человек, которого ты любишь так сильно, и так отчаянно хочешь защитить, говорит тебе, что ты сломала ему жизнь? Конечно, нельзя сравнивать дружбу с материнством, но все же…

Я и сама не заметила, как впилась ногтями в ладонь, еле сдерживая слезы. Однако, если подумать над этим с другой стороны, то как бы себя чувствовала я, если бы меня заперли в квартире и заставили перевестись на домашнее обучение, чтобы я не виделась с парнем?

Мой отец так бы не сделал. Конечно, он вообще ничего особо не делал; я слишком поздно появилась в его жизни, даже еще и в самом расцвете пубертата. Он не мог объяснить, как нравится мальчикам, что фраза «пойдем вечером в кино» иногдаимеет совсем иной смысл (мне пришлось узнать это на горьком опыте), и что крутые парни с тачками не всегда крутые с точки зрения отношения к девушкам. Поэтому я ошибалась, падала, и снова ошибалась.

Он не давал мне советов, куда пойти после школы, какую специальность выбрать, к чему стремиться. Я была кустом в пустыне, который бесцельно кувыркался по пескам, гонимый ветром, цепляясь за каждый песочный бархан. Но, возможно, это было лучше, чем тотальный контроль…

А что, если у меня с Эдом тоже зависимые отношения? Это ведь уже проявляется! Вот сидит передом мной женщина, льет слезы, а я только и думаю, что о его темно-синих глазах и теплой улыбке. А что, если это очередной бархан в пустыне, к которому я прицепилась в отсутствии карты местности?

Я вынырнула из своих размышлений, чтобы послушать продолежние истории. Мария держалась уже более уверено, слезы высохли. Но ее губы все еще подрагивали.

– Моим первым заданием был Пояс Ипполиты, – наконец, произнесла она.

– Это очень сложное задание, – кивнул Константин. – Мы обсудили с вами, что задание можно поменять, Мария, вы помните? Но вы решили все же попробовать.

– А что это за пояс? – вновь встряла я. – Извините, но я не успела прочитать все мифы, и мне хотелось бы понять. Ведь данный подвиг может выпасть в следующий раз кому-то из нас, разве не так?

Все присутствующие кивнули, и Константин взял слово:

– Это девятый подвиг Геракла. Эврисфей желал добыть пояс Ипполиты, царицы амазонок. Этот пояс символизировал власть, силу и достоинство правительницы. Геракл прибыл к амазонкам с миром, и Ипполита была готова отдать ему пояс добровольно, но вмешалась Гера, бросив амазонкам ложную весть о том, что Геракл вздумал похитить Ипполиту. Началась битва, в которой Геракл убил королеву амазонок и взял пояс силой. То есть вначале все могло решиться без крови, но Гера, а в нашем случае выступающая метафорой астрологии, указала на другой, более насильственный путь. Мы договорились с Марией, что пояс будет символизировать доверие. А значит, в этом задании нужно было просить прощение у человека, которому вы сделали больно, вернув ему пояс, то есть доверие.

Мы все вчетвером с одобрительно закивали.

– Как красиво у вас получается вплетать реальные истории в мифы, Константин, – шепотом произнесла Аня. – Как будто каждую из них вы проживаете лично.

Константин коротко улыбнулся на замечание Ани, но от моего внимания не ускользнула тень, которая появилась на его лице. Константин все еще скрывал от нас всех секрет, который, как мне казалось, до сих пор ему мучил.

– И поэтому… – начала Мария, пока Диана держала ее за руку. – Я решила извиниться перед своей дочерью. Я попросила Диану позвонить ей с ее номера и представиться работником отдела кадров, чтобы пригласить дочь на собеседование.

Я округлила глаза от ужаса.

О нет. Нет, нет, нет. Плохое начало.

– Я видела, что дочь выложила резюме, и подумала, что это отличный шанс все устроить. Диана провела короткие переговоры и пригласила ее в офис… мой офис…

О, святые Зевс, Геракл, Ипполита и все боги вместе взятые. Помогите этой женщине.

– Дочь пришла в офис, и Диана даже провела с ней собеседование, а потом сказала, что с ней хочет встретиться руководитель. И тут… тут пришла я.

После этих слов она снова заплакала, а я от ужаса зажмурилась.

Какой кошмар! Кошмар!

Я ожидала, что Константин сейчас отсчитает Марию за подобную проделку, но от него не было ни звука. Открыв глаза, я заметила, что он все так же смотрит на нее, взяв за руку.

– Что было дальше, можете рассказать? – тихо спросил он.

– Она… Она посмотрела на меня…, и я никогда не видела в ее глазах столько ненависти. Я попыталась объяснить ей, что не желаю ничего плохого, мне просто хотелось с ней поговорить. Понимаете… – она снова шмыгнула носом и подняла на Константина заплаканные глаза. – Она выглядела просто чудесно. Она подстриглась, похорошела, стала как-то по-другому одеваться. Она все еще была моей малышкой, но в то же время такой… другой. Взрослой. Я успела увидеть на ее руке кольцо. До сих пор не знаю, поженилась ли она с тем парнем, или это кто-то другой. Скорее всего, кто-то другой! Моя девочка так расцвета! – Она снова высморкалась. – Но она не хотела меня видеть. Она сказала, что я пытаюсь вновь влезть в ее жизнь, и что в этот раз мне не удастся это сделать. Я пыталась с ней поговорить, хотела взять ее заруку и сказать все то, что сказала вам, но она даже не стала меня слушать. Просто взяла сумку и молча вышла. Я потеряла ее навсегда.

В помещении снова раздались тяжелые рыдания. Я не выдержала и встала со своего места, а потом подошла к Марии со спины и крепко обняла за плечи. Видимо, она совсем не ожидала этого, потому что всхлипы прекратились.

Константин одобрительно мне кивнул. Потом встал и передвинул стул к центру, рядом с доской.

– Спасибо, Мария, что поделились своей истории. Как видите, иногда выход из зоны комфорта может быть и таким. Возможно, сейчас Марии кажется, что она все испортила. И, давайте честно, Мария выбрала очень… необычный путь решения проблемы. Ее дочь решила, что ситуация повторится, а потому отказалась налаживать контакт. – Он перекатился с носков на пятки и обратно. – Но в то же время Мария кое-чего добилась, и это важно.

Он сделал паузу, ожидая нашего внимания.

У него хорошо получалось.

– Чего она добилась? Подтверждения того, что у ее дочери все хорошо. Что даже без подсказок звезд и планет она умела справляться с жизнью. Она даже обручилась! И, судя по описаниям, она следит за собой и контролирует все, что с ней происходит.

Голос Константина успокаивал. Я отпустила Марию и села на свое место, и мы все стали внимательно слушать продолжение лекции.

– Вам важно понять, что даже если вы хотите измениться, мир может быть не готов к этим изменениям. Под миром я имею ввиду ваших знакомых, вашу работу и стиль жизни, а не Зевса с Герой или планету Марс, – добавил он, и мы невольно улыбнулись. – Вы можете совершать ошибки, можете падать, но здесь, в этом месте, вы в безопасности. Именно здесь вы сможете найти поддержку, чтобы ни случилось. Главное, помните, что нет правильных решений, или решений свыше. Есть просто жизнь, по которой мы идем, падая и пробуя подниматься, снова и снова.

Оставшееся время нашего занятия мы с Аней рассказали о своем позитивном опыте борьбы с внутренними монстрами, а истории Ани присутствующие хлопали так сильно, что Аня покраснела, как помидор. Однако нам не удалось убедить ее повторить свой фирменный рык в стенах лофта. Константин оказался довольным первой неделей, а потому перед окончанием занятия угостил нас кофе из кофемашины и овсяным печеньем, и только потом вновь принес черную коробочку, где лежали подвиги Геракла.

Я засунула руку, веря, что смогу справиться с любым из подвигов.

Ну, почти с любим, кроме пояса Ипполиты.

Я вытянула бумажку и прочитала название задания: «Критский бык».

Глава 6. Ретроградный Меркурий

«Все умирает. Даже звезды сгорают».

Метью Стовер.

«Звёздные войны. Эпизод III: Месть ситхов».

8 лет назад

Я опаздывала на концерт, и мое сердце билось как сумасшедшее. Сегодня творилась история: меня впервые отпустили послушать выступление одной рок-группы. Я собиралась в своей комнате, уже битый час подбирая наряд. Конечно, я знала, что в темноте ничего видно не будет, но мне хотелось выглядеть чудесно в свой «первый раз». Маленькие пряди на лбу непослушно выбились из высокого пышного хвоста. Я всю ночь плела себе косички и ворочалась с боку на бок, чтобы у меня получился такой хвост. Лана просто в обморок упадет от зависти.

Я подвела стрелки, подкрасила ресницы, отошла на пару шагов и оценила свой новый образ в напольном зеркале.

Мне всего шестнадцать, но я знала, что выглядела старше. Для концерта я выбрала кожаные обтягивающие штаны и серую футболку с надписью Metallica, которую я купила где-то за бесценок и отрезала, превратив в модный кроп-тор. Вокруг талии я повесила стальную цепочку, и прихватила с собой любимый черный рюкзак с волками. А еще этот хвост. Да, я определенно привлеку внимание. Ну и пусть.

Я взяла в руки кнопочный телефон и еще раз прочитала сообщение от Ланы:

«Мы идем на концерт! Кому сказать, не поверят! Юху!!! Все в силе? Ты зайдешь за мной?»

Услышав звуки из кухни, я в панике посмотрела на часы, забыв ответить на сообщение. Отец должен был вот-вот к нам прийти, а я еще не привыкла к его визитам, и потому сильно нервничала. Дело в том, что в последнее время мама совсем плохо себя чувствовала. Почти полгода назад ей поставили диагноз «рак поджелудочной железы». Как сказали врачи, обычно он выявляется слишком поздно, и метастазы в теле уже успели сильно развиться. Я не совсем понимала, что такое рак. Среди моих знакомых о таком не говорили. Но заметила, что в последнее время мама сильно жаловалась на усталость и потерю аппетита, а потому даже стала меньше меня контролировать. Что, в целом, меня вполне устраивало, хоть я и чувствовала стыд за такие мысли.

Я еще не знала, что буду чувствовать стыд всегда, на протяжении всех следующих лет. Стыд за то, что не увидела, не заметила или не хотела замечать первых звоночков, которые обозначали конец моей прежней жизни. Стыд за то, что использовала время для своего блага вместо того, чтобы уделить проблеме больше внимания.

Но сейчас я об этом не знала и просто собиралась провести свой самый запоминающийся вечер в жизни.

Я выскочила из комнаты и прошла на кухню. Мама сидела за столом и читала газету, держа в руке карандаш и медленно прокручивая ее между пальцев. Рядом я заметила чашку с недопитым чаем, на поверхности которого уже появилась пленка – она стояла здесь слишком долго. Мама подняла на меня уставшие глаза и улыбнулась:

– Стеша, я тут такое прочитала, подойти сюда.

Я устало вздохнула, но подчинилась, даже когда увидела, на какой странице была развернута газета.

Гороскопы.

После постановки диагноза мама стала читать их постоянно. Говорила, что это дает ей надежду прожить еще один день. А еще отшучивалась, что пока она не увидит в газете, что ее знак – Водолей – ждет кошмарное несчастье, не собирается сдаваться.

Я протиснулась между кухонным гарнитуром и столом, пытаясь добраться до стула, и быстрым взглядом окинула кухню. Здесь все еще чувствовался запах вчерашнего супа и непомытой посуды. В раковине лежала гора блюдец и чашек, и я поняла, что у мамы появилась новая привычка каждый раз наливать чай в новую чашку. Я села рядом с ней, незаметно смахнув крошки с деревянной поверхности.

– Стеша, тут написано, что Стрельцам сегодня крупно повезет! Смотри: «Вы станете объектом пристального внимания, все взгляды будут обращены на вас». Правда, здорово? – она подняла голову, и я заметила пятно от чая на ее халате в цветочек. Кажется, ее, чистюлю по жизни, это совершенно не волновало. – Вот только дальше тут указано, что нужно быть осторожнее, потому что «одна неверная ошибка превратит ваши планы в прах». Но ты не переживай, все будет хорошо!

Она с волнением ребенка опустила глаза ниже, в конец страницы.

– А вот Близнецы: «Ваша Луна в Тельце говорит о том, что скоро все наладится. Но нужно пережить бурю. Поэтому сегодня уделите внимание качественному отдыху, и пусть весь мир подождет. Завтра вы снова сможете встать на ноги и начать с чистого листа». – На ее лице сияла лучезарная улыбка. – Это правда! Я чувствую, что завтра смогу горы свернуть! Ну а сегодня… – она быстро оглянула кухню, словно ей не хотелось видеть реальность, и она мечтала поскорее нырнуть обратно, в звездную страну, – сегодня у нас день отдыха. Согласна?

– Согласна, мама, – улыбнулась я в ответ.

На кухне воцарилась тишина.

– Ты очень красиво выглядишь, – после паузы сказала она. – Ты сразишь всех наповал.

В этот момент дверь в прихожей открылась, и я услышала тяжелые шаги. Это пришел отец. Мне было сложно называть его «папой»: они с мамой развелись, когда я была маленькой, и сейчас казалось необычным, что у него появился ключ от нашей квартиры, а я стала видеть его чаше двух раз в год. Отец зашел на кухню и поставил в прихожей тяжелые пакеты с едой. Выпрямившись, он оглянул помещение, и его брови непроизвольно нахмурились. Я заметила, что по пути сюда он испачкал куртку, но, кажется, это было для него так же неважно, как и для мамы пятно на ее халате.

– Раиса, привет, – в своей привычной сухой манере сказал он и кивнул. – Я думал, что только занесу продукты, но здесь… – Он почесал затылок и вопросительно посмотрел на маму. – Ты хоть что-то сегодня делала?

Мама разозлилась и тыкнула карандашом в газету, проткнув в странице дыру.

– Зачем? Тут же все написано! У меня сегодня отдых, а завтра я сверну горы!

– Ты и два дня назад так говорила.

– Нет, два дня назад было другое! – мама попыталась встать из-за стола, но невольно пошатнулась, отчего мне пришлось ее удержать. – Мне важно проживать каждый день так, как говорят гороскопы. Иначе мне становится хуже. И вообще-то, я должна была знать, что сегодня будет что-то плохое. В газете явно было сказано, что лунное затмение очень негативно влияет на водные знаки, в том числе и на Раков. То есть тебя!

– Тогда выбери другую газету, где будут писать только хорошее! – распалился отец, делая шаг в кухню и обводя рукой помещение. – Посмотри вокруг! В квартире грязь, я еле прошел из прихожей сюда, там полный бардак. И Стеф тебе совсем не помогает!

– Я пришла час назад с тренировки! – обиделась я. – И у меня сегодня важный вечер! Можно мне хоть один день ничего не делать?

Отец словно только сейчас меня заметил. Его цепкий взгляд осмотрел меня с ног до головы, задержавшись на футболке, которую, знаю, я отрезала уж слишком коротко.

– Куда ты собралась в таком виде? Что это такое, Стеф? – заворчал он. – Кто тебя отпустил?

– Мама отпустила!

– Раиса, ты с ума сошла? Она два шага не пройдет, как какой-нибудь озабоченный за ней прицепится!

– Не будет ничего такого! – возразила я, одергивая топик. – Я могу за себя постоять!

– И как же?

– Ох, перестаньте! – мама хсватилась за голову. – От криков мне только хуже.

Она встала из-за стола и прихватила газету, чуть не опрокинув кружку с чаем. Пройдя мимо отца, она пробормотала:

– Спасибо за еду, дальше я сама разберусь. А сейчас мне нужно немного поспать. Я сильно устала.

Отец молча проводил маму взглядом, пока ее фигура не скрылась в дверях спальни, и вновь обернулся ко мне.

– Стеф, – строго сказал он. – Так не пойдет. Ты не можешь оставить дом в таком захламлении.

– Но что мне делать? – развела я руками. – Маме плохо. Ты сам знаешь, я стараюсь готовить, стирать и раскладывать белье после школы, но у меня ведь тоже есть жизнь, есть свои друзья и интересы!

Он устало выдохнул и провел рукой по подбородку, на котором появилась щетина.

– И у меня тоже есть своя личная жизнь, Стеф. Не только работа, но еще и семья. И все же я прихожу сюда, чтобы помочь твоей маме, потому что она мне дорога. Ты мне тоже дорога.

– Не надо мне врать! – взорвалась я. – Тебя не было, когда мы в тебе нуждались! А сейчас приходишь и командуешь.

Отец сделал еще один шаг в мою сторону и случайно задел очередную чашку, которую мама не убрала в раковину. Она упала и вдребезги разбилась. Мы смотрели на нее в немом молчании, мои плечи бессильно опустились. В тишине пропиликал телефон, и я, достав его, быстро проговорила:

– Мне нужно бежать, у меня важный концерт.

Но отец не дал мне пройти. Он стоял передо мной, сцепив руки на груди. Перед его ногами валялись осколки вперемешку с чаинками.

– Ну, – недовольно проворчала я, избегая называть его «папа». – Дай мне пройти.

– Стеф, ты никуда не пойдешь сегодня, – спокойно, но твердо произнес отец. – Во-первых, в таком виде я тебя не отпущу. Куда ты собралась в топике, из-под которого все видно? А это что – цепь? – Он протянул руку, он я отпрянула, не давая к себе притронуться. – Стеф, что это за концерт? Какие люди туда ходят? А если с тобой что-то случится? Я и так из сил вон выбиваюсь, чтобы вам помочь!

– Ничего не случится! – закричала я. – Я иду с Ланой, все будет хорошо!

– Лана может делать, что хочет, если ей разрешат родители. Тем более, тебе нужно разрешение двух родителей, и один из них говорит «нет».

– Папа! – крикнула я в надежде, что хоть это его образумит. – Мы уже договорились! Лана будет ждать меня дома! Без меня родители ее не отпустят, это было важное условие!

– Значит, вы не пойдете на концерт обе! – рявкнул отец. – С родителями Ланы я тоже поговорю. А сейчас помоги мне уложить продукты и прибраться в квартире.

– Нет! – заорала я, оттолкнув его и убегая сквозь проем ко входной двери. Я отчаянно дергала за ручку, но она не поддавалась. – Папа, выпусти меня! Ты что, забрал ключи?

– И хорошо, что забрал, – ответил отец из кухни. – Хорошо, что я вообще пришел и не позволил тебе в таком виде выйти в люди.

Я развернулась спиной и осела в коридоре, стукнувшись затылком об дверь. По щекам текли слезы, оставляя черные дорожки. Я вытащила телефон и набрала Лане сообщение:

«Лана, отец пришел домой и не пускает меня на концерт. Я не могу пойти».

Ответ пришел сразу:

«Ты с ума сошла! Я тогда тоже не попаду из-за тебя! Сделай что-нибудь!»

Через минуту я получила еще одно сообщение.

«Стеф! Сделай что-нибудь! Не молчи!»

Я продолжила всхлипывать, не в силах сдержать обиду. Из кухни раздавались звуки переставляемых тарелок и папино ворчание. Я оглянула коридор и испустила трагический не то вздох, не то всхлип. Здесь и правда был настоящий бардак. Одежда висела кое-как, на полках пыль, пол грязный. А я ведь даже этого не заметила. Или, вернее, не хотела замечать, думая, что все само как-то наладится. Так может, оно наладится?

Но почему именно сегодня? Почему сегодня, а не завтра или в другой день?

Я медленно встала и побрела на кухню. Облокотившись об дверной косяк, я устало наблюдала, как папа принялся мыть посуду. Потом подошла к пакетам и начала доставать их них продукты, чтобы положить в холодильник, но на полках все было заставлено старой едой, отчего пришлось выгребать содержимое и заново все перекладывать. Кожаные брюки неприятно скрипели и впивались в талию, но я старалась не обращать внимания.

Мы прибирались молча, а спустя какое-то время я, сдавшись, спросила:

– Если я помогу тебе и надену что-то поскромнее, ты отпустишь меня на концерт?

Между бровей отца пролегла глубокая складка, когда он бережно намыливал тарелку.

– Да, – наконец сказал он. – Отпущу.

Я кивнула и начала прибираться.

Однако на концерт я так и не попала. Мы прибирались в квартире весь вечер, и в итоге я опоздала. Лана тоже не пошла из-за меня, и мы сильно повздорили по телефону. Она забыла отключиться, и я слышала в трубке, как она повалилась на кровать и рыдала, потому что должна была встретиться там с мальчиком, который ей очень нравился. Я не выдержала этого и отключилась сама. Впоследствии мы сделали вид, что этого вечера никогда не было. Мы просто обе вычеркнули его из жизни, потому что он был слишком плохим, чтобы о нем вспоминать.

Перед сном, зайдя в комнату мамы, я проверила, все ли с ней в порядке: пощупала лоб, накрыла одеялом, которое она отбросила в сторону, погасила прикроватную лампу. Отец остался ночевать, устроившись на диване в гостиной. Я прошла в ванную и расплела свой чудесный, пышный хвост, на который сегодня так никто и не обратил внимания. Умылась и легла в кровать. Я была обижена на весь мир.

А ведь мама прочитала, что сегодня взгляды всех будут обращены на меня. И чьи это были взгляды? Грязных тарелок? Я перевернулась на другой бок в надеже, что завтра мама проснется и, как пишут в газете, свернет горы. Я надеялась, что случится чудо, и отец сильно пожалеет, что не отпустил меня на концерт. Что он будет извиняться и просить прощения, а я ему скажу, что отныне буду ходить на концерт каждый месяц.

Но этого не случилось. Ничего из этого не случилось, потому что на следующее утро маме стало хуже, и ее отвезли в больницу.